"Бедный человек" в произведениях М. Зощенко 20-30-х гг.
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
? преодолевается не духовным, а интеллектуальным началом: зверь побежден машиной. Грубоватый материализм Кашкина, неопровержимый, но удручающий автора, постепенно вытесняется разумным, научным материализмом Гиппократа, Демокрита и Павлова. Именно те великие люди прошлого, которые исповедовали, с одной стороны, материалистические, а с другой - рационалистические взгляды, становятся долгожителями и отличаются отменным здоровьем, чего не происходит ни с мистиком Гоголем, ни с иррационалистом Ницше. Из принятого когда-то Зощенко учения Ницше к 30-м годам, таким образом, актуальным для него остается лишь материализм и борьба с идеализмом. Иррационализм же Ницше преодолевается Зощенко, который находит наконец культуру, способную не опровергать жизнь, а обеспечивать ее.
Повесть Перед восходом солнца представляет логическое завершение сюжета о звере и неживом человеке.
Как и прежде, автор критически относится к звериному началу в человеке. Животное сознание критикуется как в его чистом виде (новелла Звери), так и в виде закамуфлированного неживой культурой. Культура рубежа веков представлена в повести в ницшеанской традиции как культура презирающих тело. Показательна в этом плане новелла Дух выше, молодой человек! Ее герой - муж дамы, с которой автор флиртует на пляже - утверждает, что дух, а не тело составляет красоту и предмет заботы человека. Простая, материальная жизнь вначале вызывает неприятие и самого автора: презирающим тело представляет он себя в юности: Я не уважал людей, которые были способны плясать под грубую и пошлую музыку жизни. Такие люди казались мне на уровне дикарей и животных. Автор фиксирует и тот конфликт между культурой и жизнью, разрешить который он пытался, как мы уже убедились, с самого начала своего творческого пути: В природе побеждают грубые ткани. Торжествуют грубые мысли. Все, что истончилось, погибает.
В неживых героях Перед восходом солнца тоже скрываются звери, которые готовы выйти наружу при благоприятствующих обстоятельствах. Наиболее яркий пример - история поэта Т-ва (Тинякова). Звериные метафоры постоянно присутствуют в описаниях этого персонажа. Встречая Т-ва после революции, автор видит в нем животное более страшное, чем какое-либо иное, ибо оно тащило за собой привычные профессиональные навыки поэта. Вместо улыбки на лице поэта появляется какой-то хищный оскал. Животный характер носит и смердяковская философия Т-ва, изложенная в стихотворении Моление о пище.
Универсальность звериного начала снова дает о себе знать в повести: представление о том, что зверь живет в каждом человеке, ранее присутствовавшее в художественных текстах Зощенко на уровне сюжетном, получает в Перед восходом солнца научное обоснование. При этом автор использует концепции, терминологию и образность Павлова и Фрейда. О зощенковских культурных ориентирах стоит сказать особо. Посвятивший этому вопросу отдельную работу Т.Ходж считает, что теория Павлова в Перед восходом солнца служит лишь для прикрытия фрейдовских методик, которые Зощенко использовал в повести. Ходж полагает, что исключительно практические соображения заставили Зощенко стать фрейдистом в павловском одеянии и сделали необходимыми тайные категории крипто-фрейдизма и псевдо-павловизма.Однако, как видно из Возвращенной молодости и записных книжек писателя, цитировавшихся выше, физиологическая и физическая терминологии оказались вообще более близкими Зощенко, стремящемуся рационализировать сложные психические процессы, сделать их предельно понятными. Органичными были для Зощенко и представления о человеческом организме как о машине, выработанные еще при написании Возвращенной молодости. Представляется поэтому, что роль теории Павлова в повести - не только конспиративная. Кроме того, павловской терминологией Зощенко пользуется не только в повести, но и в личных письмах, где конспирация не была столь необходимой. Приведу слова о Шостаковиче из письма к Шагинян: А тут болезнь весьма отчетлива. Говоря медицинским языком -психоневроз. В силу этого - всякого рода задержки, торможения, скованность, рефлексы. Эти рефлексы запрещают ему (не полностью) многие радости.
Зощенко отождествляет звериное начало с низшими этажами мозга, с бессознательным и подсознательным. В Перед восходом солнца автор наконец совершает то, чего не смогли его герои: он побеждает зверя в себе, подчинив контролю разума свои атавистические влечения. Культура и жизнь наконец синтезируются: автор-герой, не лишаясь культуры, а, наоборот, именно благодаря культуре, обретает способность к простой жизни, которая ранее была для него так же недосягаема, как для его интеллигентных героев (с завистью наблюдает автор за наслаждающимися жизнью греющимся на солнышке стариком в новелле Хорошо). Осознав наконец с помощью рефлексии природу своего недуга, он испытывает неведомые до сих пор ощущения:
Я впервые почувствовал вкус еды, запах хлеба. Я впервые понял, что такое сон, спокойствие, отдых.
Я почти заметался, не зная, куда девать мои варварские силы, столь непривычные для меня, столь не скованные цепями.
Итак, по жизненной силе автор-герой-интеллигент не уступает теперь животным и варварам (в ?/p>