Состав и организация новгородского войска XI-XV вв.
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
го синода в Константинополе епископу города Сарая Феогносту от 12 августа 1272 г. Епископ, очевидно, затруднявшийся найти правильное решение канонического казуса, спрашивал патриарха: "Аще поп на рати человека убиет, льзе ли ему потом служити?" Авторитет греческого епископа был непреклонен: "Се удержано святыми канонами!" Следовательно, священник, совершивший убийство во время боевых действий однозначно запрещался в священнослужении. Но раз был такой вопрос, значит, были на Руси и такие проблемы. Это каноническое правило сохранилось в составе многочисленных рукописных сборников. Поразительно другое. Несмотря на вполне ясный ответ, в большинстве списков вплоть до XVI в. это правило читается следующим парадоксальным образом: "НЕ удержано есть святыми канонами". По сути, древнерусское сознание, исказив канонический текст, наделило духовенство "правом на убийство" во время официальных военных действий без поражения в священнических правах.
До XV в. привлечение попов в ополчение, как полноправных граждан, было обычной практикой в Новгородской земле, в том числе и во Пскове, который, хотя и приобрел статус независимого государства в XIV-XV в., все же входил в состав Новгородской епархии и имел массу общих обычаев и порядков со своим "старшим братом" Новгородом.
Под 1497 г. в Псковской летописи впервые зафиксирован отказ попов от участия в "розрубе" - сборе ополченцев на службу. "Князь великой Иван Васильевич прислал гонца своего во Псков, что отчина моя послужила бы мне на немцы, а яз отпустил воевод своих, Якова Захарьина с новгородцкою силою да князя Данила Щенятева с московскою силою. И псковичи рклися на помоч итти и срубилися с 10-ти сох человек конной. Да хотели и с попов взяти сильно; Ивана и Андрея рожественских попов хотели кнутом бити, и наги стояли двое их, и бесчествовали многих; и нашли в правилах святых отец о попех написано, и не взяша с них ничего в помоч".1о есть, хотя церковные правила, запрещающие попам участвовать в военных действиях, и существовали, до конца XV в. в Новгородской земле о них просто не знали, либо их игнорировали. Новгородский владыка никаких распоряжений и уточнений по этому поводу не давал, иначе псковским попам не пришлось бы терпеть насилие со стороны сограждан и доказывать свои права, ссылаясь на "правила святых отец". Видимо, в качестве доказательства попы продемонстрировали светским властям какие-то церковные книги, присланные им из Москвы, а, возможно и из Константинополя.
Таким образом, мы можем с уверенностью говорить о том, что "новгородцами" именовались и ходили в походы все (кроме монахов, женщин и детей) лично свободные жители Новгорода, от самых состоятельных до самых небогатых. В случаях, когда не было необходимости в участии всех "новгородцев", происходил набор по какому-то пропорциональному принципу - например, определенное количество бойцов от каждой улицы. Уличанское ополчение было достаточно самостоятельной военной единицей, способной быстро вооружиться и принять участие в бою. Такой же пропорциональный принцип мог применяться и в отношении сельского населения. Каждый сельский житель "тянул" налоговое бремя вместе с жителями своего погоста. Распределение налогового, в том числе и военного бремени как внутри сельского погоста, так и внутри городской улицы, происходило на уровне местного самоуправления.
В то же время, нельзя не обращать внимания на указания источников о несении военной повинности "каждым десятым" или "каждым четвертым и пятым". Аналогичный принцип призыва на военную службу применялся в исследуемый период в Испании, Швеции, Германии. Ганс Дельбрюк в своей "Истории военного искусства" пишет, например, об австрийском ополчении: "Тотчас же после начала гуситских войн (1421 г.) герцог Альбрехт V приказал составить список всех годных к военной службе от 16 до 70 лет. Согласно одному призыву от 1431 г., в основе которого лежали, очевидно, прежние, более ранние подобные призывы, каждые 10 хозяйств должны были выставить одного человека, отличающегося ловкостью и телосложением, а 9 остающихся должны были снабдить его всем необходимым и во время его отсутствия следить за его хозяйством".
На Руси в основе набора ополчения из сельской местности могла лежать "соха". Соха в Древней Руси была единицей налогообложения. В грамоте Новгорода о предоставлении на год черного бора с новоторжских волостей Великому князю Василию Васильевичу подробно перечисляются средства производства, приравненные к сохе: "а в соху два коня, а третьее припряж; да чан кожевничскои за соху; невод за соху; лавка за соху; плуг за две сохи; кузнец за соху; четыре пешци за соху; лодья за две сохи; црен за две сохи. А хто сидит на исполовьи, на том взяти за полсохи.".
Скорее всего, для распределения военной повинности использовались оба метода: представительный - определенное количество от каждой самоуправляемой единицы (улицы, села), и пропорциональный - определенное количество с десяти человек (с десяти дворов, с десяти сох). Возможно, за каждой самоуправляемой единицей было записано определенное количество "сох". Пропорционально этому количеству сох происходил как сбор налогов, так и призыв ополченцев на военную службу или связанную с военным делом повинность - строительство стен, дорог, мостов, службу в обозе.
Способ сбора ополчения на войну в псковских летописях именуется "разруб": "Срубилися с 10-ти сох человек конной". Впервые в русских летописях &quo