Материалы к лекциям по психологии и этике делового общения

Вид материала

Лекция

Содержание Этика делового общения 10.1 Ключевые понятия 10.2. Этика делового общения традиционного общества Пояснение П. Дюркгейм : Общество Гражданское общество От механической к органической солидарности Теория строения и эволюции общества Органическая солидарность Радхакришнан С. Индийская философия в 2-х т. Т. 1 Пер. с англ.: СПБ: Стикс, 1994. - С. 187.) 10.4. Особенности этики делового общения в западноевропейской культурной традиции 10.5. "Протестантская этика и дух капитализма 10.6. Современные взгляды на место этики в деловом общении

Подобный материал:

• Г. В. Психология делового общения. Бороздина Г. В. Психология делового общения : Учебное, 2307.7kb.
• Правила делового этикета. Этикет деловых отношений. Этика делового общения 10 Азы делового, 313.16kb.
• Содержание дисциплины, 34.56kb.
• Легенды и мифы делового общения, 396.06kb.
• Примерный учебно-тематический план Раздел и тема Количество часов всего, 49.42kb.
• А. С. Попова элективный курс «культура делового общения» для 9 класса в рамках предпрофильной, 231.97kb.
• Деловой этикет в телефонном разговоре, 61.43kb.
• Учебно-тематический план программы повышения квалификации «психология делового общения», 125.72kb.
• Личное и профессиональное планирование жизни: целеполагание и самомаркетинг. Подготовка, 10.86kb.
• Список тем рефератов по дисциплине «Основы учебной деятельности» Этика и психология, 18.74kb.

^

ЭТИКА ДЕЛОВОГО ОБЩЕНИЯ

Этика - философская наука, объектом изучения которой является мораль. В этике можно выделить два рода проблем: вопросы о том, как должен поступать человек, и собственно теоретические вопросы о происхождении и сущности морали. Исходя из первого рода проблем, становится очевидной практическая направленность этики, ее проникаемость во все сферы бытия, за что она и получила название «практической философии». Практическое значение этики проявляется в первую очередь в сфере человеческого общения, важной составляющей которого является общение людей в процессе совместной деятельности. Отсюда следует дальнейшее уточнение предмета курса, а именно его соотнесенность только с такой формой человеческого взаимодействия, как деловое общение. Совместная деятельность людей не может быть нейтральной по отношению к нравственности. Исторически мораль, а не право, была первой формой регуляции отношений между людьми. Особое значение эта форма регуляции деловых отношений приобретает в демократическом обществе, в котором отсутствует жесткий контроль государства за хозяйственной и иной деятельностью людей.


Деловое общение.


Общие положения.


Умение вести себя с людьми надлежащим образом является одним из важнейших, если не важнейшим, фактором, определяющим шансы добиться успеха в бизнесе, служебной или предпринимательской деятельности. Дейл Карнеги еще в 30-е годы заметил, что успехи того или иного человека в его финансовых делах даже в технической сфере или инженерном деле процентов на пятнадцать зависят от его профессиональных знаний и процентов на восемьдесят пять - от его умения общаться с людьми в этом контексте легко объяснимы попытки многих исследователей сформулировать и обосновать основные принципы этики делового общения или, как их чаще называют на Западе, заповеди personal public relation (весьма приближенно можно перевести как «деловой этикет»). Джен Ягер в книге «Деловой этикет: как выжить и преуспеть в мире бизнеса» выделяет шесть следующих основных принципов:

1. 
   Пунктуальность (делайте все вовремя). Только поведение человека, делающего все вовремя, является нормативным. Опоздания мешают работе и являются признаком того, что на человека нельзя положиться. Принцип делать все вовремя распространяется на все служебные задания. Специалисты, изучающие организацию и распределение рабочего времени, рекомендуют прибавлять лишних 25 процентов к тому сроку, который, на ваш взгляд, требуется для выполнения порученной работы.
   
2. Конфиденциальность (не болтайте лишнего). Секреты учреждения, корпорации или конкретной сделки необходимо хранить так же бережно, как тайны личного характера. Нет также необходимости пересказывать кому-либо услышанное от сослуживца, руководителя или подчиненного об их служебной деятельности или личной жизни.
   
3. Любезность, доброжелательность и приветливость. В любой ситуации необходимо вести себя с клиентами, заказчиками, покупателями и сослуживцами вежливо, приветливо и доброжелательно. Это, однако, не означает необходимости дружить с каждым, с кем приходится общаться по долгу службы.
   
4. Внимание к окружающим (думайте о других, а не только о себе). Внимание к окружающим должно распространяться на сослуживцев, начальников и подчиненных. Уважайте мнение других, старайтесь понять, почему у них сложилась та или иная точка зрения. Всегда прислушивайтесь к критике и советам коллег, начальства и подчиненных. Когда кто-то ставит под сомнение качество вашей работы, покажите, что цените соображения и опыт других людей. Уверенность в себе не должна мешать вам быть скромным.
   
5. Внешний облик (одевайтесь как положено). Главный подход - вписаться в ваше окружение по службе, а внутри этого окружения - в контингент работников вашего уровня. Необходимо выглядеть самым лучшим образом, то есть одеваться со вкусом, выбирая цветовую гамму к лицу. Важное значение имеют тщательно подобранные аксессуары.
   
6. Грамотность (говорите и пишите хорошим языком). Внутренние документы или письма, направляемые за пределы учреждения, должны быть изложены хорошим языком, а все имена собственные переданы без ошибок. Нельзя употреблять бранных слов. Даже если вы всего лишь приводите слова другого человека, окружающими они будут восприняты как часть вашего собственного лексикона.
   

Деловое (официальное, служебное) общение в зависимости от обстоятельств может быть прямым и косвенным. В первом случае оно проходит при непосредственном контакте субъектов общения, а во втором - с помощью переписки или технических средств.

Деловое общение является необходимой частью человеческой жизни, важнейшим видом отношений с другими людьми.

Вечным и одним из главных регуляторов этих отношений выступают этические нормы, в которых выражены наши представления о добре и зле, справедливости и несправедливости, правильности или неправильности поступков людей. И общаясь в деловом сотрудничестве со своим подчиненными, начальником или коллегами, каждый так или иначе, сознательно или стихийно опирается на эти представления.

Но в зависимости от того, как человек понимает моральные нормы, какое содержание в них вкладывает, в какой степени он их вообще учитывает в общении, он может как облегчить себе деловое общение, сделать его более эффективным, помочь в решении поставленных задач и достижении целей, так и затруднить это общение или даже сделать его невозможным.
^

10.1 Ключевые понятия

Этика (от греч. ethos — обычай, нрав) — учение о морали, нравственности. Термин "этика" впервые употребил Аристотель (384-322 до н.э.) для обозначения практической философии, которая должна дать ответ на вопрос, что мы должны делать, чтобы совершать правильные, нравственные поступки.

Мораль (от лат. moralis — нравственный) — это система этических ценностей, которые признаются человеком. Мораль — важнейший способ нормативной регуляции общественных отношений, общения и поведения людей в самых различных сферах общественной жизни — семье, быту, политике, науке, труде и т.д.

Важнейшими категориями этики являются : "добро", "зло", "справедливость", "благо", "ответственность", "долг", "совесть" и т.д.

Нормы морали получают свое идейное выражение в общих представлениях, заповедях, принципах о том, как должно себя вести. Мораль всегда предполагает наличие определенного нравственного идеала, образца для подражания, содержание и смысл которого меняются в историческом времени и социальном пространстве, т.е. в различные исторические эпохи и у разных народов.

Однако в морали должное далеко не всегда совпадает с сущим , с реально существующей нравственной реальностью, фактическими нормами поведения людей. Более того, на всем протяжении развития морального сознания внутренним стержнем и структурой его изменения является" противоречиво-напряженное соотношение понятий сущего и должного".

В этом противоречии между должным и сущим заключена и противоречивая сущность мотивации общения (в том числе и делового общения и поведения человека). С одной стороны, он стремится вести себя нравственно должным образом, а с другой, — ему необходимо удовлетворить свои потребности, реализация которых очень часто связана с нарушением нравственных норм.

Этот внутренний конфликт между возвышенным идеалом и практическим расчетом, нравственным долгом и непосредственным желанием существует всегда и во всех сферах жизни. Но особенно напряженно он проявляется в этике делового общения, потому что именно в этом виде общения основной предмет, по поводу которого оно образуется, является внешним для индивидов.

Общение — процесс взаимодействия общественных субъектов: социальных групп, общностей или личностей, в котором происходит обмен информацией, опытом, способностями и результатами деятельности. Общение выступает как способ бытия общества и человека. Именно в процессе общения происходят социализация личности и ее самореализация. По мнению Аристотеля, способность вступать в общение отличает человека от "недоразвитых в нравственном смысле существ" и от "сверхчеловека". Поэтому "тот, кто не способен вступать в общение или, считая себя существом самодовлеющим, не чувствует потребности ни в чем, уже не составляет элемента государства, становясь либо животным, либо божеством" .

Аристотель. Соч. в 4-х т. Т. 4. — М.: Мысль, 1983. — С. 379.

Специфика делового общения обусловлена тем, что оно возникает на основе и по поводу определенного вида деятельности, связанной с производством какого-либо продукта или делового эффекта. При этом стороны делового общения выступают в формальных (официальных) статусах, которые определяют необходимые нормы и стандарты (в том числе и этические) поведения людей. Как и всякий вид общения, деловое общение имеет исторический характер, оно проявляется на разных уровнях социальной системы и в различных формах. Его отличительная черта - оно не имеет самодовлеющего значения, не является самоцелью, а служит средством для достижения каких-либо других целей. В условиях рыночных отношений — это прежде всего получение максимальной прибыли.

С учетом всего сказанного этику делового общения можно определить как совокупность нравственных норм, правил и представлений, регулирующих поведение и отношения людей в процессе их производственной деятельности. Она представляет собой частный случай этики вообще и содержит в себе ее основные характеристики.
^

10.2. Этика делового общения традиционного общества

В социально-философском плане этика делового общения определяется общественно-экономическим строем общества, структурой его социальной организации и господствующим типом общественного сознания. В традиционном обществе (обществе "механической солидарности" по Эмилю Дюркгейму), основанном на общности социальной жизни, коллективных представлениях, мифологическом сознании и межличностных отношениях, основным механизмом делового общения являются ритуал, традиция и обычай. Им соответствуют нормы, ценности и стандарты этики делового ________общения._________________________________________________


^ Пояснение П. Дюркгейм : Общество

Архаическое (простое) общество или группа характеризуется механической солидарностью людей — индивидуальные сознания полностью растворены в коллективном сознании.

Индустриальное (сложное) общество характеризуется органической солидарностью людей — предполагается наличие разделения труда и специализации видов деятельности, порождающие функциональную зависимость индивидов, а также потребность и необходимость в совместном труде.

Чем примитивнее общество, чем больше люди похожи друг на друга, тем выше уровень принуждения и насилия, ниже ступень разделения труда и разнообразия индивидов. Чем больше в обществе разнообразия, тем выше терпимость людей друг к другу, шире базис демократии.

Человек — это двойственная реальность, homo duplex, в которой сосуществуют, взаимодействуют и борются две сущности: социальная и индивидуальная.

Общество — это реальность особого рода, элементарными «кирпичиками» которой выступают социальные факты — образцы поведения, оказывающие на индивида внешнее, принудительное воздействие и имеющие объективное существование.

^ Гражданское общество

На раннем этапе из коллективного единомыслия выделяется воля одной личности — вождя. Только он мог бросить вызов общественному мнению, заявив о начале новой исторической эпохи. Далее происходит формирование целого слоя людей — бигменов (племенная аристократия), располагавших значительными богатствами, политическим весом и собственными интересами. Наметившиеся в обществе глубокие перемены 5-7 тыс. лет назад достигли пика в 5 в. до н. э., а потом затихли на 2-е тыс. лет, возобновившись лишь после 3-х великих революций: английской, французской и американской.

Гражданское общество закрепило историческое право народа иметь собственность и право личности выражать собственное мнение.

^ От механической к органической солидарности

Проблема социальной солидарности — одна из центральных проблем в творчестве Дюркгейма.

ссылка скрыта — главная сила, цементирующая и сплачивающая общество, создающая общественное целое. Она возникает как логическое следствие общественного разделения труда, то есть социализации и распределения людей по профессиям.

Разделение труда вносит разнообразия, и чем больше оно, тем сильнее у людей стремление к единству и обмену. Договор — есть символ обмена, его юридической формой. Обмен предполагает, что 2 человека берут на себя взаимные обязательства. Из этого проистекают сотрудничество и кооперация, а договор является формой социального взаимодействия; отношения людей на основе договора регламентируются правилами и законами, на которых покоятся социальные институты общества.

^ Теория строения и эволюции общества:

• Механическая солидарность (доиндустриальное общество), или солидарность по сходным признакам, когда все индивиды выполняют одинаковые функции и не имеют индивидуальных черт.
  

• ^ Органическая солидарность (часть доиндустриального и всё индустриальное общество), когда люди все больше отличаются друг от друга и начинают взаимодополнять друг друга, по аналогии со взаимозависимостью и взаимодополняемостью частей тела в организме.
  

Чем органичнее общество, тем выше его склонность к демократии, потому что последняя основана на свободе выбора, уважении к личности, защите прав человека. И, напротив, чем более механичным является общество, тем более оно склоняется к тоталитаризму.

ссылка скрыта — вершина общественного развития и самая сложная форма социальной организации общества. Сложность происходит от того, что индивиду предоставлен гораздо более широкий выбор моделей поведения, чем в авторитарном обществе; его поведение становится многовариантным. Набор санкций при этом чрезвычайно широк, а подавляющая их часть склоняется к мягким и косвенным санкциям.

Тоталитарное общество — не является многовариантным, так как не только сужает диапазон свободы действий, но применяет к нарушителям чрезмерно узкий набор санкций, многие из них смещаются в сторону репрессивных мер. Такое общество держится только на том, что все люди, не зависимо от их желаний, жёстко выполняют одни и те же нормы. Человек должен знать _нормы и автоматически им следовать.

Отличительной особенностью общности механической солидарности является то, что здесь еще нет того разрыва между этическими нормами делового общения и общими представлениями о нравственной жизни, который появится в обществе с развитыми рыночными отношениями. Общие нормы морали являются здесь и нормами делового общения. По большей части они еще не отделяются друг от друга и не противопоставляются друг другу, подобно тому, как деловая жизнь не противопоставляется личной жизни. Но и тогда, когда в рамках традиционного общества возникают частные и корпоративные интересы, общие нормы нравственности все еще продолжают играть главную роль.

В условиях отсутствия товарного фетишизма и всеобщего отчуждения хорошее выполнение самого дела рассматривается как нравственный долг и служит основным способом самоутверждения личности. Человек традиционного общества еще не выработал в себе холуйскую психологию и не гнет спину, стараясь во всем угодить своему начальнику, ибо этические ценности имеют здесь самодовлеющее значение.

Такие понятия, как справедливость, честь, достоинство, свобода, ответственность имеют здесь экзистенциальный жизненно важный для человеческого существования смысл и наполнены не абстрактным, а реальным жизненным содержанием. За утверждение этих ценностей люди часто жертвовали своей жизнью. Пафосом этого типа общения могут служить слова Мартина Лютера: "На том стою и не могу иначе'".

Такой характер этики делового общения мы обнаруживаем уже в Древней Индии. Все человеческое поведение и общение, в том числе и в деловой сфере, подчинено здесь высшим (религиозным) ценностям. Человек этого общества должен "не обращать внимания на то, что другие люди скажут или подумают о нас, или сделают; идти на работу так же, как солдаты идут на сражение, не заботясь о последствиях; расценивать хорошую репутацию, честь, имя, удобные обстоятельства, комфорт, людские привязанности как ничто, если религиозное обязательство потребует пожертвовать ими"
^

⁽Радхакришнан С. Индийская философия в 2-х т. Т. 1 Пер. с англ.: СПБ: Стикс, 1994. - С. 187.)

10.3. Этика делового общения в учении Конфуция

Первостепенная роль этическим нормам ритуала, обычая отводится в деловом общении и древнекитайского общества. Не случайно знаменитый Конфуций (551—479 до н.э.) именно долг, справедливость, добродетель ставит на первое место в отношениях между людьми, подчиняя им выгоду и пользу, хотя и не противопоставляет их друг другу. Его идеальный человек, благородный муж (цзюнь-цзы)" сначала проявляет долг, затем приобретает выгоду". С этим связано и отличие его от неблагородного, "малого человека", которое состоит в том, что: "Благородный муж постигнул справедливость малый человек постигнул выгоду"

( Конфуций. Изречения. - М.: МГУ, 1994 - С. 31.)

Конфуций (в литературе часто именуемый Кун-цзы — учитель Кун) был одним из первых, кто сформулировал в отрицательной форме категорический императив поведения, имеющий универсальное значение и применимый в том числе и в деловом общении: "не делай другим того, чего не пожелаешь себе".

Положительная форма этой классической формулировки дана Иммануилом Кантом. Однако у Конфуция содержится большое количество изречений, посвященных этики общения и делового поведения. Прежде всего они относятся к принципам общения между руководителем и подчиненным и раскрытию тех норм и принципов общения, которые делают его наиболее эффективным и действенным с этической точки зрения. Приведем некоторые из них, весьма достойные того, чтобы над ними поразмышлять.

• "Правитель должен быть правителем, а подданный — подданным, отец — отцом, а сын — сыном".
  
• "Когда правитель любит справедливость, никто не осмелится быть непослушным, когда правитель любит правду, никто в народе не посмеет быть нечестным".
  
• "Благоговейно относись к делу и честно поступай с другими".
  
• "Слушаю слова людей и смотрю на их действия".
  
• "Держать два конца, но использовать середину".
  
• "Благородный муж, когда руководит людьми, то использует таланты каждого, малый человек, когда руководит людьми, то требует от них универсалий".
  
• "Вести сражаться необученных людей, значит бросать их".
  
• "Благородные мужи при разногласии находятся в гармонии; у малых же людей гармонии не может быть и при согласии".
  
• "Когда не говорите с тем, с кем можно говорить, то упускаете таланты; когда же говорите с тем, с кем говорить нельзя, то тратите слова напрасно. Но умный никого не упускает и не тратит слов напрасно".
  
• "Рядом с благородным мужем допускают три ошибки: говорить, когда не время говорить, — это опрометчивость;
  

не говорить, когда настало время говорить, — это скрытость; и говорить, не замечая его мимики, — это слепота".

• "Благородный муж ... когда глядит, то думает, ясно ли он увидел; а слышит — думает, верно ли услышал; он думает, ласково ли выражение его лица, почтительны ль его манеры, искренна ли его речь, благоговейно ли отношение к делу; при сомнении думает о том, чтоб посоветоваться;
  

когда же гневается, думает об отрицательных последствиях; и перед тем, как что-то обрести, думает о справедливости".

• "Тот будет человечен, кто сможет воплотить повсюду в Поднебесной пять достоинств... Почтительность, великодушие, правдивость, сметливость, доброта. Почтительность не навлекает унижений, великодушие покоряет всех, правдивость вызывает у людей доверие, сметливость позволяет достигать успеха, а доброта дает возможность повелевать людьми".
  
• "Если для людей, которых заставили трудиться, выбирать посильный труд, то у кого из них возникает злоба?"
  
• "Казнить, тех, кого не наставляли, значит быть жестоким;
  

требовать исполнения, не предупредив заранее, значит проявлять насилие; медлить с приказом и при этом добиваться срочности, значит наносить ущерб; и в любом случае скупиться при выдаче, оделяя чем-либо людей, значит поступать казенно".

• "Не зная ритуала, не сможешь утвердиться".
  
• "Когда не можешь сам себя исправить, то как же будешь исправлять других?".
  

Изречения великого философа, касающиеся этических норм общения, не потеряли актуальности и в наши дни. Следование им, несомненно, окажет большую помощь в установлении эффективного взаимодействия и поможет избежать многих ошибок в деловом общении. На самом деле, разве может потерять актуальность тот "путь золотой середины", — путь компромисса, который проповедовал учитель Кун, утверждая необходимость "Держать два конца и использовать середину"? Не менее актуально звучит сегодня и его афоризм "Слушаю слова людей и смотрю на их действия", выражающий необходимость соблюдения единства слова и дела, необходимость проверять слово делом. Можно ли не согласиться с мнением мыслителя о том, что в деловом общении каждый должен соответствовать своему статусу и учитывать статус другого, и т.д.
^

10.4. Особенности этики делового общения в западноевропейской культурной традиции

Как и на Востоке, в Западной Европе древних времен уделяется большое внимание необходимости учета этических норм и ценностей в деловом общении, постоянно подчеркивается их влияние на эффективность ведения дел. Так, уже Сократ (470 - 399 до н.э.) говорит о том, что "кто умеет обходиться с людьми, тот хорошо ведет и частные и общие дела, а кто не умеет, тот и здесь и там делает ошибки".

(Ксенофонт. Воспоминания о Сократе — М.: Наука, 1993. — С. 82.)

Однако в отличие от восточной, западноевропейская культурная традиция более прагматична. Экономический, материальный интерес выдвигается здесь на первый план, вместе с этим большое внимание уделяется статусному характеру общения. При этом статус начальника рассматривается как более привилегированный, нежели подчиненного. Отсюда и этические нормы, такие, как справедливость, добро, благо и т.д., наполняются экономическим содержанием и приобретают также статусный характер. В этой связи Аристотель пишет: "Если исполняющий должность начальника нанес удар, то ответный удар наносить не следует, а если удар нанесен начальнику, то в ответ следует не только ударить, но и подвергнуть каре" .

( Аристотель. Сочинения в 4-х т. Т- 4. — М.: Мысль. 1983- — С. 155.)

Важно отметить, что Аристотель уже совершенно определенно утверждает, что в основе делового общения лежит "потребность, которая все связывает вместе". При этом имеется в виду прежде всего экономическая потребность и экономический интерес, которые обусловливают экономический обмен между врачом, земледельцем, ремесленником, ткачом, строителем и т.д.

Соответственно этому и критерий нравственности в деловом общении перемещается в экономическую сферу. Так основным критерием справедливости в деловом общении, по Аристотелю, является принцип "пропорционального равенства", согласно которому "понесший большие труды получает много, а понесший малые — мало".

Эта характеристика делового общения, когда на первый план выдвигается экономический интерес, материальный результат, прибыль как концентрированный критерий человеческой деятельности и общения, становится доминирующей и всеохватывающей с развитием капитализма. Конечным критерием справедливости или несправедливости становится умение успешно вести дело, деловой прагматизм. Этика бизнеса, этика рыночных отношений окончательно выдвигается на первый план и оставляет за собой все общечеловеческие, в том числе и религиозные ценности. Хотя окончательно избавиться от них она, конечно, не может.

Поэтому человек с "рыночным характером" (по определению Эриха Фромма) постоянно находится в состоянии противоречия, характеризуется раздвоенным сознанием. С одной стороны, вступая в деловое общение, он вынужден руководствоваться нормами морали, выработанными рынком, заботой о максимизации прибыли любыми средствами. С другой стороны, в качестве личности, живущей в обществе и конкретной социальной среде, он несет социальную ответственность перед ними и не может не учитывать общечеловеческие нормы морали и порядочности. С одной стороны, существующая рыночная реальность диктует ему поведение по принципу "не обманешь — не проживешь", "не подмажешь — не поедешь", "не пойманный — не вор", а с другой стороны, моральный долг требует от него выполнения таких заповедей, как "не кради", "не обмани", "возлюби ближнего, как самого себя". Таким образом, это реальное противоречие нравственного сознания личности, изначально присущее ей в условиях развитых рыночных отношений.

Рассматривая взаимоотношения человека и общества, динамику исторического развития, Э.Фромм постулирует существование взаимозависимости между социоэкономической структурой конкретного общества и структурой характера принадлежащего ему среднего индивида. Взаимосвязь этих феноменов получила название “социальный характер”.

“С точки зрения Фромма, социальный характер можно рассматривать как активный психологический фактор социального процесса, который укрепляет функционирующее общество. Значение социального характера, по мнению Фромма, состоит в том, что он позволяет наиболее эффективно приспособиться к требованиям общества и обрести чувство безопасности и защищенности”.

Формирование социального характера имеет амбивалентную природу. С одной стороны социальный характер является, по Фромму, продуктом данного общества лишь постольку, поскольку оно проявляет неизменную человеческую природу, которая заключается в поисках путей удовлетворения универсальных психических потребностей, состоящих в преодолении экзистенциальных противоречий. Таким образом не социальная структура формирует потребности человека, а антропологическая природа последних определяет способы его существования. С другой стороны социальный характер является результатом динамической адаптации человеческой природы к структуре общества. Под влиянием требований общества одни из характерологических черт подавляются, другие — активно развиваются или даже гипертрофируются. Чем ближе характер индивида к социальному характеру, тем полнее его адаптация. Но тем меньше остается подлинных черт индивида. Его личность вытесняется “псевдоличностью”, вместо подлинного “Я” формируется псевдо-«Я»
^

10.5. "Протестантская этика

и дух капитализма

Попытка преодоления указанного противоречия нравственного сознания была предпринята в рамках протестантизма в период Реформации в XVI—XVII вв. И на определенное время в известной степени это ему удалось. Протестантизм внес много положительного в этику делового общения и достиг известных успехов в ее утверждении. С точки зрения протестантизма, верующие миряне должны относиться к делу с теми же этическими нормами и энергией, как они относятся к служению Богу. Само дело, профессия рассматривается как Божье призвание и святое дело (До Реформации термин "профессия" употреблялся только применительно к священнослужителям. В языке протестантов оно впервые стало употребляться как любой род занятий, выполняемых квалифицированно и ответственно.)

Поэтому и получение прибыли в этике протестантизма также считается богоугодным делом. Но при этом существует очень важное условие: оно должно быть полезным ближним и совершаться с соблюдением этических норм делового общения и поведения в бизнесе. Такими моральными нормами являются следующие: честность, правдивость, обязательность, трудолюбие, справедливость, соблюдение обещаний и договоров.

Этика протестантизма и ее влияние на развитие капиталистического предпринимательства исследованы Максом Вебером в работе "Протестантская этика и дух капитализма". Под "духом капитализма" он имеет в виду "строй мышления, для которого характерно систематическое стремление к законной прибыли в рамках своей профессии". Вебер М. Избр. Произведения. – М.: Прогресс, 1990. – С. 85)

Основной смысл и сущность идеи, которая "служила этической основой и опорой жизненного поведения предпринимателей нового стиля" является, по Веберу, то, что "деятельность, направленная внешне только на получение прибыли, стала подводиться под категорию "призвания", по отношению к которому индивид ощущает известное обязательство"(с.93)

Протестантская этика как раз и предполагает, что в основу отношения к делу должна быть положена идея профессионального призвания, отказ во имя достижения успехов в своей профессии от многих других занятий. Эта идея, таким образом, предполагает значительный аскетизм в поведении и общении человека. Этот компонент духовной культуры и делового общения возник из духа христианской аскезы, требовавшей строго следовать правилам и морали своей веры.

Данная предпосылка успеха необходима и сегодня. Но, как замечает Вебер, различие состоит в том, что пуританин хотел быть профессионалом, мы же сегодня должны быть таковыми. Пуританин делал свое дело и вступал в деловое общение на основе своих собственных, внутренне ему присущих этических убеждений и ценностей. Мы же сегодня вступаем в деловое общение, отодвинув в сторону нравственные, в том числе христианские, идеалы, которым на каждом шагу противоречат цели и характер деятельности и общения.

Такой ход событий предвидел Вебер, который писал, что по мере того, как ценности протестантской этики начали преобразовывать мир "внешние мирские блага все сильнее подчиняли себе людей и завоевали наконец такую власть, которой не знала вся предшествующая история человечества

(Вебер Избр. Произведения. – м.: Прогресс, 1990. С. 206).

В настоящее время, по его словам, дух аскезы ушел из "мирской оболочки". Победивший капитализм перестал нуждаться в христианской опоре, в протестантской этике "и лишь представление о "профессиональном долге" бродит по миру, как призрак прежних религиозных идей". "В настоящее время, — заключает он, — стремление к наживе, лишенное своего религиозно-этического содержания, принимает, где оно достигает своей наивысшей свободы, а именно в США, характер безудержной страсти, подчас близкой к спортивной"

(Вебер М. Избр. произведения. - М.: Прогресс, 1990. - С. 207.)

Правда Вебер еще сомневался в том, что безудержное стремление к наживе окончательно отодвинет в сторону этику. Хотя он и предполагал, что обретут истину слова: "Безудержные профессионалы, бессердечные сластолюбцы — и эти ничтожества полагают, что они достигли ни для кого ранее недоступной ступени человеческого развития"

К сожалению, сбылись именно худшие предположения мыслителя. Наиболее пессимистические прогнозы, сделанные им в начале века, были подтверждены и углублены такими блестящими исследователями капитализма, как Карен Хорни, Эрих Фромм и др.

(Хорни К. Невротическая личность нашего времени; Самоанализ: Пер. с англ. - М.: Прогресс/ Универс, 1993;

Фромм Э. Психоанализ и этика. - М.: Республика, 1993.)

----------------------------------------------------------------------------------------------------

Человек с рыночным характером


Рыночный тип характера является центральным в типологии Э.Фромма. В “Человеке для себя” на его описание (в первую очередь, его негативных черт) отводится столько места, сколько на все остальные вместе взятые. Это не удивительно, если учесть, что распространение рыночного типа является причиной кризиса современной культуры, — центральной темы, которой посвящены большинство трудов Фромма. Создается даже впечатление, что и вся концепция социального характера была затеяна для выделения и описания этого типа.

Рассмотрению личностных качеств, присущих человеку с рыночным типом характера, посвящена масса работ. К их перечислению по необходимости прибегают практически все теоретики, оперирующие понятиями “кризис культуры”, “отчуждение” и т.п. Но если в случае с предыдущими типами мы смогли или, по крайней мере, постарались применить к их описанию трансактивный анализ Э.Берна — принципиально отличный от фроммовского подход, способный ярче осветить те или иные стороны поведения личности,— то в случае с рыночным типом, нам не удалось найти такого подхода. Чьи бы труды мы ни брали, О.Шпенглера, Ф.Тенниса, А.Швейцера, Г.Маркузе, Х.Ортеги и Гассета, В.Вейдле и т.д. (К.Маркса не упоминаем, т.к. “личность” никак нельзя назвать центральной категорией его теории), мы не найдем в них принципиальных отличий описания рыночного характера, от предложенного Э.Фроммом.

Перечень личностных качеств, характерных для рыночного типа,— вещь широкоизвестная и труднодополняемая. Так что на нашем уровне потуги подойти к его изложению с творческой стороны будут выглядеть чересчур по ученически. В этом отношении, гораздо более благодарной областью является изучение общества, формирующего рыночную личность, и самих механизмов формирования. Черты рыночного типа характера, на наш взгляд, следует рассматривать только посредством рассмотрения того социума, который способствует его распространению и укоренению. Ведь сам этот социум представляет собой специфическое образование. Он принципиально отличен от других социумов, характерных для более ранних эпох.

Основным его отличием является латентная тоталитарность. Если раньше источники порабощения человека были достаточно персонифицированы и сам процесс порабощения воспринимался, как направленный извне процесс, угрожающий целостности личности, то теперь механизмы несколько трансформировались, а значит, трансформировалась, вернее атрофировалась потребность человека в “свободе для”. Ведь целиком явная несвобода — следствие террора — и персонифицированность ее источника, порождают незамедлительную реакцию со стороны человека, свободу которого ограничивают. Эта реакция выражается не только во всевозможных вооруженных восстаниях и т.п., но и в бурном развитии культуры, хоть и не признанной правительством общенародной (если говорить об СССР). В “рыночном” же обществе человек “порабощается” постепенно, латентно, в процессе социализации все более втягиваясь в капиталистические отношения с его атрибутивными образцами сознания и поведения. Он не замечает своей несвободы, вызванной его способом жизни. Для него “свобода” — это, прежде всего, “свобода от”, статуя на Гудзоне. В результате того, что каждое новое поколение появляется в условиях такой экономической несвободы, ее истоки все более удаляются в истории и становятся все менее распознаваемыми. Сознание, вместо того, чтобы бороться за свою самостоятельность, постепенно адаптировалось к внешней среде. Здесь очень сложно удержаться от организмической аналогии: если человек, собираясь начать курить, выкурит сигарет десять кряду — рвотный рефлекс ему обеспечен, и есть шанс, что к табаку он больше не притронется; если же человек начинает курить постепенно, он попадает в никотиновую зависимость, все более увеличивая дозу.

Таким образом, рыночный характер представляет собой самую опасную патологию индивидуального характера. И ниже мы постараемся изложить основные черты рыночного типа, причем не столько с точки зрения индивидуального характера, сколько непосредственно социального.

В отечественной справочной литературе можно встретить мнение, что рыночный характер развивается на базе накопительского. Однако признать это — значит упустить суть явления. Конечно, накопительская ориентация является важным движущим фактором, но то же самое можно сказать и о любом другом характере, исходным принципом существования которого является крайний гедонизм. Главное в рыночном типе — это его глобальная восприимчивость, некритичность. Поэтому базисным для него будет рецептивный характер.

Рыночный человек — такой, каким его создает общество. Его способность к мимикрии феноменальна. Требуется развить в себе черты накопительского характера — пожалуйста. Авторитарного — готово. Принципиальным отличием этого социального характера является то, что он позволяет производить такие перемены с одной и той же личностью по нескольку раз за жизнь. Получается, что рыночный тип — это по сути что угодно, преломленное через призму глубинного рецептивного характера. Девиз рыночного человека: “Я такой, каким вы хотите меня видеть”. И латентно тоталитарное постиндустриальное общество манипулирует им, постоянно сообщая, каким он должен быть.

Ввиду своей узкой специализации, обусловленной характером современного производства, а также все более возрастающей (уже автоматически, без крайней необходимости) интенсификации труда, рыночный человек деградирует в культурном плане. Ведь силы, формирующие личность, коренятся в т.ч. и в многообразии производственных задач. Поэтому сокращение, причем предельное, таких задач ведет к сокращению личностеобразующих сил.

В данном случае ситуация обстоит так же, как и с языком — основным механизмом формирования сознания. Явление “новояза”, описанное в романе Дж.Оруэлла “1984” и являющееся реальным фактом в истории СССР с послереволюционных вплоть до сороковых годов (конечно, не в такой крайней степени, как у Оруэлла) — тому доказательством. Вообще, сейчас практически во всех языках наблюдается упрощение синонимических рядов и грамматических конструкций, одновременно со все большей терминологизацией и аббревиатуризацией. Язык, превращенный из средства живого творческого общения в средство передачи “рабочей” информации, автоматически ведет к оскудеванию человеческого сознания и упрощению структуры личности. Узкая специализация действует на индивида аналогично: его творческие способности канализируются в одно, жестко ограниченное, “производственное” русло. Современный человек, включенный в процесс производства, уже не обладает теми навыками и идеями, которыми обладал представитель его профессии в прошлом, т.к. исходя из экономических норм достижения предельной полезности в единицу времени, труду нового производителя предшествует труд многих людей и машин, о котором он имеет лишь смутное представление. За все более оттачивающейся индивидуальной специализированной деятельностью легко разглядеть общее несовершенство.

В связи с этим хотелось бы обратить внимание на категорию времени. Изобретение механических часов стало одной из предпосылок наступления эпохи капитализма, и создание паровой машины (использование которого в качестве символа начала активного распространения капиталистических отношений достаточно популярно) находится с ним в каузальной зависимости. В человеческом сознании укоренилась концепция одномерной диахронности развития, в следствие чего, ценность времени чрезвычайно повысилась. А т.к. “в любой перспективе появление нового элемента влечет за собой перетасовку всех остальных в иерархии”, то изменение миропонимания привело к изменению поведения. Если раньше человек жил в смутно определенной временной системе координат — положение Солнца над горизонтом, смена времен года и т.п.,— то теперь время было настолько структурировано, что получение каких то действенных результатов за такую малую единицу времени, как, скажем, минута, неизбежно повлекло за собой интенсификацию труда и погоню за потерянным временем (свидетельством этого может служить появление в экономической теории понятия “упущенных возможностей”). Погоня за временем в процессе производства по необходимости привела к разделению труда со всеми его последствиями.

Одним из таких последствий является все большая интенсификация уже специализированного труда. Это явление также имеет ряд взаимопроникающих последствий. Во первых, повышение ценности рабочей информации в условиях конкуренции (и в первую очередь конкуренции в отношении скорости реагирования на изменение ситуации на рынке) привело к приобретению постиндустриальным обществом такого качества, как “информационность”. Причем семантика этого термина, на наш взгляд, существенно сужается. Понятие информации все больше приобретает четко выраженный временной и кибернетический характер и означает краткое, емкое сведение, способное координировать поведение субъектов социальной деятельности. Метафизическое значение термина отмирает. Отмирает и ценность “не рабочей”, духовной информации. Например, произведений искусства, поскольку они не отвечают критериям, выдвинутым потребностями экономического и политического управления. Потребление такого рода информации становится непозволительной роскошью (и эта тенденция получила отражение в творчестве современных социальных философов и деятелей искусства и литературы: см., например, роман американского фантаста Р.Бредбери “451° по Фаренгейту”). В результате чего, само искусство трансформируется в ответ на “социальный заказ”.

Формирование подобного “социального заказа”, изменение стилей и способов выражения, эстетических приоритетов и самого характера искусства, которое все более становиться “массовым”, обусловлено и следующими факторами. В условиях узкой специализации, конкуренции и обезличивающихся товаро денежных отношений индивид вынужден всецело отдавать себя работе, вкладывая в нее все свои физические и духовные ресурсы. Он живет в условиях постоянного перенапряжения, которое приводит к тому, что “он все больше испытывает потребность во внешнем отвлечении. Для работы в оставшееся свободное время над самим собою, для серьезных бесед или чтения книг необходима сосредоточенность, которая нелегко ему дается. Абсолютная праздность, развлечения и желание забыться становятся для него физической потребностью. Не познания и развития ищет он, а развлечения — и при том такого, которое требует минимального духовного напряжения”.

Маркузе, например, склонен связывать отчуждение духовности и свободы от человека с распространением новых форм контроля в развитом индустриальном обществе, которое заинтересовано сохранить существующее status quo.

Экономические и политические элиты, сформировавшиеся на почве бурного расцвета капиталистических отношений и естественнонаучного прогресса, спонтанно и во многом даже неумышленно создают новую тоталитарную идеологию неограниченного производства и неограниченного же потребления. Эта идеология, по мнению Маркузе, полностью изменяет мышление человека, перенаправляя акценты его неудовлетворенности в заданное, преформированное русло. Практически все социальные потребности становятся “ложными”, т.к. подвергаются предварительной целевой обработке. В первую очередь к ложным относятся те потребности, “которые навязываются индивиду особыми социальными интересами в процессе его подавления: это потребности, закрепляющие тягостный труд, агрессивность, нищету и несправедливость... Большинство преобладающих потребностей (расслабляться, развлекаться, потреблять и вести себя в соответствии с рекламными образцами, любить и ненавидеть то, что любят или ненавидят другие) принадлежат к этой категории ложных потребностей”.

Под “особыми социальными интересами” понимается сохранение равновесия системы. Оно достигается тем, что распространение ложных потребностей — это не только следствие тотальной атаки СМИ на сознание (и еще более массированной — на подсознание, поскольку при создании рекламы и прочих информационных явлений все более распространяется использование психологии) индивида. Он вступает в этот процесс “сосудом долгой закалки”, т.к. еще прежде потребность в изменении условий своего существования подавляется настолько, насколько общество способно “предоставлять блага” во все большем масштабе. Действительно, одной из основных ценностей протестантской этики, на которой базируется капитализм, является “успех” в финансовом и статусном отношении. Производство товаров массового потребления в гигантских размерах, позволяет их цене быть довольно невысокой. Доступность товаров ведет ко внешней нейтрализации явления депривации. Нейтрализация заключается в феномене “демонстративного поведения”, описанном и проанализированном Р.К.Мер­то­ном: массы, стремящиеся к успеху в соответствии с его символами, созданными обществом, неизменно попадают в ситуацию “мещанина во дворянстве”, высмеянную Мольером и ставшую нормой в современной мире.

Таким образом, большинство людей полностью довольно своим существованием в условиях развитой капиталистической системы. Даже мысль о возможности ее трансформации не может прийти им в голову, т.к. современная идеология неограниченных производства — потребления подавляет подобные стремления фактом имманентного прогресса.

Соглашаясь с Маркузе в том, что социальная система, имея целью сохранение равновесия и направленности прогресса, практически полностью контролирует процесс формирования личности по заданным критериям, А.Швейцер подчеркивает, что это обуславливается еще и тем, что воспитатели, в большинстве своем,— это специализированные люди, которые досконально знают свой предмет, но не могут представить сознанию ученика целостную картину, т.к. сами не обладают достаточной универсальностью. Для сохранения status quo воспитание становиться основным механизмом социализации. Семья теряет свое значение — родители поглощенные “трудовыми буднями” не в состоянии уделять ребенку достаточно времени — и перестает быть важнейшим источником воспитания. Теперь ее функции берут на себя учебные заведения (иллюстрацией может служить такая на первый взгляд безобидная практика, как вызов родителей в школу с целью корректировки методов и целей воспитания ребенка) и СМИ, формирующие у ребенка тот тип личности, который соответствует потребностям общества в подчинении сознания для оптимального достижения производственных задач. Современный человек “уподобляется мячу, утратившему свою эластичность, и сохраняющему вмятину от любого нажима или удара”.^]

Конформизм становится основным средством адаптации к окружающей среде и устранению противоречия в системе “Я — Роль” (суть которого известна и не требует детального объяснения на страницах данной работы) путем приведения ее к общему знаменателю. В данном случае — к “Роли”, предписываемой обществом. Суть конформистского решения заключается в нежелании бороться с противоречиями самостоятельно, т.к. “общество лучше знает, что мне делать”. Современный человек глубоко убежден, что в каждой области существует специалист, советам которого нужно безоговорочно следовать, если хочешь добиться успеха в жизни. “Есть эксперты по науке, эксперты по счастью, писатели становятся экспертами в искусстве только потому, что они авторы бестселлеров”. Отсюда распространение таких массовых явлений в западном, в частности, американском обществе, как посещение психоаналитика (который достигает положительного эффекта в изменении личности пациента путем групповой терапии) или просто вступление в клубы, где члены (как правило незнакомые в повседневной жизни) рассказывают друг другу о своих несчастьях; болезненный, фанатичный и в то же время духовно чрезвычайно поверхностный уход в религию или маниловскую социальную работу и т.д.

К сожалению, все сказанное не является продуктом догадок или ничем не подтвержденных субъективных наблюдений авторов. Опыты, проведенные известными американскими учеными психологами С.Ашем и Р.Крат­чифилдом, демонстрируют, что конформизм — это довольно распространенный способ разрешения внутренних противоречий личностью.

Существует и второй способ решения — приведение системы к знаменателю “Я” (по сути, развитие авторитарного характера). Он заключается в предпринятии попытки борьбы с источником ценностных противоречий. Он часто ведет к развитию таких негативных явлений, как девиантное поведение (особенно распространены в этом отношении различного рода токсикомании, т.к. они служат своеобразному компромиссу в попытке освобождения “Я” — созданию иллюзорного мира), идеологии контркультуры (наиболее мощный всплеск которой пришелся на США и Европу в 50 — 60 е гг.), социальный инфантилизм, агрессия или наоборот “замыкание в себе”, фрустрация.

О феномене фрустрации в “рыночном обществе” необходимо сказать несколько подробнее. Историческими в этом отношении являются слова Р.К.Мертона: “Неудачи и подавленные устремления ведут к поискам путей для бегства из культурно обусловленной невыносимой ситуации... Характерное для Америки придание чрезвычайного значения денежному успеху и культивирование честолюбия у всех приводит таким образом к возникновению преувеличенных тревог, враждебности, неврозов и антисоциального поведения”. Целиком очевидно, что в данном отрывке речь идет о феномене фрустрации — крайней фазе процесса депривации со стойким отрицательным дисбалансом соотношения ожиданий и возможностей, утратившего свой положительный, созидательный эффект.

Фрустрация, как видим, часто является причиной психического расстройства. И эта проблема действительно очень актуальна для “рыночного общества”. По данным исследователей, “в современном мире насчитывается по крайней мере 40 млн. человек, страдающих тяжелыми формами психических расстройств. Кроме того, от 250 до 300 млн. человек страдают менее тяжелыми психическими нарушениями, вызывающими тем не менее утрату трудоспособности и социальные ограничения. Масштаб проблемы таков, что по мнению экспертов ВОЗ, мы имеем все основания рассматривать психические болезни (включая алкоголизм и наркоманию) в качестве основной угрозы здоровью и продуктивной жизни наций во всем мире”.

Однако “тотальное сумасшествие”— не единственная угроза человечеству, порожденная им же самим. Ведь материальная культура — это еще не подлинная культура. И гипертрофированное значение, которое ей придается в современном мире ведет к дегуманизации, растущей поверхностности межличностных взаимоотношений и рациональности сознания человека в погоне за материальными благами, которые в свою очередь делают реальной проблему физического уничтожения человечества

В их работах убедительно показано, что современный "развитой капитализм" (Э. Фромм) на каждом шагу порождает человека с "рыночным характером", главная цель которого в деловом общении состоит в том, чтобы подороже себя продать. Все высокие нравственные принципы и ценности, в том числе и христианские, сразу же забываются, как только речь заходит о прибыли. При этом в деловом общении утрачивается не только мораль но и самоидентификация личности. Поскольку при рыночной ориентации человек рассматривает свои силы и возможности как товар, отчужденный от него и предназначенный для продажи, то на место чувства идентификации зрелой и здоровой личности, которое можно передать словами "Я есть то, что я делаю", заступает чувство униженной конформистской личности, действующей по принципу "Я таков, каким вы хотите меня видеть" (Фромм Э. Психоанализ и этика: Пер. с англ. - М.: Республика, 1993. - С. 68-69).
^

10.6. Современные взгляды на место этики в деловом общении

Это противоречие между этикой и бизнесом, должным и сущим весьма остро проявляется и сегодня в деловом общении, причем на самых разных его уровнях: как между организацией и социальной средой, так и внутри самой организации. Между управляющими, предпринимателями и вообще деловыми людьми по отношению к указанному противоречию существуют две основные позиции.

1. Считающие себя прагматиками полагают, что в деловом общении и вообще в бизнесе этика сама по себе не нужна. Единственная обязанность управляющего корпорацией, работающего по найму у владельца бизнеса, — любыми доступными средствами максимизировать прибыль, "делать как можно больше денег", всячески приспосабливаясь к нормам общества, воплощенным в законах и этических традициях (Friedman М. The Social Responsibility of Business is to Increase its Pronts.//Business Ethics: Readings and Cases in Corporate Morality. Ed. W. M. Hoffman and J. M. Moore. N.Y., 1990, p. 153)

С этой позиции, которую можно назвать "деловой макиавеллизм", этические нормы и сам язык этики рассматриваются как помеха в деловом общении. В нем стараются избегать разговоров о морали, этических идеалах, долге и социальных обязанностях, поскольку в результате появляются "излишние", "не относящиеся к делу" проблемы, касающиеся моральной и социальной ответственности.