Природа единства гоголевского прозаического цикла "Миргород"

Дипломная работа - Литература

Другие дипломы по предмету Литература

?ие помещики, Повесть о двух Иванах). Соответственно, сама структура, обобщённая её модель, выражает гоголевскую идею возвращения всего на круги своя или, как мы попытались сформулировать это ранее - Всё течёт, но ничто не меняется. Так каждая из повестей Миргорода и весь цикл как единство этих повестей дают своеобразную космогонию Гоголя, его художественную историософию.

Перейдем к выявлению конкретных сюжетных элементов в повестях Миргорода, образующих объединение повестей и создающих параллели между ними на уровне гипертекста гоголевского цикла. Как самый крупный из таких сюжетных блоков мы выделили мотив войны, реализованный в серьёзной, эпико-героической ипостаси (Тарас Бульба), в пародийном ключе (Вий - потасовки бурсаков, Повести о двух Иванах - тяжба), наконец, в ироническом аспекте (шутки Афанасия Ивановича в Старосветских помещиках).

Андреи Белый в книге Мастерство Гоголя делает очень тонкое наблюдение относительно этого мотива как средства параллельного сопряжения Тараса Бульбы и Повести о двух Иванах: В Миргороде сопоставлены рядом как конец напевного вчера с началом непевучего сегодня - Тарас с Довгочхуном; Довгочхуп выглядит слезшим с седла и залепившимся в своём хуторке Тарасом, сатирически осмеянным; а Тарас выглядит патриотически воспетым Довгочхуном: если бы последний исполнил свой долг и поступил в милицию, - вероятней, в народное ополчение 12-ю года. Тощая баба, которая выносила на двор проветриваться залежалое платье, вынесла же и синий казацкий бешмет, который шил себе Иван Никифорович, когда готовился... вступить в милицию и отпустил было уже усы: тощая баба выволокла, кряхтя и таща на себе, старинное седло с оборванными стременами, с истёртыми кожаными чехлами для пистолетов, с чепраками когда-то алого цвета, с золотым шитьём: это - седло исторического Тараса, как знать, не прадеда ли Довгочхуна: наконец, шаровары Ивана Никифоровича... заняли собой половину двора; в шароварах казацких сращение Тараса с Довгочхуном, ибо казацкие шаровары - шириною с Чёрное море. Увиденную Белым параллель включает в своею концепцию и Г.А. Гуковекий: В композиции Миргорода повесть о двух Иванах звучит как негативное пояснение к позитивному идеалу повести о героях.

Другой мотив, объединяющий повести Тарас Бульба и Вий - этоо мотив демонической красоты, женщины, приносящей гибель герою, реализованный в Тapace Бульбе в образе прекрасной полячки, любовь к которой губит Андрия и фактически приравнивается к колдовским чарам (постоянная характеристика состояния Андрия - неподвижность, оторопь, ослепление); в Вие - в образе панночки-ведьмы, действительно убивающей Хому при помощи тёмных сил, подвластных ей (характерно, что при первой встрече ведьма тоже повергает Хому Брута в неподвижность: Философ Знатный был человек! А пропал ни за что (II;218). Оба они подверглись искушению демоническими силами, и оба не смогли выстоять в борьбе с ними, и поддались соблазну, и погибли.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Таким образом, в результате проведенной работы мы можем сделать следующие выводы.

Говоря о соотношении повестей цикла, мы присоединяемся к мнению Г.А. Гуковского, что "Миргород" - это "не только сборник из четырех рассказов, это как бы единая книга, заключающая в себе единую установку". Концепция самого Г.А. Гуковского вообще представляется чрезвычайно заманчивой. Ученый выделяет в структуре "Миргорода" первые повести каждой части (он называет их "вводными") и вторые. В первых, по его наблюдениям, дано объединение "мечты как нормы" и ее "искажения", а во вторых существует раздельно "норма" (в "Тарасе Бульбе") и ее "искажение" (в "Повести о том, как поссорились...").

Однако, на наш взгляд, реальное художественное содержание "Миргорода" в эту стройную логическую систему все же не вполне укладывается. Симптоматично в этой связи то, что Гуковский не находит нужным подробно останавливаться на месте "Вия" в структуре цикла. Ведь если "Старосветские помещики", по мнению ученого, "кратчайшее выражение всей идейной композиции книги", "тезис" ее, где "норма" и ее "искажение" еще объединены, то трудно мотивировать художественную необходимость существования в составе цикла еще одного такого же "тезиса" (да к тому же и в середине сборника), в котором исследователь находит такое же объединение двух начал.

Таким образом, присоединяясь к тем исследователям, которые убеждены в единстве расматриваемого цикла Гоголя, мы предложили свое истолкование сущности этого единства на основе эстетического анализа каждой из повестей сборника и с учетом тех необходимых условий, о которых говорилось выше. Основы