Личное крепостное право исчезло в Англии раньше всех в Европе, в 16 веке, однако вплоть до 18 века здесь еще сохранялись мелкие крепостные крестьяне, использующие традиционную систему земледелия. Здесь было две категории собственности; одни области принадлежали крупным землевладельцам — помещикам, другие — мелким собственникам (помещику — эквиваленту польского дворянского дворянства и йомену — эквиваленту крестьянина). В низинах Уэльса, на юге и востоке Англии как на землях помещиков, так и на землях мелких землевладельцев господствовало мелкое землевладение. Крупные землевладельцы не вели здесь собственных хозяйств, а получали ренту от мелких копихолдеров. Иначе обстояло дело в горных районах северной Англии и Шотландии, где с конца четырнадцатого в. постепенно ликвидировались мелкие крестьянские хозяйства и развивались крупные овцеводческие хозяйства. В то время как овцеводство и производство шерсти определенно носили коммерческий характер, производство зерна в мелких фермах на юге и востоке основывалось на традиционном натуральном земледелии. Сельскохозяйственные продукты обычно потреблялись в деревнях, а относительно небольшие излишки доставлялись в близлежащие города и Лондон, спрос на которые дополнялся импортом зерна, например. Из Польши. В какой-то мере это было связано с плохим состоянием наземного транспорта; Затраты на транспортировку зерна из внутренних районов страны были очень высоки, ненамного хуже, чем затраты на массовые перевозки по морю из Восточной Европы. производство зерна в мелких хозяйствах юга и востока основывалось на традиционном натуральном земледелии. Сельскохозяйственные продукты обычно потреблялись в деревнях, а относительно небольшие излишки доставлялись в близлежащие города и Лондон, спрос на которые дополнялся импортом зерна, например. Из Польши. В какой-то мере это было связано с плохим состоянием наземного транспорта; Затраты на транспортировку зерна из внутренних районов страны были очень высоки, ненамного хуже, чем затраты на массовые перевозки по морю из Восточной Европы. производство зерна в мелких хозяйствах юга и востока основывалось на традиционном натуральном земледелии. Сельскохозяйственные продукты обычно потреблялись в деревнях, а относительно небольшие излишки доставлялись в близлежащие города и Лондон, спрос на которые дополнялся импортом зерна, например. Из Польши. В какой-то мере это было связано с плохим состоянием наземного транспорта; Затраты на транспортировку зерна из внутренних районов страны были очень высоки, ненамного хуже, чем затраты на массовые перевозки по морю из Восточной Европы. В какой-то мере это было связано с плохим состоянием наземного транспорта; Затраты на транспортировку зерна из внутренних районов страны были очень высоки, ненамного хуже, чем затраты на массовые перевозки по морю из Восточной Европы. В какой-то мере это было связано с плохим состоянием наземного транспорта; Затраты на транспортировку зерна из внутренних районов страны были очень высоки, ненамного хуже, чем затраты на массовые перевозки по морю из Восточной Европы.
Как крестьяне, так и мелкие арендаторы пользовались правом пользования общими землями, традиционным пережитком сельской общины раннего средневековья. На общественных участках (леса, луга, пустоши) каждый мог собирать подлесок и хворост, рубить дрова, пасти свиней, крупный рогатый скот и овец и даже вспахивать несколько участков.
В 16 веке общинные земли занимали более трети сельскохозяйственных угодий Англии. Система совместного пользования общинными и залежными землями в известной мере сохраняла равенство всех сельских жителей, но крайне стесняла свободу земледелия. Трехпольная система навязывала всем один и тот же порядок, вид и способ обработки земли; общие права пользования залежью заставляли каждого крестьянина постоянно лежать с другими членами общины; общие общинные пастбища ограничивали возможности развития животноводства, так как давали всем одинаковое право выпаса скота; шахматная доска полей, созданная в трехпольном хозяйстве, усложняла дополнительные полевые работы, а также обязанности и права единоличников; иногда даже границы их владений стирались. Такая экономика называлась системой открытого поля,
Экономика открытых полей и общинных земель была рассадником закостенелой рутины и расточительства. Обычай и традиция руководили каждым шагом крестьянина, запутавшегося в зависимости хозяйства от всей общины. Ни один человек не мог пытаться внедрять технические усовершенствования, и никто не мог свободно расширять собственное разведение, потому что они столкнулись бы с сопротивлением со стороны соседей, имевших такие же права на общие пастбища.
Эта традиционная сельскохозяйственная система разваливалась на северо-западе Англии в 16 веке, а на юго-востоке в 18 веке в результате распространенной практики отгораживания землевладельцами общинных земель и основания на этих землях после ограждения их каменными стенами или брусом — няньские сплетни, овцеводство. Животноводческие фермы находились в ведении самих помещиков или сдавались в бесплатную аренду. Во всей Европе, особенно начиная с XVI века, имели место случаи феодальной оккупации общинных земель, повсюду в предгорьях разводили овец, но нигде не было заборов и ферм таких размеров, как в Англии. На европейском континенте феодалы захватывали лишь общинные земли; в Англии, однако, они были полностью ликвидированы, разделив их между текущими пользователями пропорционально площади земли, принадлежащей каждому. Таким образом, от фехтования выигрывали только крупные землевладельцы и зажиточные крестьяне. Огораживания сопровождались изнасилованиями и издевательствами, что еще больше изменило пропорции дивизии в пользу более сильных.
Ограждение общинных земель в сочетании с расширением овцеводства имело далеко идущие последствия: 1) выселение части крестьян, которые не могли прокормить себя без использования общинной земли; 2) освобождение остальных крестьян от зависимости от общего пользования общинными землями и предоставление им большей свободы ведения хозяйства; 3) создание крупных товарных хозяйств на принципах капиталистического расчета; 4) специализация хозяйств и развитие рыночного обмена внутри самого сельского хозяйства (между селекционерами и производителями зерна); 5) повышение рентабельности фермы.
Во-первых, заборы подорвали существование многих мелких крестьян, для которых общинные земли были незаменимым пастбищем, источником топлива и пищи. Таким образом, этот слой сокращался вместе с расширением действия ограды — с 16 века на севере и западе, а в 18 веке на юго-востоке. Разоренные крестьяне уходили из деревень, были вынуждены заниматься бродяжничеством и попрошайничеством, искали спасения в надомных работах или нанимались батраками в более крупные хозяйства. Некоторые из них нашли работу на мануфактурах и во флоте, некоторые эмигрировали в Америку. Уже в 16 веке современным наблюдателям казалось, что деревня обезлюдела. А так как первые волны огораживания были связаны с введением овцеводства, то тоже считали, что овцы сгоняют людей с земли — что «овцы поедают людей».
Однако некоторые крестьяне извлекли выгоду из ограждений. А именно те, кто успел приобрести куски общинных земель или арендовать дворянские поместья. Ведь помещики, законно или нелегально наводя ограды, сдавали в аренду огороженные имения и вели хозяйство от своего имени только на части своего имущества. Не один крестьянин стал крупным земледельцем — иногда как помещик, чаще как арендатор. Таким образом, огораживания вызвали процесс сильного расслоения села.
Ограждения изменили экономическую сущность фермы. В более крупных хозяйствах, объединенных в один компактный район, возникли условия для более рационального хозяйства. Их мотивом производства было не удовлетворение собственных потребностей, а прибыль, и главным фактором производства был не их собственный труд, а труд наемных рабочих. Введение наемного труда вынудило, в свою очередь, к строгому учету каждой затраты труда. Работа стала иметь значение, и возник интерес к ее эффективности. Расчет затрат и доходов сельскохозяйственного производства показал, что овцеводство может быть более прибыльным, чем выращивание зерновых. Уход за свиньями требовал гораздо меньше работы и, следовательно, меньших затрат, чем сельское хозяйство. Шерсть было легче и дешевле транспортировать, чем зерно. В то же время земледелие позволяло использовать худшие земли, даже пустыри и нерационально используемые общинные земли. Благодаря этому развитие животноводства в принципе не повлияло на производство зерновых, так как пастбища устраивались на землях, которые до сих пор мало эксплуатировались.
Так называемое новое дворянство, которое в результате секуляризации церковной собственности во время английской революции (1640-1660 гг.) овладело крупными поместьями и уже занималось морской торговлей и денежными операциями, склонялось к капиталистическому расчет в хозяйстве. Класс буржуазии новых землевладельцев, захвативший власть в государстве после переворота 1688 г., не хотел довольствоваться феодальной земельной рентой, на которую хватило их аристократическим предшественникам — помещикам Стюартам. Она стала вкладывать капиталы в землю и на основе капиталистического расчета, которому она была уже хорошо обучена, вести собственные хозяйства, а еще чаще сдавать их в крупные аренды.
Его первым шагом было повышение земельной ренты, которую отныне мог платить только фермер с большим капиталом и возможностью серьезной интенсификации обработки, ведущей к увеличению производства и увеличению доходов. Мелкий фермер не мог справиться с новыми задачами. Это еще больше ускорило процесс разорения и вытеснения мелких крестьян и бывших мелких арендаторов, заменившихся многочисленными земледельцами, ведущими сельскохозяйственное производство на капиталистических началах, с помощью наемных сельскохозяйственных рабочих, оплачиваемых крайне низко из-за избытка рабочей силы. на рынке труда. В английском сельском хозяйстве полностью заработали принципы рентабельности производства и капиталистической конкуренции.
В 18 в. капиталистический расчет животноводческого хозяйства привел к значительным агрономическим нововведениям. До сих пор земледелие было экстенсивным: рост поголовья крупного рогатого скота и свиней достигался за счет увеличения площади пастбищ, но все труднее было найти бедные земли, еще пригодные для пастбищ, не отказываясь от выращивания злаков. Поэтому более предприимчивые фермеры стремились увеличить количество кормов с той же площади земли – и находили способ сделать это в выращивании кормовых растений (люцерны, клевера, репы, кормовой свеклы и т. д.) – эти растения давали с одного и того же участка земли в несколько раз больше корма, чем естественные луга, и более питательного корма. Он был пригоден для хранения, что позволяло правильно кормить свиней зимой. Этот опыт распространился по всей Англии в восемнадцатом веке.
В то же время на практике были опробованы методы более эффективного использования земли в растениеводстве. Они были подсказаны отчасти селекционными опытами, отчасти наблюдениями за голландским сельским хозяйством, которое подвергалось частому затоплению полей водой. Уже в XVII веке голландцы научились регулярно орошать свои поля с помощью дренажных канав и глубокой вспашки. В Англии это также оказалось очень полезным для создания искусственных лугов и подготовки бесплодных пастбищ для выращивания кормовых растений. Практика также показала, что некоторые из этих растений, особенно при поочередном возделывании, не истощают почву, а даже делают ее плодородной. Поэтому кормовые культуры стали возделывать и на залежных землях, которые до этого каждый год оставляли под паром в трехпольном хозяйстве.
Пионером этих новых методов был лорд Таунсенд Норфолкский, бывший английский посланник в Нидерландах, который с 1730 г., кроме мелиорации, провел многолетние попытки применения в своем поместье различных севооборотов, добившись почти трехкратного увеличения продуктивности земли.. так называемые Норфолкское четырехпольное земледелие было первой формой систематического, эмпирически обоснованного севооборота. Дальнейшее расширение севооборота привело к выращиванию кормовых культур и массовому внедрению картофеля. Благодаря использованию для этих целей имеющихся залежей севооборот позволил увеличить полезную площадь пашни на 1/3, т. е. на ту часть, которая ежегодно отдыхала рядом с трехпольным участком, выполняя функции естественного пастбища.
Мелиорация, распространение новых орудий (улучшенные железные плуги, бороны и косы), глубокая вспашка, увеличение земледелия, а следовательно, и количества естественного удобрения, постоянное удобрение земли и, наконец, выращивание новых растений и урожая севооборот — все это способствовало переходу к интенсивному земледельческому хозяйству, при котором увеличение производства достигается не за счет расширения обрабатываемой площади, а за счет рациональных приемов обработки и большей капитализации земли. В течение 18 века урожай традиционных злаков в Англии удвоился, достигнув 20 центнеров с гектара, а средний вес крупного рогатого скота, продаваемого на рынках, увеличился более чем вдвое.
Экономическим показателем этих преобразований были капитальные затраты на хозяйство, так как мелиорация, боронование, улучшение плугов и кос, подбор новых семян и пород животных требовали увеличения производственных затрат, как материальных, так и затрат на дополнительный наемный труд. Земледельцы, рассчитывавшие доходность своих поместий, правильно рассчитали, что затраты на такие вложения окупаются с лихвой, потому что они вознаграждаются увеличенной будущей прибылью. В середине восемнадцатого века были произведены расчеты; что капитал, вложенный в землю, приносит 12% чистой прибыли в год, а процентная ставка по коммерческим и государственным займам составляла 6 — 8%. Это сравнение является самым красноречивым свидетельством капитализации земледелия; это доказывает, что вложение капитала в землю, т. е. в сельскохозяйственное производство, стало выгоднее, чем вложение его в банк.
Таким образом, в течение восемнадцатого века в Англии произошла сельскохозяйственная революция, которая предшествовала промышленной революции. Следствием этого явился общий рост сельскохозяйственного производства, особенно товарного производства при растущем числе занятых вне сельского хозяйства, и концентрация сельскохозяйственного производства, выразившаяся в развитии более крупных хозяйств, а также сопутствующий этому отток населения из деревни. Под влиянием как заборов, так и капиталистической конкуренции массы мелких фермеров, которые не могли позволить себе интенсивного земледелия, придавленные бедностью и вынужденные продавать свою землю или отдавать ее за долги, бросали свои хозяйства, которые затем объединялись в более крупные хозяйства. В конце 18 века класс мелких крестьян и мелких ферм в Англии находился в упадке.