Устава Гражданского Судопроизводства 1864 года. Значение французского процессуального закон
| Вид материала | Закон |
СодержаниеОтносительно права суда требовать от сторон представления тех или иных доказательств Устав германский Относительно средств понуждения свидетелей к явке в суд и даче показаний Относительно избрания способа доказательств Относительно удостоверения подлинности представляемых сторонами документов Германский Устав Относительно оценки доказательств Во Франции правила оценки доказательств содержались УГС ограничивал право суда по свободной оценке доказательств только в следующих случаях В Германском уставе Относительно назначения заседания и руководства ими. Российский УГС Германский устав И российский УГС (ст. 401), и французский (Art. 273) и германский (пар. 361) Российский УГС Относительно руководства заседанием Российский УГС Германский устав Французский Устав Германский Устав ... На подлинном собственной его императорского величества рукой написано: «Быть по сему», 4363.21kb. (а) во Франции – о праве суда назначать допрос свидетелей только в тех случаях, когда существование тех фактов, которые стороны стремятся доказать показаниями свидетелей, во-первых, отрицаются другой стороной, во-вторых, когда они имеют существенное значение для разрешения спора, в третьих, когда по закону этот способ доказательств является допустимым; (б) в России – право суда назначать или не назначать по просьбе тяжущихся дознание через «окольных» людей. (Ст. 412 УГС). (в) в Германии – принятие доказательств было поставлено в зависимость от определения суда. Частными положениями, посредством которых раскрывалось это общее право, были, например, такие: - об обязанности суда удовлетворять просьбы об истребовании документов лишь в тех случаях, когда суд находил факты, подлежащие доказыванию такими документами, важными, то есть имеющими существенное значение для разрешения дела (пар 390); - в тех случаях, когда для представления какого-либо доказательства имело место препятствие, которое могло продолжаться неопределенное время, суд имел право назначить определенный срок для представления такого доказательства, а затем, по истечении этого срока, принимать его только в тех случаях, когда это не приведет к замедлению в движении процесса (пар. 321); - в случае «запоздалого» заявления просьбы о допросе свидетелей и истребовании документов, суд по требованию другой стороны в процессе мог отклонять такие просьбы, если он «по своему усмотрению убедился в том, что просьба о принятии доказательств не была заявлена ранее, или с целью затянуть процесс, или даже по грубой небрежности». (пар. 398). Относительно права суда требовать от сторон представления тех или иных доказательств: (а) Устав французский содержал по этому вопросу только одно положение и предоставлял суду право, ex officio, по его усмотрению предписывать допрос свидетелей в доказательство таких фактов, которые имеют существенное значение для разрешения спора, но которые недостаточно разъяснены сторонами (art. 521); (а) в российском уставе было также только одно, уже упоминавшееся, положение ст. 368 УГС, согласно которому суд был наделен правом, после выслушивания сторон, объявить тяжущимся о том, что по некоторым из приведенных обстоятельств, существенных для разрешения дела, не представлено доказательств, и назначить срок для разъяснения этих обстоятельств; (в) Устав германский предоставлял суду, в лице его председателя, общее право по его усмотрению, указывать сторонам в заседании по делу на то – какие из фактов спора сторонами недостаточно разъяснены, и в подтверждение каких из них должны быть представлены доказательства (пар. 130). В дополнение к этому общему для всех трех уставов положению, германский устав предоставлял суду следующие права: - по усмотрению суда требовать от сторон представления находящихся у них актов, на которые сделана ссылка или указание, а также находящихся у них других актов, относящихся к производству по делу, а также, в случае необходимости, переводов актов, написанных на иностранном языке. (пар. 133 и 134); - требовать от сторон принятия судебной присяги в подтверждение тех или иных фактов спора, в тех случаях, когда суд на основании или доводов сторон, или представленных ими доказательств, не может прийти к полному убеждению в истинности или неистинности тех или других фактов, существенных для разрешения спора. (пар. 437); и др. Относительно средств понуждения свидетелей к явке в суд и даче показаний
Относительно избрания способа доказательств32
- требовать от экспертов по обстоятельствам дела дачи письменного или словесного заключения; - право вызова в суд экспертов, давших письменное заключение, для дачи необходимых устных объяснений; - право, в случае признания судом произведенной экспертизы недостаточной, назначения новой экспертизы, производившейся другими экспертами. Относительно назначения судом особого проверочного производства Такое право было предоставлено российскому суду в любом процессе (ст. 534), а германскому по некоторым делам (например, по делам об отчетности, о разделах наследства и т.п.) (пар. 313). Относительно удостоверения подлинности представляемых сторонами документов Устав французский (art. 295) и УГС (ст. 541) давали суду право:
Германский Устав предоставлял суду право самому ex officio и при отсутствии каких либо заявлений сторон против подлинности документов, в случае сомнения в подлинности документа, просить о присылке суду уведомления о его подлинности то официальное лицо или учреждение, которое совершило или засвидетельствовало документ. Относительно оценки доказательств
- право определять по своему усмотрению значение и силу показаний свидетелей (ст. 411); показаний «окольных людей» (ст. 436); заключения экспертов, которые суд мог не принимать во внимание в случае их несоответствия «достоверным обстоятельствам дела» (ст. 553).
- по отношению к оценке публичных актов, совершенных и засвидетельствованных в установленном порядке (ст. 459); - в отношении присяги (ст. 498), которая должна была приниматься за безусловное доказательство подтверждаемых ею событий.
- оценивать все имеющиеся в деле доказательства: «суд, приняв во внимание всю сущность имеющихся в деле доказательств, решает по свободному убеждению – следует ли считать те или другие факты спора за истинные или нет»; - суды были связаны правилами закона о значении тех или иных доказательств только в прямо указанных в уставе случаях (пар. 259); - Исключений было немного, например, обязанность суда принимать за безусловное показание истинности фактов присягу (пар 428), а также различные письменные доказательства, как публичные, так и частные, в подтверждение тех событий, которые ими удостоверяется (пар. 480-483). Такие исключения, однако, не имели безусловного характера в случаях, когда письменные доказательства имели «внешние недостатки» (подчистки, поправки, приписки, и прочие, уменьшавшие или уничтожавшие их доказательственную силу). Относительно назначения заседания и руководства ими. Относительно назначения заседания.
Относительно руководства заседанием
- право председательствующего судьи руководить заседанием, прекратить прения во всех случаях, когда, по его мнению, дело объяснениями сторон достаточно разъяснено (ст. 338); - требовать от сторон представления объяснений особо по каждому требованию или предмету, в тех случаях, когда подлежащее рассмотрению суда дело заключает в себе несколько требований, или касается нескольких предметов (ст. 336); - право предлагать сторонам вопросы, необходимые для разъяснения дела, а также требовать от них положительных объяснений по тем или другим обстоятельствам дела (ст. 335); - право склонения сторон к миролюбивому окончанию дела (ст. 337);
- право расспроса тяжущихся об обстоятельствах дела (пар 130); - обязанность тяжущихся давать положительные объяснения о фактах спора, воспрещая им при этом отговариваться незнанием о таких фактах, которые или были последствием их собственных действий, или даже были только предметом их наблюдений, и указывая, что факты, прямо стороной не оспоренные, должны считаться за признание (пар. 129); - право председательствующего лишать слова тяжущихся каждый раз, когда кто-либо из них не исполняет его распоряжений; - право председательствующего, в случае необходимости, открывать заседание по делу вновь после прекращения состязания сторон; - право суда вообще прекращать прения сторон, если, по мнению председательствующего, дело представляется достаточно разъясненным; - обязанность председательствующего обращать внимание сторон на такие пункты в деле, за разъяснением которых суд обязан следить ex officio; - обязанность председательствующего вообще следить за надлежащей полнотой объяснений тяжущихся в суде (пар. 127 и 130). Кроме вышеперечисленных прав, по свидетельству К. Анненкова, Устав германский предоставлял суду в части руководства судебным заседанием и другие права. В статье названного автора таких прав указано семь. Некоторые из этих прав, по сути, совпадают с уже приведенными правами, принадлежавшими российскому и/или французскому суду40, другие не относятся к правам суда по руководству судебным заседанием41. Поэтому далее приводятся только права германского суда по руководству судебным заседанием, которые, действительно, представляют интерес своей уникальностью. К их числу автор настоящей статьи, полагает возможным отнести: - право суда требовать от сторон их личной явки в суд, или для дачи объяснений по обстоятельствам дела (пар 132); - право суда назначать заседание по делу вновь, после того как состязание сторон было уже объявлено законченным, - в тех случаях, когда суд находил необходимым получить от тяжущихся новые дополнительные объяснения по обстоятельствам дела (пар.142); - право суда воспрещать как поверенным, так и равно самим тяжущимся, не обладающим достаточными способностями к судоговорению, продолжать объяснения на суде, а поверенных, не принадлежавших к числу присяжных, но занимающихся судоговорением в виде ремесла, даже вовсе устранять от ведения дела (пар 143); - право суда отклонять запоздалые средства защиты в тех случаях, когда принятие их вело бы к замедлению в производстве по делу, и когда суд в тоже время усматривал, что сторона не представила этого средства защиты ранее, или умышленно, именно с целью затянуть движение процесса, или даже по грубой небрежности (пар. 225); - право суда вообще отсрочивать заседание по делу, переносить его на другой день, а также назначать другое заседание для продолжения состязаний (пар. 206); - широкие права суда соединять и разъединять исковые требования (пар. 136-138). Здесь надо заметить, что даже приверженцы состязательного процесса в России признавали необходимым и оправданным наделение суда правами по руководству судебными заседаниями и объяснениями сторон в процессе. В их числе были и такие права, как: право задавать сторонам вопросы по неясным пунктам, прекращать прения, если суд «найдет спорное отношение достаточно выяснившимся для принятия решения» (проф. Малинин),42 «… в видах раскрытия истины в процессе ... для надлежащего разъяснения их [тяжущихся] требований в споре» (проф. Окольский).43 (4) На стадии постановления решения Существовало общее признание обязанности суда по предмету постановления решения, состоящей в том, чтобы «найти подходящую статью закона, истолковать смысл и значение ее и сделать логический вывод относительно применения к рассматриваемому спору».44 Французский Устав не содержал постановлений по этому вопросу. УГС вменял суду в обязанность, во-первых, основывать решения на имеющемся в деле фактическом материале (ст. 339 УГС); во-вторых, указывать в решении те законы, на которых он основывает решение (ст. 711 УГС). Германский Устав вменял суду в обязанность принимать в соображение при постановлении решения весь фактический материал дела, а не только имеющиеся в деле документы и доводы самих сторон процесса (пар 259), а также избрание способа констатации содержания иностранных законов (пар 256). По отношению процедуры постановления решения Французский Устав предоставлял суду только право, по его усмотрению, откладывать постановление решения до другого ближайшего заседания суда, вместо постановления его в том заседании, в котором было судом заслушано дело (art. 116) УГС кроме этого предоставлял суду право, по усмотрению и в точно определенных законом случаях, разделять принятие решения по делу: (1) сначала принимать решение о самом праве на иск (ст. 702 УГС), и (2) отсылать стороны к новому «исполнительному» производству, для рассмотрения вытекающего из этого права на иск вопроса о размере взыскиваемой суммы (ст. 896 УГС). Германский Устав наряду с вышеназванными правами французского и российского судов, предусматривал и другие права. Например: постановлять «частное» [по-видимому, - частичное] решение по одному из нескольких соединенных в одном деле требований (пар 273); право, по его усмотрению, исправлять в решении описки, опечатки, ошибки и другие очевидные и незначительные неисправности (пар. 290); право откладывать постановление заочного решения (пар 302). Заключительный вывод профессора Анненкова отражал его позицию, в основе которой было понимание главной цели процесса – «раскрытие, по возможности, материальной истины в процессе гражданском». Именно поэтому, полагал он: «…устав германский, сравнительно с уставами нашим и французским, отводя более широкий простор действию начала усмотрения суда, как по отношению истребования и принятия доказательств, так равно их поверки и оценки, не впадает в то же время в противоречие с состязательным началом процесса, так как предоставляя суду те или другие права в этом отношении, он в то же время нисколько не ограничивает и право сторон на свободное распоряжение объектом спора».45 Ознакомление с приведенными характеристиками французского, российского и германского гражданского процессов в изложении профессора Анненкова дает богатую пищу для размышлений и самостоятельного анализа. Во-первых, иная систематизация приведенного выше проф. Анненковым перечня полномочий судов во Франции, в России и в Германии в XIX в., показывает, что значительная часть из перечисленных полномочий в сфере доказывания была исторически присуща и французскому, и российскому, и германскому судам.
(а) назначать осмотр на месте; (б) требовать заключения экспертов.
(а) Устав французский содержал по этому вопросу только одно положение и предоставлял суду право, ex officio, по его усмотрению предписывать допрос свидетелей в доказательство таких фактов, которые имеют существенное значение для разрешения спора, но которые недостаточно разъяснены сторонами (art. 521); (а) в российском уставе (ст. 368 УГС), суд был наделен правом, после выслушивания сторон, объявить тяжущимся о том, что по некоторым из приведенных обстоятельств, существенных для разрешения дела, не представлено доказательств, и назначить срок для разъяснения этих обстоятельств; (в) Устав германский предоставлял суду, в лице его председателя, общее право по его усмотрению, указывать сторонам в заседании по делу на то – какие из фактов спора сторонами недостаточно разъяснены, и в подтверждение каких из них должны быть представлены доказательства (пар. 130). Все три устава в той или иной мере наделяли суды правами по назначению судебных заседаний (по общему правилу – по ходатайству сторон) и руководству ими, в том числе посредством:
Наличие всех перечисленных полномочий суда и оснований их применения, в том числе и в считавшемся первоосновой – «состязательном» французском гражданском процессе, позволяют усомниться в правомерности их квалификации как элементов «следственного» процесса, направленного на установление исключительно по усмотрению суда «материальной истины» по делу. Да, часть этих полномочий имела целью более полное установление фактических обстоятельств дела. Для этого были выработаны определенные правила, применяемые и по инициативе суда. Однако, если исходить из достоверности приведенных К. Анненковым данных, то основанием для применения этих полномочий суда, по общему правилу, было их применение при соблюдении двух критериев. Такие полномочия могли применяться:
Во-вторых, не все из перечисленных К. Анненковым полномочий суда, направлены на установление обстоятельств дела. Целый ряд из упомянутых этим автором полномочий суда был направлен на «управление ходом процесса», на «движение процесса». Таковы были, например, «обязанности» российского суда в стадии подготовки дела к разбирательству его в судебном заседании (определять «направление производства по делу», то есть решать: должно ли производство направляться в порядке общего или сокращенного производства; в сокращенном производстве суд наделялся правом устанавливать для сторон сроки для явки в суд; в сокращенном производстве - распорядиться о письменной подготовке дела в тех случаях, когда из-за сложности дела оказывалось невозможным разрешить его на основании только устных объяснений тяжущихся)47. Сюда же следует отнести права германского суда откладывать заседание по делу, переносить его на другой день, а также назначать другое заседание для продолжения состязаний; отклонять запоздалые средства защиты в тех случаях, когда принятие их вело бы к замедлению в производстве по делу, и когда суд в тоже время усматривал, что сторона не представила этого средства защиты ранее, или умышленно, именно с целью затянуть движение процесса, или даже по грубой небрежности и другие. Нельзя не отметить совпадения использованных российскими учеными еще в XIX веке как терминов «управление ходом (движением) процесса», так и отчасти их содержания, с получившей много позднее развитие, сначала в США, а затем и в других странах, системой «case-management» («differentiated case-management”). Эти словосочетания переводятся на русский язык как «система управления», «дифференцированного управления [судом] движением судебного дела».48 Применение системы case management берет свое начало в 20-е годы ХХ в. в США, в последней трети ХХ века получает широкое распространение не только в американском, но и в английском, а также в следующих этой системе права в гражданском процессе странах. Такая система связывается с повышением активности суда (судьи) в гражданском процессе, но не квалифицируется в качестве «следственного элемента гражданского процесса». Можно, с определенной долей условности и при необходимости дальнейшей проверки этой гипотезы предположить, что в российском и германском гражданских процессах уже во второй половине XIX века появлялись отдельные элементы системы управления движения судебным делом. Представляется, что из всего предшествующего изложения вытекает весьма важный вывод. Положения французского (1806), российского (1864) и германского (1877) уставов гражданского судопроизводства подтверждают их принадлежность к системам гражданского (континентального) права49. Законодатели этих стран, так же как и всех иных стран мира стремились выработать правила гражданского процесса, обеспечивающие принятие судебных решений на основе подлинных (действительных) обстоятельств дела. При этом во всех трех странах сложилось определенное число схожих правил гражданского судопроизводства, которые, с присущими им особенностями, в основе своей являлись правилами состязательного гражданского судопроизводства стран континентальной системы права. К наиболее существенным и представленным суммарно особенностям таких правил международный авторский коллектив отнес ряд из тех, которые не в обобщенной, а в повествовательной форме, и приведены в статье профессора Анненкова 1889 года, а именно:
По-видимому, |