Geum.ru

Свобода и личная неприкосновенность глава Определение понятий

Вид материалаДокументы

Содержание


Белая книга России
Уголовный кодекс Российской Федерации
Золотой ключик, или приключения Буратино
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18
^

Белая книга России1


Особенностью права на телесную неприкосновенность является то обстоятельство, что тело человека является своего рода специфической собственностью, распоряжение которой весьма ограничено. Помимо того, что человек неспособен отчуждать свое тело, продавать его, человек также не имеет права продавать его части. По решению Всемирной организации здравоохранения, «тело или его часть не могут быть предметом купли-продажи (за исключением органов, их частей и тканей, имеющих отношение к процессу воспроизводства человека, а также кровь, ее компоненты, препараты и пересадочные материалы с тканевыми компонентами)». Такое весьма распространенное явление, как донорство, является с юридической точки зрения не продажей, а компенсацией донору за неудобства и риск, а также за ухудшение здоровья донора; при этом вред, нанесенный здоровью донора, должен быть существенно меньше вреда устраненного.

Сейчас понятие донорства формулируется Законом о трансплантации органов и тканей человека. Согласно этому закону, забор органов и тканей может производиться только в государственных учреждениях; донором может быть только человек старше 15 лет, дееспособный, т.е. осознающий все возможные последствия своего поступка. В течение многих лет основная донорская служба – банк крови – пополнялась за счет добровольных доноров, которые получали за сдачу крови небольшие деньги и несколько выходных дней. В годы перестройки возникла новая система оплаты: доноры сдавали кровь и получали взамен талоны на продукты питания или на дефицитные продукты – масло, сахар, водку, пиво. Такой своеобразный обмен вполне законен, хотя и кажется на первый взгляд довольно странным. Донор имеет право выбрать реципиента и сдавать ткани или органы целенаправленно; это право доноров нередко нарушалось (для создания банка крови врачи некоторых больниц отказывались делать операцию больным, родственники которых не сдали кровь в качестве добровольных доноров) до принятия Закона о трансплантации. Этот закон также определяет порядок использования органов мертвых тел: при отсутствии протеста человека до его смерти или при отсутствии несогласия родственников для трансплантации могут браться любые органы, за исключением случая, когда это приводит к обезображиванию тела, – в этом случае требуется специальное согласие близких родственников. Однако закон не определяет, кто относится к категории близких родственников, как должно быть оформлено несогласие родственников; также не урегулирован вопрос об использовании органов и тканей умершего человека, у которого не было родственников.

Особую проблему представляет собой использование тела, его органов или функций для получения прибыли. Часть такого рода использования разрешается законом и считается нормальным явлением: использование тела манекенщиц или спортсменов – в этом случае оно является источником дохода.


Глава 2. Лишение свободы


2.1. Содержание под стражей

А. Дюма

Граф Монте-Кристо

Молодой моряк Эдмон Дантес в день своей свадьбы арестован и брошен в подземелье мрачного замка Иф, тюрьмы для государственных преступников.


…Он пошел за тюремщиком, который действительно привел его в полуподземную камеру; из голых и мокрых стен, казалось, сочились слезы. Поставленная на табурет плошка, фитиль которой плавал в каком-то вонючем жире, осветила лоснящиеся стены этого страшного жилища и проводника; это был человек плохо одетый, с грубым лицом – по всей вероятности, из низших служителей тюрьмы.

– Вот вам камера на нынешнюю ночь, – сказал он. – Теперь уже поздно, и господин комендант лег спать. Завтра, когда он встанет и прочтет распоряжения, присланные на ваш счет, может быть, он назначит вам другую. А пока, вот вам хлеб; тут, в этой кружке, вода; там, в углу, солома. Это все, чего может пожелать арестант. Спокойной ночи.

И прежде чем Дантес успел ответить ему, прежде чем он заметил, куда тюремщик положил хлеб, прежде чем он взглянул, где стоит кружка с водой, прежде чем он повернулся к углу, где лежала солома – его будущая постель, – тюремщик взял плошку и, закрыв дверь, лишил арестанта и того тусклого света, который показал ему, словно при вспышке зарницы, мокрые стены его тюрьмы.

Он остался один, среди тишины и мрака, немой, угрюмый, как своды подземелья, мертвящий холод которых он чувствовал на своем пылающем челе.

Когда первые лучи солнца едва осветили этот вертеп, тюремщик возвратился с приказом оставить арестанта здесь. Дантес стоял на том же месте. Казалось, железная рука пригвоздила его там, где он остановился накануне; только глаза его опухли от невыплаканных слез. Он не шевелился и смотрел в землю.

Он провел всю ночь стоя и ни на минуту не забылся сном.

Тюремщик подошел к нему, обошел вокруг него, но Дантес, казалось, его не видел.

Он тронул его за плечо. Дантес вздрогнул и покачал головой.

– Вы не спали? – спросил тюремщик.

– Не знаю, – отвечал Дантес.

Тюремщик посмотрел на него с удивлением.

– Вы не голодны? – продолжал он.

– Не знаю, – повторил Дантес.

– Вам ничего не нужно?

– Я хочу видеть коменданта.

Тюремщик пожал плечами и вышел.

Дантес проводил его взглядом, протянул руки к полурастворенной двери, но дверь захлопнулась.

Тогда громкое рыдание вырвалось из его груди. Накопившиеся слезы хлынули в два ручья. Он бросился на колени, прижал голову к полу и долго молился, припоминая в уме всю свою жизнь и спрашивая себя, какое преступление совершил он в своей столь еще юной жизни, чтобы заслужить такую жестокую кару.

Так прошел день. Дантес едва проглотил несколько крошек хлеба и выпил несколько глотков воды. Он то сидел, погруженный в думы, то кружил вдоль стен, как дикий зверь в железной клетке.

<…> Дантес прошел через все муки, какие только переживают узники, забытые в тюрьме.

Он начал с гордости, которую порождает надежда и сознание своей невинности; потом он стал сомневаться в своей невиновности, что до известной степени подтверждало теорию коменданта о сумасшествии; наконец он упал с высоты своей гордыни, он стал умолять – еще не бога, но людей; бог – последнее прибежище. Человек в горе должен бы прежде всего обращаться к богу, но он делает это, только утратив все иные надежды.

Дантес просил, чтобы его перевели в другое подземелье, пусть еще более темное и сырое. Перемена, даже к худшему, все-таки была бы переменой и на несколько дней развлекла бы его. Он просил, чтобы ему разрешили прогулку, он просил воздуха, книг, инструментов. Ему не дали ничего, но он продолжал просить. Он приучился говорить со своим тюремщиком, хотя новый был, если это возможно, еще немее старого; но поговорить с человеком, даже с немым, было все же отрадой. Дантес говорил, чтобы слышать собственный голос; он пробовал говорить в одиночестве, но тогда ему становилось страшно.

Часто в дни свободы воображение Дантеса рисовало ему страшные тюремные камеры, где бродяги, разбойники и убийцы в гнусном веселье празднуют страшную дружбу и справляют дикие оргии. Теперь он был бы рад попасть в один из таких вертепов, чтобы видеть хоть чьи-нибудь лица, кроме бесстрастного, безмолвного лица тюремщика, он жалел, что он не каторжник в позорном платье, с цепью на ногах и клеймом на плече. Каторжники, – те хоть живут в обществе себе подобных, дышат воздухом, видят небо, – каторжники счастливцы.

Он стал молить тюремщика, чтобы ему дали товарища, кто бы он ни был, хотя бы того сумасшедшего аббата, о котором он слышал. Под внешней суровостью тюремщика, даже самой грубой, всегда скрывается остаток человечности. Тюремщик Дантеса, хоть и не показывал вида, часто в душе жалел бедного юношу, так тяжело переносившего свое заточение; он передал коменданту просьбу номера 34; но комендант с осторожностью, достойной политического деятеля, вообразив, что Дантес хочет возмутить заключенных или заручиться товарищем для побега, отказал.


^ Уголовный кодекс Российской Федерации


Статья 20

Цели наказания

Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам... общежития, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.

Наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

  • Как вы считаете, были ли достигнуты эти цели наказания в случае с Эдмоном Дантесом?



А.Н. Толстой

^ Золотой ключик, или приключения Буратино


Наутро Буратино проснулся веселый и здоровый как ни в чем не бывало.

Девочка с голубыми волосами ждала его в саду, сидя за маленьким столом, накрытым кукольной посудой.

Ее лицо было свежевымыто, на вздернутом носике и щеках – цветочная пыльца.

Ожидая Буратино, она с досадой отмахивалась от надоевших бабочек:

– Да ну вас, в самом деле...

Оглянула деревянного мальчишку с головы до ног, поморщилась. Велела ему сесть за стол и налила в крошечную чашечку какао.

Буратино сел за стол, подвернул под себя ногу. Миндальные пирожные он запихивал в рот целиком и глотал не жуя.

В вазу с вареньем залез прямо пальцами и с удовольствием их обсасывал.

Когда девочка отвернулась, чтобы бросить несколько крошек пожилой жужелице, он схватил кофейник и выпил все какао из носика. Поперхнулся, пролил какао на скатерть.

Тогда девочка сказала ему строго:

– Вытащите из-под себя ногу и опустите ее под стол. Не ешьте руками, для этого есть ложки и вилки.

От возмущения она хлопала ресницами.

– Кто вас воспитывает, скажите, пожалуйста?

– Когда папа Карло воспитывает, а когда никто.

– Теперь я займусь вашим воспитанием, будьте покойны.

«Вот так влип!» – подумал Буратино.

На траве вокруг дома носился пудель Артемон за маленькими птичками. Когда они садились на деревья, он задирал голову, подпрыгивал и лаял с подвыванием.

«Здорово птиц гоняет», – с завистью подумал Буратино.

От приличного сидения за столом у него по всему телу ползли мурашки.

Наконец мучительный завтрак окончился. Девочка велела ему вытереть с носа какао. Оправила складочки и бантики на платье, взяла Буратино за руку и повела в дом – заниматься воспитанием. <…>

– Теперь сядьте, положите руки перед собой. Не горбитесь, – сказала девочка и взяла кусочек мела. – Мы займемся арифметикой... У вас в кармане два яблока...

Буратино хитро подмигнул:

– Врете, ни одного...

– Я говорю, – терпеливо повторила девочка, – предположим, что у вас в кармане два яблока. Некто взял у вас одно яблоко. Сколько у вас осталось яблок?

– Два.

– Подумайте хорошенько.

Буратино сморщился, – так здорово подумал.

– Два...

– Почему?

– Я же не отдам Некту яблоко, хоть он дерись!

– У вас нет никаких способностей к математике, – с огорчением сказала девочка. – Займемся диктантом.

Она подняла к потолку хорошенькие глаза.

– Пишите: «А роза упала на лапу Азора». Написали? Теперь прочтите эту волшебную фразу наоборот.

Нам уже известно, что Буратино никогда даже не видел пера и чернильницы.

Девочка сказала: «Пишите», – и он сейчас же сунул в чернильницу свой нос и страшно испугался, когда с носа на бумагу упала чернильная клякса.

Девочка всплеснула руками, у нее даже брызнули слезы.

– Вы гадкий шалун, вы должны быть наказаны!

Она высунулась в окошко:

– Артемон, отведи Буратино в темный чулан!

Благородный Артемон появился в дверях, показывая белые зубы. Схватил Буратино за курточку и, пятясь, потащил в чулан, где по углам в паутине висели большие пауки. Запер его там, порычал, чтобы хорошенько напугать, и опять умчался за птичками.

Девочка, бросившись на кукольную кружевную кровать, зарыдала оттого, что ей пришлось поступить так жестоко с деревянным мальчиком. Но если уж взялась за воспитание, дело нужно довести до конца.

Буратино ворчал в темном чулане:

– Вот дура девчонка... Нашлась воспитательница, подумаешь... У самой фарфоровая голова, туловище, ватой набитое...

В чулане послышался тоненький скрип, будто кто-то скрежетал мелкими зубами:

– Слушай, слушай...

Он поднял испачканный в чернилах нос и в темноте различил висящую под потолком вниз головой летучую мышь.

– Тебе чего?

– Дождись ночи, Буратино.

– Тише, тише, – шуршали пауки по углам, – не качайте наших сетей, не отпугивайте наших мушек...

Буратино сел на сломанный горшок, подпер щеку. Он был в переделках и похуже этой, но возмущала несправедливость.

– Разве так воспитывают детей?.. Это мученье, а не воспитание... Так не сиди да так не ешь... Ребенок, может, еще букваря не освоил, – она сразу за чернильницу хватается... А кобель небось гоняет за птицами, – ему ничего...

Летучая мышь опять пискнула:

– Дождись ночи, Буратино, я тебя поведу в Страну Дураков, там ждут тебя друзья – кот и лиса, счастье и веселье. Жди ночи.


Девочка с голубыми волосами подошла к двери чулана.

– Буратино, мой друг, вы раскаиваетесь наконец?

Он был очень сердит, к тому же у него совсем другое было на уме.

– Очень нужно мне раскаиваться! Не дождетесь...

– Тогда вам придется просидеть в чулане до утра...

Девочка горько вздохнула и ушла.

Настала ночь. Сова захохотала на чердаке. Жаба выползла из подполья, чтобы шлепать животом по отражениям луны в лужах.

Девочка легла спать в кружевную кроватку и долго огорченно всхлипывала засыпая.

Артемон, уткнув нос под хвост, спал у дверей ее спальни.

В домике часы с маятником пробили полночь.

Летучая мышь сорвалась с потолка.

– Пора, Буратино, беги! – пискнула ему над ухом. – В углу чулана есть крысиный ход в подполье... Жду тебя на лужайке.

  • Сравните случай наказания Буратино со случаем заключения в тюрьму Эдмона Дантеса. Знает ли Дантес, за что его наказали? Знает ли Буратино, в чем его вина?
  • Почему Мальвина посадила Буратино в чулан? Чего она хотела от него добиться? Как бы вы поступили на ее месте?
  • Раскаялся ли Буратино в том, что он сделал? Почему?
  • Как вы думаете, мог ли Буратино раскаяться, если бы он просидел в чулане всю ночь, как и предполагалось? Почему?
  • Можно ли с помощью лишения свободы исправить и перевоспитать человека?