Тверской государственный университет

Вид материала

Литература

Подобный материал:

• «Тверской государственный университет», 206.75kb.
• Конституция Российской Федерации, федеральные закон, 162.14kb.
• Тверской государственный университет Тверской фонд поддержки юридического образования, 1202.82kb.
• «Тверской государственный технический университет» Телефонный справочник, 519.98kb.
• Тверской государственный технический университет реферат на тему, 430.37kb.
• Кубанский государственный аграрный университет кубанский государственный технологический, 51.16kb.
• «Тверской государственный университет», 426.24kb.
• Тверской Государственный университет, 325.63kb.
• Тверской Государственный Университет реферат, 339.93kb.
• «Тверской государственный университет», 458.44kb.

ТВЕРСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Юридический факультет

Кафедра теории и истории государства и права

КУРСОВАЯ РАБОТА НА ТЕМУ:

«ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ

В ДРЕВНЕМ РИМЕ»

Выполнил: Научный руководитель:

Безуленко А.Н.

Студент IV курса к.ю.н., доцент

Д.о., 43 группы В.И. Крусс

Тверь-2001г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Политико-правовая проблематика в творчестве Лукреция
   
2. Содержание учения Цицерона о государстве и праве
   
3. Историческая роль римского гражданского права и его значение для совершенного юриста
   

Заключение

Литература

Введение

Политико-правовые учения Древнего Рима имели много общего с политическими учениями античной Греции. Сходство политической мысли древних греков и римлян определялись не только тем, идеологическая концепции в этих странах формировались на основе однотипных социально-экономических отношений, но и глубокой преемственностью в развитии их культуры. Древний Рим, долгое время остававшийся на периферии Античного мира , вынужден был подтягиваться до уровня мировых полисов Греции, перенимать её культуру. Завоевание Римом греческих полисов положило начало эллинизации римского общества, т.е. широкому распространению греческой культуры среди римлян. В эпоху империи эти процессы переплетались с процессами возникновения греческих, восточных и особенно римских культурных традиций. Политико-правовые учения в Древнем Риме формировались на основе философских направлений, которые были перенесены из Греции. В своих наставлениях по философии римские мыслители обычно воспроизводили греческие учения, изменяя и приспосабливая их применительно к римским условиям. При разработке политической концепции, римские авторы опирались на заимствованные из греческих источников представления о формах государства, о соотношении закона и справедливости, о естественном праве и др. Новизна и оригинальность политических воззрений римских мыслителей заключалась в том, что ими были выдвинуты идеи, соответствующие отношениям зрелого рабовладельческого общества.


§1 Политико-правовая проблематика в творчестве Лукреция.

Лукрецию, последователю эпикуреизма, принадлежит тщательно разработанная картина происхождения жизни на земле и постепенного развития человеческого общества. По мнению Лукреция, земля справедливо считается всеобщей матерью. Она породила сначала травы и растения, затем различных животных и птиц и , наконец, человека. Людской род был зачат в некотором подобии утроб полу растительного происхождения, поскольку корни их углублялись в землю. В этих утробах происходило созревание плода, а затем новорожденным земля давала пищу, трава служила подстилкой, теплый климат позволял обходиться без одежды. Но постепенно мощное плодородие земли, как это бывает с годами и у женщин, иссякло и она, перестав производить то, что давала раньше, стало порождать уже нечто другое.

Небезынтересно, что, повествуя о развитии жизни на земле, Лукреций по сути высказывает мысль о своеобразии «естественного отбора» : он считает, что земля пыталась создавать и различные неудачные, неполноценные формы человеческих существ, различных «уродов», но они не приспособиться , ни выжить, и потому природа положила запрет на их существование. То же относится и к различным видам животных – сохранились и выжили лишь те из них, кто отличался силой, ловкостью или находил себе защиту у человека. Попутно Лукреций обрушивается на совершенно несуразные и вздорные, с его точки зрения, россказни о существовании некогда живых тварей со «смешанным естеством»: кентавров, скилл и т.п., не смотря на то, что они так ярко изображаются в различных преданиях. Конечно, говоря об идее естественного отбора у Лукреция, мы учитываем, что эта идея по существу имела мало общего с современным пониманием проблемы. В специальной литературе не раз отмечалось, что Лукреций не признавал борьбы за существование в качестве постоянно действующего фактора, вымирание неполноценных форм и организмов («уродов»), объяснял неудачным сочетанием первоначал и , наконец, утверждал, в соответствии со своей концепцией, что виды «от века неизменны».¹

Что касается изображения жизни первобытного человека, то картина, набросанная Лукрецием, отнюдь не блещет радужными красками. Люди жили, скитаясь, как дикие звери, не умели обрабатывать землю, питались только тем, что производила сама природа, т.е. занимались собирательством. Каждый заботился лишь о самом себе, господствовала грубая сила, и потому не сосуществовало никакого представления об общем благе, никаких законов или хотя бы обычаев. Такая картина, конечно, весьма далека от представлений о золотом веке.

Коренной поворот в развитии человечества произошел тогда, когда люди научились строить жилища, одеваться, добывать огонь, и когда возникла семья. Это привело к смягчению нравов, люди пришли к убеждению, что следует оказывать сострадание и помощь детям, женщинам и вообще более слабым, а также жить в дружбе с соседями. Так по общему соглашению (или «договору») сложилась некая устойчивая форма общежития.

Утверждая, что это первоначальная государственная форма была создана самими людьми, явилась результатом их сознательных усилий, Лукреций в то же время подчеркивает естественное и стихийное происхождение языка. Он отвергает идущую от Платона гипотезу, согласно которой язык – изобретение какого-то одного выдающегося человека. Здесь же он дает вполне рационалистическое (и антимифологическое) объяснение происхождения огня, без всяких ссылок на Прометея.

Все это вместе взятое, по мнению Лукреция, свидетельствует о том, что возникает государство. Высшая власть в государстве первоначально принадлежит царям, затем царскую власть сменяет правление выборных должностных лиц, которые подчиняются законам. Распространяется почитание богов, воздвигаются алтари, храмы. Люди открывают различные металлы, учатся их обрабатывать и пользоваться ими. Наиболее широкое применение сначала получает медь, но постепенно она вытесняется железом. Развивается военное дело, процветает и мирный труд: долины покрываются пашнями, виноградниками, рощами олив. Наконец появляются разнообразные искусства, доставляющие людям отдых и наслаждение.

Такова картина развития человечества и становления государства в изображении Лукреция. Пожалуй, наиболее интересным и вместе с тем наиболее дискутируемым следует считать вопрос о том, как понимал и оценивал процесс развития сам автор. Разделял ли Лукреций пессимистическую концепцию постепенного ухудшения жизни человечества, известную со времен Господа и его учения о золотом и железном веках? Был ли он сторонником циклической теории, столь ярко представленной к его времени Полибием? Или , быть может, обосновывая свое представление о развитии человеческого общества, он рассматривал это развитие как движение поступательное, т.е. был не чужд идее прогресса?

Еще в конце прошлого века известный исследователь эпикуреизма М.Гюйо утверждал, что эпикурейское учение, и Лукреций в частности, впервые выдвинуло идею прогресса применительно к истории человечества¹. Однако и сам Гюйо отстаивал это утверждение далеко не безоговорочно, да и в дальнейшем не раз подчеркивалась противоречивость позиции Лукреция, который, отмечая, с одной стороны, развитие и успехи материальной культуры, одновременно констатировал растущий в обществе моральный упадок.

Иногда констатацию связи культурного развития с разложением морали возводит непосредственно к этике эпикуреизма. На наш взгляд, в этом нет необходимости – мы имеем дело с довольно распространенной схемой, с locus communis, весьма характерного для популярных в определенных кругах римского общества учения об упадке нравов и необходимости нравственной реформы. Подобная схема достаточно ярко отражена, например в исторических экскурсах Саллюстия.

Возвращаясь к Лукрецию, хотелось бы подчеркнуть, что не смотря на критические в его изложении, общая картина развития от первобытности и дикости вплоть до расцвета общества (выборные власти, законность, земледелие, ремесла, искусство) есть картина поступательного движения человечества, т.е. прогресса. Нам представляется вполне правильным наблюдение Я.М. Боровского, что Лукреций, характеризуя последний (пятый) этап развития, вольно или невольно облекает его в «конкретные формы римской исторической легенды», т.е. имеет в виду римское общество² . Уже один этот факт говорит в пользу прогрессивной концепции развития, а потому мы согласны с выводом, что «пафос возникающей здесь величественной картины неуклонного прогрессивного движения человечества определяет ту философию культурного развития, которую Лукреций черпает в своем поэтическом постижении мира, более глубоком, чем служащая для него лишь частичным и недостаточным выражением эпикурейская доктрина»³.

Что касается проблемы источников и общей близости Лукреция к эпикуреизму (или зависимости от него), то частные отклонения не имеют решающего значения. И если в последнее время ставится вопрос о более кардинальных расхождениях Лукреция с Эпикуром, то они никак не относятся к антропологии Лукреция. Здесь влияние эпикурейского учения бесспорно – и рационализм, и материализм Лукреция, в частности его представление о «договорном» характере государства, объясняются именно этим влиянием. Более того, концепция становления государства и права в результате некоего соглашения, договора, вероятно может быть возведена к самому основателю эпикурейской школы.

Конечно, рационализм, «антимифологическое» направление всех построений и выводов Лукреция давно известны, но не может и теперь вызывать восхищения глубины и дальновидности некоторых его прозрений: идея «естественного отбора», «собирательство» как определенный этап в развитии человеческой деятельности, учение о происхождении языка, объяснение перехода от меди к железу не в смысле смены Гесидовых «веков», а как переход от медных орудий к железным. И, наконец, - картина (или даже теория!) прогрессивного развития человечества, венчающая всю его антропологию.


§2 Содержание учения Цицерона о государстве и праве.

Виднейшим идеологом римской аристократии в период республики был знаменитый оратор Марк Туллий Цицерон ( 06-43 гг. до н.э.) Своё политико-правовое учение он изложил, подражая Платону, в диалогах «О государстве» и «О законах». Некоторые аспекты государственно-правовой проблематики затрагивают им также в сочинениях по этике (например в трактате «Об обязанностях) и в многочисленных речах.¹

Цицерон обратился к проблеме, которую на протяжении жизни двух поколений пытались разрешить многие государственные деятели Рима: государства неизменно переживают рождение и развитие, упадок и смерть: по-видимому, циклы, по которым они развиваются обусловлены некоторой общей неделимой закономерностью? А, может быть, дело в законах, и если законы управляющие государством, будут достаточно совершенны, оно может жить вечно?

И уже в диалоге «О государстве» говорилось, что государство должно быть устроено так, чтобы существовать вечно. Государство не знает смерти, той естественной, которую знает отдельный человек, чья смерть не только неизбежна, но и подчас желанна». Сравнительно со своими предшественниками, размышлявшими о судьбах государств, Цицерон вводит существенно новый оттенок мысли. Политики и философы ограничивались ранее признанием того, что государства втянуты в вечный и роковой цикл рождений и разрушений, и потому неизбежно смертны; Цицерон же полагает, что государства умирают лишь тогда, когда управляются дурными законами, и отнюдь не считает их гибель неизбежной. Поэтому наилучшими закономерностями будут те «вдохновенные» государственные мужи, что совмещают силу теоретической мысли с опытом и мудростью политической практики, мужи, прославленные Цицероном в диалоге «О государстве», чьи души находятся в гармонии с мировой душой, а ум есть ответ Вселенского Разума.

Цицерон исходит из общих для всех сторонников аристократии представлений о естественном происхождении государства. Верный своему принципу объединять всё то «лучшее», что он находил в философских учениях и системах, Цицерон в собственных рассуждениях о происхождении государства и права как бы подводит итог развитию греческой политической мысли в этой области, дополняя его некоторыми основными положениями уже специфически римской интерпретации.

Каковы же , по мнению Цицерона, причины объединения людей в организованное общество, причины возникновения государства. Если в диалоге «Об ораторе» говорится о силе слова и красноречия как причине объединения людей в государство, то там же эта точка зрения подвергается развернутой критике. Затем, если в более ранних своих трактатах и речах Цицерон считал основной причиной объединения слабость людей , их взаимную вражду и невозможность поодиночке противиться диким зверям, то в диалоге «О государстве» он уже полемизирует со сторонниками подобных взглядов (каким был, например, Полибий) и считает первой причиной объединения людей врожденное стремление человека к общежитию, его «общественный импульс». По мнению Цицерона – и этот взгляд, несомненно сближает его с Аристократом, с перипатетиками, - человек не испытывая даже ни в чем нужды не может жить вне общества себе подобных¹.

Но это не значит, конечно, что дар речи и разум, т.е. то, что и отличает людей от диких зверей , не имеет значения для объединения людей в организованное общество. Разум и речь (catio et oratio) – единственно возможные формы связи в общечеловеческом масштабе, и потому без них никакое взаимное общение, никакое истинное сближение невозможны.

Близок Цицерон и к точке зрения понятия, в соответствии с которой государство и собственность изначала связаны друг с другом и охрана собственности есть причина (или во всяком случае одна из причин) образования государства. Цицерон утверждает что собственность возникает из того что от природы было общим; следовательно собственность – явление не природное и не естественное но она возникает лишь на основании захватов или в силу определенного соглашения условия закона.

Каков сам процесс становления государства? Ответ Цицерона на этот вопрос менее всего оригинален. В соответствии с общепринятыми взглядами идущими еще от Платона и Аристотеля он выводит государство из семьи. В диалоге «О государстве» Цицерон сам подчеркивает элементарный даже «школьный» характер этих положений в своем же последнем философском трактате – «об обязанностях» – он пишет: «Первоначальные узы состоят в браке и супружестве- затем в появлении детей дальнейшие – в единстве дома и общности имущества а это уже начало как бы рассадник государства.»²

Таким образом, если Полибий был сторонником естественного пути, а Лукреций сторонником «договорной теории» ( в её зачаточном виде ), то Цицерон как бы объединяет обе точки зрения. Первоначальной причиной, как уже указывалось, он считает естественное стремление людей к общежитию, но образование государственных институтов невозможно без определенного «согласия в вопросах права» (iuris consensus). Далее Цицерон, как бы подводя итог своим соображениям о причинах возникновения государства и перехода уже к вопросу о формах правления, говорит: «Итак, всякий народ (populus) , который и есть такое объединение множества людей, какое мною описано, всякая гражданская община, которая и есть устроенье народа, всякое государство, которое, как мною сказано, есть достоянье народа, должны, чтобы быть долговечными, управляться в соответствии с неким замыслом.

Чрезвычайно любопытны взгляды Цицерона на происхождение права. Он достаточно четко разделяет понятие «право» и «закон», различные типы права.

В определении, которое формулирует у Цицерона Сципион Эмилиан , говорится о праве, имеется в виду, однако, не закон, а jus , и различие тут весьма существенно. Jus означало во времена Цицерона личный статус каждого члена общины, устанавливавший совокупность прав и обязанностей гражданина , своего рода правовое пространство , ограниченное такими же правовыми пространствами других членов общины.¹ В своем исходном значении jus не определяется законами: они лишь позже, задним числом переводят на язык права содержание, внутренне присущее данному понятию, сотканное из обычаев, устоев жизни, больше переживаемых чувством. Чем осознанных разумом и потому в корне отличных от стоического «закона», ибо он выведен рациональным путем из теоретических предпосылок. Перед Цицероном естественно встал вопрос о соотношении между jus и законом в греческом понимании слова; выяснению связи между ними он посвятил специальную работу, трактат «О законах», который создавал одновременно с диалогом «О государстве» или чуть позже. Jus есть движущая сила, истинкт, ускоренной в самой природе гражданской общины римлян. Государство есть достояние народа, а народ – не любое соединение людей, а собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов». Не исключено, что в потребности такого объединения Цицерон видел отражение вселенского разума, то есть силы поддерживающей связь и порядок в мире, которая разлита в мироздании, но еще не воспринята человеческим сознанием. Из этого инстинкта и выводит Цицерон различные виды государственного управления. Лучшим оказывается устройство, которое создаст самые благоприятные условия для реализации инстинкта общества.

Божественное дуновение, вложившее в душу людей инстинкт сообщества, дало им и способность реализовывать его в своей деятельности, опираясь на особую добродетель. А именно- потребность в справедливости и праве в их нераздельности. Она вносит порядок в общественную жизнь и дает возможность управлять ею. Право есть условие и воплощение разумной организации общества и свойственно любой из трех форм правления. Право может обеспечить «царь справедливый и мудрый», «избранные и выдающиеся граждане» или даже «сам народ». Последний вариант , прибавляет Сципион Эмилиан, наименее похвален. Прямая демократия, однако, допустима, если сумеет столь же успешно, как два других вида государственного устройства, противопостоять несправедливости или всевластию личных эгоистических интересов.

Цицерон, как видим, основывает общественный строй на прямом интуитивном чувстве равенства перед законом как непосредственном выражении права. Оно есть залог единства гражданской воли, которой и сильна община. Равенство перед законом, повторим, состоит в уважении к личным интересам каждого; такое его понимание не имеет ничего общего с пониманием равенства в эпоху Великой французской революции – тогда его рассматривали как суть и основу всей политической структуры. Цицероново равенство перед законом охраняет не только духовную свободу каждого, но и жизнь – отсюда «право провокации», то есть гарантированная осужденному на смертную казнь возможность апеллировать к собранию народа.¹ Поэтому одним из главных пороков монархии в том, что он лишает граждан возможности участвовать в решении политических вопросов и тем неизменно вызывает их недовольство и протест. Даже при таком справедливом и мудром царе, как Кир, зависимость всего и вся от воли государства порождала в душах подданных чувство ущербности. В Массилии, где существовало аристократическое правление избранных граждан, неизменно слывших идеально справедливыми, все-таки, говорит Цицерон, гражданам казалось что они как бы в рабстве, ибо лишены подлинной самостоятельности, ограничены в правах, обречены на полную общественную пассивность. А полная демократия, примером которой были некогда Афины, действует на основе народных постановлений, не признает власти старейшин, а потому не знает духовной иерархии и лишает гражданскую жизнь всякого достоинства.

Совершенство государственного строя определяется, таким образом, не практическими результатами, которых община может добиться, а отношением к нему граждан. Политика зиждится на убеждении или, если угодно, на искусстве убедить каждого в том, что он играет в жизни государства не последнюю роль. Здесь ощущается опыт оратора , знающего, какую силу слово имеет в театре, где зрители – все граждане государства. Итак, Цицерон поставил себе задачу обрисовать государственное устройство, способное воплотить в жизнь все перечисленные требования, весь этот строй мыслей и чувств. Возникло учение о «смешанном» государственном устройстве, в котором впервые заговорил еще Дикеарх. «Чистые» государственные устройства, то есть монархии, аристократии или демократии, помимо изъянов, отмеченных выше, опасны и сами по себе. Каждое имеет не только привлекательное лицо, но и отталкивающую изнанку; монархия чревата тиранией, аристократия – олигархией, демократия – всесилием разнузданной толпы.¹

В пользу монархии говорит единство управления, столь очевидно необходимое в любом человеческом начинании, в жизни семьи, в каждом доме, потребное для ведения корабля не меньше, чем для ведения войны. Государство без монархического элемента в устройстве не может поэтому почитаться прочным. При аристократическом правлении за власть борются люди значительные и знающие, снискавшие уважение ни богатством, но прежде всего мудростью, опытностью, осторожностью, верные традициям и принадлежностью к старинным, издавна прославленным семьям. Без их советов государство стремиться к гибели. Демократия отдает высшую власть народу и являет собой – по крайней мере в теории – наиболее устойчивый строй; каждый член гражданского коллектива обладает гражданскими правами; он утверждает законы, отправляет правосудие, заключает союзы и мирные договоры, объявляет войны, регулирует деятельность граждан и устанавливает пределы их обогащения. Всё это приносит удовлетворение и с полным основанием порождает чувства личной свободы и независимости. Если интерес каждого совпадает с интересом всех, надолго устанавливается согласие и длится до тех пор, пока все действия граждан направлены на сохранение государства и защиту общей свободы.

В хвалебной характеристике каждого слагаемого «смешанного» государственного устройства без труда можно узнать черты правовой структуры римской гражданской общины какой она была во времена Цицерона. В принципе народ действительно обладал абсолютным суверенитетом. Он имел, например, право издавать законы - доказательством чего могут служить законодательные акты, принятые по инициативе Клодия, законы в пользу Цезаря. Воттинев плебесцит и многие другие. Народ подчас отказывался утвердить решения сената, в частности касавшиеся распределения провинций. Однако большей частью народ своими правами не пользовался и лишь утверждал решение сената, то есть органа государственного управления, составлявшего его аристократический элемент. И, наконец, каждый римлянин знал, что консул – подлинный монарх, унаследовавший от царей знаки власти и полномочия. Хотя каждый консул обладал и тем и другим лишь в течении одного месяца. Пока все органы государственного управления действуют согласованно – а для этого необходимо влияние людей, способных внимать голосу разума или хотя бы воспринимать чуждое мнение, община живет естественно и спокойно, и каждый гражданин занимает место по заслугам, то есть уверен в своем достоинстве. Так осуществляется принцип, который Цицерон сформулировал в речи «В защиту Сестия» и осуществления которого считал залогом счастья государства – покой в сочетании с достоинством.

Весь Рим, в сущности, мечтал о мире, и мечта эта родилась не только как реакция на ужасы гражданской войны, она росла из постоянной привязанности народа к сельской жизни. Цицерон с детства воспринял этот строй мыслей и чувств и всю жизнь работал над тем, чтобы претворить идеал мирной жизни в действительность.¹ Мы видим, что любовь к миру и отвращение к насилию как средству управления определили с самого начала его позицию, характер его общественной деятельности. Формула concordia ordinum , из которой он всегда старался исходить, означало для него согласие стремлений и деятельности всех групп, занимавших определенное место и игравших определенную роль в социально-политической структуре республики. Формула была для Цицерона непростым словосочетанием, но и не исчерпывалась своим эмоциональным содержанием, она означала установление равновесия между силами, которые все вместе могли обеспечить нормальный ход общественного развития. Таковы взгляды Цицерона на становление государства и права. Если говорить о происхождении этих взглядов, то следует признать, что Цицерон в данном случае, как и обычно , находится под перекрестным воздействием ряда источников. Речь должна идти о Платоне и Аристотеле , о стоиках , о Понетии и Полибии, короче говоря, о некоем «эклектическом» освоении греческих политических теорий в сочетании со специфически римским подходом к проблеме в целом. Специфичность же подхода достаточно ярко проявляется в том, что рассуждения Цицерона о происхождении государства и права, как впрочем, и все остальные элементы его государственноведческой теории, нацелены на одно - –а доказательство определенной исторической миссии Римского государства. В этом вовсе не трудно убедиться, раскрыв вторую книгу трактата «О государстве», где дается краткий очерк римской истории и где римское государство, по словам самого Сципиона, рассматривается в качестве реально существующего и великого «образца» ( “exemplum” ) .²


§ 3. Историческая роль римского гражданского права и его значение для современного юриста.

После падения Римской империи в 476г. римское частное право продолжало существовать и даже развиваться в её восточной части – Византии. Именно там была сделана попытка спасти рабовладельческий способ производства посредством координации римского права, предпринятая императором Юстинианом. Однако неумолимое колесо истории окончательно ниспровергло некогда могущественную рабовладельческую империю Древнего Рима. С её падением для римского права наступает эпоха забвения. На долгое время оно как бы исчезает. Его перестают изучать , утрачиваются немногочисленные записи. Казалось, что окончательная гибель и утрата неминуемы, Однако, римское право продолжает жить в сознании римского народа, повергнутого варварами. Постепенно его начинают применять в отношениях между римским населением, а затем изучать. С развитием ремесла, торговли и торговых отношений спрос на римское право все больше возрастает. В конце XI в. в Болонье возникнет университет, который приобретает вскоре всемирную известность благодаря тому, что сосредотачивает изучение римского права, становится центром возрождающейся юриспруденции. Возникнет он не на голом месте, ибо задолго до этого появляются школы римского права. Но особую роль в изучении права, систематизации и толковании его словаря сыграл именно Болонский университет. Сюда начали стекаться студенты со всей Европы, сформировалась корпорация именитых профессоров. Слава Болонской школы быстро росла. В её деятельности прослеживаются две тенденции.¹

Призыв к основательному изучению источников. Особое внимание уделялось главной части Корпуса Юстиниана-Динестам. Профессоры Болонской школы выявили и устранили в них много противоречий, искажений первоначального текста.

1. В период, предшествующий возникновению Болонского университета, юристы позволили себе весьма вольно обращаться с нормами римского права. Болонская школа требовала, чтобы при изучении, и при применении в практической деятельности юристы строго следовали нормам закона, т.е Корпуса Юстиниана. Было провозглашено, что в случае коллизии jus (права) и qequitas (справедливости) предпочтение должно отдаваться правовой норме.
   

Историческая заслуга Болонского университета состоит прежде всего в преподавании римского права многочисленным и разноплеменным слушателям. Последние затем становились непревзойденными пропагандистами, разнося его славу по всему миру. Преподавание осуществлялось в форме чтения и разъяснений (толкований) источников, которые давались профессорами и записывались слушателями. Толкования стали называться глоссами, а сама школа получила название школы глоссаторов.

Во второй половине XIII в. на смену глоссаторам пришли комментаторы, которые принесли в изучение римского права определенные схоластические черты. Они больше внимания уделяли толкованию глосса, чем непосредственно источникам. Однако уже к началу XVI в. опять наступает эпоха активного возрождения римского права. К этому времени в Европе бурно развивается ремесло, открываются новые морские пути, возростает торговый оборот, зарождается новая экономическая формация – капитализм. Быстро растут и расцветают города. На этом фоне становятся все более обременительными средневековые феодальные ограничения имущественных прав граждан да и различные виды зависимости (феодальной, общинной, родовой, семейной) самого субъекта права. Право средневековой Европы было неспособно эффективно регулировать возникающие новые производственные отношения. В социально-экономической жизни происходили коренные изменения. Рушился старый феодальный строй, его должен был сменить новый, более прогрессивный государственный строй и правопорядок. Свод гражданских законов Юстиниана как продукт абсолютной императорской власти был способен стать правовой основой новой государственной власти и хозяйственного оборота. Развивающееся промышленность и торговля требовали новой правовой надстройки, способной активно содействовать их быстрейшему развитию, помочь перешагнуть границы мелких феодальных государств.

Социально-экономические условия стимулировали новый бурный интерес к изучению и распространению римского гражданского права. Этот процесс начавшийся еще в XIIв. Обретает новое дыхание. Одновременно начинается активное приспособление римского частного права (рецепция) к новым производственным отношениям Южной и Центральной Европы, затем распространившиеся на всю Европу. «Как только промышленность и торговля – сперва в Италии, а позже и в других странах – развили дальше частную собственность, тотчас же было восстановлено и вновь получило силу авторитета тщательно разработанное римское частное право.»¹

Однако римское частное право было правом рабовладельческого общества, в основе которого лежал рабовладельческий способ производства. Его правовые институты нужно было переработать с учетом потребностей зарождавшегося нового экономического строя и приспособить к новым экономическим условиям. Рецепции римского права в значительной мере способствовали его абстрактный характер, отделение от почвы, его породившей, способность приживляться в любых экономических условиях. «Главный интерес римлян направлен на развитие и определение тех его отношений, которые являются абстрактными отношениями частной собственности».²

Эти качества позволили римскому частному праву стать действующим общим правом ради европейских государств. Так, в этом качестве оно обслуживало почти во все времена феодальный и капиталистический строй Италии, уже в XI в. провозгласивший, что римское право есть lex generalis и может применяться во всех случаях, когда правовые нормы местного права не могут удовлетворить потребности развивающегося оборота. Столь же широкое признание получило римское право в Испании, способствовало зарождению и развитию капитализма во Франции, где действовало вплоть до принятия гражданского кодекса Наполеона в 1804г. Не обошло оно своим воздействием и Англию, где уже в XII ст. началось его преподавание. Впрочем, в силу разных причин здесь рецепция римского права не получила такого распространения, как в континентальной Европе.

Однако наибольшей активностью отличался процесс рецепции римского права в Германии. Германцы называли свое государство Священной римской империей. В силу этого свод гражданских законов Юстиниана германцы считали своим собственным кодексом, а законы императоров Священной Римской империи – последующим приложением к своду Юстиниана. Еще со времен Болонской школы германцы оказывали всяческое содействие и покровительство римскому праву, его преподаванию в собственных университетах, применению в судебной практике германских судов. Судьями общеимперского суда в Германии, например, могли избираться лишь лица, знающие римское право. Это требование было затем установлено для других судов При разбирательстве спорных дел общеимперский суд должен был судить на основании римского права. Рецепция римского права в Германии содействовала и такая практика – в случае сомнения суды пересылали спорное дело со всеми материалами тому или иному юридическому факультету, заключение которого являлось окончательным.

К концу XVI- началу XVIIв.в. в силу указанных факторов римское право в Германии было рецептировано прямо и непосредственно. Свод гражданских законов Юстиниана стал законом, на который ссылались стороны в доказательство своих прав, которым мотивировали свои постановления суды. При этом римское право рецептируется не в виде отдельных институтов или положений, а полностью. Вначале как субсидиарное оно постепенно завоевывает ведущую роль. Будучи рецептированным уже после существенной переработки глоссаторами и комментаторами, а также германскими учеными юристами, оно постепенно обновляется, получает название современного римского права и действует в Германии вплоть до принятия Германского гражданского уложения (ВКВ), вступившего в

силу с 1 января 1900г.

Таким образом, высокая степень разработки основных институтов, их абстрактный характер и многие другие достоинства позволили римскому частному праву «покорить» Европу.

Наиболее широко рецептировалось именно римское гражданское право, римское же публичное – в значительно меньшей степени и такого распространения не получило.¹

Однако и Гражданский кодекс Франции, и Германское гражданское уложение, и новое гражданское законодательство других европейских государств разрабатывались и принимались на основе идей, воззрений, конструкций и положений римского гражданского права. Все институты нового гражданского законодательства были буквально пропитаны духом римского гражданского права. Многие его понятия легли в основу этого законодательства были буквально пропитаны духом римского гражданского права. Многие его понятия легли в основу этого законодательства и тем самым как бы признавались интернациональными. Такие правовые категории, как договор, обязательство, делект, частная собственность, залог и многие другие, ведут начало с римского гражданского права и трактуется (с незначительными национальными модификациями) почти во всех странах однозначно. Естественно, что сущность их (также как и многих других традиционных институтов совершенного гражданского права) легче раскрыть и понять, проследить развитие с истоков.

Европейская наука гражданского права также развивалась на основе рецентированного римского гражданского права. Римская юриспруденция отличалась не столько теоретической основательностью, столько практической отточенностью . Только на основании разрешения отдельных курсов, конкретных практических выводов были затем разработаны общие цивилистические теории, дано научное объяснение многим правовым явлениям (теория ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, за деликтные правонарушения и т.п.)¹

Таким образом, наука гражданского права, также оказалась пропитанной духом римского гражданского права, что наложило определенный отпечаток на её дальнейшее развитие.

Римское право, отличающееся честностью, определяющей вообще хорошей юридической техникой, может помочь современному юристу в приобретении навыков четко ограничивать и формулировать юридические категории. Овладение же юридической техникой необходимо и для законотворческой работы, и для правильного применения законов. Законы должны излагаться не только понятным для всякого языком, но, кроме того, так, чтобы редакция закона, его текст вполне соответствовали тому, что законодатель хотел выразить.

Необходимо, чтобы формулировки закона охватили все те отношения, которые законодатель желал урегулировать, но в тоже время, чтобы редакция закона не давала повода применять его к таким отношениям, на которые законодатель не имел ввиду распространять его действия. Закон есть общая норма, общее должно охватить все богатство отдельного. Реализация всех этих требований, предъявляемых законодателю, предполагает владение высокой юридической техникой.

Равным образом и применяющий закон, делающий из общих норм выводы для отдельных конкретных случаев жизни, также должен обладать развитой юридической техникой. Юристу, применяющему закон, необходимо уметь проанализировать и общую норму закона, и фактический состав конкретного жизненного случая и в конечном итоге сделать правильный вывод выбор.

Римское право, отличающееся точностью и чеканностью формулировок, представляет собой блестящий образец такого подхода.


Заключение


Политико-правовая идеология Древнего Рима, складывавшая под сильным влиянием идей греческих мыслителей , разработала ряд своеобразных конструкций, оставивших заметный след в истории политических и правовых учений. Среди них – знаменитое определение государства («дело народное»), данное Цицероном, а также его идея о праве (закона) как связи, основе общества. Значительное влияние на обособление теории права от от философии оказали логико-правовые конструкции римских юристов, разработка ими догмы права. Проблема преодоления политического отчуждения политического отчуждения в политико-правовой идеологии Древнего Рима выражена слабо. Терминологически она намечена определением государства как «дела народного», теоретическим оправданием системы сдержек и противовесов, предупреждающих вырождение республики в тиранию. Цицерон определил право как связь общества (народа), но в его понимании оно распространялось лишь на свободных; кроме того, он же утверждал, что при грохоте оружия (в период войны) умолкают законы.


Список литературы

1. Боровский Я.М. Вопросы общественного развития в поэме Лукреция. – в кн.: «Древний мир». М.,1962.
   
2. Грималь П. Цицерон., М.,1991.
   
3. Крусс В.И. История политических и правовых учений. Учебно-методическое пособие. Тверь,2001.
   
4. Лейст О.Э. История политических и правовых учений. Учебник., М.,1997.
   
5. Лукреций. О природе вещей., М. ,1958.
   
6. Майоров Г.Г. Цицерон. Философские трактаты. М.,1985.
   
7. Нерсесянц С.В. История политических и правовых учений. Учебник для ВУЗов. М.,1995.
   
8. Новицкий И.Б. Римское право., М.1997.
   
9. Подопригора А.А. Основы римского гражданского права. Киев,1990.
   
10. Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима., М.,1997.
    
11. Утченко С.Л. Цицерон и его время., М.,1972.
    
12. Цицерон. 2000 лет со времени смерти / Под ред. Н.Ф.Дератони., М., 1959.