окончательного решения. Это касается, прежде всего, указания в арбитражном соглашении на право арбитража выносить промежуточные решения, например, в отношении расходов сторон и присужденных сумм.

Стороны контракта могут на свое усмотрение урегулировать и такой важный аспект, как возможность взыскания puniti veda mages — карательных убытков, основной целью которых является не просто компенсация причиненного ущерба, но наказание ответчика, что достигается их крупными размерами[1].

На усмотрение сторон остается и вопрос о возможности обжалования решения третейского суда. В регламентах многих постоянно действующих арбитражных институтов закрепляется окончательность арбитражного решения, однако стороны вправе решить этот вопрос самостоятельно. Признание арбитражного решения окончательным, то есть включение в текст арбитражной оговорки так называемого «исключающего соглашения», является одним из средств процессуальной экономии[2].

Решение сторонами контракта вопроса о языке арбитражного производства также является одним из существенных моментов эффективности арбитражного соглашения при решении споров в международном коммерческом арбитраже. Выбор языка производства влияет на круг лиц, которые могут быть избраны в качестве арбитров, либо вызывает необходимость найма переводчиков, что существенно увеличивает стоимость арбитража. Также при выборе языка производства также следует принимать во внимание язык документов, свидетельских показаний и экспертных заключений, которые также необходимо переводить. Именно поэтому, как и при выборе места проведения арбитража, к вопросу о языке арбитражного производства следует подходить не столько из принципиальных соображений, сколько с целью наиболее гибко урегулировать процедуру с точки зрения эффективности и стоимости.

Специфика споров по внешнеторговым контрактам такова, что на практике нередки ситуации, когда на рассмотрение арбитража передается спор, связанный с конфиденциальной информацией (например, использованием ноу-хау и т. п.). В международном коммерческом арбитраже разбирательство производится исключительно в закрытых заседаниях, любые посторонние лица допускаются к участию в разбирательстве только с согласия обеих сторон,  публикация решения арбитражного органа без согласия сторон не допускается. Таким образом, арбитражное соглашение позволяет устанавливать и гибкий режим защиты информации в соответствии с особенностями контракта.

Существует также практика закреплении в арбитражной оговорке обязанности сторон пройти предарбитражные стадии разрешения конфликта (например, переговоры и/или медиация). Таким образом, право обратиться в арбитраж возникает у сторон как заключительный этап многоступенчатой процедуры урегулирования спора. Арбитраж намеренно комбинируется с согласительными и/или экспертными процедурами, которые не требуют разрешения правовых вопросов, а направлены на выработку приемлемого для сторон пути разрешения возникшего конфликта[3].

Кроме того, эффективность конструкции арбитражного соглашения проявляется в том, что в ней может быть закреплена  также вариативность в отношении обязанности сторон прибегнуть к доарбитражным процедурам: они могут предусмотреть лишь возможность разрешения спора с помощью примирительных процедур, не придавая им обязательный характер.

Рассматривая конструкции арбитражного соглашения, необходимо упомянуть и о важности альтернативных арбитражных оговорок, применяемых, когда стороны контракта не смогли достичь договоренности о едином для них нейтральном арбитражном институте. Альтернативная арбитражная оговорка, регламентирующая определение компетентного арбитражного суда либо местонахождением истца или ответчика, либо выбором истца. В результате

[1] Зыков Р. Практические рекомендации по составлению арбитражной оговорки // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. № 11.

[2] Жилин Г. А. Правосудие по гражданским делам: актуальные вопросы: монография. М., 2010. С. 221.

[3] Рожкова М. А. Средства и способы правовой защиты сторон коммерческого спора. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 105.