«Мир, которого нет!»

Вид материала

Документы

Содержание Найти то не знаю что Апокалипсические прогнозы

Подобный материал:

• -, 8383.13kb.
• Курс Изучаемые произведения: I л. Н. Толстой «Война и мир» 03. 03. 26. 04. Предлагаемые, 8.66kb.
• Современный мир глазами Чехова, 18.99kb.
• К. Итокава Япония, 471.09kb.
• Настоящий мужчина – мифы и реальность, 27.26kb.
• Что в каждой точке мир весь мир сосредоточен, 6900.52kb.
• Постановка голоса в младшем хоре, 80.69kb.
• -, 797.19kb.
• Новости роса день русской поэзии, 53.48kb.
• «Нет, нет тебя несчастнее никого теперь в целом свете…» (Раздвоенность Раскольникова, 31.45kb.

^ Найти то не знаю что.


Слово, данное Валентину, я сдержал. По крайней мере, в той части, что источник информации не будет раскрыт, даже перед моим непосредственным руководством. Для легализации полученных материалов я, как всегда, использовал очередного «бамбука» - агента, который в силу своих деловых качеств не мог представить оперативно-значимую информацию. Такой контингент, как правило, вербуется для выполнения плана «усовершенствования агентурного аппарата», из числа тех немногих граждан, которые не разучились бояться и уважать органы безопасности. На них всегда можно положиться в деле оформления сообщений, добытых через другие источники. У любого оперработника всегда в запасе имеется один-два добросовестных «бамбука», которые охотно помогают повысить количественный показатель результативности в работе с негласными источниками. Имея большой опыт, я решил не сливать все сразу, а разбил информацию, полученную от Валика, на несколько частей. Такой подход избавлял меня от головной боли, связанной с постоянным поиском новых сведений для «мертвых душ», и способствовал повышению результативности работы с агентурой. В первой своей справке я указал о том, что есть некая организация, не принадлежащая к государственным структурам. Она активно занимается сбором информации о политических процессах в нашей державе. Кроме того – для пущей интриги – я указал, что у этой загадочной организации, якобы, имеется собственная, хорошо организованная структура, для осуществления сбора секретной информации. Документ был представлен мной на рассмотрение Рыбальскому. Андрюха пробежал быстрым взглядом по листу. На его лице проявились нескрываемые признаки разочарования.

- Я понимаю, если бы эту справку принес молодой сотрудник, – начал распекать меня заместитель начальника отдела. – Но, ты ведь опытный опер. Все это!!! – Андрей ткнул пальцем в лист бумаги, на котором ровными строчками разместилась мои важные сведения. – Это даже в обобщенную справку по результатам работы нельзя включить. Нет конкретики. Размыто. Ты эти сплетни в Интернете нашел?

- Обижаете! – гордо заявил я. – Получены от источника.

- Ну, а что, ты не мог его сразу как следует опросить? – не разделял моего оптимизма Рыбальский. – Все «вокруг да около». Похоже на базарную басню, а не сообщение агента.

Дабы не выслушивать более оскорбительных упреков, я вкратце изложил информацию, которую получил от Валика. Однако, некоторые детали я таки не стал выкладывать, приберег на потом. Но, даже то, что я открыл Андрюхе, произвело на него впечатление.

- Так, а что же ты, вражина это не указал в своей справке? – возмутился Рыбальский, тряся перед мною моим же документом.

- Не я эту идиотскую статистику придумал, – начал я свою защитную речь. – От нас требуют, чтобы источники чуть ли не каждую неделю сообщения давали. Это ведь бред. Я понимаю, когда агент работает по какому-нибудь оперативно-розыскному делу. Тогда можно и больше сообщений от источника получать. А если нет? Откуда мне их брать? Ты меня каждую пятницу тупыми цифрами душишь. Показатели требуешь. Хочешь чтобы все агенты «сработали». Вот они тебе – показатели, – я ткнул указательным пальцем в лист бумаги. – Приходится разбивать информацию, чтобы статистику отдела не портить. Я что, от хорошей жизни вынужден бумагу марать?

- Те, кто не работает, не ест! Надо исключать из агентурного аппарата весь балласт, – занял официальную позицию Рыбальский.

- А на хрена ты мне каждый год такой план вербовок рисуешь? – задал я уместный вопрос. – Зачем мне количественный показатель увеличивать. Зачем мне семнадцать человек на связи, и еще троих я должен в этом году сделать. Я скоро стану командиром «агентурного взвода».

- Ладно, не кипятись, – прервал поток моих возмущений Рыбальский. – С меня тоже эту дурь требуют. И план этот я не сам выдумал. Короче, так: я тебе сейчас сам резолюцию напишу, чтобы ты еще раз источника опросил, и направил его на сбор информации по данному факту. Ну а когда в следующей справке все подробно опишешь, передадим их Волобуеву.

На том и порешили. Само-собой разумеется, информацию о президентах и их сношениях с масонами я сознательно сокрыл. Хаять первое лицо государства было делом крайне не разумным, и даже опасным.

Несмотря на значительный успех, я не прибывал в полной праздности. Понимая, что истерия вокруг «кассетного скандала» вскоре уляжется, и от нас в срочном порядке потребуют трудовых свершений по основной линии работы, я решил не забрасывать свою грядку и планомерно работал с источниками по выявлению разведустремлений конкретных иностранных спецслужб. Пока шло документальное оформление полученных сведений, я решил проверить информацию по загадочному «Шабату». Для начала, я попробовал получить данную информацию через официальные источники. Благо, что в период разгула демократии, в Интернете можно было найти такие сведения, что сам штандартен-фюрер Штирлиц сдох бы от зависти. Однако, результаты моих компьютерных опытов меня откровенно огорчили. На искомое слово «Шабат» и его производный вариант «Шабад» поисковые системы выдавали информацию относительно четвертой ветхозаветной заповеди, соблюдение дня субботнего. Это, конечно, было интересно, но никак не полезно для моих изысканий. Все попытки найти мистический оплот каббализма среди спецслужб Израиля также успеха не имели. А тем временем, весь прогрессивный мир гудел. Вернее, та его половина, что компактно уместилась в «Старом свете». В СМИ шла хорошо организованная компания по дискредитации украинского главы державы. Причем, резче всего на эту тему высказывались европейские масс-медиа.

«Австрийская газета "Прессе" обращает внимание на то, что вся эта история с исчезновением журналиста, найденным обезглавленным телом, появлением аудиопленки с записью разговоров президента напоминает отличный сценарий для политического триллера. "Но эта история невымышленная, - комментирует дальше газета "Прессе", - она реально произошла в Украине, президента которой с уважением принимают во всех западных столицах". Теперь, очевидно, маска начала слетать с лица Леонида Кумчи, который, как казалось раньше, был прозападно ориентирован".»

Собственные издания поддержал и Европарламент, от которого еще в начале декабря пришло послание за подписью председателя Комиссии Европарламента по связям с Украиной Ян-Маринуса Виерсмы. В нем выражалась озабоченность состоянием свободы слова в стране. Г-н Виерсма просил, чтобы украинские власти воздержались от репрессий в отношении депутата Верховной рады Александра Морозова и других лиц, пытающихся выяснить правду об исчезновении 16 сентября редактора интернет-газеты "Украинская правда" Григория Гиоргадзе.

Более всего меня удивила позиция Соединенных Штатов. Чего греха таить, в самом начале этого запутанного дела я свято верил, что основным сценаристом этого международного скандала является правительство США. Конечно, в целях маскировки Штаты могли специально не поднимать шума и стоять от всех особняком. Однако, борцы за демократию и свободу вели себя более чем скромно. По крайней мере, высказывания представителей власти были очень сдержанные. Кроме казенных фраз о «чувстве обеспокоенности» и «надежд на принятие необходимых мер со стороны украинского правительства, направленных на поиски убийц», ничего радикального либо обвиняющего нашу власть сказано не было. Скажу больше, некоторые политические силы не раз пытались привлечь Североамериканские Штаты в качестве третейского судьи. Причем, чтобы далеко не ходить и слать письма, просители пытались действовать через посла в Украине, Карлоса Паскуаля. Так еще, до опубликования скандальных пленок и обнаружения тела Гиоргадзе, 50 известных отечественных журналистов передали послу челобитную, в которой просили привлечь в расследовании этого дела ФБР??? Как на мой взгляд, это была довольно странная просьба. В конце ноября, когда труп журналиста уже было обнаружен, лидер социалистов Морозов опять предлагал обратится за помощью к послу США. Правда, в этот раз, просьба была поскромнее. Она заключалась в проведении, американскими специалистами экспертизы тела. Но, несмотря на все призывы о помощи, 14 декабря господин Паскуале во всеуслышанье заявил, что этот скандал, относится к «внутренней сфере страны». Довольно флегматическая позиция для представителя государства, которое в последнее время чаще всех совало нос в чужие дела. Конечно, это могла быть хитрая игра в «хорошего» и «плохого» следователя. Но, чтобы разыграть такую партию, заатлантическому гегемону необходимо было войти в сговор с Европейским Союзом. В таком случае Европа должна была позиционировать себя перед украинской властью исключительно с отрицательной стороны. Соединенные Штаты, при таком раскладе, выбрали для себя более комфортную позицию – Понтия Пилата, снимая с себя всю ответственность за происходящее. Убедить европейских лидеров выступать с ярыми нападками на правительство, соседствующего с «союзом» государства, было делом нереальным, даже для такого монстра как Североамериканские Штаты. Если уж и вел кто-то такую игру, то это действительно была организация, действующая во всемирном масштабе. Однако, все это было только домыслами. Получить через Интернет информацию, которая могла бы подтвердить или опровергнуть теорию масонского заговора против Украины, так и не удалось.

- Вот это можно уже нести на доклад, – сказал Рыбальский, взяв в руки оформленные мной сообщения о таинственном «Шабате». – Ну, что пошли к Волобуеву.

- Пошли, – принял я приглашение заместителя. - Между прочим, - сказал я Андрюхе уже в коридоре - несмотря на всю сверхъестественность этого заговора, я таки нашел косвенные подтверждения.

- Давай, для начала, доложем руководству, а потом поделишься своими открытиями, – бросил через плечо Андрей, подойдя к двери кабинета шефа.

Палыч внимательно прочитал документы. Пожурил за недостаточные данные. изложенные в отдельных сообщениях, и, узнав истинную причину моего пристрастия к написанию сочинений, дал указание составить обобщенную справку. Другими словами, я должен был изложить все сведения, которые были разбросаны по отдельным документам воедино. Опять ненужная писанина, однако спорить с Волобуевым было бесполезно. Не он ведь придумал эту отчетность.

Старый агентурист Валерий Павлович вкусил оперского хлеба сполна. Он бы до такого не додумался. Судьбоносный документ по предоставлению статистических данных работы с агентурой, в том виде, в каком он существовал в последнее время, изобрел форменный дебил. Он наверное негласного источника и в глаза не видел. Выглядел отчет в виде таблицы, в которую необходимо было вписать цифры по двум десяткам позиций. Половина из этих позиций была полной бредятиной. И самое главное, эта «чудо-таблица» даже приблизительно не отражала объективной работы подразделений.

Обобщающая справка по «Шабату» была составлена вечером того же дня. Своим содержанием она полностью удовлетворила начальника отдела. Как лицо, принадлежащие к управленческому звену, Волобуев отразил в своей резолюции всю многовековую мудрость руководителей. Палыч воистину был матерым начальником. Это проявлялось, в том числе, и в его резолюциях. Даже если справка была составлена грамотно, а запланированные мероприятия по проверке информации не нуждались в корректировках, Волобуев всегда находил повод для начертания пару-тройки строк. Самое поразительное – их смысловое содержание, в большинстве случаев, было уместно, и не считалось тавтологией. «Если на документе стоит только роспись руководителя, то это то же самое, если бы начальник написал «Видел». Такого управленца необходимо гнать в шею», – неоднократно любил повторять Виктор Павлович своим подчиненным. Короче говоря, Обобщенную справку начальник отдела оставил себе для доклада наверх, а сообщения возвратил автору, то есть мне. Вернувшись к себе в кабинет, я внимательно изучил «ЕБЦУ» – еще более ценные указания моего шефа. Как и полагается, в содержании резолюции не было ничего особо полезного для моей практической деятельности. Однако, начало послания излило большую порцию бальзама на истосковавшиеся по ласке от начальника отдела сердце опера. «Оперативная информация заслуживает серьезного внимания, и требует тщательной проверки!». «Значит, все-таки и Палыча зацепило!» – радостно подумал я. В последнее время Волобуев был крайне скуп на такие комплименты, и вышеизложенная надпись Виктора Палыча служила подтверждением крайнего удовлетворения моими результатами. Далее в его записках содержались тривиальные суждения по типу – «расширить», «умножить», «растопырить».

После того, как сведения по «Шабату» были легализованы перед руководителями отдела, мной незамедлительно были составлены необходимые запросы в отношении этой спецслужбы в аналитические информационные подразделения СБУ. Правда, результат моих стараний был, как и прежде, отрицательный. Сверх засекреченный разведорган каббалистов не проходил по оперативным учетам, и, как сообщалось, ни разу не попадал в поле зрения нашей доблестной контрразведки. Другой бы на моем месте впал в уныние, но я, как бывший комсомолец, решил руководствоваться крылатой фразой вождя мирового пролетариата и пошел другим путем. Мной был направлен запрос иного содержания. Я просил сообщить оперативно-значимые сведения в отношении религиозного течения «Каббалы». Полученный ответ содержал, не побоюсь этого слова, энциклопедические данные, в смысле они были взяты из «большой советской энциклопедии».

О том, что каббала – это мистическое религиозное течение в иудаизме, я знал и без этого. Не удивила меня и связь каббалы с масонством. Пришлось опять прибегнуть к открытым источникам информации. Для более досконального изучения объекта заинтересованности можно было воспользоваться книгами по мистике и магии, которые продавались в изрядном количестве на книжном рынке «Петровка». Однако, тратить время на изучение древнееврейских талмудов и теоретических книг по каббализму было занятием крайне утомительным, и продолжительным по времени. Посему, я решил почерпнуть минимальный запас необходимых знаний при помощи моего надежного агента – Интернета. Данные об этом загадочном и мистическом учении были совершенно противоречивые. Одни писали, что «Каббала» - это вовсе не религия, и имеет к теологии довольно косвенное отношение. Другие – напротив, заявляли, что это наивысшая форма познания Бога. В общем, история с Каббалой была крайне запутанной. Моя попытка прочитать одну из фундаментальных книг этого мистического учения «Зоар» (в переводе на русский язык «Сияние») особой пользы не принесла. Единственно, что я смог уяснить, это то, что каббалисты утверждают, что путь к высшему познанию состоит из 10 софитов – то есть ступеней духовного роста и 22 промежуточных стадий – цинтров, расположенных между этими софитами. Кроме того, удалось установить, что каббалисты придают особое - магическое значение цифрам и сочетанию букв. На этой основе даже были разработаны три основных теории – «гематрия», «нотарикон», «тамура». Короче говоря, я окончательно запутался. Был еще один интересный момент. Каббала долгое время была покрыта тайной и мраком. Как объясняли основные идеологи этого учения, долгое пребывание в подполье обуславливалось тем, что общество не было готово из-за своей дремучести и несовершенства принять у учителей бесценные знания. Однако, в последнее время, по мнению «отцов» этого культа, человек значительно вырос над самим собой, и особо продвинутые индивидуумы уже могут постичь такую полезную для дальнейшего духовного прогресса науку. Мнение было довольно-таки спорное. Как по мне, то в моральном и духовном плане мы далеко ушли от наших забитых предков. Только ушли почему-то назад, а не вперед. Но эти умозаключения к основной задаче поиска не имели никакого отношения. Каких либо призывов к всемирной революции со стороны поклонников древнего культа обнаружено не было. Этот факт меня немало расстроил.

Единственной оставшейся возможностью получить хоть какой-то компромат на это религиозное течение было обратиться к теологическим оппонентам – Православной Церкви. У меня было несколько знакомых, которые серьезно относились к Православной вере. Тем более, мой хороший знакомый – Николай, не так давно рассказывал мне страшные истории про идентификационные коды. Каббалисты любят цифры. Да и про новый мировой порядок он тоже рассказывал. Правда, все его истории были с большой примесью церковных приданий, но лучшего консультанта у меня пока не было. Я решил обратиться за разъяснениями именно к нему.


^ Апокалипсические прогнозы

Февраль 2001 г.


Пока я занимался своими околонаучными изысканиями, время неумолимо бежало вперед. 12 февраля 2001 года, господина Драча «ушли» в отставку. На его место был назначен экс-глава СБ Украины Радченков. Затем своей должности лишился министр внутренних дел и некоторые другие силовики. Жертвоприношение заметно успокоило страсти. Незаметно сместился и акцент поисковых мероприятий. Теперь, почему-то, все склонялись к версии тривиальной уголовщины. Это не могло не отразиться на работе и нашего отдела. Вначале, пропали ежедневные отчеты о результатах поиска виновных в исчезновении и смерти журналиста. Затем исчезла четкая установка руководства отдела на поиск организаторов «кассетного скандала» среди иностранных спецслужб. А на квартальном подведении итогов мы и вовсе были ошарашены. Нас «порвали» в очередной раз. Только на этот раз – за основные линии работы, так сказать, наши, родные. Когда Палыч обыденным тоном поинтересовался у Саньки, который по неосмотрительности сел недалеко от шефа, как продвигаются его дела по документации попыток сбора информации со стороны одного из сотрудников посольства, тот от удивления аж «язык проглотил». Нельзя сказать, что бедный Шура не готовился к подведению. Как раз, он был готов. За день до этого знаменательного события он до ночи просидел в кабинете и тезисно составил отчет о проделанной работе. Только, отчет он делал в отношении «президентских монологов». Все его потуги «выйти сухим из воды» оказались тщетны. Палыч, словно издеваясь над моим несчастным товарищем, и словом не обмолвился в отношении пропавшего журналиста. Волобуев «в дружеском тоне» рассказал Александру все, что он о нем думает как об «опре» и человеке, с точки зрения теории Дарвина. Согласно гипотезе Палыча, Санькин ближайший родственник от приматов был гамадрил. Виктор Павлович обосновал свое умозаключение, ссылаясь на сравнение умственных способностей этой обезьяны и стоявшего перед ним «человека-разумного». По словам, начальника отдела, они были практически равнозначны, что у одного, что у другого представителя фауны. После заключительного слова Волобуева, Санька опал на стул – как озимые. С остальными собравшимися была та же ситуация. С одной стороны – Палыч был абсолютно прав. Поиски убийц журналиста нас немного расслабили. После того, как Боря, Виталик и я начали черпать оперативно-важные сведения из Интернета, большинство оперработников решило не утруждать себя выполнением своих прямых функциональных обязанностей. Тупое перенесение наших изысканий в агентурные сообщения и справки позволяло коллегам по цеху, ничего не делая, иметь приличные показатели работы с негласными источниками. Буря обошла стороной только меня, Виталия и Бориса. Наверное, Андрюха держал Палыча в курсе дела касательно нашей реальной деятельности. Это подведение перелистнуло «кассетный скандал» как прочитанную страницу. Не могу однозначно утверждать, что все подразделения контрразведки свернули свою деятельность в отношении выявления причастности иностранных сецслужб к «делу Гиоргадзе», однако, непосредственно для нас, эта тема стала мало актуальной. Как ни странно, многие, выйдя из кабинета начальника отдела, откровенно тосковали по поводу окончания активных розысков шпионов причастных к записи «Гаранта». Подумать только: еще несколько месяцев назад все, без исключения, кляли этот дело, на чем свет стоит, а сейчас угрюмо сетовали на руководство, которое дало указание свернуть работу в этом «очень важном направлении».

Даже будучи поглощенным работой по сбору интернетовских сплетен, я не забывал про свою «основную грядку». Потихоньку, собирая информацию с негласных источников по своей контрразведывательной линии, я наскреб материалов на оперативно-розыскное дело, которое было, как никогда, кстати, в связи с «новым курсом партии». Да и с «кассетного скандала» я тоже умудрился поиметь выгоду. Информация о загадочном «Шабате» не пропала зря. Однажды утром я был вызван на ковер к заместителю. Рыбальский в официальном тоне передал личное распоряжение Палыча по сбору любой информации в отношении данной «надгосударственной спецслужбы». Понятное дело, что агентов способных добыть такую информацию, у меня не было. Оставалась одна надежда – на Православных.

Как и планировалось, я связался со своим старым другом Николаем. В отличии от меня, человека с легким налетом Православия, мой товарищ был верующим. От него я и хотел получить кое-какую информацию в отношении вселенского заговора «сил зла». Мои надежды были не безосновательны. Коля неоднократно рассказывал мне всевозможные «страшилки» о новом мировом порядке и всемирном тайном правительстве. Раньше меня эти россказни только забавляли, и я воспринимал их сугубо как «сказки для взрослых». Однако, после того, как я начал свои исследования в отношении каббалистического «Шабата», я изменил свое мнение к этим рассказам. Не откладывая в долгий ящик, я созвонился с Колей и назначил свидание. Мы договорились встретиться в пятницу вечером, после работы, в центре города. Как всегда, на встречу я опоздал – на целых полчаса. Самое обидное, что произошло это не из-за моей расхлябанности или дорожных пробок. И вышел я с ефрейторским запасом, так что на встречу я точно успевал. Но как только я запер дверь моего кабинета, как вдруг неизвестно откуда появился Рыбальский. Без лишних расшаркиваний Андрюха сразу перешел к делу. Руководству срочно понадобилась обзорная справка по одному оперативно-розыскному делу, которое было мной успешно закрыто еще в прошлое лето. Конечно, я пообещал заместителю начальника отдела придти завтра на полчаса раньше и выдать «на гора» нужный документ. Андрюха, посмотрел на меня, как на умственно отсталого, и максимально прямолинейно объяснил, что справка нужна сию минуту. Ну, самое максимальное, через пол часа. Все мои доводы были отметены как дела второстепенные и не имеющие к государственной безопасности никакого отношения. Дальше хуже. Оказывается, сей судьбоносный документ был опрометчиво уничтожен мной в конце года по акту. Андрюха был вне себя. Мое состояние тоже было далеко от спокойствия. Однако, в критических ситуациях голова у меня работала четко и хладнокровно. Я включил компьютер и через минут пятнадцать обнаружил в черновиках искомый файл. Но мои злоключения на этом не закончились. После того, как файл был послан на печать, принтер предательски выплюнул из своей разинутой пасти вместо документа какую-то матросскую тельняшку в полоску неприятного серого цвета.

- Чернила закончились, – сказал я в бессильной злобе, то ли на туповатую машину, то ли на Андрюху.

- Скинь на дискету! – предложил Рыбальский.

- Точно, давай! – я протянул руку с намерением получить заветный черный квадратик.

- А у тебя что, нет? – недоуменно посмотрел на меня Андрей.

- Есть, только я жлоб редкий, и дискеты свои кому попало не раздаю! – язвительно ответил я.

Андрюха шутки юмора не понял.

- Нету у меня дискеты! – как можно доходчивей объяснил моему начальнику отсутствие дисков «А» в моем арсенале технических средств.

- А где же ты их подевал? – очень неожиданно для меня спросил Рыбальский.

- Едрен-батон! - выругался я взглянув на часы. – Давай будем сейчас устанавливать, куда я дискеты подевал и зачем Сенька усы сбрил?

- Ладно не кипятись сейчас принесу. – Андрюха быстрым шагом вышел из кабинета.

Я еще раз взглянул на часы. Через пять минут я должен был стоять на платформе станции метро «Дарница». Я уже мысленно смирился с опозданием, так как добраться до места встречи мог, минимум, за минут двадцать, а то и все пол часа. Мобильного телефона у Коли не было, и поэтому звонить я мог только в рельсу.

- Время встречи изменить нельзя! – сказал я сам себе в полной безысходности.

Наконец-то дверь кабинета распахнулась и на пороге нарисовался Рыбальский.

- Давай дискету?! – бросил я Андрюхе уткнувшись в монитор.

- Да ты знаешь, у меня тоже, как на зло, ни одного диска не казалась. – Голос Рыбальского звучал как-то подозрительно спокойно. – Короче, я хотел у Палыча позаимствовать, а он мне сообщил, что начальник управления уже уехал. Так что, материалы завтра с утра представим на рассмотрение.

Дальнейшие события можно назвать одним словом «без комментариев». Я не проронил не единого слова, но по моему выражению лица Рыбальский и без излишних разъяснений все прекрасно понял.

- А я тут причем! – заорал Андрюха. – Они с меня требуют, а я с тебя.

Я никак не отреагировал на эту вспышку гнева и продолжал тупо смотреть на своего старшего товарища. Рыбальский окончательно вышел из себя и выскочил из кабинета, так хлопнув дверью, что даже кусок штукатурки упал на пол.

- Привет Колек, – сказал я своему приятелю. – Наверно замерз, пока меня дождался?

- Да, нет! - скромно ответил Николай.

- Извини, что опоздал. Понимаешь, есть такая профессия – Родину защищать. Только от кого ее защищать надо – до сих пор не понятно. То ли от шпионов, то ли от местных дебилов при больших должностях? Уже и не знаю, кто опаснее.

Коля моей шутки не понял, но будучи человеком воспитанным, скривил на всякий случай улыбку.

- Знаешь, что-то я так устал сегодня. Есть устойчивое желание напиться. Ты как? – поинтересовался я у Николая.

- Сегодня день постный – пятница. Так что, ты как знаешь, а я от употребления спиртного воздержусь, – без особого энтузиазма воспринял мое предложения приятель.

- Ну, тогда посидишь со мной за компанию? – то ли спросил, то ли попросил я. Даже сам не понял.

- Посидеть посижу! – успокоил меня мой товарищ. – Даже выпью, но только чаю.

- Вот и славно. Я знаю один очень даже пристойный «гадюшник». От метро недалеко, и цены не кусаются.

Расположились за столом в уголку зала, чтобы никто не мешал. Я был немного не в себе после этой истории с обзорной справкой. Мне был известен только один эффективный метод борьбы со стрессом - водка. Коля первый тост не поддержал, так как официант уж очень долго нес ему чай. После того, как алкоголь начал растекаться по венам, наступила приятная истома, внутреннее напряжение спало. Даже прошла обида на моих маразматических начальничков. Я полез в карман куртки и извлек пачку сигарет. Затем я бросил взгляд на Николая. «Вот беда, православные же с антагонизмом относятся к курению», – промелькнуло у меня в голове. Колебания мои длились мгновение. «Да, ладно! Бог терпел, нам велел! Так что и Колек потерпит», – решил я и вставил сигарету себе в рот.

- Ты не против? – поинтересовался я у Николая, чисто из вежливости.

- Я то, против никотина! – озорно ответствовал Колек. – Ну, раз ты уж куришь, не могу же я тебе этого запретить. Да и если даже не дам согласия, все равно меня не послушаешь.

- Это точно! – подтвердил я, подкуривая. – Короче, Коля, не буду тебя морочить и утомлять излишним этикетом, типа «как жизнь?», – перешел я сразу к делу. – Я с тобой вот на какую тему поговорить хочу. Помнишь ты мне про конец света, что-то такое, повествовал, про печать антихриста?

Мой интерес к этим мистическим событиям не был случайным. Ведь в «коде» или печати антихриста были цифры, а их я почему-то отождествлял именно с каббалой. Ведь приверженцы этого культа страдали «нумерологией». Да и новое царств, уготованное «зверю», могло оказаться тем самым всемирным царством Соломона, о котором мне рассказывал Валик. В любом случае, надо было отработать эту «маловероятную версию».

- Помню, – заинтересовался Коля.

- Так вот, Колян, надо чтобы ты мене сейчас все это по-новой рассказал, – изложил я Коле программу нашего вечернего заседания.

- Конечно расскажу. А если не секрет, то скажи, почему это тебя заинтересовало?

Я бы мог поступить по-другому. Николай, был человеком открытым, и в своей вере, на мой взгляд, немного перегибал палку. Относительно вопросов верования он мог рассказывать часами без остановки. Если бы я сильно захотел, мог бы преспокойным образом провести легендированный опрос. Аккуратно начал бы беседу с веры в Бога, а потом, постепенно, перевел бы на тему Апокалипсиса. В данном случае это было элементарно. Но почему-то я не захотел. Не знаю, но в тот момент я посчитал бесчестным использовать друга в качестве обычной информационной бочки, от которой единственная польза – это черпание нужных тебе сведений.

- Врать не буду. Нужно для работы, – Ннапрямую заявил я.

- А что, до чего-то докопался? – любопытство у Николая было воистину детским, и наивным.

- В том-то и дело, что до чего-то. Ты, Колек, извини. Я понимаю, что с моей стороны это свинство, переходящее в скотство. Но поделиться своими сведениями с тобой я пока не могу. Сам понимаешь – работа такая. Однако, могу пообещать, что если все, над чем я сейчас работаю, подтвердится, то о конечном результате ты узнаешь первый. Даже раньше прессы.

Николай понимающе кивнул головой.

- Изложи мне, пожалуйста, еще раз теорию про этот идентификационный номер, и почему вы считаете его печатью дьявола? – начал я свой опрос.

- Скажем, это еще не сама печать. В «Апокалипсисе» Иоанна Богослова, четко сказано, что печать будут ставить на правую руку и чело, тесть лоб, – поправил меня мой товарищ.

- Так чего же вы тогда против него протестуете? – продолжил я разговор в нужном русле.

- Потому как, это все равно, что для православного человека обряд крещения, – горячо сказал Коля. – Так сказать, первая ступень, к царству антихриста.

- А откуда взялось такое мнение, что это, «крещение», или, скажем, первая ступень к пришествию лукавого?

- На это я тебе точного ответа не дам, – сказал Николай, немного поразмыслив. – Однако, знаю твердо, что все, о чем говорят, все подтверждается.

Было заметно, что эти расспросы Коля воспринял как недоверие с моей стороны, и, казалось, что даже немного обиделся.

- Коля, пойми меня правильно, – решил я объяснить своему другу свою линию поведения. – Я тебе вопросы задаю не потому, что хочу над тобой подшутить, или там, скажем, тебе не верю. Мне просто надо во всем тщательно разобраться. Для этого я и спрашиваю, чтобы все правильно понять.

- Да я все понимаю, – виноватым голосом сказал Николай.

- Вот и хорошо. Так обоснуй мне эту точку зрения, – вернулся я к вопросу о кодах.

- А что тут, собственно, обосновывать? Все и так ясно. Что в Апокалипсисе сказано: «Всем малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его».

- Ну и что с этого? По моему число это, если мне память не изменяет шестьсот шестьдесят шесть, – возразил я Николаю. – Наличие чисел в коде – это еще ничего не значит. Да и принимать номер меня никто не насиловал.

- Это только в фантастических голливудских боевиках будут монстры по улицам бегать и насильно печати ставить. Причем, во всеуслышание объявлять, что это знак антихриста. А на самом деле люди примут это все добровольно.

- Что выходит, что всех нас обманным путем «пометят»?

- А дьявол на то и зовется лукавым, чтобы обманным путем людей с пути истинного сбивать. И, кроме того, вот ты говоришь, что тебя никто не заставляет код принимать.

- Совершенно верно, – подтвердил я сказанное.

- Ничего ты не знаешь, потому как в государстве работаешь, и дальше своего носа ничего не видишь. Ты попробуй без этого кода на работу устроиться? Не возьмут. Опять же, если даже возьмут, то зарплату не начислят, потому как для этой процедуры код необходим. Нет зарплаты, нет денег. Следовательно, ни купить, ни продать ты ничего не можешь. А самое главное – мне никто так и не смог объяснить: зачем этот код нужен. Я все понимаю, старую систему учета поменяли на новую. Но чем новая лучше, чем старая? В чем преимущество? Никто об этом толком сказать не может. Выходит, что код ставят вовсе не потому, что систему налогообложения усовершенствуют, а вообще непонятно зачем. Это что, не прямое подтверждение писания?

- Скорее, косвенное, – возразил я.- Тем более, что в писании сказано, что ставить эту метку будут на руку либо лоб, а у меня пока все чисто.

- Это пока. Поверь мне, найдут повод и туда печать влепить, – заявил Николай серьезно.

- И долго ждать осталось? – недоверчиво поинтересовался я.

- По всем признакам, уже не долго. Ты знаешь, что написано у пророков: «и воссядет антихрист в доме моем», – таинственным тоном произнес Николай.

- Я чего-то не понял? – переспросил я. – Где этот дом, и кто на него хочет сесть? Или это все аллегории?

- Да нет, сие объективная реальность. Правда дом этот пока добросовестно отсутствует. Потому как место это – храм Соломона. Это был Божий дом, построенный по завету царя Давида. Он обещал дом Богу построить, но так как на нем много крови было, Господь запретил ему самому храм строить, а заповедовал, чтобы сын его Соломон клятву исполнил. Затем храм был разрушен римлянами. Так Господь наказал народ свой за то, что иудеи Сыну Божьему не поверили. По приданиям, до прихода дьявола храм восстановлен не будет. Его уже несколько раз пытались восстановить. Последняя попытка была при римском императоре Юлиане Безбожнике. Он решил, для того, чтобы опровергнуть библейское пророчество, назло всем христианам восстановить здание. Но как только начали работы по восстановлению храма, то случилось землетрясение, и строители отказались работать.

- Ну уж, ладно. Будет тебе, жуть наводить, – усомнился я в достоверности рассказа моего товарища. – И вообще, с чего это ты решил, что храм этот евреи восстанавливать собираются?

- Ты про господина Рабиновича Владимира слыхал? – задал мне вопрос Коля.

- Не знать такого человека – это полное свинство! Конечно, слыхал, – сострил я.

- Так вот, – продолжил свое доказательство Николай. – Он для будущего храма уже золотую минору отлил, и в Иерусалим переправил. Скажу больше: к построению уже все приготовлено, и, как утверждают сионисты, для строительства им понадобится всего два-три месяца.

- Так, а чего они до сих пор этот храм не отстроили, раз все готово? – скептически заметил я.

- Значит, еще не время, – спокойным тоном ответил Коля.

- Ладно, Колек, ты мне вот что лучше расскажи, - перевел я разговор на более конкретные факты. – Тебе что-нибудь про масонов отечественных известно?

- В смысле? – переспросил Николай.

- Ну, они хоть есть в родном отечестве?

- Ты у меня такие вещи спрашиваешь? – недоумевал мой приятель. – Сам в СБУ работаешь, и что, про масонов ничего не знаешь?

- Допустим, что по своим прямым обязанностям масонами я не занимаюсь. Однако, не буду скрывать, есть у меня к ним интерес, можно даже сказать – профессиональный.

- Если так, то скажу тебе, что наш первый президент масон, – важно прорек Николай.

- Это кто, Кравчуков, что ли? – постарался я изобразить недоумение.

- Он самый, – продолжал Николай. – Ты что-нибудь про орден «Святого Станислава» слыхал?

- Краем уха. Только честно должен тебе сказать: эта организация на масонскую не сильно смахивает. Больна она какая-то, альтернативная, как для тайных обществ. В подполье не скрывается, свои принципы открыто излагает. Даже сайт свой имеется.

- Ну, ну! – ехидно покивал головой Колян. – И, конечно, в то, что эта организация никакими тайными делишками не занимается – в это ты свято веришь?

- А какие у меня есть поводы для сомнений? – недоуменно поинтересовался я.

- У меня есть, – утвердительно ответил Коля. – Ты знаешь, что этот орден польский.

- Да хоть китайский! – подтрунил я над товарищем.

- Сейчас объясню, – невозмутимо продолжал Николай. – Ты чтони-будь про протокол «Сионских мудрецов» слышал?

- Нет, – спокойным тоном ответил я на поставленный вопрос.

- Буду предельно краток. Это можно сказать план сионского заговора касательно мирового господства. В 1840 году, или около того, в Кракове был созван еврейский парламент. Там и были определены основные тезисы, которые легли в основу этого «протокола». Про Польшу, вернее, про тайные общества, обосновавшиеся там, можно рассказывать очень долго. Причем, многие из этих всех организаций очень мутные. Подчиняются непонятно кому. Но даже это не главное. Слышал что-либо про Пжизинского?

- Это который Збигнев? Он, если мне память не изменяет, еще работал советником по национальной безопасности в конце семидесятых-начале восьмидесятых? А теперь он советник в Центре международных и стратегических исследований; член правления директоров Национального фонда за Демократию. Почетный председатель Фонда AmeriCares. Есть такая частная филантропическая организация, занимающаяся гуманитарной помощью. А еще, он член совета попечителей некоммерческой организации Freedom House, попечитель Трехсторонней Комиссии. Ко всему прочему организатор и председатель Американо-украинского Консультативного Комитета, – блеснул я своими познаниями в отношении данного лица.

- Так вот! – сказал Николай, развивая свою мысль дальше. - Товарищ Пжизинский, входит в состав мирового правительства, и причастен – занимается кураторством масонских орденов. По крайней мере, в Польше и у нас.

- А откуда такие данные? – скептически поинтересовался, я.

- От верблюда! – сказал Николай возмущенно. – Начнем с того, что он мировое единение проповедует.

- Ну и что с этого. Может он в душе марксист, - продолжал резвиться я. – Дедушка Ленин, тоже всех к единству призывал. Или у православных интернационал не приветствуется?

- Ты знаешь, что Пжизинский объявил войну православию. Он сказал, что это последний враг США!

- Скорее похоже на личную месть, чем на довод!? – упрекнул я Николая в необъективности.

- Для кого, как! – ответил Коля ничуть не смутившись. – Понимаешь, для полного объединения всех народов в «единое царство», необходимо устранить единственно-оставшуюся сдерживающую силу…

- Православие! – не дал я товарищу закончить мысль.

- Совершенно верно! – подтвердил мое высказывание Николай.

- Ну, с духовной точки зрения, я тебя могу понять. Истинная вера, и все такое, но с мирской – неубедительно.

- Со всех сторон убедительно! – не сдавался Коля. – Понимаешь, православные, последние в Европе, кто не хочет объединяться в единую религию. Нет, мы конечно хотим этого. Но, просто, все кто хочет с нами объединиться, должны признать наши принципы, и, соответственно, ими руководствоваться.

- А, кто не хочет? – поинтересовался я.

- «Кто не с нами – тот против нас» – так сказал Спаситель, - процитировал Коля отрывок из «Нового завета».

- Ну, а как на счет толерантности?

- В догмах истинной веры толерантности быть не может! – твердо сказал Николай.

- Хорошо. Это пока опустим. Ты мне лучше скажи, как русский человек русскому человеку: Пжизинский – еврей?

- Да! – утвердительно сказал Колек, не задумываясь.

- Слушай, а может он каббалист?

- Вполне возможно.

- А, что ты про каббалистов, вообще знаешь? – продолжил я свой опрос.

- На эту тему тебе лучше всего с отцом Федором поговорить. Он, по-моему, даже научную работу писал про секты; наверно, и про каббалу знает побольше, чем мы с тобой.

- Хорошо, а как мне этого отца найти?

- Он в скиту, около Чернигова живет. Я туда поеду в четверг. Если хочешь, давай вдвоем.

- Посмотрим Коля. Если время выкрою, то обязательно присоединюсь. Спасибо тебе за консультацию.

- Да, всегда пожалуйста. Лишь бы в прок пошла.

- А вот этого я тебе обещать не могу, – сказал я.

На следующий день я, как истинный оперработник, решил провести небольшую проверку информации, полученной от Николая. Отыскав в записной книжке нужный номер, я позвонил своему приятеля Григорию, который работал в налоговой милиции.

- Здравия желаю, господин майор! – ответил я на привычное «ало».

Хотя я и не представился, но товарищ меня сразу же узнал, не оставив надежды на несметные богатства в обозримом будущем.

- Гриша, мне твоя помощь нужна. – перешел я к сути. – Тут, понимаешь, надо одного человека установить.

- Тебе лично? – насторожился налоговик.

- По работе! – успокоил я своего приятеля.

- Так, а вы что? Сами не можете?

- В том-то и дело, что не можем. Токмо на вас родимых уповать остается, – пошутил я

- Да не может такого быть! – сомневался в моей искренности Гриша. – Чтобы всесильное ЧК не могло человека установить?!!!

- Оказывается, может! – польстил я своему товарищу.

- Ну, тогда излагай. Кого и где я должен «пробить»? Давай установочные данные, или что ты там на него имеешь.

- Имею, только индификационный код! – сказал я Грише. – Погоди, сейчас найду, где его записал.

- Сейчас я ручку возьму и лист, куда записать, – попросил тайм-аут мой знакомый.

Пауза была как никогда к стати. Дело все в том, что кода у меня с собой не было. Кроме своего собственного. Естественно, давать для проверки его я не хотел. В столе тоже ничего подходящего не оказалось. «Ладно, поменяю, со своего пару цифр»: нашел я выход из создавшейся ситуации, и начал диктовать.

- Погоди, - сказал мне Гриша,окончив записывать цифры. – Что-то ты мне не то продиктовал.

- В смысле?!

- Да код какой-то не правильный. А название у тебя есть? – поинтересовался Гриша.

- Не понял, какое название?

- Предприятия.

- Так это код не предприятия, а человека, или, как это у вас называется, физического лица, - внес я ясность.

- Вы там, у себя в конторе, на голову не хвораете? Может у вас там сейчас эпидемия менингита? Или ты меня подколоть решил? – начал злиться Григорий.

- Ничего я тебя не подкалываю, – надулся я в свою очередь.

- Ну так, а зачем глупые вопросы задаешь? Как я тебе по одному коду человека найду, если он не частный предприниматель?

- Так у вас же база есть, этих самых кодов. Вы же там население пугаете, что по ним доходы проверяете. И на работу без них не берете.

- База есть. Только без установочных данных на лицо я тебе ничем помочь не могу.

- Так на фига вы их вообще вводили, если все равно ничего узнать по ним не можете? – разошелся я.

- Хоть ты мне мозги не долби, – окрысился Гриша. – Ели тебя что-то не устраивает, пиши Председателю налоговой администрации, пусть он тебе все объясняет, а я ничем тебе помочь не могу! - в трубке раздались короткие гудки.