Geum.ru

Мы выбрали только лучшие книги Страница «Книги, которые делают нас лучше»

Вид материалаДокументы

Содержание


Grand Hyatt
Paiders открыла счет в матче с Redskins
Rolling Stone
The Times They Are A-Changing
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   37
Глава 15. Выпуск. След во вселенной

Настоящие художники производят продукт


   Ключевым моментом конференции Apple по продажам, проходившей в октябре 1983 года на Гавайях, стал срежиссированный Джобсом скетч, пародирующий телешоу The Dating Game («Игра в свидания»). Стив был ведущим, а участниками — Билл Гейтс и двое других руководителей фирм — производителей программного обеспечения, Митч Капор и Фред Гиббонс. Прозвучала музыкальная заставка шоу, участники заняли свои места и представились. Заявление похожего на старшеклассника Гейтса вызвало бурную овацию всех 750 торговых агентов Apple: «В 1984 году половину дохода Microsoft составят продажи программного обеспечения для Macintosh». Джобс, бодрый и чисто выбритый, ослепительно улыбнулся и спросил, считает ли Билл, что операционная система Macintosh станет одним из новых стандартов отрасли. Гейтс ответил: «Чтобы задать стандарт, необходимо разработать не просто решение, отличное от других, но принципиально новый продукт, который овладеет умами аудитории. Из всех компьютеров, что я видел, Macintosh — единственный, который отвечает этому требованию».

   Несмотря на это, Microsoft из партнера Apple постепенно превращалась в конкурента. Компания Гейтса по-прежнему разрабатывала версии программ для Apple (например, Microsoft Word), но продажи операционной системы, созданной специально для IBM PC, приносили все больший доход. В 1982 году было продано 279 тысяч компьютеров Apple II по сравнению с 240 тысячами IBM PC и его аналогов. В 1983 году расклад изменился: 420 тысяч Apple II против 1,3 миллиона IBM и его аналогов. Apple III и Lisa остались далеко позади.

   В то время как на Гавайях проходила встреча торговых представителей Apple, на обложке Business Week появилось подтверждение этой перемены. Заголовок гласил: «Персональные компьютеры: победил… IBM». В статье подробно описывался взлет IBM PC. «Борьба за первенство завершилась, — утверждал автор. — За два года IBM удалось получить 26 % доли рынка, а к 1985 году продажи компании достигнут 50 % — плюс 25 % от реализации аналогов IBM».

   Поэтому на Macintosh, выпуск которого был запланирован на январь 1984 года, возлагались большие надежды как на потенциального сильного соперника IBM. На конференции Джобс дал противнику решительный бой: взял слово и перечислил все промахи, допущенные IBM начиная с 1958 года, после чего зловещим тоном описал нынешние попытки компании получить господство над рынком персональных компьютеров: «Удастся ли Голубому гиганту установить контроль над всей компьютерной отраслью? Над эпохой информационных технологий в целом? Сбудется ли пророчество Джорджа Оруэлла насчет 1984 года?» В это мгновение с потолка спустился экран, и начался 60-секундный рекламный ролик Macintosh, снятый в духе научно-фантастических фильмов. Через несколько месяцев ему суждено было войти в историю рекламы. Сейчас же он должен был вдохновить деморализованных торговых представителей Apple. Джобсу всегда удавалось вселить в слушателей уверенность, разыгрывая бунтаря, восставшего против сил тьмы; получилось и на этот раз.

   Оставалось преодолеть одно препятствие. Херцфельду и прочим компьютерным гениям нужно было дописать программу для Macintosh. Компьютер должен был поступить в продажу 16 января, в понедельник. За неделю до этого инженеры пришли к выводу, что не успеют в срок: мешали недоработки.

   Джобс тогда находился на Манхэттене, в отеле ^ Grand Hyatt, и готовился к пресс-показу, поэтому команда решила устроить совещание по конференц-связи. Руководитель отдела программного обеспечения спокойно объяснил Джобсу ситуацию; Херцфельд и остальные, затаив дыхание, сгрудились вокруг аппарата. Им нужно было еще две недели. На первые партии компьютеров планировалось установить демоверсию ПО, а к концу месяца, как только программа будет готова, заменить ее на полноценную. Тут повисло молчание. Джобс не рассердился: спокойно, хоть и без особой радости в голосе, он сообщил подчиненным, что они молодцы. Он верит, что такие замечательные сотрудники все успеют.

   — Переносить сроки мы не будем ни за что! — отрезал он. В кабинете на Бэндли послышался громкий общий вздох. — Вы работаете над этим вот уже несколько месяцев, и лишняя пара недель погоды не сделает. Заканчивайте. Программа должна попасть к пользователям через понедельник, и на ней будут ваши имена.

   — Придется успеть, — сказал Стив Кэппс.

   И они успели. Сила убеждения Джобса в очередной раз помогла команде сделать невозможное. В пятницу Рэнди Уиггинтон принес в офис огромную коробку кофейных зерен в шоколаде: предстояли три последние бессонные ночи. В понедельник Джобс приехал на работу в половине девятого утра и обнаружил на диване Херцфельда в полубессознательном состоянии. Они быстренько обсудили остававшийся мелкий глюк, и Джобс заявил: ничего страшного. Херцфельд доплелся до своего синего «фольксвагена рэббит» (на номерном знаке которого стояло гордое MACWIZ — «гений Mac») и уехал домой отсыпаться. Вскоре с конвейера завода Apple во Фремонте сошли первые разноцветные коробки с Macintosh. Настоящие художники производят продукт, заявил Джобс. Теперь это удалось и команде Macintosh.

Рекламная кампания «1984»


   Весной 1983 года, планируя запуск Macintosh, Джобс решил, что рекламный ролик должен быть таким же удивительным и революционным, как сам компьютер. «Я хочу, чтобы люди, увидев его, онемели от изумления, — говорил он. — Застыли, как громом пораженные». Задачу поручили рекламному агентству Chiat/Day, которому Apple досталась по наследству после того, как агентство выкупило рекламную часть конторы Реджиса Маккенны. Вел проект Ли Клоу, креативный директор подразделения, расположенного в районе Винис-Бич в Лос-Анджелесе. Долговязый, с густой бородой, растрепанными волосами, глуповатой улыбкой и глазами, в которых плясали чертики, Клоу большую часть времени проводил на пляже. Он отличался смекалкой и чувством юмора, держался непринужденно, но дело свое знал; их сотрудничество с Джобсом продолжалось три десятка лет.

   Клоу и двое его подопечных — копирайтер Стив Хэйден и арт-директор Брент Томас — придумали концепцию, в которой обыгрывалось название романа Джорджа Оруэлла: «Почему 1984 не будет похож на „1984“». Джобсу это понравилось, и он выбрал ее для запуска Macintosh. Креативщики сделали раскадровку 60-секундного ролика в стиле научной фантастики. По сценарию юная бунтарка, убегающая от «полиции мысли» Оруэлла, швыряет молот в экран, с которого вещает Большой Брат.

   В концепции был ухвачен дух революции, которую произвели персональные компьютеры. Большинство молодежи, особенно принадлежавшей к контркультуре, считало компьютеры инструментами, с помощью которых власти, подобные тем, что описаны у Оруэлла, и гигантские корпорации обезличивают человека, лишают индивидуальности. Но к концу 1970-х годов компьютеры также стали рассматривать как средство самореализации. Ролик изображал Macintosh борцом за духовные идеалы, а Apple — передовой, нонконформистской, героической компанией, которая единственная способна противостоять зловещему плану крупных корпораций поработить мир и сознание людей.

   Джобсу это понравилось. Концепция ролика имела для него особое значение. Ему было приятно чувствовать себя бунтарем, ассоциироваться с ценностями шайки хакеров и пиратов, каковой он представлял группу Macintosh. Недаром они водрузили над своим зданием «Веселого Роджера». Даже уйдя из коммуны на яблоневой ферме в Орегоне, чтобы создать корпорацию Apple, Джобс по-прежнему хотел, чтобы его считали частью не корпоративной, а неформальной культуры.

   Разумеется, в глубине души он понимал, что давным-давно отрекся от хакерских идеалов. Кто-то даже мог упрекнуть его в том, что он продался. Если Возняк, бесплатно раздававший чертежи Apple I, оставался верен духу «Домашнего компьютерного клуба», то Джобс настоял на том, чтобы продавать монтажные платы. Именно он, несмотря на протесты Возняка, превратил Apple в корпорацию, открытое акционерное общество, а не раздавал опционы друзьям, которые помогали им, когда компания еще ютилась в гараже. Теперь же он собирался выпустить Macintosh и знал, что этот компьютер противоречит очень многим принципам хакеров. Во-первых, цена завышена. Во-вторых, Стив настоял на отсутствии слотов, а это значило, что программисты-любители не могли подключить платы расширения или усовершенствовать материнскую плату под свои потребности. Именно по его распоряжению в компьютере невозможно было покопаться. Чтобы открыть пластиковый корпус, понадобились бы специальные инструменты. Это была закрытая контролируемая система, как будто ее спроектировал не хакер, а Большой Брат.

   С помощью рекламной кампании «1984» Джобс надеялся подать не только целевой аудитории, но и самому себе идеализированный образ себя. Героиня в майке, на которой нарисован Macintosh, бросает вызов обществу и властям. Режиссером пригласили Ридли Скотта, который незадолго до этого снял фильм «Бегущий по лезвию бритвы», пользовавшийся оглушительным успехом; так Джобс надеялся вписаться в дух киберпанка. В ролике Apple идентифицировалась с бунтарями, хакерами, инакомыслящими, а значит, Джобс тоже обретал право считать себя таковым.

   Скалли раскадровки не понравились, но Джобс настаивал, что им нужна революционная реклама. На один только ролик ему удалось выбить беспрецедентный бюджет — 750 тысяч долларов. Ридли Скотт снимал его в Лондоне, причем в качестве покорной толпы, внимающей речи Большого Брата, набрал несколько десятков настоящих скинхедов. На роль главной героини взяли метательницу диска. Холодные и мрачные индустриальные декорации в серых металлических тонах воссоздавали атмосферу «Бегущего по лезвию». Когда Большой Брат восклицает: «Мы победим!», молот, брошенный героиней, разбивает экран, который исчезает в дыму и вспышке света.

   У торговых представителей Apple во время встречи на Гавайях ролик вызвал бурный восторг. Поэтому Джобс решил показать его в декабре 1983 года на собрании совета директоров. Когда ролик закончился и включили свет, в зале воцарилась тишина. Филип Шлейн, глава подразделения Macy“s в Калифорнии, положил голову на стол. Марккула молча уставился в пространство; казалось, ролик его потряс, но тут Майк проговорил: «Кто за то, чтобы сменить агентство?» Скалли вспоминает: «Большинство присутствовавших на встрече согласилось, что это худший ролик, который они когда-либо видели».

   Скалли струсил и попросил Chiat/Day сделать две версии ролика — на 60 и на 30 секунд. Как-то раз вечером в офис Macintosh забрел Воз; последние два года он то возвращался в Apple, то снова уходил. Джобс схватил его за руку и повел за собой, обронив на ходу: «Пошли, я тебе кое-что покажу». В кабинете он достал видеомагнитофон и включил ролик. «Я был потрясен, — признается Возняк. — В жизни не видел ничего круче». Тогда Джобс сообщил, что совет директоров решил не показывать ролик во время Суперкубка; Возняк поинтересовался, сколько стоит рекламное время. Джобс ответил: 800 тысяч долларов. Воз, добрая душа, повинуясь порыву, заявил, что готов заплатить половину, если Джобс сделает так же.

   Но до этого не дошло. Агентству удалось продать 30-секундную версию, но самолюбие креативщиков было задето, и полный вариант они продавать не стали. «Мы сказали, что 60-секундный ролик продать не можем, хотя, по правде говоря, и не пытались», — вспоминает Ли Клоу. Скалли, вероятно, чтобы избежать конфликта как с Джобсом, так и с советом директоров, поручил Биллу Кэмпбеллу, руководителю отдела маркетинга, придумать, как быть. Кэмпбелл, бывший футбольный тренер, решил рискнуть. «Я считаю, надо попробовать», — заявил он своей команде.

   В самом начале третьей четверти XVIII Суперкубка лидировавшая команда ^ Paiders открыла счет в матче с Redskins, но экраны телевизоров по всей стране вместо повтора на добрые две секунды потемнели; потом появилось призрачное черно-белое изображение толпы, марширующей под зловещую музыку. Более 96 миллионов зрителей посмотрели ролик, непохожий ни на один другой. В конце, когда Большой Брат исчез и покорное стадо ахнуло от ужаса, диктор спокойно объявлял: «24 января Apple Computer представит Macintosh, и вы поймете, почему 1984 не будет похож на „1984“».

   Это была бомба. В тот же вечер три федеральные телекомпании и пятьдесят местных телеканалов рассказали в новостях о нашумевшем ролике, сообщив ему небывалую для эпохи до появления YouTube вирусную рекламу. Журналы TV Guide и Advertising Age назвали «1984» величайшим роликом всех времен.

Рекламная шумиха


   С годами Стив Джобс стал виртуозом громких рекламных кампаний по запуску нового продукта. В случае с Macintosh ролик, снятый Ридли Скоттом, был лишь одним из ингредиентов. Помимо него рецепт включал освещение в СМИ. Джобсу удавалось спровоцировать взрыв интереса к продукту, и волны от этого взрыва расходились сами собой, запуская цепную реакцию. Этот прием Джобс повторял всякий раз, как планировался запуск очередного грандиозного продукта — от Macintosh в 1984 году до iPad в 2010-м. С ловкостью фокусника он снова и снова проделывал старый трюк, и это срабатывало, хотя журналисты видели его десятки раз и знали секрет. Некоторым приемам он научился у Реджиса Маккенны, который как никто умел обрабатывать и приручать журналистов. Однако Джобс инстинктивно чувствовал, как подогреть интерес публики, умел сыграть на амбициях репортеров и духе соперничества, предоставить эксклюзивный доступ к новинке в обмен на хвалебную статью.

   В декабре 1983 года Стив вместе со своими гениальными инженерами Энди Херцфельдом и Барреллом Смитом отправились в Нью-Йорк на интервью журналу Newsweek, который собирался написать о «ребятах, создавших Mac». После демонстрации Macintosh их проводили наверх к Кэтрин Грэм, легендарной владелице журнала, которая живо интересовалась всеми новинками. Newsweek откомандировал журналиста и фотографа в Пало-Альто на встречу с Херцфельдом и Смитом. В результате этой поездки вышла хвалебная статья на четыре полосы с фотографиями Энди и Баррелла в домашней обстановке, на которых они казались ангелами эпохи нью-эйдж. Журналист цитировал размышления Смита о планах на будущее: «Я хочу собрать компьютер 1990-х. Причем уже завтра». Упоминались в статье непостоянство и харизма Стива: «Джобс иногда отстаивает свои идеи на повышенных тонах, и это не пустые угрозы; ходят слухи, что он обещал уволить сотрудников, настаивавших на том, чтобы оставить клавиши управления курсором, которые сам Стив считает пережитком прошлого. В лучшие же свои моменты Джобс ухитряется быть одновременно обаятельным и раздражительным; может и грубо оборвать подчиненного, и ободрить своим любимым „Безумно классно“».

   Стивен Леви, в то время писавший о технике для журнала ^ Rolling Stone, приехал на интервью с Джобсом, который тут же принялся настаивать, чтобы фото команды Macintosh появилось на обложке журнала. «Шансы на то, что Янн Веннер согласится вместо Стинга поставить каких-то компьютерных чудаков, приблизительно один к миллиарду», — справедливо подумал Леви. Джобс повел его в пиццерию; за едой Стив настаивал, что у Rolling Stone «дело табак, журнал публикует дрянные статьи, отчаянно ищет новые темы и пытается привлечь новых читателей, и Mac может стать для него спасением!». Леви возразил, что Rolling Stone — отличное издание, и вообще, давно ли Джобс брал журнал в руки? Тот ответил, что в самолете прочитал статью о MTV, оказавшуюся, по его словам, «полной фигней». Леви признался, что автор — он. К чести Джобса, он не отрекся от своей оценки, а перевел разговор и раскритиковал Time за «клевету», которую на него возвели год назад. Потом впал в философское настроение и принялся рассуждать о Macintosh. Достижения тех, кто были до нас, разработки прошлых поколений приносят нам пользу, рассуждал Джобс. «Создавая изобретение, которое пополнит сокровищницу знаний и человеческого опыта, испытываешь невероятный, ни с чем не сравнимый восторг».

   Статья Леви на обложку не попала. Но в дальнейшем каждый громкий запуск нового продукта, в котором принимал участие Джобс — будь то в NeXT, Pixar или Apple, куда он вернулся годы спустя, — становился темой номера таких журналов, как Time, Newsweek или Business Week.

Выпуск, 24 января 1984 года


   Утром того дня, когда он и его коллеги завершили работу над программным обеспечением для Macintosh, Энди Херцфельд, выжатый как лимон, поехал домой, намереваясь проваляться в постели сутки кряду. Но, проспав всего шесть часов, вернулся в офис, чтобы проверить, нет ли каких проблем. Большинство сотрудников последовали его примеру. Уставшие, но оживленные, они слонялись по кабинету, как вдруг зашел Джобс и заявил: «Встряхнитесь, ребята, мы еще не закончили! Нам нужна заставка для презентации». Стив хотел торжественно предъявить публике Macintosh и под вдохновенную мелодию из «Огненных колесниц» продемонстрировать кое-какие функции. «Все должно быть готово к выходным, будем репетировать», — добавил он. Раздался дружный стон, вспоминает Херцфельд, «но, посоветовавшись, мы решили: будет интересно сделать что-то необычное, чтобы все ахнули».

   Презентация была приурочена к ежегодному собранию акционеров Apple 24 января — через восемь дней — и должна была состояться в аудитории Флинта университета Де Анса. И это был третий ингредиент — наряду с рекламными роликами и восторженными публикациями в прессе — фирменного рецепта Стива Джобса, как превратить выпуск нового товара в эпохальное событие мировой истории: пышная и торжественная демонстрация самого продукта перед преданными поклонниками Apple и охваченными нетерпением журналистами.

   Херцфельду удалось невозможное: он за два дня написал программу воспроизведения музыки, способную проиграть тему из «Огненных колесниц». Но Джобсу не понравилась компьютерная звукопередача, и было решено использовать запись. Зато Стиву безумно понравился генератор речи, произносивший написанный текст с очаровательным электронным прононсом; Джобс включил его в презентацию. «Я хочу, чтобы Macintosh стал первым компьютером, который сам заявит о себе!» — настаивал он. Стив Хэйден, копирайтер, автор ролика «1984», написал сценарий, Стив Кэппс придумал способ, благодаря которому на экране появлялось набранное крупными буквами название Macintosh, а Сьюзен Каре подготовила заставку для приветствия.

   Вечером накануне презентации, на генеральной репетиции, все шло вкривь и вкось. Джобсу не нравилось, как всплывает на экране изображение, он постоянно требовал что-то исправить. Не устроило его и освещение; пока на сцене выставляли свет, он гонял Скалли по залу — чтобы тот смотрел, как все выглядит с разных мест. Скалли освещение не особо волновало, и он отвечал уклончиво, точно пациент окулисту, который допытывается, в каких линзах лучше видно таблицу. Репетиция и переделки продолжались пять часов и закончились за полночь. «Я думал, мы ни за что не успеем до презентации», — признается Скалли.

   Больше всего Джобс переживал из-за презентации. «Выбросил слайды, — вспоминает Скалли. — Довел всех до белого каления, орал на рабочих сцены за каждый сбой в презентации». Скалли считал, что хорошо пишет, и предложил поправить текст Джобса. Стива это покоробило, но их отношения тогда как раз находились в той стадии, когда Джобс пел Скалли дифирамбы и льстил его самолюбию. «Ты для меня все равно что Воз или Марккула, — говорил он Скалли. — Один из основателей компании. Они создали компанию, а мы с тобой создаем будущее». Скалли упивался похвалой; годы спустя он вспоминал слова Джобса.

   На следующее утро аудитория Флинт-центра на 2600 мест была переполнена. Джобс приехал в двубортном синем пиджаке, накрахмаленной белой рубашке и бледно-зеленом галстуке-бабочке. «Это самый важный момент в моей жизни, — признался он Скалли, пока они сидели за кулисами в ожидании начала. — Я очень волнуюсь. Ты, наверно, единственный человек, кто знает, что я на самом деле чувствую». Скалли стиснул руку Стива и шепотом пожелал ему удачи.

   Как председатель совета директоров компании Джобс первым вышел на сцену, чтобы открыть собрание акционеров. Сделал он это в своем обычном стиле:

   — Я хотел бы начать нашу встречу со стихотворения, которое двадцать лет назад написал Дилан. Боб Дилан.

   Джобс расплылся в улыбке, опустил глаза и пронзительным голосом прочел вторую строфу из ^ The Times They Are A-Changing («Времена меняются»). Стив быстро оттарабанил все десять строф, включая последнюю: «…И тот, кому не везет, когда-нибудь победит, потому что время летит вперед»). Эта песня была гимном, который помогал мультимиллионеру и председателю совета директоров поддерживать связь с идеальным образом самого себя. Больше всего Стив любил концертную версию с выступления Дилана на Хэллоуин 1964 года в филармонии Линкольн-холла вместе с Джоан Баэз. У Джобса был бутлег с этого концерта.

   Затем вышел Скалли с докладом о прибыли компании; пока он бубнил свое, зрители нетерпеливо ерзали в креслах. Напоследок Скалли признался:

   — Самое важное, что случилось со мной за последние девять месяцев в Apple, это возможность подружиться со Стивом Джобсом. Наши отношения очень много значат для меня.

   В зале погас свет, на сцене снова появился Джобс и издал эффектный боевой клич, как это было на собрании торговых представителей на Гавайях.

   — 1958 год, — начал он. — IBM упускает шанс купить молодую, стремительно развивающуюся компанию, которая изобрела новую технологию под названием «ксерография». Два года спустя появилась компания Xerox, а IBM до сих пор кусает локти.

   Аудитория расхохоталась. Херцфельд не раз слышал эту речь Джобса — и на Гавайях, и в других местах, — но его поразило, с каким жаром он говорил в этот раз. Перечислив другие промахи IBM, Стив с воодушевлением перешел к настоящему:

   — На дворе 1984 год. Похоже, IBM хочет установить господство над рынком. И только Apple может ей помешать. Торговцы, поначалу встретившие IBM с распростертыми объятьями, испугались будущего под контролем IBM и обратили свои взоры на Apple как на единственного борца за будущую свободу. IBM жаждет власти; она нацелилась на последнее препятствие к контролю над индустрией — компанию Apple. Удастся ли Голубому гиганту установить контроль над всей компьютерной отраслью? Над эпохой информационных технологий в целом? Сбудется ли пророчество Джорджа Оруэлла насчет 1984 года?

   По мере приближения развязки аудитория перешла от шепота к аплодисментам, восторженным возгласам и выкрикам. Но не успели зрители ответить на вопрос про Оруэлла, как зал погрузился во мрак и на экране начался ролик «1984», а когда он закончился, аудитория вскочила и устроила овацию.

   Джобс, как заправский актер, неторопливо прошел через всю сцену к столику, на котором стоял небольшой портфель.

   — А теперь я хочу, чтобы вы своими глазами увидели Macintosh, — проговорил он. — Все, что вы увидите на экране, производит содержимое этого портфеля.

   С этими словами он вынул компьютер, клавиатуру, мышь, подсоединил и достал из кармана рубашки новенькую 3,5-дюймовую дискету; аудитория снова взорвалась аплодисментами. Заиграла мелодия из «Огненных колесниц», и изображение с Macintosh стало проецироваться на большой экран. На секунду Джобс затаил дыхание, потому что накануне презентация давала сбой. Но на этот раз все пошло как по маслу. По экрану проплыло слово Macintosh, под ним появилась строка «Безумно классно», словно написанная от руки. Аудитория, не привыкшая к такому совершенному отображению графики, на минуту затихла. Кто-то ахнул. И тут, стремительно сменяя друг друга, по экрану прошла череда скриншотов: графический редактор QuickDraw Билла Аткинсона, различные шрифты, документы, схемы, графики, шахматы, таблицы и фото Стива Джобса с пузырем, как в комиксах, внутри которого было слово Macintosh.

   После этого Джобс улыбнулся, предвкушая восторг аудитории.

   — О Macintosh было сказано немало, — произнес он. — Сегодня, впервые за все время, я бы хотел, чтобы он сам заявил о себе.

   С этими словами Стив вернулся к компьютеру, щелкнул мышкой, и раздался чуть дрожащий, но красивый и глубокий электронный голос: Macintosh стал первым компьютером, который сам рассказал о себе. «Привет. Я Macintosh. Я рад, что наконец выбрался из сумки», — начал он. Единственное, чего компьютер не умел, — делать паузу, чтобы переждать ликование зала. Поэтому продолжал: «Я не привык к публичным выступлениям, но хотел бы поделиться с вами мыслью, которая впервые пришла мне, когда я увидел компьютер IBM. Не доверяйте компьютеру, который не можете поднять». И снова последние слова утонули в восторженном реве аудитории. «Да, я могу говорить. Но сейчас мне хотелось бы помолчать и послушать. Поэтому я с гордостью представляю вам человека, который для меня как отец, — Стива Джобса».

   Что тут началось! Зрители то вскакивали с мест, то садились обратно, от избытка чувств потрясая в воздухе кулаками. Джобс спокойно кивнул, улыбнулся, опустил глаза и замолчал. Овации не смолкали минут пять.

   Когда команда Macintosh в тот день вернулась к себе на Бэндли, 3, на стоянку заехал грузовик; Джобс собрал подчиненных возле него. Внутри оказалась сотня новеньких компьютеров Macintosh с персональной табличкой. «Каждому члену команды Стив подарил по компьютеру, пожал руку и улыбнулся, а все стояли и аплодировали», — вспоминает Херцфельд. Работа выдалась тяжелой; бесцеремонные и местами грубые манеры Стива ранили самолюбие не одного подчиненного. Но ни Раскин, ни Возняк, ни Скалли, ни любой другой сотрудник компании не смогли бы создать Macintosh. Ни фокус-группы, ни проектировщики не подвели бы к такому результату. В день, когда Джобс впервые продемонстрировал публике Macintosh, репортер из Popular Science поинтересовался, проводились ли маркетинговые исследования. Джобс усмехнулся: «Проводил ли их Александр Грэм Белл, прежде чем изобрести телефон?»