Евангелие от Магомета

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20

Глава XXIV
Рано утром за ним заехали Виктор с Пьером. В машине Виктор спросил Эжена:
- Не передумал, брат?
Эжен хотел вспылить, но Пьер, заметив, как побелело его лицо, решил вмешаться:
- Не обращай на него внимание. У Виктора все шутки плоские.
Виктор, поняв, что ляпнул не к месту, извинился:
- Прости, если обидел. Ну не умею я острить! Уже сколько раз из-за этого нарывался на хороший кулак. Так, что давай замнем мою нелепую шутку.

Эжен, после смерти отца плохо понимал различные подколы, шутки, остроты. Ему всегда казалось, что над ним хотят посмеяться или даже унизить. Поэтому в подобных ситуациях, он сразу же после чей–то подколки, пытался перевести разговор в физическую ипостась: немедленно дать в морду или предложить разобраться как мужчина с мужчиной, то есть на кулаках. Это повлияло и на то, что настоятель монастыря, где Эжен был послушником, попросил его покинуть обитель. Хотя в его стенах Эжен волю гневу не давал и очень редко применял физическую силу. Чаще всего к горе-шутнику он просто применял болевой прием, которого было более чем достаточно, чтобы его оставили в покое. А полностью все свое умение, Эжен использовал на татами – в боевых схватках по различным единоборствам.
Основной причиной, конечно, было другое – постоянные споры о реформах в католицизме и неприятие соглашательской политики церковных иерархов с «зеленным» лобби. После одного из диспутов, где вопросом рассмотрения был один из главных постулатов мусульманской религии – запрет на выход из ислама, Эжен поканителил с викарием. Последний мнил, что и в христианстве необходимо ввести правило о запрете принимать другие религии. И очень часто ссылался на Коран. Но Эжен всю свою сознательную жизнь полагал, что вера, - это очень личная и частная тема. Только сам человек решает, верить ему или нет. Если вера утрачена – зачем его держать в лоне церкви? Катись на все четыре стороны. Только искрений адепт нужен Богу. А все остальное от лукавого. Викарий, пользуясь служебными привилегиями, пытался прервать полемику епитимьей. Но Эжен, зная, что вопрос об исключении его из монастырской братии уже решен, обозвал викария ревизионистом и прихлебателем. Викарий был не из робкого десятка. К тому же весил более ста килограммов при двухметровом росте. Он просто взял и зарядил сильный тумак Эжену в ухо. Ну не знал церковный чинуша, что послушник много лет занимается рукопашным боем! Вся братия наблюдала за избиением «младенца». Эжен не стал применять опасные, смертельные удары. Просто двумя ударами ногой (лаукик) по бедрам викария, заставил его упасть на колени – если удары поставлены четко, то бедерные мышца или рвутся или их сводит судорога. Понятно, что послушник пощадил викария – только отбил бедра, но последнему было от этого ничуть не легче. Викарий очумело смотрел на Эжена и пытался что-то сказать. Но боль была такова, что вместо слов слышались нечленораздельные звуки, напоминавшие коровье мычание.
Эжен не стал ждать развязки этого происшествия. Он поднялся в келью и, собрав личные вещи, покинул обитель. С неокатоликами ему было не по пути.
После случая с викарием, Эжен стал более осмотрительным. Ему долгое время было стыдно за этот поступок. Не по-Божески все это! И он не стал обращать внимания на чужие оскорбления – стал выше этого. Сила разума крепче мышц. Эжен стал спокойнее.
И вот опять ему захотелось ответить силой на слова.

- Куда мы едем?
Виктор, чтобы загладить вину, быстро затарахтел:
- За городом есть частное владение. Его хозяин сочувствует нашему движению. Он, правда, считает, что мы просто патриоты, но это даже хорошо – чем меньше сведущих, тем лучше. Нас там ждут двое братьев, которые будут тебя постоянно охранять и посылка из Германии.
- Что за посылка?
- Самое современная снайперка! Таких всего несколько сотен. Стоит баснословную сумму – танк можно купить.
Эжен призадумался.
- Если эта винтовка редка, то вычислить покупателя будет легко.
Пьер успокоил:
- Снайперскую винтовку приобрели полгода назад на подставное лицо. Покупатель был очень хорошим человеком.
- Почему был?
- Он много лет отдал ордену «Армагеддон». Но около года назад сильно заболел – стала разрушаться печень. Поэтому покупка винтовки - это последнее доброе его деяние во имя Бога.
Эжен поинтересовался:
- Уничтожить зверя мы решили вчера, ну может чуть раньше эту акцию предлагал Виктор. Снайперку приобрели давно. Для кого?
- Все очень просто, брат. Многие члены ордена считали, что Омар Хасейн решиться стать президентом Франции. И братство уже давно следит за этим радикальным мусульманином. Но совсем недавно выяснилось, что он неизлечимо болен. Зачем на него тратить силы? Дни его сочтены. Но он воспитал достойного себе приемника - Сержа Гинбурга. Этот еще похлеще своего учителя будет!
Эжен не унимался:
- А зачем мне охранники? Что-то не хочется постоянно быть под контролем.
- Это не обсуждается. Приказ Эдмонда.

Через час они были в охотничьих владениях. Несколько десятков гектаров леса были огорожены высоким забором. Везде были наставлены видеокамеры слежения.
Встречал их парень в полувоенной форме.
Пьер, поздоровавшись с ним и немного поговорив, открыл шлагбаум. Через минуту армагеддонцы были в уютном двухэтажном коттедже.
Пьер, обращаясь к Эжену, сказал:
- Территорию охраняют десять человек. Все они члены одной из патриотических организаций Франции. Сам хозяин уехал по делам в Бельгию. Да, забыл добавить: Эжен ты неделю проведешь здесь безвылазно. Тебя я первые четыре дня потренирую. Затем ты уж сам развивай навыки. Я видел твои бои – реакция у тебя отменная. Думаю, справишься лучше, чем кто-либо. Холодильники забиты разнообразной едой. Спутниковое телевидение. Так, что скучать нам не придется.
Виктор попросил:
- Пьер, разреши глянуть на снайперку?
- Ради Бога. Сейчас я ее принесу из сейфа.
Через полминуты он положил на стол длинный кожаный чехол. Рядом разместил какие-то коробочки.
Виктор расстегнул замочки чехла и вынул чудо оружейных мастеров. Это была спортивная винтовка с изумительно точным боем. Изготовлена она была из самых современных сплавов. Поэтому весила чуть больше полутора килограммов. Из коробки Пьер достал мощную оптику и глушитель.
Виктор удивленно спросил:
- И вот эта пукалка стоит такие деньжищи?
Пьер снисходительно улыбнулся:
- Это очень дорогое оружие. Ручная сборка. Детали подгоняли при помощи самых чувствительных приборов. Оптический прицел изготовлен также ручным способом. Линзы шлифовали тончайшими бархотками. Стоит такая снайперка в двадцать раз больше чем самые дорогие образцы спортивных винтовок. Насколько я в курсе, всего было изготовлено пятьсот экземпляров. Но повторюсь, даже если и вычислят оружие, пути ведут на кладбище. Так, что с этим полный порядок.
Ну, что, Эжен приступим к тренировке?
- Начнем, пожалуй. А где находиться стрельбище?
Пьер покачал головой.
- Стрелять ты сегодня не будешь. И завтра. Сначала освой винтовку. Ты должен за очень короткий срок научиться разбирать и собирать ее. Должен знать предназначение каждой детали. Только после этого преступим к стрельбе.
Виктор протестующее цокнул:
- А может пару раз стрельнем? Хотелось бы увидеть оружие в действии.
Пьер махнул рукой:
- Ладно. Действительно нужно ее проверить. Пойдемте в тир.
Тир располагался в длинном крытом помещении, соединенным с коттеджем подземным переходом. И вообще это владение больше напоминало военную базу.
Пьер в считанные секунды собрал снайперку. Немного повозился с оптическим прицелом. Затем достал из коробки патроны и быстро, набил магазин. Поместив винтовку на мешок, опустился на колени.
- Эжен, я еще не знаю из какого положения ты будешь стрелять. Может лежа, может стоя. Поэтому необходимо отработать разные позиции.
Он взял снайперку в руки и упер приклад в плечо. Целился всего несколько секунд. Раздался звук, который больше напоминал треск сломанной ветки, чем выстрел.
Пьер отложил снайперку и удовлетворенно произнес:
- Оптика класс! И глушитель выше всяких похвал. Пойдемте, глянем на мишень.
До стены, на которой висели различной формы и размеров мишени, было метров тридцать. Мы с Пьером пошли, а Виктор остался и стал смотреть в нашу сторону через окуляр оптического прицела.
Пуля, выпущенная моим инструктором, попала в «яблочко», в десятку. Пьер, сорвав мишень, сказал:
- Винтовка надежная. Подвести не должна. Теперь все дело в тебе, брат.
- Я не подведу.
- Верю, Эжен. Только у нас слишком мало времени. Хорошим стрелком становятся не через месяц, а через несколько лет. А у нас и месяца нет. Единственная надежда на твою спортивную реакцию и интуицию.
Пока мы возвращались к барьеру для стрельбы, Виктор с кем-то разговаривал по сотовому телефону.
Эжен молча протянул ему пробитую мишень.
Виктор внимательно посмотрел и хмыкнул.
- Круто! А можно мне стрельнуть?
Пьер разрешил.
Виктор долго прицеливался и наконец, нажал на спусковой крючок.
Пьер взял винтовку и посмотрел сквозь оптику на мишени.
- Молодец! Тоже десятка. Ты что, тренируешься в тирах?
- Клянусь, что давно не стрелял! Просто оптика сильная – «яблочко» как на ладони.
Пьер, упаковывая снайперку в чехол, заметил:
- Тебе Эжен не надо стрелять. Сначала изучи оружие, сроднись с ним. Добейся того, чтобы с закрытыми глазами смог разбирать и собирать винтовку. Тогда как по маслу пойдет все остальное.
Виктор, вспомнив, произнес:
- Звонил Эдмонд. Мне нужно срочно ехать в штаб-квартиру. Тебе Пьер, он разрешил четыре дня учить Эжена.
- Добро. Ладно, вали скорее. Не мешай нам.
В коттедже Пьер разобрал винтовку на составные части и долго объяснял их назначения. Затем заставил собрать оружие. Эжен оказался способным учеником. Он с первого раза правильно соединил детали. Уже не слушая Пьера, самостоятельно произвел разборку снайперки.
Инструктор воодушевленно сказал:
- Если так дело пойдет, то ты уже завтра сможешь с закрытыми глазами разбирать и собирать винтовку. Думаю, что уже завтра вечером начнем изучать оптический прицел.
Эжен до самой ночи возился со снайперкой. Только после того, как Пьер насильно забрал ее у ученика, лег спать. А сам инструктор уехал в город – решил добыть некоторые сведения касающиеся Сержа Гинбурга.
Ночью Эжену приснился странный сон. Он стоял у кладбища с винтовкой в руках. Недалеко находился Эдмонд, который бросал высоко вверх шарики. Эжен стрелял по ним, и осколки падали на землю. Только один раз он промахнулся. Шарик упал и подкатился к его ногам. Эжен нагнулся и подобрал его. Это был деревянный шар с узором в виде восточных символов «инь» и «янь».
Утром его разбудил Пьер.
- Хватит дрыхнуть, засоня. Давай умывайся и продолжим.
Но Эжен по многолетней привычке, сначала произвел утреннюю разминку. Около двадцати минут побегал по территории владения. Сделал несколько силовых упражнений, отработал основные удары. Затем принял контрастный душ.
Когда он вернулся в коттедж, Пьер уже приготовил завтрак. Увидев Эжена, он довольно сказал:
- Молодец, что не забываешь о зарядке. Наблюдал, как ты махал ногами на улице. Реакция у тебя будь здоров.
Эжен спросил:
- Что в городе?
- Да все пока по-прежнему. Ребята приступили к разработке акции. Уже есть кое-какие сведения об объекте.
Давай, поешь, как следует. Зная тебя, предчувствую, что изучать оптику будешь до ночи. И про обед с ужином забудешь.
На завтрак было спагетти с томатным соусом и мясными фрикадельками. Запивали все это зеленым чаем.
После того, как была вымыта посуда, Пьер предложил:
- Пошли в комнату. Проведешь разборку и сборку винтовки на время.
Эжен достал снайперку из чехла и застыл, ожидая команды.
Пьер настроив секундомер, тихо произнес:
- Начали!
Эжен быстро, зная каждую деталь, ее роль в общей системе оружия, разобрал винтовку и сложил руки на груди.
Инструктор похвалил:
- Молодец! Талант! Ты не то, что уложился в нормативы, ты сэкономил больше двадцати секунд. А эти секунды очень часто бывают решающими.
Теперь соедини все детали как надо.
И опять Эжен опередил норматив для военнослужащих.
- Знаешь, брат, Пьер почесал переносицу, - даже я в свое время медленнее изучил техническую часть снайперской винтовки. К тому же она была намного проще, чем эта.
Эжен предложил:
- Попробую с закрытыми глазами провести разборку и сборку. Засекай!
Когда Эжен сдернул повязку с глаз и, демонстрируя, что винтовка собранна правильно, передернул затвор, Пьер просто качал головой.
- Да, Эжен. Ты всего за день добился того, что у других занимает минимум пару недель. Но убери снайперку в сторону, давай посмотрим оптический прицел.
Он сам достал из кожаного чехла, оббитого изнутри поролоном сложное оптическое устройство. Долго объяснял значение окуляров, винтов подкрутки, синхронизаторов. Разобрал прицел на составные части и тут же собрал. Предложил повторить Эжену.
Эжен, не секунды не колеблясь, с легкостью произвел разборку оптики и так же легко все обратно смонтировал.
- Ты на лету все схватываешь. Думаю, что не будем ждать завтрашнего дня – сейчас пойдем в тир.
В тире, Эжен самостоятельно собрал винтовку. Прикрепил прицел и посмотрел на инструктора.
Пьер все понял и достал коробку с патронами. Эжен быстро вставил пять длинных увесистых кусочков смерти в обойму и неожиданно отошел от стойки, откуда обычно стреляли начинающие к самому дальнему огневому рубежу.
Пьер улыбнулся.
- Ну, что ж, попробуй.
Эжен опустился на левое колено, прижал приклад к плечу. Немного посмотрев сквозь окуляр на стенд с мишенями, подкрутил винт наводки. Затем произвел все пять выстрелов.
Инструктор покачал головой.
- Пойдем, глянем.
Четыре мишени были поражены в «яблочко». Пятая мишень, которая специально находилась под углом к стреляющим, также имела пробоину в центре, правда с небольшим смещение вбок. Совсем мизерным.
Пьер произнес восхищенно:
- Ну ты даешь, монах! Так стреляют после нескольких лет упорных тренировок. Сегодня целый день будешь палить с разных рубежей по различным мишеням. Пока они будут статичными. Набьешь руку – перейдем к движущим объектам. И мой совет: не хватай так крепко винтовку. Представь, что это женщина. Вот и обними ее как женщину – нежно, ласково. Люби ее.
Эжен до самого вечера стрелял в тире. Палил стоя, сидя, лежа. При полном освещении и в полумраке. Когда онемел указательный палец и заныло плечо, решил, что на сегодня хватит. Отсоединил оптику, аккуратно протер бархоткой. Уложил в кофр. Разобрал винтовку и тщательно прочистил все детали. Собрал и зачехлил.
В коттедже никого не было. Его личные охранники, по распоряжению Эдмонда, жили в соседнем домике. Они, зная роль Эжена в предстоящей акции, старались не докучать ему.
На столе в спальной комнате лежала записка: «Я уехал в город. Буду утром. Наблюдал за твоей тренировкой (надеюсь, заметил в тире камеры видеонаблюдения?). Завтра будем стрелять на полигоне. Отоспись как следует и утром позавтракай без меня. Я поем в городе». Ниже стояла размашистая подпись Пьер.
Вопреки прогнозам своего инструктора, насчет ужина, Эжен решил приготовить себе что нибудь горячее. Он, осмотрев холодильник, решил ограничиться пиццей с ветчиной и грибами.
Наскоро съев ее всухомятку, расправил жесткую постель и, раздевшись, нырнул под одеяло. Уснул не сразу: долго вспоминал своего отца, жизнь в монастыре, спортивные турниры по рукопашным боям. Почему-то припомнилась одна из бесед с аббатом Жаном. Аббат объяснял своему ученику, что Бог живет и в самом человеке. В каждом истинно верующем. А храм Божий это не только строение из камня и кирпича, сколько из ребер. Душа – вот истинная церковь Господа.
Эжен посетовал, что так говорили агностики-альбигойцы, и католическая церковь обвинила их в ереси. На что, Жан резонно заметил, что и гелиоцентрическую модель нашей системы иерархи признали недавно. В тот день они долго дискутировали о роли религии в современной жизни. И пришли обоюдно к избитой истине, что вера необходима всегда и везде.
Утреннее солнце покрыло коттедж нежным розовым цветом. Яркий золотой луч проник сквозь кисею занавесок и уколол Эжена в глаза.
Он, долго моргая ресницами, смотрел на потолок, где рассветные лучики играли в солнечных зайчиков, гоняясь друг за другом.
Эжену вдруг вспомнилось детство. Тот момент, когда отец выхаживал его после болезни. У него даже возникло чувство «дежавю». После кризиса, когда жизнь Эжена весела на волоске, утром, следом за ненастными осенними днями неожиданно выглянуло солнце. И его лучи, так же как и сейчас, дразня друг, друга бегали по потолку и стене. А рядом сидел постаревший за одну ночь отец и молча гладил сына по голове, смахивая скупые слезы.
Эжен не стал дожидаться Пьера – было еще ранее утро. Он около часа делал зарядку, а затем, прихватив винтовку со всеми причиндалами, отправился на полигон.
Стрельбище было громадным, занимавшим несколько десятков гектаров земли, разделенным на сектора. Без помощника можно было тренироваться в стрельбе только по движущим мишеням и в специально оборудованном открытом тире, выполненном в виде помещения с большим количеством комнат и коридоров. Смысл тренировки был следующим: нужно осторожно перемещаться по территории тира, и стрелять в появляющиеся в разных местах мишени. Мишенями управляли специальные приборы. По идеи за пультом управления должен быть инструктор, но была и автоматическая программа.
Эжен установил приборы на автоматическое управление и, зарядив снайперку, бросился в первую комнату. Там его ожидали три манекена с пистолетами в руках.
Эжен знал, что если в течение трех – четырех секунд не попадаешь в мишень, раздается резкий звук и можно считать себя убитым.
Он упал на пол и произвел три выстрела, почти не целясь. Манекены пропали. Дальше находился длинный коридор с боковыми нишами, откуда выскакивали как чертики из табакерки муляжи противников. Коридор Эжен прошел успешно, только пришлось перезарядить винтовку.
Весь этот тир он прошел за десять минут. Было израсходовано тридцать два патрона. Хороший это результат или нет, Эжен не знал. Решил дождаться Пьера и выяснить это. А пока затратив около получаса на чистку винтовки и прицела, отправился на кухню коттеджа, чтобы приготовить себе завтрак.
Сделал яичницу из трех яиц и обжарил несколько кусков хлеба. После скромного завтрака, Эжен включил телевизор и стал просматривать новости. По центральному каналу Франции транслировали встречу кандидата в президенты Сержа Гинбурга с избирателями. Гинбург стоял на импровизированной сцене и убеждал тысячи стоявших вокруг французов проголосовать за него. Он грамотно построил свое выступление. Говорил о новых рабочих местах, которые появились в связи с выделенными Франции миллиардными дотациями от Мусульманской ассоциации стран Евразии. Повествовал о всеобщем единении под крылом одной религии. Призывал покончить с консерваторами в правительстве и дать власть более молодым и прогрессивным.
Граждане в ответ кричали слова одобрения. Через охрану отдавали фотографии Гинбурга, чтобы он поставил автограф.
Буквально через пару минут показали встречу другого кандидата на высший пост в стране. Он был от объединенной патриотической оппозиции.
Эжена поразило косноязычие этого политического деятеля. Он говорил только о себе и ни разу не заикнулся об исламской экспансии в стране. Не затронул вопрос массовых погромов католических церквей. Только все твердил: «я», «я», «я». Многие из присутствующих откровенно смеялись над ним. В конце концов, в кандидата полетело тухлое яйцо, которое разбилось ему об плечо. Эжен конечно не знал, протухшее яйцо или нет, но наблюдая как у оппозиционного политика затрепетали ноздри, а потом скривилось лицо, стало ясно, что куриный продукт отнюдь не диетического свойства.
Эжен не стал смотреть продолжение этого политического фарса – выключил телевизор. И так ясно, что все спланировано заранее. И итог выборов очевиден.
Наконец распахнулась дверь и в комнату ворвался как метеор Пьер. Он бросил сумку на пол и с горечью сказал:
- Сегодня ночью разгромили Лионское отделение «Армагеддона». Были убиты восемь братьев. Эдмонд приказал тебе отсюда не высовываться. Нужно скорее закончить подготовку.
- Посмотри, пожалуйста, результаты моей тренировки в специальном тире.
Пьер удивился:
- Когда же ты успел?
- Утром не спалось, вот я малость и пострелял.
- Там есть специальная программа, которая записывает все. Ты посиди здесь, а я схожу, гляну.
Вернулся он через несколько минут, неся в руках распечатку моих утрешних стрельб. Вид у Пьера был обескураживающий.
- Ты даешь, монах. Тридцать два выстрела и все куда надо. Прохождение за десять минут при нормативе в двадцать пять. Послушай, ты супермен какой-то. Признайся, ведь учился стрелковому делу раньше?
- Клянусь, что раньше никогда оружия в руках не держал.
- Тогда ты просто феномен, монах.
- Пьер, почему ты меня называешь «монахом»?
Он недоуменно посмотрел на меня, а затем махнул рукой.
- Ты же не в курсе, брат. Тебя за глаза давно уже прозвали монахом. А когда решили провести акцию, то присвоили тебе это прозвище. Все кто задействован имеют клички. «Монах» это сам понимаешь почему. У меня, например, прозвище Воин.
- Почему?
- До карьеры телохранителя, я долгое время состоял во Французском легионе. Помотало меня по свету!
- Может, расскажешь?
- Давай сначала поедим – я думал в городе позавтракаю, да не получилось.
- Я уже заправился, но если хочешь, сварганю глазунью с ветчиной.
- Добро. А я пока кофе сварю.
Пьер быстро съел яйца с мясом. Налив себе и мне кофе, он присел в кресло и стал рассказывать.
- Лет пятнадцать назад наше подразделение находилось в Кении. Президент этой африканской страны решал какие-то важные вопросы с США. Потому вместе с американскими солдатами прислали и нас. Тогда большая часть населения Кении была мусульманской. Только на западе страны были поселения, где действовали христианские миссионеры. В стране вроде бы все было спокойно. Но, то ли президент Кении не смог договорится с правительством США, то ли побоялся того, что вожди племен западных земель хотят его низложить, но в одночасье все изменилось. Наступил сущий ад. Надо добавить, что до этого я равнодушно относился к религиозным мировоззрениям. Мне по барабану было кто ты христианин или мусульманин. Главное, чтобы человек был хороший, а как он молится, меня не волновало.
Десятки вертолетов поднялись с аэродромов Найроби. В каждом находилась группа правительственных коммандос и вооружение. Сотни грузовиков, набитые солдатами под завязку устремились в западные земли.
Коммандос врывались в селения и убивали всех. Они экономили патроны и приканчивали жителей штыками, а то просто проламывали головы прикладами автоматов. Особое зверство они применяли к христианским миссионерам: поймав священника, коммандос обычно сначала вырезали на спинах кресты, а затем, отрубив ладони, чтобы он не могли креститься, обливали беднягу бензином и поджигали.
Буквально за пару недель были уничтожены жители Накуру, Китале, Бутере и сотен других населенных пунктов поменьше. Беженцы устремились в негласную столицу западных земель Какуму. Многие переходили границу соседней Уганды.
Вначале нам был дан приказ не вмешиваться. Но когда опьяненные свежей пролитой кровью религиозные фанатики стали обстреливать наши казармы, нервы у командиров не выдержали. Вместе с американцами мы им устроили такую бойню, что в радиусе нескольких километров от места нашей дислокации днем с огнем было не найти чернокожего мусульманина.
Наконец пришло распоряжение помочь беженцам. В течение трех дней мы полностью выбили коммандос с западных земель. Наши легионеры, прошедшие множество военных компаний, не стали жалеть фанатиков начавших бойню в Кении, а просто не брали их в плен, убивая сразу.
Президент Кении, который все это организовал, запросил помощи у соседних мусульманских государств. Но госдепартамент США пригрозил ему бомбардировкой Найроби. На несколько месяцев в регионе стало мирно.
Но меня возмутило то, что для мирового сообщества была придумана другая подоплека этой войны. Мол, племена, поддерживающие действующего президента, что-то не поделили с другими племенами, живущими на западе страны. О том, что христиан убивали мусульманские фанатики, не было сказано ни слова.
Кстати, подобная гражданская война произошла в соседнем Сомали, еще в начале века. Но политики свели все к межплеменным конфликтам. Им плевать было на то, что исламские фанатики уничтожили почти миллион сомалийцев. Это был настоящий геноцид.
Я после этого стал задумываться из-за чего люди, которые молятся разными способами, убивают друг друга. Ведь в каждой религии есть заповедь «не убий». Да и Бог один для всех.
Пришлось уйти из легиона. Долго изучал теологические книги. Советовался со священниками. В конце концов, понял, что дело не в религиях, а в религии. Только ислам приносит военные конфликты, погромы, теракты. Эта религия как паук, которая плетет сети по всему миру. И только в ней, точнее в их священной книге есть постулат «убей неверного».
Затем я познакомился с Эдмондом. Ну, а дальше сам понимаешь, стал членом ордена «Армагеддон». Понимаю, что свою родную страну мы потеряли, но сдаваться, ложась кверху лапками, это не по мне. Лично я буду с этими религиозными фанатиками драться до последнего.
Ладно, что-то я разговорился. Мне кажется, что наши тренировки идут с огромным опережением графика. Тебе можно хоть сейчас выступать на международных соревнованиях по стрельбе. И будь уверен, что призовое место у тебя в кармане. Так, что Эдмонд рад за нас. Примазаюсь к твоему умению. Сейчас главное научиться стрелять в темноте, на звук, из неудобных положений. Так что придется еще попахать.
- Я готов.
- Бери винтовку, пойдем на стенд. Пошмаляешь по тарелочкам.

Blog

Евангелие от Магомета