Образ Дон-Жуана в интерпретации романтиков
Курсовой проект - Литература
Другие курсовые по предмету Литература
теля. Тирсо де Молина не довольствуется негативной оценкой распутника и смело наделяет героя драмы не только внешним обаянием, но и мужеством, жизнелюбием, которые резко контрастируют с косностью среды. В то же время желание Дон Хуана покаяться перед смертью свидетельствует, что автор не хотел или не мог избавиться от канонов христианства.
Мольер в пьесе Дон-Жуан, или Каменный гость (1665) делает акцент на цинизме и лицемерии аристократа, как бы снимая многозначительную противоречивость в характере, наметившуюся у героя Тирсо де Молина. Мольеровский Дон-Жуан очень энергичен, но всего действия приносят только несчастье обманутым женщинам и их заступникам.
И все же нельзя сказать, что французский драматург, полемизируя с Тирсо де Молина, возвращается к негодующему отрицанию первоисточника - испанской легенды. В комедии Мольера критика аристократии осуществляется с моральных позиций подымавшегося третьего сословия. Но каковы бы ни были социально-исторические и национальные особенности трех известных типов, в них, конечно, есть и общее содержание - в противном, случае не было бы основания давать им одно имя. И Дон Хуан из испанской легенды, и дон Хуан из драмы Тирсо де Молина, и мольеровский Дон-Жуан сделаны из одного теста: они наделены незаурядным умом, своего рода дворянский индивидуализм соединен в них с внешней привлекательностью, даже неотразимостью и с однонаправленной решимостью. Всем трем литературным героям неведомы колебания и сомнения, с величайшей напористостью, любыми средствами они добиваются расположения, любви, самопожертвования особ прекрасного пола. В поэме Байрона герой унаследовал от своих литературных прототипов, помимо слабо выраженных национальных и социальных признаков, лишь одно свойство - всепобеждающее обаяние внешности. Все остальное английский поэт отбросил и сделал это с полным основанием. Как-никак, а в XIX веке дворянину была уже не свойственна сметающая все преграды энергия его средневекового тезки и предка [4, c. 35].
И все же мы будем настаивать на высказанном мнении о безынициативности байроновского Дон-Жуана. Байрон изображает своего современника, к тому же совсем заурядного. Делая вид, что он хорошо знаком с родителями Дон-Жуана, автор претендует даже на роль миротворца в раскалывающейся семье и при этом не забывает упомянуть, как невзначай пострадал от Дон-Жуана, когда случайно среди бела дня юноша ведро помоев вылил на него, будто бы явившегося, чтобы уладить конфликт.
Важно, что в меру порядочный, в меру угодливый, в меру храбрый, в меру расчетливый, в меру заинтересованный чем-то и кем-то, в меру безучастный ко всему Дон-Жуан - порождение времени будничного, безгероичного, Для такого времени, по мысли Байрона, не характерны личности типа Дантона и Марата. Если судить по событиям поэмы, в ней изображена эпоха дореволюционная, а выражен дух времени послереволюционного, когда все оказалось придавленным восторжествовавшей реакцией. Дон-Жуан, каким его увидел поэт, - сын той поры, когда старое разрушилось, а новое укладывалось. И герою поэмы уже не нужны были великие усилия, чтобы достичь цели, да и цель, если она вообще была, не имела социальной значимости. Дон-Жуан, выступает в поэме Байрона как некое среднеарифметическое от сложения разнородных сил и тенденций - социальных, нравственных, духовных. И поскольку он раньше безболезненно перемещался из Испании во Францию (в комедии Мольера) и Германию (в новелле Гофмана) [2, c.238-249], то почему бы ему не стать сейчас общеевропейским, вненациональным воплощением чего-то среднего, возникшего в эпоху торжества новой аристократии, победоносных накопителей, ставших дипломатами, парламентариями, министрами?
В Испании Дон-Жуан - испанец, в России - русский (Жуан мой стал российским дворянином), в Англии - англичанин. Но по сути в нем почти нет ничего истинно национального. И в этом смысле он - полная противоположность самому Байрону, который страдал оттого, что страдала Италия, оттого, что Греция была порабощена, оттого, что во Франции были воскрешены мертвецы-Бурбоны, но всегда оставался англичанином, английским национальным поэтом [14, c.56].
Контакты Дон-Жуана с той средой, в которой он находится, почти всегда неожиданны, и внезапность действия заменяет внутреннюю динамику. Схема событий поначалу чем-то напоминает ту, что уже встречалась в Паломничестве Чайльд-Гарольда: герой вынужден порвать со своей средой и пуститься странствовать. Но тут же проступает и различие: Гарольд разрывает со светским обществом по идейным соображениям, а Дон-Жуан просто-напросто спасается от возможной расправы.
Собственно, конфликта как такового не возникает: имеет место вполне будничная, далеко не романтичная измена донны Юлии, ее увлечение и сближение с Дон-Жуаном [1, c.114-128]. Тут как раз впервые и обнажается принципиальное отличие новейшего Дон-Жуана - юноши, оказавшегося соблазненным, от средневекового соблазнителя, который имел огромный опыт в распутничестве. Здесь впервые жизнь понесла, как река щепку, достаточно безвольного юношу, и с такой же силой, с какой она вовлекла его в свое бессмысленное течение, перебросила его из одной страны в другую.
Больше внимания, чем где бы то ни было далее, автор уделяет педагогическим воздействиям на молодого героя. Всевозможные знания Дон-Жуан усваивал почти в принудительном порядке, учение имело своим синонимом зубрежку. Мать, именуемая автором ханжой, стремилась научить сына всему понемногу, и у него было достаточно равно