Geum.ru

Ю. Ю. Булычев история русской культуры

Вид материалаДокументы

Содержание


§ 1. Личность Петра Великого, цели и характер его реформ
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9

§ 1. Личность Петра Великого, цели и характер его реформ



Петр родился в Москве 30 мая 1672 г. , явившись четырнадцатым ребенком царя Алексея Михайловича и первым от его второго брака с Натальей Кирилловной Нарышкиной. Детство будущего императора прошло в окружении иноземных вещей – заморских кукол, музыкальных ящиков и клавикордов, которые уже успели заполнить женскую половину и детские комнаты кремлевского дворца. По старому русскому обычаю Петра начал учить с пяти лет подьячий Никита Зотов, который после назначения учителем царского сына был произведен в дворяне. Зотов прошел с Петром Азбуку, Часослов, Псалтырь, Евангелие и Апостол, способствовал развитию интереса царевича к истории, рассказывая ему о славных событиях русской старины и рассматривая с ним рукописи с рисунками из дворцовой библиотеки. По достижению Петром десятилетнего возраста обучение его прервалось, ибо за смертью царя Федора последовали придворные беспорядки, вызвавшие страшный стрелецкий мятеж, избиение бояр и провозглашение Софьи правительницей государства. Царица-вдова Наталья Кирилловна с сыном-царевичем оказались вытесненными из Кремля и обосновались в селе Преображенском. Так, по словам В.О. Ключевского, силой обстоятельств опальный царь, выгнанный сестриным заговором из родного дворца, с десяти лет перешел из учебной комнаты прямо на задворки.

Известные военные потехи в Преображенском подогрели страсть Петра к иноземным диковинам, а страсть к диковинам вызвала стремление к дальнейшей учебе. Петр быстро осваивает арифметику, геометрию, артиллерию и фортификацию, овладевает астролябией, изучает строение крепостей, учится вычислять полет пушечного ядра под руководством голландца Тиммермана, начинает строительство флотилии на Переяславском озере. До 17 –летнего возраста будущий царь играет в военные игры с живыми людьми и настоящими пушками, лишенный всякого нравственного руководства и предоставленный самому себе. Старшие братья Петра переходили из рук подьячих, обучавших их церковной грамоте, к воспитателям, которые знакомили их с передовыми политическими и нравственными воззрениями того времени, включавшими понятия о гражданстве, о предназначении государя и его обязанностях перед подданными. У Петра же не было таких наставников, и он остался беспризорным в области политического мышления и нравственного воспитания. «Вся политическая мысль его, – говорит Ключевский,– была поглощена борьбой с сестрой и Милославскими; все гражданское настроение его сложилось из ненавистей и антипатий к духовенству, боярству, стрельцам, раскольникам; солдаты, пушки, фортеции, корабли заняли в его уме место людей, политических учреждений, народных нужд, гражданских отношений. Необходимая для каждого мыслящего человека область понятий об обществе и общественных обязанностях, гражданская этика, долго, очень долго оставалась заброшенным углом в духовном хозяйстве Петра. Он перестал думать об обществе раньше, нежели успел сообразить, чем мог быть для него»1.

Смутность политических и этических представлений Петра о предназначении государя и природе общественно-государственной жизни повлекли за собой его нравственную неразборчивость в подборе сотрудников и помощников после утверждения на царском троне. Руководствуясь только практическими соображениями, он приближал к себе прежде всего тех, на кого мог безусловно рассчитывать в своем преобразовательном деле и кого мог использовать против консервативной старины. Не случайно костяк ближайшего окружения Петра составили международные бродяги из Немецкой слободы и бродяги отечественные. В числе членов петровской компании мы находим авантюриста и прожигателя жизни из Женевы Франца Яковлевича Лефорта, наемного шотландского генерала Патрика Гордона, бывшего камердинера голландского вице-адмирала Генриха Остермана (ставшего у Петра дипломатом с лакейскими ухватками), наконец «Алексашку» Меншикова – человека темного происхождения, сметливого и отчаянного, но вороватого и невежественного, не знавшего грамоты и умевшего только подписать свое имя и фамилию. Эта крепко пьющая, грубо развлекающаяся, часто скандалящая и дерущаяся компания, в которой объяснялись на «тарабарской» смеси слов французских, немецких и старорусских, а переписывались, используя латинские буквы для русских слов или русские буквы для латинских, конечно же не могла служить источником какой-либо органичности, системности и последовательности в государственной деятельности царя 1.

Только со временем, под влиянием опыта царствования у Петра образовалась своего рода «политическая философия». К первоначалам этой философии нужно отнести идею блага Отечества, которая в глазах Петра стала общеобязательным императивом для государя и для подданных, определяющим их первостепенную заботу о двух вещах: внутреннем благоустройстве страны и внешней обороне государства. Эти элементарные обязанности самодержца и всякого россиянина Петр непрестанно подчеркивал во всех основополагающих документах своего царствования. Он стремился внедрить в общественное сознание, что беззаветное служение к славе и пользе Отечества является первейшей обязанностью российского подданного. Причем религиозно-мистические и нравственно-общественные основания этого служения, столь важные для человека, тем более самодержца Московской Руси, в сознании Петра уходили на второй план, а государственное, земное благо приобретало оттенок святости и самодостаточности. Неразвитость религиозно-нравственного начала в политической философии первого российского императора обусловливала бесчеловечно-прямолинейное истолкование им идеи долга перед Отечеством, забвение христианских понятий о личности и достоинстве человека, недопустимую грубость и даже жестокость в осуществлении своей культурной политики.

Следует заметить, что Петр от природы не был груб внутренне. Он обладал художественным чувством, старался достать хорошие статуи и картины в Италии и Германии, именно Петр начал коллекционировать произведения искусства, заложив основу Эрмитажа. Царь-преобразователь имел архитектурный вкус, выписывая из Европы дорогостоящих первоклассных мастеров. Не любя инструментальной музыки и с трудом перенося на балах игру оркестра, Петр любил петь в церковные праздники на клиросе, став в ряды певчих. Он был по-своему набожным, знал церковный обряд, всегда брал с собой в военные походы икону Христа Спасителя, которой благословляла его мать и которая почиталась чудотворной. Он не забывал почитать своего святого покровителя апостола Петра и небесных заступников России. При всем том он являлся уже далеко не церковным человеком, относившимся к православной традиции извне, рассматривавшим монастыри и таинства Церкви опять-таки с точки зрения государственной пользы.

Эта оторванность Петра от традиционных устоев старомосковского сознания позволила ему стать радикальным преобразователем России. Однако нехватка просвещения и религиозно-нравственного сознания препятствовала осуществить реформы последовательно, мудро и дальновидно. Петр сделался реформатором не потому, что прозревал грядущие судьбы государства и стремился реализовать некий план всесторонних усовершенствований русской жизни. Как верно замечает В.О. Ключевский, Петр просто делал то, что подсказывала минута, не затрудняя себя предварительными соображениями и отдаленными планами, только к концу царствования заметив, что совершил своего рода переворот. Война со Швецией повела его и до конца жизни толкала по пути преобразований. Все они диктовались данным моментом и согласовывались между собой не размышлением, а объективной логикой событий. Кроме того, основополагающие цели петровских реформ – расширение русского культурного кругозора; освоение опыта европейской мысли, науки и техники; выход России на морские коммуникации и овладение техникой мореходства; строительство промышленности и боеспособной вооруженной силы – были предначертаны еще в царствование Алексея Михайловича, как образованными людьми того времени, так и реальными историческими условиями. Петр со свойственной ему свободой от старых обычаев и неуемной энергией продолжил дело весьма осторожного, церковно мыслившего отца, используя одни и те же грубые, топорные методы для разрешения и простых и сложных задач. Это воистину был не царь-столяр, а царь-плотник, который, пренебрегая тонким культурным инструментом, но орудуя повсеместно – на верфях, на поприще образования, в застенках Преображенского приказа – топором своей абсолютной власти, одновременно материально усовершенствовал и духовно уродовал свою страну.

В самом присущем Петру стиле преобразований отразился внутренний уклад типичного московского человека, сильного своим инстинктом и практической смекалкой, но не отягощенного навыками теоретического обобщения. Этот стиль деятельности реформатора верно уловил Л.А. Тихомиров, подчеркивая, что в чисто личном плане, когда вставал вопрос, как он в качестве государя должен поступить, Петр почти всегда находил верный ответ. Но когда ему приходилось намечать действие монарха вообще, сформулировать правила и предопределить институты, Петр способен был решить задачу только посредством увековечения какой-либо временной частной меры. «Принцип есть отвлечение того общего, что объединяет частные меры, и что, следовательно, приложимо ко всем разнообразным случаям практики. Этого-то принципа у Петра и не видно. Он гениальным монархическим чутьем знал, что должен сделать он, и оказывался беспомощен в определении того, что должно делать вообще. Поэтому-то он своим личным примером укрепил у нас монархическую идею, как, может быть, никто, и в то же время всеми действиями, носившими принципиальный характер, подрывал ее беспощадно»1.

В.О. Ключевский также обращает внимание на внутреннюю противоречивость методов деятельности Петра, говоря, что его реформа была борьбой деспотизма с народом, с его косностью. «Он надеялся грозою власти вызвать самодеятельность в порабощенном обществе и через рабовладельческое дворянство водворить в России европейскую науку, народное просвещение, как необходимое условие общественной самодеятельности, хотел, чтобы раб, оставаясь рабом, действовал сознательно и свободно» 2.

Но таковы были противоречия не столько деятельности Петра, сколько объективные противоречия самой эпохи. Россия, если она хотела достойно существовать, должна была как бы рывком поднять самою себя за волосы на уровень европейского кругозора и европейской цивилизации, используя те средства, которые были в обиходе довольно косного, не отягощенного просвещением общества и самодержавного государя, оторвавшегося от старых обычаев. Поэтому мы должны видеть не одни грубость и примитивность Петра, но и те проблески просвещенного русского самосознания, которые только в Петровскую эпоху, причем благодаря лично Петру, становятся достоянием отечественного образованного слоя. Ибо именно Петр впервые ясно почувствовал, выразил в своих словах и делах основополагающие геополитические и культурно-исторические задачи России как связующего звена между Востоком и Западом, Азией и Европой. Это великое призвание своей страны он и хотел осуществить, создав новую приморскую столицу, стремясь выйти на морские просторы, построить многочисленные каналы, соединяющие все моря и реки страны в единую транспортную систему, которая позволила бы России стать культурной и торговой посредницей между двумя мирами. Руководствуясь такой перспективой, Петр посылал экспедицию для разведки и описания сухопутного и водного пути в Индию, лелеял мыль об отыскании дороги в Индию и Китай через Ледовитый океан, незадолго до смерти писал инструкцию Камчатской экспедиции Беринга.

Веру в особую мировую роль России поддерживал в царе-преобразователе выдающийся мыслитель и ученый Готфрид Лейбниц, который встречался с Петром во время его заграничных поездок и находился с ним в переписке. Лейбниц мечтал о новой всеобъемлющей западно-восточной культуре и предлагал создать западно-восточные академии для поощрения духовного синтеза. Одну из них он предлагал учредить в Санкт-Петербурге, сделав ее центром целой системы российских академий, университетов и гимназий. Лейбниц высказывал мысль, что Россия, с опозданием начинающая освоение научного опыта, может вскоре достигнуть больших успехов, чем Европа, поскольку имеет возможность пользоваться достигнутым в других странах и избегать их ошибок. Тем более, что русские способны взять все лучшее не только из Европы, но и из Азии и усовершенствовать все, сделанное в обеих частях света 1. По-видимому, у Лейбница Петр заимствовал идею мирового круговорота наук, в котором Россия призвана стать новым центром научной деятельности, придя на смену Англии, Франции и Германии.

Широкое понимание мировой роли России, очевидно, было несовместимо с убогим провинциализмом западничества, и западником Петр никогда не был. Но он ясно понимал, что для того, чтобы сохранить свою независимость и быть умелой посредницей между Азией и Европой, России надлежит познавать не только первую, но и обладать всеми знаниями и техническими орудиями последней. В.О. Ключевский в работе «Петр Великий среди своих сотрудников» приводит многие суждения и целые фрагменты бесед Петра, свидетельствующие, что его представление о мировой геополитической и культурно-исторической миссии России являлось важным, вдохновляющим и национально ориентирующим фактором реформ, возникшим в процессе осознания их смысла и назначения. То есть сам процесс реформирования, со всеми его трудностями и противоречиями, явился стимулом развития культурного самосознания реформаторов, равно как все их дело оказало решающее влияние на ход дальнейшего развития русской мысли и культуры, вплоть до наших дней.

§ 2. Содержание основных реформ первой четверти XVIII в.


а. Военная реформа: создание регулярной армии и военного флота.

В ходе Северной войны (1709–1721) под непосредственным руководством Петра была создана русская регулярная армия, одержавшая победу над шведскими вооруженными силами, считавшимися самыми боеспособными в Европе. Для комплектования армии солдатами прежний беспорядочный и случайный их набор был заменен периодическими рекрутскими наборами, первый из которых был произведен в 1705 г. Для подготовки офицерского состава из русских людей было учреждено несколько специальных школ – навигацкая, артиллерийская, инженерная. Основным же источником офицерства для армейских частей служили два гвардейских полка – Преображенский и Семеновский. Царский указ 1714 г. запрещал производить в офицеры дворян, которые на служили солдатами в гвардейских полках. В 1716 г. был издан подробный Воинский устав, который также постановлял, что российские дворяне производятся в офицеры только благодаря службе в гвардии. В конце царствования Петра Великого численность сухопутных вооруженных сил России доходила до 200 тыс. человек. Военный флот составляли 48 линейных кораблей, около 8000 галер и иных судов, с общей численностью экипажа около 28 тыс. В 1699 г. Петр учредил Андреевский флаг Российского военно-морского флота с изображением голубого креста Андрея Первозванного, считающегося, согласно русской православной традиции, покровителем России.

В царствование Петра I были учреждены ордена: орден апостола Андрея Первозванного – высшая награда для отличившихся в сражениях; орден святой великомученицы Екатерины; орден св. Александра Невского.

б. Преобразования центрального, местного управления и порядка

престолонаследия.

В качестве высшего органа петровской администрации был учрежден «Правительствующий Сенат», заменивший прежнюю боярскую думу. В состав Сената было назначено 9 членов и обер-секретарь. Для надзора за деятельностью администрации при Сенате была учреждена должность обер-фискала, которому были подчинены провинциальные фискалы. В 1717– 1718 гг. были учреждены 9 коллегий, пришедших на смену старинным приказам. Коллегиальное управление было учреждено по шведскому образцу. В конце 1708 г. Петр издал указ о разделении России на 8 губерний, разделенных в свою очередь на провинции.

Петр пытался также ввести городское самоуправление, желая активизировать деятельность торгово-промышленного класса. Однако городское самоуправление не могло укорениться и успешно развиваться на русской почве в силу отсутствия самостоятельного класса буржуазии, а также тяжести податей и обязательных бесплатных повинностей, ограничивающих самодеятельность городского населения.

В 1722 г. Петр издал «Устав о наследии престола», отрицавший обычай наследования верховной власти старшим сыном царя по завещанию или передачу ее согласно соборному избранию государя. Отныне царствующему императору предоставлялось право произвольного назначения наследника.


в.Развитие фабрично-заводской промышленности.

Озабоченный строительством новой армии и военного флота, Петр во множестве приглашал для работы в России специалистов в области горно-рудного и литейного дела, посылал русских за границу для обучения мастерствам, освобождал фабрикантов, мастеров и работников от иных служб и повинностей, позволяя заводчиками покупать к заводам деревни, создавая фабрики на средства казны и сдавая их частным промышленным кампаниям на льготных условиях. Петр превратил Тульский оружейный завод в кузницу русского оружия, основав чугуно-литейный и железоделательный завод на берегу Онежского озера, развернув горное дело на Урале. В XVIII в. русская черная металлургия опережает сначала Англию (1725 г.) затем Швецию и занимает по выплавке чугуна первое место в мире. «Высокое качество и дешевизна русского железа сделали его желанным для многих зарубежных стран, – отмечает О.А. Платонов. – Уральское железо идет, в частности, в Англию, Францию, США, а общий итог вывоза достигает к концу XVIII века около 4 миллионов пудов. Русское железо значительно ускорило промышленный переворот в Англии»1.

Кроме металлургических заводов, при Петре возникло много различных фабрик, особенно полотняных, парусных и суконных, для нужд армии. Возникли промышленные предприятия для удовлетворения нужд гражданского населения. Петр оставил после себя около двух с половиной сотен фабрики и заводов по разнообразным отраслям промышленности.


г. Закрепощение всех слоев общества государством, поощрение служебного рвения подданных.

Руководствуясь идеей всеобщей службы Отечеству, изыскивая новые материальные стимулы и моральные ресурсы служебного энтузиазма, Петр стремился деятельность всех сословий строго подчинить государственным интересам. Он провел подушную перепись населения, нашел много новых податных плательщиков, расширил сферу действия крепостного права в отношении сельского населения, упростив его состав и втиснув все его слои в два основных сельских состояния: государственных крестьян и крепостных людей. Петр положил начало новому состоянию крепостничества, способствовав прикреплению крестьян наследственно и потомственно к их господам, но сохраняя за крестьянством значение податного сословия, подлежавшего государственному тяглу, каковым оно было в Руси Московской.

Петром были отменены московские служебные «чины», зависевшие в значительной мере от происхождения служилых людей, в том числе чин боярский. В 1722 г. Петр издал «Табель о рангах», разделившую всю массу военных и гражданских государственных служащих на 14 рангов, согласно которым должен был продвигаться каждый офицер и штатский чиновник. По точным словам историка С.Г. Пушкарева, на место старинной аристократической иерархии «породы» и «отечества» Петр поставил военно-бюрократическую иерархию заслуги и выслуги. При этом всякий солдат, дослужившийся до офицерского чина, получал потомственное дворянство. Служебная повинность всего дворянского сословия при Петре стала гораздо тяжелее, чем она была в Московской Руси. Там дворяне, отбыв военный поход или сторожевую службу, разъезжались по домам, при Петре же они обязаны были с 15 лет поступать в солдатские полки, и только пройдя продолжительную службу солдатами могли быть произведены в офицеры, которые должны были служить до старости или до потери трудоспособности. Кроме регулярной служебной повинности царь-преобразователь возложил на дворян новую, учебную повинность. Всех дворянских детей мужского пола было велено с 1714 г. учить грамоте, арифметике и геометрии, запретив им жениться до окончания обучения.

Принцип государственной службы, казенный интерес определял в существенной мере и политику Петра в отношении торгово-промышленного сословия. Представители этого сословия были поставлены царем в привилегированное положение. Их занятия Петр отождествлял со службой дворянства и даже возвышал над последней. Он предоставил мужику-заводчику дворянское право владеть землей с крепостных населением и укрывать беглых, используя их для фабричной работы. Вместе с тем Петр не стеснялся принуждать торгово-промышленное население строить фабрики и составлять компании. Он навязывал частным лицам на выгодных государству условиях построенные за казенный счет предприятия, придавая предпринимательству казенно-принудительный характер, с неизбежными в этом случае мелочной регламентацией и дотошным контролем со стороны власти.