Н. С. Пряжников, Е. Ю. Пряжникова психология труда и человеческого достоинства

Вид материала

Содержание

4. Кризисы профессионального становления
Кризис «вырывания корней»
Попытка «осознать свои тридцать»
Кризис «середины жизни»
Обновление или покорность

Подобный материал:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 34

напри

анноспгъ личности, которая включает в себя следующие компоненты: мотивы, ценностные ориентации, профессиональную по-

ицию, профессиональное самоопределение. При этом «на разных этапах становления эти компоненты имеют различное психологическое содержание, обусловленное характером ведущей деятельности и уровнем профессионального развития личности» [6, с. 36]. Рассматривая критерии профессионализма, А. К. Маркова среди прочих выделяет и такие: стремление развивать себя как профессионала; внутренний локус профессионального контроля, т. е. поиск причин успеха — неуспеха в себе самом и внутри профессии; осознание в полном объеме черт и признаков профессионала, развитое профессиональное сознание, целостное видение облика себя как будущего профессионала; развитие себя средствами профессии, самокомпенсация недостающих качеств и др. [18, с. 40-41].

Интересным является вопрос о том, каким образом происходит становление профессионала и его профессионального самосознания — путем естественного развития или в большей степени благодаря целенаправленному формированию (трудовому обучению и воспитанию). Вероятно, можно говорить и о развитии, и о формировании, и о саморазвитии себя как профессионала, что у разных людей в разные периоды их развития проявляется по-разному. К этому можно добавить и определенные социокультурные традиции формирования профессионалов, которые по-разному проявляются в разные исторические эпохи и у разных народов.

Если обратиться к онтогенезу человека, то первое знакомство с профессией начинается в раннем дошкольном детстве, на этапе детской сюжетно-ролевой игры. На данном этапе происходит овладение ребенком «основных смыслов» человеческой деятельности, формируется соподчинение мотивов, развивается способность Достигать намеченные цели, а также «развивается способность к самооценке», что важно для последующего развития и самосознания будущего субъекта труда [13, с. 166]. Д. Б. Эльконин, рассматривая особенности раннего развития ребенка в игре, отмеча-^ет, что ребенок, играя с игрушкой (например, с куклой), способен не только называть куклу именем действующего лица, но и говорить от лица этой куклы, т.е. способен идентифицировать себя ^с ней [29, с. 166]. Само развитие детской сюжетно-ролевой игры таково, что со временем она преобразуется в «игры с правила-^ми», где на первый план выходят взаимоотношения между участниками игры, а сама роль все больше наделяется индивидуаль-

^ЬШ содержанием, т. е. выполняется по-своему, а следовательно, °^сознается по-своему. Обращаясь к проблеме возникновении детской сюжетно-роле-

°^и игры в истории культуры, Д. Б. Эльконин отмечает вслед за

124

125

В. Вундтом, что сама «игра — это дитя труда» [там же, с. 17]. Иг возникла в связи с «усложнением орудий труда», а также «в ср того, что возникшее разделение труда создает возможности ра будущей деятельности, не определяемой однозначно деятель ностью родителей». При этом «появляется своеобразный период когда дети предоставлены самим себе» и «возникают детские ее общества», в которых «и начинает господствовать игра». Са Д. Б. Эльконин предполагает, что «своеобразная игровая техник не могла быть результатом самостоятельной творческой изобрета тельности детей» и что «скорее всего они заимствовали эту техщ ку из драматического искусства взрослых». Важную роль в этсц$ играли «обрядовые драматизированные танцы, в которых услое ное изобразительное действие было широко представлено», пс этому «игровая техника была воспринята детьми из первобытна форм драматического искусства», непосредственно связанного | трудом [там же, с. 63—64].

Если обратиться к культурно-исторической традиции развить и специального формирования профессионального самосознания, можно выделить следующие важные моменты. Уже в детской иг отражающей в условной форме элементы трудовой деятельное взрослых, ребенок начинал приобщаться к будущему труду. Н| наиболее полно чувство сопричастности с конкретными видам| трудовой деятельности происходило в специальных обрядах иш циации, т. е. посвящения во взрослые члены общества. При нередко такие обряды сопровождались болевыми ощущениям» для того чтобы этот обряд запомнился на всю жизнь, чтобы о вошел в память и сознание будущего члена общества, т. е. ст основой его самосознания вообще.

Как отмечают Е. А. Климов и О. Г. Носкова, «возникновени| культовых ритуалов закрепляло именно те постепенно найденнь формы воздействия на людей, которые позволяли более эффе* тивно создавать у них восприимчивое состояние сознания, управ лять их памятью и вниманием, направленно воспитывать в люр требуемые полезные для коллективной жизни в условиях посте янной борьбы со стихией личные качества... магический тане оказывался средством общественного воспитания всех участи* ков — воспитания физического, профессионального и эстетиче кого» [14, с. 25].

Важно также и то, что инициации древности приобщали ч ловека не только к конкретному виду деятельности (профессии но и к данному сообществу, делая его полноценным членом кого сообщества. Человек, осознавая себя полезным и зрель членом своего племени или общины, осознавал себя и как не сителя определенной конкретной трудовой функции, которая больше повышала его значимость как в собственных глазах, та и в глазах своих соплеменников. Отсюда успех или неуспех в конА

пе виде деятельности (то, для чего человек был «предназна-

чен») во многом предопределяло и его ценность как члена общества вообще- А это, в свою очередь, формировало у него чувство личного достоинства, проявляющегося через конкретное профессиональное самосознание, делающее такого человека достойным участником общего процесса жизнедеятельности своего сообщества.

Впоследствии эти ритуалы посвящения все больше специализировались и демократизировались. Причем по многим профессиям посвящение проводилось не только в профессионалы, но и в ученики и студенты. Все большее значение придавалось каждому существенному изменению в жизни работника (повышение в должности, увеличение оклада, награда или премия и т. п.), что также обычно по-своему «отмечалось», т. е. как бы формально фиксировалось новое положение данного человека в профессиональной среде и в обществе в целом. Все это тоже можно рассматривать как важные элементы (или факторы) профессионального самосознания. Заметим, что в данном случае существенное повышение оклада или изменение в должностном статусе может восприниматься работником (и его окружением) как более значимое событие, чем предшествующее профессиональное образование и приобщение к самой профессии.

Важную роль в понимании профессионального самосознания играет явление, названное Е. А. Климовым «профессиональной идеологией». «Профессиональная идеология» — это «система утверждений, находящихся вне категорий истины и направленных на обоснование общественного положения, статуса, профессиональной или внутрипрофессиональной группировки, или даже отдельного лица». Е. А. Климов отмечает далее, что такого рода утверждения «не должны включаться в систему научного знания», хотя «часто оказываются в нее вписанными без оговорок». Например, утверждения, что психические явления «гораздо более сложные», чем явления, изучаемые геологией и геодезией. Тем не менее Е. А. Климов признается: «Не исключено, что есть они (явления «профессиональной идеологии». — Авт.) и в нашей книге» [8, ^с- П9]. Примечательно, что само упоминание о «профессиональной идеологии» — это уже начало научного анализа, ведь явление-то существует!

А. Менегетти описывает близкое к профессиональной идеологии явление — «стереотип профессионального объединения», который «конфигурирует и предписывает поведение и отношения в Рамках какого-либо общественного института, закона, религии, любой общественной группы» и который касается в основном Редставителей «свободных профессий» [19, с. 43]. При этом отме-^ается, что «величие» или «ничтожество» человека часто опреде-,^Яется тем, насколько «велика» или «ничтожна» социально-про-^Сиональная группа или партия, с которой он себя соотносит,

126

127

и что «наша изначальная сила, способность структурировать влас самозащиты, самоопределения безвозвратно уничтожается, ког| мы связаны рамками стереотипа, образующего вокруг нас свое| рода клетку» [там же, с. 44].

Все это близко и к другому понятию — «социалъно-профессц нальная идентификация» (от лат. к!еп1:Шсасю — отождествлений В психоанализе это «процесс, в результате которого индивид бе| сознательно или частично бессознательно, благодаря эмоциона ным связям ведет себя (или воображает себя ведущим) так, если бы он был тем человеком, с которым данная связь существ ет»; в социальной психологии это «отождествление индивиде себя с другим человеком, непосредственное переживание субъе| том той или иной степени своей тождественности с объекте* [22, с. 122].

Можно обозначить и другую линию анализа проблемы щ фессионального самосознания. Применительно к конкретно» человеку (работнику) важно еще разобраться, о чем идет речь:! его соотнесенности себя с представителями конкретной професс\ (или конкретного трудового коллектива) или о соотнесенности се\ с данной социально-профессиональной группой. Дело в том, что отнесенность себя с социальной группой предполагает виде! себя в качестве носителя определенных ценностей и образа жи| ни, не всегда связанных с самой профессиональной деятельнс тью. Например, человек «по блату» устраивается в престижу организацию на престижную должность. Этому человеку дан* работа может быть совсем неинтересна, но для него очень 31-чимо само пребывание в данной организации и должности, и составляет основу для его самосознания и чувства собствен? го достоинства. И наоборот, человек, выполняя конкретную : фессиональную деятельность, может быть очень не доволен орг низацией труда и взаимоотношениями в организации (или доволен оплатой труда и общественным статусом своей профе сии), но при этом он не хочет бросать свою работу, а все» силами стремится усовершенствовать свой труд, изменить отЩ шение к своей работе со стороны окружающих и т. п. В даннс! случае он вполне осознает себя представителем этой профессии даже гордится этим, т. е. у него явно выраженное и развитое пр фессиональное самосознание как раз потому, что он стремит развивать свою профессию, т. е. подходит к ситуации крайне интересованно и творчески.

Наконец, можно выделить еще одну линию анализа проблел Важно разобраться, чем в большей степени обусловлено разв* профессионального самосознания — особенностями предшеству щего обучения (и тогда уместнее было бы говорить обучебно-проц сиональном самосознании) или особенностями самой работы, что ( же к собственно профессиональному самосознанию. Иными слое

_еМ в большей степени осознает себя человек — выпускником та-_ого-то учебного заведения или профессионалом, работающим в акой-то организации и выполняющим такие-то профессиональные и общественные функции. Например, если самосознание больше определяется предшествующим обучением, то это может выражаться таких позициях, как «бывший студент» (или «вечный» в душе _студент) или в позиции «бывший отличник» учебы в таком-то заведении (известно, что не всегда отличники становятся потом отличными профессионалами). И тогда вся его реальная профессиональная деятельность воспринимается (и осознается) как нечто внешнее, постороннее по отношению к бывшей учебе.

Можно было бы выделить и другие интересные линии анализа данной проблемы. Например, определить соотношение профессионального самосознания с выполняемой профессиональной ролью (или ролями). Или же определить соотношение профессионального самосознания и целей, условий, предмета труда (например, в какой степени сам работник отождествляется с теми клиентами, с которыми он работает, что в итоге лучше позволяет понять и причины многих профессиональных деструкции в «чело-вековедческих» профессиях). Или же рассмотреть, в какой степени работник осознает себя в качестве деградирующего субъекта труда (или деградирующей личности), ведь это также важный аспект профессионального самосознания, поскольку давно признано, что не каждый труд способствует развитию личности и т. п. Так или иначе проблема профессионального самосознания оказывается достаточно комплексной (многоаспектной), что не позволяет решить ее вне рассмотрения других проблем, связанных с развитием субъекта труда.

Можно также увязать профессиональное самосознание с развитием профессионализма. Среди прочих условий, влияющих на становление профессионала, А. К. Маркова выделяет и такие, как «адекватная самооценка и готовность к дифференцированной оценке своего уровня профессионализма», «представления человека о профессии, критерии оценки человеком самой профессии, профессионализма в ней, а также критерии оценки профессионала в ^себе» [18, с. 254].

А. К. Маркова выделяет также противоречивые (амбивалентные)

тенденции, влияющие на становление профессионала [там же, с. 259— 262]:

• противоречие между саморазвитием и самосохранением в про
фессии;

• противостояние порой результатов и процесса труда (напри-
^еР, несовпадение объективного результата и его «психологичес-

^к°й цены»);

• несовпадение в ряде случаев предметных, социальных этало-
^В' норм труда с индивидуальными нормами и критериями;

128

129

« несогласованность становления разных видов компетентное ти (специальной, социальной, личностной, индивидуальной). Нд пример, профессиональная компетентность может у кого-то силы; опережать социальную;

« рассогласование темпов развития у отдельных людей мотие ционной и операциональной сфер профессиональной деятельнс сти;

«разная роль и степень выраженности процессов развития компенсации у разных людей, а также у одного человека на ра ных этапах развития;

«неравномерность освоения отдельных действий и целостно структуры профессиональной деятельности;

противоречие в сознании человека между стремлением к
кой специализации и потребностью узнать что-то о смежных прс
фессиях, быть «универсалом»;
несовпадение порой проявлений у одного и того же человек
психических качеств в профессиональной и в непрофессиональ
ной сферах;
несогласованность «ценностного отношения к себе в труде ;
к труду в себе» (например, «любить искусство в себе или себя
искусстве»);

. расхождение между усиливающейся конкурентностью на ры* ке труда, безработицей и умением части людей делать самостоя тельный выбор в профессиональной сфере, быть готовым к ошиС кам, уметь предложить себя как профессионала (имеется в в* что «профессиональная квалификация человека — это его час ная собственность, и ее надо уметь предложить на рынке тр> да»);

• неквалифицированное использование способов профессис
нальной деятельности некоторыми специалистами и учреждения
ми идет вразрез с запросами общества, приводит к выпуску п{
дукции низкого сорта.

«Неучет подобных противоречивых тенденций в развитии отделъ ного человека может привести к профессиональным кризисам, сб ям, остановкам в развитии, — отмечает А. К. Маркова. — Каждол человеку также желательно осознавать противоречия, рассогласс вания в своем профессиональном развитии, чтобы вовремя на? из них конструктивный выход» [18, с. 262].

В психологии разными авторами выделены различные мехаш мы и условия, осложняющие полноценное формирование и ра витие самосознания [25]. Применительно к психологии професс» опального самосознания эти механизмы еще должны быть адап тированы, а может быть, и несколько переосмыслены с учете того, что часто именно в профессиональной деятельности в на* большей степени проявляется стремление человека реализова! свои лучшие качества и в целом состояться как личность.

4. Кризисы профессионального становления

0. И. Слободчиков определяет специфику возраста как «смену режима индивидуальной жизни», как смену самости и единичности Соответственно выделяются две группы кризисов: 1) кризисы «рождения» («так жить нельзя»); 2) кризисы развития («хочу быть, как ты»), поиск новых способов самоопределения [см.: 6, с. 126—

129].

Известный зарубежный психолог Г. Шихи выделяет основные

кризисы взрослого человека:

Кризис «вырывания корней» (18—22 лет) характеризуется следующим. Позиция молодого человека часто выражается в девизе: «Я знаю, чего хочу!». Юноша нередко впадает в фантазии в процессе проверки этих убеждений. Одна часть молодого человека пытается стать индивидуальностью, а другая — обеспечить свою безопасность и комфорт (на этой основе и возникает основное противоречие). «Если в этот момент кризис личности отсутствует, то он проявится позднее, на переходной ступени, и тогда ударит больнее», — пишет Г. Шихи [28, с. 37].

«Искания в двадцать лет» (23 года). Повзрослевший молодой человек все больше стремится делать то, что «должно». Но это «должно» сильно зависит от модели семьи, влияния культуры и предрассудков общества. Типичное заблуждение двадцатилетних — «убеждение в том, что выбор, который они сделали, является окончательным». Два основных импульса в период такого кризиса: 1) создать комфорт и безопасность по готовому образцу (но такие люди чувствуют себя словно «взаперти»); 2) стремление экспериментировать (но здесь можно «растратить свои двадцатые годы в затянувшемся переходном периоде»). Молодые люди по-прежнему сопротивляются влиянию родительского воспитания. Их девиз: «Это не я. Я совсем другой» [там же, с. 38].

Попытка «осознать свои тридцать» (30 лет). Здесь нередко происходит осознание того, что выбор (выборы) в двадцатые годы оказались неудачными, стремление обвинить в этом «всех и вся». Основная критика прежнего выбора: не было места для карьеры, слишком фантастичный выбор (типа «хочу стать президентом»). Часто возникает стремление «начать все сначала». Появляется се-Рьезное стремление создать семью, построить дом.

Кризис «середины жизни» (35—37 лет) — наиболее тяжелый,

РУбежный кризис. Часто происходит «утрата чувства молодости,

Угасание физических сил, изменение привычных ролей, любой

^Из этих моментов может придать переходу характер кризиса». «Время

^ачинает сокращаться». Усиливается ощущение, что «независимо

°^т того, что мы делали до сих пор, в нас есть нечто, что мы

°Давляли, и сейчас оно рвется наружу». Женщины сталкиваются

этими проблемами раньше, чем мужчины (ощущение того, что

130

131

следующий выбор — это ее «последний шанс», но позже возрав тает спокойствие и уверенность, что многое еще впереди). «В п| риод интенсивной концентрации на внешних успехах мужчив обычно не замечает наиболее сложные внутренние изменен» которые двигают его вперед». Теперь все больше беспокоится| своем здоровье, удивляется: «И это все?». В этом возрасте мужчя ны все чаще стремятся начать новое дело. У кого-то все чаще пр является «потребность в развитии этической грани личности» [2| с. 41-42].

Обновление или покорность («проблема 45 лет»). Если человй проявил активную позицию и успешно преодолел предыдугщ кризисы, то к 45 годам появляется чувство стабильности и удо| летворения. Если человек смирился со своим положением, то п<| является чувство покорности: человек лишается поддержки и зопасности тех, с кем он еще недавно поддерживал активнь отношения; друзья вырастают и уходят; дети становятся незнакс) мыми людьми; карьера превращается просто в работу. Все эти с<] бытия будут ощущаться как «несостоявшиеся». Новый кризис п<| явится где-то к 50 годам. Но если человек обретет для себя нову цель (смысл), то эти годы могут стать лучшими в жизни...

Обозначая общую логику и основные кризисы развития взросло человека, Б. Ливехуд также делает акцент на изменении ценное но-смысловой сферы личности. Он выделяет следующие основнь фазы жизни: 1) душевное восприятие, рост (до 20 лет); 2) эк<| пансивная фаза: переработка опыта, характеризуется равновеся ем между биологической и духовной линией развития (20—40 ле 3) социальная фаза, или фаза руководства: отдача своего опь характеризуется опережением духовного развития и угасание биологической линии развития. «Печатью биологического развй тия более всего отмечен период перед наступлением взрослости, • пишет Б. Ливехуд. — Психическое (духовное) развитие отчетл все всего проявляется в своем своеобразии в средней фазе жизни| Духовное развитие является решающим для последней фазы жи| ни», оно как бы компенсирует угасание биологического развит [16, с. 48-49].

Интересные рассуждения и типологию жизненных кризисе предлагает Э. Ф. Зеер [6, с. 129—133]. Он ставит проблему различ| ния типов кризисов (возрастного, профессионального, жизненн|| го, личностного, невротического). Общая схема соотношения ных типов кризисов: 1) нормативные кризисы: кризисы психиче кого развития; кризисы профессионального становления. Это возрастные кризисы. 2) ненормативные (необязательные) кризис критические (потеря трудоспособности, развод, безработица, м! рация, лишение свободы); невротические кризисы (перестрой сознания, инстинкты, иррациональные тенденции, т. е. внутре ние конфликты). Это все жизненные кризисы.

Blog

Н. С. Пряжников, Е. Ю. Пряжникова психология труда и человеческого достоинства

Содержание