Василий Колташов

Вид материала

Книга

Содержание Удвоение безработицы Эпоха без глянца началась Неожиданная нефть На книжном рынке грядут перемены Время плохого рубля Новая революция менеджмента началась?

Подобный материал:

• Василий Колташов, 1460.06kb.
• Александра Твардовского "Василий Теркин", 35.28kb.
• Ададуров Василий Евдокимович, 4.75kb.
• А. Т. Твардовского «Василий Тёркин» (8, 11кл.) Авторы: Булгаков И. Е., Киселёва, 83.6kb.
• В. Г. Колташов Диалектическая психология, 3084.99kb.
• А. Т. Твардовский (1910-1971) вопросы и задания «Василий Теркин» Работа с текстами, 663.21kb.
• «Василий Макарович Шукшин. Писатель. Актер. Режиссёр», 252.38kb.
• Василий Макарович Шукшин-писатель, актер, кинорежиссер. Цель нашего урок, 36.1kb.
• Александр Трифонович Твардовский. Василий Теркин Теркин на том свете Александр Трифонович, 1623.18kb.
• Абашин александр (василий) сергеевич, 25314.42kb.

^ Удвоение безработицы


Удвоение ВВП было декларативной целью России в 2000-е годы. Приход мирового кризиса сбивал планы хозяйственного роста. Вместо ожидаемого властями увеличения ВВП стране грозило двукратное увеличение числа безработных.


В 2009 году число безработных в России может возрасти в два и более раза, полагали в ЦЭИ ИГСО в начале года. Ожидалось увеличение хозяйственных трудностей. Неэффективной обещала оказаться антикризисная политика отечественных властей. Крах грозил целым отраслям; стабилизация спасла сырьевой экспорт. Предприятия ориентированные на внутренний рынок оказались в положении намного более сложном. Сокращения персонала обещали продолжиться и грозили привести к резкому увеличению числа безработных. По официальным данным количество безработных в стране прекратило расти, а осенью начало снижаться. В реальности произошло лишь замедление темпов увеличение безработицы.


Согласно данным Минэкономразвития, в 2008 году количество безработных в России повысилось до 5 млн. человек, достигнув 6,6% экономически активного населения. За год число не имеющих работы граждан увеличилось более чем на 750 тысяч человек. Сведения властей нельзя было назвать точными. Многие предприятия сокращали штаты без положенного уведомления чиновников за два месяца до начала увольнений. Часто людей вынуждали уходить по «собственному желанию». Большое количество граждан, потеряв работу, не обращалось в службы занятости, поскольку проживало далеко от регионов прописки.

Не учитывала официальная статистика и иммигрантов, многие из которых являлись нелегальными.


На протяжении девяти предкризисных лет спрос на рабочую силу в России возрастал. Безработица отступала. Ситуация начала меняться летом 2008 года. Экономический рост остановился. Открылось лавинообразное падение на фондовом рынке, за год потерявшем 76%. Осенью развернулись массовые увольнения. Сокращения быстро перешли из финансовой, торговой и управленческой сфер в сектор реального производства. Наиболее ощутимые потери во второй части 2008 года понесла строительная отрасль. Пострадала добывающая, обрабатывающая и автомобильная промышленность. Согласно оценке ЦЭИ ИГСО в ноябре-декабре количество безработных увеличивалось на 3-5% еженедельно.


В ИГСО констатировали осенью 2008 года: «Ситуация в отечественной экономике ухудшается значительно быстрее чем в странах ЕС. Если темп хозяйственного спада не будет снижен, то по завершении 2009 года без работы может оказаться существенно больше людей, чем на конец 2008 года. Не исключено, что безработица в России подскочит более чем вдвое. Глобальный кризис только вступил во вторую фазу, начав поражать индустрию. Он не подойдет к концу в 2009 году. Исчерпанность ресурса удешевления товаров за счет низкоквалифицированного труда не позволит кризису завершиться до новой технологической революции и выработки принципов хозяйственного регулирования, адекватных переменам. Ресурс нефти исчерпан: мировая экономика нуждается в более дешевом источнике энергии». Даже общемировая финансовая стабилизация 2009 года, вызвавшая спекулятивный бум на биржах и нефтяном рынке, не могла отменить рост явной и скрытой безработицы.


Провозглашенный правительством России в начале 2009 года план поддержки крупнейших предприятий не являлся системным. Он не затрагивал средний и малый бизнес, а также не решал основной проблемы кризиса – проблемы поддержания сбыта. Доходы населения беспрепятственно сокращались, что оценивалось либеральными экономистами как благо. Внутренний рынок России продолжал двигаться к катастрофе, что гарантированно должно было повлечь рост безработицы, а со временем и массовые банкротства.


Отрицательное влияние на российский и мировой спрос оказывала международная девальвационная гонка. В ходе нее правительства стран периферии стремились быстрее девальвировать национальные валюты, чтобы поднять рентабельность, снизив издержки на рабочую силу. В результате падение потребительского спроса получало дополнительный стимул, что повсеместно подталкивало рост безработицы.


В 2009 году с учетом скрытой безработицы можно было сказать, что прогноз ИГСО в значительной мере реализовался. Доля трудоспособных россиян не имеющих постоянной работы составляла осенью не мене 12%. Официальная статистика не фиксировала подобных показателей, как официальные лица не желали признавать кризис продолжающимся. Формально занятых, но фактически не имеющих работы людей становилось все больше. В результате все чаще стали вспыхивать конфликты на предприятиях. Результаты 2010 года по безработице грозили оказаться хуже итогов подходившего к концу 2009 года. Стабилизация откладывала острые моменты кризиса. Откладывала она также еще большее увеличение числа безработных.


^ Эпоха без глянца началась


Кризис нес не только тягостные, но и позитивные перемены. Время популярности глянцевых изданий уходило в прошлое. Глянец терпел одновременно коммерческий и эстетический крах. Вместе с ним глобальный кризис обрекал на гибель потребительские стандарты, сложившиеся за три последних десятилетия и проповедуемые глянцем. Они должны были быть стерты мировой экономической трансформацией в ближайшие годы. Их место предстояло занять новому пониманию материальных потребностей, отвечающему изменившимся условиям жизни, а также общественным интересам.


2009 год должен был стать временем начала угасания глянцевой моды и преклонения перед гламуром. Прогрессирующий кризис двояко влиял на спрос. С одной стороны, сокращение рекламных заказов вело к банкротству большого числа глянцевых изданий. С другой стороны – темы модных журналов начинали выпадать за рамки интересов потребителей. Сокрушительный удар по глянцу наносила не моралистическая критика гламурной страсти, а крушение его материальной основы.


Сильного психологического отторжения глянцевых идеалов еще не было в 2009 году. Однако экономические перемены уже влекли закрытие изданий-динозавров. Проповедь гламурных потребительских ценностей становилась все менее осмысленной и все более безадресной. Мировой кризис стремительно сокращал ее базовую аудиторию.


В годы экономического кризиса должно было развернуться вытеснение глянцевой мифологии из общественного сознания. На смену погоне за гламуром предстояло прийти более рассудочной потребительской философии. Многие воспетые рекламой в предкризисные годы товары должны были потерять эстетическое значение. Такая судьба во многом ждала одежду, различные аксессуары, сотовые телефоны и автомобили. В мире должны были возникнуть новые отрасли, а с ними и новая продукция. Однако восприятие ее также не могло остаться прежним. Роль Интернета как источника информации значительно возросла уже за первые полтора года кризиса. Многим журналам и газетам предстояло превратиться в бумажные приложения сайтов, а электронные издания переставали быть вторичными по отношению к бумажным СМИ.


Во второй половине 2008 года в России и за рубежом закрылось множество глянцевых изданий. Прежде всего, пострадали журналы, воспевающие дорогие предметы потребления, модные развлечения. Среди переставших выходить отечественных изданий: «Gala» (глянцевый журнал о знаменитостях), «Car» (журнал об автомобилях), «Москва: инструкция по применению» (бумажная версия одноименной программы на ТНТ), «Trend», «Автопилот», «Молоток», «SIM», «PC gamer» и многие другие. Закрылись журналы о кино «Total Film» и «Empire».


^ Неожиданная нефть


Мировая экономика встретила 2009 год со значительно снизившимися ценами на углеводороды. Их падение было естественным и выражало наступление промышленной фазы кризиса. Исходя из ожидания ее развития, ЦЭИ ИГСО прогнозировал дальнейшее сокращение цен на нефть. Этот прогноз не реализовался.


Правительство США смогло улучшить финансовое состояние своих корпораций за счет вливаний огромных денежных средств. Падение производства замедлилось, как замедлилось общее развитие кризиса. Создалась ситуация относительного финансового благополучия монополий при продолжающемся сокращении потребительского спроса на планете. Фондовые рынки начали восстанавливать потери, а цены на сырье пошли вверх. Одновременно положение реального сектора оставалось сложным. Стабилизация являлась искусственной. Обуславливали ее лишь правительственные субсидии большому бизнесу.


В конце января 2009 года ЦЭИ ИГСО так оценивал ситуацию: «газовый конфликт между Россией и Украиной способствовал стабилизации мировых цен на нефть, но не отменил тенденции их дальнейшего падения. В ближайшие месяцы нефть марки Urals может опуститься до $30 за баррель. К лету цена экспортируемых из России углеводородов способна пройти отметку в $20 за баррель». В действительности нефть начала дорожать и, с некоторыми колебаниями, повторно перешла в августе 2009 года ценовый порог в $70 за баррель.


Вопреки обещаниям ряда экспертов, падение стоимости нефти не привело к завершению экономического кризиса к 2009 году. Миновав продолжительный период биржевых обвалов, осенью 2008 года мировая экономика вступила в фазу промышленного спада. Его лидерами оказались, прежде всего, страны индустриальной периферии, в том числе и Россия. Причина такой ситуации состояла в сокращении спроса в США и ЕС, где возможности поддержания потребления за счет кредитов подошли к концу. Объем мировой торговли снижался. Продолжала падать потребность в нефти и других видах сырья.


К лету 2009 года мировая индустрия понесла немалые потери. Сокращение производства в России колебалось, временами ускоряясь или замедляясь. Последнее позволяло официальным аналитикам в 2009 году не единожды сделать вывод о «скором прохождении дна» или «окончании спада» и даже «завершении рецессии». Однако воздействие кризиса на мировую промышленность не стало толчком для нового падения цен на нефть, как ожидали в ЦЭИ ИГСО. Сложилась парадоксальная ситуация: слабый спрос на углеводороды сопровождался ростом их рыночной стоимости.


Не страх дестабилизации поставок из-за международных конфликтов удерживал цены на нефть от нового падения. Их рост обеспечивался спекуляциями, возможными благодаря огромным государственным вливаниям в финансовый сектор. К концу 2009 года независимые аналитики оценивали объем субсидий, предоставленных большому бизнесу государствами планеты в $5-10 трлн. Беспрецедентных размеров помощь дала финансовым корпорациям средства для спекуляций на сырьевых и фондовых рынках.


Благодаря доступным деньгам, прежде всего выдаваемым администрацией США, возрождалась докризисная ситуация. Вместе с тем удорожание нефти не могло положительно влиять на ситуацию в реальном секторе. Одновременно дорогие углеводороды поднимали кризисную нагрузку на трудящихся.


2008 год характеризовался обилием позитивных экономических прогнозов. Особенно выделялись на общем фоне заверения экспертов и чиновников в том, что мировые цены на нефть могут идти только вверх. Специалисты ИГСО одними из первых предупредили о предстоящем падении цен на углеводороды в связи с развитием кризиса (Доклад «Кризис глобальной экономики и Россия»). Они также описали последствия уменьшения экспортной выручки для российской экономики. 6 октября 2008 года ЦЭИ Института представил прогноз дальнейшего снижения стоимости углеводородов. Согласно нему, нефть к концу года должна была подешеветь до $40-50 за баррель. Этот прогноз оказался наиболее радикальным и наиболее точным в мире.


Искусственная заморозка развития кризиса в 2009 году не позволила реализоваться новому прогнозу относительно цен на углеводороды. События, казалось, опровергали даже ожидания аналитиков ЦЭИ ИГСО относительно общей перспективы углеводородов. В конце октября 2009 года цены на нефть поднялись до $80 за баррель. Однако какой бы взлет стоимости не ожидал «черное золото» в ближайшей перспективе, в конечном итоге кризис должен был вновь обрушить цены на нефть.


^ На книжном рынке грядут перемены


Кризис подготовлял изменения на книжном рынке. Первым последствием его было падение продаж. Однако в ИГСО полагали, что мировой спад заставит россиян больше читать, меньше приобретая при этом книг. Серьезные перемены должны были произойти в литературных вкусах общества.


На смену настроений читательской аудитории, как и на дальнейшее снижение продаж, должен повлиять мировой экономический кризис. Наибольшие потери предстояло понести развлекательному жанру. Складывались объективные предпосылки для сосредоточения спроса на серьезных произведениях, способных помочь людям разобраться в настоящем и определиться с будущим. Кризис должен был подтолкнуть миллионы россиян к поиску нового смысла жизни. Немалый интерес у читателей неминуемо должна была начать вызывать социальная проблематика, а также радикальная политическая и философская литература. Успеху в конкурентной борьбе на книжном рынке во многом предстояло зависеть от способности компаний адаптироваться к новым читательским вкусам.


Кризис к 2009 году уже ощутимо затронул книготорговую сферу экономики. Наблюдателями констатировался избыток у компаний нереализованных товаров при возрастающем дефиците платежных средств. После благополучных 2000-2008 годов ситуация выглядела особенно драматичной. В 2009 году можно было ожидать банкротства или упадка многих предприятий, а также дальнейшее сокращение рынка литературы.


Книги продавались все хуже, и ожидать перемен к лучшему не приходилось. Кризис только начинал сказываться на населении, которое не могло тратить по-старому. Даже 30% снижение стоимости аренды для магазинов не могло существенно улучшить положение книготорговых компаний. В ЦЭИ ИГСО полагали: «Рынок сожмется, а продавцы и производители должны будут перестроиться под новые, создаваемые под влиянием кризиса запросы аудитории, что получится далеко не у всех. Но те, кто займет консервативную позицию, понесут наибольшие потери».


Как показал 2009 год издательства и книготорговые фирмы не смогли быстро уловить изменения в настроениях аудитории. Исключение составляла литература, помогающая личности спрятаться от разрушительной реальности кризиса. Религиозная и мистическая книги шли впереди социальной и политической критики.


Издательства реагировали на экономический кризис преимущественно механически. Стратегическая перестройка в отрасли не была начата в 2009 году. Существовала угроза закрытия 30-45% магазинов страны. Цены на книги пока не снижались, но распродаж в 2009-2010 годах было не избежать. Товарный избыток оказывался налицо. Конкуренция на рынке обострялась.


Чтобы удержаться и поднять свой вес, от компаний требовалось уловить новые настроения людей. В ИГСО были убеждены: читать россияне станут больше, даже если первоначальное воздействие кризиса и породит падение интереса к литературе. В преддверии кризиса существовала ситуация, когда порядка 44% дееспособного населения вообще не брало в руки книг. Большинство тех, кто читал, обращались к примитивной развлекательной литературе. Под влиянием кризиса должен был возрасти интерес к серьезной, особенно поднимающей социальные проблемы литературе. Большим вниманием должны были начать пользоваться радикальные философские и политические произведения.


Издательства в 2009 году все осторожней подходили к выпуску новых книг. Предпочтение отдавалось проверенным на рынке до кризиса произведениям и направлениям. Некоторые издательства остановили выпуск левых серий. При наличии интереса аудитории книготорговые предприятия не брали на реализацию подобные произведения. Этот подход должна была изменить сама жизнь, новые объективные условия. Издательствам предстояло научиться искать новых авторов, способных дать ответы на волнующие людей вопросы.


Целому поколению писателей грозило оказаться отжившими, не интересными для публики. «Легкая литература» в значительной мере должна была потерять актуальность, социальные условия изменялись слишком сильно.


Мощное развитие ожидало Интернет-литературу, в значительной мере изолированную от издательств и мало их интересующую. Было не исключено, что издатели окажутся вынуждены активней искать новые книги и новых авторов через Интернет, а редакторам придется научиться читать рукописи перед утверждением или отклонением. Было вероятно также, что кризис потребует от издательств привлечения новых специалистов обладающих свежим взглядом на литературу и способных улавливать и поддерживать новые тенденции. От книготорговых компаний кризис требовал изменения подходов к формированию предлагаемого ассортимента. На первый план по требованию времени должны были выступить многие темы и работы ранее оценивавшиеся как малоперспективные.


Период экономического подъема хорошо повлиял на книготорговлю. За 2008 год объем книжного рынка в России существенно вырос. В 2007 году он оценивался приблизительно в $2 млрд. По результатам 2008 года его объем увеличился до $2,5-3 млрд. Однако уже осенью обнаружились признаки стагнации, а затем и стремительного спада. Новогодний всплеск продаж оказался почти на треть меньше, чем год назад. Многие фирмы еще до новогоднего пика продаж перешли к сокращению персонала. Неприятной новостью стало закрытие ряда книжных магазинов, чего в 2007 году не отмечалось. В конце августа 2009 года было объявлено о предстоящем полном закрытии книготорговой сети «Букбери», часть магазинов которой закрылись еще задолго до этого.


^ Время плохого рубля


После девальвации рубля в начале 2009 года, он надолго перестал быть надежной валютой для сохранения сбережений, полагали в ИГСО. Решившись единожды обвалить национальную валюту, власти могли сделать это вновь, стоило только ценам на нефть опять опуститься. В такой ситуации новые потери от размещения денежных средств в рублях могут составить более 30%.


Инфляция в рублевой зоне оставалась значительно выше, чем в США и старых членах ЕС. Велика была вероятность повторной девальвации в 2009 году, если бы цены на углеводороды продолжили падение. Рубль сделался валютой высокого риска для сбережений. Деятели правительства заявляли, что падение стоимости углеводородов станет причиной дополнительного понижения курса рубля. Близкие к власти экономисты старались убедить общественность в закономерности, а не искусственности такого процесса.


С помощью девальвационных механизмов предполагалось вновь сдерживать падение рентабельности сырьевых корпораций. За экспорт сырья вновь должны были при плохой ситуации на рынке заплатить не зарубежные покупатели, а россияне, получающие зарплату в рублях, имеющие рублевые сбережения или денежные капиталы. Искусственное ослабление национальной валюты в ходе специальной банковской операции начала 2009 года способствовало ускоренному росту потребительских цен. Покупательная способность заработков трудящихся снизилось, за счет чего и достигается экономия для экспортирующих компаний.


Ожидание сохранения достигнутого в ходе первой девальвации курса рубля нельзя было считать обоснованным. Оно противоречило избранной властями антикризисной политике: реагировать на снижение сырьевых цен уменьшением заработков рабочих.


Последствия девальвации рубля в декабре 2008 года – январе 2009 года продолжали сказываться на экономике России в течении всего 2009 года. В ходе девальвации произошло главным образом ослабление рубля относительно американской и европейской валют. Рубль потерял 30%. Однако рублевые цены на потребительские товары не достигли сразу уровня, обусловленного падением курса национальной валюты. Одновременно девальвационное падение доходов население лишь начало сказываться в виде сокращении продаж, роста просроченных платежей банкам, ухудшения положения предприятий ориентированных на внутренний рынок.


Весной 2009 года снижение реальных доходов потребителей сильнее отразилось на российской промышленности, кредитной и сервисной сферах экономики. Форсированное в результате зимней девальвации сокращение внутреннего рынка привело к значительному росту безработицы, банкротству многих небольших и средних компаний. Повторная девальвация могла сделать положение еще более сложным. Меньшая обеспеченность товарами рубля в результате сужения потребительского рынка грозила обернуться быстрой неконтролируемой инфляцией.


Подобная перспектива откладывалась стабилизацией, но не отменялась. Единственной альтернативой для российской экономики оставался отказ от экспортно-сырьевой ориентации и переход к стратегии укрепления внутреннего рынка, защищенного протекционистскими барьерами. Только рост товарной обеспеченности рубля на внутреннем рынке был способен сделать его надежным.


^ Новая революция менеджмента началась?


Кризис вынудит компании рационализировать управление. В прошлое уйдут громоздкие аппараты и неэффективные методы руководства. К таким выводам пришли в ЦЭИ ИГСО, оценив характер воздействия кризиса на систему менеджмента. Изменениям предстояло подвергнуться способам подбора персонала. Требования должны были повыситься. Многим офисным работникам предстояло переквалифицироваться, став промышленными рабочими.


Накануне экономического кризиса многие компании располагали необоснованно большими офисными штатами. Чрезмерность управленческого звена предприятий объяснялось общим недоверием их руководства к основной массе наемных работников, не оплачивавшихся достойно. Насаждался тотальный контроль и жестко-иерархическая подотчетность. Кризис обнажил общую неэффективность подобной системы и слабый профессиональный уровень главных фигур в ней.


С окончанием периода хозяйственного подъема перед компаниями встал вопрос об устранении лишних административно-управленческих кадров. Переход к увольнениям совершился стихийно. Персонал начали сокращать в рамках курса на экономию, но далеко не вследствие стремления компаний действительно поднять эффективность своей работы. Российские офисы опустели, но система менеджмента не изменилась. Старые управленческие методики, со ставкой на аппаратное подавление личности, продолжали господствовать. Никаких серьезных выводов из кризиса еще не было сделано.


Руководители российских компаний утверждают, что сокращению подвергается наименее полезный персонал. На деле большинство фирм производили урезание штатов по той же схеме, по которой отстраивали собственные бюрократические пирамиды прежде. Рабочие места в офисах часто сохранялись за наиболее лояльными, но далеко не самыми грамотными кадрами. По-прежнему считалось, что лояльность людей обеспечивается их способностью безоговорочно принимать идеологию фирм, а не удовлетворением материальных и творческих интересов работников. Результаты кризисного уплотнения нельзя было в 2008-2009 годах назвать удовлетворительными.


Допустившие стратегические ошибки топ-менеджеры действовали так, как и прежде. Психологический климат в компаниях ухудшался. Работоспособность людей снижалась, несмотря на стремление старших и средних руководителей все более повышать персональную нагрузку. Рационализации не наблюдалось, хотя многие предприятия стремились пополнить свой штат наиболее грамотными кадрами. Бюрократическая система компаний расшатывалась. Неэффективные руководители оставались на высоких постах, производя дальнейшие дезорганизующие увольнения. Управленческое звено продолжало терять эффективность. В сознание офисных служащих продолжал разрушаться миф об особой собственной социальной роли. Стиралась психологическая грань между индустриальными и офисными рабочими.


Наступившая финансовая стабилизация лишь способствовала сохранению старой системы управления. Однако дальнейшее развитие кризиса делало ее ломку неминуемой.