Цветовая палитра в произведении и. С. Тургенева «записки охотника» содержание

Вид материала

Реферат

Содержание 2.2. Поэтика цвета в произведении «Записки охотника».

Подобный материал:

• Поэзия народной жизни (по рассказу И. С. Тургенева «Бирюк») Цикл, 16.83kb.
• Литература 10 класс. Урок семинар на тему : «Записки охотника», 98.19kb.
• «Записки охотника» и«Муму» И. С. Тургенева первая систематическая попытка изложения, 1022.47kb.
• От очерка к рассказу (жанровая специфика «записок охотника» И. С. Тургенева), 82.33kb.
• И. С. Тургенева «Свидание». Рассказ, 106.41kb.
• А. С. Пушкин «Повести Белкина», «Дубровский» И. Тургенев «Записки охотника», 9.5kb.
• Ассоциативно – цветовая палитра рассказа К. Паустовского «Снег», 115.2kb.
• Прилагательные, их семантика и форма в творчестве Тургенева (курсовая), 13.89kb.
• Список литературы на лето, 7.88kb.
• 10 класс. Герцен А. И, 11.51kb.

^

2.2. Поэтика цвета в произведении «Записки охотника».

“Записки охотника” – шедевр художественного повествования.

И.С. Тургенев был, как известно, выдающимся стилистом. По красоте и изящности словесной живописи ему не было равных среди современников, и лишь А.П. Чехов и И.А. Бунин в полной мере освоили мастерство ажурного словотворчества, умение вместить огромный художественный смысл в небольшом пространстве красиво соединенных слов. Мы привыкли думать, что язык прозы Тургенева гармоничен в тщательно продуманном и согласованном многообразии грамматических форм и значений. В целом это так и есть. Но порой писатель шел на бесстрашные эксперименты со словом.

В каждом из рассказов “Записок охотника” есть та неповторимость речи и смысла, которая делает его рассказ законченными прекрасным в своей отдельности. Но, любуясь матовой белизной крупной жемчужины, мы все же помним о том, что красота жемчужной нити есть та завершенность неведомого нам и прекрасного замысла, в котором нет и не должно быть видимого истока и предела. Но за правдой факта и наблюдения в рассказах Тургенева всегда присутствует то, без чего немыслимо художественное повествование: воображение, поэтическое одухотворение мира видимого, слышимого и осязаемого. Художественная мысль писателя творит пространство смысла, в котором люди, животные, деревья и предметы вовлечены в бесконечный поток развивающейся жизни³⁷.

“Записки охотника” именно потому и отнесены временем и людьми к шедеврам художественного повествования, что в каждом из рассказов есть то неповторимое соединение “силы”, “воображения” и “выдумки”, которое извлекает поэзию из обыденного, неповторимое – из заурядного. А сами “Записки охотника”, то есть заметки, обрывки воспоминаний из отрывочных наблюдений бывалого охотника стали теми художественными “растениями”, которые бесконечно долго живут в историческом времени.

Главная тема “Записок охотника”, сквозной мотив, пронизывающий все повествование – это мотив жизни.

Философия художественной мысли И. С. Тургенева такова, что она чутко улавливает основное, первородное противоречие жизни – ее связь со смертью. Как день предвещает ночь, так торжествующий восход солнца несет в себе неизбежность заката и наступления тьмы, так и рождение, начало жизни тут же, сразу определяет ее меру и предел.

В этом смысле род тургеневского рассказа неслучаен и принципиально важен. Охотник – может быть единственный человек на земле, кому дано постичь полноту и радость жизни “через” отъятие жизни другой. Иначе говоря, через чужую смерть.

Если воспринимать охоту именно таким образом, то есть как преднамеренное и искусно подготовленное убийство беззащитных существ, то фигура охотника выглядит непривлекательно.

“Записки охотника” – не о смерти животных, хотя об этом постоянно упоминается в рассказах, то книга о жизни людей, об их мужестве. Спор о том, является ли охота убийством или развлечением, – давний, и, похоже, никакие, самые, что ни на есть “зеленые” охранители природы не приведут мир к тому благостному состоянию, когда от человека перестанет исходить угроза умышленной смерти живому.

Цветовая гамма поражает разнообразием у утонченностью: приветно-лучезарный, лиловый блеск кованого серебра, золотисто-серый, бледно-лиловый. Звуков никаких мы не слышим. Природа царственна и благосклонна…Человека в пейзаже нет, он не властен управлять этой мощью и красотой, а лишь с восторгом взирает на Божие творение³⁸.

Вдруг все меняется: краски, звуки, запахи, микрообразы второй части экспозиции (небо, облака, солнце, лучи - земля, бездна, пустота..) противопоставлены элементам пейзажа июльского дня.

	Краски	Звуки	Запахи	Микрообра-зы
День	Белый, золотисто-серый, розовый, лиловый, алеет и т. д.	Нет!	Пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой.	Небо, облака, солнце, лучи.
Ночь	Лилась темнота, все чернело, угрюмый мрак, синева ночи…	Утихало, перепела изредка кричали, утихали шаги, застывающий воздух…	Сырость, вечерние пары	Земля, бездна, пустота

Мы видим, что при описании картин природы Тургенев пользуется такими художественными приемами, как: эпитеты («солнце светлое и приветно лучезарное… мирно всплывает, свежо просияет», «неприятная, неподвижная сырость», «пустынное поле»….; сравнения: облака, подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы,… почти не трогается с места..»; метафоры: «утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем»; «солнце… мирно всплывает»; «хлынули играющие лучи»; «трава... белела ровной скатертью»; «даже с вышины лилась темнота»; олицетворения: «заснувшие верхушки леса»; «звездочки зашевелились»; «жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить над землею»³⁹.

И.С.Тургенев пережил период довольно сильного увлечения сравнениями. Особенно ярко это проявилось в "Записках охотника", в которых иногда можно насчитать по три-четыре сравнительных оборота на одной странице. Порой несколько таких конструкций оказываются в рамках одной фразы. Сравнения с союзом "как" обычно короткие, состоят из двух-трех слов. Зато ситуативные обороты с союзами "словно", "точно", "как бы", "как будто" и вводным словом "казалось" нередко превращаются в развернутые. Есть и общеязыковые сравнения, но преобладают авторские.

Несмотря на изобилие сравнений, они не привлекают особого читательского внимания, поскольку в основном выполняют традиционные, локальные функции и становятся как бы приметой художественной "обработанности" текста, знаком его литературности.

В то же время, по крайней мере - применительно к "Запискам охотника", эти формы отражают состояние рассказчика, знакомящегося с народной жизнью, не очень ему известной, и потому прибегающего к предположительным, неуверенным интонациям, пытающегося не слишком известное и не слишком, быть может, понятное пояснить сравнениями с известным.

В «Записках охотника» И. Тургенева, замечательного колориста, мы находим точные натурные наблюдения относительно влияния освещения на цвет. Зрительные впечатления писателя отчетливы, как у живописца⁴⁰. Он рассказывает, как от зари до позднего вечера бродил с ружьем за плечами. Ранним утром  – «зеленой чертой ложится след ваших ног на побелевшей траве»; днем  – «кусты раскаляются и словно желтеют на солнце»; вечером – «вдали ложится мягкий пар, теплый на вид; вместе с росой падает алый блеск на поляны, еще недавно облитые потоком жидкого золота». А ближе к ночи – «Вон над черными кустами край неба смутно яснеет… Что это? – пожар? Нет, это всходит луна…» Пар, «теплый на вид», – это точное определение качественного своеобразия цвета. Кусты  – то «словно желтеют», то «черные», поляны  – то облиты «потоком жидкого золота», то «алые», цветовой образ меняется, и этим передается состояние природы.

«Записки охотника» явились переходом от на­чального периода творчества И. С. Тургенева, в те­чение которого он создал множество стихотворе­ний и поэм, к новому этапу творчества, к реалистической прозе. И. С. Тургенев, поставив­ший перед собой новые творческие задачи, обра­тился для их воплощения и выражения к расска­зам-очеркам, которые характерны для писателей «натуральной школы». Обращение к этому жанру позволило Тургеневу почти с документальной точ­ностью описывать нелегкую жизнь крестьян, нравы и быт помещиков; однако повествование лишено сухости, так как во всех рассказах при­сутствуют лирические пейзажные зарисовки, в которых сказалось своеобразие тургеневской ма­неры.

«Записки охотника» состоят из двадцати пяти рассказов, представляющих собой отдельные за­конченные произведения, разнообразные по со­держанию и художественным особенностям. Одна­ко при чтении «Записок охотника» создается впечатление целостности, чувствуется внутреннее единство рассказов. Это единство объясняется, прежде всего, близостью тематики, общностью со­держания (правдивое, реалистичное изображение жизни крестьян и помещиков) и идейной целе­устремленностью рассказов, их антикрепостни­ческой направленностью. Кроме идейного единст­ва рассказов «Записок охотника», важную роль играет художественная канва, поэтичность и эмо­циональность рисунка⁴¹.

В основе художественной стройности «Записок охотника» – образ рассказчика (охотника), от лица которого ведется повествование. Рассказчик обычно принимает непосредственное участие в описываемых событиях и не скрывает своего отно­шения к ним. Он слушает (или подслушивает, как в «Конторе» и «Свидании») разговоры действую­щих лиц, иногда вмешиваясь в беседу, или специ­ально расспрашивает их о жизни, попутно сооб­щая читателю уже известные сведения об этом лице.

Можно отметить и другую особенность «За­писок охотника». Рассказчик часто обращается к читателю, активно привлекая его к восприятию происходящего. «Дайте мне руку, любезный чита­тель, и поедемте вместе со мной», – так начина­ется рассказ «Татьяна Борисовна и ее племян­ник». Рассказчик ведет непринужденную, живую беседу с читателем: «Вечером мы с охотником Ермолаем отправились на «тягу»... Но, может быть, не все мои читатели знают, что такое тяга. Слу­шайте же, господа» («Ермолай и мельничиха»). Далее рассказчик опять адресуется к читателю: «Итак, мы с Ермолаем отправились на тягу; но извините, господа: я должен вас сперва познако­мить с Ермолаем». Кроме того, рассказчик вежлив и ненавязчив. Вот как заканчивает он рассказ «Однодворец Овсяников»: «Но, может быть, чита­телю уже наскучило сидеть со мною у однодворца Овсяникова, и поэтому я красноречиво умолкаю».

Так же трогательно Тургенев заканчивает «За­писки охотника», произнося в заключительном рассказе «Лес и степь» теплые, дружеские слова: «Однако пора кончить. Кстати заговорил я о весне: весной легко расставаться, весной и счастливых тянет вдаль... Прощайте, читатель; желаю вам постоянного благополучия». В этом рассказе с особенной отчетливостью видна глубокая и неж­ная любовь Тургенева к природе, его проникно­венная наблюдательность.

Обилие и яркость используемых рассказчиком эмоциональных эпитетов, сравнений, метафор, восклицательных предложений передают его вос­торженное отношение к природе. Он хочет увлечь читателя, о чем говорят постоянные обращения, призывы, направленные на то, чтобы разбудить воображение и чувства читателя, заставить его ощутить переживания автора.

В других рассказах описания природы создают лирическое настроение, готовят читателя к вос­приятию дальнейшего повествования (если они расположены в начале рассказа). Например, в рас­сказе «Бежин луг» удивление и тайное беспокой­ство охотника, заблудившегося и попавшего в не­знакомые места под спускающимся покровом ночи, настраивает читателя на необычный, таин­ственный рассказ. Белые камни в лощине в виде котла («...казалось, они сползлись туда для тайно­го совещания...»); неожиданно открывшаяся под ногами охотника «страшная бездна», ночной сум­рак и туман, гробовая тишина – все это подготав­ливает читателя к страшным историям о всякой «нечисти»: русалках, домовых, леших, оборот­нях, покойниках и даже об антихристе (Триш­ка – «удивительный, лукавый человек»).

Эти истории рассказывают мальчики в ночном у костра, к которому вышел из леса охотник. С большим вниманием и любовью Тургенев описывает крестьянских детей, метко выделяя индиви­дуальные черты каждого мальчика. Наиболее вос­торженно писатель говорит о Павлуше: «Что за славный мальчик!» Автор восхищается его «сме­лой удалью и твердой решимостью», с какой он, безоружный, ночью, «нимало не колеблясь, по­скакал один на волка...».

Рассказчик сразу заметил одаренность Павлуши: «...глядел он очень умно и прямо, да и в голосе у него звучала сила». Павел, смышленый, умный мальчик, только слушает истории о «нечисти», сам же рассказывает о реальных событиях, происходивших в его деревне во время солнечного затмения. Однако темнота и необразованность берут свое: Павлуша верит при­метам, он суеверен, как все крестьянские дети и взрослые, крепостные крестьяне. Природные спо­собности, не получив развития, увядают или вос­принимаются окружающими как ненормальность.

Так, в рассказе «Касьян с Красивой Мечи», кучер Ерофей презрительно говорит об умном, грамотном Касьяне, что тот «чудной человек: как есть юродивец», «неабнакавенный», «непостоян­ный такой, несоразмерный даже». Ерофей от­носится к очень распространенному типу людей, которые воспринимают все им неизвестное, выхо­дящее за узкие рамки их мышления как несерьез­ное и ненужное.

Касьян вылечил Ерофея от золо­тухи, но все равно он «глупый человек, как есть», по заключению Ерофея. Глубоко верующий в Бога, Касьян живет в единении с природой: он перекликается с птицами, собирает разные травы, осуждает рассказчика-охотника за то, что тот убил птицу: «...великий грех показать свету кровь, великий грех и страх...» Пешком Касьян исходил половину страны и узнавал новые места с радостью и любовью: «...ходил на Окукормилицу, и на Цну-голубку, и на Волгу-матушку, и много людей видал, добрых хрестьян...» Он верит в древнюю легенду о теплом далеком крае, «где живет птица Гамаюн сладкогласная, и с дерев лист ни зимой не сыплется, ни осенью, и яблоки растут золотые на серебряных ветках, и живет всяк человек в довольстве и справедливости...». Касьян верит в этот рассказ, отражающий мечту простого народа о рае и «царствии Божием на земле».

Человеком, близким к природе, был и Калиныч, не любивший рассуждать и веривший всему слепо. Он «принадлежал к числу идеалистов, ро­мантиков, людей восторженных и мечтатель­ных...». Калиныч благоговел перед своим бари­ном, прислуживал ему и «наблюдал, как за ребенком». В рассказах охотника о загранице ро­мантическую натуру Калиныча «трогали описа­ния природы, гор, водопадов, необыкновенных зданий, больших городов».

В гармонии с природой доживает свой век па­рализованная Лукерья из рассказа «Живые мощи». Стараясь не думать о своей беде, абсолют­но беспомощная и тяжело больная, Лукерья вся превращается в зрение и слух и умиленно наблю­дает за семьей ласточек, за случайно заскочившим зайцем, напомнившем ей важного офицера; за «курочкой-наседочкой» с цыплятами; слушает, как жужжат пчелы, воркует голубок, чувствует запахи с полей и из сада.

Темной зимой Лукерья рада трескотне сверчка или возне мышей. Смирен­но перенося страдания, Лукерья возвысилась душой и сняла все грехи не только с себя, но и с покойных своих родителей. Ее посещали вещие сны: о том, как уводит ее в рай Христос, оставляя ее болезнь на земле; как сама смерть назначает ей срок. Умирая, «она все слышала колокольный звон», шедший, как она говорила, «сверху».

Тургенев показал и других крестьян, отдаляю­щихся от природы, пытающихся обустроиться в обществе в новых условиях. Рассмотрим один из таких персонажей: «Хорь был человек положи­тельный, практический, административная голо­ва...» У него крепкое хозяйство, большая семья; он «ладил с барином и прочими властями. Его познанья были довольно, по-своему, обширны», од­нако «водились и за ним многие предрассудки и предубеждения». «Баб он, например, презирал от глубины души», считал, что «баба – мужику слуга». Хорь был человек, который знал свое место (он не хотел, например, откупиться от поме­щика) и «действительно понимал свое положе­ние», чего нельзя сказать о бурмистре из одно­именного рассказа⁴².

Имея в своих руках власть, бурмистр Софрон разбогател на торговле и притеснении крестьян подчиненной ему деревни. Однако «стариков-то, что побогаче да посемейнее, не трогает», а обирает и закабаляет бедных, чем-либо не угодивших ему мужиков, не имеющих права голоса. Лютым зве­рем предстает он перед крестьянами, а перед по­мещиком — исполнительным слугой, пекущимся о благе крестьян и порядке в его деревне, где он своевольно правит, исправно посылая барину оброк. Барин же этот (Пеночкин) считает себя отцом крестьян и совершенно не вникает в управ­ление отдаленной деревней.

Напротив, он считает Софрона «государственным человеком, молод­цом». Пеночкин старается предстать перед рас­сказчиком гуманным и хорошим хозяином, но «случайные неприятности» (сцена с ненагретым вином, с жалобой крестьян) выдают его деспотич­ную, жестокую натуру.

В «Записках охотника» встречаются разные образы помещиков. Например, сумасбродный Чертопханов, ставший гордецом и забиякой после того, как получил (вместо ожидаемого богатого) нищее наследство. Он «неслыханно дерзко обра­щался со всеми, даже с установленными властя­ми». Однако Чертопханов обладал добрым и бла­городным сердцем и помог выйти застенчивому, кроткому, слабому Недопюскину из неприятной ситуации, после чего они не разлучались, жили вместе, и «неограниченная благодарность Недопюскина скоро перешла в подобострастное благо­говение».

В рассказе «Конец Чертопханова» последний спасает незнакомого ему человека от смерти, за что тот достает Чертопханову великолепного коня, ставшего последней утехой и радостью не­счастного помещика.

Несчастен также и безымянный «Гамлет Щигровского уезда». Обедневший помещик не может найти себе применения, оказывается беспомощ­ным и не приспособленным к жизни из-за своей бесхарактерности и, как он говорил, «неориги­нальности».

Невозможно охватить всего многообразия че­ловеческих характеров, представленных в «Запис­ках охотника». Это и талантливый Яков («Певцы»), спивающийся в кабаке; и правдоиска­тель Митя («Однодворец Овсяников»), заступаю­щийся за крепостных; и лесник Бирюк («Би­рюк»), ответственно несущий свою службу, и многие другие: крестьяне, помещики, дворяне, фабричные рабочие, купцы.

Своеобразен и язык повествования. Помимо бесспорного умения писателя передавать индиви­дуальные черты в речи самих действующих лиц и очень точно подбирать эпитеты, выделять мелкие, но очень выразительные детали, хочется отметить умение Тургенева использовать необычные, очень живые сравнения. Например, осенний «чрезвычайно мелкий и холодный дождь... не хуже старой девки, неугомонно и безжалостно приставал» к охотнику. Или: дом Чертопханова «торчал на голом месте, в полуверсте от деревни, как говорит­ся, «на юру», словно ястреб на пашне». Еще одно интересное сравнение: «...староста отвечал... как-то вяло и неловко, словно замороженными паль­цами кафтан застегивал».

Для кого-то могут показаться странными выра­жения, которые употребляет Тургенев, описывая уставшую в жару собаку, которая «в ответ на уко­ризны своего господина униженно виляет хвостом и выражает смущение на лице...». Однако тому, кто по-настоящему любит и понимает этих умней­ших животных, такая фраза близка.

«Богатый художественный мир «Записок охотника» на­полнен любовью автора к родной природе и к людям, живущим рядом, наполнен особой, турге­невской, атмосферой и творческим увлечением, которое «неотразимо овладевает симпатией чита­теля, с первой страницы приковывает к рассказу мысль его и чувство... И пройдет много време­ни – читатель может забыть ход рассказа, поте­рять связь между подробностями происшествий, упустить из виду характеристики отдельных лиц и положений, может, наконец, позабыть все про­читанное, но ему все-таки будет памятно и дорого то живое, отрадное впечатление, которое он испы­тывал при чтении рассказа»⁴³.