«реальность»

Вид материала

Программа

Содержание Ощущение – фокусируется на прямом опыте, восприятии деталей, конкретных факторах, на том, что можно увидеть, потрогать, понюхать Конгруентность и неконгруентность (по Роджерсу). Требования, предъявляемые к тренерам.

Подобный материал:

• Программа мероприятий 14 мая 11. 00 17. 30 Дом Ученых ран, Дубовый зал. Конференция, 54kb.
• Миф как реальность и реальность как миф: мифологические основания современной культуры, 269.41kb.
• Проект «Первообразы в литературе и искусстве» Организаторы моу «Гимназия №117», 26.39kb.
• Событийная реальность и ее структуры. Феномен дирекций, 263.72kb.
• Реальность симхиона. Симхионная реальность, 369.17kb.
• Иван Павлюткин. Рынок как метафора: критический анализ маркетизации образования, 364.14kb.
• Темы рефератов, курсовых и дипломных работ по курсу Темы курсовых и дипломных работ., 20.05kb.
• «география киберпространства: реальность и перспективы развития», 635.47kb.
• План краткий исторический обзор методических систем в философии науки и техники Реальность, 190.01kb.
• Программа третьей Конференции «Интеллектуальные технологии в строительстве, оснащении, 60.32kb.

^

Ощущение – фокусируется на прямом опыте, восприятии деталей, конкретных факторах, на том, что можно увидеть, потрогать, понюхать.

Интуиция – способ переработки информации с точки зрения прошлого опыта, будущих целей, и бессознательных процессов.

«Образ – сжатое выражение психической ситуации в целом, а не только и даже не преимущественно чистого и простого бессознательного содержания» (Юнг).

Персона. Термин «персона» – латинское слово, означающее маску – маску, которую надевали греческие актеры для обозначения той роли, которую они играли. Персона — это то, какими мы представляем себя миру. Это характер, который мы принимаем; посредством персоны мы относимся к другим. Она включает наши социальные роли, род одежды, которую мы предпочитаем носить, наш индивидуальный стиль выражения. Персона имеет как позитивные, так и негативные аспекты. Домини­рующая персона может подавлять, задушить индивидуальность; те, кто отождествляют себя со своей персоной, начинают видеть себя только с точки зрения своих поверхностных социальных ролей и "фасада". Юнг называл также персону "архетипом комфортности". Вместе с тем персона не только негативна. Она защищает эго и душу в целом от различных социальных сил и направленных на нее покушений. Персона — пре­красное орудие коммуникации. В греческой драме актеры смело надевали маски, ясно — хотя и несколько стереотипно — сообщая публике о характере и положении роли, которую играет каждый актер. Персона часто может играть ведущую роль в позитивном развитии. Когда мы начинаем действовать определенным образом, играть определенную роль, наше эго постепенно меняет направление. Символы, обычно употребляемые для персоны, включают то, чем мы обычно прикрываем себя (одежда, вуали, покрывала), символы рода за­нятий (орудия труда, портфель и пр.), символы статуса (автомобиль, дом, диплом). Все эти символы встречаются во снах как представители персоны. Например, человек с очень сильной персоной может появиться во сне чрезмерно одетым или сжимаемым одеждой. Человек со слабой персоной может появиться во сне голым. Возможное выражение чрезвычайно неадекватной персоны — отсутствие кожи.

Личность (личина) – в английском («person”, “personality”) имеет то же корневое значение, что и персона.

Тень — центр личного бессознательного, фокус для материала, ко­торый был вытеснен из сознания; он включает тенденции, желания, воспоминания и переживания, которые отрицаются индивидуумом как несовместимые с его персоной или противоречащие социальным стан­дартам и идеалам. Чем сильнее персона и чем больше мы с ней отож­дествляемся, тем более мы отрицаем другие части себя. Тень представляет то, что мы считаем низшим в нашей личности, то, что мы отрицали в себе и чему не дали развиться. В своей работе над вытеснением и неврозами Фрейд фокусировался, прежде всего, на том, что Юнг называет тенью. Юнг обнаружил, что вытесняемый материал организуется и структурируется вокруг тени, которая становится в некотором смысле негативной самостью, тенью эго. Тень часто переживается во снах как темная, примитивная, враждебная или отталкивающая фигура, поскольку содержание тени насильно вы­теснено из сознания и является антагонистичным сознательным взглядам. Если материал тени вновь допускается в сознание, он в значительной степени теряет свою пугающую, темную природу.

Индивидуализация — это процесс развития целостности и, таким образом, движения к большей свободе. Он включает обретение реального центра, равно как и интеграцию различных частей души: эго, персоны, тени и других бессознательных архетипов. По мере того как эти архетипы становятся индивидуированными, они выражают себя более тонким и более сложным образом: "Чем более мы сознаем себя посредством самопознания и действуем в соответствии с этим, тем более слои личного бессознательного, накладывающегося на коллективное бес­сознательное, уменьшаются. Таким образом, возникает сознание, которое не порабощено мелким, излишне чувствительным миром вещных инте­ресов. Расширенное сознание — это уже не тот раздражительный, эгоистический комок личных желаний, страхов, надежд и амбиций, ко­торый всегда нуждается в компенсации или исправлении с помощью противоположных тенденций бессознательного; это функция отношений с миром объективности, вводящая индивидуума в абсолютное, связующее и неразрывное общение с широким миром" (??).

Воля. Юнг определяет волю как энергию, которая находится в распоряжении сознания или эго. Воля имеет силу только над сознательным мышлением и действием и не может прямо влиять на инстинктивные или другие бессознательные процессы, хотя имеет возможность оказывать на них существенное опосредованное влияние.

Воля — кардинальный пункт, из которого может возникнуть значимое действие. "Действия воли — это такие действия, которые не могут быть выполнены без внимания, ясная идея действия и свободная санкция со стороны ума должны предшествовать их исполнению" (Юнг). Джеймс определял волю как сочетание внимания (фокусировки сознания) и усилия (преодоление торможений, лености или отвлечений). По Джеймсу, идея неизбежно порождает действие, если только ей не противоречит другая идея. Воля — это процесс, который удерживает нечто избранное среди возможных альтернатив достаточно долго для того, чтобы действие могло произойти. "По существу, достижение воли, коротко говоря, когда она "произвольна", — это удерживать вниманием трудный объект, твердо держать его перед умом" (Джеймс). Если тормозящие идеи удалены из сознания, волевой акт осу­ществляется. Джеймс определял волю как сочетание внимания и веления (же­лания). Кимбл и Перлмутер обнаружили, что роль воления является решающей в понимании того, как реально образуется обратная связь в тренировках. Они отмечают также, что в процессе воления решающим является внимание. Пассивное воление не входит в наше культурное обучение. Нас растят настойчивыми, упор­ными, преодолевающими те силы, которые мешают нам делать то, что мы хотим. Одна из ситуаций, где мы тем не менее учимся пассивному волению — уринация: мы расслабляемся и даем уринации произойти. Воление не является самим актом как таковым. Воление ориентирует сознание таким образом, что желаемое действие может осуществляться в своей собственной последовательности. Нет необходимости анализировать действие, чтобы понять эффект воли. Важно, скорее, намерение и способность его зафиксировать и удерживать. "Воление ограничивается преобладанием идеи; последует ли за этим действие или нет — вопрос несущественный, поскольку длится само воление.... Одним словом, воление — это психический или моральный факт, чистый и простой, и он совершенно полон, когда наличествует устойчивое состояние идеи" (Джеймс).

Эмоции. Юнг писал, что эмоции сопро­вождают все психические изменения. Это сила, находящаяся за процессом индивидуализации. "Эмоции — основной источник сознания" (Юнг). Он подчеркивал, что изучение эмоций должно играть центральную роль в психологии. "Психология — единственная наука, которая должна принимать во внимание фактор ценности (т.е. чувства), потому что это связующее звено между психическими событиями и жизнью" ( Юнг).

Интеллект. У Юнга интеллект относится к направляемым, сознательным мысли­тельным процессам. Юнг отличает интеллект от интуиции, которая в значительной степени основывается на бессознательном материале. Ин­теллект имеет ограниченную, хотя и важную роль в психологическом функционировании. Юнг подчеркивает, что чисто интеллектуальное понимание не может быть полным: "Психология, которая удовлетворяет только интеллект, не может быть практичной, потому что целостность души не может быть охвачена одним интеллектом" .

Привычки — это действия или мысли, которые кажутся автоматическим ответом на данный опыт. Они отличаются от инстинктов тем, что привычка создается, может быть изменена или устранена созна­тельным управлением. Привычки ценны и необходимы. "Привычка упро­щает движения, необходимые для достижения определенного результата, делает их более точными и менее утомительными… В этом смысле привычки — одна из граней обретения искусства. С другой сто­роны, привычка уменьшает сознательное внимание, с которым исполня­ются наши действия" (Джеймс). 0твлечение внимания от действия делает выполнение его более легким, но составляет препятствие его изменениям. "Фактически наши добродетели являются привычками, так же как и наши пороки. Вся наша жизнь, поскольку она имеет определенную форму, есть лишь сумма привычек — практических, эмоциональных и интеллектуальных, система­тически организованных к нашему благу или злу и неотвратимо влекущих нас к нашей судьбе, какова бы она ни была" (Джеймс).

^ Конгруентность и неконгруентность (по Роджерсу). Конгруентность определяется как степень соответствия между сооб­щаемым, испытываемым и наличным для опыта. Она описывает различия между опытом и сознаванием. Высокая степень конгруентности означает, что сообщение (то, что вы выражаете), опыт (то, что происходит в вашем поле) и сознавание (то, что вы замечаете) более или менее одинаковы. Ваши наблюдения и наблюдения внешнего наблюдателя будут соот­ветствовать друг другу. Маленькие дети демонстрируют высокую конгруентность. Они выра­жают свои чувства сразу же и всем своим существом. Когда ребенок голоден, он ведь голоден прямо сейчас. Когда ребенок любит или когда он сердит, он полно выражает свою эмоцию. Это может объяснить, почему дети так быстро переходят от одного эмоционального состояния к дру­гому. Полное выражение чувств позволяет им быстро завершить си­туацию, вместо того, чтобы нести невыраженный эмоциональный багаж предыдущего опыта в каждую новую встречу.

Неконгруентность имеет место, когда есть различия между сознава­нием, опытом и сообщением об опыте. Человек, который, по-видимому, сердит (сжатые кулаки, повышенная интонация голоса, агрессивная сти­листика), говорит, когда его спрашивают, что он совершенно не сердится; люди говорят, что прекрасно проводят время, между тем они скучают, чувствуют себя одинокими или им нездоровится, — это примеры неконгруентности. Она определяется как неспособность не только точно воспринимать, но и точно выражать свой опыт. Неконгруентность между сознаванием и опытом называется репрес­сией. Человек просто не сознает, что он делает. Психотерапия работает по большей части с этим симптомом неконгруентности, помогая людям лучше сознавать свои действия, мысли и чувства, как они влияют на них самих и на других. Неконгруентность между сознаванием и сообщением означает, что человек не выражает то, что он в действительности чувствует, думает или переживает. Такого рода неконгруентность часто воспринимается как лживость, неискренность, нечестность. Когда такое поведение кажется намеренным, терапевт или руководитель указывают, что отсутствие социальной конгруентности — кажущееся нежелание коммуницировать — обычно является недостатком самоконт­роля и отсутствия личного сознавания. Человек не способен выражать свои реальные эмоции и восприятия или из страха, или в силу старых привычек к скрытности, которые трудно преодолеть. Другая возможность состоит в том, что человек с трудом воспринимает, о чем его спрашивают. Неконгруентность может ощущаться как напряжение, тревожность, в более серьезном случае — как внутреннее замешательство. Пациент психбольницы, утверждающий, что он не знает, где он находится, что такое больница, какое сейчас время дня и даже кто он такой, де­монстрирует высокую степень неконгруентности. Расхождение между внешней реальностью и тем, что переживается субъективно, стало столь значительным, что человек уже не может функционировать адекватно внешнему миру. Неконгруентность проявляется в таких высказываниях, как: "Я не могу принять решения", "Я не знаю, чего я хочу", "Я никогда не могу остано­виться на чем-нибудь определенном".

«Детство… Потребность в длительной близости переходит в новую потребность исследовать мир — потребность, связанную с увеличившейся моторной координацией ребенка. Через изучение людей, ве­щей, пространства и времени ребенок создает мир в своем воображении. Так как воображение не стес­нено структурным чувством реальности, оно свобод­но. Во время этой фазы оно на сознательном уровне также создает свое ощущение себя, в процессе которого образно исследует возможность быть дру­гим человеком, например, своей матерью.

Мне кажется, можно сказать, что детство закон­чилось, когда человек создает связную картину своего личного мира и лично себя. Достигнув этой ступени, мальчик или девочка бросают вызов своему личному миру в игре. Возросшее искусство моторных навыков и игр с другими детьми составляет стиль игры, которая радостна, потому что она свободна и щедро вознаграждается. В игре мальчиков и дево­чек степень возбуждения выше, чем у младших детей, что тоже объясняет чувство радости, ко­торые человек переживает во время этой фазы жиз­ни. Также увеличивается чувство свободы, происхо­дящее от независимости, не отягощенной ответст­венностью.

Юность отмечена дальнейшим увеличением уров­ня возбуждения, который проявляется в интересе к противоположному полу и в растущей интенсивности сексуального влечения. В идеале юность — это время романтики и приключений, сочетающих глубокое удовольствие от близости с другим человеком, воображение и умственное творчество ребенка, и вызов и игривость подростка. Когда человек начинает осознавать реальность возможных последствий своих поступков и принимает на себя ответственность за них, наступает период взросления.

Взрослым является человек, который осознает последствия своего поведения и принимает ответствен­ность на себя. Однако если он потеряет связь с чувствами любви и близости, которые он знал мла­денцем, с творческим воображением, игривостью и радостью своего детства и с духом приключения и чувством романтики, которыми была отмечена его юность, он будет бесцветным, ограниченным и негиб­ким человеком. Здоровый взрослый человек — это младенец, ребенок, мальчик или девочка и юноша или девушка. Его чувство реальности и ответственности включает потребность и желание близости и любви, способность к творчеству, свободу радоваться, дух предприимчивости. Он является целостным и пол­ностью сознательным человеческим существом» (Лоуэн).

ПРИЛОЖЕНИЕ 2


^ ТРЕБОВАНИЯ, ПРЕДЪЯВЛЯЕМЫЕ К ТРЕНЕРАМ.


Основным требованием к ведущим данной программы является постоянное осознание в каждом участнике тренинга его глубинной сущностной природы, значительный практический опыт по высвобождению глубинного потенциала уже наличной, но не осознаваемой индивидуумом возможности, но тогда и так, как необходимо и оптимально для сущностного зерна, хранящегося в каждом из нас. Тренинг помогает человеку разрешить дилеммы своих выборов с минимумом инструкций со стороны тренера. Тренер строит структуру занятий для возможно более полного проживания и включения проживаемого опыта в поле обыденного восприятия человека как поток расширяющегося сознания, стремящегося к реализации реальных потребностей индивидуума. В данной ситуации ключи к исцелению находятся у каждого участника, но тренер должен обладать определенными личными и безличностными качествами, чтобы создать возможность каждому самому найти и научиться использовать эти ключи. Чтобы участник занятий мог обрести реальность, тренер сам должен обрести подлинность, а не играть роль, в особенности роль всезнающего и безапелляционного ведущего. Это подразумевает безусловное желание и волю быть собой, выражаться чистым ярким и образным языком, проявлять свои искренние чувства, стремиться к созданию безусловно позитивных взаимоотношений в группе через свое присутствие. Это означает, что он должен сознавать свои собственные чувства, мотивы настолько ярко, насколько это возможно, а не представлять фасад определенного лицедейства, подменяя действительное желаемым. Стремясь постоянно находится в потоке творчества, тренер перестает использовать стереотипы и шаблоны, находится в постоянном внутреннем движении, увлекая в этот поток всю группу.

На определенном уровне тренер служит моделью подлинной личности. Тренер пред­лагает участникам отношения, в которых те могут проверить и испы­тать собственную реальность. Если человек уверен, что он получает чест­ный ответ, он может выяснить, оправдываются ли его предположения, опасения и готовность к защите. Индивидуум может научится ожидать реаль­ной, не испорченной и не купированной обратной связи в своих внут­ренних поисках. Эта проверка реальностью является критической для того, чтобы участник тренинга отказался от искажений в восприятии реальности и пережил прямой опыт текущей жизни.

На другом уровне тренер, опирающийся на участника тренинга, полезен ему тем, что он принимает его и способен поддерживать позитивные отношения и внимание с точки зрения безусловности. В исследованиях Роджерса данная способность определяется как забота, не являющаяся собственнической и не требующая личной благодарности. Позитивное отношение это не позитивная оценка, потому что любая опека — это форма морального суждения. Не обусловленное позитивное внимание позволяет человеку быть тем, чем он в действительности является, вне зависимости от того, какой образ, маску представляет участник для всеобщего обозрения. Для этого тренер должен быть в состоянии все время видеть самоактуализирую­щуюся природу участника тренинга, а не его деструктивное, агрессивное или ос­корбительное поведение. Если тренер может удерживать сознание позитивной сущности индивидуума, он может быть подлинным и искренним с ним, а не скучать, не возбуждаться, не гневаться на определенные выражения его личности.

Принятие может быть просто толерантностью, не судящей позицией, которая может включать, а может и не включать реальное понимание. Это неадекватное, не обусловленное позитивное внимание и поведение должно вклю­чать также глубокое эмпатическое понимание и сопереживание внутреннему миру участника тренингов, но не терять ни на мгновение основание в проживании текущей реальности. Последним критерием хорошего тренера является способность передать, создавать атмосферу творческого раскрытия глубинных возможностей каждого из участников тренинга, быть лицедеем, актером, ребенком и одновременно человеком, глубоко чувствующим реальность. Занятия должны быть динамическим процессом, в котором тренер осознает и сознательно реализует многоуровневые задачи тренинга в каждый момент. Тренер всегда должен находится в гуще событий и одновременно наблюдать течение тренинга со стороны. Тренер, так же как и участники тренинга, находится все время в процессе ста­новления более конгруентным, стремясь поток самоактуализации воплотить как способ жизни в текущую реальность.

Пожеланием к ведению тренинга является возможность парной работы тренеров, мужчины и женщины, с целью создания единой целостной системы, в которой можно было бы учитывать реализацию творческого потенциала ведущих как пары, создавая возможность моделирования и оздоровления гетерогенных отношений.