Языковое выражение лингвокультурного концепта savoir vivre во французской лингвокультуре
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
ителями русской лингвокультуры диффузному общению. Некоторая узость данного типа общения, тем не менее, не свидетельствует о его бедности внутри определенной группы: человек может общаться легко и интенсивно и получать от этого общения массу положительных эмоций (Касьянова: www).
В качестве основных характеристик представителей той или иной группы, в которой диффузное общение выходит на первый план, выделяются следующие:
- Зависимость поступков, действий представителя русской лингвокультуры от мнения других, мнения группы одинаково выражена по сравнению с установкой на себя (учет собственного мнения, надежда на свои силы при осуществлении каких-либо действий, принятии решений).
- Отмечается некоторая сдержанность в выражении как отрицательных, так и положительных эмоций, самоограниченность в противовес распашистости в отношениях. Чрезмерное проявление теплоты со стороны одного из малознакомых собеседников воспринимается с некоторой долей настороженности, иногда раiенивается как назойливое, утомительное.
- Большое значение приобретают такие параметры общения как терпимость, толерантность. Терпимое отношение к изменениям во мнениях, приверженностях, поведении собеседника способствует установлению отношений между членами социальной группы, подчиненных определенным законам, не ущемляющих, тем не менее, ощущение свободы каждого.
Что касается целеполагания и достижения поставленных целей, то у русских по нашему собственному внутреннему ощущению и по наблюдениям о нас иностранцев такие черты, как целеустремленность и индивидуалистичность, выражены слабо и представляются менее релевантными, чем у французов. К. Касьянова высказывает предположение о наличии в русской культуре собственных, отличных от западноевропейских, архетипов целеполагания и целедостижения. Рассмотрение двух вышеуказанных понятий в связке представляется необходимым, так как их взаимная обусловленность очевидна: цель результат (Касьянова: www).
Основываясь на типологии действий М. Вебера, включающей в себя 4 параметра, определяющих любое, в том числе социальное, действие: 1) целе-рациональный, заключающийся в осознанном оценивании условий и средств для достижения рационально поставленных целей на основе определенных ожиданий возможных действий со стороны внешних объектов; 2) ценностно-рациональный, где определяющую роль играет убежденное осознание самоценности (с точки зрения этики, эстетики, религии) определенной линии поведения, совершенно независимо от ее результатов; 3) аффективный, где учитываются прежде всего чувства и эмоции; 4) традиционный, когда во внимание принимаются установившиеся на практике в определенной культуре способы поведения в той или иной ситуации (все так делают, всегда так было, так положено), К. Касьянова делает обобщающее предположение о том, что наш соотечественник в среднем, оказавшись в ситуации действия, отдает предпочтение действиям ценностно-рационального типа перед целе-рациональными, что обусловливает своеобразие модели целедостижения. Однако данный факт не свидетельствует о том, что представитель русской лингвокультуры не может ставить перед собой рациональных целей, не принимает во внимание чувственно-эмоциональную сферу, не поступает традиционно. Тем не менее, подчеркивается бльшая релевантность ценностно-рациональной линии поведения по сравнению с остальными вышеперечисленными, для русской лингвокультуры: оказавшись в ситуации, где [человек] может определить свое действие несколькими разными способами, так сказать, на выбор, он в большинстве случаев предпочтет ценностно-рациональный способ определения, т. е. сориентирует свое действие на ценность, а не на цель, поставленную им самим (Касьянова: www). Зависимость человека от культуры дает объяснение данному факту: И это не потому, что он [человек] ленив думать, расiитывать, не хочет рисковать, ригиден или не имеет планов, но потому, что этого от него требует культура. И чем культурнее человек, т. е. чем лучше он знает и чувствует свою культуру, тем решительнее он сделает выбор в пользу ценностно-ориентированного действия (там же: www).
Еще одной характерной для представителей русской лингвокультуры чертой является тяжесть на подъем, некоторая замедленность: мы очень долго настраиваемся и включаемся, мы все стремимся, если возможно, обойтись готовыми формами, потерпеть и лучше ничего нового не вносить. Так получилось, что мы слишком долго работали исключительно на сохранение. Сейчас все очевиднее становится, что одного сохранения недостаточно (сравним определяющий французское национальное сознание lan порыв). Русскому человеку свойственно стремление работать в своем ритме и по своему плану; некоторая вязкость мышления и действия (русский мужик задним умом крепок); трудная переключаемость с одного вида деятельности на другой; взрывоопасность, чего нельзя сказать о способности строить сложные и хорошо проработанные в деталях планы и эффективно достигать своих целей, невзирая на обстоятельства и весьма прямолинейными способами (Касьянова: www).
В публицистике расхожим местом стало обвинение русского народа в лени. Приводятся поговорки Работа не волк, в лес не убежит, Дураков работа лю