Geum.ru

Которым мы обязаны своим здоровьем. Эти многочисленные эскулапы в течение многих веков бросали семена, плоды которых мы собираем и поныне

Вид материалаДокументы

Содержание


100 Великих врачей
100 Великих врачей
100 Великих врачей
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   61

приходится сталкиваться с модными увлечениями: механицизмом и химизмом, которые

затемняют истинное понимание природы и внимание врача отвлекают в сторону".

Критикуя ван Гельмонта, Шталь при этом отдает ему должное; он не ругает Декарта

и с почтением отзывается о Гиппократе и Аристотеле. Для подкрепления своих

воззрений Шталь, также как и Гоффман, опирается на Гиппократа. "Природа"

Гиппократа сродни anima Шталя, она такая же, как "архей" Парацельса и ван

Гельмонта. Тем не менее Шталь отделяет свое учение от воззрений последних.

Доктор Шталь, как и Сиденгам, проповедует возвратиться к Гиппократу, но в

отличие от Сиденгама это не возвращение блудного сына в лоно семьи.

Терапевтические воззрения Шталя во многом сходны с учением Сиденгама: различие -

в терминологии. Там, где Шталь употреблял слово "душа", Сиденгам как более

последовательный приверженец учения Гиппократа пользуется словом "природа".

Шталь отклоняется от

N14' "

ШТАЛЬ

85

учения Сиденгама, когда провозглашает, что "жизнь" регулируется своими

собственными законами, отличающимися от законов физики, химии и механики. Верное

понимание Шталемтого, что природу живого нельзя объяснить только физикой и

химией, тем не менее заслоняло важность изучения физических сторон

жизнедеятельности организма. Несмотря на предпринятый Шталем, с одной стороны, и

Гоффманом, с другой, штурм основ жизнедеятельности организма, диалектика

физического и биологического еще долго не будет раскрыта.

Учение Шталя о душе как источнике всей органической жизни оказало большое

влияние на биологию. И в этой связи представляет несомненный интерес полемика

анимиста Шталя с механицистом Лейбницем. Столкновение этих светил науки и

возникшая между ними перепалка высветили различия в двух господствовавших в то

время мировоззрениях. Когда появилась "Истинная теория медицины", Лейбницу

исполнилось 62 года. Симпатиями Лейбница пользовался Гоффман, поэтому для

сочувствия его противнику Шталю не было места в душе великого ученого.

Доктор Шталь иронически относится к гипотезе тех, кто утверждает вслед за

Декартом, что животные - простые машины. По мнению Шталя, душа связана с телом и

даже мысленно ее нельзя от него отделять. Химия не может объяснить, каким

образом душевные волнения вызывают сильные "потрясения" в теле. Наблюдаемые

Шталем факты говорили о том, что душевные волнения резко влияют на физическое

состояние тела; страх, гнев, сильное желание изменяют кровообращение и общий

тонус тела. Подобные случаи Шталь отметил в одной из своих ранних работ, а

также, что желтуха возникла от ужаса, кровотечение - от страха. Повторим, что в

этих высказываниях отчетливо слышатся первые наметки психосоматического

направления в медицине, и таким образом Шталя можно назвать одним из

родоначальников этого направления.

Лейбниц думает иначе: из данных химии можно заключить, что в теле происходят

взрывы, подобные огненным. Поэтому наше тело можно назвать "машиной не только

гидравлическо-пневматической, но и огненно-взрывчатой". На тезис Шталя о том,

что душа не может быть отделена от тела и все действия и помыслы души направлены

на телесное, Лейбниц отвечает, что не может с этим согласиться. И это говорит

тот, кто в отношениях души и тела заходил так далеко, что признавал особого рода

тело, соединенное с душой до рождения и после его смерти. Он не может

согласиться со Шталем, что все действия и помыслы души направлены на телесное,

так как разум теснее связан с Богом, чем с телом. Оппонент Шталя спрашивает:

"Если душа имеет власть над "телесной машиной", почему бы ей не приказывать телу

что угодно.

86

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

Например, если мы прыгаем с помощью душевной силы, почему мы не можем прыгнуть

на любую высоту".

Доктор Шталь утверждал, что между жизненными процессами и фактами физики и химии

имеется только поверхностное сходство и что ни одна органическая функция не

осуществляется автоматически, но все контролируется чувствующей душой. Болезнь,

учил Шталь, - это "сумма движений, вызываемая душой для освобождения тела от

внедрившихся в него вредностей. Человеческое тело не просто соединение

разнородных частей, но живой организм, и его жизненные отправления подчинены

верховному началу, разумной душе". По мнению Лейбница, всякое движение

происходит только в материи, оно связано с телесным, а не с душой - монадой.

Получив послание Лейбница, обидчивый Шталь рассердился, хотя тон возражений

Лейбница был учтивый и сдержанный, и он отдавал должное проницательности и

знаниям Шталя. Возмущался Шталь тем, что Лейбниц не прочел до конца его трактат:

его возражения остановились на 160-й странице, а их более тысячи. Лейбниц

сравнивает Шталя с материалистом Гоббсом, а это Шталь отказывается признать.

Шталь негодует: "Не будучи врачом, Лейбниц вступает в спор на медицинские темы,

которые я вынашивал десятилетиями".

Фридрих Вильгельм I не любил энциклопедиста Лейбница и подбил Шталя дать

отповедь своему оппоненту. Шталь собрал всю переписку, прибавил новые аргументы

против возражений великого философа, снабдил все предисловием, в котором изложил

историю полемики и издал в 1720 году в виде книги под названием "Negotium

otiosum" ("Праздное занятие"). Своей цели он не достиг, Лейбница уже давно не

было на свете. Он умер 14 ноября 1716 года при странных обстоятельствах. В

последние годы жизни Лейбниц страдал подагрой. Из всех лекарств доверял тому,

которое было ему когда-то подарено приятелем-иезуитом. Приняв лекарство, он

почувствовал себя очень дурно. Прибывший врач нашел положение настолько опасным,

что сам поспешил в аптеку за лекарством. Пока он ходил, к Лейбницу пришла

смерть. Произошло это около десяти часов вечера. Ходили слухи, что философ был

отравлен. Ганноверцы равнодушно встретили известие о смерти выдающегося

соотечественника: тело философа целый месяц лежало в церковном подвале без

погребения.

Доктор Шталь противопоставил механистическим представлениям о сущности болезней

свое учение - анимизм, носящее выраженный виталистический характер и

основывающееся на постулате: "Целесообразная деятельность живых существ и их

самосохранение зависят от разумной anima, которая сама строит себе тело,

управляет и движет им без посторонней помощи". Шталь говорил, что врачи ряд

симптомов оши-

ШТАЛЬ

87

бочно принимают за болезни, в то время как они представляют целительные приемы

природы. Например, во время болезни anima борется с болезнетворной причиной и

стремится освободиться от нее с помощью различных "благотворных припадков", а

потому не следует их подавлять. По его мнению, лихорадка - полезное явление,

служащее выражением борьбы природы или апнп'ы против вредной мокроты, для

изгнания последней из организма, местное воспаление также является защитным

актом. Сюда же относятся кровотечения, особенно геморроидальные, так что

вмешиваться следует очень осторожно Эту же мысль о необходимости "кризисов"

высказывал ван Гельмонт, а также другие врачи и мыслители до и после Шталя. В

общем, Шталь возобновил учение Гиппократа об исцеляющей природе.

Георг Шталь издал в 1730 году сочинение "Экспектация как искусство лечения". Он,

как и Гедеон Гарвей, сторонник выжидательного лечения, ограничивает до минимума

задачу врача: "Человек носит своего врача в самом себе, природа является врачом

болезней". Шталь говорил, что "выжидательный метод лечения - превосходный метод,

но при условии, что он не голое выжидание, а вооруженное". Отсюда напрашивалось

введение выжидательного способа лечения с назначением исключительно легкой диеты

и индифферентных средств: селитры, кремор-тартара и небольшого количества

горечей Шталь против хины, опия, железистых минеральных вод, которые

рекомендовал Гоффман и за которые ратовал Лейбниц.

Своеобразие взглядов Шталя выразилось, в частности, в том, что он считал знание

врачами анатомии и физиологии, а также вообще всякое занятие ими наукой

излишним. Он утверждал, что хорошие теоретики являются плохими практиками. К

себе, вероятно, он это не относил. Врачебный авторитет Шталя был столь высок,

что в 1726 году его даже приглашают в Петербург для лечения А.Д Меншикова. И это

происходит в то время, когда Шталь советует при запорах, которые он разделяет на

активные и пассивные, свое излюбленное средство - кровопускание, применявшееся

им не только к своим пациентам, но и к себе самому к 70-му году своей жизни он

насчитал 102 произведенных ему кровопускания. Удивляться нечему, мы еще не один

раз будем говорить при анализе врачебных приемов других медиков, что

кровопускание с древних времен и вплоть до XX века было универсальным методом

лечения.

У Шталя были поклонники: сам ректор университета Галле М Аль-берти разделял его

доктрину. Нельзя не сказать и о другом апостоле учения Шталя Юнкере, который

содействовал своими трудами распространению воззрений своего кумира. Иоганн

Юнкер (1679- 1759) - сначала богослов и филолог, преподаватель в королевском

педагогиуме в Галле, затем, занявшись в 1717 году изучением медицины, -доктор

медицины,

88

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

в 1730 году - профессор медицины университета Галле. Ему принадлежит заслуга

введения в университете клинического преподавания. Фридрих Вольф открыто

заявляет, что он придерживается взглядов Шталя, но при этом избегает термина

"душа" и говорит о "vis essentialis". В конце концов анимизм Шталя перешел в

витализм. Взгляды Шталя оказали влияние на "школу медицины" Монпелье,

сформировавшую витализм умами Бортеза, Бордё и Биша в конце XVIII века. Легче

понять развитие школы, если удается указать точку ее отправления, что мы и

сделали.

Отдельного внимания заслуживает попытка Шталя ввести психическое лечение

душевнобольных. В 1708 году он выделил две группы психозов: первая - простые,

первичные психозы, которые являются первичными заболеваниями души без участия

тела, вторая - возникает в результате телесных болезней. Шталь утверждал примат

души, примат психологического анализа психозов. Положение Шталя о простых

психозах впоследствии развивалось школой "психиков", а его положение о сложных

психозах - "соматиков". Так, в первое десятилетие XVIII века дано начало двум

направлениям в психиатрии.

Лишь небольшое число врачей посчитало идеи Шталя привлекательными, поэтому,

вероятно, он и не создал собственной школы. Гораздо большее влияние приобрела

концепция "человек-машина" Гоффмана, учение, обязанное как вражде личной, так и

презрению к системе ненавистного Шталя. В таком положении несколько причин,

главная - в том, что при непосредственном сравнении с Гоффманом Шталь

проигрывал. Шталь характеризовал своих противников в нелестных выражениях, что

дало повод упрекать его в "непомерной гордыне". Шталь женился три раза и

воспитывал семерых детей - это еще одна причина для обвинений в моральном

падении.

Доктор Гоффман - жизнерадостный, открытый человек, излагал свою систему хорошим

немецким языком, Шталь - на латыни, причем тяжелым слогом, длинно и путанно.

Шталь - желчный, замкнутый ипохондрик, облекающий свое абстрактное учение

покровом темного, крайне сухого изложения. К старости, встречая недопонимание

своих взглядов, Шталь стал еще более угрюмым и замкнутым, даже меланхоличным.

Глубоко религиозный Шталь каждый раздел своих книг, среди которых только на

медицинские темы он издал свыше 250 сочинений, заканчивал хвалой Богу. Может

быть, этим объясняется принятие прогрессивным миром не Шталя, а Гоффмана.

Гоффмановское понимание соотношения строения человеческого тела и его движения

было вполне закономерным, необходимым и соответствовало развитию науки XVI-XVIII

веков. И лишь позже, благодаря возникновению клеточной теории, эмбриологии,

гистологии, физиологии, эволюционному учению, т.е. примерно к середине и второй

по-

БУРГАВ

89

ловине XIX века, когда природа предстала перед учеными не только как

совокупность статичных предметов и явлений, но и процессов, в науке постепенно

начинает складываться понятие "динамических структур", их последовательности,

цикличности, изменчивости. Но все ли сопоставления живого с механическим

(физическим) бесплодны или среди них есть такие, которые могут быть

плодотворными для развития теоретической биологии и подспорьем для более

быстрого выявления внутренней диалектики живого?

Картина будет не полной, если не сказать, что Шталь не только великолепный врач,

он еще крупный ученый - химик-технолог и металлург. Одна из важнейших его работ

("Anweisungen zur Metallurgie") посвящена металлургии. Шталь сформулировал

(впервые в 1697 г., подробнов 1703 г.) в "Expenmenta, observationes,

animadvertiones chimical et physical" ("Экспериментах, наблюдениях и замечаниях

в области химии и физики") первую общую химическую теорию -теорию флогистона (от

греч. phlogistys - воспламеняемый) , благодаря которой химия освободилась от

алхимии, то есть от мистического истолкования превращения веществ. Теория

флогистона сыграла положительную роль в развитии теоретической и практической

химии XVIII века, позже, как известно, ее опроверг Лавуазье.

Великий ученый Георг Эрнст Шталь скончался 14 мая 1734 года.

БУРГАВ

(1668-1738)

Несмотря на то что выдающийся врач и химик ван Гельмонт, авторитет которого был

особенно велик, приводил подробное описание им самим произведенного опыта

превращения ртути в золото и серебро с помощью ничтожного количества

"философского камня", Шталь в конце жизни отказался от алхимии, посчитав ее

притязания абсурдными. Учившийся химии у Шталя Бургав был последним из плеяды

крупных химиков, на котором алхимия, берущая свое начало от Гермеса

Трисмегистоса1 (трижды величавый),

1 Это имя впервые встречается у греческого писателя Тертулиана в конце II в до н

э Усилиями римского императора Диоклетиана, повелевшего в 296 г до н э сжечь все

египетские папирусы, где говорилось об искусстве златоделания, истоки алхимии

скрыты во мгле Позднейшие христианские легенды, связывающие ее с царем Соломоном

или даже Моисеем, ничуть не просветляют дымовой завесы, в которую костры

фанатиков и тиранов обратили бесценное прошлое человечества

L

90

^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

споткнулась. Однако последний гвоздь в ее фоб забил Э.Ф. Жоффруа, когда в 1722

году выступил во Французской Академии наук с разоблачением алхимии.

Поражает упорство, с каким Бургав в течение 15 лет непрерывно нагревал ртуть в

замкнутом сосуде, доказав в результате, что она, вопреки утверждениям алхимиков,

не превращается в твердый металл. Свыше 500 раз перегнав ртуть, Бургав убедился,

что она не изменяет своих свойств Между тем учитель Бургава Франциск де ла Боэ

(Сильвий) был предан алхимической идее. Английский химик, физик и врач Роберт

Бойль также был твердо убежден в переходе одного металла в другой. В таком же

заблуждении находился ПьерТарен Гельвеции (1725-1761), лейб-медик принца

Оранского. Он обнародовал весьма обширный доклад о произведенном им превращении

свинца в золото с помощью "философского камня". В свидетельствах подобных лиц,

пользовавшихся высоким авторитетом у своих современников, не считали возможным

сомневаться.

После эры алхимиков химию стали разрабатывать преимущественно врачи, следуя

предписанию Парацельса, считавшего, что лечить надо "фармакологией натуральных

ядов". Первым алхимиком, у которого ясно видно сближение алхимии с медициной,

был врач Арнольд из Виллановы (XIII в.), веривший в "философский камень". К

значительным ученым-химикам относятся английские врачи Джон Майов (John, Mayow,

1645-1679), Роберт Гук (Robert, Hooke, 1635-1702), а также немецкие- Иоганн

Рудольф Глаубер (1604-1668), Бехер, Ведель, Шталь, Гоффман, француз Э. Жоффруа и

голландцы - Франциск дела Боэ, Бургав.

Герман Бургав не прибегал к теории Шталя (флогистона) для объяснения химических

процессов и, в отличие от ятрохимиков, считал химию самостоятельной наукой.

Объясняя процессы жизнедеятельности организмов законами химии и механики, он в

то же время стоял на позициях витализма, вводя в теорию медицины понятие о

"жизненных показаниях" и "жизненных истечениях".

Отвергая умозрительные теории "о сущностях", "о симпатиях", Бургав критиковал

учение Шталя об "анима" (душе) как высшем регуляторе всех жизненных процессов и

пытался синтезировать учения ятрофизи-ков и ятрохимиков. Так, например, обсуждая

процесс пищеварения в желудке, Бургав говорил, что наряду с трением и

перемешиванием частиц пищи большую роль здесь играют ферменты, вызывающие

брожение.

В качестве химика Бургав известен более всего своим учебником "Основания химии"

(дватома, 1732 г), в котором он систематизировал знания в этой области. Вслед за

Ньютоном он рассматривал химические процессы как следствие взаимного притяжения

частиц; разграни-

БУРГАВ

91

чил механические смеси и механические соединения и рассматривал растворение как

проявление химического сродства. Он не только великолепный голландский химик,

ботаник и философ, он также врач, реформатор медицины, обобщивший известные

научные (преимущественно механистические) основы медицины. Он изложил их в труде

"Наставления по медицине" ("Institutiones medicae", 1708), относящемся к первой

фундаментальной работе в области физиологии.

Герман Бургав - основатель лейденской медицинской школы, первой научной клиники,

родился 31 декабря 1668 года в маленькой деревне Вооргоуд в предместье Лейдена в

семье сельского пастора. В 11 -летнем возрасте под руководством отца приобрел

обширные сведения в латинском и греческом языках и изящных искусствах. Кроме

того, он изучал историю, натурфилософию, логику и метафизику, даже иврит и

халдейские языки, чтобы читать Священное писание в оригинале и добывать себе

скудные средства на пропитание частными уроками.

Согласно воле отца Герман готовил себя к духовному званию. Закончив богословский

факультет и защитив докторскую диссертацию "О разделении души и тела", он уже

собирался пойти по стопам отца. Однако его оттолкнула крайняя нетерпимость

духовенства ко всякому сколько-нибудь независимому мнению. Однажды, выступив

против пристрастных нападок ортодоксов в защиту Спинозы, он навлёк на себя

обвинение в безверии и не мог рассчитывать на получение церковной кафедры. Что

было делать? Он принимает решение посвятить себя медицине, интерес к которой с

самого детства поддерживался в нем собственной болезнью ноги. Рассказывают, что

около 1680 года у него образовалась язва на голени, от которой тогдашние врачи в

течение целых 7 лет не могли его излечить, пока он сам себя не вылечил, и что

будто бы это обстоятельство определило его будущее предназначение.

В 15-летнем возрасте он лишился отца, и ему пришлось самостоятельно решать

вопрос о своем будущем И он его решил, отправившись в Лейденский университет.

Лейден - крупный город с 60 000 жителей, расположен на берегах Рейна, очень

близко от Северного моря. Его университет был основан в 1575 году в память об

успешной борьбе лейден-цев против испанских войск Альбы Он приобрел известность

стараниями "Нидерландского Гиппократа" Питера Фореста (1522-1597).

Во времена Бургава на четырех факультетах (богословском, свободных искусств,

медицинском и юридическом) преподавали 16 профессоров, студентов тогда

насчитывалось более 1000. На факультете свободных искусств преподавал Биллем

Гравезанде - видный последователь Ньютона, на медицинском - Антоний Нук (1650-