Эрик убирал пиво от черепа демона, установленного позади барной стойки, когда вошел незнакомец
| Вид материала | Документы |
- И я заканчиваю в Североморске среднюю школу №12. Позади последний в нашей жизни школьный, 56.95kb.
- Головной мозг, с окружающими его оболочками находится в полости мозгового черепа, 437.52kb.
- Питання та ситуаційні задачі до пмк черепно-мозкова травма, 460.32kb.
- 5а и 5б классы 2011-2012 учебный год, 38.92kb.
- Оипп гоу тоиуу литературная викторина «шагнувшие в бeccmeртие», 48.33kb.
- Головной мозг, 139.71kb.
- Реферат на тему "Головний мозок", 601.3kb.
- Случаях, определенных федеральными законами, в пределах установленного государственного, 27.92kb.
- Анна Богачёва зачарованное царство. Сказка в двух действиях. Действующие лица, 275.12kb.
- Каникулы прошли не зря…, 17.8kb.
Джайна встала и приготовилась к тому, чтобы перенестись на Утес Клинка, но вовремя остановилась. Из маленького мешочка, привязанного к ее поясу, она достала кусок вяленого мяса. Еще один совет Антонидаса гласил «магия использует ресурсы тела, а их можно восстановить только с помощью еды. «Многие волшебники», - заверял он ее, - «пропали ни за грош, только потому, что, исследуя чудеса магии, забывали поесть».
С трудом прожевав сушеное мясо, отдохнувшая Джайна произнесла заклинание, перенесшее ее в окрестности того места, которое было окружено магическим щитом.
Зря она поела перед телепортацией – то, что она обычно ощущала как побочный эффект от этого действия, переросло в рвотный порыв. Но ей удалось его подавить, тем более что она стояла на крутом склоне, с которого, кажется, и начиналось плоскогорье. Под ногами и за спиной – отвесный утес, впереди – поросший травой склон. Места едва хватает, чтобы просто стоять.
Щит был, разумеется, невидим невооруженным глазом. Но Джайна, несомненно, его чувствовала. Чары не были особо сильными, но им таковыми и не нужно было быть. Они были наложены с целью спрятать кого-то или что-то – Джайна убеждалась в этом все больше – а в этом случае лучше всего было их «приглушить». Будучи слишком сильными, они неизбежно послужили бы сигнальным огнем для других волшебников.
С этого расстояния Джайна смогла определить, что за магия была задействована для того, чтобы наложить такие чары. В последний раз она ощущала подобную магию в присутствии Медива, во время войны. Это была трисфальская магия, хотя, предполагалось, что все Хранители мертвы, включая Медива, последнего из их числа.
Снять заклятье было делом простым, тем более что теперь Джайна знала, что оно из себя представляет. Она решила исследовать нагорье, не забыв при этом наложить на себя заклинание сокрытия, чтобы остаться незамеченной.
Сначала она не заметила ничего необычного: зеленая трава, мелькающие то тут то там кусты, редкие деревья. Бриз с Великого Моря овевал эти горы, белый плащ Джайны вздымался у нее за спиной словно парус. В Громовых Горах было пасмурно, но это нагорье находилось над облаками, и здесь было ясно и солнечно. Джайна откинула капюшон, с наслаждением подставив лицо солнечным лучам.
Вскоре она начала замечать признаки чьего-то присутствия: с некоторых кустов явно собрали ягоды. Она продолжала подниматься в гору, и вскоре увидела колодец и дрова, сложенные неподалеку. Поодаль от дерева находилась просторная хижина. Позади хижины, на выровненном участке земли, высились ряды посевов – в основном овощей и специй.
Спустя мгновение Джайна увидела женщину. Она была одета в светло-голубое, поношенное платье и была босой. Твердым шагом она направилась к колодцу, и Джайна увидела, что для женщины она необычайно высокая – уж точно гораздо выше ее самой. Женщина была старой, морщины сетью оплели прекрасное, некогда, лицо. Седые волосы венчала потускневшая серебряная диадема, глубокие зеленые глаза могли соперничать своим необычным цветом разве что с треснувшим нефритовым кулоном, что висел у нее на шее.
Волосы зашевелились у Джайны на загривке – она узнала эту женщину. Разумеется, раньше они не встречались, но она читала описания во время своего ученичества. Все они сходились на том, что эта женщина была высокого роста, в светлых волосах у нее серебряная диадема, а глаза у нее – цвета нефрита.
Естественно, если это она, то это объясняет магический щит. Но она считалась умершей много лет назад…
Женщина застыла на месте, уперев руки в боки:
- Я знаю, что ты здесь, не трать силы на скрывающее заклинание.
Она покачала головой и начала проворно опускать ведро на веревке в колодец.
- Честное слово, чему только учат нынешних волшебников. Пурпурная Цитадель уже не та, что раньше.
Джайна прекратила прятаться. Женщина никак не отреагировала на ее появление, продолжая спускать ведро.
- Меня зовут леди Джайна Праудмур. Я правлю Терамором, городом людей на этом континенте.
- Рада за тебя. Вернешься в Терамор – поработай над своим заклинанием сокрытия. Тебя даже простуженная гончая почует.
Мысли у Джайны путались – это было невозможно, но все-таки это действительно она!
- Магна, для меня честь познакомиться с Вами. Я считала Вас…
- Мертвой? – она фыркнула, и начала поднимать наполнившееся ведро, лицо ее исказилось от натуги. – Я мертва, леди Праудмур из Терамора, или близка к тому – не важно. И не называй меня «Магна». Это было в другое время, и в другом месте, я больше не та женщина.
- Но титул остался за Вами, Магна. Я просто не могу звать Вас иначе.
- Ерунда. Если собираешься меня как-то называть, то называй по имени – Эгвинн.
Глава 9
Многие годы Рексар, последний из рода Мок'Натал, бродил по землям Калимдора лишь в компании огромной бурой медведицы по имени Миша. Наполовину орк, наполовину огр, как и большинство членов его вымершего клана, Рексар устал наблюдать жестокость, ссоры и бесконечные войны - то есть все то, что принято называть «цивилизацией». Собратья Миши или волки с Зимних Ключей казались ему куда более цивилизованными, чем люди, гномы, эльфы или тролли, живущие в городах, усеявших ландшафт Калимдора.
Нет, Рексар предпочитал оставаться бродягой, нигде не задерживаться надолго и ни перед кем не отчитываться. Единственным местом, которое он мог бы назвать своим домом был Даротар. Когда государство орков только было основано, Рексару случилось помочь раненому орку, который нес донесение Траллу. Он выполнил последнюю волю умирающего и доставил послание вождю. Орки Даротара походили на орков прошлого, какими они были до пришествия Гул'дана и его Теневого Совета.
Рексар гордился тем, что мог назвать Тралла своим товарищем. Он присягнул ему на верность и был счастлив исполнить клятву, действуя в интересах орды, как он и действовал во время нападения адмирала Праудмура. Но, в конце концов, Рексар предпочел остаться бродягой. Каким бы великим народом ни были орки, они живут в Даротаре – государстве, где есть города, деревни и порядок. А он рожден для хаоса дикой природы.
Без всякой видимой причины, Миша внезапно сорвалась с места.
Секундой позже изумленный Рексар последовал за спутницей. Он, конечно, не мог соперничать с этим неуклюжим галопом, но все же бежал достаточно быстро, чтобы не упускать медведицу из виду. Миша не стала бы без причины удирать от товарища.
Они были неподалеку от побережья, в местах, густо поросших высокой травой. Кто-нибудь ростом пониже, наверняка, увяз бы в этих зарослях, но Рексар и Миша были достаточно сильными, чтобы не обращать внимания на подобные препятствия.
Вскоре Миша остановилась, нырнула мордой в кусты. Рексар сбавил ход, рука его потянулась к одному из топоров, привязанных к спине.
Он увидел то, что еще раньше сумела почуять Миша – на земле было распростерто тело, казалось, полностью обескровленного орка. Рексар мог с уверенностью это сказать, потому, как кровь была повсюду.
Он безвольно опустил руки и покачал головой:
- Павший воин. Жаль, что он умер вот так, в одиночестве, и никто из товарищей не помог ему в битве.
Размышляя над тем, каким образом он может предать упокоению душу храброго орка, полукровка услышал шепот:
- Еще… не… умер…
Миша взревела, словно удивившись тому, что орк еще может говорить. Приглядевшись поближе к тому, кого он считал трупом, Рексар увидел, что у орка нет глаза. Пустая глазница давно заросла, так что эту рану ему нанесла – или нанесли? – совсем другая рука.
- Полыхающий… Клинок… нужно… идти… в Оргримар. Тралл… предупредить. Полыхающий… Клинок…
Рексар не понимал, что такого важного может представлять собой горящий меч, но понимал, что этот воин до сих пор цеплялся за жизнь только потому, что должен был передать Траллу какую-то важную информацию. Вспомнив о данной вождю клятве, Рексар спросил:
- Как твое имя?
- Бай… Байрок.
- Не беспокойся, благородный Байрок. Я Рексар из рода Мок'Натал клянусь, что мы с Мишей доставим тебя в Оргримар, и ты расскажешь о своих опасениях Вождю.
- Рексар… я…тебя знаю… Нам… надо… торопиться…
Полукровка не узнал Байрока, но это не имело значения. Осторожно, а ему не часто приходилось действовать таким образом, Рексар опустил окровавленное тело Байрока на широкую Мишину спину. Медведица не протестовала – хоть они ни в чем не клялись друг другу, их с Рексаром связывали нерушимые узы. И если Рексару так нужно – она повезет орка на себе.
Не сказав больше ни слова, они направились на запад, в Оргримар.
Когда Рексар впервые побывал в этом городе, Оргримар все еще строился. По улицам сновали дюжины орков, возводящих постройки, расчищающих дороги, обустраивая свой дом в суровых и диких землях Калимдора.
Теперь эта работа была окончена, но на улицах были все те же многочисленные орки, занятые на сей раз своими повседневными делами. Хоть Рексар и не уважал цивилизованный мир, эта картина его порадовала. С тех пор как народ его матери пришел в этот мир они успели побывать и орудием в руках демонов, хозяев Гул'дана, и униженными рабами своих врагов - людей. Если уж оркам суждено жить в этом мире, пусть лучше живут сами по себе.
С трех сторон город был защищен холмами, а с четвертой - массивной каменной стеной. Ворота в укрепленной гигантскими бревнами стене сейчас были открыты, по обе стороны от них высились дозорные башни. Сверху стена ощетинилась заостренными шестами и бревнами, предохраняя ворота от штурма. Алое знамя орды развевалось над обеими башнями и кое-где над шестами.
По мнению Рексара этот устрашающий вид был самым подходящим для дома самых могучих воинов на свете.
Стражник с копьем преградил им путь у ворот:
- Кто идет?
- Я Рексар - последний из Мок'Натал. Со мной Байрок, он серьезно ранен, но должен передать сообщение вождю Траллу.
Стражник нахмурился и посмотрел в сторону сторожевой башни. Дозорный прокричал ему:
- Все в порядке, я его помню…и его медведя. Узнаю эту волчью маску где угодно. Он друг Вождя, впусти его.
На голове Рексар носил череп волка, некогда им убитого. Он, словно шлем, защищал голову и в то же время служил способом устрашения врагов.
Услышав эти слова, стражник отступил, позволив Рексару и Мише с ее ношей войти в город.
Город орков был построен в огромной лощине, по краям и в глубине которой были воздвигнуты традиционные шестиугольные постройки. Рексар и его спутники направились в Долину Мудрости, где находился Тронный зал вождя. Проходя по пути через Долину Чести, на территории которой, собственно, и находились ворота, Рексар чувствовал огорчение и восхищение одновременно. Восхищало его то, что орки так много сделали за три года, а огорчало то, что в мире появился еще один могущественный город; а их и так стало слишком много.
На полпути к Долине Мудрости ему встретился знакомый невысокий орк, Назгрел - начальник здешней стражи в компании четырех воинов.
- Приветствую тебя, последний из Мок'Натал. Сколько уже времени прошло…
Рексар снял свою маску в знак уважения:
- Слишком много с тех пор как я видел тебя, и слишком мало с тех пор как я был в этом городе. Но я присягнул Траллу на верность и не мог оставить этого благородного воина умирать в траве.
- Мы прибыли, чтобы сопроводить тебя к нему, а о Байроке позаботится шаман. Давайте освободим Мишу от ее ноши.
Повинуясь жесту Назгрела, двое стражников подняли со спины Миши окровавленное тело Байрока. Медведица, было, зарычала, но Рексару стоило лишь взглянуть на нее, и она смолкла.
Они продолжили свой путь по длинным извилистым улицам Оргримара к внушительному шестиугольному строению, находившемуся в конце Долины Мудрости. В Тронном зале, показавшемся Рексару столь же холодным, как Утес Снежных Кошек, их уже ждал Тралл. Он сидел на троне, по одну сторону которого стоял морщинистый шаман Калтар, а по другую – орк, которого Рексар не знал.
Слегка дрожа, Рексар отсалютовал вождю:
- Приветствую тебя, Вождь Орды.
Тралл улыбнулся:
- Рад видеть тебя, мой друг. Жаль только, что ворота Оргримара открылись для тебя лишь тогда, когда ты привез одного из моих раненых собратьев.
- Ты ведь знаешь вождь, я не привык к городской жизни.
- Это верно. Но ты вновь послужил Орде.
Тралл обратился к шаману:
- Как он?
- Он выживет – он сильный. И он желает говорить.
- А может? – спросил Тралл.
- Не очень вразумительно, но он ведь все равно не даст мне начать исцеление, пока не выскажется.
- Я должен… сесть… помоги мне, шаман, - подал голос Байрок. Голос его звучал пусть и не на много, но тверже, чем когда Рексар обнаружил его в траве.
Тяжело вздохнув, старый шаман подозвал стражников, которые помогли Байроку сесть.
Запинаясь, прерываясь время от времени, чтобы передохнуть, Байрок рассказал о том, что с ним произошло. Рексар ничего не знал о Полыхающем Клинке, но остальным это название явно было известно – название древнего оркского клана.
- Это не могут быть они, - заявил незнакомый Рексару орк.
- Звучит и впрямь невероятно, Буркс, но если это тот же символ…, - откликнулся Тралл.
Буркс покачал головой:
- Это могло бы быть совпадением, но я на это не куплюсь. Кроме того, ходят слухи о культе среди людей Терамора. Они называют себя Горящий Меч. Возможно, кто-то из них захватил в плен одного из наших, узнал от него о символе и начал использовать этот знак в своих целях.
- Я тоже слышал об этом, - кивнул Назгрел.
- При всем уважении, вождь - вмешался Калтар, - я должен начать лечение. Этот человек выполнил свой долг, позвольте мне теперь забрать его из этого бессовестно холодного Тронного зала и вылечить.
- Конечно, - кивнул Тралл, и под руководством старого шамана стража вынесла Байрока из зала.
Тралл поднялся с покрытого шкурами трона и принялся расхаживать из стороны в сторону.
- Что ты знаешь об этом Горящем Мече, Назгрел?
Тот пожал плечами:
- Немного – люди собираются в своих домах, говорят на разные темы…
- Это у них получается лучше всего, - презрительно усмехнулся Буркс.
- Но если у них хватило наглости напасть на орка на территории Даротара, - заметил Назгрел, - значит они стали гораздо более могущественными, чем мы считали.
- Ответим тем же! – сказал Буркс. – Люди нападут на нас - это лишь вопрос времени.
Рексар решил, что это уже слишком:
- Ты обвиняешь в грехах шестерых все человечество?
- Они не постеснялись бы поступить с нами также, - заявил Буркс. – Кроме того, есть еще те, кто украл наш лес, и те, кто не помог нашему судну отбить атаку пиратов – а это уже больше, чем шесть.
Тралл повернулся к Бурксу:
- Терамор наш союзник, Буркс. Джайна не допустит, чтобы случившееся стало привычным делом.
- Она, возможно, не сумеет справиться с ситуацией, - заметил Назгрел. – Какой бы могущественной и уважаемой она ни была, она всего лишь человеческая женщина.
Джайна Праудмур была единственным достойным человеком, которого встретил на своем пути Рексар. Поставленная перед выбором - принять сторону своего отца, своей плоти и крови, или орка, которому дала слово, она выбрала последнее. Благодаря этому выбору Даротар не был уничтожен сразу после своего основания.
- Леди Праудмур, - сказал он, - делает то, что считает нужным.
- Какая трогательная уверенность, Мок'Натал. Но здесь она не к месту. Неужели ты и впрямь думаешь, что одна женщина сможет свести на нет десятилетия человеческих злодеяний? Они сражались с нами, убивали нас, превращали в своих рабов. Думаешь, слова одного человека смогут изменить природу всех людей?
- Слова одного орка ведь смогли изменить природу всех орков, - тихо произнес Рексар. – Он стоит сейчас перед вами, вы избрали его своим вождем. Вы сомневаетесь в нем?
Услышав эти слова, Буркс отступил:
- Конечно нет, но…
Тралл, однако, уже принял решение. Он снова сел на трон, не давая Бурксу договорить:
- Я знаю, на что способна Джайна и знаю ее сердце. Если в ее окружении завелись предатели, то Орда и самая могущественная волшебница на континенте вместе справятся с этой проблемой. Когда она закончит с громовыми ящерицами, я поговорю с ней об этом Горящем Мече.
Он посмотрел на Буркса:
- Мы не нарушим данного людям слова и не станем на них нападать. Это ясно?
- Да, Вождь.
Глава 10
Стров сидел в одном из темных уголков таверны «Проклятый Демон» уже час, когда вошел его брат в компании четырех своих приятелей с судоверфи.
Выполняя приказ полковника Лорены, Стров поговорил со своим братом о Полыхающем Клинке. Мануэль рассказал, что больше не видел человека, пытавшегося его нанять, зато в последнее время в «Проклятый Демон» зачастил маленький скользкий тип – рыбак по имени Маргоз. Он-то как раз постоянно бормочет что-то на счет Полыхающего Клинка, обычно, после нескольких стаканов кукурузной водки. Стров хотел побольше узнать о мужчине, который хотел нанять Мануэля несколько недель тому назад, но брат был совершенно уверен, что этот человек в таверне больше не появлялся.
У Мануэля не очень хорошо получалось описывать людей – лучшее слово, которое он смог подобрать для Маргоза – «скользкий», а оно характеризовало половину завсегдатаев «Проклятого Демона». Он, однако, заверил Строва, что узнает того человека, если увидит, и обещал зайти в таверну после окончания смены на верфи.
Стров пришел рано и занял место в углу, позволившее слиться с окружающей обстановкой. Спустя несколько часов он решил, что ноги его в этом заведении больше не будет. Стол был грязным, лавка кривой, а пол давно не подметали. Первая же заказанная им кружка оказалась наполненной элем настолько водянистым, что Стров сразу отказался от мысли наполнить ее вновь. Он был удивлен, как это владелец таверны еще не разорился.
Над барной стойкой возвышался череп демона, и Строва он чрезвычайно раздражал. Ему казалось, что череп неотрывно смотрит на него. Несомненно, образ этого черепа, возвышающегося над посетителями таверны, заставлял их заказывать еще больше выпивки. Хоть в этом случае владелец нашел выгодное для своего дела решение.
Мануэль вошел вместе с несколькими, такими же, как он, дородными и шумными детинами в рубашках без рукавов и хлопковых штанах. Брат Строва зарабатывал на жизнь, нагружая и разгружая корабли, вставшие на якорь в Тераморе, а заработок тратил либо на игру в кости, либо на выпивку - здесь, в таверне. Это была физическая, а не умственная работа, поэтому для Строва интереса не представляла, в отличие от его лишенного воображения брата. Мануэль был не из тех, кто размышляет о природе вещей. Даже военная подготовка, которую проходил Стров, когда только поступил на службу, была бы для него тяжким бременем. Он предпочитал выполнять простые приказы – взять ящик оттуда и поставить туда. Что-то более сложное, вроде запутанных телодвижений в битве на мечах, доводило его до головной боли.
Грузчики направились к стойке.
- Займите пока стол, парни. Я закажу выпивку, - сказал Мануэль.
- Первая за твой счет? - с ухмылкой спросил один из его приятелей.
- Как хочешь – позже сочтемся, - хохотнул Мануэль, подходя к стойке.
Стров заметил, что брат подошел к стойке не прямым, а каким-то кружным путем, так что в итоге ему пришлось протиснуться между двумя людьми, чтобы заказать выпивку.
- Здорово, Эрик, - поприветствовал он бармена.
Тот кивнул в ответ.
- Два эля, кукурузную водку и кабаний грог.
Стров улыбнулся. Мануэль всегда питал слабость к кабаньему грогу – самой дорогой в таверне выпивке. То была одна из многих причин, почему он до сих пор жил с родителями, тогда как Стров давно уже был сам по себе.
- Как обычно, - откликнулся Эрик. – Сейчас.
Эрик ушел за выпивкой, а Мануэль обернулся к человеку, сидевшему рядом. Он пришел позже Строва, но уже допивал третью кукурузную водку.
- Эй, тебя ведь зовут Маргоз, верно? – спросил Мануэль.
Мужчина поднял голову и тупо уставился на него.
- Все носишься со своим Полыхающим Клинком, да? Был здесь один парень, рекрутов набирал. Ты ж один из них, да?
- Не понимаю о чем ты, - речь Маргоза была до того невнятной, что казалась лишенной согласных. – Извини.
Едва поднявшись с места, Маргоз повалился на пол, встал сам, отвергнув помощь Мануэля, и медленной, нетвердой походкой направился к выходу.
Спустя мгновение Мануэль кивнул ему, и Стров, оставив давно пустующий стакан, вышел на тераморскую улицу.
Улицы Терамора, кружевами вьющиеся вокруг городских зданий, были выложены булыжником, чтобы люди, лошади и повозки не увязли в болотистой земле, на поверхности которой был построен город. Люди, как правило, предпочитали ходить по улицам, а не по траве и грязи на обочине, так что улицы были всегда переполнены, и Стров мог следовать за Маргозом, не боясь быть замеченным.
После того, как Маргоз врезался в четырех разных людей (двое из которых приложили все усилия, чтобы избежать столкновения), Стров понял, что даже если бы они были совершенно одни, это ничего бы не изменило. Маргоз был так пьян, что не заметил бы и дракона, следующего за ним вниз по улице.
Стров все-таки не позволил навыкам пропадать даром – он отстал от рыбака на приличное расстояние и редко смотрел в его сторону, в то же время следя за ним боковым зрением.
Вскоре они достигли небольшой глинобитной постройки на пристани. Этот частный дом был построен из материала, куда более дешевого, чем древесина или камень, что свидетельствовало о крайней нищете его обитателей. Если этот человек и вправду был рыбаком, как считал Мануэль, то, наверное, очень плохим – воистину нужно совсем не иметь должного навыка, чтобы не преуспеть в этом деле на острове, на побережье Великого Моря. Ближайшая выгребная яма была почти не прикрыта, и Стров едва не зажал рукой рот – в нос ему ударил резкий запах отходов.