Что бы ни говорили, разведка это первая древнейшая профессия

Вид материала

Документы

Содержание 100 Великих разведчиков Генри робинсон 100 Великих разведчиков Рут кучински 100 Великих разведчиков Рут кучински

Подобный материал:

• Александр Розенбаум стал знаменит сразу, с первой же записанной им кассеты, 57.16kb.
• Первая, в которой автор льёт много воды и пробует свои силы, 426.22kb.
• 1. Моя будущая профессия – социолог Моя будущая профессия – социолог, 76.53kb.
• Ритуал как древнейшая социальная семиотика, 215.95kb.
• Оценивание экзаменационной работы по русскому языку, 132.83kb.
• Литературный вечер, посвящённый творчеству С. А. Есенина. Подготовили: Копицына, 57.74kb.
• Украинская народная сказка «Колосок», 143.56kb.
• К семинару по Ветхому Завету, 9.94kb.
• Настоящие причины мирового финансового кризиса, 317.59kb.
• Реферат на тему: «Я и моя профессия», 10.03kb.

пребывание в национальной компартии, тем более в ее руководящих структурах?

Сейчас ответить на этот вопрос невозможно. В любом случае работа Робинсона в

разведке продолжалась.

Через несколько дней после подписания советско-германского пакта о ненападении,

в конце августа 1939 года, он участвовал в совещании, на котором обсуждались

возможности добыть секретные статьи польско-английского договора. Неизвестно,

чем закончилась эта попытка, но она свидетельствует о том, что его взгляды на

сотрудничество с советской разведкой не изменились.

Он стал скрупулезнее относиться к вопросам конспирации и зачастую скрывал имена

своих агентов даже от руководителей разведки. Как-то раз "товарищ Гарри" получил

из Москвы запрос: "Вы ни разу не написали нам, от кого получаете материалы.

Неясность вокруг этого вопроса нас несколько беспокоит". Он ответил, что его

друг делает безвозмездно все, что может, он знает его в течение двадцати лет и

"сообщит его имя только устно".

Но вот грянула Вторая мировая война. Резидентура Робинсона переориентировалась

на работу против Германии. Крах Франции в июне 1940 года не оставил сомнений в

том, что очередной целью Гитлера станет Советский Союз. Робинсон умело отсекал

пропагандистские заявления Гитлера о предстоящем вторжении в Англию от того, что

происходило в действительности, и посылал ценнейшую информацию в Центр. Однако,

хоть он и стучал двумя кулаками в дверь, за ней его плохо слышали:

"11.11.1940. Четыре пятых моторизованных сил Германии переброшены в Польшу. На

прошлой неделе двенадцать поездов инженерных войск проследовали с вокзала

Ромилли в Германию... Источник: дирекция железнодорожной немецкой администрации

и летчики".

"5.04.1941. По железным дорогам Франции на восток отправляется большое

количество санитарных машин".

"17.04.1941. Ближайшие помощники Гитлера считают, что завоевание Украины - одна

из задач готовящейся войны".

308

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

"27.04.1941. Семидесятитонные танки заводов Рено перебрасываются в Катовице

(Польша). С 21 по 23 апреля на восток отправлено восемьсот легких танков".

"7.05.1941. В Польшу отправлено триста пятьдесят французских двенадцатитонных

танков завода Гочкис".

"10.06.1941. Знакомый полковник имел беседу с одним из высших немецких офицеров,

который заявил, что не позднее, чем через два месяца часть территории СССР будет

захвачена немцами.

...По мнению немцев, СССР превосходит их в численности личного состава и

техники, но они считают своих солдат лучше подготовленными к войне, а генштаб

более квалифицированным".

Когда началась Великая Отечественная война, резидентура Робинсона находилась во

Франции. Она была полностью готова к работе в условиях войны. Хорошо

законспирированные агенты имели надежные прикрытия, получали достаточно полную

информацию. Резидентура располагала двумя радиопередатчиками, которые

поддерживали постоянную связь с Центром. Главной гарантией ее благополучного

существования являлась независимость от каких-либо других подразделений разведки

и возможность прямого выхода на Москву. Одновременно с этим Робинсон лично мог

связываться с резидентурой "Дора" в Швейцарии, возглавляемой Шандором Радо

(немцы называли ее "Красная тройка" или "Драй Ротен", по числу действовавших

передатчиков).

Кроме резидентуры Робинсона, на территории Франции действовала резидентура

Озолса, а после оккупации немцами Бельгии добавилась и еще одна - Треппера. Они

поддерживали связь с Москвой через военного атташе во Франции генерала

Суслопарова. Но так как с началом войны он отбыл на родину, обе резидентуры

остались без связи.

И здесь Центр совершил две серьезные ошибки (это мы сейчас можем смело называть

их ошибками, а тогда они были вынужденными шагами). Резиденту бельгийской

резидентуры К. Ефремову в июне 1941 года было поручено оказать помощь Трепперу и

Гуревичу ("Кент", резидент в Бельгии) в налаживании связи с Москвой. Это явилось

одной из причин будущих тяжелых провалов, но в то время позволило установить

связь с Центром. Однако, несмотря на восстановление связи, в сентябре 1941 года

Трепперу приказали установить контакт и с Робинсоном, рассчитывая, что этот

контакт ограничится использованием радиопередатчика Робинсона как запасного. Но

Треппер переступил через это указание. Одержимый тщеславием, он решил, что

Робинсон поступил в его полное распоряжение. Он свел его с двумя членами своей

резидентуры - Кацем и Гроссфогелем. Кроме того, он сообщил о Робинсоне Райхману,

оказавшемуся предателем.

Таким образом, все перечисленные резидентуры переплелись в почти не управляемую

и слабо законспирированную сеть, которой с трудом руководил Треппер и которая

получила у немцев название "Красная капелла"

Робинсон, оказавшийся в сложном положении, продолжал все же работать

самостоятельно.

В июле 1942 года в Париж из Лондона нелегально прибыл бывший префект Шартра Жан

Мулен ("Рекс"), посланный лично генералом де Голлем. Каким-то образом (детали

неизвестны) была установлена связь

ГЕНРИ РОБИНСОН

309

между Робинсоном и Муленом, который в своей телеграмме в Лондон сообщил об этой

встрече, подчеркнув, что "вошел в контакт с "секретной службой русских"".

Очень важным следствием этой встречи явилось то, что Мулен, а через него

секретная служба Свободной Франции вышли на коммунистическое подполье - главную

движущую силу французского Сопротивления. После того как Мулен высказал свое

желание связаться с коммунистами, Робинсон доложил об этом Трепперу. Тот сообщил

это Луи Гроновски, своему связному с руководством ФКП, и Жаком Дюкло. Таким

образом, связь Свободной Франции с коммунистами - "партией расстрелянных", -

была установлена.

Тем временем гестапо не дремало. 13 декабря 1941 года в Брюсселе произошли

первые аресты. Следующие - в июне 1942 года. Аресты следовали один за другим. Не

все выдерживали пытки. Кроме того, немцы перехватили и расшифровали множество

радиограмм и других документов. Остававшиеся на свободе участники "Красной

капеллы" были обречены.

21 декабря 1942 года гестапо арестовало Генри Робинсона. К январю 1943 года с

резидентурами Макарова, Треппера, Робинсона и Гуревича было покончено. Всего же

во Франции, Бельгии и Голландии немцы в эти дни арестовали более сотни человек.

Семьдесят из них работали на советскую разведку.

Захваченные радиопередатчики немцы попытались использовать в радиоиграх с

советской разведкой, и не всегда безуспешно. Но большая "игра" немцам не

удалась. Об арестах радистов успел сообщить Робинсон еще 25 сентября 1942 года,

затем сообщения об этом поступили от Треппера. Благодаря этому, Центр с июня

1942 года начал вести радиоигру с немцами в своих интересах.

Что же произошло с Г. Робинсоном? Его арестовывали в присутствии Треппера и во

многом по его вине (хотя некоторые исследователи, например небезызвестный Жилль

Перро, считают, что это не так). На конспиративной квартире Робинсона гестаповцы

обнаружили множество документов: адреса "почтовых ящиков" в Англии; подложные

документы с именем Генри Робинсона; бельгийские и швейцарские паспорта на разные

имена и, наконец, копии рапортов, в некоторых из них содержатся сведения о Жане

Мулене. Это, последнее, позволило Леопольду Трепперу впоследствии заявить:

"После ареста этот человек сделал многое, чтобы спасти свою шкуру. Гестапо нашло

в его гостиничном номере массу документов и все копии рапортов. Почему в

нарушение правил он их хранил? Кому хотел продать?"

Неизвестно, чем руководствовался Треппер, делая такое заявление. Может быть,

хотел отвести подозрения от себя? Ведь сохранились гестаповские рапорты по делу

"Красной капеллы", где говорится, что именно он "сдал" Робинсона.

После ареста гестаповцы подвергли Робинсона страшным пыткам. Но он не дал

никаких показаний, попросту молчал. Гестаповцы арестовали в Берлине его жену

Клару Шаббель и сына Лео. Сына на глазах у отца готовили к расстрелу. Но

"товарищ Гарри" молчал. Он не выдал ни одного человека, и после его ареста никто

не был арестован. О его дальнейшей судьбе существует несколько версий.

зю

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

Согласно первой, он был приговорен к смерти и казнен. Согласно второй, он

официально не был расстрелян, а в 1944 году его убил какой-то член "Красной

капеллы" за подготовку к побегу. Согласно третьей, он был убит кем-то по приказу

из Москвы (?). Наконец, согласно четвертой, он остался жив и продолжал работать

на советскую разведку.

Единственное письменное свидетельство, рассказывающее об участи Робинсона,

приводит в своей статье "Неизвестный солист "Красной капеллы" Н. Поросков в

газете "Красная звезда" от 17 июня 1998 года. Вот оно.

В конце сентября 1944 года неизвестный передал в советское представительство в

Софии следующую записку:

"Французский товарищ Анри Робинсон, "Гарри", был арестован гестапо в декабре

1942 года в своем доме. Он был выдан лицом, которое получило его адрес в Москве.

Его жена и сын были подвергнуты пыткам и заключены в тюрьму, а затем казнены.

Сам "Гарри" был заключен в одиночку и впоследствии отвезен в Берлин,

Гауптзихерхайтсат (РСХА), Принц Альбрехтштрассе, где содержится в большом

секрете в камере 15 в ожидании смертного приговора. Пишущий настоящие строки

видел его в последний раз 20 сентября 1943 года в день выхода из соседней камеры

16 и обещал передать это сообщение... (Далее следует описание подробностей

ареста и поведения отдельных лиц).

"...Все связи к французскому министерству и генштабу в безопасности, так как

были известны только Га...

Отрубят голову или расстреляют, победа будет все равно наша. Ваш Гарри".

рут кучински

(1907-2000)

Трудно усомниться в том, что одной из самых выдающихся и результативных

разведчиц XX века стала Рут Вернер, она же Рут и Урсула Кучински, она же Рут

Бертон, Рут Брюер, Мария Шульц.

Ее жизнеописание достойно не краткого очерка, а повести или скорее романа, ибо в

нем присутствует и любовь, счастливая и несчастливая, и измены, и страсть. Не

говоря уж о том, что оперативная судьба свела ее с самыми знаменитыми

разведчиками современности - Рихардом Зорге, Шандором Радо и Клаусом Фуксом,

работа которых имела или могла иметь решающее влияние на судьбы XX столетия.

В 1907 году в семье германского ученого-экономиста Рене Роберта Кучински

родилась дочь, которую назвали Рут. У нее уже был старший брат Юрген, потом

появились младшие братья и сестры. Семья не бедствовала, но очень скромно жила

на огромной вилле, полученной в наследство.

Девушка рано вступила в революционное движение, стала членом германского

комсомола, а затем и компартии, и с юношеским максимализмом участвовала во всех

ее акциях. Жила полной жизнью, играла в самодеятельных концертах, танцевала. Из

писем: "Играю русскую крестьянку"; "Играю руководительницу международного

конгресса, проходящего в России"; "Дирижирую хором"; "...была на празднике

красных

РУТ КУЧИНСКИ

311

фронтовиков, танцевала с восьми вечера до трех утра, ни одного танца не

пропустила. Веселились невероятно".

Из писем к брату: "Недавно один из друзей... просил разъяснить, что такое

коммунизм... Как-то вечером встретились. Он купит ряд книг, которые я назвала.

При этом мы съели три молочных шоколадки "Кронас"; "...куплю себе купальный

костюм, поскольку ты как обыватель не признаешь купания в голом виде"; "...вышла

книга Сталина "Вопросы ленинизма". Должно быть, очень важная книга, стоит четыре

марки тридцать пфеннингов. Мне, несчастной идиотке, понадобилось три часа, чтобы

прочитать двадцать страниц"; "У нас прошел костюмированный праздник. Кое-кто

утверждает, что я поцеловала двадцать парней. Но если не считать Рольфа, то

таковых наберется не больше девятнадцати".

Рольф- товарищ по партии, архитектор, друг, возлюбленный. В 1929 году Рут

несколько месяцев проработала в Нью-Йорке, а когда вернулась, они поженились.

Так как работы в Германии не нашлось, молодые отправились в Шанхай, где Рут

рассчитывала стать представителем партии. С ней обещали связаться.

На поезде пересекли весь Советский Союз, часть Китая до Дайрена, оттуда

пароходом добрались до Шанхая. Рут оказалась в чуждом ей "великосветском"

обществе иностранного сеттльмента. Тоска от вынужденного безделья охватывала ее.

Единственной отрадой стало знакомство с американской писательницей Агнесс

Смедли, корреспонденткой газеты "Франкфуртер цейтунг". Смедли уже сыграла

определенную роль в жизни другой будущей разведчицы, Китти Харрис, в том же

Шанхае. Теперь наступила очередь Рут.

Рут поделилась с Агнесс тем, что изнывает от ничегонеделания и ждет, что партия

вспомнит о ней. Агнесс обещала помочь. И очень скоро сказала, что Рут мог бы

навестить один товарищ, которому она вполне может доверять. Этим товарищем

оказался Рихард Зорге.

Рут нашла Зорге обаятельным и красивым, таким, каким его впоследствии описывали

другие. На первых порах он призвал ее работать в духе интернациональной

солидарности и после ее "выраженного в резкой форме" согласия обсудил

возможность организации встреч с китайскими товарищами в ее квартире. Рут должна

была предоставить комнату, но не принимать участия в беседах. Всего в течение

двух лет Зорге провел там более восьмидесяти встреч.

Вначале Рут считала, что работает на Коминтерн, а затем Зорге объявил ей, что

она является членом его группы, работающей на разведку Генерального штаба

Красной армии. "Для меня это ничего не меняло... Тем радостнее для меня", -

вспоминала Рут.

312

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

Тогда же у нее родился первый ребенок. Рихард поздравил ее, и когда она подвела

его к колыбели, долго молча разглядывал младенца.

Рут боялась показаться назойливой и никогда не спрашивала Рихарда, о чем он

беседует с ее гостями. После их ухода он задерживался на полчаса, и это время

было тягостным для нее. Ни он, ни она не знали, о чем говорить. Постепенно их

беседы стали содержательными и сердечными. Зорге стал проявлять

заинтересованность к разговорам Рут с ее европейскими знакомыми. Он терпеливо

учил выбирать из них то, что может представить интерес для разведки, и вести их

в нужном плане, учил анализу получаемой информации. Теории конспирации он ее

специально не обучал, но она вошла в ее кровь так же, как забота о благе ребенка

(это ее собственное сравнение).

Зорге ненавязчиво повел дело так, что Рут поняла, что на людях придется

отказаться от своих интернационалистических взглядов, и на долгие годы стала

"дамой демократического склада ума с прогрессивными взглядами и

интеллектуальными запросами".

Рольф вначале ничего не знал о секретной работе Рут и об использовании их

квариры в качестве явочной. Он категорически отрицал даже возможность этого,

требуя, чтобы Рут целиком сосредоточилась на воспитании ребенка. В общем их,

брак дал трещину, правда, Рольф продолжал вести себя ровно и деликатно, а в

дальнейшем смирился с разлуками и сложными обстоятельствами, обусловленными

работой Рут.

К ближайшему окружению Зорге в Шанхае принадлежали радист Макс Христиан Клаузен,

который впоследствии станет известен по совместной работе с ним в Японии, Гриша

("Джон"), владелец фотоателье, делавший микрофильмы разведывательных донесений,

заместитель Зорге Пауль (Карл Рим), японский писатель и журналист Ходзуми

Одзаки. Он будет казнен вместе с Зорге 7 ноября 1944 года. С ними Рут уже

работала как с боевыми товарищами. Как-то раз Зорге принес Рут на хранение

чемодан с рукописными и печатными материалами, а затем и второй, с оружием.

Однажды Зорге поручил Рут отнести объемистый пакет его знакомому Фреду. С ним у

Рут сразу возникли удивительно доверительные отношения. Она рассказала ему о

себе все, даже советовалась, не разойтись ли с Рольфом. Много лет спустя Рут

узнала о нем, как о "герое Мадрида". Это был Фред Штерн, знаменитый генерал

Клебер, герой Мадридского фронта. Позже он будет отозван в Москву и расстрелян

как "враг народа".

Все это происходило на фоне ужасающей бедности в Китае, японской агрессии,

гражданской войны, борьбы секретной полиции Гоминьдана с коммунистами. Десятки

тысяч людей были убиты, в провинциальных городах их головы выставлялись на

кольях у городской стены для устрашения населения.

По заданию Зорге Рут в качестве "благотворительницы" навещала раненых китайских

солдат в госпиталях в сопровождении переводчика, одного из помощников Зорге. Она

получила необходимую Зорге информацию, касавшуюся состояния Девятнадцатой

китайской армии.

Рут удалось привлечь к сотрудничеству немца Вальтера, вербовку которого завершил

Зорге. Вальтер оказался очень полезным для него агентом.

Последнее задание, которое Рут выполнила для Зорге, это беседа с Сун Цинлин,

вдовой Сун Ятсена. Конечно, молодая женщина не могла

РУТ КУЧИНСКИ

313

оказать серьезного влияния на Сун. Однако то, что Рут (после инструктажа Зорге)

говорила ей, немало способствовало "полевению" ее взглядов и пониманию значения

сотрудничества с Советским Союзом.

Вскоре Рихард Зорге простым телефонным звонком навсегда распрощался с Рут.

Наступила новая пора ее жизни.

Рут получила приглашение приехать на учебу в Москву примерно на полгода. Сынишку

брать с собой не разрешили: он не должен был знать русского языка. Вместе с

сыном Мишей Рут выехала из Шанхая сначала в Прагу, гле оставила его родителям

Рольфа, а затем в Москву. Ее привезли в управление Генштаба на Арбат. С ней

беседовали два офицера, сразу назвавшие ее Соней. Этот псевдоним ей понравился,

так как, по ее мнению, его выбрал Зорге. Офицеры осведомились о ее здоровье и

личных желаниях, а потом предложили путевку в санаторий, чем она и

воспользовалась. В санатории Рут восхищалась одним военным, имевшим орден

Красного Знамени, но так и не решилась спросить, за что он получил его..

По возвращении начались занятия в школе: радиотехника, монтаж и демонтаж

аппаратов, морзянка, теория радиодела, дававшаяся с огромным трудом, русский

язык и любимый предмет - политподготовка.

После окончания учебы Рут снова пригласили на Арбат, где сообщили о новом

назначении, в Мукден, куда она должна была ехать с одним немецким товарищем в

качестве его жены. Однако у Рут были возражения: в Шанхае ее все знали как жену

Рольфа, и многие из ее знакомых приезжали в Мукден, где могли увидеть ее. На

этом беседа закончилась.

Некоторое время спустя последовал новый вызов. На этот раз сказали, что ситуация

тщательно изучена и ее мнение учтено. Она будет жить в Мукдене по старому

паспорту, и идея о замужестве, к глубокому сожалению товарища, который с ней

должен был ехать, отпала.

Несколько дней спустя Рут познакомили с будущим партнером. Им оказался Эрнст,

весьма соответствующий своему имени ("серьезный"), выходец из рабочего класса,

моряк. Они сразу нашли общий язык. Эрнст прекрасно разбирался в технике и вообще

был человеком основательным, солидным, хотя и несколько неотесанным. Особенно

обрадовало Рут то, что он не возражал против того, чтобы она взяла с собой

ребенка.

Отправились в путь на итальянском пароходе из Триеста. "На пароходе я

разгуливала в белом платье без рукавов и вместе с Эрнестом плавала в бассейне, а

длительное путешествие с его теплыми днями и ясными ночами создавало атмосферу,

которой трудно было противостоять, - признается Рут. - Мне было двадцать четыре

года, Эресту двадцать семь... Я далеко не была уверена, что желаю лишь