Что бы ни говорили, разведка это первая древнейшая профессия

Вид материала

Содержание

100 Великих разведчиков
Николай скоблин
100 Великих разведчиков
Генри робинсон
100 Великих разведчиков
Генри робинсон

Подобный материал:

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 59

доклада с мобилизационными планами всех белых войск в Европе. Проверка показала,

что Скоблин и Плевицкая преданно и честно служили советской разведке.

За четыре года на основании информации, полученной от Скоблина, ОГПУ арестовало

семнадцать агентов, заброшенных в СССР, и установило одиннадцать явочных квартир

в Москве, Ленинграде и Закавказье.

Скоблин и Плевицкая стали основными источниками информации. Более того, Скоблин,

как указано в одном из документов разведки, "ликвидировал боевые дружины,

создаваемые Шатиловым и генералом Фоком; свел на нет зарождавшуюся у Тур кула и

Шатилова мысль об организации террористического ядра; разоблачил агента-

провокатора, подсунутого нам французами и работавшего у нас одиннадцать месяцев;

сообщил об организации, готовившей убийство наркоминдела Литвинова во время

визита в Швейцарию, и т.д.".

Многочисленные провалы вынудили контрразведку РОВС провести расследование. Были

составлены списки лиц, знавших о провалившихся операциях. Во всех фигурировал

Скоблин. Однако умелым поведением во время расследования и с помощью нашей

разведки он сумел отвести от себя подозрения, и руководство РОВС даже вынуждено

было вступиться за него.

Тем временем председатель РОВС генерал Миллер все больше склонялся к мысли о

необходимости сотрудничества с нацистами: "РОВС должен обратить все свое

внимание на Германию, это единственная страна, объявившая борьбу с коммунизмом

не на жизнь, а на смерть", - заявлял он.

Новое руководство, теперь уже не ОГПУ, а НКВД, приняло решение убрать Миллера, а

на его место поставить Скоблина, и он уже примерялся к креслу председателя РОВС.

Учитывая заинтересованность Миллера в контактах с немцами, Скоблин 22 сентября

1937 года предложил ему встретиться с германскими представителями. Миллер

согласился, но что-то беспокоило его, и, уходя на встречу, он оставил записку:

"У меня сегодня в 12.30 свидание с ген. Скоблиным на углу улиц Жасмен и Раффе.

Он должен отвезти меня на свидание с германским офицером, военным атташе в

балканских странах Штроманом и с Вернером, чиновниками здешнего германского

посольства. Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устраивается по инициативе

Скоблина. Возможно, что это ловушка, а потому на всякий случай оставляю эту

записку. 22 сентября 1937 года. Ген.-лейт. Миллер".

Со свидания со Скоблиным Миллер не вернулся. Он был похищен сотрудниками

нелегального аппарата внешней разведки. Его усыпили, в большом деревяннном ящике

доставили в Гавр, погрузили на советское судно "Мария Ульянова", которое тотчас

же снялось с якоря и 29 сентября доставило Миллера в Ленинград. Он содержался в

тюрьме под чужим именем, и под этим же именем его судили и в мае 1939 года

расстреляли.

Когда Скоблин передал Миллера с рук на руки советским оперативникам, он вернулся

в РОВС. Ему предъявили записку Миллера и спросили, где генерал. Поняв, что

провалился, Скоблин "на минутку" вышел из комнаты, где с ним беседовали, и

исчез... Навсегда. После этого никто, нигде и никогда его не встречал. По

некоторым сведениям, ему уда-

302

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

лось бежать в республиканскую Испанию, где он погиб во время бомбардировки

Барселоны.

Власти, обозленные тем, что на территории Франции, как дома, действуют

иностранные разведчики и террористы (за несколько лет до этого советской

разведкой был похищен генерал Кутепов, хорватским террористом были убиты министр

иностранных дел Барту и югославский король Александр, русским эмигрантом

Горгуловым убит французский премьер-министр), решили отыграться на Надежде

Плевицкой. Ее обвинили в содействии мужу и в создании для него ложного алиби.

После громкого процесса она в декабре 1937 года была приговорена к двадцати

годам тюрьмы, где и скончалась в 1940 году, до немецкой оккупации. Узнав о

смерти Плевицкой, парижская резидентура советской разведки передала в Центр

последнее сообщение о своем агенте по кличке "Фермерша":

"Перед смертью ее исповедовал православный священник. Есть основания полагать,

что исповедь, в которой она все рассказала, была записана французской

контрразведкой с помощью скрытых микрофонов".

В деле Скоблина присутствует еще один остросюжетный детектив - обвинение в том,

что он виновен в гибели Тухачевского. В эмигрантской печати появились сообщения

о том, что генерал разработал план, авторство которого приписывается Сталину.

Согласно этим публикациям, Скоблин воспользовался поездкой Тухачевского в Париж,

чтобы полностью скомпрометировать его в глазах Сталина. Генерал понимал, что с

Тухачевским погибнет и цвет Красной армии, к чему Скоблин якобы и стремился.

Будучи немецким, а заодно и бельгийским (') агентом, он посетил Берлин, где

поделился своими мыслями с Гейдрихом, и был понят с полуслова. Было сфабриковано

дело, в ход пошли подложные документы. Скоблин получил пятьдесят тысяч немецких

марок. Но тут же, в Берлине, будто бы выяснилось, что советская контрразведка

пронюхала об этом плане и поддержала Скоблина. Через президента Бенеша фальшивки

были переданы Сталину. Тухачевского судили и расстреляли, а вслед за ним еще

примерно тридцать пять тысяч командиров Красной армии. Так якобы была проведена

в жизнь идея генерала Скоблина, ненавидевшего советскую власть и решившего таким

образом навредить ей. А некоторые западные исследователи (Роже Фалиго и Реми

Коффер) полагают, что в этом деле был замешан и генерал Миллер.

Примерно такую же историю рассказывает и Шелленберг в своих мемуарах "Лабиринт",

однако согласно его версии Скоблин лишь передал Гейдриху материалы, "полученные

от Сталина". Вот что пишет Шелленберг:

"От одного белогвардейского эмигранта, генерала Скоблина, Гейдрих получил

сведения о том, что Тухачевский, маршал Советского Союза, участвовал вместе с

германским Генеральным штабом в заговоре, имевшем своей целью свержение

сталинского режима.

Гейдрих сразу понял огромнейшее значение этого донесения. При умелом его

использовании на руководство Красной армии можно было обрушить такой удар, от

которого она не оправилась бы в течение многих лет.

Янке (эксперт по разведке и шпионажу у Рудольфа Гесса. - Авт.) придерживался

противоположного мнения. Он предупредил Гейдриха, что

НИКОЛАЙ СКОБЛИН

зоз

Скоблин мог вести двойную игру и что его сообщение могло быть сфабриковано

русскими и передано Скоблиным по распоряжению Сталина. Янке полагал, что Сталин

преследовал этим двойную цель: он хотел ослабить германский Генеральный штаб,

вызвав у Гейдриха подозрения против его руководства, и в то же самое время он

смог бы выступить против советской военной фракции, которую возглавлял

Тухачевский. Янке считал, что, учитывая обстановку внутри Советского

правительства, Сталин не хотел сам начинать процесс против генералов, и

предпочитал, чтобы инкриминирующий материал поступил из-за границы.

Гейдриха не убедили хитроумные доводы Янке. Более того, его подозрения

обратились против самого Янке, точка зрения которого, чувствовал он, была

продиктована его приверженностью Генеральному штабу. Гейдрих сразу же посадил

Янке на три месяца под домашний арест, а сам тем временем представил Гитлеру

донесение Скоблина..

Сам материал не был полным В нем не содержалось никакого документального

доказательства активного участия руководителей германской армии в заговоре

Тухачевского Гейдрих понимал это и сам и добавил сфабрикованные сведения с целью

компрометации германских генералов Он чувствовал себя вправе это сделать, коль

скоро этим самым он мог ослабить растущую мощь Красной армии, которая ставила

под угрозу превосходство рейхсвера. Нужно помнить, что Гейдрих был убежден в

достоверности информации Скоблина, и, учитывая дальнейшие события, мне кажется,

что он оказался прав Сфабрикованные им документы предназначались поэтому лишь

для того, чтобы подкрепить и придать еще большую убедительность информации,

которая сама по себе была ценной.

В тот момент Гитлер столкнулся с необходимостью принять важное решение -

выступить на стороне западных держав или против них. Принимая это трудное

решение, необходимо было также учесть, каким образом использовать материал,

доставленный ему Гейдрихом. Поддержка Тухачевского могла означать конец России

как мировой державы (Шелленберг не поясняет эту точку зрения. - Авт.), в случае

же неудачи Германия оказалась бы вовлеченной в войну. Разоблачение Тухачевского

могло бы помочь Сталину укрепить свои силы или толкнуть его на уничтожение

значительной части своего Генерального штаба. Гитлер в конце концов решил выдать

Тухачевского и вмешался во внутренние дела Советского Союза на стороне Сталина.

Это решение поддержать Сталина вместо Тухачевского и генералов определило весь

курс германской политики вплоть до 1941 года и справедливо может

рассматриваться, как одно из самых роковых решений нашего времени. В конечном

итоге оно привело Германию к временному альянсу с Советским Союзом и подтолкнуло

Гитлера к военным действиям на Западе, прежде чем обратиться против России. Но

раз Гитлер принял решение, Гейдрих, конечно, поддержал его.

Гитлер тотчас же распорядился о том, чтобы офицеров штаба германской армии

держали в неведении относительно шага, замышлявшегося против Тухачевского, так

как опасался, что они могут предупредить советского маршала. И вот однажды ночью

Гейдрих послал две специальные группы взломать секретные архивы Генерального

штаба и абвера, службы военной разведки, возглавлявшейся адмиралом Канарисом.

304

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

В состав групп были включены специалисты-взломщики из уголовной полиции. Был

найден и изъят материал, относящийся к сотрудничеству германского Генерального

штаба с Красной Армией. Важный материал был также найден в делах адмирала

Канариса. Для того чтобы скрыть следы, в нескольких местах устроили пожары,

которые вскоре уничтожили всякие признаки взлома. В поднявшейся суматохе

специальные группы скрылись, не будучи замеченными.

В свое время утверждалось, что материал, собранный Гейдрихом с целью запугать

Тухачевского, состоял большей частью из заведомо сфабрикованных материалов. В

действительности же подделано было очень немного - не больше, чем нужно для

того, чтобы заполнить некоторые пробелы. Это подтверждается тем фактом, что все

весьма объемистое досье было подготовлено и представлено Гитлеру за короткий

промежуток времени - в четыре дня.

По зрелом размышлении решено было установить контакт со Сталиным через следующие

каналы: одним из немецких дипломатических агентов, работавших под началом

штандартенфюрера СС Боме, был некий немецкий эмигрант, проживавший в Праге.

Через него Боме установил контакт с доверенным другом доктора Бенеша, тогдашнего

президента Чехословацкой Республики. Доктор Бенеш сразу же написал письмо лично

Сталину, от которого к Гейдриху по тем же каналам пришел ответ с предложением

установить контакт с одним из сотрудников советского посольства в Берлине. Мы

так и поступили, и названный русский моментально вылетел в Москву и возвратился

в сопровождении личного посланника Сталина, предъявившего специальные полномочия

от имени Ежова, бывшего в то время начальником ГПУ.

Сталин запрашивал, в какую сумму мы оцениваем собранный материал. Ни Гитлер, ни

Гейдрих и не помышляли о том, что будет затронута финансовая сторона дела.

Однако, не подав и виду, Гейдрих запросил три миллиона рублей золотом, которые

эмиссар Сталина выплатил сразу после самого беглого просмотра документов.

Материал против Тухачевского был передан русским в середине мая 1937 года.

Тухачевский вместе с другими участниками заговора был арестован вечером 4 июня

1937 года... Он предстал перед судом в 10 часов утра 11 июня; суд закончился в 9

часов вечера того же дня. Согласно сообщению ТАСС от 11 июня, все обвиняемые

признали свою вину. Никаких других подробностей дела фактически опубликовано не

было. Тухачевский и все остальные обвиняемые были расстреляны.

Большую часть суммы в три миллиона рублей, выплаченных нам русскими, пришлось

уничтожить лично мне самому, так как вся эта сумма состояла из купюр высокого

достоинства, номера которых, очевидно, были переписаны ГПУ. Всякий раз, когда

кто-нибудь из наших агентов пытался использовать их на территории Советского

Союза, его арестовывали в удивительно короткое время.

Таким образом, дело маршала Тухачевского явилось подготовительным шагом к

сближению между Гитлером и Сталиным. Оно явилось поворотным пунктом,

ознаменовавшим решение Гитлера обеспечить свой восточный фронт союзом с Россией

на время подготовки к нападению на Запад".

Такова версия Шелленберга. Что же, версии остаются версиями. Никаких их

документальных подтверждений нет.

ГЕНРИ РОБИНСОН

305

ГЕНРИ РОБИНСОН

(1897-1943 или 1944)

Этот человек один из самых удивительных представителей так называемого

"разведывательного сообщества". Он не любил Москву и ненавидел "порядки",

установленные во время сталинских чисток 1930-х годов, и в то же время честно и

бескорыстно служил ей до последнего дня своей жизни.

Его настоящее имя Арнольд Шнеэ. Он родился в Сен-Жилле, в Бельгии, в семье

евреев - выходцев из России. Еще в юности переехал во Францию и получил

французское гражданство. Закончил Цюрихский университет, где изучал

юриспруденцию, прекрасно знал английский, французский, русский, немецкий и

итальянский языки. Во Франции в 1920 году вступил в ФКП, позже стал членом

компартии Германии. Женился на Кларе Шаббель, которая родила от него сына Лео.

На личности этой незаурядной женщины тоже следует остановиться.

Клара Шаббель родилась в 1894 году в Берлине, в семье рабочих, членов социал-

демократической партии, идеалы которой впитывала с детства. В 1913 году вступила

в молодежную социалистическую организацию, в 1914 году - в СДПГ. С началом

Первой мировой войны вступила в союз "Спартак". Она вошла в его леворадикальное

крыло, которым руководили К. Либкнехт и Р. Люксембург. В 1918 году она стала

секретарем Прусского Совета рабочих депутатов, с 1919года- членом КПГ, затем

работала в Коминтерне. С этого времени она являлась агентом Разведуправления.

При подготовке вооруженного восстания в Германии осенью 1923 года Клара Шаббель

вместе с мужем Генри Робинсоном (он уже имел кличку "Товарищ Гарри") вела

подрывную работу в Рурской области. В 1924 году жила и работала в Москве, в

Центральном аппарате Разведупра РККА.

Затем вместе с сыном вернулась в Германию, где ее квартира использовалась как

конспиративная и как "почтовый ящик". Перед началом Великой Отечественной войны

она, наряду с И. Штёбе и Э. Хюбнером, являлась одним из ценных источников,

находящихся в Берлине. Поскольку она поддерживала контакт с коммунистами,

входившими в группу Харнака - Шульце-Бойзена, ареста избежать не смогла. Ее

арестовали 18 октября 1942 года, и по приговору Имперского военного суда от 30

января 1943 года она была казнена 5 августа 1943 года - в день первого победного

салюта в Москве в честь освободителей Орла и Белгорода в ходе Курской битвы.

В 1921 году руководство компартии Германии направляет "товарища Гарри" в Москву

в распоряжение Коммунистического интернационала молодежи (КИМ).

зоб

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

По возвращении в Германию он получает задание вести подпольную антивоенную

работу против оккупации Рура французской армией, объединяет вокруг себя группу

молодых революционеров. Их база - так называемое "Движение детей", источник,

откуда они постоянно черпают все новых и новых сторонников. За деятельность в

Рурской области французский суд заочно приговорил его к десяти годам тюремного

заключения.

Первые контакты Генри Робинсона с советской военной разведкой относятся к 1923-

1924 году.

В этот период промышленность и наука Германии переживала необычайный подъем,

достижения в аэронавтике, химии и оптике вызвали особый интерес советской

разведки. Генри Робинсон, являясь активистом "М-Аппарата" КПГ, подпольной

организации, работавшей в военной сфере, имел возможность получать нужную

информацию.

Генри Робинсона сначала косвенно, через партию, а в 1933 году по личному

указанию начальника Разведупра Я. Берзина привлекли к добыче этой информации.

Будучи завербован опытным разведчиком Стиггой, он официально числился в составе

агентурной сети Разведупра. Вначале был заместителем резидента, а затем стал

резидентом во Франции.

Одним из методов получения нужной промышленной информации как во Франции, так и

в Германии стало создание сети "рабкоров" - рабочих корреспондентов. Внедренные

на заводы, они снабжали своих партийных руководителей, а через них и советскую

разведку детальной информацией о промышленных проектах и технологии.

Интересно строилась работа с рабкорами. Никто открыто не заставлял их заниматься

шпионажем. Они полагали, что трудятся на благо рабочего класса и профсоюзов.

Полученные от них данные объединялись и анализировались узким кругом

специалистов. При необходимости направлялись запросы инженерам,

симпатизировавшим профсоюзам и коммунистам.

Размах этой работы был колоссальным. Об этом свидетельствует простое

перечисление только части тех концернов, предприятий и исследовательских

учреждений, где она велась: "И.Г. Фарбениндустри", заводы Круппа, "Рейнметалл",

АЭГ, "Сименс унд Гальс", "Телефункен", Высшая техническая школа Берлина,

Институт Герца, Институт кайзера Вильгельма, Институт авиационных исследований,

авиазаводы Юнкерса и Дорнье...

Генри Робинсон со знанием дела руководил разведывательными операциями.

Естественно, что с приходом Гитлера к власти деятельность рабочих

корреспондентов стала нелегальной. В период с 1937 по 1939 год "товарищ Гарри"

создал, в том числе и на ее основе, большую и надежно законспирированную

агентурную сеть, добывавшую ценную информацию. Он специализировался на

экономике, отбирая и анализируя сообщения своих агентов. Они в это время

работали не только в Германии, но и в Англии, Франции, Италии и других странах.

Среди них были крупные ученые, инженеры, исследователи, специалисты во многих

отраслях науки и техники.

Робинсон направлял в Москву обширные материалы по военно-техническим проблемам,

в том числе о производстве разрывных снарядов и новых орудий, о кислородных

приборах для летчиков и новых немецких

ГЕНРИ РОБИНСОН

307

противогазах. Он умудрился даже приобрести и переправить в Центр образцы брони

новых французских танков.

Военно-политическая информация также представляла интерес: доклад о частичной

мобилизации в Англии в сентябре 1938 года, материалы о подготовке английских

вооруженных сил и переброске их во Францию и т.д.

В 1938 году Робинсон посетил Москву. Наверное, руководству не надо было

приглашать его, ибо он воочию увидел весь размах сталинских репрессий. Их

жертвами стали не только его руководители по Разведупру, но и бывшие товарищи по

германской компартии, брошенные в тюрьмы или расстрелянные. Он не мог без

отвращения думать об этих репрессиях.

Но если и пошатнулась в нем вера в Сталина, то вера в справедливость самого

дела, которому он служил, осталась незыблемой. Он продолжал верить в идеалы

коммунизма, верил в то, что Советский Союз - это единственная страна, которая

может противостоять фашизму.

Вернувшись за границу, Робинсон прекратил сотрудничать с Коминтерном. Сделано ли

это было в силу изменения его убеждений или в порядке выполнения инструкций

Центра, запрещавших одновременное участие в разведывательной деятельности и

Blog

Что бы ни говорили, разведка это первая древнейшая профессия

Содержание