Философия

1501. Критерии оценки идеи
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

. Применение этого критерия в оценках ценности идеи нередко вызывает удивление. Мы привыкли думать, что наши мысли всегда логичны. Однако имеет смысл использовать рассматриваемый критерий для выявления того, насколько идея отвечает "правилам игры", то есть соотносится с общепризнанными научными фактами. Но использование лишь этого критерия недостаточно для определения ценности идеи. Яркая логичная идея должна к тому же обладать новизной, которая будет выделять ее среди других не менее логичных идей.
1502. Критерий истины
Информация пополнение в коллекции 09.12.2008
Неопозитивизм (логический позитивизм) ХХв. иначе, чем предшествующие философские теории, толкует предмет философии. По их мнению, предметом философии является формально-логический язык науки, который приобретает статус новой "онтологии". Опираясь на это положение, неопозитивисты основой мира стали считать критерием логические суждения (предложения). Л.Витгенштейн писал, что мир есть совокупность фактов или атомов, представляющих собою не что иное, как протокольные (простые) предложения. Поэтому они предложили прежде всего классифицировать предложения по их содержательности. Появилось три класса предложений: антинаучные, вненаучные и научные (истинные и ложные).
1. Неподлинные, бессмысленные предложения, по Р.Карнапу, являются антинаучными. Они фактически не являются предложениями. Примером тому могут служить фразы "Луна умножает четырехугольник" или "Сапоги всмятку".
2. Философские предложения Р.Карнап объявил вненаучными, поскольку они не поддаются сравнению с фактами. В их состав входят понятия, которые невозможно определить из-за их непроверяемости (например, "абсолют"). Логический позитивизм отрицает значимость "традиционной" философии, считая, что она возникла из потребности дать выход "чувству жизни", которое нельзя выразить рациональным путем. Наиболее адекватным выражением этого чувства Карнап считает искусство. "Вероятно, музыка является наиболее чистым средством выражения чувства жизни, так как она в сильнейшей степени свободна от предметности". То есть философия это суррогат искусства, а философы "музыканты, лишенные способности к музыке".
3. Научные предложения в свою очередь делятся на истинные и ложные (заблуждения). Следовательно, эти предложения требуют проверки, то есть соответствующего критерия истины.
1503. Критика гегельянства «слева» (Л. Фейербах. К. Маркс и Ф. Энгельс) И «справа» (Шопенгауер, С. Кьеркегор и Ф. Ницше)
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

2. Представители домарксовского материализма ограничивались установлением зависимости человека от природы, что приводило их на путь идеализма. Марксизм показал, что человек «находится» не только в природе, но и в сфере материальной деятельности, изменяет ее также, как и общественные отношения. Именно ПРАКТИКА как предметная деятельность составляет суть бытия человека. В соответствии с этим все виды сознания людей отражают лишь то. что включается в орбиту бытия. Только с помощью практики можно доказать истинность тех или иных взглядов, воззрений людей. Следовательно, главная идея философии марксизма состояла в том, что ПРАКТИКА, БЫТИЕ ПЕРВИЧНО ко всем видам сознания человека и определяют их. Эта идея послужила отправным пунктом и основой одного из главных открытий Маркса и Энгельса МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ.
1504. Критика Ж.-Ж. Руссо западноевропейской цивилизации
Дипломная работа пополнение в коллекции 10.05.2011

По рекомендации Понверра Жан-Жак познакомился с 28-летней швейцарской дворянкой Луизой де Варанс, которая занималась, между прочим, вербовкой молодых людей в католичество. Статный, одаренный от природы, Жан-Жак произвел на госпожу де Варанс благоприятное впечатление и вскоре был отправлен в Турин, в приют для новообращенных, где был наставлен и принят в лоно католической церкви (в более зрелом возрасте Руссо вернулся к кальвинизму). Спустя четыре месяца Руссо оставил Турин и с двадцатью франками в кармане пошел искать работу. Он нашел место лакея в аристократическом доме. Позже в этом доме он работал домашним секретарем. Здесь ему давали уроки латинского языка, научили безукоризненно говорить по-итальянски. И все же Руссо не задержался надолго у своих благосклонных господ. Его по-прежнему тянуло к странствиям, а вместе с тем он не переставал мечтать о новой встрече с госпожой Варанс. И эта встреча вскоре состоялась. Госпожа Варанс простила Руссо безрассудные юношеские скитания и приняла его в свой дом, который надолго стал его пристанищем. Здесь между Руссо и г-жой Варанс установились близкие, сердечные отношения. Де Варанс сняла в горной долине, среди чудесной зелени и виноградников дачу «Les Charmettes». «В этом волшебном уголке, - вспоминал Руссо в своей «Исповеди», - я провел два или три лучших летних месяца, стараясь определить свои умственные интересы. Я наслаждался радостями жизни, цену которым так хорошо знал, обществом, столь же непринужденным, как и приятным, и теми прекрасными знаниями, к приобретению которых я стремился». В 1740 году взаимоотношения между Руссо и де Варанс резко ухудшились и он вынужден был покинуть свое многолетнее пристанище. Осенью 1741 года Руссо переехал в Париж. В течение двух лет Руссо перебивался перепиской нот, уроками музыки, мелким литературным трудом. Пребывание в Париже расширило его связи и знакомства в литературном мире, открыло возможности для духовного общения с передовыми людьми Франции: Дидро, Мариво, Фонтенелем, Гриммом, Гольбахом, Д'Аламбером и другими.
1505. Критика и контрпредложения в отношении копенгагенской интерпретации квантовой теории
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Теперь снова возвратимся к контрпредложениям копенгагенской интерпретации квантовой теории и рассмотрим при этом контрпредложения представителей второй группы. В этих контрпредложениях попытка построения иной философской интерпретации связана даже со стремлением изменить квантовую теорию. Добросовестная попытка в этом направлении предпринята Яноши, который осознал, что предположение о строгой справедливости квантовой механики заставляет нас отойти от представлений о реальности классической физики. Он поэтому пытается так изменить квантовую механику, чтобы многие ее результаты оставались в силе, но ее структура приближалась к структуре классической физики. Направлением своей атаки он избрал так называемую редукцию волнового пакета, то есть тот факт, что описывающая систему волновая функция в момент, когда наблюдателю становится известным результат наблюдения, меняется скачком. Яноши констатирует, что эта редукция не может быть выведена из уравнения Шредингера, и полагает, что отсюда можно заключить о наличии непоследовательности "ортодоксальной" интерпретации. Как известно, редукция волнового пакета появляется в копенгагенской интерпретации всегда в тех случаях (на языке формализма -- всегда для "статистической смеси" состояний) , когда завершается переход от возможного к действительному, то есть когда действительное выбирается из возможного, что, согласно обычному описанию, делает наблюдатель. В основе этого лежит предположение, что интерференционные члены частично погашаются вследствие неконтролируемых взаимодействий измерительного прибора с системой и остальным миром (на языке формализма -- взаимодействие "приготовляет" смесь). Яноши пытается в этом пункте, вводя затухание, так изменить квантовую механику, чтобы интерференционные члены по истечении конечного времени исчезали сами по себе. Даже если бы это соответствовало действительности, -- а все проведенные доныне эксперименты не дают для этого никаких оснований, -- то при такой интерпретации, как отмечает сам Яноши, остался бы еще ряд нежелательных следствий (например, волны, распространяющиеся быстрее скорости света, изменение временной последовательности причины и следствия для движущегося наблюдателя, то есть выделение определенных систем отсчета и т. д.). Поэтому мы вряд ли согласимся пожертвовать простотой квантовой теории ради такого рода представлений, пока нас не принудит к этому эксперимент.
1506. Критика логико-позитивистского анализа
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Во-вторых, учение о том, что язык наблюдаемых физических объектов является нашим естественным языком, основывается, по-видимому, на предположении, которое самими логическими позитивистами выдвигалось довольно редко, если вообще выдвигалось, но которое очевидным образом лежит в основе разумного на первый взгляд убеждения, что физикалистский язык следует рассматривать как базисный язык подтверждения всех познавательно значимых высказываний. Это предположение состоит в том, что поскольку язык физических объектов является в значительной мере тем языком, которому мы учимся и который мы используем, постольку выражаемый им тип опыта хронологически, психологически и даже логически первичен по отношению к типу опыта, выражаемому другими языками, особенно феноменалистическим языком. Без подобного предположения гипотеза о переводимости других языков на физикалистский в значительной степени теряет силу. Но это явно ложное предположение. Верно, конечно, что восприятия, выражаемые в речи нормального взрослого человека, это по большей части восприятия физических объектов. Но восприятия, выражаемые языком ребенка, отнюдь не столь очевидно являются восприятиями физических объектов. Граница между тем, что является физическим объектом, и тем, что таковым не является, часто туманна не только тогда, когда дети воспринимают сны, мечты, фантастические образы, но и тогда, когда они по существу воспринимают физические объекты. Чем более раннюю стадию развития ребенка мы рассматриваем, тем менее отчетливым становится восприятие физических объектов как таковых. Если можно экстраполировать эту тенденцию, то мы могли бы с полным основанием думать, что восприятия младенца являются вовсе не восприятиями различимых физических объектов, а восприятиями чего-то вроде «путаницы цветов и звуков», причем эти восприятия, если бы пришлось их выразить, могли бы быть выражены только на некоторого рода квазифеноменалистическом языке. Эта ситуация, по-видимому, напоминает ситуацию, которую можно проследить на процессе восприятия людей, находящихся в состоянии усиливающегося опьянения, а также сравнивая образ мышления все менее развитых народов. Чем более раннюю стадию языка и опыта мы рассматриваем, тем менее очевидным становится понятие физического объекта и тем более явными становятся первичные недифференцированные типы языка и опыта. Переход к восприятию физических объектов естествен и, однажды осуществленный, он представляет собой чрезвычайно удобную основу нормального исследования и речи; однако это есть именно переход, которому как в истории человечества, так и в истории отдельного человека шествуют более примитивные недифференцированные восприятия. Взрослый человек, столкнувшийся с необычным объектом, который он неспособен сравнить с наблюдением, часто вынужден сосредоточить свое внимание на представляющихся ему сочетаниях более примитивных ощущений, чтобы найти способ преодолеть свое затруднение. То обстоятельство, что ребенок с самого начала использует явно физикалистские понятия, обусловлен влиянием его более практичных учителей и тем фактом, что ко времени, когда он учится говорить, он уже начинает уяснять себе физические понятия. Но при всем этом слова становятся для ребенка физикалистскими только тогда, когда его понятия тоже становятся действительно физикалистскими, а это требует довольно значительного времени даже после того, как ребенок научится говорить.
1507. Критика метафизики и разложение западного рационализма: Хайдеггер
Информация пополнение в коллекции 14.12.2009

Гуссерль понял трансцендентальную редукцию как акт, который должен позволить феноменологу проложить четкую разграничительную линию между миром существующего, как он дан в естественной установке, и сферой чистого конституирующего сознания, которое только и придает существующему его смысл. В интуитионизм этого акта Хайдеггер верил на протяжении всей жизни; в его поздней философии сам образ мысли окончательно освобождается от притязаний методического, он теряет свои границы и превращается в привилегированное «пребывание, местоположение в истине бытия». Постановка проблемы Гуссерлем является определяющей для Гуссерля в той мере, в какой сам Гуссерль превращает основной теоретико-познавательный вопрос в чисто онтологическое. В обоих случаях феноменологический взгляд обращен на мир как коррелят познающего субъекта. В отличие, например, от Гумбольдта, Джорджа Герберта Мида или позднего Витгенштейна, Хайдеггер не освобождается от традиционного акцента на «теоретический образ действий», констатированного употребления языка и притязаний пропозициональной истины на значимость. В манере отрицания, негации Хайдеггер, как оказывается, в конце концов тоже связан с фундаментализмом философии сознания. Во введении к работе «Что такое метафизика» он сравнивает философию с деревом, ветвями которого стала наука, а почва для корней метафизика. Идея помыслить бытие не подвергает сомнению фундаменталистское основание: «Метафизика (чтобы не выходить из образа) не есть корень философии. Она дает основу философии и питает для нее почву» [20]. Хайдеггер не отрицает и ни в чем не противоречит иерархизации падкой на самооснование философии; поэтому он может противостоять фундаментализму, только раскапывая еще один слой; этот слой залегает глубже [метафизики], а потому он еще более неопределен. Идея судьбы бытия в этом ракурсе железными цепями прикована к своей абстрактно отрицаемой противоположности. Хайдеггер выходит за горизонт философии сознания только для того, чтобы неподвижно застыть в ее тени. Прежде чем на примере «Бытия и времени» я более детально раскрою эту двойственную позицию, мне хотелось бы обратить внимание на три рискованных вывода.
1508. Критика морали
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Итак, в истории морали, согласно Ницше, борются друг с другом две основные этические позиции. С точки зрения высшего типа людей, они могут сосуществовать. Это возможно, если "толпа", не способная ни к чему возвышенному, будет практиковать "рабскую морить" исключительно в своей среде. Но она, подчеркивает Ницше, никогда не ограничится этим и не откажется от универсалистских претензий. Более того, по крайней мере в истории Запада у "рабской морали" были и остаются все шансы па успех. Об этом, например, свидетельствует распространение христианства. Ницше не отрицает полностью какую бы то ни было ценность христианской морали, признавая, что она сделала человеческий внутренний мир более утонченным. Однако он видит в ней выражение мстительности, характерной для стадного инстинкта, или "рабской морали". То же воплощение мстительности видит Ницше в демократическом и социалистическом движениях, считая их производной формой от христианской идеологии.
1509. Критика причинности у Юма
Информация пополнение в коллекции 06.02.2012

Если бы существование объективных причинно-следственных отношений было опровергнуто или хотя бы поставлено под сомнение, то это если и не выбило бы полностью почвы из-под тезиса о существовании внешнего мира как причины впечатлений субъекта, во всяком случае, подорвало бы его. Если же, наоборот, объективное существование причинно-следственных отношений будет доказано, то исследование будет направлено не только на выявление структуры причинно-следственных связей, но и на выявление объективной природы внешнего мира как причины наших впечатлений и на анализ механизма связи внешнего мира с воспринимающим сознанием. Не считая себя субъективным идеалистом, Юм был противником как материализма, так и теологических форм супранатурализма. Агностическое отношение к причинности сопутствует не только скептицизму в онтологии. Как показывает пример Юма, оно может уживаться и с верой в существование внешнего мира, то есть с уступкой материализму, и с верой в существование сверхъестественных и непостижимых причин, то есть с реабилитацией абстрактной религии. С другой стороны, религиозный идеализм - очень ненадежный союзник каузализма - убеждения в существовании объективной причинности. Если у Декарта это убеждение было основой принятого им доказательства бытия бога, то в философии Беркли вера в существование верховной спиритуальной причины, наоборот, стала предпосылкой прямого отрицания каузальных отношений в эмпирическом мире. Что же касается философии Юма, то именно его агностицизм в вопросе о причинности толкал к идеализму. В этом вопросе Юм пытался расшатать философский материализм в теории, не смотря на допущение им, Юмом, веры во внешний мир на практике. Казалось бы, в системе агностических воззрений Юма на причинность можно найти и теоретические признания ее объективности.
1510. Критика расизма. О двух сторонах всякого вопроса
Дипломная работа пополнение в коллекции 09.12.2008

Провал расовых классификаций объясняется, естественно, тем обстоятельством, что люди живут не цветом кожи, формой головы или количеством волос, а теми качествами, которые делают их людьми. Делите людей как хотите и на каком угодно основании, между ними всегда будет больше сходства в силу их общей человечности, чем искусственно проведенных различий на основании отобранных вами свойств. У них одинаковая анатомия, одинаковая физиология, одинаковая психология. У них одни и те же основные экономические потребности, одно и то же стремление к товариществу и игре. Ни один из них не безразличен к условиям окружения, и для всех существует возможность стать лучше или хуже. Это имел в виду Шекспир, когда заставил своего Шейлока сказать: «Разве у еврея нет глаз? Разве нет у еврея рук, членов, измерений, чувств, привязанностей, страстей? Питает та же пища, ранит то же оружие, поражают те же болезни, лечат те же лекарства, греют и студят те же зима и лето, что христианина? Если вы нас колете, разве у нас не течет кровь? Если щекочете, разве не смеемся? Отравляете разве не умираем? И если вы обидите нас, разве мы не отомстим? Если мы подобны вам в остальном, то уподобимся и в этом». Эта последняя фраза очень глубокое добавление; ибо на человеческое поведение действует, независимо от расы, не только анатомия и физиология, но и общество, т. е. поведение других людей.
1511. Критика современных буржуазных концепций справедливости
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Кризис естественноправовой доктрины по мысли автора выразился в стойкой неспособности решить ряд важнейших для нее вопросов. Прежде всего, речь идет об обосновании тех требований, которые составляют содержание естественного права и естественноправовой справедливости. В качестве краеугольного камня буржуазных концепций справедливости выступает идеалистическая трактовка бытия. Согласно приводимым автором аргументам ошибка буржуазных философов состоит в том, что они стремясь преодолеть противоположность между материей и сознанием, материализмом и идеализмом, отделяют бытие от материи и рассматривают его вне материи, лишь как предпосылку последней. Так же в категоричной форме утверждается, что в учениях о справедливости, пронизанных идеями идеализма ссылки на природу вещей призваны выявить не подлинный источник справедливости, а, нооборот, показать вечность и неизменность буржуазной справедливости в реальной общественной жизни. В противопоставление идеалистическому приводится диалектико-материалистический подход к природе вещей как источнику социальных норм, который прежде всего предполагает выявление основных закономерностей общественного развития.
1512. Критика философии личного опыта
Курсовой проект пополнение в коллекции 12.01.2009

В-четвертых, философу наконец-то не нужно будет обязательно создавать свою собственную философскую систему, так как для его вклада в развитие предмета будет достаточно именно решения только поставленной задачи, без необходимости переосмысления всех задач. Ведь надо признать, не всем выпадает удача найти такой существенный и ранее необнаружимый изъян в чужих концепциях, что делает такую глобальную операцию обоснованной. То есть труд философа перестает быть трудом одиночек и гениев. Любой получивший базовые представления философ может решить посильную философскую задачу, сделать свое открытие. Но надо признать, что в силу специфики философии как в основном теоретического системостроительства, возможностей для философского открытия гораздо меньше, чем например в любой другой частной науке. У философа нет возможности дифференцировать свой предмет поскольку он описывает именно всеобщие свойства. И любой выход за границы этого критерия, сразу превращает его деятельность в частнонаучную. Поэтому вся теория философии наука о всеобщих закономерностях объектов, ограничена небольшим числом собственных законов и их интерпретацией и описанием механизма их применения. В этом смысле более выигрышным представляется современное состояние развития философского метода, когда можно сколько угодно и о чем угодно высказывать бесконечное количество мнений и суждений. Однако и первый вариант не исключает открытия еще не выделенных всеобщих свойств, хотя это и усложняет жизнь философу в качестве первооткрывателя ввиду резко возрастающего в этой связи фактора конкуренции. Однако для философа всегда остается возможность неограниченного количества интерпретаций суждений тех философов, которые творили вне рамок научности в эпоху научного самоопределения философии. Хотя нельзя все же не отметить, что результаты таковых исследований будут предназначены для узкопрофессионального пользования или будут являться популярным изложением основных законов философской дисциплины.
1513. Критика чистого разума и сфера свободы для веры
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Определение границ чистого разума означает вместе с тем создание разумного свободного пространства, в котором человек может быть сознательным в рамках mundus intelligibilis. По-водимому именно этот аспект "Критики чистого разума" особенно возбудил спонтанный интерес ранних иенских кантианцев. Так, Додерлейн , правда, вполне в духе сократического века, утверждает, что "более точное и более содержательное познание вещей" ведет к тому, что люди "осознают, в каком объеме существует то, что для них осталось непознанным"21. И также Иоганн Вильгельм Шмид, профессор гомилетики, катехетики и пасторской теологии в иенском университете, один из бесспорных и благоверных кантианцев среди тогдашних теологов, ясно видит в троичном определении границ разума первое основополагающее достижение философии Канта. "Заслугой критической философии является то, что она указала границы, принадлежащие знанию, познанию и вере"22. Но особенного интереса заслуживает в этой связи письмо Шютца к Канту от 10 июля 1784 г. - первое письмо в этой столь важной рецепции Канта вообще. Шютц сообщает о тех пассажах, которые его при чтении "Критики чистого разума" особенно взволновали. "Я пытался в различных моих лекционных курсах обратить внимание думающих слушателей на "Критику чистого разума" и особенно места на стр. 753-756,312 и далее ( при чтении которых я горячо восхищался Вами), которые я им зачитывал"23. Первый из этих пассажей относится к учению о методе. Для Шютца это учение отнюдь не простое приложение к "Критике чистого разума", а ее подлинный итог. Названное Шютцем место гласит: "Когда я слышу, что какой-нибудь выдающийся ум старается опровергнуть свободу человеческой воли, надежду на загробную жизнь и бытие Бога, то я жадно стремлюсь прочитать (его) книгу, так как ожидаю, что благодаря его таланту мои знания расширяются. Я заранее уже совершенно уверен, что он не решит своей задачи, не потому что я воображаю, будто я уже обладаю неопровержимыми доказательствами в пользу этих важных положений, а потому, что трансцендентальная критика, открывая мне все ресурсы нашего чистого разума, полностью убедила меня в том, что так же как разум совершенно недостаточен для обоснования утвердительных положений в этой области, точно так же и еще в меньшей степени он неспособен дать отрицательные ответы на эти вопросы"24. Однако именно этот негативный результат "трансцендентальной критики" открывает нечто подобное свободному пространству, которое теперь позволяет сохранить соответствующим делу образом другие "важные положения"25. Второе положение, на которое указывает в своем письме Шютц, находится в знаменитом разделе "Об идеях вообще" в начале "Трансцендентальной диалектики". Трансцендентальная аналитика, напротив, не упоминается в письме Шютца ни одним словом.
1514. Критика чистого разума Кант
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

«На долю человеческого разума в одном из видов его познания выпала странная судьба: его осаждают вопросы, от которых он не может уклониться, так как они навязаны ему его собственной природой; но в то же время он не может ответить на них, т.к. они превосходят возможность человеческого разума. В такое затруднение разум попадает не по своей вине. Оно начинается с основоположений, применения которых в опыте неизбежно и в то же время в достаточной мере подтверждается опытом»…- Так писал Кант в предисловии к «критики чистого разума». Далее он отмечает, что «наш век, который не намерен больше ограничиваться минимальным знанием и требует от разума, чтобы он вновь взялся за самой трудное из своих занятий за самопознание и учредил бы суд, который бы подтвердил справедливые требования разума, а с другой стороны были бы в состоянии устранить все необоснованные притязания не путем приказания, а опираясь на вечные и неизменные законы самого разума. Такой суд есть не что иное, как критика самого чистого разума.»
1515. Критическая философия Канта
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Высшим достижением немецкой классической философии являлась диалектика Гегеля (1770-1831). великая заслуга которого состоит в том, что он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т.е. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития... значение философии Гегеля заключалось в том, что в ней в систематической форме было изложено диалектическое миропонимание и соответствующий ему диалектический метод исследования. Гегель разрабатывал диалектику как философскую науку, обобщающую всю историю познания и исследующую наиболее общие закономерности развития объективной действительности. В особенности же Гегель стремился исследовать и всесторонне обосновать важнейшие принципы диалектического способа мышления, в корне противоположного метафизике. Подвергнув глубокой и основательной критике метафизический метод, Гегель сформулировал, правда в идеалистической форме, законы и категории диалектики. Категории качества и количества. Качество это то, без чего объект существовать не может. Количество безразлично к объекту, но до определенного предела. Количество плюс качество есть мера. Три закона диалектики (суть истории развития). 1. Закон перехода количественных отношений в качественные (при изменении количественных отношений после определенной стадии происходит изменение качества из-за неразрушения меры). 2. Закон направления развития (отрицание отрицания). Голое отрицание - нечто идущее после данного объекта, полностью его уничтожающее. Диалектическое отрицание: сохраняется нечто от первого объекта - воспроизведение этого объекта, но в другом качестве. Вода - лед. Смолотить зерно - голое отрицание, посадить зерно - диалектическое отрицание. Развитие происходи по спирали. 3. Закон единства и борьбы противоположностей. Противоречие между формой и содержанием, возможностью и реальностью. Причина развития - единство и борьба противоположностей. Это присуще духу. Изначально тождество, но потенциально таит различие. Тождество - различие - противоположность. Противоположности взаимодействуют, то есть борются. Борьба ведет к трем исходам: взаимное уничтожение, иллюминация одной из сторон или компромисс.
1516. Критическая философия Канта и диалектика Гегеля
Курсовой проект пополнение в коллекции 13.10.2006

Всякое знание, по Канту, начинается с опыта, но не ограничивается им. Часть наших знаний порождается самой познавательной способностью, и носит, по выражению философа, "априорный" (доопытный) характер. Эмпирическое знание единично, а потому случайно; априорное - всеобще и необходимо. Априоризм Канта отличается от идеалистического учения о врожденных идеях. Во - первых, тем, что, по Канту, доопытны только формы знания, а его содержание целиком поступает из опыта. Во - вторых, сами доопытные формы не являются врожденными, а имеют свою историю. Реальный смысл кантовского априоризма состоит в том, что индивид, приступающий к познанию, располагает определенными, сложившимися до него формами познания. Если посмотреть на знание с точки зрения его изначального происхождения, то весь его объем в конечном итоге взят из все расширяющегося опыта человечества. Другое дело, что наряду с непосредственным опытом, есть опыт косвенный (усвоенный). Далее Кант устанавливает различие между аналитическими и синтетическими суждениями. Первые носят поясняющий характер, а вторые расширяют наши знания. Все опытные, эмпирические суждения синтетичны. Это очевидно. Вопрос в том, возможны ли априорные синтетические суждения? Это главный вопрос "Критики чистого разума". В том, что они существуют Кант не сомневается, иначе бы научные знания не были бы обязательными для всех. Проблема состоит в том, чтобы объяснить их происхождение. Главный вопрос работы - как возможно чистое, внеопытное знание - распадается на три. Как возможна математика? Как возможно естествознание? Как возможна метафизика в качестве науки? Отсюда три раздела основной части "Критики чистого разума": трансцендентальная эстетика, аналитика, диалектика. (Второй и третий разделы вместе образуют трансцендентальную логику). Трансцендентальной Кант называет свою философию потому, что она изучает переход в систему знаний условий опыта через познавательную способность. Трансцендентальное Кант противопоставляет трансцендентному, которое остается за пределами возможного опыта, по ту сторону познания. Здесь мы затрагиваем важную проблему кантовского учения, которую он ставит на первых же страницах своей работы. Речь идет о том, что опытные данные, поступающие к нам извне, не дают нам адекватного знания об окружающем нас мире. Априорные формы обеспечивают всеобщность знания, но не делают его копией вещей. То, чем вещь является для нас (феномен), и то, что она представляет сама по себе (ноумен), имеет принципиальное различие. В диссертации 1770 года Кант утверждал, что ноумены постигаются непосредственно умом, теперь он считает их недоступными никакому пониманию, трансцендентными. Сколько бы мы не проникали вглубь явлений, наше знание все же будет отличаться от вещей, каковы они на самом деле, и сколько бы не увеличивались наши знания, их границы не могут исчезнуть. Канта мучает и вопрос об истине, но он понимает невозможность однозначного ответа на него. Можно, конечно, сказать, что истина есть соответствие знания предмету, и автор неоднократно это говорит, но он знает, что эти слова представляют собой тавтологию. Правильно сформулированный вопрос об истине, по мнению Канта, должен звучать следующим образом: как найти всеобщий критерий истины для всякого знания? Ответ Канта: всеобщий признак истины "не может быть дан". Однако, философ отверг всеобщий критерий только относительно содержания знаний. Что касается их формы, такой критерий он знает: непротиворечивость рассуждений. Он понимает, что запрет противоречия представляет собой "только негативный критерий истины", но, руководствуясь им, все же можно возвести прочные конструкции науки. Важное место в философских построениях Канта отведено категории познания. Одна из частей познания - чувственное познание. По Канту, существуют две априорные, доопытные формы чувственности - пространство и время. Пространство систематизирует внешние ощущения, время - внутренние. Философ на отрицал эмпирической реальности пространства и времени. Его взгляд на пространство и время был в известной степени реакцией на механистические представления об абсолютной длительности и не связанном с ней пустом вместилище вещей. Кант рассматривает время и пространство во взаимной связи, но связь эта реализуется лишь в познающем субъекте. Вне человека, в мире вещей самих по себе возможны иные виды сосуществования и последовательности. Бесспорным достижением теории познания Канта был новый взгляд на соотношение созерцания и интеллекта.
1517. Критические схолии к "мирной теореме"
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

"Мирная теорема", рассматриваемая в качестве дескриптивного высказывания, не имеет валидного эмпирического подтверждения. Войны между демократическими государствами имели место в истории: античные Афины воевали не только против аристократической Спарты, но и против демократических Сиракуз и Фив (не говоря уже о подавлении антиафинских восстаний в государствах-сателлитах), в новейшее время в Первой мировой войне столкнулись две коалиции, в каждой из которых участвовали демократические государства. Когда защитникам "мирной теоремы" предъявляют соответствующие факты (when faced with the appropriate historic data), они обычно отводят их как нерелевантные: ни Афины, ни Сиракузы не были, дескать, "подлинными" демократиями, поскольку допускали рабовладение (должны ли мы на этом основании отказать в "звании" демократических политиков "Отцам-основателям" США?), а в Первой мировой войне коалиция западных демократий (Англия и Франция с союзниками; "союзники" могли и не быть демократическими государствами) воевала против коалиции авторитарных империй (Германия, Австро-Венгрия, Турция). Оставляя в стороне античные полисы и Турцию, необходимо отметить, что отказать Германии и Австро-Венгрии 1914 года в статусе демократических государств можно только ценой существенного "ужесточения" стандартов демократичности. Не стану отрицать ни исторической (демократические режимы "развиваются" в направлении большей демократичности), ни - тем более - нормативной правомерности такого "ужесточения". Должен заметить, однако, что применение "жЈстких" стандартов и "строгих" критериев демократичности уничтожает эмпирическую базу "мирной теоремы": "современным стандартам" демократичности удовлетворяют (и то не полностью!) столь немногие страны и на столь коротком отрезке истории, что значимые обобщения попросту преждевременны. Демократические государства Западной Европы и Северной Америки во второй половине XX в. действительно не воевали между собой, но ведь на протяжении всего этого периода они были союзниками, имели общего врага. Союзники, по определению, не воюют друг с другом, пока они - союзники. Может быть, все "подлинные" демократии - естественные союзники? Возможно, но пока у нас есть только один пример такого рода. Для обобщения маловато.
1518. Критический анализ работ Фромма
Контрольная работа пополнение в коллекции 13.02.2010

Капиталистическая экономическая система, по Фромму, руководствуется в своем развитии не подлинными интересами человека, а собственными системными потребностями. В результате социально-экономические условия капитализма формируют адаптированного к ним индивида - эгоистичного, себялюбивого и алчного. Согласно Фромму, черты характера человека, порожденного социо-экономической системой капитализма, являются патогенными и в результате формируют больную личность, а следовательно, и больное общество. Фромм утверждает, что единственным способом избежать глобальной катастрофы является гуманистическая переориентация направленности развития человека и общества. Проблему реализации гуманистических альтернатив Фромм связывает с необходимостью глубоких изменений в человеческом характере. Различия в индивидуальных характерах людей и в типах социального характера связываются им с преобладанием одного из двух основных способов существования человека «обладания» либо «бытия». При существовании по принципу «обладания» отношение к миру выражается в стремлении сделать его объектом владения, в стремлении превратить все и всех, в том числе самого себя, в свою собственность. В «бытии» как способе существования Фромм выделяет две формы; одна из них противополагается «обладанию» и означает жизнелюбие и подлинную причастность к существующему. Другая форма «бытия» есть противоположность видимости и относится к истинной природе, истинной реальности личности или вещи. Реализация принципов «бытия» и «обладания» рассматривается Фроммом на примерах ряда явлений повседневной жизни: обучения, памяти, беседы, чтения, власти, знания, веры, любви. Общими признаками «обладания», с точки зрения Фромма, являются косность, стереотипность, поверхностность; «бытия» - активность, творчество, заинтересованность. Фромм приходит к выводу, что в современном обществе, ориентированном на ценности потребления и на получение прибыли, доминирует модус «обладания». Одним из симптомов этого, но его мнению, является злоупотребление в речевой практике глаголом «иметь». Природа «обладания» рассматривается Фроммом как обусловленная природой частной собственности. Модус «обладания» определяется доминированием установки на приобретение собственности и неограниченное право сохранять все приобретенное. Собственнические чувства и ценности приобретательства при этом распространяются, по мысли Фромма, на вещи, других людей, собственное «Я», идеи, убеждения и даже привычки. Данный способ существования формируется как результат социальной репрессивности по отношению сначала к ребенку, а затем ко взрослому человеку. В ходе индивидуального развития истинные желания и интересы человека, его личная воля замещаются теми, которые навязаны принятыми в обществе стандартами мыслей и чувств.
1519. Критический рационализм К. Поппера: принцип фальсификации. Квазидарвиновская модель роста научного знания
Курсовой проект пополнение в коллекции 30.11.2010

Хотя критический рационализм декларирует принципиальную антиидеологичность своей доктрины, уже сама постановка проблемы демаркации имеет не только методологическое значение: по мысли Поппера, наука и рациональность могут и должны стать оплотом в борьбе против иррационального духа тоталитаризма и социально-политической демагогии, реализация которых в общественно-исторической практике в 3040-х гг. привела к неслыханным бедствиям для человечества. Во-вторых, рационализм концепции Поппера противопоставлялся эмпирицизму неопозитивистов Шлика, Нейрата, Карнааа, Рейхенбаха и других. Разногласия затрагивали принципы обоснования научного знания, проблемы «рациональной реконструкции» научно-исследовательских процессов в их истории, понимания сущности научного метода. В противовес индуктивизму, критический рационализм выдвинул на первый план гипотетико-дедуктивную модель научного исследования, в которой преимущественное значение имеют рационально конструируемые схемы объяснения эмпирических данных, а сами эти данные, опирающиеся на конвенционально определяемый эмпирический базис, во многом зависят от рационально-теоретических схем. В-третьих, рационализм этого направления выступает не только как способ характеризации научного знания и научных методов, но и как норма поведения ученого в ситуации исследования. С точки зрения критического рационализма рационально действует тот ученый, который строит смелые теоретические гипотезы, открытые самым разнообразным попыткам их опровержения. Синонимом рациональности является соблюдение принципа бескомпромиссной критики, опирающейся на научную методологию (принцип «фальсификации»). Это подчеркнуто и в самом названии критического рационализма. Важнейшим следствием этой синонимии является признание принципиальной гипотетичности, предположительности знания, поскольку претензия знания на абсолютную истинность противоречит принципу критицизма и, следовательно, нерациональна. Наконец, критический рационализм, став в 6070-е г.г. теоретической основой социал-демократического реформизма, переплетается с традициями «социальной инженерии» и «социальной терапии», образуя совокупность концепций, направленных на решение конкретных проблем социальной жизни за счет реализации «рациональных проектов» производственного, культурного, политического развития. Улучшение жизненных условий и исправление социальных дефектов социотехнические задачи, требующие системы «рациональных образцов» и «рациональных ориентиров». Эти установки критический рационализм оказались привлекательными для большой части прагматически и технократически ориентированной интеллигенции, воспринявшей их как наиболее приемлемую философию социального действия, как идейную платформу, противостоящую пессимистическим тенденциям в западной культуре. В развитии критического рационализма различимы четыре этапа: 2030-е гг. формирование методологической доктрины Поппера; 4050-е гг. распространение его идей на область социальной философии и социально-исторического знания; 6070-е гг. «онтологическая реформа» критический рационализм и его дальнейшее сращивание с реформистской социал-демократической идеологией, с политологическими и социологическими концепциями; 7080-е гг. ревизия «ортодоксального попперианства и его модернизация с помощью идей когнитивной социологии науки, социальной психологии научных сообществ, герменевтики, вступающих в заметные противоречия исходными принципами критического рационализма. Метод логическая концепция критического рационализма развивалась от первоначального «наивного фальсификационизма» (опровергнутые опытом гипотезы и теории немедленно отбрасываются и заменяются новыми) к «усовершенствованному фальсификационизму» (теории могут сравниваться по степени «правдоподобия», хорошо подтвержденные теории не отбрасываются немедленно при обнаружении «контрпримеров», а лишь уступают место более продуктивным в объяснении фактов теориям). Однако на всем протяжении своей истории критический рационализм оставался «нормативной методологией», применение которой в рациональной реконструкции реальных процессов развития научного знания вело к огрублению и даже искажению последних. Попыткой приблизить концепцию критического рационализма к действительной истории науки стала методология научно-исследовательских программ. Дальнейшим сдвигом критический рационализм в сторону либерализации требований рациональности явился «методологический анархизм» Фейерабенда, отбросивший идею демаркации и фальсификационизм и по сути, отождествивший рациональность с прагматическим успехом и творческим произволом. Другое направление ревизии критический рационализм выразилось в «панкритическом рационализме» (У-Бартли, Альберт и др.), провозгласившем принцип «критики собственных оснований» этой доктрины. Однако данный принцип остался в значительной мере декларативным и не нашел убедительных применений. Распространение принципов критический рационализм на историю и социальные науки означает прежде всего их ориентацию на теоретические конструкции естествознания. Однако, как признают сторонники критического рационализма, в сфере социального знания принципы рациональности часто нарушаются из-за идеологических, классовых групповых, личностных и иных пристрастий. Преодоление этой трудности они видят на пути превращения критицизма в методологическую и этическую основу деятельности научных сообществ. Идеальная модель «большой науки» «открытое общество» беспристрастных исследователей видится сторонникам критического рационализма образцом подлинно демократического устройства общества в целом.
1520. Крито-микенское искусство
Информация пополнение в коллекции 09.12.2008

В первой половине 2 тысячелетия до н. э. Дворцы и сложные постройки дворцового типа существовали на Крите в пяти городах: Кноссе, Фесте, Гурнии, Маллии и Като-Закро. Все эти комплексы совершенно разные: где-то, как в Кноссе, усилена северная, как правило, парадная часть и выделяются мощным блоком магазины (склады) западной; где-то, как в Като-Закро, большая площадь отведена под ритуальные бассейны. В некоторых городах дворцовые постройки мало обособлены от окружающих кварталов и словно срастаются с ними. Но везде, не смотря на разницу масштабов, местоположение и качество отделки стен, дворов и помещений, сохранились общие черты. Это прямоугольная форма внутреннего двора, размеры которого везде одинаковы: пятьдесят два метра в длину и двадцать восемь в ширину. Кроме того, почти все дворцы ориентированы по сторонам света: их внутренний двор вытянут с севера на юг. И, наконец, ученые установили, что дворцы были связаны с горными святилищами, устроенными в пещерах. Каждый дворец ориентирован на священную гору, хорошо видимую из него. Так, дворец в Кноссе связан с горой Юкта, на которую непосредственно выходят его магазины, в Фестесо знаменитый город Ида, где, согласно греческим мифам, родился бог Зевс, вскормленный божественной козой Амалфеей.

Blog

Философия