4. Жан Кальвин: «Божья метла» Лютер и Кальвин —

Вид материала

Документы

Содержание ГубМаЙСра ОКаЗЫВаЛОСЬ бСССИЛЬНЫМ. И Тонкая нить Фрисландии более 30 тыс.человек были

Подобный материал:

• Примерные темы для рефератов по истории и философии науки, 19.87kb.
• План: введение. Жан кальвин: жизнь и деятельность. Протестантизм движение в оппозицию, 972.35kb.
• Лютер, Цвингли и Кальвин, как и многие другие христиане, говоря о предопределении,, 93.32kb.
• Иоахим Штедтке, 2684.29kb.
• Иоахим Штедтке, 1624.39kb.
• Иоахим Штедтке, 550.44kb.
• Козлов Максим, свящ, 116.1kb.
• Рабство воли Мартин Лютер Часть первая, 8327.09kb.
• Церковь божья открывая ее вновь, 16124.41kb.
• 30. Мартин Лютер, 564.26kb.

Смирин М.М. Ука-t. соч. С. 316-353.

141

ii.iko 11 тревожной атмосфере icx nci боюсловскос красноречие

ГубМаЙСра ОКаЗЫВаЛОСЬ бСССИЛЬНЫМ. И (ВЖшаЮЛЬНЫе пропо­веди I vi;) itcc сильнее воспламеняли членов общины- Их спор был насильственно прерван. 11 марю 152 кыа Г»алыазар Губ-майер вместе со сноси женой был кажен и Пене, а через [од—

вмесю предсказанною им копни света - и Лук-бурю принял смерп> I .me Гу!.

Но исюрия позабо1илась о '[ом, чтобы эта конфронтация не iaimna. Во время одною из посещений Страсбурга Губ-майер крестил Иоанна Денка, который стал лидером местной общины анабатистов, вскоре выросшей до тысячи человек. В ней, ксщи сказать, практиковалось крещение «BOipo.-кден-ных» н (рослых погружением в полу. Спои ми проповедями и публикациями Денк завоевал о1ромное влияние и репуга-цию «анабаптистского папы". Но ею впляды уже приобрели отчетливо «немецкий» оттенок. Он наследовал многие идеи И.Таулсра и. it О1личие от Б.Губмайера, был убежден в доста­точности и превосходстве внутреннего свидетельстна. Репрес­сии против анабатисюв усиливались, Денк, опасаясь •ia свою жи 1нь. покинул Crpacoypt. скичится по разным городам и умер осенью 1527 года в Базеле от чумы.

Тонкая нить интересующей нас фактической преем­ственности личного анабаптистского опыта, однако, не пре-риалась. Теперь она проходила чере? общину в Страсбурге, где преемником Денка стал Мельхиор Хофман. непосредс! венный предтеча взглядов тех «анабаптистов», которые впоследствии задавали тон и Мюнстерской коммуне. Бышлий последователь Лкпсра, он посгененно склонялся к эсхатологическим моти­вам. много путешествовал, в Стокгольме издал работу, и ко­торой объявил, чго конец спета состоится в 1533 голу. Поито-ряегся старая история: обеспокоенный ростом «анархических» настроении совет города бросает М.Хофмана за решетку— странное совпадение— в том же 1533 году.

Одним словом, на примере Страсбурюкой церкви мы мо­жем консгатировать любопытную вещь. Массовое сознание, и котором постоянно и необратимо накапливаются, с одной стороны, чувства отчаяния и бессилия и. естественно, настро­ения бунта и мести—с другой, все более деформирует внут-ритеологическую, «евангелическую» логику, которая в свое время привела к образованию швейцарского анабапти-зма, осуждавшего насилие. Но пока мы еще не достигли перевала:

И. Денк и М- Хофман отвергали упования на силу меча в ре­шении религиозных и светских проблем. Последний рубеж

142

был преодолен одним шагом. Когда-то Хофман окрестил мало

кому известного пекаря Яна Матиса, наверное, никак не по­дозревая. ч'ю юг станет героем и мучеником Мюнстера. Снова хигрость истории: путь Машса на общественную авансцену 1акже пролегал через Страсбург, где он возглавил общину вместо арестованного Хофмана. Его неистовые проповеди бу­доражат городскую паству. Он торжественно объявляет себя пророком Енохом, предсказывает скорое падение всех тиранов и наступление золотою века. Ему тесно в небольшом городе, и он рассылает двенадцать верных ему «апостолов» по всей стране, чтобы громогласно возвещать соогечестненникам о грядущем мировом катаклизме.

Между тем в начале 30-х годов резко обострились классо­вые конфликты в Мюнстере. где городские низы быстро во­влекались в борьбу прочив местной церковной и княжеской власти. Недавно господствовавшее лютеранство быстро сме­няется вой нственно-ради кал истеки ми воззрениями; естест­венно, уже на первых порах отвергается крещение младенцев. Неудивительно, что проповеди прибывших сюда двух «апос­толов» из Страсбурга, а позже и присоединившегося к ним Яна Матиса находя г питательную почву среди городского лю­да. доведенного до отчаяния и готового к любым насильствен­ным действиям. Вскоре Ян Матис становился непререкаемым идеолоюм и руководи гелем восстания, в результате которого в юроде (февраль 1534) учреждается коммуна, жестоко рас­правившаяся с бывшими господами и клерикалами.

После гибели Яна Матяса (апрель 1535) полномочным гла­вой города становится Иоанн Бокельзон (Лейденский). Он объявляет Мюнстер «юрой Сион'>. где восстановлено царство Давида во главе с ним самим. В городе ужесточастся политика, призванная воплотить в жизнь примитивно-казарменное пред­ставление о «тысячелетнем царстве»: конфискация и раздача крес']ьянам дворянских и монасгырских земель, ликвидация всех сословных и имушесгвенных привилегий, отмена денег, бесплатные общие трапезы и т.п. Осажденная со всех сторон коммуна была жестоко подавлена в июне 1535 года.

В историю Мюнстерская коммуна вошла как «анабаптист­ская», и на эту «секту> была возложена ответственность за все бесчинства в городе. Такую точку зрения, навязываемую ка­толическими и ортодоксально-протестантскими историками, как это ни удиви гельно. поддерживали «воинствующие ате­исты». по мнению когорых, Мюнсюрская коммуна — это «ре­волюционная народная власгь. установленная в г. Мюнцере

143

(Вестфалия) под руководством анабаптистов», в качестве ли­деров которых называются Ян Матис и Иоанн Лейденский '.

Насколько обоснованны подобные утверждения, которые в зависимости ог идеологических установок авторов сопро-вожднкпся либо безудержными восхвалениями, либо пооным поношением средневековых «коммураров»? Здесь, однако, сам собой напрашивается вполне невинный вопрос: а сушествова-ла ли вообще реальная «секта анабаптистов», которая была

способна, подобно Протею, постоянно менять спои социаль­ные позиции?

Ответ, на мой взгляд, удручающе тривиален. Если под «ана­баптистами» подразумевать всех христиан, отвергавших кре-шение младенцев, то в их существовании сомневаться не при­ходится. Нужно только отдавать себе ясный отчет, что в этом случае мы отождествляем «еретиков» и диссидентов, придер­живавшихся столь различных возфений. что образовагь еди­ную оформленную «секту» они никак не могли. Объяснение несложное; существуют неодинаковые мотивы для о"жа;а от педобаптизма. Так, донатисты (IV в.) пракгнковали повторное крещение всех переходивших к ним верующих. Причина была весьма специфична- По их мнению, святость церкви, а отсюда и действенность таинств, непременно выражается в личном совершенстве ее служителей. Если же таконые греховны перед церковью, то таинства, в данном случае крещение, не имеют силы, А поскольку весь Карфагенский епископат они обви­няли в греховности, то новое крещение представлялось им обязательным. Кстати сказать. Аврелий Августин в свое время много сил потратил на обличения именно донатистов, отста­ивая независимость действия блаюдати от персональной бла-гочестивости служителей церкви. Но как бы то ни было, это был сугубо церковный раскол и нелепо назвать донатистов

«анабатистами» в том смысле, в котором это'1 термин отно­сится к XVI веку.

В эпоху Реформации отказ от крещения младенцев обрел свой отчетливый социально-идеологический смысл, а именно, служил индикатором полного разрыва с корыстным «папш-мом", а позже и с протестантизмом, получившим официа­льный статус. Такой протест, как мы видели, мог вызьншься различными мотивами — вероучительными, политическими. экономическими, национальными и т.д. Поэтому сам по себе отказ от крещения младенцев еще не составлял отличительною

¹ Большая Советская энциклопедия. М., 1954. Т. 28. С. 641.

144

признака, выделяющего «анабаптизм» в качестве цельной са­мостоятельной церкви со своим вероисповеданием, органи­зацией, обрядностью.

Однако термин «анабаптизм» постоянно мелькает в бого­словской и религиоведческой литературе. Каково же его со­держание, какую реальность он представляет?

В силу причин, о которых уже шла речь, требование кре-шения «по вере» служило безошибочным признаком «врага» в глазах не только церковных, но и светских правителей. Свет­ских. поскольку указывало на идеи и группы, враждебные к социальному строю, религиозных — так как отвергало при­нятый ими догматический принцип. Подобная квалификация оказывалась выгодной обеим сюронам. Светской — поюму что подводила ее политических прошвников под категорию «еретиков», беззащитных в тот богобоязненный век. тем са­мым санкционируя расправу над ними от имени Бога. Цер­ковной — потому что в борьбе со своими внутренними дис­сидентами она могла рассчитывать не только на убедитель­ность собственных проповедей, но и на карающую силу меча.

Вот и шла облава на «анабаптистов», в которой с готов­ностью сотрудничали и све-юкие. и религиозные власти, из­дававшие на сей счет все более суровые указы. Один только факт. 7 августа 153& года в г. Хомбург состоялось совещание протестантских авгоритетов для обсуждения дальнейшей по­литики в отношении анабаптистов. Присутствовали 8 пред­ставителей высшего дворянства. 10 ведущих теологов и 7 де­легатов от пяти городов. Председательствующий Ф.Меланхтон предложил постановить: «Анабаптистов можно и нужно сдер­живать мечом- Те. которые подверглись изгнанию и не под­чинились, должны наказываться мечом». В ходе обсуждения выявился поразительный факт; представители городов, осо­бенно Аугсбурга и Ульма. высказывались за более мягкие ме­ры. Религиозные деятели насгаииали на своем, и редакция Меланхтона в несколько смягченном виде была принята. По­этому люди, клейменные словом «анабаптизм», массами бе­жали из Германии в страны, где. как им казалось, царит ре­лигиозная свобода,— в Польшу, Англию, Россию и, главным образом, в соседнюю Голландию.

Как правило, их надежды оказывались обманутыми. Ни­дерланды в ту пору были составной частью империи Габсбур­гов. император которой Карл V проводил жесткую абсолю­тистскую политику, вызывавшую растущий протест среди на­селения. В 20 — 30-е годы разразилось восстание крестьян

145

и городского люда, участников которого объединили антика­толические, а часто и «анабаптистские» бунтарские лозунги. Ситуация стала более напряженной в 1556 году. когда в ре­зультате раздела империи Карла V Нидерланды были вклю­чены в состав владений испанского короля Филиппа I!. На­чалась знаменитая Нидерландская буржуазная революция, бо­евой идеологией которой стал кальвинизм, довольно скоро породивший сильное «диссидентское» движение Арминия, в свою очередь во многом повлиявшее на взгляды английских сепаратистов.

Все эти переплетения классовых, национальных, церков­ных противоречий, постоянный приток зарубежных бунтарей и «еретиков» создавали подвижную, бурлящую религиозную картину. Значительное место в ней занимали люди, которых привычно аттестовали как «анабаптистов», хотя они во многом отличались друг от друга. Одни оставались верны воинствую­щему наследию Мюнстера и не теряли надежды на скорое пришествие «царства Божьего», для учреждения которого они были готовы взяться за меч. Другие представляли «мирных» анабаптистов.

Религиозным деятелем, который как бы вписал наследие континепгальных перекрещенцев в баптистскую родословную стал Менио Симоне (ок. 1490—1561). Нет нужды подробно занимался его жизнеописанием, типичным для «еретика» той поры. Католический священник (1524), он. наблюдая случаи расправы над анабаптистами, даже под угрозой смерти отста­ивавших свои убеждения, снова и снова вчитываясь в Биб­лию, становится решительным противником крещения мла­денцев, Его идеи получают распространение не в последнюю очередь потому, что он публично отмежевался от революцион­но-воинственных взглядов- В работе «Исход из папства» Мен-но Симоне заявлял: «Наши оппоненты ложно обвиняли нас в том. что мы защищаем доктрину мюнстерцев в отношении короля, меча. революции, самозашиты, полигамии и анало­гичных отврати гсл ьных вещей. Однако знай, мой дорогой чи­татель. что никогда в моей жизни я не соглашался с этими положениями мюпстерского исповедания, но более чем сем­надцать лет по мере моих скромных сил предостерегал против них и противостоял их гадким заблуждениям» '.

Менно Симоне не был трибуном, он вел тихую жизнь богослова и мыслителя, а поэтому и смог уцелеть, несмотря

' Vedder, Henry С. Ор. cit. P. 186.

146

на крутой вал преследований «анабаптистов». По подсчетам историков к 1546 году лишь в Голландии и Фрисландии более 30 тыс.человек были казнены за принадлежность к ним. Но Менно Симоне вошел в историю не потому, что обличал кре­щение младенцев и вмешательство владей в церковные де­ла,— таких оппозиционеров тогда была масса. Он был та­лантливым богословом, издал и распространил по стране массу работ, в том числе и «Главную книгу истинной хрис­тианской веры" (1539), где в систематической форме изложил свои взгляды, сыгравшие заметную роль в формировании соб­ственно баптистской церкви. Его богословский успех объяс­нялся вовсе не новизной выдвинутых идей. Он сумел подвести под огка! от крещения младенцев солидную теологическую базу. сплавить в единое вероучение прежде разрозненные и весьма произвольные элементы «анабаптизма»: концепцию истинной церкви, ее взаимоотношения со светскими властя­ми, отношение к насилию и т.д.

Стержень вероучения Менно Симонса составляет концеп­ция церкви как сообщества истинных святых, совершивших акт подлинного, дейсгвенного крещения. Отсюда ключевые принципы: служители церкви не moivt назначаться «свыше», а избираются лишь ее членами; никто не может предписывать им. что проповедывать. служители церкви должны сущест­вовать за счет пожертвований веруюших и т.д. Наиболее по­следовательное выражение отстаивание полной — и финансо­вой и духовной ~ независимости своей церкви выразилось в установке, которая стала причиной известности и почитания его последователей и одновременно навлекла на их голову все кары земные—а именно, позиции последовательного паци­физма: отказа служить в армии и брать в руки оружие.

Что же касается способа крещения, то Менно Симоне, видимо, не придавал ему существенного значения. Он, правда, не раз высказывался в пользу крещения погружением в иоду, но его сообщество практиковало обливание. Впоследсгвии среди его_ последователей выявились группировки, различа­ющиеся и по способу крещения, и по представлениям о дис­циплине. Но как бы то ни было, мы можем констатировать образование новой секты, или церкви в ее строгом смысле. Она стала центром притяжения людей, разделяющих анало­гичные идеи, полем кристаллизации последних в рамках систематической концепции- Цельность и разработанность учения Менно Симонов позволяла четко отграничить его от других родственных доктрин, а следовательно, предстать в ка-

147

честве вероисповедания самостоятельной церкви, получившей no.iHoe право закрепить свою идентичность и в новом наи­меновании — меннониты. Это также способствовало ее при­влекательности в глазах последовательных евангелистов, так как давало возможность, хотя бы на словах, избавиться от ассоциаций с одиозным «анабаптизмом».

Однако, как мы уже видели на многих примерах, логика богослова и логика государственного мышления не совпадают, если не сказать больше. Власти жестоко подавляли диссидент­ские учения, призывающие к насилию, но лишь к насилию, направленному против них самих, против существующих об­щественных порядков. Но не менее враждебно они относились и к призывам против насилия вообще. Им нужны были не мечтательные пацифисты, а шеренги солдат, готовых по их приказу уюпить в крови любого противника. А поэтому но­вации «мирных» меннонитов они рассматривали как очеред­ную уловку врагов строя и не были склонны проявить мило­сердие. С 1535 года в стране действовал указ Карла V, согласно которому все анабаптисты, перекрещенцы и их единомышлен­ники подлежали смерной казни. В 1542 году губернатор Фрис-ландии постановил, что каждый, кто будет так или иначе помогать Менно Симонсу, должен наказываться как еретик. Поэтому многие меннониты эмигрировали в различные cipa-ны. в том числе в Англию и США. Но и там они еще долго подвергались репрессиям. (В самой Голландии репрессии смягчились лишь после 1579 года. когда страна освободилась от испанского владычества.) Но все эти бесчисленные пере­мещения «гонимых» религий способствовали тому. что твор­ческое наследие Менно Симонов стало европейским досто­янием и так или иначе продолжало жить не только в традиции меннонитов, но и других родственных протестантских школ.

2. Возникновение баптизма

К началу XVII века все существенные ингрилиенты бап­тизма были налицо. Им оставалось лишь вступить в реакцию органического синтеза, своеобразной кристаллизации, чтобы возникло новое религиозное объединение. На это ушли после­дующие полвека, после чего баптизм стал развиваться на соб­ственной основе. Генри С.Веддер пишет: «...После'1610 года мы имеем непрерывную последовательность баптистских цер­квей, устанавлипаемую бесспорными документальными сви-

летельствами... Самое позднее с 1641 года баптистская док­трина и практика оставалась той же самой, что и сегодня» '.

Процесс этот не был одноактным и прямолинейным. Он прокладывал себе дорогу методом проб и ошибок: в нем че­редовались моменты слияния и ращежевания, единомыслия и размолвок, на первый план выходили ражые акценты и тен­денции. И только задним числом во всех лих круговращениях можно выделить некую «телесную» фактическую нить, кото­рая составляет родословную баптизма в его нынешнем пони­мании.

Когда знакомишься с историей баптизма, возникает ощу­щение. что со всеми этими превращениями, аргументами и декларациями ты уже встречался на котинентальной поч­ве. что развивается тот же сюжет, действуют те же персона­жи — только в бри ганских одеждах. Впечатление в принципе верное, поскольку багиизм — эю выражение главного вектора становления евроцеиской культуры, который так бурно про­явил себя уже в размышлениях Мартина Люгера. Однако в каждой стране он обнаруживал себя по-разному.

Как я уже писал, на государственном уровне существовало два импульса, заставлявших Реформацию двигаться вперед. Первый шел от светских правителей, стремившихся сбросить гнет католицизма, обрести независимость не только в рели­гиозной. но прежде всего в государственной, общественно-культурной и \о !яйс1 венной жи жи. Второй — от теологов, от­вергавших католицизм как искаженную веру и вдохновленных идеей восстанови'! ь hcihiihvk) «апостольскую» церковь. Лишь совместное воздсйсгвне подобных выступлений могло обес-печшь успех Реформации, а их соотносительная сила опре­деляла меру ее решшельности-

Вообше говоря. Реформация в Англии преследовала те же самые цеди. Однако взаимодействие политического и рели­гиозного импульсов здесь складывалось необычно, а поэтому специфичной была и религиозная ситуация в XVI веке. За ней стояла долгая история. Английские короли раньше других правителей европейских стран начали протестовать против абсолютистских притязаний Рима—по меньшей мере с XII века. Инициатива принадлежала духовенству, которое требо­вало oi мены грабительских папских поборов, порой дости­гавших половины дохода церквей, монополии на назначение иерархов церкви, полного контроля над церковными судами

' Vedder. Henry С. A Short History of the Baptists. Valley Vorge. 1967. P.201. 149

и т.п. По мере укрепления власти короля и парламента они все активнее включались в эту борьбу. Начиная с XIV века в стране издается серия правительственных укаю», шаг за шагом ограничивающих власть папской номенклатуры. Эта политика продолжается и в период Реформации- Так. в 1530 г. запрещается приобретать в Риме хартии, наносящие ушерб королевским прерогативам, в следующем году отвергается право Ватикана на интердикты (отлучения), или «кары вра­чующие» — пожалуй, самое сильное оружие папы в искоре­нении инакомыслия, вскоре прямой контроль короля распро­страняется на всю деятельность духовенства- Об остроте и бес­компромиссности противостояния говорят хотя бы такие факты: 23 марта 1534 года папа отлучает короля-реформатора Генриха V111 от церкви; спустя нелелю тот утверждает указ парламента, лишающий папу права назначать архиепископов и епископов на территории Англии: 3 ноября 1534 года пар­ламент провозглашает короля «единственным верховным зем­ным главой английской церкви». К этому времени серией решительных мер власти добиваются ликвидации всех мона­стырей.

Тот факт, что движущей силой Реформации в Англии была по преимуществу светская власть, предопределили ее непо­вторимое своеобразие. Радикальная в политической сфере, она была робкой и вялой в сфере собственно церковной. Это не случайно: правительство было крайне озабочено тем. чтобы сохранить и использовать доставшийся им от каголицчзма механизм воздействия на массы. Мелкий, но красноречивый факт: боевой реформатор Генрих V111 до конца жизни считал себя добрым католиком и решительно полемизировал с Лю­тером. Kci;nn, в том же 1534 году он излает свирепый указ. предписывающий изгнание еретиков, прежде всего анабап­тистов. Давало о себе тать и отсутствие разработанных аль­тернативных вероучений, в избытке существовавших на кон­тиненте. Исключением может служить лишь Джон Уиклиф (1324—1384), оказавший самое заметное влияние на взгляды Яна Гуса и Лютера- Однако его учение было осуждено папой Григорием XI, книги сожжены, созданный им орден «бедных святых'> раюгнан. а в 142S году останки выдающегося теолога были извлечены из могилы и брошены в костер. ^!!

Сказывалась еще одна особенность. Характер рефор­маторских нововведений определялся королевской властью, оформлявшей и\ в виде официальных указов и регуляций. Они, таким образом, сразу же попадали в центр конфронтации

150

прокатолических и реформаторских сил, а их судьба оказы­валась зависимой от изменчивой политической обстановки. А поэтому постоянно шло перетягивание кана-ia. и чаша весов склонялась то в ту, то в другую сторону, Нппменным оста­валось лишь преследование любых несанкционированных проявлений реформации «снизу», стремление сохранигь кон­троль короля над религиозной жизнью, унифицировав цер­ковные обряды и уставы во всех церквах страны. Не случайно выработка окончательного варианта англиканского вероуче­ния растянулась на многие годы. И данный с этой целью «Общий молитвенник» (1549) подвергался постоянным пере­делкам и конъюнктурному редактированию, пока, наконец, уже в правление Цлизаветы 1 был утвержден парламентом вме­сте с «39 статьями» в качестве основы англиканского веро­учения.

Все эти перипетии ясно сказались на его содержании, пред­ставляющем собой сплав (порой механический, навязанный политическими соображениями) элементов катод и ци ;ма. лютеранства и кальвинизма. Англиканство в общей форме признает концепцию единоспасаюшей личной веры и огвер-гаег учение о чис1 идише. о «преизбыточных заслугах святых» (а значит, и практику индульгенций), иконы, католических святых, мощи, обег безбрачия священников (целибат), учение о пресушествлении и т.д. Одновременно было сохранено представление о церкви как необходимой посреднице в деле «спасения» людей, деление на священство (клир) и прихожан (мир), подчинение церкви светской власти (главой англи­канской церкви являлся король). Была также закреплена цер­ковная иерархия (гак называемое епископальное устройство». епископские суды, назначение священников чере епископ­ское рукоположение и г,д.

Поскольку при оформлении англиканства внутрирелиги-озная логика была принесена в жертву политическим инте­ресам, то влияние радикальных континентальных рефор­маторов, да и социально-экономические конфликты в са­мом английском обществе делали неизбежными брожение и расколы внутри религии. Это вскоре проявилось в движении так называемых пуриган (от лат. purus — чистый», которые выступали за дальнейшее очищение господствующей церкви от всего того, что англичане обозначали словом «popery» («па­пизм»), Речь, в частности, шла об упрощении богослужения, предписываемого «Общим молитвенником», поскольку оно во многом воспроизводило римско-католические ритуалы, об

151