Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать?
| Вид материала | Документы |
- Н. Г. Чернышевский Николай Гаврилович Чернышевский родился 12 (24) июля 1828 года, 47.6kb.
- Алюминий, 23.86kb.
- Н. Г. Чернышевского План реферат, 212.9kb.
- Реферат по философии Философия Н. Г. Чернышевского Общепризнанным лидером шестидесятников, 114.55kb.
- План реферата Введение. Жизнь и деятельность Н. Г. Чернышевского. Педагогические идеи, 262.52kb.
- Николай Гаврилович Чернышевский, 179.55kb.
- Уроку литературы. 10 кл. Тема: «Н. Г. Чернышевский. Роман «Что делать?», 37.64kb.
- Список обязательной литературы 10 класс, вторая половина XIX века, 23.09kb.
- Н. Г. Чернышевский первым в русской литературе создал образ революционера-практика,, 28.48kb.
- Леди Макбет Мценского уезда» Чернышевский Н. Г. «Что делать?» Толстой Л. Н. «Севастопольские, 24.73kb.
VII
Через два дня, за утренним чаем, Вера Павловна заметила мужу, что цвет
его лица ей не нравится. Он сказал, что действительно эту ночь спал не
совсем хорошо и вчера с вечера чувствовал себя дурно, но что это ничего,
немного простудился на прогулке, конечно, в то время, когда долго лежал на
земле после беганья и борьбы; побранил себя за неосторожность, но уверил
Веру Павловну, что это пустяки. Он отправился на свои обыкновенные занятия;
за вечерним чаем говорил, что, кажется, совершенно все прошло, но поутру на
другой день сказал, что ему надобно будет несколько времени посидеть дома.
Вера Павловна, сильно встревожившаяся и вчера, теперь серьезно испугалась и
потребовала, чтобы Дмитрий Сергеич пригласил медика. - "Да ведь я сам медик,
и сам сумею лечиться, если понадобится; а теперь пока еще не нужно", -
отговаривался Дмитрий Сергеич. Но Вера Павловна была неотступна, и он
написал записку Кирсанову, говорил в ней, что болезнь пустая и что он просит
его только в угождение жене.
Поэтому Кирсанов не поторопился: пробыл в гошпитале до самого обеда и
приехал к Лопуховым уже часу в 6-м вечера.
- Нет, Александр, я хорошо сделал, что позвал тебя, - сказал Лопухов: -
опасности нет, и вероятно не будет; но у меня воспаление в легких. Конечно,
я и без тебя вылечился бы, но все-таки навещай. Нельзя, нужно для очищения
совести: ведь я не бобыль, как ты.
Долго они щупали бока одному из себя, Кирсанов слушал грудь, и нашли
оба, что Лопухов не ошибся: опасности нет, и вероятно не будет, но
воспаление в легких сильное. Придется пролежать недели полторы. Немного
запустил Лопухов свою болезнь, но все-таки еще ничего.
Кирсанову пришлось долго толковать с Верою Павловною, успокоивать ее.
Наконец, она поверила вполне, что ее не обманывают, что, по всей
вероятности, болезнь не только не опасна, но и не тяжела; но ведь только "по
всей вероятности", а мало ли что бывает против всякой вероятности?
Кирсанов стал бывать по два раза в день у больного: они с ним оба
видели, что болезнь проста и не опасна. На четвертый день поутру Кирсанов
сказал Вере Павловне:
- Дмитрий ничего, хорош: еще дня три-четыре будет тяжеловато, но не
тяжеле вчерашнего, а потом станет уж и поправляться. Но о вас, Вера
Павловна, я хочу поговорить с вами серьезно. Вы дурно делаете: зачем не
спать по ночам? Ему совершенно не нужна сиделка, да и я не нужен. А себе вы
можете повредить, и совершенно без надобности. Ведь у вас и теперь нервы уж
довольно расстроены.
Долго он урезонивал Веру Павловну, но без всякого толку. "Никак" и "ни
за что", и "я сама рада бы, да не могу", т. е. спать по ночам и оставлять
мужа без караула. Наконец, она сказала: - "да ведь все, что вы мне говорите,
он мне уже говорил, и много раз, ведь вы знаете. Конечно, я скорее бы
послушалась его, чем вас, - значит, не могу".
Против такого аргумента нечего было спорить, Кирсанов покачал головою и
ушел.
Приехав к больному в десятом часу вечера, он просидел подле него вместе
с Верою Павловною с полчаса, потом сказал: "Теперь вы, Вера Павловна, идите
отдохнуть. Мы оба просим вас. Я останусь здесь ночевать".
Вере Павловне было совестно: она сама наполовину, больше, чем
наполовину, знала, что как будто и нет необходимости сидеть всю ночь подле
больного, и вот заставляет же Кирсанова, человека занятого, терять время.
Что ж это, в самом деле? да, как будто не нужно? . . "как будто", а кто
знает? нет, нельзя оставить "миленького" одного, мало ли что может
случиться? да, наконец, пить захочет, может быть, чаю захочет, ведь он
деликатный, будить не станет, значит, и нельзя не сидеть подле него. Но
Кирсанову сидеть не нужно, она не дозволит. Она сказала, что не уйдет,
потому что не очень устала, что она много отдыхает днем.
- В таком случае, простите меня, но я прошу вас уйти, решительно прошу.
Кирсанов взял ее за руку и почти силою отвел в ее комнату.
- Мне, право, совестно перед тобою, Александр, - проговорил больной: -
какую смешную роль ты играешь, сидя ночь у больного, болезнь которого вовсе
не требует этого. Но я тебе очень благодарен. Ведь я не могу уговорить ее
взять хоть сиделку, если боится оставить одного, - никому не могла доверить.
- Если б я этого не видел, что она не может быть спокойна, доверив тебя
кому-нибудь другому, разумеется, не стал бы я нарушать своего комфорта. Но
теперь, надеюсь, уснет: ведь я медик и твой приятель.
В самом деле, Вера Павловна, как дошла до своей кровати, так и
повалилась и заснула. Три бессонные ночи сами по себе не были бы важны. И
тревога сама не была бы важна. Но тревога вместе с бессонными ночами, да без
всякого отдыха днем, точно была опасна; еще двое-трое суток без сна, она бы
сделалась больна посерьезнее мужа.
Кирсанов провел еще три ночи с больным; его-то это мало утомляло,
конечно, потому что он преспокойно спал, только из предосторожности запирал
дверь, чтобы Вера Павловна не могла увидеть такой беспечности. Она и
подозревала, что он спит на своем дежурстве, но все-таки была спокойна: ведь
он медик, так чего же опасаться? Он знает, когда можно ему спать, когда нет.
Ей было совестно, что она не могла прежде успокоиться, чтобы не тревожить
его, но теперь уж он не обращал внимания на ее уверения, что будет спать,
хотя бы его тут и не было: - "вы виноваты, Вера Павловна, и за то должны
быть наказываемы. Я вам не доверяю".
Но через четыре дня было уже очевидно для нее, что больной почти
перестал быть больным, улики ее скептицизму были слишком ясны: в этот вечер
они втроем играли в карты, Лопухов уже полулежал, а не лежал, и говорил
очень хорошим голосом. Кирсанов мог прекратить свои сонные дежурства и
объявил об этом.
- Александр Матвеич, почему вы совершенно забыли меня, именно меня? С
Дмитрием вы все-таки хороши, он бывает у вас довольно часто; но вы у нас
перед его болезнью не были, кажется, с полгода; да и давно так. А помните,
вначале ведь мы с вами были дружны.
- Люди переменяются, Вера Павловна. Да ведь я и страшно работаю, могу
похвалиться. Я почти ни у кого не бываю: некогда, лень. Так устаешь с 9
часов до 5 в гошпитале и в Академии, что потом чувствуешь невозможность
никакого другого перехода, кроме как из мундира прямо в халат. Дружба
хороша, но не сердитесь, сигара на диване, в халате - еще лучше.
В самом деле Кирсанов уже больше двух лет почти вовсе не бывал у
Лопуховых. Читатель не замечал его имени между их обыкновенными гостями, да
и между редкими посетителями он давно стал самым редким.