Впервые в авторской редакции
| Вид материала | Документы |
- Статья в авторской редакции, 90.45kb.
- Статья в авторской редакции, 135.05kb.
- О. В. голуб Стандартизация, сертификация и метрология Учебное пособие, 3396.24kb.
- Конспект лекций Кемерово 2004 удк: 637. 992, 2553.59kb.
- Изданные материалы будут высланы по указанным Вами адресам наложенным платежом, 72.17kb.
- Изданные материалы будут высланы по указанным Вами адресам наложенным платежом, 72.23kb.
- Учебное пособие Для студентов специальности 260504 «Технология консервов и пищеконцентратов», 1863.92kb.
- Методические указания к выполнению курсового проекта для студентов всех форм обучения, 468.38kb.
- Методические указания по курсу культурологии 6 Тема Культура как феномен, понятие, 1056.01kb.
- Статья в авторской редакции методология изучения римского права на юридических факультетах, 88.2kb.
287
Танковый погром 1941 года
ста ее остатки будут сведены в 20-й мотострелковый полк, который сгинет в окружении.
На следующий день войска Рокоссовского вели оборонительные бои на том же рубеже: Луцк, Олыка, южнее Клевани с танками и мотопехотой 13-й и 14-й немецких дивизий. 26 июня мехкорпус нанес контрудар в направлении Дубно, прикрывая свой правый фланг 131-й дивизией, и немного потеснил противника. Задним числом маршал Рокоссовский писал: «У меня создалось впечатление, что командующий фронтом и его штаб в данном случае просто повторили директиву Генштаба, который конкретной обстановки мог и не знать. Мне думается, что в этом случае правильнее было бы взять на себя ответственность и поставить войскам задачу, исходя из положения, сложившегося к моменту получения директивы Генерального штаба».
Погибший в бою генерал Кирпонос не оставил воспоминаний, но мне думается, что он действительно «мог и не знать», что три его механизированных корпуса, имевших около 1400 танков, окажутся неспособны справиться с тремя дивизиями 3-го германского мотокорпуса. Теоретически они должны были раскатать их в блин.
В этом же направлении начал наступать 19-й механизированный корпус генерал-майора Н.В. Фекленко совместно с 36-м стрелковым генерал-майора П.В. Сысоева. Мехкорпус состоял из 40-й и 43-й танковых и 213-й механизированной дивизий — 453 танка, в том числе Т-34 и КВ.
Частям корпуса Фекленко предстояло преодолеть 300-километровое расстояние от места дислокации в районе Житомир —Винница до Ровно. Следует отметить, что маршрут выдвижения к границе был на практике основательно отработан еще в мирное время, но на этот раз сроки оказались сжатыми, и корпусная артиллерия безнадежно отстала. 213-я моторизованная дивизия полковника В.М. Осьминского была изъята из состава корпуса, передана в подчинение оперативной группе генерала М.Ф. Лукина и получила задачу выдвигаться на Острог в полосе 6-й армии.
288
Владимир Бешанов
К утру 26 июня только 43-я танковая дивизия полковника И.Г. Цибина (237 танков) заняла исходное положение для контрудара, остальные находились на марше. Но и эта дивизия не могла поддержать действия соседнего 9-го мехкорпуса, так как у танков кончилось горючее, а у артиллерии не было снарядов. Согласно плану развертывания, боеприпасы предполагалось получить с ровенских складов, но неприятельские бомбардировки сорвали своевременный их подвоз. Между тем из докладов разведывательного батальона Цибин знал, что в каких-то 10—15 км от него стоят и точно так же ожидают заправки полки 11 -й танковой дивизии противника. 43-й разведбатальон под командованием капитана B.C. Архипова еще накануне вышел в тылы немецкой танковой дивизии, разгромил колонну бензозаправщиков и теперь скрытно вел наблюдение за скоплением техники в районе Хомутов. Даже танковый разведбат Красной Армии образца 1941 года был довольно мощным подвижным соединением. В его состав входила рота из 17 танков Т-34 и Т-26, две роты пулеметных и пушечных бронеавтомобилей, рота мотоциклистов и зенитная рота — 12 пулеметов ДШК и четыре 37-мм пушки, артбатарея из 6 орудий, смонтированных на грузовиках, а также отдельные взводы — управления, связи, саперный, комендантский и взвод ранцевых огнеметов. По тревоге разведбатальон усиливался дивизионом 122-мм гаубиц и саперной ротой.
Наконец, согласовав свои действия с командиром дивизии, батальон Архипова в 16.45 нанес внезапный артиллерийский удар в тыл 11 -й дивизии 48-го мотокорпуса. Для немцев это оказалось настолько неожиданным, что их штаб послал радиограмму с требованием перестать бить по своим. В 17.00 в наступление перешла вся 43-я танковая дивизия, имея впереди тяжелые KB и средние Т-34. За четыре часа боя части полковника Цибина изрядно потрепали 11-ю танковую и отбросили ее на 30 км к западу, выйдя к Дубно. Правее 40-я танковая дивизия полковника
289
Танковый погром 1941 года
М.В. Широбокова разбила колонну противника у Млинова. Однако немцы успели взорвать мосты через реку Иква, и с наступлением темноты советское наступление застопорилось. Дивизиям Фекленко было приказано вернуться к Ровно. Дело в том, что к этому времени 22-й мехкорпус был уже разгромлен противником, а корпус Рокоссовского не продвинулся ни на шаг.
Командующий 5-й армией генерал Потапов не только не сумел объединить усилия предоставленных в его распоряжение трех корпусов, но почти не имел связи с каждым из них. «Связь корпуса с 5-й армией чаще всего отсутствовала, связь с соседями то и дело прерывалась... Всю информацию пришлось добывать самим».
Командование фронта, видя, что контрудары не приносят желаемого результата, решило прекратить дальнейшие атаки в районе Дубно и перейти к обороне. Замысел состоял в том, чтобы силами 31-го, 36-го и 37-го стрелковых корпусов, подходивших из тыла, занять рубеж рек Стоход и Стырь, далее — Дубно, Кременец, Золочев. Механизированные корпуса отвести за линию обороны и подготовить их к переходу в общее контрнаступление. Это решение Ставка не поддержала. Она приказала генералу Кирпоносу возобновить атаки на прежних направлениях. Принятая поздно вечером телеграмма из Москвы требовала «ни дня не давать покоя агрессору». Выполняя это распоряжение, штаб фронта поставил задачи войскам: наступление намечалось на 9 часов 27 июня.
Однако немцы, подтянув из района Луцка 14-ю танковую и 25-ю моторизованную дивизии, сами атаковали, и к 29 июня остатки 9-го и 29-го мехкорпусов с тяжелыми боями отступили на рубеж реки Горынь.
Если координация действий мехкорпусов с севера была возложена на генерала Потапова, то совместные действия с юга должен был организовать штаб фронта. Согласно приказу генерала Кирпоноса, с этой целью создавалась «под-
290
Владимир Бешанов
вижная группа фронта» в составе двух механизированных корпусов. 15-му приказывалось нанести главный удар в направлении Радехов утром 26 июня, а 8-й должен был наступать из района Броды на Берестечко. Но и здесь все «гладко было на бумаге».
Корпус генерала Карпезо вел боевые действия с 23 июня. Его части понесли уже большие потери и были растянуты на широком фронте. Утратив свои ударные способности, 15-й мехкорпус сам теперь отражал непрерывные контратаки пехоты (!) противника. Попытки Карпезо перейти в новое наступление силами одной дивизии одновременно с выдвигавшимся справа 8-м мехкорпусом успеха не имели.
8-й механизированный корпус, которым командовал генерал-лейтенант Д.И. Рябышев, считался хорошо укомплектованным и обученным, имел 932 танка, из них 70 KB и 100 Т-34, а также 48 пятибашенных Т-36, 141 орудие и 30 тысяч человек личного состава. Его развертывание осуществлялось довольно своеобразно. С началом войны соединения корпуса, в соответствии с планом развертывания, вышли в район Самбора, затем Рябышев получил распоряжение выдвинуться в район восточнее Львова и перейти в подчинение командующего 6-й армией. В полдень 23 июня корпус вышел в назначенное место и получил от генерала Музыченко приказ утром следующего дня перейти в наступление, совместно с 6-м стрелковым корпусом отбросить врага за государственную границу. Однако вечером того же дня последовал новый приказ командования ЮЗФ: войскам 8-го мехкорпуса к исходу 24 июня сосредоточиться в районе Броды и утром 25-го нанести удар по германской танковой группировке в направлении Броды — Берестечко.
«...Странно складывалась судьба нашего корпуса в первые дни войны, — вспоминал бывший его комиссар Н.К. Попель. — Другие приграничные соединения, истекая кровью, пытались сдержать напор врага, а мы, словно бы выбирая получше место для удара, метались в заколдо-
291
Танковый погром 1941 года
ванном треугольнике Стрый — Перемышль — Львов. Воздушная разведка противника, проявлявшая к нам повышенный интерес, была, видимо, сбита с толку. Да и сами мы с трудом постигали смысл своего маневра».
Вконец сбив с толку разведку противника, совершив в течение четырех дней почти 500-километровый «сверхфорсированный» марш, без соблюдения элементарных уставных требований обслуживания материальной части и отдыха личного состава, корпус к концу дня 25 июня сосредоточился в районе Броды (по уставным нормативам обычным маршем для танков считалось 60 км в сутки, форсированный — 80 км). При этом его танковые дивизии заняли исходный район, имея не более 50% боевых машин и артиллерии. Остальная часть корпуса, в том числе механизированная дивизия, отстала. Половина материальной части осталась брошенной на маршрутах выдвижения из-за поломок, в том числе почти все тяжелые танки Т-35.
«Оставшаяся материальная часть после таких скоростных маршей оказалась для боя не подготовленной в техническом отношении. Отсутствие службы регулирования со стороны фронта и армии на важнейших оперативных магистралях приводило к беспорядочному передвижению войск, созданию «пробок», огромному количеству аварий и несчастных случаев, а также к бесполезной трате времени на передвижение войск, что вело в результате к несвоевременному выполнению приказов», — вспоминал Рябышев. В это время 1-я танковая группа Клейста, развивая успех, своими передовыми частями вышла в район Луцка, Варковиче в 20 км северо-восточнее Дубно.
Корпус получил задачу овладеть Лешневом; форсировать реки Стырь, Сытенку, Слонувку и выйти к Берестечку. Решение этой задачи должно было привести к перерезанию вражеских коммуникаций, ведших в Дубно, и отсечению вклинившихся танковых германских соединений от остальных сил ударной группировки. Никаких сведений о противнике генерал Рябышев от штаба фронта не получил, не было информации о соседях слева и справа: «Мы не зна-
292
Владимир Бешанов
ли, с кем будем взаимодействовать и какие авиачасти должны поддерживать боевые действия соединений корпуса».
^ Имелся только приказ — наступать.
Так как к началу контрудара развертывание мехкорпуса полностью закончено не было, вновь предстояла атака с ходу и без подготовки силами имевшихся в наличии двух танковых дивизий. На правом фланге на 10-километровом фронте развернулась 34-я дивизия полковника И.В. Васильева, на левом фланге на фронте 8 км — 12-я дивизия генерал-майора Т.А. Мишанина. 7-я механизированная, под командованием полковника A.B. Герасимова, выдвигалась позади левого фланга.
Исходные рубежи для наступления танковых соединений были выбраны неудачно: впереди боевых порядков протекала река Слонувка с заболоченными берегами. Продвигаться вперед можно было только по единственной дороге, плотно прикрытой противотанковой артиллерией противника. Атака, начавшаяся в 9 часов утра 26 июня, первоначально успеха не принесла. Лишь после того, как мотострелковые подразделения овладели мостом через реку и вышли на северный берег, упорное сопротивление 75-й пехотной дивизии, прикрывавшей правый фланг 48-го германского мотокорпуса, было сломлено. Дивизия генерала Мишанина вошла в Лешнев. Однако, ввиду необходимости преодолевать труднопроходимую болотистую местность, советские танки продвигались крайне медленно. К исходу дня танковые дивизии генерала Рябышева с боями продвинулись на 10—20 км и вышли в район западнее Берестечко. 7-я мехдивизия, вступившая в бой на левом фланге только в середине дня, успеха не имела и была остановлена на рубеже реки Островка 297-й пехотной дивизией. Подвергшись ударам авиации и не имея связи с другими корпусами, 8-й механизированный перешел к обороне.
^ Тем временем фельдмаршал Клейст подтягивал в этот район несколько танковых и пехотных частей, а также всю противотанковую артиллерию 48-го моторизованного кор-
293
Танковый погром 1941 года
пуса, сосредоточив управление ею в руках командира специально созданного полка. По просьбе командующего 1-й танковой группой немецкая авиация непрерывно бомбардировала части 8-го советского мехкорпуса по обе стороны дороги Броды — Лешнев. Так как части генерала Карпезо в районе восточнее Радехова также вели наступление, хотя и небольшими силами, германский 48-й мотокорпус в середине дня 26 июня оказался в критическом положении. Гальдер следующим образом оценивал сложившуюся обстановку: «Группа армий «Юг» медленно продвигается вперед, к сожалению, неся значительные потери. На стороне противника, действующего против группы армий «Юг», отмечается твердое и энергичное руководство. Противник все время подтягивает из глубины новые свежие силы против нашего танкового клина... Противник, как и ожидалось, значительными силами танков перешел в наступление на южный фланг 1-й танковой группы. На отдельных участках отмечено продвижение». В результате немецкое командование было вынуждено сосредоточить против соединений генерала Рябышева крупные силы. Для прикрытия правого фланга 48-го мотокорпуса подходил 44-й армейский корпус, в район Берестечко выдвигалась 16-я моторизованная дивизия, 670-й противотанковый дивизион и батарея зенитных орудий.
Однако советские войска развить успех не сумели. Части атаковали противника неодновременно и на широком фронте. Танки не сопровождались пехотой и не всегда прикрывались авиацией. Такие действия не приводили к решительным результатам. Вследствие этого немцам удалось удержать основные коммуникации, связывавшие их передовые части с тылами, и локализовать прорыв. Сложность операции и трудность обстановки поставили под сомнение целесообразность продолжения наступления 8-го мехкорпуса. Была даже сделана попытка вывести его из боя. Однако Москва приказала продолжать контрудары.
^ 27 июня в 4 часа утра генерал Рябышев получил указание Кирпоноса отвести 8-й мехкорпус в тыл за боевые по-
294
Владимир Бешанов
рядки 36-го стрелкового корпуса и занять оборону. Собиравшийся развивать наступление командир корпуса с некоторым недоумением отдал соответствующие приказания своим комдивам. Всего через два часа последовал новый приказ штаба фронта. На этот раз генерал Кирпонос требовал немедленно повернуть корпус на восток и нанести удар из района Броды в новом направлении — на Дубно, в тыл наступающей в восточном направлении группировке противника, к исходу дня овладеть городом. Штабные стратеги двигали корпусами, будто шашками. В результате утром 27 июня 8-й мехкорпус представлял собой три изолированные группы, разбросанные на глубину 20 — 30 км. 7-я механизированная дивизия оборонялась на рубеже реки Островка, центральная 12-я танковая, в соответствии с первым приказанием, ушла в тыл, причем ее неорганизованный отход под ударами вражеской авиации больше походил на бегство, а 34-я танковая, не получив вообще никаких указаний, продолжила наступление на Берестечко.
Пока генерал Рябышев соображал, как же ему собрать теперь свой корпус и осуществить удар на Дубно, в помощь ему в 9 утра, то есть через три часа после получения приказа, прибыл крупный специалист по «моральному фактору» корпусной комиссар Ватутин:
«Он шел, подминая начищенными сапогами кустарник, прямо на Рябышева. Когда приблизился, посмотрел снизу вверх в морщинистое скуластое лицо командира корпуса и сдавленным от ярости голосом спросил:
— ^ За сколько продался, Иуда?
Рябышев стоял в струнку перед членом Военного совета, опешивший, не находивший что сказать, да и все мы растерянно смотрели на невысокого, ладно скроенного корпусного комиссара.
^ Дмитрий Иванович заговорил первым:
— Вы бы выслушали, товарищ корпусной...
— Тебя, изменника, полевой суд слушать будет. Здесь
295
Танковый погром 1941 года
под сосной выслушаем и у сосны расстреляем (прокурор, председатель Военного трибунала, взвод бойцов — тут же, готовы к работе/).
Я не выдержал и выступил вперед:
— Можете обвинять нас в чем угодно. Однако потрудитесь прежде выслушать.
— ^ А, это ты, штатный адвокат при изменнике... Теперь поток ругательств обрушился на меня.
Все знали, что член Военного совета не выносит, когда его перебивают. Но мне нечего было терять. Я воспользовался его же оружием, то не был сознательный прием. Гнев подсказал.
— ^ Еще неизвестно, какими соображениями руководствуются те, кто приказом заставляет отдавать врагу с боем взятую территорию.
Корпусной комиссар остановился. Для того чтобы смотреть мне в лицо, ему не надо поднимать голову. Мы одного роста. Перед моими глазами аккуратная черная полоска усов, нервно подергивается правое веко. В голосе члена Военного совета едва уловимая растерянность:
— ^ Кто вам приказал отдавать территорию? Что вы мелете? Генерал Рябышев, докладывайте.
Дмитрий Иванович докладывает. Член Военного совета вышагивает перед нами, заложив руки за спину.
^ Корпусной комиссар понимает, что вышло не совсем ладно. Но не сдается. Он смотрит на часы и приказывает Дмитрию Ивановичу:
— Через двадцать минут доложите мне о своем решении...
^ Корпусной комиссар не дал времени ни на разведку, ни на перегруппировку дивизий. Чем же наступать?
Рябышев встает и направляется к вышагивающему в одиночестве корпусному комиссару.
— ^ Корпус сможет закончить перегруппировку только к завтрашнему утру.
Член Военного совета от негодования говорит чуть не шепотом:
296
Владимир Бешанов
— Через двадцать минут решение — и вперед.
— Чем же «вперед»?
— Приказываю немедленно начать наступление. Не начнете, отстраню от должности и отдам под суд...
Приходится принимать самоубийственное решение — по частям вводить корпус в бой. Снова мы окружены плотным кольцом командиров. Член Военного совета, поглядывая на часы, выслушивает Рябышева. Создается подвижная группа в составе дивизии Васильева, полка Волкова и мотоциклетного полка. Основные силы закончат перегруппировку и завтра вступят в бой.
— ^ Давно бы так. — Член Военного совета исподлобья смотрит на Дмитрия Ивановича. — Когда хотят принести пользу Родине, находят способ...
Рябышев молчит. Руки по швам. Глаза устремлены куда-то поверх головы корпусного комиссара. Член Военного совета прикладывает узкую белую руку к фуражке.
— ^ Выполняйте. А командовать подвижной группой будет Попель.
Корпусной комиссар поворачивается ко мне:
— Займете к вечеру Дубно — получите награду. Не займете — исключим из партии и расстреляем».
Чудную сцену описал генерал-лейтенант Попель, не правда ли? Вот так и организовывались контрудары. За двадцать минут! Не нужны знания, оперативное искусство, умные профессиональные генералы. Главное, иметь под рукой расстрельную команду и прокурора, чтобы оформил казнь как положено.
Итак, в связи с тем, что и соединения 8-го мехкорпуса перегруппировывались и не были готовы к наступлению, Рябышев создал подвижную ударную группу в составе 34-й танковой дивизии, 24-го танкового полка 12-й дивизии, мотоциклетного и мотострелкового полков — около 220 танков и более 9000 человек. Возглавил группу заместитель командира корпуса по политчасти бригадный комис-
297
Танковый погром 1941 года
cap Попель. Вторая половина корпуса должна была перейти в наступление на следующий день. Ввод советских частей в бой вновь осуществлялся последовательно. О силах противника представление имели смутное. Как утверждал бывший командир роты разведывательного батальона Г.И. Пенежко: «У Клейста в нашем направлении действовали шесть дивизий. Это — четыре тысячи танков оперативного назначения, еще не бывших в боях, только вчера введенных в прорыв».
В 14 часов 27 июня группа Попеля перешла в наступление, которое вначале развивалось успешно. Танкисты атаковали врага в районе Верба, затем отрезали выдвинутые вперед в район Кременец подразделения 16-й танковой дивизии от ее главных сил и к вечеру прорвались к Дубно, выйдя в тыл 11-й танковой дивизии, наступавшей на Остров. В тот же день, но на несколько часов раньше, в район города с северо-востока вышли соединения 19-го механизированного и 36-го стрелкового корпусов. Однако, достигнув цели с разных направлений, советские войска не установили связи и не организовали взаимодействия между собой. Вследствие этого их действия носили разрозненный характер и не привели к решению задачи по уничтожению всей вклинившейся в этот район германской группировки. Корпус Рокоссовского вообще не мог наступать и сам отбивал атаки 3-го мотокорпуса противника на участке шоссе Луцк — Ровно.
Более того, «панцеры» продолжали катиться на восток: 11-я танковая дивизия захватила Острог и двинулась к Шепетовке, дивизии 3-го моторизованного корпуса приближались к Ровно.
28 июня бои в районе Дубно приняли еще более ожесточенный характер. Немцы перебросили сюда дополнительно 55-й армейский корпус. Это позволило им усилить натиск на корпус генерала Фекленко, который понес значительные потери и вновь был вынужден отступить к Ровно. Положение 8-го корпуса в связи с этим резко ухудшилось. Он оторвался от соседа слева — корпуса Карпезо, ко-