Н. Г. Баранец Философская пропедевтика Учебное пособие
| Вид материала | Учебное пособие |
Содержание2.3 Философия в России в первой половине XIX веке Задачи декабристов Спор о судьбе России Л итература |
- Байда Александр Петрович. Ставропольская государственная Медицинская академия 2006, 922.18kb.
- Учебное пособие по философии содержание, 3346.11kb.
- Учебное пособие Житомир 2001 удк 33: 007. Основы экономической кибернетики. Учебное, 3745.06kb.
- Учебное пособие, 2003 г. Учебное пособие разработано ведущим специалистом учебно-методического, 794.09kb.
- Учебное пособие, 2003 г. Учебное пособие разработано ведущим специалистом учебно-методического, 454.51kb.
- Учебное пособие, 2003 г. Учебное пособие разработано ведущим специалистом учебно-методического, 783.58kb.
- Учебное пособие по курсу «философская мысль в казанском университете», 1703.21kb.
- Е. Г. Непомнящий Учебное пособие Учебное пособие, 3590.49kb.
- Учебное пособие Сыктывкар 2002 Корпоративное управление Учебное пособие, 1940.74kb.
- Ослопова Юлия Владимировна ассистент Макаров Максим Анатольевич ст лаб. Малкова Мария, 908.37kb.
2.3 Философия в России
в первой половине XIX веке
Начало века проходило под воздействием просветительского типа философствования (в России было «длинное просвещение»). Война 1812 года способствовала подъему патриотического самосознания и рефлексии по поводу пути России в политическом и интеллектуальном плане. Интеллектуальные поиски в кружке Веневитинова и движение декабристов были, с одной стороны, продолжением традиций предыдущего века, с другой – выражали «дух изменяющегося» времени.
В 1823 году в Москве возникает философский кружок «Общество любомудров», созданный очень молодыми людьми (председателю В.Ф. Одоевскому было 20 лет, секретарю Д.В. Веневитинову – 18, будущему славянофилу И.В. Киреевскому – 17). Кружок просуществовал немногим более двух лет. Тем не менее, событие это знаменательно: среди «любомудров» оказались те, кто впоследствии играл существенную роль в общественной и культурной жизни России (кроме названных – С.П. Шевырев, М.П. Погодин). Эстетическое же восприятие и переживание философских идей в значительной мере определило своеобразие русского романтизма. «Философия есть истинная поэзия, а истинные поэты были всегда глубокими мыслителями, были философами», – провозглашал Дмитрий Владимирович Веневитинов (1805-1827), выражая символ веры далеко не только участников «Общества любомудров». Другой романтик Одоевский вспоминал: «Моя юность протекла в ту эпоху, когда метафизика была такою же общею атмосферою, как ныне политические науки». Цель философии как науки о познании самого познания – достижение гармонии между миром и человеком. Единство реального и идеального – это идеал человека, равно как и всего человечества. Рассуждая о роли России в истории, Веневитинов подчеркивал тот факт, что, в отличие от «самостоятельных» народов, у которых просвещение развивалось из отечественного начала и входило в состав всемирных приобретений ума, не теряя отличительного характера, Россия «все получила извне; оттуда это чувство подражательности… раболепство; оттуда совершенное отсутствие всякой свободы и истинной деятельности». Будущее России он связывал с развитием своей самобытной культуры, с нравственной свободой, осознать которые должна помочь ей философия. Тем самым сама философия должна была приобрести национальный характер, стать именно русской философией.
Те представители дворянства, которым было недостаточно философствовать на темы искусства, поэзии и прекрасного, объединялись в тайные организации, выраставшие, как правило, из масонских кружков. Подобными организациями были Северное и Южное общество декабристов.
Социально-культурные факторы, определяющие мышление декабристов: романтическое начало декабризма было заложено общественным подъёмом после Отечественной войны, недовольстве российским порядком жизни на основе впечатлений от Запада, идеях Французский революции, определивших беспокойный «дух времени» и желание перемен. Важным источником политических проектов декабристов были идеи «дворянского конституционализма» – своеобразная фамильная черта старой русской аристократии, которая совмещала знатность и власть с обширной земельной собственностью, но с укреплением самодержавия она лишается власти и зависит от милости монарха. Отсюда политические проекты об ограничении императорской власти и превращении ее в конституционную монархию, более приемлемые для аристократа Н.М. Муравьева, и несогласие его с радикализмом выходца из обрусевших немцев П.И. Пестеля, сторонника республики.
Задачи декабристов, буржуазно-демократические по своему характеру: отмена крепостного права, свержение или ограничение самодержавия, установление республиканского или конституционного строя. В большинстве были либо деистами – П. Пестель, Н. Тургеньев, В. Штейнгель, либо материалистами – П. Борисов, И. Якушкин, Е. Барятинский, В. Раевский, хотя были и теисты – М. Лунин, В. Кюхельбекер, М. Фонвизин.
После подавления восстания декабристов заниматься свободным философствованием стало трудно.
Оживление философской мысли было связано со спором славянофилов и западников. Поводом к началу спора стали публикации П. Чаадаевым «Философических писем».
Чаадаев Петр Яковлевич принадлежал к поколению высокообразованных офицеров русского общества начала XIX века, которое совершило победоносный поход против армии Наполеона за свободу Отечества и, восприняв идеи западноевропейского либерализма, желало для России просвещения на европейский манер. П.Я. Чаадаев выступил с оригинальной концепцией христианской философии. Его первое из восьми знаменитых «Философических писем», в котором он не мог «вдоволь надивиться необычайной пустоте нашего социального существования», в то время как в Европе шла неустанная работа «социальной идеи христианства», – первая в русской философии теоретическая постановка вопроса о прошлом Отечества, окрашенная пессимизмом. Он утверждал, что «мы живем одним настоящим... без прошедшего и будущего» и «прошлое России – пусто, настоящее – невыносимо, а будущего у нее нет».
Ц
арствие Божие на земле для Чаадаева – цель, высшая фаза человеческой природы, разрешение мировой драмы. Христианство для него было не только нравственной системой, но вечной божественной силой в духовном мире, действующей универсально. Созидание Царствия Божия на земле сообразно идеям долга, закона, правды и порядка – вот результат деятельности европейского сообщества, могучей поступью к началу XIX века идущего по пути установления совершенного строя. Но этот процесс, считал Чаадаев, прошел мимо нас. Русское прошлое, «печальная» история нашей юности, наполненная «бесцветным и мрачным» существованием периодов «дикого варварства, грубого суеверия и иноземного владычества», – это собирание земель в единое государство, его оборона.
Для Чаадаева русский народ вовсе не сочетает в себе духовных основ Востока (воображения) и Запада (разума), а потому «мы растем, но не созреваем», составляя «пробел» в порядке разумного существования человечества. «Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума...». С таким выводом не могли согласиться ни славянофилы, ни западники.
Спор о судьбе России
| | Славянофилы | Западники | Почвенники |
| Представители | А. Хомяков, И. Киреевский | А. Герцен, Б. Чичерин | А. Григорьев, Ф. Достоевский |
| Идеал общества | Россия до Петра | Западная Европа | Россия православная с удобствами Западной Европы |
| Реформы | Вернуться к общине | Либерализация и развитие частной собственности | Сохранение крестьянской общины, в городе – капитализм |
| Форма правления | Самодержавие | Парламентская республика | Самодержавие, регулируемое через коллегиальный, избираемый орган |
| Религия | Православие. Церковь и вера – основа исторических и общественных реалий | Католицизм или атеизм. Сторонники секуляризма | Православие. Церковь и вера – основа исторических и общественных реалий |
| Организация жизни основана | Коллективизм | Индивидуализм | Сочетание коллективизма с индивидуализмом с преобладанием коллективизма |
Категории:
соборность, мессианство, конституционализм.
Л
итература
Зеньковский В.В. История русской философии: в 4 т. Л., 1991.
Лосский И.О. История русской философии. М., 1991.
Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М., 1995.
Ответьте на вопросы
1*. В чем слафянофилы не соглашались с Чаадаевым?
2. В чем состояло различие в позициях северного и южного обществ декабристов?
3. Какая цель философии по Веневитинову?
4. Какая цель мировой истории по Чаадаеву?
Философский практикум
Определите, кому принадлежит цитата: Чаадаеву, Аксакову, Хомякову, Ломоносову, Фонвизину, Щербатову?
1) «Народ российский от времен, глубокою древностию сокровенных, до нынешнего веку толь многие видел в счастии своем перемены, что ежели кто междуусобные и отвне нанесенные войны рассудит, в великое удивление придет, что по толь многих разделениях, утеснениях и нестроениях не токмо не расточился, но и на высочайший степень величества, могущества и славы достигнул. Извне угры, печенеги, половцы, татарские орды, поляки, шведы, турки, извнутрь домашние несогласия не могли так утомить России, чтобы сил своих не возобновила. Каждому несчастию последовало благополучие больше прежнего, каждому упадку высшее восстановление; и к ободрению утомленного народа некоторым божественным промыслом воздвигнуты были бодрые государи.
Толикие перемены в деяниях российских: соединение разных племен под самодержавством первых князей варяжских, внутренние потом несогласия, ослабившие наше отечество, наконец, новое совокупление под единоначальство и приобщение сильных народов на востоке и на западе, рассуждая, порядок оных подобен течению великия реки представляю, которая от источников своих по широким полям распростираясь, иногда в малые потоки разделяется и между многими островами теряет глубину и стремление; но паки соединяясь в одни береги, вящую быстрину и великость приобретает; потом, присовокупив в себя иные великие от сторон реки, чем далее протекает, тем обильнейшими водами разливается и течением умножает свои силы».
2) «Он ввел в наш язык западные речения; свою новую столицу он назвал западным именем; он отбросил свой наследственный титул и принял титул западный; наконец, он почти отказался от своего собственного имени и не раз подписывал свои державные решения западным именем. С этого времени мы только и делали, что, не сводя глаз с Запада, так сказать, вбирали в себя веяния, приходившие к нам оттуда, и питались ими. Должно сказать, что наши государи, которые почти всегда вели нас за руку, которые почти всегда тащили страну на буксире без всякого участия самой страны, сами заставили нас принять нравы, язык и одежду Запада. Из западных книг мы научились произносить по складам имена вещей. Нашей собственной истории научила нас одна из западных стран; мы целиком перевели западную литературу, выучили ее наизусть, нарядились в ее лоскутья и наконец стали счастливы, что походим на Запад, и гордились, когда он снисходительно соглашался причислять нас к своим».
3) «Эти-то лучшие инстинкты души русской, образованной и облагороженной христианством, эти-то воспоминания древности неизвестной, но живущей в нас тайно, произвели все хорошее, чем мы можем гордиться: уничтожение смертной казни, освобождение Греции и церкви греческой в недрах самой Турции, открытие законных путей к возвышению лиц по лестнице государственных чинов, под условием заслуг или просто просвещения, мирное направление политики, провозглашение закона Христа и правды, как единственных законов, на которых должны основаться жизнь народов и их взаимные сношения. Кое-что сделано; более, несравненно более остается сделать такого, на что вызывает нас дух, живущий в воспоминаниях, преданиях или символах, уцелевших от древности. Весь этот прекрасный мир замирал, почти замер в беспрестанных борьбах, внутренних и внешних, России. Без возобновления государства все <бы> погибло; государство ожило, утвердилось, наполнилось крепостию необычайною: теперь все прежние начала могут, должны развиваться и разовьются собственною своею неумирающею силою. Нам стыдно бы было не перегнать Запада. Англичане, французы, немцы не имеют ничего хорошего за собою. Чем дальше они оглядываются, тем хуже и безнравственнее представляется им общество. Наша древность представляет нам пример и начала всего доброго в жизни частной, в судопроизводстве, в отношении людей между собою; но все это было подавлено, уничтожено отсутствием государственного начала, раздорами внутренними, игом внешних врагов. Западным людям приходится все прежнее отстранять, как дурное, и все хорошее в себе создавать; нам довольно воскресить, уяснить старое, привести его в сознание и жизнь. Надежда наша велика на будущее».