КМ. Бутырина, В. В. Зеленского, А. Кривулиной, М. Г. Пазиной © H. F
| Вид материала | Документы |
- В. В. Зеленский От редактора русского издания 1929, 10660.27kb.
- C Перевод, Н. Бутырина,, 5630.59kb.
- Методические указания и контрольные задания для студентов заочной формы обучения Составитель:, 672.87kb.
тщательно скрывает все относящееся к своей любовной жизни, но рассказывает о своих детях и приводит примеры их сновидений. Он не скрывает ни своего атеизма, ни неверия в бессмертие.
С другой стороны, Фрейд использовал стратегию, к которой прибегнул Данте, когда поместил в ад людей, не нравившихся ему. Таким был дядя Йозеф, «паршивая овца» в семье, которого, как заявил Фрейд, «никогда, конечно, никто не любил»; такой же была няня, грубо обращавшаяся с ним в детстве, и тупой учитель гимназии, против которого восстали учащиеся. И все же с наибольшей жестокостью в сновидении был описан Брюкке, заставлявший Фрейда рассечь его собственную ногу и почечную лоханку. О Мейнерте говорилось, что его лечили от пагубной привычки к хлороформу в частной больнице для душевнобольных. Упоминалось о мучительной борьбе Мейнерта против Фрейда и о том, что незадолго до смерти Мейнерт страдал от приступов мужской истерии, которую он тщательно скрывал всю жизнь151. Более всего потрясают воспоминания, касающиеся отца Фрейда: когда Зигмунду было шесть лет, Якоб дал ему и его сестре книжку с картинками, чтобы они разорвали ее на куски, «что вряд ли можно оправдать с педагогической точки зрения». После того как маленький Фрейд описался в спальне родителей, отец сказал ему, что он никогда ничего не добьется в жизни. Также приводился случай с христианином, оскорбившим Якоба, и о трусливом поведении отца. В одном из сновидений он показан настолько пьяным, что его арестовали. Приводилось также описание болезненных симптомов, из-за которых печалился Якоб и вся семья в его последние дни перед смертью. Немногие факты, касающиеся отца, можно рассматривать как положительные, и это заставляет читателя задуматься над тем, не было ли у Фрейда более глубоких причин для такого отношения к отцу, кроме соперничества в раннем детстве за любовь матери.
Одним из особенных свойств этой книги является элемент предумышленной, но хорошо скрытой провокации. В те времена слово Traumdeutung использовалось для обозначения популярного толкования сновидений предсказателями судьбы; так например, философ Гомперц152 опубликовал памфлет «Traumdeutung und Zauberei» («Толкование сновидений и магия»). Для современных ученых название Traumdeutung содержит нечто интригующее и шокирующее153. Фрейд поместил в начало своей книги эпиграф, заимствованный из «Энеиды» Вергилия:
-52-
7. Зигмунд Фрейд и психоанализ
Flectere si nequeo Superos, Acheronta movebo! (Если не могу подчинить небеса, то пробужу ад!)154
Таковы были слова Юноны, когда Юпитер отказался предотвратить намерение Энея стать царем Лация; тогда она призвала из Ада Фурию Аллекто («беспрерывно разгневанную»), которая с толпой разъяренных женщин атаковала троянцев. Этот эпиграф можно рассматривать как намек на судьбу подавленных стремлений, но также и как ссылку, относящуюся к неудаче Фрейда получить академическое признание и произвести революцию в науке о разуме. Фрейд в письме к Флиссу от 9 февраля 1898 года пишет, что наслаждается при мысли о том, как все «затрясут головами» над «нескромностями и дерзостями», которые содержатся в книге155.
Необычные черты «Толкования сновидений», провоцирующие название и эпиграф, высокое литературное качество, интимная связь книги с жизнью и личностью Фрейда, ее юмористические намеки на жизнь Вены в те времена, - все вносило свой вклад в воздействие книги на читателей. Некоторые отнеслись к ней критически из-за того, что представлялось им отсутствием академической бесстрастности, но для определенной группы других читателей книга была откровением, потрясшим их и нацелившим их жизнь в новом направлении. Немецкий психиатр Блюхер156 рассказывает в автобиографии о том, как мало его интересовала работа Фрейда до тех пор, пока какой-то друг не дал ему «Толкование сновидений», которую он не смог отложить в сторону, не прочитав до конца. Эта книга оказала решающее воздействие на ориентацию его карьеры. Именно в результате подобного опыта учениками Фрейда стали Штекель, Адлер и Ференци. Что же касается утверждения о том, что книга была встречена молчанием или уничтожающей критикой, то его отвергли Ильзе Брай и Альфред Рифкин157.
Неясной в жизни Фрейда остается причина, по которой его номинация на звание экстраординарного профессора пришла к нему столь поздно. Традиционная версия говорит об антисемитизме, о скандале, вызванном сексуальными теориями Фрейда, и о мелочности его коллег, возмущавшихся его превосходством. Окончательная номинация Фрей-Да, как добавляет легенда, была получена, когда один из богатых пациентов подкупил министра образования для проведения номинации, по-Дарив ему картину Беклина для галереи искусств, которую министр патронировал. Объективное исследование фактов стало возможным, когда Иозеф и Рене Гиклхорны обнаружили серию из сорока документов, от-
- 53-
^ Генри Ф. Элленбергер
7. Зигмунд Фрейд и психоанализ
носящихся к университетской карьере Фрейда, в архивах Венского университета и в Австрийском государственном архиве158. Впоследствии еще два документа были добавлены Эйслером159. Подтвержденным является факт, что в январе 1897 года профессора Нотнагель и Крафт-Эбинг просили общество профессоров предложить кандидатуру Фрейда на звание экстраординарного профессора. На своем собрании 13 февраля 1897 года общество назначило комиссию из шести профессоров представить доклад по этому вопросу. 12 июня 1897 года после прослушивания благоприятного доклада, прочтенного Крафт-Эбингом, общество предложило министерству номинацию Фрейда на присуждение звания экстраординарного профессора. Однако только 27 февраля 1902 года министр народного образования Фрейхерр фон Хартель предложил номинацию, которая была подписана императором Францем Иосифом 5 марта 1902 года. Все происходившее в течение этого пятилетнего интервала недостаточно объясняется имеющимися доступными документами. В письме Флиссу от 11 марта 1902 года Фрейд рассказывает, как, вернувшись из Рима, он осознал, что должен действовать самостоятельно, если хочет когда-нибудь получить столь долго откладываемую номинацию; как в министерстве Зигмунд Экснер намекнул ему, что против него работали «влиятельные лица», и что лучше бы ему поискать «контрвлиятельных»; как он нашел таковое в лице бывшей пациентки, фрау Элизы Гомперц, и как просил Нотнагеля и Крафт-Эбинга возобновить запрос в свою пользу. Наконец, в результате вмешательства другой бывшей пациентки, баронессы фон Ферстель, ему было пожаловано звание экстраординарного профессора.
Несомненно, что номинация Фрейда последовала за возобновленным запросом Нотнагеля и Крафт-Эбинга от 5 декабря 1901 года, но это обстоятельство все еще не объясняет причину, почему первый запрос общества профессоров остался преданным забвению в течение четырех с лишним лет. Этому Гиклхорны дали следующее объяснение. 28 мая 1898 года министерство образования посредством секретного указа {Geheimerlass) решило сократить число номинаций на звание экстраординарного профессора, обосновывая это тем, что получившие эту номинацию должны быть способны заменять титулярного профессора; кроме того, следует рассматривать для номинации кандидатуры только тех приват-доцентов, которые уже обладают большой практикой преподавания. Согласно Гиклхорнам, Фрейд не соответствовал этим условиям: он имел звание приват-доцента в невропатологии, но не в психиатрии (как это было в случае Вагнер-Яурегга). Далее, он уделял больше
-54-
внимания своей доходной практике, чем обязанностям приват-доцента. Эти выводы Гиклхорнов пункт за пунктом рассматривались Эйслером160. Известно, что кандидаты, предложенные для номинации одновременно с Фрейдом и после него, получили свои звания до него. Можно не сомневаться в том, что в министерстве часто происходили изменения, и от нового министра, Вильгельма фон Хартеля, чрезвычайно деятельного человека, несшего ответственность как за всю австрийскую систему академического образования, так и за религиозные и культурные вопросы, нельзя было ожидать информированности о каждой отдельной кандидатуре161. Но он был подвержен всем и всевозможным политическим давлениям; многие профессорские номинации были получены скорее в результате политических влияний, чем за заслуги кандидатов. По этой причине фон Хартель был объектом яростных нападок со стороны Карла Крауса162. На фон Хартеля также нападали антисемиты, так как он был причастен к награждению литературной премией Артура Шниц-лера, а также публично проклинал антисемитизм перед австрийским парламентом. То, что Фрейд не был номинирован ранее, нельзя было, следовательно, приписать антисемитизму. Что же касается легенды о том, что номинация Фрейда была получена фрау Ферстель в обмен на картину Беклина «Die Burgruinen» («Развалины замка»), Рене Гиклхорн доказала, что эта картина оставалась во владении ее хозяев, семьи Торш, до 1948 года, и что Галерея современного искусства к тому времени уже приобрела другую картину Беклина163. Эйслер возразил, что Галерея современного искусства фактически получила от баронессы Мари фон Ферстель в 1902 году картину художника Эмиля Орлика: «Church in Ausha» («Храм в Ауше»)164. Ввиду малой ценности картины этот факт скорее подтверждает невероятность истории о том, что номинация Фрейда была получена за взятку165. Возможно, этот дар был не более чем символом благодарности баронессы министру. Можно сделать заключение о том, что основная причина задержки номинации Фрейда состояла в бюрократической vis inertiae (силе инерции), и приоритет всегда отдавался рекомендованным кандидатам, в то время как Фрейд был слишком глубоко поглощен своим самоанализом, чтобы соблюдать собственные интересы.
Таким образом, в 1902 году Фрейд обнаружил, что одна из его амбиций была выполнена. Титул экстраординарного профессора служил признанием его научной деятельности, а также позволял ему надеяться на большие гонорары. Затем для Фрейда настал период напряженного творчества. Осенью 1902 года он собрал маленькую
-55-
Генри Ф. Элленбергер
7. Зигмунд Фрейд и психоанализ
группу из заинтересованных людей, встречавшихся у него дома по вечерам каждую среду для обсуждения проблем психоанализа. Они назвали себя Психологическим обществом по средам. Первыми участниками этих собраний помимо Фрейда были Кахане, Райтлер, Адлер и Штекель. Это было начало психоаналитического движения, которому суждено было распространяться до тех пор, пока оно не достигло всемирных размеров.
Начиная с этого времени история жизни Фрейда большей частью представляет историю психоаналитического движения. В 1904 году Фрейд публикует в виде книги свой очерк «Психопатология обыденной жизни». Вопреки неприятной полемике с Флиссом, он получает растущее признание в различных частях света; в сентябре он начинает переписываться с Юджином Блейлером*. В 1905 году появляются три наиболее известные его работы: «Три очерка по теории сексуальности», «Остроумие и его отношение к бессознательному» и история пациентки Доры. Перспектива тех, кто смотрел на психоанализ извне, изменилась. В то время как вблизи 1900 года Фрейд виделся как исследователь бессознательного и интерпретатор сновидений, теперь он выступал как поборник сексуальной теории. Традиционная история говорит о том, что эти новые теории вызвали шторм раздражения и оскорблений; но и здесь объективное рассмотрение выявляет совершенно другую картину. Брай и Рифкин, на основе рассмотрения работ Фрейда того времени, пришли к выводу, что «знакомство и правильное восприятие работы Фрейда распространялись быстро и широко», что «за то время, в течение которого, как предполагалось, Фрейдом пренебрегали, громадное количество знаков признания и чрезвычайного уважения можно было бы добавить к тем нескольким иллюстрациям, которые были приведены в его статье»166. Фрейд прославился и стал весьма уважаемым терапевтом. В 1906 году по случаю своего пятидесятилетия Фрейд получил в подарок от своих учеников медальон со своим рельефным портретом. За исключением полемики с Флиссом, прежняя Дружба с которым превратилась в ненависть, Фрейд отовсюду получал знаки благодарности и приверженности.
В марте 1907 года К. Г. Юнг и Людвиг Бинсвангер нанесли визит Фрейду и по возвращении в Цюрих создали маленькую психоаналитическую группу. В 1908 году движение приняло международный характер, и первый Международный конгресс психоанализа состоялся в Зальц-
*Юджин Блейлер (1857—1939) — известный швейцарский психиатр, ввел термин «шизофрения» для описания психического расстройства, ранее называвшегося dementia praecox («раннее слабоумие»). — Прим. пер.
-56-
бурге, а в 1909 году был основан первый психоаналитический периодический журнал. Фрейда пригласили прочесть лекции в Университете Кларка в Вустере (Массачусетс) и предпринять путешествие по Америке вместе с Юнгом и Ференци. Этот яркий момент в жизни Фрейда стал, как он выразился, «концом изоляции».
Последние слова приводят нас к необходимости рассмотреть значение той изоляции, на которую так часто жаловался Фрейд. В автобиографии он говорит о «десяти годах, если не дольше, своей изоляции», не определяя, в каком году она возникла и когда закончилась. Эта изоляция, о которой он говорит с такой убежденностью, конечно, не относилась к его ближайшему окружению: у него была счастливая семейная жизнь, и Джонс упоминает о его «удивительно широком» круге знакомых167. Не обнаружено значительного числа свидетельств зависти или низости, проявлявшихся к нему со стороны коллег. Когда бы враждебность ни преодолевала дружеские отношения (как это было в случаях с Мейнертом, Брейером, Флиссом), трудно оценить, кто был виноват в этом. Настолько, насколько это известно, ни одна из статей Фрейда не была отклонена журналом, так же как ни одна из его книг не отвергалась издателем. Вопреки расхожему мнению, его публикации никогда не были встречены ледяным молчанием или уничтожающей критикой. На самом деле, рецензии в большинстве случаев были благоприятными, хотя временами и сопровождались смесью удивления и озадаченности. Редко встречалось откровенное неприятие, и в этом отношении других воспринимали не лучше, чем его. Возможно, чувство крайней и мучительной изоляции, характерные признаки творческого невроза, вообще были свойственны Фрейду и усиливались, так как в течение тех лет он заметно изолировал себя от венского медицинского мира.
К 1910 году жизнь Фрейда - как и история психоанализа - достигла апогея, Психоаналитическое общество по средам, ставшее в 1908 году Венским психоаналитическим обществом, уже не могло встречаться в квартире Фрейда из-за возросшего количества его членов. На Втором международном конгрессе, в Нюрнберге, была основана Международная психоаналитическая ассоциация, а также второе психоаналитическое периодическое издание. Фрейд опубликовал работу «Леонардо да Винчи. Воспоминание детства». Но сам факт, что психоанализ провозгласили «движением» (а не просто новой отраслью науки), неминуемо спровоцировал появление оппозиции и быстро возникшее антипсихоаналитическое настроение в психиатрических кругах168, а также кризис среди инициаторов. В июне
^ Генри Ф. Элленбергер
7. Зигмунд Фрейд и психоанализ
1911 года Альфред Адлер окончательно покинул Фрейда и основал другое общество. В октябре 1912 года ушел Штекель, но в течение некоторого времени случаи дезертирства щедро компенсировались пополнениями новых последователей. Великий кризис разразился в сентябре 1913 года, когда Фрейд и Юнг прервали отношения, и швейцарская группа прекратила свое существование. В тот год Фрейд опубликовал одну из своих главных работ, «Тотем и табу».
В конце июля 1914 года разразилась Первая Мировая война. Фрейд, два сына которого, Жан-Мартин и Эрнст, были мобилизованы в австрийскую армию, разделял общее настроение патриотического энтузиазма. Его практика серьезно сократилась. Он записывал свои соображения по поводу войны и смерти, и его последние лекции в университете были опубликованы под названием «Введение в психоанализ». Тревога по поводу военных неврозов оживила интерес к психоанализу, и в Будапеште в связи с этим был организован конгресс, состоявшийся в сентябре 1918 года. Но вскорости наступили поражение, распад Австро-Венгрии и годы экономической разрухи и голода. В январе 1920 года Фрейд официально получил звание ординарного профессора и следующем месяце принял участие в так называемом процессе Вагнер-Яурегга.
Международные связи постепенно возобновлялись. Практика Фрейда снова росла за счет пациентов, прибывающих из других стран. Он развивал свои теории в книгах «По ту сторону принципа удовольствия» и «Массовая психология и анализ человеческого Я».
Год 1923-й оказался критическим и зловещим169. В феврале Фрейд заметил появление лейкоплакии на нёбе и челюсти. В апреле он проконсультировался со специалистом, который выполнил операцию и нашел, что заболевание злокачественно. Эта операция была первой в серии из тридцати, которые он перенес до смерти. В то время Фрейд только что пережил смерть дочери, Софи; а его внук, Хейнерле Халберш-тадт, к которому он был особенно привязан и который жил у него, умер 19 июня 1923 года. Это событие стало величайшим горем в жизни Фрейда. 4 и 11 октября того же года Фрейд перенес главную операцию, в результате которой были частично удалены и заменены протезом верхняя челюсть и нёбо. За год он написал «Я и Оно». Начиная с той поры и до смерти, наступившей шестнадцать лет спустя, Фрейд жил в ауре мировой славы, но его жизнь, кроме того, состояла из длинной цепи страданий, которые он переносил со стоическим мужеством. Психоаналитическое движение быстро распространялось; в 1925 году Фрейд написал «Вытеснение, симптом и беспокойство» и набросок автобиографии.
-58-
В 1926 году его памфлет «Лэй-анализ» прозвучал как веский довод в пользу практики психоанализа специалистами без медицинского образования. К удивлению Фрейда и даже некоторому его беспокойству, психоанализ приобрел чрезвычайную популярность в Англии и еще большую - в Соединенных Штатах.
В 1927 году Фрейд опубликовал «Будущее одной иллюзии» - одну из наиболее острых критических работ, когда-либо издававшихся о религии, а в 1929 году появилась работа «Недовольство культурой». В августе 1930 года он был удостоен Премии Гете, а в октябре 1931 на его родине, в городе Фрейбурге (теперь Пржиборе), состоялась церемония в его честь. В 1932 году Фрейд пересмотрел часть своих идей, описанных в форме лекций перед воображаемой аудиторией, «Продолжение лекций по введению в психоанализ». В 1933 году к власти пришел Гитлер, и будущее Европы стало представляться весьма мрачным. В 1934 году книги Фрейда были сожжены в Берлине, а в 1936 в Лейпциге конфисковали все имущество Международного психоаналитического издательского дома. В том же году по случаю восьмидесятилетия Фрейда Томас Манн прочел поздравительный адрес170. В следующем месяце у Фрейда произошла новая вспышка рака.
Друзья и ученики Фрейда пытались убедить его в необходимости эмиграции, но он отказывался. 12 марта 1938 немцы вступили в Вену, и Фрейд, наконец, сам подписал документы для эмиграции, но нацисты чинили всяческие препятствия. Спасения Фрейда добились путем напряженных переговоров с участием принцессы Мари Бонапарт и других влиятельных особ и преданных друзей. Стараниями сына, Эрнста, ему уже был предоставлен статус беженца в Лондоне, и Фрейд покинул Вену 4 июня 1938 года. На железнодорожной станции при проезде через Париж его приветствовал американский посол Буллит.
Фрейда приняли в Лондоне с великими почестями. Несмотря на возраст и нестерпимые страдания, разум Фрейда оставался в полном порядке. После некоторого колебания он опубликовал свой труд «Моисей и монотеизм» - возможно, свою самую противоречивую работу. Он принимал посетителей, ему оказывали знаки уважения многие ревностные почитатели, его избрали действительным членом Королевского медицинского общества; акт о номинации был доставлен ему специальной делегацией, что было уникальным исключением из правил. Со времени его первой операции в апреле 1923 года Фрейд перенес еще тридцать две, а также подвергался облучению рентгеновскими лучами и лечению радием. Весь его рот покрывали шрамы, и на протяжении мно-
-59-
Генри Ф. Элленбергер
7. Зигмунд Фрейд и психоанализ
гих лет Фрейд был вынужден носить сложный протез. Бывали времена, когда он не мог разговаривать, едва проглатывал и слушал, прилагая усилия. Фрейд никогда не выражал ни нетерпимости, ни раздражительности и не позволял себе проникнуться чувством жалости к самому себе. Он отказался от всех анальгетиков, чтобы сохранить разум «на страже». Зигмунд Фрейд умер в Лондоне, в доме сына в Хемпстеде, в возрасте восьмидесяти трех лет. Тело его кремировали в крематории Гол-дерс Грин. Религиозная церемония не проводилась, но дань чести от имени Международной психоаналитической ассоциации была отдана доктором Эрнстом Джонсом, от имени Комитета австрийцев в Англии -доктором П. Нойманом и другим выдающимся беженцем, писателем Стефаном Цвейгом171.
Личность Зигмунда Фрейда
Фрейд принадлежит к тем немногим людям, которые видели свою жизнь и личность в свете всеобщего внимания и сами вели себя как объекты любопытства человечества. Он пытался защититься за завесой секретности, но его жизнь все больше обрастала легендами, и Фрейд становился предметом множества противоречивых суждений.
Одной из причин формирования такой судьбы могло послужить то обстоятельство, что его личность перенесла существенные перемены в течение его жизни. Отчеты о детстве Фрейда описывают его как первенца молодой матери, не скупившейся на любовь и опеку. Наиболее вероятно, что именно она внушила сыну то честолюбие, которое крепло в нем на протяжении всей жизни. В воспоминаниях его сестры, Анны, Зигмунд является как привилегированный старший мальчик и юный семейный тиран, запрещавший ей читать Бальзака и Дюма. Он единственный имел в своем распоряжении отдельную комнату и масляную лампу172. Он настоял на продаже рояля, тем самым лишив сестер музыкального воспитания, обычного для Вены, потому что их игра нарушала его покой. В школе он был блестящим учеником, всегда стоял во главе своего класса. Это обстоятельство подтверждается школьными архивами, в которых открывается, что в школьном скандале он не только не оказался среди возмутителей порядка, но был одним из тех, кто сотрудничал с администрацией, снабжая ее информацией173. Будучи студентом-медиком, Зигмунд по-прежнему был амбициозен и трудолюбив,
но его затянувшееся обучение и факультативные курсы, кажется, говорили о том, что ему не хватает практичности.
Его переписка с невестой, начавшаяся, когда ему было двадцать семь и длившаяся до тридцати лет, отражает честолюбие и упорное трудолюбие; Фрейд проявляется как человек сильных симпатий и антипатий, пылкий и преданный влюбленный, хотя временами в нем проявляются чувство собственника и ревность.
Мы мало осведомлены о взаимоотношениях Фрейда и Марты после брака. Ученики и гости отзывались о ней как о хорошей хозяйке дома и матери, хотя и не слишком знакомой с научной деятельностью мужа. Рассказывают, что она говорила: «Психоанализ прекращается у двери в детскую», и намек в письме к Флиссу от 8 февраля 1897 года, кажется, подкрепляет истинность этого высказывания. Лафорг вспоминает, как, прогуливаясь с ним по Венскому лесу, Марта загадочно заметила, что «природа предусмотрела, чтобы деревья не врастали в небеса»174. Сын Фрейда, Жан-Мартин, описывает его как хорошего воспитателя и доброго отца, находившего время для своей семьи по воскресеньям и в течение летних каникул175. Он рассказывает также о твердой приверженности отца к обычаям профессиональной жизни и его нежелании принимать такие новшества, как велосипед, телефон и пишущая машинка.
Первым доступным документом, представляющим состоятельное описание характера Фрейда, является доклад о его квалификации как офицера-медика, написанный после прохождения им военной службы в австрийской армии, от 11 августа до 9 сентября 1886 года. Мы приводим перевод его существенных частей176.
| Имя: | Доктор Зигмунд Фрейд |
| Звание: | Начальник отделения больницы, назначен 13 июня 1882 года |
| ^ Продвижение по военной службе: | С 11 августа по 9 сентября 1886 года, во время основной подготовки - главный врач батальона, а во время стоянки полка с 31 августа по 6 сентября - главный полковой врач. |
| ^ Знание языков: | Немецкий в совершенстве, устно и письменно, французский и английский хорошо, итальянский и испанский довольно хорошо. |
| ^ Профессиональные способности и знание санитарной службы: | Весьма искусен в своей профессии, знает санитарные предписания и санитарную службу точно. |
-60-
-61-
Генри Ф. Элленбергер
| | |
| ^ Пользуется ли доверием у военных и гражданских? | Пользуется огромным доверием среди военных и штатских. |
| ^ Качества ума и характера: | Честен, имеет твердый характер, жизнерадостен. |
| Усердие, дисциплинированность, надежность в службе: | Весьма ревностен при выполнении долга, дисциплинирован и очень надежен в службе. |
| ^ Обеспечен ли он предписанной аЬорлюй и перевязочным материалом? | Имеет предписанную форму и перевязочный материал. |
| ^ Поведение на службе: | |
| 1. На передовой | Не служил |
| 2. По отношению к старшим по званию | Послушен и открыт; сверх того, скромен. |
| 3. По отношению к равным по званию | Дружествен. |
| 4. По отношению к подчиненным | Благожелателен и оказывает хорошее влияние. |
| ^ 5. По отношению к пациентам | Весьма заботлив в отношении здоровья пациентов, человечен. |
| Поведение вне службы | Весьма порядочен и скромен, приятные манеры. |
| ^ Состояние здоровья, пригодность для несения военной службы | Деликатное сложение, но здоров полностью, пригоден для военной службы |
| ^ Квалификация для продвижения по службе | В установленном порядке званий |
Эта оценка подтверждает другие заявления, описывающие Фрейда как человека с твердым характером и сильным чувством долга. Заслуживает внимания слово «жизнерадостен» (heiter), не всегда ассоциировавшееся с традиционным свойством его характера177.
Письма к Флиссу, написанные в течение последующего периода в жизни Фрейда, обнаруживают его честолюбие, желание свершить работу великой важности, его страстную дружбу с Флиссом, множество жалоб на гнетущие недомогания, критические суждения о многих людях и чувство изолированности во враждебном мире.
-62-
С начала 1900 года личность Фрейда проявляется в новом свете. Его самоанализ превратил робкого молодого практика в уверенного в себе основателя новой доктрины и школы. В нем крепло убеждение в том, что он сделал великое открытие, которое следует отдать миру, чтобы исполнить свою миссию. К несчастью, мы не располагаем описаниями Фрейда той поры современниками. Большинство рассказов о нем были написаны много позже, после 1923 года.
В тот период личность Фрейда трансформировалась под влиянием его мировой славы и физических страданий, вызванных неукротимой болезнью. Его письма, как и свидетельства учеников, представляют его как хорошего мужа, отца, друга и врача, добросердечного, тактичного в письмах и выборе подарков, лишенного любого позирования или театральности; как учителя, способного руководить движением, находясь в центре сложных обстоятельств, и как человека, смотрящего в лицо своим физическим страданиям и сознающего грядущую смерть с беспредельным мужеством. Таким образом, людям, близким к нему, он представлялся редкостным воплощением мудрого человека и героя.
Ниже приводятся несколько примеров того впечатления, которое производил Фрейд на тех, кто интервьюировал его:
С первого взгляда видно, что этот человек обладает большой утонченностью, интеллектом и многосторонним образованием. Глядя в его острые, но добрые, ясные глаза, сразу понимаешь, что он - врач. Его высокий лоб с выдающимися шишками, говорящими о наблюдательности, и прекрасные, энергичные руки производят поразительное впечатление178.
Между этим интервью и последующими существует большой временной разрыв, попадающий на период, следующий за 1923 годом то, есть на то время, когда личность Фрейда подверглась трансформации, вызванной его мировой славой и раковой болезнью, превратившей его жизнь в мученичество. Именно в этот период он принял большинство посетителей, и тогда же была написана большая часть материалов о нем.
Реколь, французский журналист, нашел, что квартира Фрейда напоминает музей, и что сам Фрейд похож на старого раввина:
Мы видим человека чрезвычайно подчеркнутого еврейского типа, своим видом он напоминает старого раввина, только что вернувшегося из Палестины; у него тонкое, изможденное лицо человека, проводившего дни и ночи со своими посвященными последователями за обсуждениями тончайших различий Закона. В нем чувствуется весьма интенсивная умственная деятельность
-63~