Вы должны понимать противоречия роли арбитра и условия, когда стороны защиты еще психологически «принимают» арбитра.­

Формы спорной процедуры «управление» — отличия в зависимости от степени участия третьего лица

При возникновении спора его стороны зачастую находят решение самостоятельно. Участники спора сами определяют предмет спора (о чем нужно договориться), процедуры (в каком порядке обсуждать, что обсуждать раньше и что позже), лимиты (обсуждение каких вопросов выходит за границы спора ), способы (как обсуждать и вообще вести себя во время спора и как нельзя) и т.п.

В случае юридического спора появляется «третье лицо» — арбитр спора — судья. Он может взять на себя большинство вышеперечисленных функций. Допустим, во время судебного заседания судья выполняет все вышеперечисленные функции при реализации норм процессуального права. В зависимости от характера спора и суда степень передачи функций арбитру (судье) может различаться.

Посредничество(медиация) – третья сторона лишь предлагает различные решения, но ни сами решения, ни порядок обсуждения не являются обязательными для сторон. Стороны могут принять совершенно иной вариант решения, чем посредник.

«Учебный суд» (воспитательный суд). Это образовательный суд, хорошо известный студентам-юристам. Содержит все роли (судья, истец, ответчик, свидетель, эксперт и т.д.). В ходе такого судебного разбирательства рассматривается и разрешается определенный правовой спор. После этого происходит общее обсуждение суда. Весь процесс и принятое решение приветствуются. По общему мнению, они признаются плохими или хорошими.

Так что в данном случае роль третьей стороны уже больше. Принимается такое решение спора, которое одобряют обе стороны и «судья».

Конкурсный процесс(в странах общего права). Это уже судебный процесс. Суд возглавляет судья. Однако он пассивно наблюдает за обороной страны. Здесь одни и те же стороны излагают свою версию событий, представляют доказательства, задают вопросы другой стороне, проводят опрос свидетелей и ищут эксперта. В этом случае судья не определяет ход защиты. Стороны могут тем или иным образом изменить ход процесса. Именно со стороны вопроса и ответа зависит, о ком пойдет речь раньше, а о ком позже, кому будет уделено много внимания, а кому мало и т.д. Однако окончательное решение спора принимает судья, и это решение является обязательным для сторон.

Инквизиционный процесснаиболее типична для стран континентального права. В этом случае действует судья. Он сам опрашивает стороны, задает необходимые вопросы. Он сам планирует ход экзамена. Французский гражданский и административный суд особенно типичен в этом отношении. Стороны представляют все соображения и доказательства в письменной форме. Судья рассматривает их самостоятельно, без участия сторон, и определяет, что ему необходимо знать дополнительно. Он сам решает, в каком направлении и как вести расследование. В ходе судебного следствия судья опрашивает стороны и свидетелей, выносит решение.

Комбинированный процесс(сочетание состязательного и следственного процессов). Дж. Тибу и Л. Уокер также описали некую комбинированную форму инквизиторского и соревновательного процесса. В этом случае сначала происходит процесс по соревновательному сценарию0 (стороны сами направляют судебное следствие), судья лишь пассивно наблюдает за этим процессом. На втором этапе он проявляет инициативу и выясняет неясные обстоятельства.

Основное различие между этими процедурами заключается в роли, которую играют арбитр и сами стороны.

Арбитр имеет как минимум право на посредничество, в основном в случае следственного расследования.

Повышение роли (контроля) арбитра

Рисунок 33 Распределение порядка разрешения споров по роли арбитра (степени его контроля)

Значение арбитра по спору в разрешении спора и оценке справедливости спора

Исследования процессуальной справедливости показали, что именно значение арбитра в принятии решения защитой, насколько он прав в определении хода следствия и принятии окончательного решения, — чрезвычайно важный момент удовлетворенности судебными процедурами.

Прошло 30 лет с момента выхода книги Дж. Тибу и Л. Уокера. За это время было проведено множество экспериментов, в ходе которых испытуемые должны были решить спор и могли выбрать для этой цели одну из ранее упомянутых процедур разрешения спора. Также был проведен ряд экспериментов, в ходе которых разные группы испытуемых должны были решать одну и ту же защиту, применяя разные процедуры принятия решений. Эти исследования подтверждают одну и ту же истину – чем меньше полномочий у арбитра, тем больше стороны склонны считать процедуру разрешения спора справедливой.

Недоверие к арбитру растет вместе с его властью. Всякий раз, когда его роль в разрешении спора возрастает, доверие стороны к его действиям снижается..

Этот вывод чрезвычайно важен для законодателя. При назначении процессуальных решений защиты он должен определить права и обязанности сторон и арбитра защиты. Из психологического исследования, описанного выше, видно, что для того, чтобы процедуры воспринимались как справедливые, необходимо оставить сторонам как можно больше прав. Законодатель должен осознавать, что за каждое ограничение его прав, сколь бы важной ни была причина, ему приходится платить очень высокую цену — растущее недоверие участников процесса к справедливости судебных процессов.

Этот вывод также очень важен для участников процесса. Это еще один фунт илиобоснование введения незаконных, особенно психологических, процедур разрешения споров. Переговоры, психологическая медиация – быстро развивающееся средство разрешения конфликтов. По приблизительным подсчетам, в США из 100 защит, которые мог бы рассмотреть суд, реально до него доходит только одна. Все остальные решаются путем переговоров между сторонами или их представителями. Из упомянутого выше психологического исследования видно, что эта тенденция повышает удовлетворенность решениями защиты.

Это важно и при выборе законных способов разрешения споров. Юристы сторон спора должны сделать все, чтобы спор разрешился усилиями сторон, а если это невозможно, выбрать такую ​​форму разрешения спора, которая оставляет сторонам больше всего возможностей для активного участия. в разрешении спора. В связи с этим посредничество предпочтительнее арбитража, а арбитраж предпочтительнее судебного разбирательства.

Общее и континентальное «право. Вечный спор: что лучше — конкурсные или следственные процедуры

Обсуждаемые исследования дают возможность вернуться к «вечному спору» между двумя правовыми системами — континентальной и общей — о том, какая правовая система решения лучше — состязательная или инквизиционная. Как мы видели ранее, эти системы различаются в основном тем, насколько велика власть арбитра — судьи — в судебном процессе. В случае соревновательного процесса он довольно пассивно наблюдает за защитой. Сторонники активны. В случае следственного процесса судья сам активно руководит судебным следствием.

Споры о том, какая из этих процедур лучше, ведутся уже более века. В пользу того или иного процесса приводится ряд аргументов. Обсуждаемое исследование свидетельствует о том, что состязательный процесс следует воспринимать как более справедливый, так как он позволяет тяжущимся сторонам быть более активными.

Это предположение было подтверждено уже первыми исследованиями. Имея возможность выбирать между инквизиторской и матчевой процедурой, испытуемые предпочитают матчевую процедуру. Если спор одной группы субъектов разрешается путем применения состязательного, а другой — следственного порядка, то получается, что первая группа лучше ценит справедливость процедуры.

Конечно, нельзя забывать, что эти расследования проводились в странах общего права. Поэтому возникает вопрос, не связаны ли эти результаты с правовыми традициями страны. Ведь именно конкурсный экзамен житель США или Великобритании видит в СМИ и в повседневной жизни. Для проверки этой гипотезы Дж. Тибу и Л. Уокер организовали сравнительное международное исследование. В ней по единой методике исследовались представители как обычного, так и континентального права (американского, британского, французского и немецкого). Подход J0 к состязательной и следственной процедурам сравнивался. Также, помимо «чисто» состязательного и следственного, образовались два «промежуточных производства»: один дознаватель (результаты досудебного расследования представляются в суд одним дознавателем, назначенным судом) и два дознавателя (представитель досудебное расследование проводится двумя независимыми следователями). Исследование показало, что представители всех четырех наций реагировали одинаково – по мере роста активности судьи во время допроса доверие защиты к процедурам снижалось1.

Рисунок 34Удовлетворенность состязательным и следственным решением в разных странах

Таким образом, субъективно конкурентный процесс повсеместно воспринимается как более справедливый.

Как мы уже упоминали, необходимым требованием к судебному процессу является то, что он должен быть как объективно, так и субъективно справедливым. Стороны имеют отвыйти из зала суда в убеждении, что их дело решено «правильно». В этом отношении конкурсный процесс обеспечивает лучшие условия.

Однако создание субъективного мнения не является единственной целью судебного разбирательства. Важна и объективная сторона — насколько процедуры судебного следствия обеспечивают беспристрастность исследования и выяснение всех обстоятельств, имеющих значение для дела.

Важным аргументом в пользу следственного процесса является предположение о том, что деяниекаждый судья — профессионал способен быть более сосредоточенным, а значит, лучше решать защиту. На самом деле, когда стороны спорят, а судья лишь пассивно наблюдает, такой «неуправляемый» спор может развиваться в непродуктивном направлении. Во время такого неуправляемого спора могут и не возникнуть обстоятельства, которые на самом деле очень важны для решения спора.

Другое дело, по мнению сторонников такого подхода, когда защита активно руководствуется судьей. Он «выше» сторон, поэтому «видит всю защиту со стороны», замечал, что то или иное важное обстоятельство не попадалось на глаза партии.

Если это так, то инквизиционный процесс в идентичном споре должен прояснить больше фактов, чем состязательный процесс. Сторонники состязательного процесса не согласны. Они считают, что самое главное для объяснения обстоятельств — это то, что это должен сделать человек, который сильно заинтересован в их объяснении. Соревновательный процесс дает ему именно такую ​​возможность. Каждая сторона спора кровно заинтересована в выяснении всех обстоятельств, которые могут подтвердить ее истинность. Так что, если мы сможем это сделать, мы можем быть спокойны — все подобные факты будут выяснены. То же самое и с противоположной стороной. Обе стороны заинтересованы не больше, чем судья, для которого это дело — лишь одно из многих и который заинтересован только в той мере, в какой к этому побуждает чувство профессионального долга.

Так какая из юридических процедур объективно лучше? Психологи пытались выяснить и этот момент. Эксперимент строился таким образом, чтобы можно было как можно точнее определить, что более полно объясняет обстоятельства спора: конкурсный или инквизиционный метод.

Несколько исследовательских групп должны были изучить одни и те же случаи. Басня J0 построена таким образом, что аргументов за и против обвиняемого было равное количество. Было изучено, как эти аргументы будут использовать «арбитры», какие они будут использовать активнее — аргументы «за» или «против». Хорошая процедура та, в которой все аргументы — как «за», так и «против» — попадают в поле зрения арбитра. Плохая процедура — это, скажем так, та, в которой проявляется та или иная тенденция, побуждающая арбитра уделять больше внимания доводам «против обвиняемого», чем «за». Таким образом, целью исследования было выяснить, насколько каждая из основных процедур обеспечивает отсутствие

обнаружена тенденция, например, когда учитываются только благоприятные или неблагоприятные для обвиняемого обстоятельства.

Предвзятость, от которой должна защищать хорошая судебная процедура, может проявляться по-разному. Во-первых, предварительное убеждение арбитра в виновности или невиновности обвиняемого. Про оборону он уже слышал и уже составил какое-то мнение, одна страна ему не очень понравилась и т.д. Не осознавая этогоожесточенный человек будет более внимательно и благосклонно слушать доводы одной стороны и более критично — другой.

Экспериментаторы попытались смоделировать эту ситуацию. Половине «арбитров» показывали подобные дела, которые уже рассматривались ранее, и создавалось впечатление, что обычно в таких случаях обвиняемый действительно виновен, например, они видели, что во всех подобных делах обвиняемый в конце концов признавался виновным. Другой стороне такие случаи не показывались. И в первом, и во втором одна часть рассматривала дело в состязательном порядке, другая — в следственном порядке.

Эксперимент показал, что конкурсная процедура гораздо более устойчива к искажающему действию предшествующей самоуверенности1. И те, кто был пристрастен, и те, кто не был пристрастен, в ходе судебного следствия выяснили одинаковое количество обстоятельств «за» и «против». Инквизиционная процедура оказалась гораздо более чувствительной к предвзятости арбитра. Вот в чем принципиальная разница между теми арбитрами, которые были предопределены, и теми, кто не был.

Еще один вопрос, возникающий при сравнении обеих процедур, – объем важной информации, которая выясняется. Какая процедура позволяет выяснить большую часть обстоятельств, имеющих значение для дела? Экспериментаторы попытались сравнить, как работают две процедуры, когда мало фактов в пользу подсудимого, когда j0 ​​столько же, сколько против него, и, наконец, когда j0 ​​велико. Опыт показывает, что действие обеих процедур различается лишь в очень важном случае — когда мало аргументов в пользу обвиняемого. В этой ситуации конкурсная процедура сильно повышает активность защиты, защита начинает прилагать большие усилия для поиска новых фактов в свою пользу. В результате позиции ответчика укрепляются. Например, в определенном случае 25% факты в пользу обвиняемых и 75 процентов. — вы не используете его. Но эти факты объективно существуют. по-прежнему необходимо что все они «плавают» во время судебной защиты. Также необходимо, чтобы арбитр (судья) при принятии окончательного решения учитывал как благоприятные, так и неблагоприятные факты. Было бы плохо, если бы в такой ситуации оказалось (как, к сожалению, часто бывает в реальном суде), что чем больше фактов против обвиняемого, то суд перестает замечать факты в его пользу.

Проведенные эксперименты показали, что конкурсная процедура и в этом отношении «более эффективна». Следует подчеркнуть, что особое значение для правосудия имеет случай, когда в ходе следствия факты складываются не в пользу обвиняемого и у арбитра начинает формироваться убеждение в своей виновности. Здесь легко может произойти ошибка в суждении. Применение конкурсной процедуры «сохраняет» истинное соотношение аргументов «за» и «против». Скажем, во время вышеупомянутого эксперимента действительно было 25 процентов случаев. аргумент0 «за» и 75 проц. «против». В первой части эксперимента спор рассматривался методом конкуренции. Проверив, сколько фактов «за» и «против» было выяснено в ходе судебного разбирательства и сколько из них учтено при вынесении решения, оказалось, что 26 процентов. было в пользу обвиняемых и 74 процентов. не используйте его. Применение следственного порядка в одном и том же деле (объективно 25% за и 75% за «против обвиняемого») на момент следствия и принятия решения соотношение уже было другим (20% за него, 80% против него)1. Мы видим, что следственный процесс «топит» обвиняемого, делает его более виновным, чем он есть на самом деле.

Таким образом, конкурсная процедура имеет важное преимущество по объективным параметрам.

Психологическая толерантность к судейскому контролю

Мы привыкли, что не все в мире происходит так, как нам хотелось бы. Если мы понимаем, что иначе нельзя, появляется толерантность — «принятие» неизбежного зла. Важно, что в этом случае происходят изменения в стандартах оценивания. На вопрос, довольны ли мы, отвечаем «Да». Наша реакция не означает, что нам действительно нравится то, что происходит. Это значит, что мы знаем, что лучше быть не может, и претензий к этому у нас нет. Если бы мы думали иначе, если бы верили, что может быть лучше, мы были бы недовольны, наше недовольство вместе было бы претензией к виновным в нем. Таким образом, психологическая толерантность к тому, что иначе быть не может и в чем никто не виноват, как бы «нейтрализует» негативное влияние неудовлетворенности.

Нечто подобное происходит при рассмотрении и принятии решений по защите. В целом стороны спора относятся к арбитру с подозрением, предпочитают решать спор сами. Однако бывают ситуации, когда это неизбежная чрезвычайная ситуация, и стороны все же считают, что лучше иметь арбитра защиты.

Факторы, определяющие отношение сторон к арбитровому контролю

При каких обстоятельствах стороны начинают отдавать предпочтение разрешению спора с участием арбитра?

Исследователи процессуальной справедливости уделяют этому вопросу большое внимание. Из многих факторов особенно важными оказались три: большая нехватка времени, весьма противоречивые интересы сторон и наличие четких стандартов для такого решения защиты 1.

Дж. Тибу и Л. Уокер комментируют эти результаты следующим образом: «Автократические процедуры (так авторы называют процедуры разрешения споров, применяемые с участием арбитра — прим. авт.) предпочитают люди спешащие, но иметь общую цель и согласовать стандарты (вероисповедные или мировоззренческие) canon0), которые следует использовать для разрешения разногласий.

Такую же процедуру предпочитают люди, которые понятия не имеют, как решить спор, чувствуют, что больше не контролируют его ход и которым необходимо решить спор как можно скорее.

И наоборот, меньше всего доверяют арбитру люди, у которых достаточно времени для самостоятельной разработки стандартов разрешения споров и времени на обсуждения»..

Практические выводы

Эти выводы важны и для законодателя, и для практика, и для исполнителя.

Они уточняют условия, при которых участие арбитра в принятии решения по защите не снижает уверенности стороны в применении справедливых процедур. Они описывают проблемы, которые необходимо решить, чтобы выслушать защиту без арбитра: пора и найти общие интересы. Это путь, которым обычно следуют различные медиаторы ginè0. Они начинают свою работу по посредничеству в разрешении спора не с самого спора, а с создания решения на его основе. Они направлены на то, чтобы организовать обсуждение спора в обстановке, в которой стороны спора чувствуют себя комфортно и им не нужно торопиться. Даже обеспечив такую ​​обстановку, они не спешат приступать к рассмотрению защиты, а, в первую очередь, стараются как можно больше выяснить объединяющие стороны обстоятельства. Иными словами, прежде чем рассматривать, что разделяет и противостоит тяжущимся, сначала выясняется, что их объединяет.