Geum.ru

Лондон 10 вещей, которые надо сделать в Лондоне

Вид материалаДокументы

Содержание


Фитцровия и Блумсбери
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   25
^

Фитцровия и Блумсбери




Ориентация



Два района, вытянувшиеся широкой полосой к северу от Сохо и Холборна, прежде всего территория, свободная от туристов. Если не считать окрестностей Британского музея, тут не встретишь ни группу итальянских школьников, ни японца с фотокамерами. И хотя недоброжелатели объясняют этот факт тем, что там просто-напросто нечего смотреть, они глубоко не правы. В прогулках по Фитцровии (Fitzrovia) и Блумсбери (Bloomsbury) можно провести прекрасный день, и даже если он будет менее насыщен острыми переживаниями, чем день в Сохо или Кенсингтоне, зато у вас будет куда больше шансов понаблюдать за дикими, не пуганными иностранным нашествием горожанами в их естественной среде обитания.

Фитцровия



Квартал между Риджент-стрит (Regent Street) и Тоттенхем-Корт-роуд (Tottenham Court Road) отделен от Сохо восточной, более простецкой половиной Оксфорд-стрит (Oxford Street). Уходящая на север от Оксфорд-серкус (Oxford Circus) часть Риджент-стрит с замыкающей ее классической ротондой, увенчанной острым шпилем, выглядит триумфальным завершением градостроительного проекта Джона Нэша. На самом деле это не ротонда, а крыльцо построенной Нэшем наискосок от проезжей части церкви Олл-Соулз (All Souls), завершение же — вовсе не завершение, а крутой вираж, который улица делает, чтобы обойти Langham Hotel. Сразу за церковью в 1932 году была построена напоминающая старомодный утюг штаб-квартира Би-би-си (BBC Broadcasting House). Вполне фашистское снаружи, изнутри здание представляет собой шедевр ар-деко и кроме студий и аппаратных содержит магазин сувениров и небольшой музей BBC Experience (закрыт на реконструкцию). Барельефы Эрика Гилла на уровне первого этажа изображают шекспировского Просперо, выпускающего в мир духа света Ариэля, который призван символизировать британское радиовещание, и дальнейшие приключения последнего. Приключения начались с того, что сразу после открытия руководство приказало Гиллу укоротить мальчику Ариэлю детородный орган, излишне, по их мнению, развитый для столь юного создания.


На параллельной Оксфорд-стрит Маргарет-стрит (Margaret Street) зажата между жилыми домами церковь Олл-Сэйнтс (All Saints), один из шедевров неоготического стиля в Британии. Построенная Уильямом Баттерфильдом в 1850 году, она производит довольно сильное впечатление даже снаружи, а изнутри представляет собой просто безудержное торжество художественных излишеств — мозаики, фрески, резьба, литье сливаются в вечном полумраке в таинственно сияющее воплощение викторианской мечты о Средневековье.


Пройти Фитцровию насквозь с юга на север стоит по довольно приятной и оживленной Шарлотт-стрит (Charlotte Street). Японская кухня местного ресторана Roka сейчас на устах у всех в прямом и переносном смысле. В конце продолжающей Шарлотт-стрит Фитцрой-стрит (Fitzroy Street) вы окажетесь на единственной площади района — Фитцрой-сквер (Fitzroy Square). Одна из самых сохранившихся лондонских площадей, по непонятным причинам Фитцрой-сквер оказалась и одной из наименее известных. Просторная и одновременно уютная, она была построена в конце XVIII века по проекту важнейших архитекторов братьев Адам — от исходной застройки сохранились дома по южной и восточной сторонам. С юга над площадью возвышается спрятанная в глубине квартала лондонская телебашня, которая сначала называлась башней Почтового ведомства, а теперь официальна переименована в башню «Бритиш Телеком» (BT Tower). Открытая в 1964 году башня на удивление деликатна и малозаметна для своих габаритов, а ведь до начала 1980-х она была самым высоким зданием в городе. По Кливленд-стрит (Cleveland Street) к ней можно подойти и ближе, но, увы, это бесполезно: после случившегося в 1970-х теракта башня и находящийся на ее верхушке вращающийся ресторан закрыты для посещения.


С востока Фитцровию ограничивает широкая и шумная Тоттенхем-Корт-роуд (Tottenham Court Road). Ее северная часть — центр лондонской мебельной индустрии во главе с находящимся на этом месте 200 лет магазином Heal’s. Южнее — десятки принадлежащих колоритным индийским семьям магазинов электроники. В самом же ее конце вы, будто для контраста с пустынной Фитцровией, попадаете на перекресток Чаринг-Кросс-роуд (Charing Cross Road) и Оксфорд-стрит — насквозь пропахшее бургерами лобное место туристического Лондона.

Блумсбери



Растянувшееся между Нью-Оксфорд-стрит (New Oxford Street) и Юстон-роуд (Euston Road) от Тоттенхем-Корт-роуд до Грейз-Инн-роуд (Gray’s Inn Road) Блумсбери — район-поместье, подобный Мейфэру и Белгравии. Владевшие им (и частично владеющие и теперь) герцоги Бедфордские начали со строительства в полях вдали от города дворца с видом на холмы Хайгейт и Хэмпстед, а потом понемногу застроили все вокруг улицами и площадями, называя их в честь своей фамилии — Расселл, своих титулов — Бедфорд, Тависток, Саутгемптон, и своего поместья — Вобурн.


Если начать исследование Блумсбери там, где окончилась прогулка по Фитцровии, то лучше всего пойти на восток по Нью-Оксфорд-стрит. По дороге вы попадете в фотографический рай: с двух сторон улицы распложены два главных фотомагазина города, Jessops и Jacobs. Чуть дальше, на Блумсбери-уэй (Bloomsbury Way), стоит церковь Сент-Джордж-Блумсбери (St George Bloomsbury), построенная в 1730 году для того, чтобы избавить жителей аристократической округи от необходимости тащиться в церковь Сент-Джайлс через печально знаменитые трущобы — на месте которых теперь проложена Шэфтсбери-авеню (Shaftsbury Avenue) и сама Нью-Оксфорд-стрит. Сент-Джордж, самая западная из церквей ученика Кристофера Рена Николаса Хоксмура, примечательна прежде всего удивительной колокольней. На этой ступенчатой пирамиде, которую Хоксмур выдумал, вдохновившись описанием Галикарнасского мавзолея у Плиния, стоит бронзовый Георг I (1714-1727) в римской тоге. Вид у него глуповатый, тем более что это единственный в городе памятник одному из самых непопулярных монархов в истории Англии.


Блумсбери-сквер (Bloomsbury Square) — самая старая из многочисленных площадей района (собственно, дворец Бедфордов стоял на ее северной стороне) и первая площадь в Лондоне, которая официально стала называться площадью. За неожиданным портиком между домами в дальнем ее углу открывается Сисилиан-авеню (Sicilian Avenue) — абсолютно нехарактерная для города пешеходная улочка с кафе и магазинами, скорее парижская, чем лондонская по духу. Там же, в доме №9, засели портные из основанного в 1902 году магазина Connock & Lockie, страстные ненавистники Сэвил-роу. Приемщик, джентльмен в жилете, с удовольствием расскажет, до какой халтуры опустились известные на весь мир поставщики мужских костюмов в традиционном английском духе. «Видите этот жилет? Один джентльмен пошел на Сэвил-роу — попросил сделать петли в два ряда и пуговицы пришить. И что вы думаете? Ему там отказали! Это слишком сложно для них! Принес нам». При входе рядом с оленьей головой и многочисленными выкройками из коричневой бумаги выставлены мужские галифе для прогулок верхом — с миллионом пуговиц, вытачек, швов, оторочек, с невероятными какими-то изгибами. «И за такое на Сэвил-роу никто уже не возьмется. У них там — чик-чик — и готово! А мы, бывает, по три года шьем костюм».

Connock & Lockie 9 Sicilian Avenue, 7636 7260


По Грейт-Рассел-стрит (Great Russel Street) можно пройти к несоразмерно величественному для тесного Блумсбери зданию Британского музея (The British Museum). Для того чтобы раскрыть вид на его гигантский портик, власти много раз порывались снести пару кварталов перед ним, полных антикварных, букинистических, а теперь еще и сувенирных лавок, но общественность их отстояла.


Основанный в 1753 году музей изначально размещался в стоявшем на этом месте другом аристократическом дворце, Монтегю-хаусе. Нынешнее его здание, которое с 1823 по 1847 год строил Роберт Смерк, считается самым большим городским сооружением в неогреческом стиле. Музей громаден безотносительно стилей: экспонатов в нем чуть меньше, чем жителей в городе Москве. Коллекция начиналась с сокровищ врача-путешественника Ганса Слоана (это в его честь названа модная улица Слоан-стрит, и он же, кстати, считается одним из изобретателей шоколада), среди которых были черви, вынутые из человеческого уха, языки фламинго и окаменелости. Экспонаты потекли рекой, и им быстро перестало хватать места в старом здании. С тех пор пристройки и реконструкции — неотъемлемая часть образа существования музея, который понемногу заполонил собой огромный квартал. Последний такой проект — сооружение крыши над внутренним двором, в котором раньше была парковка, по проекту Нормана Фостера (2000). Она вся из стекла и металла, так что в расположенных под нею кафе и ресторане кажется, что сидишь в огромной оранжерее. Лорд Фостер настоящий англичанин — садоводство у него в крови.


Бедфорд-сквер (Bedford Square) с западной стороны Британского музея — пожалуй, самая гармоничная площадь во всем городе. Она сохранилась до наших дней так, как будто ее саму целиком поместили в музей. Киношники напропалую используют ее — у этих фасадов снята, по крайней мере, хоть одна сцена в половине исторических фильмов Би-би-си. Чтобы заглянуть внутрь одного из домов, можно зайти в Архитектурную ассоциацию (www.aaschool.ac.uk) в домах №34-36, где иногда проводятся хорошие выставки и всегда можно перекусить (летом прямо на крыше).


Cерый зиккурат Сенэт-хауса (Senate House) — ректората университета Лондона — за зданием Британского музея был построен в начале 1930-х, а во время войны служил штаб-квартирой Министерства информации, за что и попал в роман Оруэлла «1984» под именем Министерства правды. Хотя издали он и впрямь кажется подавляюще огромным, вблизи становится ясно, что он едва вровень даже с боковым крылом своего московского аналога — Главного здания мгу. Восточный фасад его смотрит на самую большую площадь Блумсбери — Расселл-сквер (Russell Square). Самое заметное здание на много раз перестроенной площади — резной красный комод поздневикторианского Russell Hotel на восточной стороне. Туда стоит зайти, чтобы посмотреть на идеально сохранившиеся интерьеры первого этажа — роскошно-буржуазный King’s Bar и выдержанный в стиле шотландца Чарлза Ренни Макинтоша Virginia Woolf Burger, Pasta and Grill Restaurant. Вирджиния Вулф в более привычном контексте вспоминается одним кварталом севернее, в окрестностях двух площадей-близнецов Гордон-сквер (Gordon Square) и Тависток-сквер (Tavistock Square). Именно тут жили в начале века члены прославившей имя Блумсбери группы эстетствующих интеллектуалов. Несмотря на устоявшийся штамп, что Блумсбери — это литературный кружок, в реальности диапазон их увлечений был гораздо шире. Кроме писателей Вирджинии Вулф, Литтона Стрэчи, Э.-М.Форстера и других, в нее входили, к примеру, художники Ванесса Белл и Дуглас Грант, реформатор экономики Джон Мейнард Кейнс, дизайнер Роджер Фрай и философ лорд Бертран Расселл, кстати, родственник герцогов Бедфордских. Впрочем, другой штамп — что члены группы зачастую обменивались любовниками и любовницами, не особо сообразуясь с их половой принадлежностью, — вполне верен.


Еще севернее, выходя фасадом на Гоуер-стрит, стоит здание Университетского колледжа (University College London, ucl), самого старого из многочисленных колледжей Лондонского университета. Изначально он был предназначен для юношей-неангличан, которым была закрыта дорога в Оксфорд и Кембридж. Построенное Уильямом Уилкинсом в 1820-х неоклассическое здание с впечатляющим коринфским портиком и приятным внутренним двориком открыто для посещений — так что смело проходите мимо привратников. Если обогнуть колледж c севера, то дойдя до Аппер-Вобурн-плейс (Upper Woburn Place) вы увидите несравненную по своей торжественной мрачности приходскую церковь Сент-Панкрас (St Pancras) с высоченными красными дверями и немного уменьшенной копией портика афинского Эрехтейона сзади. Чуть южнее — куда более скромная достопримечательность: крохотная улочка Вобурн-уок (Woburn Walk), самая старая в мире пешеходная торговая зона, состоящая из десятка типичных георгианских магазинчиков с выпуклой витриной. Герцоги Бедфордские не поощряли торговлю на своей территории, так что в 1822 году их конкуренты соорудили этот импровизированный супермаркет прямо за границей их владений.


К северо-востоку от Расселл-сквер лежит район медицинских и благотворительных учреждений. Первым в 1739 году тут появился Сиротский дом (Foundling Hospital) капитана Томаса Корама — первое подобное заведение в Британии. Изначально туда принимали любых новорожденных, но наплыв матерей сомнительной репутации был так велик, что вскоре места стали предоставлять только незаконнорожденным детям изнасилованных девушек с рекомендациями. Сейчас на месте переехавшего за город детдома — детский парк Корам-Филдз (Coram Fields), куда взрослым строжайше запрещено заходить, если их не сопровождают дети. К западу от него, на Брансуик-сквер (Brunswick Square), находится принадлежащий фонду Корама Сиротский музей (Foundling Museum), где хранятся картины Гейнсборо, Рейнолдса и, главное, Хогарта, который наряду с Генделем был одним из главных спонсоров проекта. Всю западную сторону Брансуик-сквер занимает темно-серая ступенчатая махина Брансуик-центра (Brunswick Center), жилого комплекса 1960-х, по брутальности превзошедшего даже Барбикан. Зато внутри него расположились кафе, рестораны, магазины и очень неплохой кинотеатр Renoir. Как выглядела Брансуик-сквер раньше, можно посмотреть, обойдя Корам-Филдз с юга и оказавшись на симметричной ей Мекленбург-сквер (Mecklenburg Square), застроенной полными достоинства домами конца XVIII века.

Сиротский музей 40 Brunswick Sq, 7841 3600, www.coram.org.uk/heritage.php

Вход — £5, для студентов и лиц старше 60 лет — £3


Госпиталь Грейт-Ормонд-стрит (Great Ormond Street Hospital) напротив ворот детского парка — главная педиатрическая больница Лондона. Ей сэр Д.-М.Барри завещал авторские права на «Питера Пэна». Когда через 50 лет после смерти писателя срок их действия истек, парламент специальным законом провозгласил их — уникальный случай в истории — вечными.


Восточнее госпиталя стоит Дом-музей Чарлза Диккенса (Dickens’ House) — как ни смешно, единственный дом-музей в этом самом литературном квартале Лондона. Это еще и единственный из всех бесчисленных лондонских домов Диккенса, который сохранился в первоначальном виде. Диккенс въехал сюда в 1837 году вместе с женой Кэтрин Хогарт и прожил здесь два года, написав за это время «Записки Пиквикского клуба» и «Оливера Твиста». Лучше всего посетить Дом-музей Диккенса, когда в роли писателя тут выступает актер Джеффри Харрис. Это, кстати, самый долгий моноспектакль Лондона.