Тайны русского народа ( в поисках истоков руси). Демин в

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22

Женская природа Солнца легко прослеживается и в сказочном

образе Царь-девицы. Она -- всесильная солнечная дева (в сказке

Ершова "Конек-горбунок" она -- сестра Солнца); живет за

морем-океаном или огненной рекой; владеет чудесным дворцом, из

окон которого видна вся Вселенная; от ее взоров нельзя

спрятаться ни в облаках, ни на суше, ни под водой. Другое ее

имя -- Царевна Солнце. По старым русским представлениям Солнце

(Солонь) находится в брачных отношениях с Месяцем. Если в

сказках и песнях говорится: звезды -- дети, Солнце (мать) и

Месяц (отец), то в более общем плане это означает: звезды

возникли из световой стихии, олицетворением которой выступали

самые яркие (светлые) небесные объекты -- Солнце и Месяц.

Один из вариантов произнесения (и написания) древнего

слова "солонь" -- "солунь". Высказывалось интересное

соображение, что здесь объединены два брачующихся Божества:

Солнце + Луна (Со + лунь) = Солунь. Звезды -- дети, рожденные

от этого брака. Стойкие дохристианские представления о

космических семейных узах не в силах были искоренить никакие

последующие религиозные доминанты. Через обрядовую поэзию,

святочные песни, бесхитростные на первый взгляд стишки

неискоренимое языческое миросозерцание дожило до наших дней в

форме колядок:

Что светел-то месяц --

А и наш-то он.

Как и красно солнце --

Хозяюшка его.

Как и часты звезды --

Его детушки...

Древний брачный символ двух светил Солнца и Месяца --

пронизал века и тысячелетия и поныне живет в русском

декоративном искусстве.

Семейно-генетическая связь между людьми и небесными

светилами прослеживается в русском фольклоре в обратном

направлении. В записанной И.А.Худяковым в Нижегородской

губернии сказке Луна и Звезды выступают как дети, их похищают

Духи-Вихрии и уносят на небо в серебряный и золотой дворцы,

откуда их освобождает брат Иван-царевич с помощью Царь-девицы,

олицетворявшей Солнце, и 12-главого Змея. Интересно, что это

одна из немногих (если не единственная) русских сказок, где

Змей выступает в качестве положительного персонажа -- не как

злобный антагонист главного героя, а как его помощник, хотя в

мифологической традиции в целом змей (дракон) обычно наделяется

чертами мудрости и в конечном счете восходит к

творяще-упорядочивающему космическому началу.

Память о древнейшем солярном культе, восходящем к

гиперборейским временам, прочно запечатлелась в ритуале

русского северного хоровода (впрочем, не только русского и не

только северного). Закодированная солнечная символика и

мантрика оказалась столь живучей и неуязвимой по той простой

причине, что ее как-то упустили из виду многочисленные

религиозные, идеологические и политические конкуренты,

покушавшиеся прежде всего на вербальные (словесные) формы

народного мировоззрения (без особого успеха, правда) да

материальные воплощения древних культов. Вот почему и поныне,

как много тысячелетий тому назад, на Русском Севере водят все

те же архаичные хороводы, главный смысл которых --

бессознательно выразить свое почтение к языческому Богу Солнца

-- Коле.

Вот как выглядит этот древний ритуал в современном

исполнении в Мезенском крае близ Белого моря. Две девушки --

хозяйки праздника -- ставят остальных девушек в ряд друг за

другом и связывают их платками. Впереди ставятся запевалы,

которых иногда приглашают из других деревень. Затем девушки

обходят кругом всю деревню, обязательно по движению Солнца.

Запевалы поют три строго определенные "круговые" песни,

исполнявшиеся только раз в году, в этот праздник; остальные

девушки идут молча и только красуются. После "круга" начинается

всеобщее исполнение игровых хороводных и плясовых песен93.

От имени Колы-Солнца произведено и русское слово

"колокол". Это священное рукотворное ритуальное изделие испокон

веков известно среди народов Евразии. Сохранились доподлинные

свидетельства арабских авторов об использовании славяно-руссами

колоколов задолго до принятия ими христианства. Так, Аль-Масуди

в своих "Золотых лугах" сообщает о славянах-солнцепоклонниках:

"Они имеют многие города, также церкви, где навешивают

колокола, в которые ударяют молотком"94. Жаль только, что

арабский географ не говорит, что это были за церкви (и в честь

какого Бога звонили там колокола).

Употребленное здесь в переводе слово "церковь" абсолютно

неясного происхождения. Этимологи пытались объяснить его,

опираясь на греческую лексику, -- успехом это не увенчалось.

Между тем в русском слове "церковь" -- "-овь" -- явное

окончание (ср.: "кровь", морковь, "свекровь" и др.). В таком

случае "церк" -- всем хорошо известный "цирк", то есть "круг"

(с чередующимися "и" и "е"). И сразу все становится на свои

места: понятие "церковь" дохристианского происхождения и

первоначально означало "округлый храм", "круговое капище".

Раскрытые археологами древнеславянские святилища как раз и

представляют собой такие огороженные по кругу сооружения --

цирки (рис. 141). Кроме того, напомним: античные источники

сообщают о существовании в Гиперборее сферических (!?) храмов.

Наконец, нельзя еще раз не напомнить, что славяно-русские

святилища-цирки (церкви) в проекции сверху представляют собой

огромный солярный знак или и изоморфны египетскому и

древнекитайскому иероглифам, обозначающим "Солнце".

В народном космическом мировоззрении древнее имя Колы было

перенесено на другие космические объекты и Вселенную в целом.

Так, в переводе XV века [Псевдо] Дионисия Ареопагита

космическая небесная сфера именуется: "огньственная и

боговидная Кола". С незапамятных времен именем Колы прозывалось

в народе созвездие Большой Медведицы (другие тотемные названия

-- Медведь и Лось), а также самый главный и ярчайший компонент

Малого Ковша -- Полярная звезда. Именно к привычным народным

названиям звездного неба прибегает Афанасий Никитин,

обнаруживший в далекой Индии иное расположение знакомых

созвездий: "Во Индеи же бесерменской, в великом Бедере смотрил

есми на Великую ночь на Великий же День: Волосыни да Кола в

зорю вошли, а Лось головою стоит на востоке" (текст приводится

по "Русской хрестоматии" Федора Буслаева).

Всеобъемлющее космическое содержание понятия Колы

естественным образом обусловлено его первоначальными

значениями: "колесо", "воз", "телега", "колесница" и связанными

с ними Космическим Быком (Коровой) и Космическим Конем (о чем

речь пойдет ниже). Кроме того, понятие Колы всегда обозначало

также "круг" и "круговорот" и в этом смысле символизировало

необратимое течение времени, замкнутые циклы природных явлений,

смену времен года и человеческих поколений, циклическую

повторяемость в жизни людей95.

Вселенская закодированность природных циклов наложила

неизбежный отпечаток на всю круговую символику и, в частности,

на обрядовые венки, неотделимые от истории мировой

культуры, любых эпох и народов. В венках из цветов, трав

листьев и веток естественным образом соединилась символика

вечного возвращения растительной жизни и небесно-космического

круговорота, тайна жизни и тайна смерти. Магические функции

венков чрезвычайно разнообразны: величальная (увенчание головы

победителя или надевание цветочной гирлянды на шею);

дожиночная, связанная с завершением сбора урожая; свадебная

(откуда возникло само понятие "венчание"); погребальная

(похоронные венки, надеваемые на усопшего или возлагаемые на

могилу) и т.д.

Магический смысл имеет уже сама форма венков -- круг, тор,

колесо, что полностью соответствует магической семантике

Солнечного Коло и распространяется на другие круглые предметы с

отверстием посередине: кольца, обручи, звенья цепи, навершие

ключей, выпечку -- калачи, бублики, баранки и т.п. С

оберегательными свойствами круга связано множество древних

ритуалов: очерчивание кругом как защита от невзгод и несчастий,

доение или процеживание молока сквозь венок, а также

пролазание, протаскание, наблюдение, переливание, умывание, еда

и питье -- и все через венок.

Вера славян в волшебную силу венка наглядно проявляется в

их полифункциональном использовании в архаических празднествах

-- святочных, масленичных, троицких, купальских. Так,

купальские венки -- неотъемлемый атрибут языческих игрищ.

Сплетенные венки, в том числе -- из дубовых или кленовых

листьев -- надевали на голову; на заключительном этапе обряда

их чаще всего уничтожали: сжигали на костре, бросали в воду, в

колодец, забрасывали на дерево, относили на кладбище. Часть

венков сохраняли, используя затем для лечения, защиты полей от

градобития, относили в огороды против вредителей. Повсеместно

практиковалось гадание по венкам: их бросали в реку и по

движению в воде пытались узнать судьбу; оставляли на сутки во

дворе, примечая, чей венок завянет (тому грозит несчастье);

подкладывали на ночь под подушку, чтобы увидеть вещий сон.

Купальские венки, как и троицкие, использовались для защиты

дома, скота, посадок: их вешали над дверями, клали на грядки,

надевали на рога коровам "против ведьм" и т.д. и т.п.96.

Архетип Космического древа, олицетворяющего вечно

возрождающуюся потенцию Вселенной, столь же древен, как и образ

Космического колеса. Но если последнее только фиксирует

повторяемость и цикличность вселенских событий, то растение

раскрывает их во всем многоцветии и развитии. Колесо лишь

монотонно вертится или катится, дерево же появляется из семени,

растет, обретает сложную и постоянно меняющуюся структуру

(корни, ствол, ветви, листва, плоды) и наконец умирает,

оставляя после себя потомство. Древо -- зримый символ развития,

чья древность доказывается степенью распространенности на всех

континентах Старого и Нового Света (рис. 142, 143) (в отличие

от последующих эпох, связанных с образами Космической коровы и

Космического коня, о которых индейцам обеих Америк ничего не

известно, поскольку они переселились в Новый Свет задолго до

начала одомашнивания лошадей и крупного рогатого скота, а

бизон, как известно, одомашнен не был).

Заведомо неполная схема разделения начальных этапов

развития общества по векам: Каменный, Бронзовый, Железный (а

также легендарные -- Золотой, Серебряный, Медный), вне всякого

сомнения, должна быть дополнена и "Деревянным" ("Дендрическим")

веком. К сожалению, дерево -- материал недолговечный, поэтому

вещественных памятников от той далекой эпохи сохранилось мало.

Нетленными оказались лишь духовные памятники, закрепленные в

памяти народа в форме кодированных текстов, передаваемые от

поколения к поколению. Среди них и мифологема Космического

древа.

По древнетибетским мифологическим представлениям,

известным как добуддистская "религия бон", изначально в мире

существовали одни только деревья и не было животных. Символ

всего живого -- Космическое древо -- прорастало сквозь три

главных мира -- царство Богов, земную область людей и нижний

мир духов, -- соединяя Вселенную в неразрывное целое97. Здесь

налицо абсолютизация своего рода дендрической картины мира,

которая, надо полагать, соответствовала определенной стадии

развития человеческого общества.

Образ Мирового (Космического) древа проходит через историю

всех древних цивилизаций -- древнеиндийской, древнекитайской,

древнеегипетской, шумеро-аккадской, ассиро-вавилонской,

хеттской, древнееврейской, древнеиранской, ацтекской, инкской.

Этот же символ сопровождает верования и миропредставления

многих оседлых и кочевых народностей Евразии, островитян

Полинезии, Индонезии, индейцев обеих Америк и некоторых

аборигенов Африки. В русском космическом миросозерцании древо

жизни трансформировалось в фольклорный образ дуба, растущего на

острове Буяне (символе Гипербореи) посреди Океана-моря. "На

Море-Океане, на Острове Буяне стоит дуб зеленый (вариант: ни

наг, ни одет)... -- таков зачин многих русских заговоров и

сказок.

Практически у каждого народа имеется изображение Мирового

древа, или Древа жизни (что в нашей интерпретации одно и то

же). Богатейший иллюстративный материал -- почти тридцать

рисунков и фотографий, заимствованных из культурного наследия

разных эпох и цивилизаций всех континентов земли, дается в

энциклопедии "Мифы народов мира" (статьи "Древо мировое",

"Древо жизни", "Древо познания").

Одним из самых ранних изображений Мирового древа на

территории нашей Родины, относящимся еще к эпохе Гипербореи,

является, пожалуй, один из петроглифов Онежского озера. Рисунок

объединяет сразу два космических сюжета: миротворящую птицу

(гуся или лебедя) и жизнедарящее древо. Этот лебедь, сидящий на

древе, и его глубочайший вселенский смысл могли бы вполне стать

символом древнего космизма, предшествовавшего

философско-научному.

Есть свои изобразительные традиции и у русского народа.

Древо жизни (Мировое древо) -- излюбленная тема русских

вышивальщиц, которые знать не знали об истинном содержании

замысловатого узора. Но передаваемый от поколения к поколению

незыблемый мифологический код позволяет расшифровать сложный

орнамент, объединяющий Жизнь, олицетворяемую самим древом, и

Космос, представленный многочисленными и разнообразными

солярно-астральными знаками.

Истинное назначение символа мирового древа раскрывается в

"Слове о полку Игореве", где поминается вещий Боян, который

"растекался мыслью по древу". Хотя существуют десятки

разнообразных интерпретаций данного образа, -- истина,

по-видимому, все же заключается в буквальном толковании

"растекания мысли по древу", если принять, что символ древа --

опорный образ мысли, помогающий сказителю или прорицателю

воссоздать закодированный скрытый смысл. Точно так же сибирский

шаман, у которого мировое дерево рисуется на длиннополом

костюме, сшитом из шкур (а эпитет Бояна -- вещий, то есть

"ведающий, владеющий тайным, колдовским знанием", напрямую

сближает его с древними языческими жрецами и шаманами), впадал

в экстаз, сообщает загипнотизированным слушателям о своем

путешествии (полете) по стволу и ветвям древа в скрытые,

недоступные непосредственному созерцанию миры (рис. 144).

Собирательный образ Космического древа в представлении

всех славянских народов рисует древнее предание, сохранившееся

среди южных славян. Вот оно:

"Ось мира есть святое дерево -- ясень. Его высокая вершина

превышает горные вершины и шесть небес и поднимается до

седьмого неба, по которым в своих светлых палатах пребывает

верховный Бог Сварун [Сварог. -- В.Д.]. Насколько

вершина ясеня, дерева мира, высока, настолько корень его

глубок; корни его простираются по всему подземному царству

Чернобога. Корень его четверолапый: один корень идет на юг,

второй -- на восток, третий тянется к северу, четвертый -- к

западу. Под ясенем простирается земля. Мелкие сережки в его

ветвях -- солнце, месяц и звезды. Так ясень связывает подземное

царство, землю и небо. Из-под дерева мира бьет ключ чистой,

живой воды, которая оздоровляет и воскрешает из мертвых. У

ключа сидят три предсказительницы, верные прислужницы. Одна

знает, что было, другая -- что будет, а третья -- то, что есть.

Они решают, чему быть. Больше того -- определяют всякому его

судьбу: хорошую или плохую. Так они, обещая и жизнь и смерть,

трудятся над возникновением жизни"98.

В поэтической форме космический смысл, закодированный в

мифологеме Мирового древа, проникновенно раскрыл Вячеслав

Иванов:

Так Древо тайное растет душой одной

Из влажной Вечности глубокой,

Одетое миров всечувственной весной,

Вселенской листвой звездноокой:

Се Древо Жизни так цветет душой одной.

Но еще Гоголь в "Вечерах на хуторе близ Диканьки"

напоминал: "Есть где-то, в какой-то далекой земле, такое

дерево, которое шумит вершиною в самом небе, и Бог сходит по

нем на землю ночью перед светлым праздником..." Здесь Мировое

древо представлено как космическая дорога Богов.

Множество подобных легенд собрано и опубликовано

А.Н.Афанасьевым во 2-м томе "Поэтических воззрений славян на

природу" -- от устных сказаний до письменных апокрифов. В

апокрифической беседе Панагиота с Фрязином Азимитом (по

рукописи XVI века) космическое мировое древо описано следующим

образом: "А посреди рая древо животное, еже есть божество, и

приближается верх того древа до небес. Древо то златовидно в

огненной красоте; оно покрывает ветвями весь рай, имеет же

листья от всех дерев и плоды тоже; исходит от него сладкое

благоуханье, а от корня его текут млеком и медом 12

источников".

Молочный источник (река) около огненного златовидного

древа, достигающего небес, -- это смутный намек на Млечный путь

-- звездный Стержень видимого Космоса -- и одновременно

воспоминание о Стране Блаженных -- Гиперборее. По убеждению

представителей европейской мифологической школы в

фольклористике, к которой принадлежал Афанасьев, -- мировое

древо вообще является символом небесно-космической иерархии

мира. Оно повернуто кроной к земле, а ствол и корни уходят в

неоглядные дали Вселенной (рис. 145). Видимая вершина, с точки

зрения мифологов, -- это доступные земному наблюдателю тучи и

облака. Мнение достаточно распространенное, в XIX веке оно

доминировало. Но традиции подобных взглядов уходят в самые

глубины народного миросозерцания. Один из самых известных и

древнейших русских заговоров гласит: "На море на Океане, на

острове на Кургане стоит белая береза, вниз ветвями, вверх

кореньями". Имеется значительный соблазн интерпретировать

причудливый образ представленным из Космоса. Сверху с точки

зрения космонавта (тем более неземлянина) деревья

представляются перевернутыми: ближе к наблюдателю находятся

ветви и крона, дальше -- корни; отсюда образ -- корнями вверх

(хотя верх и низ с космической точки зрения -- понятия сугубо

относительные).

В действительности же смысловая нагрузка, закодированная в

символе мирового древа, является совершенно иной. Мировое древо

служит обозначением космического жизненного процесса,

направленного из прошлого через настоящее в будущее. Корни

такого древа -- в прошлом, а крона в настоящем; вот почему из

быстротечного "теперь" оно представляется растущим вверх (на

самом деле -- уходящим вглубь).

Следовательно, мировое древо -- код для обозначения

временных процессов, суть которых невозможно выразить на языке

Евклидовой геометрии; сам же трехмерный (объемный) или

двухмерный (изобразительный) образ мирового древа -- символ,

опорный образ мысли, помогающий человеку проникнуть в суть и в

глубь объективной реальности. В наибольшей степени это

относится к явлениям жизни, которые и не обрисовать иначе, как

в форме пространственно-плоскостного (или объемного) образа.

Потому-то оно и именуется древом жизни.

Устойчивый этот образ, проходящий через историю всех эпох

и миросозерцания всех народов, получал и философскую

интерпретацию. В частности, неоплатонистская концепция эманации

Blog

Тайны русского народа ( в поисках истоков руси). Демин в