Чтобы понять содержание этой главы, необходимо выяснить, что такое алгоритмы полной и частичной выборки и как они работают. Также необходимо разобраться в недостатках и достоинствах каждого из них.

Проблема распознавания (нахождения нужной категории)

До сих пор мы рассматривали, как различные психические процессы регулируются определенной категорией. Но на самом деле все гораздо сложнее. Мы не знаем заранее, какая из бесконечных возможных категорий подходит в том или ином случае. Для систематизации наших впечатлений о действительности одних категорий недостаточно. Остается определить, какая из многих категорий является «наиболее подходящей». Допустим, зелено-красное круглое пятно, которое видят наши глаза, может быть не только яблоком, но и другим фруктом, цветком или вообще чем-то другим. Для того чтобы определить, какая из ментальных категорий ему наиболее подходит, необходимо из всех ментальных категорий выбрать наиболее подходящую. Если благодаря этому процессу яблоко распознается правильно, то и процесс выбора категории (по крайней мере, в этом случае) работает правильно.

Выбор категории — очень сложный процесс. Наша компания имеет тысячи различных категорий. Представим, что эти глаза видят определенные цвета, линии и т. д. комбинация Глаза еще не «знают», что некоторые из множества линий, цветов и пятен, с которыми они столкнулись на этот раз, являются столом. Они еще не «понимают», что из тысячи известных визуальных категорий именно категория «стол» лучше всего соответствует увиденному. Смешение линий и цветов в сетчатке глаза может быть любым: стол, слон — любой из миллиона предметов, которые человек видит в окружающем его мире.

Как можно определить, какая категория подходит, что это такое? Как узнать форму стола?­

Давайте представим два компьютера, пытающихся решить эту задачу распознавания таблиц. Каждый из j0 использует другой алгоритм.

Полный алгоритм выбора

Первый компьютер просматривает все категории. Допустим, в памяти хранится множество различных «примеров». Мы знаем, как вообще выглядят стул, стол, слон и тысячи других вещей. Таким образом, наш «компьютер» может «извлекать» все эти категории одну за другой из памяти и пытаться «подогнать» каждую из них к смеси цветов и линий, которые мы видим. Пройдя их все от начала до конца, мы можем затем проверить, какая из известных нам категорий лучше всего соответствует тому, что мы видим. Если категория «стол» подходит лучше всего, мы сделаем вывод, что видим стол, а если «слон», то сделаем вывод, что это слон.­

Это, с одной стороны, достаточно точный и объективный алгоритм. С его помощью мы фактически выберем лучший в нашей категории. С другой стороны, этот алгоритм имеет один существенный недостаток. Для его использования требуется много труда и времени. Давайте подумаем, сколько миллионов вещей существует в мире. Мы можем иметь образ каждого из них в нашей голове. Таким образом, память содержит многие тысячи зрительных категорий, каждую из которых нужно «извлекать» и «подготавливать» к тому, что мы видим. Кроме того, реальная вещь может выглядеть совсем иначе. Например, стол. Какое разнообразие столов! И насколько разным может быть положение j0. Перевернутый стол выглядит совершенно иначе, чем лежащий на боку. Тот, в свою очередь, выглядит совсем иначе, чем обычный стоячий. Так что наш внутренний «компьютер» должен не только сравнивать каждый из миллионов образцов, хранящиеся в нашей памяти, с каждой конРисунокцией цветов, пятен и линий, которые отражает наша сетчатка. Нужно еще попробовать разные варианты («маленький стол», «большой стол», «перевернутый стол» и т.д.).

Понятно, что если бы компьютер работал таким образом (просматривал все изображения, хранящиеся в памяти, и сопоставлял их со всеми возможными сочетаниями ретинальных изображений, линий, цветов и т. д.), то это была бы грандиозная задача, которая не из легких. справиться даже для очень мощного компьютера (хотя в реальности такой алгоритм применяется не редко), что происходило очень медленно.

Алгоритм частичного выбора

Другой компьютер mûs0 работает по-другому.

У этого компьютера есть свое «мировоззрение». Он представляет себе, что в жизни происходило чаще, а что реже. Когда этот компьютер входит в комнату, он заранее знает, что может ожидать стол, а не слона. Итак, вместо того, чтобы перевыбирать все образцы памяти, наш компьютер сразу вытаскивает «образец» таблицы и сначала проверяет его. Этот компьютер будет работать намного быстрее, чем первый.

Но он также столкнется с дополнительной проблемой. Если загадочный объект действительно похож на стол, то с помощью этого алгоритма компьютер должен ответить еще на один вопрос — достаточно ли он похож. Потому что при полном алгоритме подбора такого вопроса просто не возникало. Компьютер просто проверял все категории, «загрунтовал» их всех и определял, насколько подходит каждая из них. После полного выбора оказалось, что один из j0 является наиболее подходящим. Именно она «победила», и мы выбрали ее.

Когда используется второй алгоритм и мы исходим из того, что стол скорее всего находится в центре комнаты, и сразу же пытаемся определить, так ли это, нам необходимо иметь дополнительный критерий «достаточного сходства». Ведь если мы определим, что подобия «достаточно», мы сразу скажем — это действительно таблица, другие категории дальше можно не проверять.

Но здесь таится опасность ошибки. Скажем, после запуска проверки категорий программа, работающая в нашем сознании, быстро определяет, что объект, который мы видим, очень похож на стол. Останавливает дальнейший поиск и не проверяет другие категории. Но может случиться так, что среди оставшихся непроверенных категорий найдется еще более подходящая. Однако об этом мы уже не узнаем (ведь отбор уже остановлен).

Несомненно, компьютер, работающий по второму варианту, гораздо быстрее справится с «проблемой распознавания» стоящего в комнате стола. Вместо повторного выбора всех семплов, хранящихся в памяти, сразу начинается с наиболее вероятного.

Но за это преимущество приходится дорого платить. Появляется огромный источник ошибки идентификации. Потому что качество распознавания, в первую очередь, очень сильно зависит от «субъективного мнения» компьютера о мире, например, о том, что в норме было бы в центре комнаты.

С другой стороны, результат применения такого алгоритма распознавания существенно зависит от того, с чего началась выборка. Если мы начнем распознавание зеленого и красного пятна с плода 0, то, скорее всего, оно будет распознано как одно из плодов 0. Если мы начнем с животного0, это увеличит вероятность быть признанным одним из j0.

С третьей стороны, этот алгоритм сильно зависит от субъективной «компьютерной предвзятости» — его мнения, какое совпадение «достаточно» в том или ином случае. Если критерии достаточного сходства очень строгие — компьютер будет работать медленнее, но и ошибаться будет меньше. Если он не особо требователен, то довольно быстро выберет какую-то категорию (пусть и неправильную) и не будет проверять дальнейшие категории.

В-четвертых, для такого компьютера характерна «тенденция к подтверждению» — он будет склонен видеть то, что соответствует его мировоззрению. Он будет склонен думать, что скорее всего ожидается стол в центре комнаты, а выбор категорий начинает отдаляться от стола. Поэтому категория «рабочий стол», с которой вы стартовали, имеет наибольшую вероятность (особенно если компьютер не очень «прицеп») быть выбранной как верная. Более того, если ошибка не будет устранена сразу (компьютер, установивший категорию, уже не при чем), он будет продолжать думать, что объект в центре комнаты был столом. Что еще более важно, это укрепит его (компьютер) убеждение, что в центре комнаты 0 обычно стоят столы. Поэтому в следующий раз ему легче будет отнести объект, стоящий в центре комнаты, к категории table0.

В конце выбора категории мы субъективно переживаем это как чувство открытия («А-ха!»). Мы чувствуем, что наконец ясно поняли, что видим, что узнали интересующее нас явление. Кроме того, после распознавания нам сложно отказаться от его результата и начать отбор заново. Посмотрим на рисунок 13. Она нарисована таким образом, что мы можем видеть и красивую женщину, и старуху. Глядя на картину, мы можем увидеть одно важное явление. Пока мы воспринимаем рисунок как «красивый», нам достаточно сложно «переключиться» на «свекровь». Но когда мы начинаем видеть «свекровь», нужны особые усилия, чтобы снова начать видеть «красавицу». Таким образом, наша психика как бы останавливается на выбранной категории («красивая» или «свекровь»), «прилипает» к ней.

Рисунок 13 Неоднозначные картинки. Тенденция подтверждения на стадии восприятия

При видении «красоты» механизм, регулирующий наше восприятие, как бы «решает» — картина «на самом деле» изображает красоту, а не кого-то другого. Кажется, это снижает нашу способность видеть, что изображено что-то другое.

Психика как бы «решила»: «То, что я вижу, не что иное, как красота. Это означает, что никакая другая категория здесь не подходит.

Рисунок 14 Визуальная категория. Иллюзия дома

Хорошим примером является изображение «дома» (см. рис. 14). Ведь когда мы смотрим на эту картинку, мы ошибаемся не потому, что не в состоянии отличить дом от убранства вообще, а потому, что в данном конкретном случае мы слишком рано решаем, что это дом, и поэтому делаем не рассматривать другие категории.

Оба источника ошибки в этом алгоритме одинаково важны — и то, что мы довольны выбранной категорией и не продолжаем ее проверять, и особенно (!) то, что мы «отбрасываем сомнение» и думаем, что увиденное было действительно дом. При этом утверждение, что это дом, из предположения превращается в убеждение. Это означает и то, что теперь для того, чтобы вызвать сомнения, а тем более опровергнуть заверения, необходимо будет представить несравненно больше и «более сильных», более ясных опровержений — противоположных сведений, — чем прежде. Кому-то нужно сказать: «Посмотрите еще раз, только внимательнее!» Он просто выглядит как дом, но на самом деле это что-то другое». Важно и чувство удивления, которое мы испытаем, когда узнаем, что старая категория «не подходит». Мы переживаем «открытие» того, что это «не дом», как некий «внутренний переворот». Мы должны отказаться от веры в то, что

Наша психика использует и тот, и другой алгоритм отбора. Однако гораздо чаще применяется алгоритм неполной выборки.

Этим мы можем объяснить ряд явлений. При исследовании самых разнообразных сфер психики (ощущения, мышление, эмоции, память и др.) выявляются явления, свидетельствующие о том, что психика склонна к более быстрому и легкому выбору категорий — опираться на свое «мировоззрение», к видеть явления такими, какими они вытекают из этого мировоззрения, и «не замечать» явлений, ему не соответствующих. Как и в примере с таблицей, человек будет склонен сначала проверять допущения, совпадающие с его мировоззрением, и, если совпадений будет «достаточно», он проигнорирует все остальные возможности.

Тенденция проверки и алгоритм неполной выборки

Путешествуя на общественном транспорте, мы иногда «чувствуем чей-то взгляд». Обернувшись, мы видим человека, который на самом деле смотрел на нас. Установив этот факт, мы еще раз задаемся вопросом о тайне человеческой психики и ее чудодейственных способностях. При исследовании этого интересного явления выяснилось, что некоторые люди время от времени спонтанно выздоравливают во время езды на общественном транспорте. Кто-то делает это чаще, кто-то реже. Общая тенденция такова — чем сильнее тревожность человека, тем больше таких переориентаций. Делается это механически, человек не помнит ни самих поворотов, ни, тем более, сколько их было. Но иногда он оборачивается и ловит взгляд другого человека. Сразу появляется обычное «единственное объяснение» — я обернулся, потому что «почувствовал взгляд». И начинаются рассуждения о чудесных явлениях. Во всех случаях,

Этот феномен хорошо иллюстрирует одну довольно важную характеристику человеческого узнавания — он склонен сосредотачиваться только на фактах, подтверждающих его предположение. Относительно меньше внимания уделяется фактам, опровергающим ее. «Попробуйте это лекарство», — говорит один пациент другому. — Мне помогло». Ни одному из них и в голову не приходит подумать о том, сколько есть людей, которым лекарство не помогло. Психическая избирательность и склонность к выбору фактов, совпадающих с мировоззрением, установлены во многих различных исследованиях психических систем человека.

Предвзятость мышления и подтверждения

Знания как бы существуют для того, чтобы помочь людям преодолеть субъективность и предвзятость, оценить проблему объективно, комплексно, с учетом всех «за» и «против». Спор, дискуссия, во время которой, как говорит мудрость, рождается истина, представляется в этом отношении особенно важным и перспективным.

Но исследования показывают обратное. Как при самостоятельном рассмотрении проблемы, так и в ходе дискуссии человек будет склонен по-разному оценивать аргументы, согласующиеся с его убеждениями, и аргументы, противоречащие им. У первых более низкие требования, у вторых более высокие. В результате и обсуждение, и аргументация усиливают первое и ослабляют второе.

В одном исследовании студентам колледжа дали задание написать отчет на проблемную тему, такую ​​как аборт или смертная казнь.. После этого им дали ознакомиться с результатами экспериментального исследования. Результаты этих исследований не были однозначными – ни «за», ни «против». Прочитав этот нейтральный обзор, студенты, поддерживающие аборты или смертную казнь, считают, что статья поддерживает положительную точку зрения. Между тем студенты, придерживающиеся противоположного мнения, также искренне считают, что эксперименты поддерживают позицию «против».

Таким образом, вместо того, чтобы объединить взгляды (как и ожидалось), нейтральный обзор разделил их. Каждая страна уделяла наибольшее внимание информации, подтверждающей ее точку зрения.

Это явление проявляется в том, что в определенный момент психика «хорошорешает», что распознанное явление есть именно «А». Известный исследователь процесса восприятия Дж. Брунер утверждает, что это решение как-то «ослепляет» человека, лишает его способности видеть то, что он действительно мог видеть до этого решения.

Этим явлением Дж. Брунер объясняет, например, такое явление, как акцент при разговоре на иностранном языке. Его не слышит только сам говорящий. Однако он способен замечать это, когда говорят другие или слушая собственную речь. Наиболее отчетливо мы можем видеть психический процесс, регулирующий восприятие, «решение» того, что речь говорящего достаточно похожа на правильную.

Предвзятость памяти и подтверждения

Механизмы памяти работают аналогичным образом. Они также склонны выбирать то, что соответствует их мировоззрению, и «наносят удар», когда им нужно вспомнить что-то, что противоречит этому.

Работу механизма памяти хорошо иллюстрирует исследование, проведенное в лаборатории Марка Снайдера в Миннесотском университете. Субъекты начали читать биографию молодой женщины по имени Бетти, начиная с ее детства и заканчивая тем моментом, когда она стала врачом.

Через неделю часть узнала, что она «нормальной» (гетеросексуальной) ориентации. Другая часть состоит в том, что она стала лесбиянкой. После этого испытуемых спрашивали, что они запомнили из биографии. С этой целью они ответили на вопросы о биографических фактах, которые могут быть связаны с сексуальной жизнью.

Воспоминания каждой из исследуемых групп были совершенно разными. Первые помнили множество подробностей, прямо или косвенно свидетельствовавших о нормальной половой жизни, вторые — о гомосексуализме. Новое мнение наиболее четко направляло процессы памяти.­

Предвзятость подтверждения и знание других людей.

Домашний «психодиагност»

Никто не играет такой важной роли в нашей жизни, как другие люди. Мы жизненно заинтересованы в получении правильной информации от j0. Однако и здесь преобладает тенденция подтверждения.

М. Снайдер и У. Суонн1 одними из первых выявили эту тенденцию в своих исследованиях в 1978 г.

Студентам колледжа дали задание взять интервью у определенных людей, чтобы выяснить, обладают ли они определенными чертами характера. Половине студентов сказали, что человек, которого они собираются изучать, экстраверт. С другой стороны — тот самый интроверт.

Студентам раздали анкету из 26 вопросов и сказали, что они должны выбрать 12 из них для подачи во время опроса. Какие вопросы студенты задавали своим испытуемым?

Те, кто считал, что испытуемый был экстравертом, задавали вопросы, призванные подтвердить предположение об экстраверсии. Те, кто следовал гипотезе интроверсии, задавали вопросы, которые обычно задают интровертам.

Объясняя эту психодиагностическую тактику, Ф. Зимбардо приводит интересный пример.

Представьте, что вы берете интервью у молодой девушки-экстраверта. Но вы невы знаете и думаете, что она интроверт. Вы задаете вопрос, чтобы прояснить интроверсию: «Тебе трудно быть открытым с другими людьми?». Она хоть и экстраверт, но точно попадала в такие ситуации. Поэтому, желая, чтобы ответ был честным, она может сказать: «Мне нелегко открываться людям моего возраста. Кроме того, мне нелегко быть открытой с парнем, если наши отношения заходят слишком далеко». Когда мы слышим это, мы думаем: «Явная интроверсия, особенно резкая по отношению к семье и представителям противоположного пола».

Особенно ярким проявлением тенденции подтверждения являются оккультные верования. Вы верите в ясновидение, пророчества, телепатию, психическую хирургию, исцеляющие кристаллы, психокинез, астральные путешествия, левитацию, секреты Бермудского треугольника, НЛО, растительную жизнь, ауру, призраков? Если вы когда-либо отвечали «да», вы не одиноки. Опрос студентов американских колледжей показал, что 99 процентов верит хотя бы в одно из вышеперечисленных явлений 1′.

Все они опираются на «отдельные подтверждающие примеры». Представьте, что вы думаете о друге, которого давно не видели, и он звонит вам. Ну как тут не подумать о телепатии! Конечно, в вашей жизни было много раз, когда вы думали о разных людях, но они не звонили. Они все забыты. Только тот конкретный случай, когда что-то случилось, будоражит воображение. Только он получает интерес и объяснение (разумеется, мистическое). Наконец, тот факт, что таинственные силы проявляются только один раз, не играл роли. Факт и его объяснение приобретают статус убеждения и становятся частью «мировоззрения» личности.

«Тоталитарность» психических процессов

Это постоянство психического процесса, склонность к игнорированию информации, не соответствующей убеждениям, а также открытость и чувствительность получили название «самоуверенности» человеческой психики.

Американский психолог Энтони Гринвальд (1980) придумал еще более четкое название для этой тенденции.. Он назвал это «тоталитаризмом» психики. По его мнению, людям свойственно «тоталитарное эго».

В основу сравнения положен тот факт, что психика человека сопротивляется изменениям своего мировоззрения так же, как недемократическое тоталитарное государство сопротивляется социальным инновациям, информации, не соответствующей официальной идеологии. Тоталитарные государства склонны «переписывать историю» в соответствии с партийной линией. Психические системы, связанные с приемом и обработкой информации и управлением другими психическими процессами, также отбирают, «переписывают», «дополняют», «исправляют» имеющуюся информацию так, чтобы она соответствовала мировоззрению.

Люди — «когнитивные консерваторы» — они не хотят менять свои представления о мире и его объектах. Этот консерватизм гораздо сильнее, чем мы думали раньше, и (и это особенно важно), чем обычно думает сам человек. Происходит процесс, который лучше всего можно проиллюстрировать картинкой, на которой видно, что стол уже никем не удерживается.

Речь идет о явлении, когда вера остается даже тогда, когда основанная на ней информация полностью дискредитирована. Более того, это может сделать тот же человек, который заверил, что это правильно.

К.А. Андерсон, Л. Росс и их коллеги, работающие в Стэнфордском университете в США, провели очень интересный эксперимент.. Исследователи попросили испытуемых прочитать вымышленную информацию о влиянии риска на работу пожарного. Некоторым дали информацию о том, что из тех, кто идет на риск, получаются хорошие пожарные, в то время как другие получили обратное.

информация о содержании. После этого их обоих попросили написать статью о взаимосвязи между склонностью к риску и способностью работать пожарным. Дальше началась самая интересная часть расследования. Испытуемым открыто говорили, что все вформация вымышленная, неверная и никто не знает, какая связь на самом деле. Им сказали, что все «происшествия во время пожара», на которые они ссылались, были вымышленными от начала до конца.

Однако, несмотря на такую ​​беспощадную дискредитацию, испытуемые продолжали придерживаться сложившегося мнения. Те, кто утверждал, что аппетит к риску полезен для профессии пожарного, продолжали твердо в это верить. Точно так же его придерживались и те, кто придерживался противоположного мнения.

Как сказал известный психолог Робертас Ялдинис, «убеждения сами отращивают ноги». Таким образом, мы видим еще одну фундаментальную ошибку — это тенденция подтверждения, возникающая из-за неполного алгоритма выбора категории. Подобно ошибке категоризации, это не является результатом какого-либо сбоя или неправильного функционирования психических процессов. Это результат нормального функционирования нормальной психики. Это тоже не что-то случайное, не детерминированное психикой. Как раз наоборот — она ​​определяется существенными чертами его деятельности.

Этот алгоритм обработки мысленной информации, с одной стороны, дает разуму прекрасные возможности действовать быстро, с учетом уже имеющегося опыта и знаний. Однако эти достоинства тесно связаны с недостатками, важнейшим из которых является вторая принципиальная ошибка — склонность к подтверждению.

Проявление тенденции конфирмации при рассмотрении дела в суде

Для выяснения истины по делу участники уголовного судопроизводства: следователи, присяжные, судьи создают версии преступления и стремятся их расследовать.

Исследования этой активности показали четкую тенденцию к подтверждению. Например, исследование присяжных показало, что предвзятость подтверждения играет центральную роль в определении того, виновен или невиновен подсудимый. Чтобы выяснить его вину, присяжные сначала строят возможную (как им кажется) версию событий, а затем ищут ее подтверждение1.­

Очень благоприятные условия для проявления конфирматорской тенденции возникают в ходе досудебного следствия. Целью досудебного расследования является выяснение истины по делу. Допросные действия (опрос, обыск, очная ставка и др.) и меры пресечения (арест, подписка о невыезде).

идти и др.). Одни меры более строгие, больше ограничивают права обвиняемых, другие – более мягкие. Более строгие имеют более сильное влияние, но предлагают больше возможностей для исследований. Однако для того, чтобы следователь получил право их применения, он должен иметь более веские доказательства того, что лицо совершило преступление. Следователь может принять решение о допросе обвиняемого самостоятельно. Однако разрешение на проведение обыска может дать только судья, и ему должны быть представлены веские доказательства того, что обвиняемый действительно совершил преступление. Спроси об этомон оказывается в парадоксальной ситуации, ему необходимо получить как можно больше доказательств того, что лицо совершило преступление, чтобы иметь возможность использовать более эффективные средства для определения того, действительно ли лицо совершило это преступление.

Это значительно усиливает предвзятость подтверждения. Следователь замечает каждую деталь, указывающую на вину обвиняемого, и слеп к каждому опровержению.

Задача

Создайте психологический портрет человека, наиболее яркой чертой которого является сильная склонность к подтверждению.

Опишите условия жизни, в которых этот человек чувствует себя особенно хорошо.