Что бы ни говорили, разведка это первая древнейшая профессия

Вид материала

Документы

Содержание 100 Великих разведчиков Рут кучински 100 Великих разведчиков Рут кучински 100 Великих разведчиков Рут кучински 100 Великих разведчиков

Подобный материал:

• Александр Розенбаум стал знаменит сразу, с первой же записанной им кассеты, 57.16kb.
• Первая, в которой автор льёт много воды и пробует свои силы, 426.22kb.
• 1. Моя будущая профессия – социолог Моя будущая профессия – социолог, 76.53kb.
• Ритуал как древнейшая социальная семиотика, 215.95kb.
• Оценивание экзаменационной работы по русскому языку, 132.83kb.
• Литературный вечер, посвящённый творчеству С. А. Есенина. Подготовили: Копицына, 57.74kb.
• Украинская народная сказка «Колосок», 143.56kb.
• К семинару по Ветхому Завету, 9.94kb.
• Настоящие причины мирового финансового кризиса, 317.59kb.
• Реферат на тему: «Я и моя профессия», 10.03kb.

"товарищеских отношений" между нами..."

Конечно, случилось то, что должно было случиться...

Рольф спокойно и с достоинством принял появление Рут с ее новым спутником. У

него было одно желание: сохранить сына и хотя бы видимость семьи. Он принял

Эрнста как боевого товарища и помог отправить в Мукден оперативный багаж.

Тяжелый трансформатор для передатчика запрятали в кресло, но в пути проволока,

которой его закрепили, лопнула, и он был прикрыт лишь обивкой. Одно-два резких

движения при перегрузке, и он, прорвав обивку, выпал бы, а миссию Эрнста и Рут

можно было бы считать законченной. Но обошлось...

314

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

Рут оформила себе постоянную командировку в Мукден в качестве представителя

шанхайской книготорговой фирмы.

Перед разведчиками стояла задача установить связь между китайскими партизанами,

действовавшими в оккупированной японцами Маньчжурии, и Советским Союзом.

Работа началась с неудачи. Место встречи с одним из партизанских руководителей

Ли было назначено у входа в отдаленное харбинское кладбище. Это и днем было не

очень привлекательное место, а поздно вечером молодой женщине там было попросту

страшно. Страх овладел Рут не так из-за мертвых, как из-за живых: кругом шныряли

подозрительные личности, дважды к ней пытались приставать. Она прождала двадцать

минут. На следующий вечер - опять те же двадцать минут. Ли не появился.

Пришлось в "Информации номер один" сообщить по радио в Центр о неудаче. Центр

выразил недовольство тем, что не выполнено первое самостоятельное задание.

Но и вторая, и третья встреча с Ли оказались сорванными. Впоследствии

выяснилось, что хотя Центр рекомендовал Ли как особо ценного сотрудника, он

испугался полученного им задания, и вся группа, которую он возглавлял, была

потеряна.

Позже связи восстановились с другими группами, и работа пошла успешнее. Рут

работала на передатчике, наполовину собранном из подручных материалов, так его

легче было замаскировать. Например, ключом служила китайская линейка с катушкой

из-под ниток и ввернутым в нее болтом. Дальность действия и скорость передач

была небольшой, и все время существовала опасность пеленгации.

Помимо связи разведчики обеспечивали партизан взрывчаткой. С этой целью покупали

в магазинах различные химические реактивы. Одного килограмма аммониум нитрата с

добавлением сахара и алюминиевого порошка было достаточно, чтобы приготовить

мину. Покупали серу, соляную кислоту и прочие химикалии. Транспортировка и

передача всего этого партизанам были непростым делом.

Пришлось всерьез взяться и за изучение китайского языка, а указания Центра

передавать записками, так как произношение одних и тех же иероглифов различное,

и эту тонкость освоить было непросто. Как-то раз связной Фэн попал в облаву и на

глазах у Рут стоял с поднятыми руками. На его и ее счастье искали оружие, а

записку просто не заметили, иначе произошел бы провал, ибо нетрудно было

определить, что она написана европейцем.

Встреча с одним из партизанских руководителей состоялась в пятистах километрах

от Мукдена. Здесь от вокзала рикши в клубах пыли, которая не могла скрыть

европейскую женщину, везли ее в какие-то трущобы, где толпа людей собралась

поглазеть на иностранку. В этих условиях нелегко было передать взрывчатку. Но

удалось.

Жить и работать в Мукдене приходилось в условиях непрерывной слежки за

иностранцами. Квартиры постоянно обыскивались. Японцы не гнушались провокацией.

Иногда шпики следовали вплотную, немало не стесняясь.

В апреле 1935 года Рут отправилась на встречу с Фэном, но он не явился, не

пришел и два дня спустя. А на месте встречи Рут заметила

РУТ КУЧИНСКИ

315

японца и решила, что попалась. Но он не пошел за ней. Пришлось сообщить в Центр

об исчезновении Фэна. Позднее узнали, что он арестован и при нем нашли

взрывчатку. Это означало пытки и смерть. Но он никого не выдал. Если бы это

случилось, многие, в том числе и Рут, распрощались бы с жизнью.

Из Центра поступило указание прекратить все связи с партизанами, перебраться в

Пекин и установить там передатчик. Эрнст вмонтировал разобранный передатчик в

обычный радиоприемник и старый граммофон. Но на границе приемник задержали.

- Брать с собой не разрешается! Требуется разрешение правительства! - уперся

чиновник.

Рут потребовала начальника, подняла скандал. Но безуспешно. Пришлось ехать в

Пекин без приемника. Там Рут обратилась в таможенное управление, где ей

объяснили, что иностранцам разрешение не требуется.

- Дайте ваш адрес, вам его вышлют.

Но давать адрес было рискованно, хотя и не менее рискованно ехать самой на

границу. Рут предпочла второй вариант. Никто приемник не вскрывал, и она

благополучно привезла его в Пекин.

В эту ночь она должна была связаться по радио с Эрнстом. Когда воткнула вилку в

розетку, весь отель, где она остановилась, погрузился в темноту. К счастью, не

обнаружили, что это случилось по ее вине. Пришлось перебираться в другое место,

в пансионат. Два дня радировала из своей крохотной комнатки, но связаться с

Эрнстом так и не смогла. Когда он приехал, его упреки были для нее

оскорбительны.

В Пекине Рут поняла, что беременна, и решила ребенка сохранить. И Рольф и Эрнст

безуспешно пытались уговорить ее прервать беременность. Но Рут настояла на

своем. Тогда Рольф заявил:

- В таком положении я не могу оставить тебя одну. Мы встретимся в Европе, и ты

должна промолчать, что не я отец ребенка.

Эрнст, выслушав его, заметил:

- Если уж я не могу быть с тобой, то лучше Рольфа нет никого другого, для меня

это будет утешением.

Так, по-простому, старые партийные товарищи решили за нее этот сложный вопрос.

Китайский период жизни Рут Вернер завершился.

В Москве ее ждало новое предложение: вместе с Рольфом отправиться в Польшу. Но

сначала Рут заехала в Лондон, чтобы повидаться с семьей, которая вся уже

перебралась туда. Кроме родителей, сестер и братьев ее встретила там няня Ольга

Мут (Олло). Главный смысл и содержание ее жизни составляли шестеро детей

Кучински. Когда семья эмигрировала, она последовала за ней, а когда Рут и Рольф

собрались в Польшу, она сказала:

- У вас теперь будет двое детишек, и я буду с вами!

О том, что второй ребенок не Рольфа, в семье никто не узнал, кроме брата Юргена,

который слегка пожурил Рут:

- Ну, ты просто невозможная! - и засмеялся.

Трудно говорить о морально-этической стороне этой истории: ведь идеи, которыми

вдохновлялась Рут, были для нее выше всех остальных принципов. К тому же она

была женщиной во всех ее проявлениях: весе-

316

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

лой, иногда взбалмошной, тянущейся к мужчинам и, наконец, страстной, любящей

матерью.

Обстановка в Польше оказалась не менее опасной для разведчиков, чем в Китае.

Только что умер маршал Пилсудский, но развязанная им антисоветская и

антикоммунистическая истерия продолжалась, бушевала шпиономания. Если бы Рут и

Рольф провалились, их немедленно выдали бы Германии, что являлось равносильным

смертному приговору, так как гестапо уже давно разыскивало Рут. Офицеры гестапо,

делавшие обыски в доме ее родителей, до их отъезда в Лондон, каждый раз

повторяли:

- Мы до нее еще доберемся!

Задания, полученные разведчиками, были несложными: легализоваться, получить

разрешение на пребывание в Польше, собрать передатчик и наладить связь с

Центром. Самым трудным оказалось получить вид на жительство: его давали только

на десять дней, и Рольфу пришлось не менее сорока раз побывать в различных

инстанциях, пока, наконец, дали визу сроком на год.

Рут впервые сама собрала приемник, все с той же китайской линейкой. И началась

работа. Руководила Рут, Рольф был ее помощником и только обеспечивал прикрытие.

Рут должна была "вести" двух нелегалов - из Кракова и Катовице и поддерживать их

связь с Центром.

Ее работе нисколько не помешало то, что 27 апреля 1936 года у нее родилась дочь

Эрнста Янина, Нина. В день очередного выхода в эфир Рут смогла покинуть клинику

и добавила к своей ночной радиограмме короткую фразу о том, что "у Сони родилась

дочка".

Зимой того же года Рут получила задание на несколько месяцев отправиться в

Данциг, куда она уже ездила несколько раз, так как местная резидентура осталась

без связи. Данциг, в то время формально "вольный город", все больше прибирали к

рукам нацисты. Поляков и евреев терроризировали и запугивали, нередкими были

вывески: "Здесь не желают видеть евреев, поляков и собак". Поверить в это

трудно, но автор собственными глазами видел подобную вывеску в Познани в январе

1945 года. Правда, евреи в ней не упоминались, так как к этому времени в Познани

их не осталось.

Группа, работавшая в Данциге, собирала разведданные о работе порта,

строительстве подлодок, отправке военных грузов в воюющую Испанию. Иногда

удавалось совершить небольшую диверсию.

Началось в Данциге все хорошо. Однажды ночью Рут даже приняла радиограмму,

которая, как ей показалось, была предназначена кому-то другому: "Соня

поздравляем награждением орденом красного знамени директор". Она не верила своим

глазам. Совсем недавно она боялась подойти к человеку с таким орденом!

Но утро принесло неприятности. Жена нациста, жившего в этом же доме, поделилась

с ней:

- Муж заподозрил, что где-то рядом работает радиопередатчик, создающий

радиопомехи, и в пятницу состоится облава.

Ночью Рут передала эту информацию в Центр, утром разобрала передатчик и отнесла

к товарищу, а вечером в четверг на обычный приемник приняла приказ о возвращении

в Польшу.

В 1937-1938 годах Рут дважды ездила в Москву на учебу. Олло с детьми отправили к

родителям Рольфа. "Когда я думала о свекрови и ее мни-

РУТ КУЧИНСКИ

317

мой внучке Нине, - вспоминала Рут, - все это представлялось мне столь

отвратительным обманом, что я уже не находила в себе сил молчать. Рольф, однако,

просил меня не доставлять его матери новых огорчений".

По прибытии в Москву Рут была приглашена в Кремль, где М.И. Калинин вручил ей

орден. Она носила его лишь один день. Когда уехала, он остался в Генштабе.

В Москве Рут стала свидетельницей страшных и печальных событий: многочисленных

арестов людей, которых она знала как честных, преданных разведчиков. Тогда она

полагала, что арестовывают их за какие-то незначительные ошибки в работе, а

виною всему излишняя подозрительность, царившая в стране. Так же считали и жены

арестованных разведчиков, с которыми она говорила.

Ее новый руководитель Омар Джиорович Мамсуров ("Хаджи") готовил ее к новой

поездке. Она проходила подготовку в школе диверсантов. Однажды "Хаджи" сказал:

- Один твой товарищ приехал в Москву и хочет увидеться с тобой. Этим товарищем

оказался Эрнст.

- Как здорово, что ты такая же тоненькая, как и прежде! - воскликнул он.

Ни слова не говоря, Рут бросилась к нему на шею. Они вернулись к прежним

отношениям. Как-то он спросил, не хочет ли она остаться с ним. Но его

нервозность, жесткость и нетерпимость стали еще заметнее.

- Нет, - ответила Рут.

Они проходили один и тот же курс обучения. Эрнст из-за неладов с инструктором,

недоучившись, покинул школу. Рут после ее окончания вернулась в Польшу.

Рольфу по работе часто приходилось бывать в Кракове, и они переехали в Закопане.

Но там пробыли недолго. В июне 1938 года их отозвали. Центр предложил Рут новое

назначение, на этот раз в Швейцарию. Ее напарником теперь стал "Герман". Рольф в

треугольник не вписывался. Ему предстояло оставаться с ними только до тех пор,

пока Рут не устроится в Швейцарии, а затем отправиться в Китай. Впоследствии он

был там арестован. Сколько выдержки и самопожертвования было в этом несчастном

человеке!

Из Москвы Рут направилась в Лондон за детьми кружным путем, через всю Европу. Ей

уже не привыкать было по чужим паспортам пересекать границы Германии, Франции,

Финляндии, Швеции. Она стала опытным офицером разведки, получила звание майора

(к концу службы стала полковником).

В Лондоне один из старых товарищей посоветовал ей взять себе в помощники бывшего

бойца английского батальона Интернациональной бригады Александра Фута (он

получил кличку "Джимми"). Центр дал согласие. Вторым ее помощником стал тоже

интербригадовец, Леон Брю-ер ("Лен").

В начале октября Рут и Рольф сняли домик в горах французской Швейцарии на высоте

тысячи двухсот метров. Рольф помог установить и замаскировать передатчик, и Рут

быстро наладила связь с Москвой. Ей Удалось обзавестись полезными знакомствами,

в частности, с библиотекаршей Лиги Наций Мари, которая впоследствии помогла

разведчикам получить гондурасский и боливийский паспорта, а также с рядом других

318

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

лиц Из разговоров с ними Рут черпала информацию, хотя и не секретную, но

представлявшую интерес для Центра В основном она касалась положения в фашистской

Германии, а вообще Германия стояла первой в списке задач, поставленных перед

Рут. Своих помощников, "Джимми" и "Лена", Рут отправила в Германию, поручив им

проникнуть на авиационный завод "Мессершмидт" и фирму ИГ-Фарбениндустри.

"Герман" прибыл последним из ее группы, в апреле 1939 года. Поселившись в городе

Фрибурге на западе Швейцарии, должен был первые месяцы сидеть тихо, собрать

передатчик и ждать команду проникнуть на авиазавод "Дорнье".

Идиллический домик, в котором жила мать с двумя детьми, старая няня, в свое

время вырастившая и саму мать, создавали видимость респектабельности и

способствовали тому, что швейцарские власти выдали Рут разрешение на пребывание

в стране до 30 сентября 1939 года. Но ни просроченный немецкий, ни гондурасский

паспорт не могли служить гарантией пребывания Рут в Швейцарии. Существовала

опасность ее депортации в Германию. Поэтому в Центре возникла идея: Рут и Рольф

должны развестись, и она вступит в брак с кем-либо из помощников. ("Я вещь,

вещь1" - могла бы воскликнуть Рут вслед за героиней "Бесприданницы".)

Вначале она выбрала "Джимми". Но тот оказался каким-то скользким, признался, что

в Интербригаду поехал не из ненависти к фашизму, а чтобы скрыться от

забеременевшей девицы, на которой обещал жениться. Да и вообще был сибаритом с

налетом цинизма. От фиктивного брака отказался.

Пришлось остановиться на "Лене", скромном, даже застенчивом, но, по

свидетельству его товарищей из Интербригады, совершенно не знавшем физического

страха. Он согласился на фиктивный брак.

Уезжая в Китай, Рольф оставил заверенное нотариусом письмо о своем согласии на

развод. Таким образом, бракоразводный процесс можно было начинать.

Проездом из Советского Союза побывал в гостях у Рут и Эрнст. Он полюбовался

своей дочкой, но больше никогда не интересовался ею. Эрнсту и Рольфу пришлось

работать в Китае вместе, и, видимо, они не раз вспоминали там Рут.

Между тем обстановка в Швейцарии накалялась. В Европе пахло войной, и не было

никакой гарантии, что после Австрии и Чехословакии Гитлер не захватит и

Швейцарию. Был издан указ о том, что все эмигранты, занимающиеся политической

деятельностью, будут высланы в Германию. Надо было торопиться с разводом, браком

и получением британского паспорта

"Лену" и "Джимми" пришлось уехать из Германии: как английские подданные в случае

войны они оказались бы интернированными. Работа разведточки Рут теряла смысл. Ее

передачи больше носили контрольный характер. Поступила команда. "Ждать".

В детском магазине Рут увидела забавную игрушку - телеграфный аппарат Морзе с

ключом, зуммером, батарейкой от карманного фонаря и таблицей морзянки. По

вечерам игрушкой забавлялся Миша. Когда же он был в школе, Рут тренировала на

ней "Джимми" и "Лена".

1 сентября 1939 года разразилась война. Выход радиолюбителей в эфир был

запрещен.

РУТ КУЧИНСКИ

319

Дом, где жила Рут, навестили сотрудники секретной службы и застали там

"Германа". Никаких последствий это как будто не имело, но настораживало. Рут

вместе с "Германом" пришлось спрятать передатчик в яме, выкопанной в кустах. На

другой день какие-то незнакомцы несколько раз обошли их дом. Это вызвало еще

большее опасение.

Спустя несколько дней Рут пригласили встретиться с неким швейцарским сотрудником

безопасности.

- По сведениям властей у вас есть радиопередатчик, которым вы пользуетесь. На

вас донесла (он так и сказал "донесла") посыльная из бакалейного магазина. Когда

она занесла вам покупки, то услышала стук ключа Морзе.

Рут, вначале слушавшая чиновника, вся внутренне сжавшись, расхохоталась, да так,

что он удивленно посмотрел на нее и пододвинул стакан воды.

- Пройдите в детский магазин, купите этот радиопередатчик за семь марок и

покажите этой девушке. Если там не окажется, пойдемте ко мне, и вы увидите его

среди игрушек моего девятилетнего сына, если он еще цел.

Чиновник был удовлетворен, но задал еще несколько вопросов: на какие деньги Рут

живет, кто ее родители, где муж На все ответы одобрительно кивал головой, и

расстались они вполне довольные друг другом.

В конце 1939 года Центр запросил, не найдет ли Рут возможности передать деньги

Розе Тельман, жене арестованного секретаря КПГ Эрнста Тельмана. С этим

поручением Рут послала Олло, которая не могла привлечь внимания гестаповцев. С

запрятанными в одежную щетку деньгами та побывала у Розы, которая была глубоко

тронута, но сказала, что этими деньгами было бы трудно воспользоваться, так как

нацисты следят за всеми ее расходами.

Зимой 1939 года Рут получила новое задание: связаться в Женеве с товарищем

Альфредом, которым оказался знаменитый в будущем разведчик Шандор Радо,

руководитель самой крупной и действенной заграничной резидентуры советской

разведки в годы войны "Дора".

Их активное сотрудничество продолжалось около года. Теперь ее передатчик был

загружен полностью. В первые три месяца Шандор передавал ей свои радиограммы,

написанные открытым текстом, Рут шифровала их, по ночам передавала в эфир, а

потом расшифровывала полученное из Центра для него или для нее самой. Она

доставляла Шандору ответы и получала от него новые донесения. Путь из Ко, где

жила Рут, в Женеву, занимавший три часа, и обратно приходилось проделывать чуть

ли не ежедневно. Да еще занятия с "Леном" и "Джимми". Это отнимало почти все

силы, но ради этого стоило жить! Даже на такие "мелочи", как отсутствие денег -

а надо было содержать "Германа", "Лена", "Джимми", собственную семью и Олло, -

не хотелось обращать внимания.

Но 11 декабря 1939 года на резидентуру Рут обрушился удар: был арестован

"Герман". Когда на следствии выяснилось, что он немец (у него был финский

паспорт, но он ни слова не знал по-фински), гестапо потребовало его выдачи

(заочно он был приговорен к смертной казни немецким судом). Однако швейцарцы не

выдали его, и дело закончилось благополучно. Его осудили только за нарушение

паспортного режима и приговорили к небольшому штрафу, но интернировали до конца

войны, вследствие чего он "выбыл из игры".

320

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

В конце 1939 года Рут официально получила развод и можно было заключать новый

брак. Для этого выбрали праздничный день - 23 февраля 1940 года, так появился

повод легально его отметить.

Но неожиданно возникла новая угроза.

Олло, верная няня Олло, вдруг взбунтовалась. Она либо прослышала, либо сама

догадалась о том, что теперь, получив британское подданство, Рут уедет в Англию,

прихватив с собой ее дорогую Ниночку (Мишу она не любила, как и он ее). Олло же,