Реализация конституционной свободы совести и свободы вероисповедания в российской федерации 12. 00. 02 конституционное право; муниципальное право
| Вид материала | Автореферат |
- Комиссия по вопросам толерантности и свободы совести Общественной палаты Российской, 760.64kb.
- Программа кандидатского экзамена по специальности 12. 00. 02 Конституционное право;, 412.26kb.
- Примерная тематика магистерских диссертаций по магистерской программе «Конституционное, 48.68kb.
- Реализация и ограничение действия принципа свободы договора, 280.14kb.
- О судебных процессах ограничения свободы выражения мнений и свободы совести, уроках, 1264.65kb.
- Учебно-методический комплекс по научной специальности 12. 00. 02 Конституционное право,, 683kb.
- Программа вступительного комплексного экзамена по дисциплинам Гражданское право Российской, 706.4kb.
- Контрольная работа по предмету: Конституционное право России на тему "Права и свободы, 219.03kb.
- Программа для подготовки к вступительным испытаниям по направлению 030500 «Юриспруденция», 505.25kb.
- Конституционное право на свободу и личную неприкосновенность. 12. 00. 02 конституционное, 651.73kb.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования; характеризуется степень научной разработанности проблемы; раскрываются цель, задачи, объект и предмет исследования; устанавливаются методологическая и теоретическая основы, нормативно-правовая и эмпирическая базы работы; раскрывается научная новизна исследования; формулируются основные научные положения, выносимые на защиту; обосновывается теоретическая и практическая значимость исследования; приводятся сведения об апробации результатов; отражается структура работы.
^ Первая глава «Свобода совести и свобода вероисповедания как право человека и институт российского конституционного права» состоит из трех параграфов.
В первом параграфе первой главы «Понятие и содержание свободы совести и свободы вероисповедания как права человека» исследованы понятие, основные формы и этапы реализации свободы совести и свободы вероисповедания.
Подвергнуты конституционно-правовому анализу подходы к понятию и сущностному содержанию свободы совести и свободы вероисповедания как субъективному праву.
Нерешенные научно-теоретические проблемы, касающиеся, прежде всего, основополагающих принципов и понятийного аппарата делают сомнительными прохождение уже первых стадий реализации свободы совести и свободы вероисповедания, а именно ее признания в международных пактах и имплементацию в национальном законодательстве.
В условиях отсутствия корректного общепринятого теоретико-правового определения свободы совести и имеющего место, как в научных трудах, так и в системе законодательства, отождествления и подмены ключевых понятий можно говорить о признании не свободы совести, а свободы вероисповедания. Как следствие, все формы реализации свободы совести и свободы вероисповедания подвергаются изначально предопределенным искажениям.
В указанном контексте особо отмечается фундаментальное значение осознания феномена свободы совести как конституционно-правовой категории и формирование корректного понятийного аппарата, основанного на применении четких правовых критериев для ее практической реализации.
Диссертант связывает свободу совести с понятием индивидуальной свободы и солидаризуется с мнением Ф.М. Рудинского, который считает, что она «опосредствует и проявляется в системе социальных связей и отношений, выражающих такие важные неотъемлемые от личности блага, как неприкосновенность жизни, достоинство, совесть, личная безопасность человека»2.
По мнению диссертанта, свобода совести как свобода мировоззренческого выбора является основой свободы как таковой, системообразующим правом в системе прав человека. Подразумевается, что без должной реализации свободы совести вся система прав человека подвержена угрозам.
Касаясь проблемы использования юридических конструкцией «свобода совести» и «право на свободу совести», автор отмечает, что они обе применяются в законодательстве и правоприменительной практике. В контексте проблемы реализации свободы совести, диссертант считает, что право на свободу совести является юридическим ее воплощением. В свою очередь, юридическое закрепление является лишь одним из условий достижения свободы совести.
Рассматривая, многоплановость феномена свободы совести диссертант отмечает, что принцип свободы совести теоретически осмысливался и эволюционировал скорее в качестве категории исторической и философско-этической, нежели правовой.
Более того, на протяжении длительного исторического периода многие мировоззренческие вопросы тесным образом связывались с религиозным мировоззрением и решались с позиций религиозной картины мира и морали.
Рассмотрение свободы совести через призму прав и свобод человека и смещение акцента в сторону правовых аспектов происходит по мере трансформации правовых и политических систем. Таким образом, теоретико-правовое понятие и содержание свободы совести все более воспринимает общенаучную тенденцию к расширению, освобождаясь от привязки к понятию «религия».
Проведенный диссертантом анализ показал, что в современной научно-образовательной среде нет единого общепринятого теоретико-правового определения свободы совести, а имеющая место тенденция к его расширению, не является необратимой.
Далее диссертант рассматривает проблему соотношения свободы совести и свободы вероисповедания, подвергая критике их отождествление и подмену, как в научных трудах, так и в системе законодательства. Диссертант приходит к выводу, что свобода вероисповедания является не только частью свободы совести, но должна рассматриваться как поглощенная ею.
Анализируя различные подходы к проблеме соотношения личной и коллективной свободы, автор приходит к выводу, что свобода совести включает в себя все многообразие форм систем мировоззренческой ориентации, реализуемых единолично и/или коллективно на принципах равенства. При этом коллективная форма является производной от индивидуальной (в рамках реализации права на объединение).
По мнению диссертанта, свобода совести – системообразующее право в системе прав человека, основополагающее неотъемлемое право каждого на удовлетворение мировоззренческой потребности, придающей смысл существованию на основе свободного мировоззренческого выбора, а также правомерного поведения, основанного на упомянутом выборе без ограничения в других гражданских правах и свободах или их утраты.
Содержание свободы совести включает право индивидуально и/или совместно с другими свободно формировать, выбирать, менять, распространять убеждения и действовать в соответствии с ними, не ущемляя свободы и личного достоинства других.
От реализации этого системообразующего права зависят: способность индивида самореализоваться в личность; возможность преодолеть противоречия между тенденциями, обусловленными опережающим развитием цивилизации и природой человека; способность государства к устойчивому развитию без социальных взрывов и потрясений; умение мирового сообщества найти пути к решению глобальных проблем, стоящих перед человечеством.
В глобальном контексте свобода совести является необходимым условием преодоления разобщенности человечества, международной интеграции и решения комплекса глобальных проблем, включая социально-экономические, экологические, безопасности.
^ Во втором параграфе первой главы «Свобода совести и свобода вероисповедания как правовой институт» проанализирован правовой институт свободы совести и свободы вероисповедания, как совокупности правовых норм, регулирующих общественные отношения в сфере реализации свободы мировоззренческого выбора, и выявлены его особенности в Российской Федерации.
Основополагающие принципы современного российского института свободы совести и свободы вероисповедания определены Конституцией России, принятой в 1993 году.
Особо отмечено, что правовой институт свободы совести и свободы вероисповедания в Российской Федерации не ограничивается нормами национального законодательства. Этот правовой институт также включает в себя общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации в области свободы совести.
Анализ международно-правовых документов позволяет сделать вывод о том, что критерии границ свободы совести в этих документах зачастую определены в самом общем виде. Дальнейшая их конкретизация предусматривается на уровне национального законодательства с учетом природы конкретных прав.
На основе юридического анализа Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе» и Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» делается вывод о необходимости пересмотра ряда норм названных законов, относительно реализации свободы совести и свободы вероисповедания.
Значительное место уделяется анализу правовой регламентации свободы совести и вероисповедания в субъектах Российской Федерации. Отмечено, что законодательство о свободе совести в некоторых регионах не соответствует федеральному, а также Конституции Российской Федерации и нормам международного права.
В частности указывается на понятийный аппарат Закона Республики Дагестан «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности в Республике Дагестан», Закона Белгородской области «О миссионерской деятельности на территории Белгородской области», Закона Республики Северная Осетия — Алания «О миссионерской деятельности на территории Республики Северная Осетия — Алания» и др.
В указанном контексте делается вывод о необходимости приведения федерального и регионального законодательства о свободе совести в соответствие с Конституцией Российской Федерации и нормами международного права.
В силу отсутствия единого правового (и даже религиоведческого) определения и критериев религии, диссертант подвергает критике институт государственной религиоведческой экспертизы. Делается вывод о нецелесообразности экспертных советов для проведения государственной религиоведческой экспертизы различных уровней.
В диссертации анализируются соглашения (договора) государственных органов и религиозных организаций, которые заключаются с начала 90-х годов прошлого века на федеральном, региональном и местном уровнях. Автор солидаризуется с мнением К.Г. Каневского и считает, что соглашения религиозных организаций с государственными органами являются излишними.
Завершается параграф анализом правоприменительной практики. Отмечается, что недостаточная эффективность судебной ветви власти в России привела к тому, что ряд дел, касающихся защиты свободы совести и вероисповедания, были рассмотрены Европейским Судом по правам человека. Во всех случаях жалобы религиозных организаций были удовлетворены.
Диссертантом отмечается, что правовой институт свободы совести и свободы вероисповедания в Российской Федерации содержит многочисленные противоречия и нуждается в совершенствовании.
^ В третьем параграфе первой главы «Система гарантий реализации свободы совести и свободы вероисповедания» подвергнуты анализу современные подходы к гарантиям свободы совести и свободы вероисповедания; исследовано соотношение «свободы совести» с сопряженным с ней понятием «светскости государства» в контексте проблемы реализации свободы совести.
Отмечая важность общих (юридических, идеологических, материальных, социальных и др.) гарантий для реализации провозглашенных принципов свободы совести и свободы вероисповедания, диссертант вслед за другими авторами выделяет особую роль специальных гарантий.
В указанном контексте, диссертант определяет конституционный принцип светскости государства, закрепленный в ст.14 Конституции России, в качестве важнейшей гарантии свободы совести. Нарушение принципа светскости дезавуирует как отдельные виды гарантий, так и систему гарантий в целом.
Говоря об отсутствии единого понимания светскости государства в юридической науке, законодательстве и правоприменении, автор определяет его как мировоззренчески нейтральное, принципиально не приемлющее никакое мировоззрение в качестве официальной идеологии, обеспечивающее каждому возможность свободного мировоззренческого выбора.
Юридически корректное понимание светскости государства подразумевает его индифферентность в мировоззренческой сфере, т.е. отказ от специального контроля (невмешательство при условии соблюдения закона), неидентификацию (в силу невозможности создания научных критериев), отказ от специальных привилегий, отделение и равноудаленность от мировоззренческих организаций.
В работе приводится анализ нарушений конституционного принципа светскости государства, который проявляет себя в форме клерикальной идеологизации органов власти и государственного управления, силовых структур, государственной и муниципальной системы образования.
Вместо широко используемого в научном дискурсе понятия «клерикализация» диссертант вводит и обосновывает понятие «клерикальная идеологизация государства» – нарушение мировоззренческого нейтралитета, выражающиеся в сращивании институтов государства с одной из конфессий, доктринальные установки которой используются в качестве государственной идеологии.
Делается вывод, что конфессионально ориентированное образование, как в стенах государственной школы, так и вне ее, должно быть добровольным и финансироваться за счет самих верующих и религиозных организаций.
По мнению диссертанта, необходимым условием создания эффективной системы гарантий реализации свободы совести и свободы вероисповедания является развернутое толкование конституционного принципа светскости государства как мировоззренческого нейтралитета в федеральном законе.
Вторая глава «Проблема совершенствования правовых механизмов реализации свободы совести и свободы вероисповедания» состоит из трех параграфов.
^ Первый параграф второй главы «Закрепление правовых механизмов реализации свободы совести и свободы вероисповедания в российском законодательстве» посвящен анализу исторического опыта России.
Введение византийского варианта христианства повлияло на становление российской государственности, вместе с которым была воспринята и идея подчиненности церкви правителям. В этих условиях законодательство Российской Империи не признавало свободы совести и характеризовалось правовым неравенством конфессий.
Диссертант отмечает, что впервые в России законодательное закрепление элементов свободы совести произошло 17 апреля 1905 г. в Указе «Об укреплении начал веротерпимости», принятом под влиянием революционной ситуации.
Более значительное закрепление элементов свободы совести состоялось уже в постановлениях Временного правительства «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений» от 20 марта 1917 г. и «О свободе совести» принятое от 14 июля 1917 г.