«социальное конструирование»

Вид материала

Лекция

Содержание От структурного кода модерна к всеобщему растворению ценностей: три порядка симулякров. Simulacrum первого порядка: подделка. Simulacrum второго порядка: промышленная серия. Simulacrum третьего порядка: симуляционная модель, гиперреальность. «Когда все сексуально, сексуальность исчезает» Оргия освобождения от трансцендентного порядка. Трансэкономика, трансполитика, трансестетика и… транссексуальность: жертва освобождения.

Подобный материал:

• Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания, 5286.45kb.
• Социальное конструирование религиозного сознания, 631.31kb.
• Социальное конструирование смыслов в теории координированного управления смыслообразованием, 797.74kb.
• Русский Гуманитарный Интернет Университет Библиотека Учебной и научной литературы, 3078.33kb.
• Тема: социальное проектирование, 112.66kb.
• Конструирование приборных муфт Рекомендовано редсоветом мгту им. Н. Э. Баумана в качестве, 497.22kb.
• В. Г. Ивченко конструирование и технология ЭВМ, 716.98kb.
• Миссия образовательной программы: подготовка высококлассных специалистов в области, 133.35kb.
• Социальное конструирование экологической культуры на региональном уровне глобализации, 1014.52kb.
• Социальное конструирование экологической культуры на региональном уровне глобализации, 1016.98kb.

От структурного кода модерна к всеобщему растворению ценностей: три порядка симулякров.

«Федр» и «Софист» Платона: влюбленный и невлюбленный. Идеальная любовь, подражание и подделка.

Платон: «Жил себе мальчик, вернее подросток, красоты необычайной, и в него были влюблены очень многие. Один из них был лукав: влюбленный не меньше, чем кто другой, он уверил его в том, будто вовсе и не влюблен. И как-то раз, домогаясь своего, он стал убеждать его в этом самом, — будто невлюбленному надо скорее уступить, чем влюбленному».

Платон: «А как же мы назовем то, что, с одной стороны, кажется подобным прекрасному, хотя при этом и не исходят из прекрасного, а, с другой стороны, если бы иметь возможность рассмотреть это в достаточной степени, можно было бы сказать, что оно даже не сходно с тем, с чем считалось сходным? Не есть ли то, что только кажется сходным, а на самом деле не таково, лишь призрак?»


Simulacrum первого порядка: подделка.

Бодрийяр: «Со времен эпохи Возрождения, параллельно изменениям закона ценности, последовательно сменились три порядка симулякров:

- Подделка составляет господствующий тип «классической» эпохи, от Возрождения до промышленной революции;

- Производство составляет господствующий тип промышлен­ной эпохи;

- Симуляция составляет господствующий тип нынешней фазы, регулируемой кодом.

Симулякр первого порядка действует на основе естественного закона ценности, симулякр второго порядка — на основе рыночного закона стоимости, симулякр третьего порядка — на основе структур­ного закона ценности».

Бодрийяр: «в эпоху Возрождения вместе с естественностью родилась и подделка. Подделка идет на всех уровнях, от ложного жилета (только спереди) до лепных интерьеров и грандиозных театральных машин барокко. В самом деле, классическая эпоха была прежде всего эпохой театра. Начиная с Возрождения театральность охватывает все формы социальной жизни и архитектуры. Именно здесь, в дерзаниях лепной скульптуры и барочного искусства, метафизика подделки рас­познается как новое устремление людей Возрождения к светской демиургии, к преображению любой природы в одну единственную субстанцию, по своему театральному характеру подобную социальной жизни, унифицируемой под знаком буржуазных ценностей, независи­мо от различий по крови, рангу и касте».


Simulacrum второго порядка: промышленная серия.

Бодрийяр: «В симулякре перво­го порядка отличие никогда не отменяется: в нем всегда предполагается возможность спора между симулякром и реальностью (их игра достигает особой тонкости в иллюзионистской живописи, но и вообще все искусство живет благодаря зазору между ними). В си­мулякре же второго порядка проблема упрощена путем поглощения видимостей — или же, если угодно, ликвидации реальности; так или иначе, в нем встает реальность без образа, без эха, без отражения, без видимости; именно таков труд, такова машина, такова вся система про­мышленного производства в целом, поскольку она принципиально про­тивостоит театральной иллюзии. Нет больше ни сходства ни несходства, ни Бога ни человека — только имманентная логика операцио­нального принципа».

Бодрийяр: «В эпоху промышленной революции возникает новое поколение знаков и вещей. Это знаки без кастовой традиции, никогда не знав­шие статусных ограничений, — а стало быть, их и не приходится больше подделывать, так как они изначально производятся в огром­ных масштабах. Проблема единичности и уникального происхожде­ния для них уже не стоит: происходят они из техники и смыслом об­ладают только как промышленные симулякры.

Это и есть серийность, то есть самая возможность двух или п идентичных объектов. Отношение между ними — это уже не отноше­ние оригинала и подделки, не аналогия или отражение, а эквивалент­ность, неотличимость. При серийном производстве вещи без конца становятся симулякрами друг друга, а вместе с ними и люди, которые их производят».


Simulacrum третьего порядка: симуляционная модель, гиперреальность.

Бодрийяр: «производство как таковое не имеет смысла — его социальная целе­направленность теряется в серийности. Симулякры берут верх над историей.

Впрочем, эта стадия серийной репродукции, стадия промышлен­ного механизма, конвейера, расширенного воспроизводства и т.д., длится недолго. Как только мертвый труд берет верх над живым, то есть с завершением первоначального накопления, серийное производ­ство уступает первенство порождающим моделям. И здесь происхо­дит переворот в понятиях происхождения и цели, ведь все формы меняются с того момента, когда их уже не механически воспроизво­дят, а изначально задумывают исходя из их воспроизводимости».

Бодрийяр: «Сюрреализм был все еще солидарен с реализмом, критикуя его и порывая с ним, но и дублируя его в сфере воображаемого. Гиперреальность представляет собой гораздо более высокую стадию, поскольку в ней стирается уже и само противоречие реального и воображаемого».

«Когда все сексуально, сексуальность исчезает»

Трансцендентность модерна и ее преодоление: структурный код ценности или ценностный хаос.

Бодрийяр: «Основные симулякры, создаваемые человеком, переходят из мира природных законов в мир сил и силовых напряжений, а сегод­ня — в мир структур и бинарных оппозиций. После метафизики су­щего и видимого, после метафизики энергии и детерминизма — мета­физика недетерминированности и кода».

Бодрийяр: «Практически и исторически это означает замену социального контроля через цель (а вместе с ним и более или менее диалектичес­кого провидения, которое заботится о достижении этой цели) соци­альным контролем через предвидение, симуляцию, опережающее про­граммирование, не детерминированную, а регулируемую кодом мута­цию. Вместо целенаправленного процесса, обладающего идеальным развитием, перед нами порождающие модели. Вместо пророчеств — «зафиксированная» программа. Между тем и другим нет принципи­альной разницы. Меняются (и, надо заметить, фантастически совер­шенствуются) одни лишь схемы контроля. От продуктивистско-капиталистического общества к кибернетическому неокапитализму, ориен­тированному уже на абсолютный контроль, — такова суть перемены, которой оказывает поддержку биологическая теоретизация кода. В этой перемене нет ничего «недетерминированного»: в ней находит за­вершение длительный процесс, когда один за другим умерли Бог, Че­ловек, Прогресс, сама История, уступив место коду, когда умерла трансцендентность, уступив место имманентности, соответствующей значительно более высокой стадии ошеломляющего манипулирова­ния общественными отношениями».

Бодрийяр: «Может быть, в каждой системе, в каждом индивидууме заложено тайное стремление избавиться от идеи своего существования, от своей сущности с тем, чтобы обрести способность размножаться и экстраполировать себя во всех направлениях? Но последствия такого распада фатальны. Всякая вещь, теряющая свою сущность, подобна человеку, потерявшему свою тень: она погружается в хаос и теряется в нем».


Оргия освобождения от трансцендентного порядка.

Бодрийяр: «Оргия – это каждый взрывной момент в современном мире, это момент освобождения в какой бы то ни было сфере. Освобождения политического и сексуального, освобождения сил производительных и разрушительных, освобождения женщины и ребенка, освобождения бессознательных импульсов, освобождения искусства. И вознесения всех мистерий и антимистерий. Это была всеобъемлющая оргия материального, рационального, сексуального, критического и антикритического, оргия всего, что связано с ростом и болезнями роста. Мы прошли всеми путями производства и скрытого сверхпроизводства предметов, символов, посланий, идеологий, наслаждений. Сегодня игра окончена - все освобождено. И все мы задаем себе главный вопрос: что делать теперь, после оргии?

Нам остается лишь изображать оргию и освобождение, притворяться, что ускорив шаг, мы идем в том же направлении. На самом же деле мы спешим в пустоту, потому что все конечные цели освобождения остались позади, нас неотступно преследует и мучает предвосхищение всех результатов, априорное знание всех знаков, форм и желаний.

Но что же нам все-таки делать? Мы находимся в состоянии лицедейства и не способны ни на что, кроме как заново разыграть спектакль по некогда написанному в действительности или в воображении сценарию. Это состояние, когда все утопии обрели реальные очертания, и парадокс состоит в том, что мы должны продолжать жить так, как будто этого не было. Но так как утопии все же стали реальностью, мы не можем больше тешить себя надеждой, что нам еще предстоит дать им жизнь. Все что нам остается - тщетные притворные попытки породить какую-то жизнь помимо той, которая уже существует. Мы живем в постоянном воспроизведении идеалов, фантазмов, образов, мечтаний, которые уже присутствуют рядом с нами и которые нам, в нашей роковой безучастности, необходимо возрождать снова и снова».


Трансэкономика, трансполитика, трансестетика и… транссексуальность: жертва освобождения.

Бодрийяр: «Экономика, ставшая трансэкономикой, эстетика, ставшая трансэстетикой, сексуальность, ставшая транссексуальностью, - все это сливается в универсальном поперечном процессе».

Бодрийяр: «В наши дни тело, имеющее половые признаки, предоставлено своего рода искусственной судьбе. Эта искусственная судьба - транссексуальность. Транссексуальность не в анатомическом, а в более общем смысле. Речь идет о маскараде, об игре, построенной на коммутации признаков пола, на половом безразличии в противовес той, прежней игре, что основывалась на половых различиях, об индифферентности сексуальных полюсов и равнодушии к сексу как источнику наслаждения. Сексуальность связана с наслаждением (это - лейтмотив освобождения), транссексуальность - с искусственностью».

Бодрийяр: «Облик – это уже не мода, это ушедшая разновидность моды. Это нечто, не претендующее даже на логику различий, не являющееся более игрой различий, но лишь пытающееся играть в различия, не веря в саму эту возможность. Это - безразличие, отсутствие различий. Быть самим собой становится эфемерным достижением, не имеющим будущего, маньеризмом, терпящим разочарование в этом мире, где отсутствуют манеры».


Утрата

1. определенности
   
2. трансцендентности
   
3. сокровенности Эроса
   

Эрос как Сокровенное  Метафизика Эроса


Раздел третий. Метафизика любви. По ту сторону социального конструирования.