Что мы знаем друг о друге?
| Вид материала | Документы |
СодержаниеПоляки (самоназвание поляци) и чехи (чеши) |
- №3 «Влияние». Учебные материалы Майерс Д. Изучаем социальную психологию, 1415.24kb.
- Речевая конференция «Я и моя семья», 99.78kb.
- Что такое семья, понятно всем. Семья это дом. Это папа и мама, дедушка и бабушка… Это, 39.28kb.
- Менеджмента направлен на поддержание благоприятной внешней среды организации, а также, 98.3kb.
- Д. М. Ферберн Иными глазами, 2676.16kb.
- Цели: Развитие семейного творчества и сотрудничества семьи и школы, воспитание у учащихся, 92.21kb.
- Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», 2915.23kb.
- Исследование степени доверия банкам, 260.39kb.
- Quantum scimus, gutta est, ignoramus mare. То, что мы знаем, лишь капля, чего не знаем, 49.37kb.
- «Педагогическая диагностика изучения семьи как условие оказания ей помощи в воспитании, 64.84kb.
В 1959 году в Краснодарском крае проживало 2920 болгар, в 1979-м — 3753; в настоящее время есть несколько малочисленных групп этого этноса. По конфессиональной принадлежности они православные. В каком состоянии находится их культура? Это покажут последующие экспедиции. Пока же известно, что сегодня молодежь практически не пользуется болгарским языком.
Поляки (самоназвание поляци) и чехи (чеши) — в основном католики, хотя в их среде имелись и группы протестантов. Вероятно, разногласия на религиозной почве и побудили в прошлом столетии часть чехов искать убежища в Российской империи. Жители двух основных чешских компактных поселений в крае — Варваровки и Павловки — в дореволюционной научной литературе отнесены к лютеранам 4. Судя по источникам, чехи (а по некоторым данным, чехи и словаки)селились преимущественно в Черноморском округе. Существовали и смешанные с греками, молдаванами, эстонцами, немцами поселения. Начиная с 80-х годов XIX века и вплоть до 1940 года численность чехов на Кубани возрастает (по переписи 1926 года в Черноморском округе их проживало 2728 человек), но к 1959 году сокращается до 2 тысяч человек. Культура и история чехов Кубани не изучены до настоящего времени.
Примерно такую же по численности группу представляли и поляки. В 1881 году в Кубанской области и Черноморском округе их проживало соответственно 2522 и 111 человек. Перепись 1959 года зафиксировала в крае 2861 поляка, 1979-го— 3316, 1989-го — 5624. Ни отдельных поселений, ни компактных групп в пределах смешанных поселений поляки не образовывали. Они селились в основном в городах и крупных станицах, где «исполняли разные должности» или же занимались ремеслом и мелкой торговлей. Уже к концу XIX — началу XX века почти половина потомков польских переселенцев в качестве родного языка приняли русский. Рассеянное проживание не способствовало и сохранению традиционной культуры.
Армянская ветвь на Кубани представлена несколькими этническими группами армян, каждая из которых обладает своим диалектом и самоназванием. По конфессиональной принадлежности это армяне-григориане, однако есть небольшая группа мусульман-суннитов (хемшилы). Из армянских этнических групп раньше всех в пределах Северо-Западного Кавказа обосновались горские армяне, или черкесо-гаи. По мнению Л. А. Погосяна, они еще в XV веке переселились сюда из Крыма. Во всяком случае, в XVIII веке у горцев уже существовали армянские поселения (Гяурхабль и другие). Так, в 1796 году кошевой атаман Черноморского казачьего войска получил донесение о том, что «многие из армян, живущих между закубанскими черкесами, желают перейти к нам на жительство не только фамилиями, но и целыми селениями». Часть из них отправлялась «во внутренние губернии» России, а часть осела в селении Гривенском, станицах Новоджерелиевской и Переясловской. Впоследствии они вместе с другими группами черкесо-гаев основали в 1839 году селение Армавир.
Судя по архивным источникам, главным занятием черкесо-гаев являлась посредническая торговля, что создавало массу хлопот для военной администрации. После прекращения военных действий на Кавказе торговый промысел армян приобрел еще больший размах. «Армяне—сообщается в документе за 1867 год,— производят торговлю по всей Кубанской области, по которой развозят как фабричные изделия (в аулы соседних округов), так и азиатские товары (в казачьи станицы), покупают и продают лошадей и рогатую скотину, сырые кожи, шерсть, волос, резаную домашнюю птицу, перья, пух, яйца, молоко, сыр, пшено и прочее».
Несмотря на то что черкесо-гаям посвящен ряд публикаций, традиционная культура их — явление малоизученное. Скудны и источники, лишь в общих чертах дающие представление о направлении и характере трансформации традиционного уклада. Так, в документе начала 70-х годов прошлого века отмечалось, что у горских армян плетеные сакли заменяются прочными домами с «европейским» очагом, а один из авторов конца XIX века опубликовал следующие наблюдения по поводу быта армавирских армян: «Исчезло затворничество женщин, восточные костюмы сменились европейскими... чуть ли не все девушки коренного населения превратились в барышень, ибо самая последняя из них носит шляпку и платье по моде. Похищенье невест, с диким гиканьем по улице, стало сокращаться, а дикие свадебные обычаи, заключавшиеся в скачках верхом на лошади через плетень и в хлестании скачущих хворостинами, совсем исчезли».
Своеобразную этническую группу, со своей историей, особенностями в хозяйственно-культурном укладе и языке представляют амшенские армяне, делившиеся на ряд локальных групп: дженекци, ордуйцы, трапезундцы и т. д.
Большие группы амшен переходят из пределов Турции на Кубань со второй половины и особенно в конце XIX века. Последняя крупная волна «турецкоподданных» армян в дореволюционный период относится к 1908—1909 годам. Основная масса амшен селилась в нагорной полосе Закубанья, где они получали значительные льготы при водворении. В документах тех лет указывается, что переселенцы быстро освоились в новых условиях. Несмотря на то что с 1889 года официальное заселение Черноморского побережья было прекращено, миграция в эти районы продолжалась, и «наиболее значительный контингент нелегальных переселенцев составили турецкопод-данные армяне».
По этнографии амшен имеются специальные работы, однако духовная культура и ее варианты изучены слабо, хотя и представляют большой интерес для исследователя, поскольку компактные поселения (в Краснодарском крае это Тубы, Гойтх, Терзиян и другие) и сельский уклад жизни способствовали более устойчивому сохранению культурных традиций.
А устойчивость амшенских традиций, как показали наши экспедиции, поразительна. До настоящего времени дошли или сохранились в памяти многие очень древние обычаи и обряды, давно исчезнувшие в самой Армении. Еще полвека назад здесь можно было наблюдать, как в предновогоднюю ночь ряженые взбирались на плоские крыши домов и молча опускали в дымоход на веревке специальный мешок, а хозяева складывали в него подарки. В наши дни конструкция домов изменилась, но по-прежнему в новогоднюю ночь на улицах появляются ряженые в масках или с лицами, вымазанными сажей, и молча подбрасывают свои мешки на крыльцо домов.
На Пасху амшенские армяне жарили поросенка, а в рот ему вкладывали красное яйцо. Готовили и курицу, которую повязывали красной лентой. Символика красного цвета ясна: кровь, солнце — это животворящая сила.
До недавнего времени у амшен существовала традиция заключения ранних браков. По выражению одного из наших информаторов, «ударишь шапкой девушку — если стоит, то уже можно замуж, если упала — рано». Были известны случаи заключения родителями соглашения на брак детей еще до их рождения. Информаторы отмечали и так называемую колыбельную форму брака, когда мальчик и девочка нарекались друг другу в младенческом возрасте.
В некоторых семьях в сельской местности гостей и сегодня принимают в специальной комнате, а женщины не садятся вместе с мужчинами за стол. Не такая уж редкость бусинка с «глазком» на руке ребенка — амулет от сглаза (ачка).
Много традиционных элементов сохранилось в амшен-ской свадьбе. Жениха и невесту перед свадьбой купают, причем невесту купает или старшая подружка, или же старшая в чьей-либо семье дочь. Во время купания маленьким ножичком — чаку — трижды обводят (очерчивают) вокруг невесты. Этот ножичек она держит в кармане и во время свадьбы — для защиты от колдовства.
Амшенская свадьба полна игровых моментов, насыщена песнями и танцами. О приближении свадебной процессии родственникам и гостям жениха сообщали специальные гонцы, так называемые «лисицы» — тирке. Невесту сопровождали женщины, которые должны были поддерживать соответствующее настроение. Они пели, танцевали. Встречала молодых мать жениха на пороге дома. Она выливала им под ноги ведро воды— чтобы первым родился мальчик, а затем покрывала невесту шалью. Здесь же совершался древний обряд чурбон: резали жертвенного петуха и его кровью мазали молодым ноги. Им же под ноги при входе в дом бросали по тарелке, которые нужно было разбить одним ударом — на счастье.
Амшенские армяне очень чадолюбивы. Отсутствие детей в семье воспринималось болезненно, поэтому сохранялся своеобразный обычай: если ребенка не было по вине мужа, то жена с разрешения свекрови могла забеременеть от постороннего мужчины (так называемого «домашнего зятя»), а если бесплодна была жена, то муж мог, с согласия ее и родственников, иметь ребенка от другой женщины.
Несмотря на устойчивость традиций амшен, вполне очевидны и изменения в их культуре. Исчез обычай красить хной волосы и ладони невесте (хинаджи), не столь давней инновацией являются совместные молодежные гулянья. Раньше мать невесты не выходила даже на порог, чтобы проводить дочь, а сейчас родители невесты участвуют в свадебном пиру в доме жениха. И так далее.
Другая этническая группа армян на Кубани — хемшилы, армяне-мусульмане (самоназвание хумшиаци). На их культуру оказали влияние тесные контакты с турками и ислам.
По рассказам наших информаторов, в Турции предки хемшил не испытывали столь жесткого угнетения, как армяне-григориане (христиане). Занимаясь отгонным полукочевым скотоводством, они, так же как и курды, в зависимости от сезона свободно перекочевывали из пределов Турции в Закавказье и обратно. После закрытия в конце XIX века русско-турецкой границы часть хемшил осела в Аджарии. В 1944 году они были репрессированы и депортированы в Киргизию и Чимкентскую область Казахстана. На Кубань, в Апшеронский и Белореченский районы, начали переезжать отдельными семьями в 70— 80-е годы.
В культурных традициях хемшил легко уживаются и элементы ислама, и собственные, исконные, порой весьма древние представления. Из календарных праздников хемшилы отмечают Нор дон — Новый год. По обычаю непременным блюдом в этот день являлись вареные кукурузные початки, обязательными были и гостевые визиты к родственникам и соседям, причем, несмотря на влияние ислама, очень хорошей приметой считалось, если первой в новом году войдет в дом девушка.
Еще более важный праздник — Гурбон-Байрем (Гурбон-Байрам). По словам информаторов, «этот праздник у нас — как у вас Пасха». Длился он три дня, но основным считался первый день. К празднику обязательно резали бычка или барана, при этом смотрели, чтобы рога у животного не имели дефектов. Тушу делили не менее чем на семь частей: одну оставляли себе, а остальные раздавали соседям — «как бы для душ умерших и убитых». В течение дня каждый человек должен был посетить не менее семи домов.
До сих пор у хемшил сохраняется деление дома на мужскую и женскую (дальняя от входа) половины, а также обычай избегания, согласно которому невестке запрещается разговаривать с родственниками мужа, особенно свекром. Иногда это правило соблюдалось в течение пяти-шести лет.
Значение ислама в жизни хумшиаци, как уже отмечалось, велико: строго соблюдается пост—Дземун-Байрем (Дземун-Байрам), сохраняется обычай обрезания, пять раз в сутки совершается намаз — молитва: утром — на восходе, в обед, в полдник, вечером — на закате и перед сном. Но живучи и представления о пей — духе дома, а у входа во двор и сегодня кое-где можно увидеть череп животного — оберег от сглаза.
Своеобразна традиционно-бытовая медицина хумшиаци. Практикуется, в частности, бесконтактный прием лечения, когда знахарь находится за несколько километров от пациента. Есть целый ряд других не менее любопытных наблюдений, однако изучение хемшил только началось, и самые интересные открытия еще впереди.
Статистических данных по отдельным этническим группам армян, к сожалению, нет, а общая их численность на Кубани на протяжении полутора столетий возрастала быстрыми темпами. Если в 1871 году в Кубанской области проживало немногим более 3 тысяч армян, в 1920-м — свыше 57 тысяч, то по переписи 1979 года в Краснодарском крае — 120 797 человек (Анапский, Апшеронский, Белореченский, Кавказский, Крымский, Курганинский, Майкопский ААО, Новокубанский, Отрадненский, Туапсинский и другие районы), 1989-го — 209 637. Резко возрос миграционный поток в последнее десятилетие (ереванские армяне), и в частности в последние пять лет (карабахские армяне). Механический прирост составил при этом более 50 тысяч человек.
Германская ветвь представлена в Краснодарском крае немцами (самоназвание дойче; наши информаторы называли себя также русскими немцами). Основная часть немцев Кубани — лютеране, но были и есть небольшие группы менонитов.
Немецкие поселения появляются здесь в середине прошлого века. В 1851 году неподалеку от Ейска, на Широкой балке, были отмежеваны земли «ребенсдорфским колонистам», и в следующем году построен поселок Михельсталь. В 1860 году близ Ейска возникла еще одна немецкая колония — Александровская. В конце 60-х — начале 70-х годов XIX века на Кубань переселились три крупные группы немцев из Бессарабии, впоследствии образовавшие Эйгенфельдскую волость в районе станицы Тифлисской.
Предпринимались попытки основать немецкие, в том числе смешанные с русскими, эстониами, греками, поселения и в Закубанье, однако для земледельцев эти районы оказались малоудобными и многие населенные пункты, придя в упадок, перестали существовать.
Если немцев Кубань привлекала прежде гсего дешевой и плодородной землей и независимым положением колоний, то в России давно оценили такие качества немецкого характера, как основательность, дисциплинированность, трудолюбие и умение рационально вести хозяйство. Колонисты занимались хлебопашеством и огородничеством: выращивали картофель, свеклу, табак, лен. Почти при каждом доме были сад и виноградник. Значительную прослойку у немцев составляли ремесленники.
Как правило, немецкие колонии достаточно быстро достигали экономического благополучия и, как свидетельствуют источники, производили на современников «приятное впечатление своим опрятным и веселящим видом». Вот какой, например, представала взору путешественника колония Ольгенфельд Староминского района в 1925 году: «Еще издали виднеются красные крыши... Большие, кирпичные, совсем городские дома. Большие, как в городе, окна. Дома крыты железом, не ржавым, а свежепокрашенным. Сытый уют выглядывает в окна: фикусы, герань, недешевые гардины. Во дворе, под навесом — косилки, молотилки, жатки и всякий прочий инвентарь, что совсем не заметно ни в крестьянской Сонино, ни в казачьей Староминской. Еще подъезжая к колонке, впервые в жизни вижу такой способ посадки хлеба: жито растет не сплошь, а рядами, и между рядов свободный проход, четверти в две шириной,— оказывается, для того, чтобы по этим коридорам можно было ходить и выпалывать сорные травы. Сурепа в хлебу — этого колонисты не знают. Или бакши, огороды — молодые побеги покрыты сверху легким слоем прелой соломы. «Это они делают для того, чтобы подольше удержать сырость, влагу,— объясняет кучер.— Это очень хорошо от засухи помогает...» Начиная с 70-х годов XIX века на Кубани постоянно наблюдается интенсивный рост численности немцев. Если в 1871 году их проживало 1913 человек, то в 1884 году — уже 10 142. В 1934 году был создан Штейнгартовский район с центром в станице Шкуринской в составе пяти сельсоветов, существовали и немецкие колхозы. Во время Великой Отечественной войны кубанские немцы были насильственно переселены в Казахстан, в результате их численность резко сократилась (до 4754 человек в 1959 году). Надо отметить, что это не первая в истории репрессивная мера к представителям данного этноса: еще в 1893 году Военный совет переименовал немецкие колонии Кубанской области в селения с русскими названиями: Михельсталь (Михаэльсталь)—в Воронцовское, Розенфельд — в Шереметевское, Михаэльфельд — в Джигинское и т. д. В период первой мировой войны был издан закон о ликвидации немецкого землевладения в России. Но несмотря на это, между славянским населением Кубани и немцами, как отмечают очевидцы, сохранялись дружеские и уважительные отношения.
В 60—70-е годы многие немецкие семьи возвратились на Кубань. По данным переписи 1979 года, в Краснодарском крае — в Абинском, Анапском, Кавказском, Крымском, Новокубанском, Курганинском, Тбилисском, Темрюкском, Усть-Лабинском и других районах — проживало 24 237 немцев, в 1989 году —32 213. Однако в последнее время наметился их резкий отток в Германию.
... В прошлом, как свидетельствуют источники и наши полевые материалы, каждая немецкая колония представляла собой самостоятельную общину с общественным управлением и постройками: школа, кирха, амбары для зерна и т. п. В первый день нового года староста, управляющий колонией, и учитель отчитывались о прошедшем периоде перед жителями, сообщая, сколько поступило денег, как они израсходованы, каков прирост населения и прочее.
Важное место занимали общественные формы досуга. По крупным праздникам вся община собиралась в кирхе — церкви, где после службы устраивались хоровые песнопения. Особое внимание у немцев уделялось воспитанию детей и молодежи. Девочек с трех-четырех лет приучали к ведению домашнего хозяйства, мальчиков знакомили с земледельческим трудом и военным искусством. Молодежи позволялось быть в компании только по праздникам и в выходные дни. В случае взаимной симпатии юноша и девушка два-три года до свадьбы встречались только в доме родителей невесты. Девушкам легкого поведения в знак порицания мазали ворота дегтем или нефтью.
Интересные сведения о календарных праздниках и обрядах кубанских немцев мы находим в очерках Н. И. Кириченко, служившего в 90-х годах прошлого века учителем в Эйгенфельдской волости. От внимания исследователя не ускользнул и древний обряд установления так называемого «майского дерева», символизирующий встречу весны. Некоторые факты из народной медицины немцев содержатся в статье К. Живило. Как и у других народов, у них сохранялись и рациональные, и иррациональные способы лечения. Например, при воспалении глаз у ребенка ему закапывали грудное молоко, а при лечении «бласа» (судорожное сжатие челюстей) использовали жженое павлинье перо или косточку из головы свиньи, по форме похожую на зуб.
Естественно, что традиционная культура немцев-колонистов не была однородна. Она варьировала в зависимости от принадлежности к той или иной этнокон-фессиональной группе, оказывали влияние и другие факторы. Наши информаторы из Джигинки, например, подчеркивали, что у них в календаре много общего с русскими. Действительно, общее прослеживается, однако сохранились и свои традиции.
Торжественно и, пожалуй, чинно немцы отмечали Рождество. Накануне вечером звонили вначале в маленький, затем в большой колокол и наконец в оба одновременно. Все жители шли в кирху, где стояла елка, а под ней была изображена «ясельная сцена с Христом» (когда новорожденного Иисуса спрятали в яслях). После службы и коллективного песнопения расходились по домам и садились за праздничный стол. Обычными блюдами по такому случаю были жареное мясо, гусь, иногда пекли тонкий пирог и фигурное печенье в виде колец и птичек. В каждом доме стояла ветка, обклеенная разноцветной бумагой.
Колокольным звоном также провожали старый и встречали Новый год. Обязательным участником новогоднего праздника являлся ряженый персонаж, похожий на Деда Мороза. Он ходил с кнутом для устрашения непослушных детей и с мешком подарков — для послушных. Как и везде, девушки в это время гадали о суженом. Гадания были разными, некоторые, несмотря на сходство со славянскими, имели и особенности. Например, девушка ловила петуха, несла его в сарай, где ставила перед ним зерно и воду, и смотрела: если петух заснет, то жених (муж) будет ленивый; если начнет пить воду, значит, суженый —пьяница; а если станет клевать зерно — обжора.
Своеобразием было отмечено и празднование Пасхи. Так, перед праздником в каждом доме в горшочках высевали ячмень, реже пшеницу, с таким расчетом, чтобы он вырос к Пасхе сантиметров на двадцать. Во всходы прятали крашеное яичко или конфету, и называлось все это «пасхальное гнездышко». Делали его для детей, которые и должны были отыскать «гнездышко». Из других пасхальных игр и развлечений можно назвать качели, игры с пасхальными яйцами и т. п.
Накануне Троицы парни и девушки отправлялись в лес за зеленью, которой украшали кирху и которую «сажали» у себя во дворе. Ночью под Троицу молодежь устанавливала в центре селения специальный «столб» из трех бревен высотой свыше десяти метров, на его вершину водружалось красное полотнище. В эту же ночь парни под окнами своих невест оставляли букеты цветов или у дома понравившейся девушки устанавливали шест, обкрученный цветами и зелеными ветками. В литературе, да и в быту сформировался стереотип во взгляде на немцев как на людей флегматичных и несколько чопорных. О том, что это далеко не так, свидетельствуют шутки и озорство, которые позволялись молодежи во время весенних праздников. Ночью парни, например, могли соломой посыпать «дорогу» между домами юноши и девушки, симпатизирующих друг другу. Некоторые хозяева утром обнаруживали на пороге своего дома огромную бочку с водой, напрочь перекрывающую выход из жилища. Бричка злого или скандального человека могла оказаться на крыше дома или сарая... Конечно, это далеко не все, что можно рассказать о традиционной культуре немцев Кубани. Очень интересны песни, танцы, приметы, верования. Тема эта ждет своего исследования.
Греческая ветвь. Самоназвание основной массы греков Кубани — ромейкос. Говорят они на понтийском диалекте греческого языка, по вероисповеданию — православные, однако есть также небольшая группа греков, которые до переселения на Кубань приняли ислам и перешли на турецкий язык — так называемые урумы.
Когда же появляются греки на Кубани? Если не учитывать античные времена, точную дату применительно к периоду позднего средневековья установить невозможно. Во всяком случае, в документах середины XIX века сообщается следующее: «В среде горских народов Кубанской области издавна проживают греки православного вероисповедания... Греки эти не отличаются от черкес ни языком, ни одеждой, ни домашним бытом, а только лишь одной религией, которую они твердо сохраняли, живя посреди магометанских обществ». В источниках сохранились сведения и о зачислении греков в казаки, и об образовании греческих поселений. Так, в 1799 году на Ангелинском ерике, близ станицы Новонижестеблиевской, возникло смешанное греко-армяно-черкесское селение — Гривенско-Черкесское, или Черкесский аул. Часть его жителей — армян и греков — в 1848 году выразили желание находиться среди единоверцев и были переселены в станицу Переясловскую.
Крупный, официально организованный поток греческих переселенцев на Кубань приходится на 60—70-е годы XIX века. Это было связано с ростом вооруженного освободительного движения народов в Османской империи, а также с окончанием военных действий на Кавказе и правительственными мероприятиями по заселению нагорной полосы и Черноморского побережья после ухода горцев в Турцию.
Первое компактное однородное поселение греков в Кубанской области было основано в 1862 году на месте заброшенной станицы Витязевской вблизи Анапы (ныне это курортный поселок Витязево). В 1864 году возникло селение Мерчан (Мерчанское), получившее свое название по урочищу и некогда существовавшему в этих краях шапсугскому аулу Мерчан. Примерно в начале 80-х годов прошлого века образовалась хадыженская (куринская) группа греков, переселившихся из Батал-пашинского отдела области. В это же время компактные группы греков поселяются в районе Туапсе (условное название «гунайские греки») и других местах побережья. Они быстро освоились в новых условиях и, как отмечают дореволюционные авторы, «тотчас принялись за те занятия, к которым они привыкли сызмала у себя дома», то есть земледелие, в первую очередь табаководство, и в ограниченных размерах скотоводство, причем благодаря табаководству греки очень скоро достигли «высшей степени благосостояния». Занимались они также некоторыми промыслами и скупкой хлеба.
В целом динамика греческого населения на Кубани, без строгого учета изменений административно-территориальных границ, выглядит следующим образом: в 1871 году в Кубанской области проживало 798 греков, в 1920-м в Кубано-Черноморской области — 65 664, в 1925 году только в Кубанском округе греческое население насчитывало 31322 человека. В 1930—1938 годах в крае существовал Греческий район. После депортации греков в годы Великой Отечественной войны их численность сокращается примерно до 12—13 тысяч человек. В 1979 году греческая диаспора Кубани (в Анапском, Абинском, Крымском, Северском и других районах края) составляла 22 671 человека, в 1989-м — 30 167.
Несмотря на многочисленность этого этноса, какие-либо работы по истории и культуре кубанских греков отсутствуют. Лишь в статье А. А. Улуняна находим некоторые сведения о культурном строительстве среди греков в 20—30-е годы: издании в Краснодаре газеты на греческом языке, открытии национальных школ и клубов, дискуссиях о языке, проведении в 1936 году в станице Крымской региональной конференции греков и т. д. В настоящее время происходит возрождение многих из этих идей.
Из дореволюционных архивных источников, содержащих в основном отдельные факты о жилище, орудиях труда, занятиях, одежде переселенцев, можно выделить статистическое описание селения Мерчанского, в котором приводится ряд любопытных замечаний о быте жителей. В частности, в документе отмечается, что гречанки «не проникнуты» духом цивилизации, «который до них, как перешедших из Турции, недоступен», и по их обычаю носят все в азиатском вкусе: шаровары, узкие, «при самом теле» юбки, широкие пояса, которыми перепоясываются, как обыкновенно турчанки или татарки. Однако молодежи не воспрещалось надевать русское платье и «даже модные наряды». Достаточно устойчиво сохраняли переселенцы свой язык.
Бесспорный интерес представляют те пункты статистических описаний, в которых требовалось дать характеристику нравов жителей. В этих незамысловатых «этнопсихологических» оценках отмечены тем не менее и очень точные штрихи. Например, о греках селения Мерчанского читаем: «Характер жителей тихий, уживчивый, но вместе с тем горячий и вспыльчивый, что не может быть поставлено им в укор, соображаясь с прежним их местом жительства. Народ трудолюбивый, не терпящий праздности и пьянства... нравственное состояние жителей греков безукоризненное».
Верования, праздники, обряды, к сожалению, внимания наших предшественников не привлекли. Частично этот пробел можно восполнить материалами фольклорно-этнографических экспедиций, которые позволяют составить более или менее целостное представление о духовной культуре греков.
Богат и разнообразен греческий фольклор. Из песен и в настоящее время сохраняются бытовые и обрядовые, в том числе колядки («Айос Василиос»), свадебные песни, исполнявшиеся при одевании невесты, уводе ее из дома родителей, и т. д. Сами греки делят песни также на заотольные и плясовые. Древней внутрижанровой группой песенного фольклора являются короткие песни, которые исполнители называют частушкой. Нередко они сочинялись по ходу гулянья, а их исполнение превращалось в своеобразное состязание певцов. Однако основное ядро греческого фольклора представляли, пожалуй, танцы. Большинство танцев круговые, коллективные (кочаре, лабикон, омал, тембробис, тотик), но известны одиночные и парные. Танцы также делятся на бытовые и обрядовые, в основном свадебные: например, очень красив танец с участием жениха и невесты — «Семь пар», или «Аромат свечей». Танцы и песни сопровождались игрой на ударных (бубен) и струнных смычковых инструментах (лира, или — более распространенное название — кеменджа, кемянджа).
Как и у славян, у греков наиболее полно сохранился зимний святочный цикл: Рождество, особенно Новый год и в меньшей степени — Крещение.
К Новому году готовили чорэки, пилав — кашу из пшеницы, а позже из риса, а днем и вечером перед Новым годом колядовали. Во всех селениях ходили ряженые, хотя состав их варьировал: невеста, старик и старуха, медведь, араб, врач, меланка. Ряженые одевались в вывернутые наизнанку шубы, а лица скрывали под масками или мазали сажей. У медведя и араба на шее или на поясе были подвешены колокольчики. Почти повсеместно отмечены случаи травестизма: роль невесты исполнял мужчина, а жениха — женщина, но чаще все роли исполняли мужчины.
Еще в 20—30-е годы XX века у греков сохранялся обычай встречать весну. Первого мая дети отправлялись в поле и там жарили яичницу, катались по траве, мальчики играли в чехарду, а девочки в прятки.
Один из немногих праздников, обнаруживающий устойчивую связь с культурной традицией греков метрополии,— Сирандонас. Отмечался он весной, в апреле, и в этот день обязательно готовили хортарике («травяную еду») — блюдо из сорока трав.
Своеобразные игровые элементы и дохристианские верования присутствуют и в других праздниках и обрядах. Например, скорлупки от пасхального яйца рассыпали по двору и при этом приговаривали: «Дьявол, дьявол, вот, возьми, чтоб и у нас все хорошо было!» Ребенку от сглаза к правой руке прикрепляли бусинку с «глазком». В этой связи наиболее интересны магические обряды вызывания дождя, среди которых выделяются хождение с «кушкудерей» и «сычан джух». В первом случае во время засухи женщины наряжали веник «невестой» («кушкудеря») и носили по дворам. Участников шествия обливали водой. Здесь мы имеем дело с так называемой имитативной магией: подобное должно вызывать подобное.
«Сычан джух» открыт в ходе нашей экспедиции 1989 года и заключается в следующем: из грязи лепили «мышку», делали для нее гробик, а далее следовала имитация настоящих похорон, с причитаниями, закапыванием гробика на пустыре и т. п. Эти действия также должны были вызвать дождь. Почему же именно «мышка» используется в обряде? Выбор не случаен: мышь — существо подземное, обладающее доступом к подземным водам, которые, по древнейшим представлениям, имеют прямое отношение к «водам небесным».
Не касаясь подробно других сторон традиционной культуры греков, в частности семейных обрядов, отметим, что каждой группе греков присущи свои особенности, но в то же время в их культуре обнаруживается немало общего с традициями турок-месхетинцев, крымских татар, амшенских армян и славян.
На территории края, кроме названных выше, представлены и другие этнические группы, говорящие на индоевропейских языках. Они, как правило, немногочисленны, и, к сожалению, по их истории и этнографии или вообще отсутствуют какие бы то ни было данные, или же это лишь фрагментарные, косвенные факты, не дающие возможности составить даже самое общее представление о культурных традициях. Поэтому мы в настоящем очерке ограничимся их самым беглым обзором.