Фармацевтический дискурс как культурный код: семиотические, прагматические и концептуальные основания 10. 02. 19 Теория языка

Вид материала

Автореферат

Содержание основное Содержание диссертации

Подобный материал:

• Е. Е. Стефанский Статья рассматривает художественный дискурс как культурный сценарий, 817.39kb.
• Дискурс как объект лингвистики. Дискурс и текст. Дискурс и диалог, 608.57kb.
• Учебно-методический комплекс днм. 01 Прагматические аспекты синтаксиса русского языка, 261.25kb.
• Русский религиозно-философский дискурс начала ХХ в.: лингвориторические параметры групповой, 415.18kb.
• Интернет-дискурс как глобальное межкультурное явление и его языковое оформление 10., 602.92kb.
• Дискурс как лингвистическая реальность и лингвистические реалии в пространстве языка, 33.46kb.
• Русский научно-фантастический дискурс ХХ в. Как лингвориторический конструкт 10. 02., 421.48kb.
• М. В. Ломоносова географический факультет Материалы юбилейной научной конференции «Культурный, 1670.48kb.
• Когнитивно-прагматические характеристики дискурса предметной области «маркетинг» 10., 552.02kb.
• Натуралистический дискурс Реалистический дискурс С. Л. Франк «Духовные основы общества»., 67.6kb.

^

основное Содержание диссертации

Во введении обосновывается выбор проблематики, объекта, предмета исследования; определяется актуальность темы диссертации, формулируются цели, задачи работы; положения, выносимые на защиту; характеризуются научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость, методологическая база; даётся характеристика анализируемого материала, перечисляются методы и методики исследования, представлена его апробация.

В первой главе «Фармация как интегративная когнитивно-прагматическая сфера гуманитарного знания: экстралингвистические и лингвокультурные факторы формирования и развития» освещаются и концептуально обобщаются современные теории феномена категоризации и языковой концептуализации действительности; анализируются лексикографические механизмы репрезентации базовых фармацевтических понятий и терминов как знаков культуры; исследуются аспекты корреляции языковых и внеязыковых факторов организации и развития фармацевтической дискурсивной сферы; дается представление о фармацевтических концептуальных доминантах и механизмах вербализации и репрезентации знаний – лингвокультурной основы русского ФД.

В рамках когнитивно-прагматического направления в языкознании, определяющим аспектом которого является синтез когнитивного и коммуникативно-прагматического подходов к фактам и явлениям языка, выделяется дискурс/текст как концептуально-когнитивный теоретический конструкт динамической модели языка. Семиозис фармацевтических вербально-семиотических сущностей осуществляется, по нашим наблюдениям, в онтологической корреляции «мир – сознание – знание - интерпретация – язык».

В настоящее время наблюдается такая ситуация, когда в различных источниках базовые фармацевтические понятия и термины дефинируются с учётом тех когнитивных и классификационных традиций, которые были заложены ещё на самых ранних стадиях возникновения и формирования этой специальной сферы.

Установлено, что терминологический связанный корень фарм- выступает производящей основой для деривации целой системы основополагающих фармацевтических терминов, образующих в рамках данной вербально-когнитивной сферы деривационное (терминообразовательное) гнездо (фармация, фармакология, фармакопея, фармакогнозия, фармацевт, фармакотерапия, фармакопрофилактика, фармацевтика, фармаколог, фармвуз, фармакадемия и др.).

Фармация как наука зародилась в глубокой древности. Понятие «фармация», возникнув еще до нашей эры, сохранилось неизменным в языковых системах почти всех стран мира до наших дней. Современная фармация прошла большой путь исторического развития. Истоки ее тесно связаны с историей развития фармакологии, медицины, химии и философии.

Фармация – общепризнанная наука и специальность, которая уже приобрела определенное социальное значение, чем обусловливается необходимость в том, чтобы исторически сложившееся понятие «фармация» было сохранено как название науки и специальности и как маркер культурно-исторического феномена, повлиявшего на развитие цивилизации в целом. Оно должно «также обязательно включаться в название квалификации специалиста как со средним, так и с высшим образованием, что будет отражать содержание его деятельности» (Беликов 1979: 60).

Фармация – это также и отрасль здравоохранения, осуществляющая мероприятия по лекарственному обслуживанию населения, а фармацевтическая наука представляет сегодня стройную систему научных знаний об изыскании, свойствах, приготовлении, анализе лекарственных средств и организации фармацевтической службы.

Анализ лексикографических источников свидетельствует о том, что наблюдаются определенные различия в дефинициях к лексеме «фармация». В «Словаре русского языка» под редакцией А.П. Евгеньевой (1981 – 1984) отмечается, что фармация – это «комплекс научно-практических дисциплин, изучающих вопросы изыскания, обработки, изготовления, стандартизации, хранения и отпуска лекарственных средств» (т.4: 554).

В «Словаре иностранных слов» фармация определяется как «раздел медицины, изучающий вопросы добывания, обработки, изготовления, хранения, отпуска лекарственных средств» (1990: 532).

В «Большом энциклопедическом словаре» толкование этого термина иное с точки зрения лексем-идентификаторов: «фармация – научно-практическая отрасль, занимающаяся вопросами изыскания, получения, исследования, хранения, изготовления и отпуска лекарственных средств. Вместе с фармакологией составляет науку о лекарствах» (1997: 1265) (выделено нами. – Г.Б.).

Как видно уже из этого краткого перечня, базовый термин «фармация» до сих пор в словарях разных типов функциональности однозначно не интерпретируется (ср.: «раздел медицины», «научно-практическая отрасль», «комплекс научно-практических дисциплин» и т.п.), что косвенно отражает существующие пробелы как в определении самой этой области человеческой деятельности, так и в установлении всего объёма понятийных признаков и составляющих компонентов термина «фармация». Все эти факторы определённым образом влияют и на формирование и эволюцию фармацевтического дискурса как культурного кода в целом. Ведь «слово, отражая часть знаний об объекте – их обычно и фиксируют словари, - способно при необходимости использоваться в новых значениях, отражающих новое виденье объекта или помещение его в новую структуру деятельности и т.д. Под крышу одного и того же знака можно подвести любые энциклопедические знания об объекте, но для словаря отбирают знания, связываемые с употреблением слова в типовых контекстах и окружениях. … Таким образом, за словом (его репрезентацией во внутреннем лексиконе – его энграммой) стоит всегда значительная совокупность знаний о слове как языковом знаке с его интерпретантами, но также и набор знаний об объекте, названном данным словом» (Кубрякова 2004: 65). Следует признать в связи с этим, что когнитивный подход и теория номинации (и теория терминологической номинации) тесно между собой связаны, так как одним из важнейших вопросов последней является вопрос о том, какая часть знаний об объекте, переработанная или перерабатываемая сознанием и превращающаяся постепенно в концепт объекта, получает отдельное наименование, или, в других терминах, о том, совокупность каких смыслов становится поводом для их объединения и подведения под определённую материальную последовательность – «крышу» (тело) знака с последующей апробацией обществом скоррелированного с этим телом знака его языкового значения (см. Кубрякова 2004).

Возможность интерпретации ФД как культурного кода существует «благодаря уникальному чувству исторической памяти, живущей в слове, в конкретности плотного, сгущённого, сосредоточенного слова» (Аверинцев 1988: 6) (выделено нами. – Г.Б.). Этими аспектами также определяется необходимость анализа лексикографической представленности терминов и понятий фармации.

Фармакология определяется в общем виде как наука о действии лекарств на организм и о путях изыскания новых лекарственных средств. В дословном переводе с греческого языка слово «фармакология» означает учение о лекарстве (pharmakon - лекарство, logos - учение, слово).

Фармакология изучает лекарства в различных аспектах: фармакодинамическом, фармакокинетическом, фармакотерапевтическом, токсикологическом и т.д.

В «Словаре иностранных слов» эта лексема дефинируется так: «фармакология – раздел медицины, изучающий действие лекарственных веществ на организм, разрабатывающий новые лекарственные средства и методы их применения» (1990: 532).

«Словарь русского языка» определяет фармакологию как «науку о лекарственных веществах и их действии на организм» (1984: 553).

В «Большом энциклопедическом словаре», фиксирующем максимальные кванты энциклопедической информации, расширяется интерпретативная рамка дефиниции слова «фармакология»: это «наука, изучающая действие лекарственных веществ на организм человека и животных» (1997: 1265) (выделено нами. – Г.Б.). Когнитивное деление этого феномена отражается в деривации различных видов (типов) фармакологии, что закрепилось на языковом уровне: выделяют фармакологию экспериментальную; клиническую; токсикологическую и др.

«Система языка – достояние социума, часто весьма многочисленного. Изменения в системе языка поэтому носят диахронический, исторически обусловленный характер. Вариативность речевой системы тоже подчиняется требованиям времени, особенно когда они касаются основных параметров, определяемых развитием языка в целом» (Леденёв 2007: 431) (выделено нами. - Г.Б.).

Рассматривая экстралингвистические факторы развития ФД, следует отметить как один из важнейших возраст, хронологические рамки и специфику практического осуществления того или иного вида фармацевтической деятельности (денотатный аспект). Например, одно из приоритетных направлений современной фармацевтической науки – фармацевтическая помощь – зародилось на стыке медицины и фармации. Словосочетанию «фармацевтическая помощь» обычно придается традиционный смысл: это обеспечение потребителя лекарственными средствами (ЛС), необходимыми для поддержания его здоровья. Однако, как показывают исследования, содержание понятия «фармацевтическая помощь» далеко не однозначно; более того, оно претерпело значительные изменения за последние 18-20 лет. Причина этого – изменившиеся условия и принципы профессиональной коммуникации врачей, фармацевтов, пациентов, а также повышение информированности и медицинской грамотности населения, новые достижения в производстве эффективных ЛС, развитие и расширение фармацевтического рынка и др., что представляет собой экстралингвистическую детерминированность понятийного содержания термина «фармацевтическая помощь» и его развития. Новые условия работы фармацевтической службы требуют и новых подходов к осуществлению традиционной фармацевтической деятельности, что неизбежно отражается и в языке фармации как семиотической основе фармацевтического дискурса.

Одним из важнейших аспектов нравственно-этического употребления некоторых базовых фармацевтических терминов и связанных с ними концептных (ментальных) областей является информированность в области истории фармации, выступающей также одним из существенных экстралингвистических факторов формирования ФД. Исторические сведения о том, как и чем лечили и лечились предки, позволяют не только извлечь и проанализировать определенную культурно-историческую и когнитивную информацию и представить себе диахронию и динамику развития ФД, но и установить ментально-духовные основы фармацевтической и врачебной деятельности, связанные с преодолением недугов и победой над болезнью только при условии нравственной установки на исцеление и веры в действие фармацевтических средств. Все эти аспекты непосредственно связаны с проблемой представления и отражения знаний о мире в языке, которая является и сегодня достаточно сложной и неоднозначно решаемой.

Вначале знания о лечебных свойствах растений накапливались у женщин – хранительниц домашнего очага, но постепенно они становились привилегией старейшин. Уже в первобытном обществе известны болеутоляющие свойства растений семейства пасленовых, растения, действующие на пищеварительный тракт, некоторые наркотические средства.

Такие серьёзные внеязыковые факторы, как торговля и войны, способствовали распространению сведений о лекарственных средствах и приводили к взаимному обогащению медицинскими знаниями народов разных стран. С изобретением письменности эти сведения как наиболее важные были записаны. Самый древний из дошедших до нас медицинских текстов – это клинописная табличка, найденная при раскопках шумерского города Ниппура и относящаяся к концу III тысячелетия до н.э. В 145 строках на шумерском языке даны прописи 15 рецептов. Из них следует, что врачи древнего Шумера использовали в своей практике в основном растительные лекарственные средства: горчицу, пихту, сосну, тимьян, плоды сливы, груши, фиги, иву и др. Кроме растительных продуктов, в состав лекарств включались минеральные вещества – нефть, поваренная соль, асфальтовая смола, а также части животных: шерсть, панцирь черепахи, органы водяных змей и др.

Египетская медицина оказала большое влияние на развитие медицины Древней Греции и Рима.

Анализ истории формирования фармацевтического дискурса показывает, что греки, как и многие другие народы, связывали целебное действие растений со сверхъестественными свойствами, данными им богами, поэтому сведения о лекарственных травах широко представлены в легендах и мифах (вторичные моделирующие системы).

Большую роль в истории медицины и фармации сыграла медицинская школа в Салерно, возникшая в IX в. (важнейший экстралингвистический фактор создания ФД). Это была первая светская медицинская школа в Европе, в которой в середине XII в. была составлена первая фармакопея.

Результаты экспедиций Академии наук по изучению отечественной лекарственной флоры и средств народной медицины, многолетние наблюдения и опыт лечащих врачей и аптекарей позволили подготовить и издать первую русскую общегосударственную фармакопею (Российскую диспенсаторию) на латинском языке (1778). Фармакопея расширила номенклатуру лекарственных средств за счет отечественной флоры, что позволило в конечном итоге освободить страну от дорогостоящего импорта. Уже во Введении к фармакопее говорилось о том, что основной ее идеей явились мысли М.В. Ломоносова об использовании огромных природных богатств России. В составлении фармакопеи принимали участие X. Пекен, И.И. Лепехин и другие члены Медицинской коллегии. Фармакопея содержала 770 наименований лекарственных средств, в том числе: растительного происхождения — 316 номинаций, животного — 29 номинаций, химического — 147; также в ней содержалось 278 наименований различных сложных смесей.

В 1782 г. фармакопея была переиздана, а в 1788 и 1830 гг. она была издана в Копенгагене и Лейпциге.

Таковы некоторые важнейшие системообразующие экстралингвистические «вехи», определившие языковые и понятийно-терминологические особенности и структурную организацию современного фармацевтического дискурса, выступающего феноменом культуры.

Исследование фармацевтического дискурса как кода культуры предполагает установление линий корреляции между категориями «культура», «текст», «дискурс» и такими доминантными понятиями теории когнитивно-дискурсивного подхода, как «концепт», «концептуализация», «концептуальная сфера», «концептосфера», «концептуальное пространство», «термин-концепт», «концепт текста» и др.

Как свидетельствует изучение множества работ по проблемам концепта и языковой концептуализации, до настоящего времени все эти понятия определяются в значительной степени по-разному, отражая точку зрения и методологические позиции каждого конкретного исследователя (см.: Н.Ф. Алефиренко; Л.Ю. Буянова; Д.С. Лихачёв; С.А. Аскольдов; В.И. Карасик;
Е.С. Кубрякова; А.А. Залевская; А. Вежбицкая; В.З. Демьянков; А.П. Бабушкин; В.А. Лукин; Р.И. Павиленис; М.А. Холодная; О.Н. Аль Каттан;
А.В. Жандарова; А. Соломоник; Ю.С. Степанов; Ю.Е. Прохоров; М.А. Сёмкина; Л.Н. Рягузова; М.Р. Проскуряков; Г.Г. Слышкин; Н.А. Красавский;
С.Г. Воркачёв; Н.А. Земскова; Г.В. Токарев; О.М. Михайленко; Л.А. Манерко; А.Я. Гуревич; Н.Н. Болдырев; С.А. Кушу и др.).

Концепты коррелируют с кодами культуры, под которыми понимается «сетка», которую культура «набрасывает» на окружающий мир, членит, категоризует, структурирует и оценивает его. Коды культуры соотносятся с древнейшими архетипическими представлениями человека, кодируя их (Красных 2001: 5).

В.В. Красных в своей работе представил оригинальную и подробную интерпретацию кодов культуры. Исследователь проблемы кодов и эталонов культуры вполне резонно считает, что коды культуры как феномен универсальны по природе своей, свойственны человеку как homo sapiens. Он выделяет следующие коды культуры:

1. Соматический (телесный).

2. Пространственный.

3. Временной.

4. Предметный.

5. Биоморфный.

6. Духовный (Красных 2001: 6).

Данная логика распределения кодов по рангам объясняется тем, что «человек начал постигать окружающий мир с познания самого себя. С этого же началась и окультурация человеком окружающего мира» (там же). В фармацевтическом дискурсе проявляются те его свойства, которые можно охарактеризовать так: «между кодами культуры нет и не может быть жёстких границ. С точки зрения филогенеза и процесса окультурации человеком окружающего мира соматический код во многом предопределил пространственный, пространственный «наложился» на временной, в значительной степени его обусловив» (Красных 2001: 7). По нашему мнению, для ФД актуальна мысль о том, что «предметный код тесно связан с духовным кодом, в частности, через социальные отношения» (там же: 13) (например, ключевое понятие ФД аптека, понятие лекарство). В фармацевтической дискурсивной сфере объективируется, по нашим данным, и биоморфный код культуры, связанный с живыми существами, населяющими окружающий мир. Этот код культуры «отражает представления человека о мире животных, о растительном мире» (там же: 14) и связан в первую очередь с бытующими стереотипами. Исследователь подметил, что «важную роль в русской картине мира играют деревья берёза, ива, верба. … Не меньшее значение имеют и травы и цветы: и обжигающая крапива, и роза, нежная и колючая красавица, и ромашка, и василёк, и мак… и др.» (2001: 17). Духовный код культуры, по мысли В.В. Красных, составляют нравственные ценности и эталоны и связанные с ними базовые оппозиции культуры, такие, как, например: «добро – зло», «хорошо – плохо», «плюс – минус», «верх – низ». Этот код изначально аксиологичен. Он пронизывает всё наше бытие, обусловливает наше поведение и любую деятельность…» (2001: 19) (выделено нами. – Г.Б.). С нашей точки зрения, основу духовного кода фармацевтического дискурса составляют такие базовые оппозиции мировой культуры, как «Здоровье – Болезнь» и «Жизнь – Смерть».

Коды культуры образуют систему координат, которая содержит и задаёт эталоны культуры. Как явствует из результатов нашего исследования фармацевтического дискурса как культурного кода, в нём зашифрован наиболее актуальный для всего современного человечества эталон культуры – Здоровье как основная ценность Жизни; поэтому надо стремиться быть здоровым, беречь здоровье, вести здоровый образ жизни. Через всю мировую историю цивилизации сохранился неизменным и аксиологичным именно пафос здоровья и здорового образа жизни, что получило к началу 21-го века широкое социальное подтверждение и на уровне законодательства многих стран (ср. официальный запрет курения, запрет употребления алкоголя лицам, не достигшим совершеннолетия, охрана материнства и детства и т.д.)

Итак, опираясь на такое глобальное понимание кода культуры, почти все исследователи определяют концепт именно как явление культуры, параметрируют его как культурный концепт.

Изучая исторические аспекты появления и развития понятийно-терминологического аппарата теории концептуализации и вербализации действительности, мы видим, что с самого начала лингвистика пыталась выработать и номинировать систему важнейших когнитивно-языковых структур, посредством которых осуществляются процессы структурации и репрезентации знаний и опыта. Так, в 1932 году представитель зарубежной лингвистики американский психолог Ф. Бартлетт в своей книге «Память» («Remembering») отметил, что при вербализации прошлого опыта люди регулярно пользуются стереотипными представлениями о действительности.

В 70-е годы ХХ-го столетия, когда этот феномен стал активно изучаться, появился целый ряд терминов, близких по смыслу к схемам, описанным Бартлеттом. Американские специалисты в области искусственного интеллекта предложили термины «фрейм» (Э. Гоффман, М. Минский) и «скрипт»
(Р. Шенк и Р. Абельсон), английские психологи А. Сэнфорд и С. Гаррод пользовались понятием «сценарий» (scenario), весьма близким по смыслу к термину «скрипт» (см.: Кибрик, Паршин). Характерно, что часто никакого различия между понятиями «скрипт» и «сценарий» не проводится; при этом в русском языкознании, по наблюдению Н.А. Земсковой, чаще используется второй термин (Земскова 2006).

Как известно, в отечественной традиции термин «концепт» начал применять С. А. Аскольдов (1928) задолго до того, как его стала активно использовать когнитивистика. Важно, что, несмотря на значительный временной разрыв (с конца 20-х годов вплоть до начала 90-х годов 20-го века), традиция отечественного языкознания сохраняет преемственность и целостность понимания феномена концепта (В.В. Колесов, Д.С. Лихачев, С.С. Неретина).

Как установил С.Г. Воркачёв, слово «концепт» и его протерминологические аналоги «лингвокультурема» (Воробьёв 1997: 44-56), «логоэпистема» (Верещагин, Костомаров 1999: 7), «мифологема» (Базылев 2000: 130-134) и др. стали активно употребляться в российской лингвистической литературе с начала 90-х гг. Пересмотр традиционного логического содержания понятия (concept) и его психологизация связаны, прежде всего, с начавшимся в конце прошлого века изменением научной парадигмы гуманитарного знания, когда на место господствовавшей сциентистской, системно-структурной парадигмы пришла парадигма антропоцентрическая, функциональная, возвратившая человеку статус «меры всех вещей» и вернувшая его в центр мироздания, и когда исследовательский интерес лингвистов переместился с имманентной структуры языка на условия его использования, с соссюровских правил шахматной игры на самих игроков (Воркачёв 2001: 47 – 48).

С.Г. Воркачёв считает: «обобщение точек зрения на концепт и его определений в лингвистике позволяет прийти к следующему заключению: концепт – это единица коллективного знания/сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой. По существу, единственным лингвокультурологическим основанием терминологизации лексемы «концепт» является потребность в этнокультурной авторизации семантических единиц – соотнесении их с языковой личностью» (2001: 50).

В семантике концепта как «многомерного идеализированного формообразования» (Ляпин 1997: 18) выделяются, прежде всего понятийный, образный и ценностный компоненты (Карасик 1999: 39), определяющим из которых является, по мнению большинства исследователей, первый из них (Ляпин 1997: 18; Чернейко 1997: 287-288). Вторым по значимости для концептов-духовных ценностей представляется образный компонент, опредмечивающий в языковом сознании когнитивные метафоры, через которые постигаются абстрактные сущности. Прямым следствием ценностного характера этих ментальных единиц является «переживаемость» – они не только мыслятся, но и эмоционально переживаются (Степанов 1997:41) и способны интенсифицировать духовную жизнь человека при попадании в фокус мысли.

По определению В.Г. Зусман, «концепт всегда представляет собой часть целого, несущую на себе отпечаток системы в целом… Концепт – микромодель культуры, а культура – макромодель концепта. Концепт порождает культуру и порождается ею» (Зусман 2001: 41). Именно такое представление о доминантных структурах концептуализации мира наиболее точно характеризует концептуальную аспектность исследуемого нами фармацевтического дискурса в культурной проекции.

Когнитивный подход позволяет включать в число концептов лексемы, значения которых составляют содержание национального языкового сознания и формируют наивную картину мира носителей языка. Совокупность концептов, концентрирующих в себе основу культуры нации, образует концептосферу данного языка. Концептами, согласно такому подходу, могут быть любые лексические единицы, в значении которых просматривается способ (форма) семантического представления культуры и знаний о мире (как в ФД – концепты «Фармация», «Аптека», «Здоровье», «Болезнь» и др.).

Н.А. Красавский считает концепты неким суммарным явлением, по своей структуре состоящим из самого понятия и ценностного (нередко образного) представления о нем человека. При таком подходе за основу также берётся фактор влияния культуры, общества на языковую личность. «Концепты как мыслительные конструкты, размещенные и функционирующие в человеческом сознании, существуют в культурно-семиотическом пространстве и времени» (Красавский 2001:78) (выделено нами. – Г.Б.). В рамках нашего анализа фармацевтического дискурса как культурного кода важна мысль исследователя о том, что концепт следует рассматривать как когнитивную структуру, погруженную в лингвокультурный контекст, то есть связанную с дискурсом (Красавский 2001).

Рассматривая систему корреляций понятий смысла, значения, концепта и интенциональности, О.А. Алимурадов отмечает: «Как смысл, так и значение во всём богатстве их взаимоотношений участвуют в процессах, связанных со структурированным ментальным образованием, имеющим системный характер, - концептом» (2005: 57). Для подтверждения гипотезы нашего исследования важна такая установка О.А. Алимурадова: «Касаясь проблемы связи концепта и действительности, подчеркнём, что, по нашему мнению, действительность существует внутри мыслящего субъекта как некоторое «поле опыта», характеризующееся когерентностью, стройностью, системностью и индивидуальностью. Источники формирования такого поля – отдельные объекты действительности – являются внешними по отношению к этому полю и находятся вне индивида, который формирует соответствующее поле опыта» (там же). Выделяя категорию базовых концептов, исследователь определяет их как такие концепты, которые формируются раньше других и представляют собой основу для возникновения остальных элементов концептуальной системы (Алимурадов 2005: 58). Такая трактовка вполне соответствует нашему представлению о базовых концептах фармации.

Почти исчерпывающее обобщение значительного числа определений феномена концепта на большом фактическом материале сделано Т.Г. Борисовой в монографии «Деривационная категория вещественности в русистике: опыт теоретического описания» (Ставрополь 2006). Рассматривая концепт как когнитивную сущность, автор определяет концепт как «специфическую когнитивную сущность, отражающую систему представлений и понятий об определённом фрагменте действительности. Выражение концепта – это вся совокупность языковых и неязыковых средств, прямо или косвенно иллюстрирующих, уточняющих и развивающих его содержание» (Борисова 2006: 73).

Совершенно новый взгляд на природу концепта представлен в работе Л.Ю. Буяновой «Понятие, слово, концепт: от простого к сложному» (2007), которая попыталась вычленить именно языковой аспект концепта, представить его сущность именно как единицы языка (а не понятийной системы), введя для его номинации новое понятие – «сложное вербально-деривационное единство». Исследователь выдвигает оригинальную теорию, согласно которой в парадигме современной лингвоконцептологии должна занять своё место «и трактовка концепта как сложного вербально-деривационного единства, содержанием которого выступает вся совокупность тех имеющихся в языке смыслов, которые так или иначе связаны со всеми однокоренными словами той или иной лексемы, являющейся именем концепта. При таком подходе языковая картина мира предстаёт структурированной не только по тематическому принципу, с которым соотносятся, как нам кажется, все имеющиеся в лингвистике определения концепта, но и по деривационно-генетическому, отражающему всё богатство и многообразие языковой концептуализации мира посредством постоянного развития, семантико-ассоциативного «разветвления» однокоренных слов. Каждая однокоренная лексема в этом словообразовательном континууме выполняет функцию репрезентации новой культурной информации, способствует созданию единой словообразовательной сети (деривационного каркаса) русской языковой картины мира, каждый фрагмент (или ячейка, узел) которой представляет собой словообразовательную «семью» однокоренных единиц и отражает семантико-культурные тенденции и направления развития всех релевантных для культуры и социума единиц языка с учётом их национально-этнической значимости и ментальной ценности» (Буянова 2007). Такое понимание концепта, как нам кажется, опирается именно на языковой статус, а методика его изучения и описания заключается на первом этапе в отборе из различных текстов всех однокоренных слов, родственных лексеме-имени концепта». «Если изучать концептосферу русского языка по такой методике, можно получить её совершенно новую словообразовательно-концептуальную картину (СКК), на которой будут зафиксированы все словообразовательные семьи, созданные на основе важнейших для русской культуры и менталитета лексических единиц – Душа, Любовь, Совесть, Надежда, Миролюбие, Вера, Красота, Добро и множество других. Таким образом, возможно, следует дифференцировать то, что мыслится как концепт, в зависимости от его специфики и сферы бытования и употребления, на концепты понятийные (в философии, без «привязки» к языку), логические (в логике) и языковые, словообразовательные, в которых можно увидеть подтверждение мысли профессора А.Г.Лыкова о том, что «сетка конкретных и исчисляемых единиц дискретности как бы накладывается на размытую и не поддающуюся количественному исчислению неопределённость континуальности с целью измерить и оценить её в объективных и универсальных единицах» (Лыков, 2003:2).

Необходимо признать, что, несмотря на большое число работ по теме концептуализации, опубликованных за последние 10 лет, в теории языка термин «концептуализация» до сих пор не имеет однозначного определения и используется в основном для обозначения процесса структурирования знаний, выделения единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении, для обозначения «живого процесса порождения новых смыслов» (см.: Кубрякова и др. 1996: 93).

Для исследования фармацевтического дискурса как кода культуры актуальна идея В.И. Карасика о неравномерности концептуализации разных фрагментов действительности. Описывая структуру языковой картины мира, учёный предлагает выделить следующие её онтологические признаки: а) наличие имен концептов; б) неравномерную концептуализацию разных фрагментов действительности в зависимости от их важности для жизни соответствующего этноса; в) специфическую комбинаторику ассоциативных признаков этих концептов; г) специфическую квалификацию определенных предметных областей; д) специфическую ориентацию этих областей на ту или иную сферу общения.

Мы говорим о наличии имен концептов в том случае, если концептуализируемая область осмыслена в языковом сознании и получает однословное обозначение. Концептуализация действительности осуществляется как обозначение, выражение и описание» (выделено нами – Г.Б.) (Карасик 2002: 129-130).

Концепты как когнитивная и социокультурная основа русского фармацевтического дискурса интерпретируются нами как универсаль­ные смысло- и текстообразующие сложные знаки, выполняющие функцию аккумуляции, представления и сохранения в фармацевтическом тексте результатов культурного опыта и развития и формирующие фармацевтическую концептосферу.

В самом широком смысле можно признать существование единой концептосферы Культуры, которую образуют концептосферы отдельных национальных (научно-)культурных пространств. В каждой концептосфере концепты органично связаны между собой, образуя концептуальную систему. В структуре научных и культурных концептов выделены закономерные связи между признаками, совокупность которых обусловливает актуализацию определённого фрагмента (части, сегмента, модуля, элемента) концептосферы, концептуального пространства и дискурса.

При исследовании концептуальных доминант фармацевтического дискурса нами был избран подход, при котором учитывалось, что признак, являясь единицей содержательной структуры концепта, определяет его «оперативность, актуальность, субъективность, способность отражать не все и не обязательно существенные признаки объекта» (Токарев 2003: 7 – 8). В пространстве ФД одно и то же слово в различных коммуникативных контекстах и ситуациях способно репрезентировать различные признаки одного и того же концепта в зависимости от целевой установки общения.

В теории языка устоялось мнение, что фрейм является когнитивным комплексом, в котором знания расположены в той логической последовательности, в которой они структурированы в естественной ситуации с ярко выраженными вертикальными и горизонтальными корреляциями. По горизонтали фреймы образуют родственные группы в соответствии с их предметными областями. М.Минский отмечает существование иерархической структуры данного комплекса, выделяя определённые типы фреймов. Применение фреймового подхода в текстовой и дискурсивной деятельности заключается в том, чтобы подвести конкретную ситуацию или событие под определённую рамочную структуру – фрейм.

Главными системообразующими культурными концептами ФД являются концепты-фреймы «Фармация», «Здоровье», «Болезнь», «Лекарство», «Аптека», которые интегрируют совокупностью своих концептуальных пространств вербально-семиотическое и культурное пространство ФД и его концептуальный «каркас». Они специфичны в том плане, что образуют вербально-когнитивный центр ФД, являясь взаимосвязанными и взаимообусловливающими друг друга.

Именно в этой концептуальной «спаянности», взаимообусловленности, функционально-прагматическом единстве прослеживается особенность культурно-исторического формирования и развития всего ФД как культурного кода. Есть все основания полагать, что систему базовых концептов ФД следует квалифицировать как интегративное концептуальное суперобразование, в центре которого находится его организующее начало – суперконцепт «Фармация», с которым органично и неразрывно связаны все остальные ключевые концепты-фреймы ФД: «Аптека», «Лекарство», «Болезнь», «Здоровье». В свою очередь, каждый из этих концептов организуется на основе вербализации и концептуализации множества понятий, представлений, образов, символов, установок, оценок, стереотипов, ассоциаций, репрезентирующих всю культурно значимую информацию о лекарствах, здоровье, болезнях, способах и особенностях производства лекарственных средств, о роли аптек в социокультурном становлении этноса, о Жизни как величайшей ценности и способах её продления и сохранения.

Ключевые фармацевтические концепты-фреймы являются сложными многомерными конструктами, значимыми для русской и мировой культуры, отражёнными в коллективном сознании, закреплёнными за фармацией как определённой областью действительности. Каждый из них характеризуется соотнесённостью с когнитивными структурами, ментальным характером, потенциальностью, манифестацией в форме понятия, символа, образа, мифа; наличием имени; каждый концепт выполняет заместительную функцию; обладает культурно-исторической и социоэтнической обусловленностью; имеет ценностный характер.

В структуру ключевых концептов ФД входит вся соответствующая понятийная область, а также исходная форма, сжатая до основных признаков содержания, история, оценки, современные ассоциации. В них выделяются следующие составляющие: понятийная, образная, ценностная; а также индивидуальный, личностный, групповой, социальный, общечеловеческий, цивилизационный компоненты. Установлено, что ядро каждого рассматриваемого ключевого концепта ФД составляет научное понятие, выступающее оперативной единицей научно-профессионального мышления и научной дискурсии, – понятие фармации, аптеки, лекарства, болезни, здоровья. Следует особо подчеркнуть, что время появления, условия формирования, этапы и уровни развития концептов «Фармация», «Аптека», «Болезнь», «Здоровье», «Лекарство» различаются, что объясняется тем, что с развитием общества, науки и культуры многие представления и понятия уточняются, расширяются, конкретизируются, дополняются и иногда – существенно изменяются. Все эти факторы влияют на языковую концептуализацию данных когнитивных комплексов, во многом определяя их общие и специфические признаки и свойства.

В целом с учётом когнитивной и прагматической спаянности и взаимосопряжённости ключевых концептов-фреймов ФД при их исследовании в работе по возможности применялся единый принцип их параметрирования и описания.

По нашим наблюдениям, концепт-фрейм «Болезнь» является наиболее древним, что детерминировало специфику его языковой репрезентации.

Фрейм-коммуникативная ситуация, объективированная словом «болезнь», характеризуется следующими моментами: болезнь – это боль, страдание, недуг; страдания и переживания больного и близких; больница, врач, медсестра, белый халат, больничная палата, процедурная, больничный коридор, запахи и т.д.; дом, кровать; лекарства (таблетки, капли, мази, бинты, вата и т.д.); аптека, аптекарь, рецепт; лечение болезни различными лекарственными препаратами, методами и способами; в народном сознании болезнь – наказание за грехи; зло, демоны, сглаз, порча и т.п. Как видно из этой структуры, данное концептуальное образование неразрывно связано с концептами «Фармация», «Аптека», «Лекарство», «Здоровье», в чём проявляется принцип «концептуального круга», отражающий взаимопереход и неразрывную взаимосопряжённость этих концептов. Интересен тот факт, что в некоторых авторских словарях культуры, вышедших к этому времени (В.П. Руднева, Ю.С. Степанова), статья «Болезнь» отсутствует: возможно, негативная ментальная оценка этого феномена и наличие оппозиционного концептуального фактора – здоровья как высшей ценности – способствовали устранению из некоторых современных лексикографических репрезентант культуры понятийной области «болезнь».

На основании полученных результатов приходим к выводу, что концепты-фреймы «Здоровье», «Болезнь», «Лекарство», «Аптека» являются в структуре русского ФД автохтонными, то есть исторически сформировавшимися в пределах данного вида дискурса и регулярно в нём воспроизводимыми (см. Слышкин 2000). Суперконцепт «Фармация» представляет собой, скорее, заимствованный некогда концепт, который с течением времени под влиянием определённых социально-культурных обстоятельств приобрёл характерные, специфические для русской лингвокультуры черты, обусловившие его приоритетный статус концептуальной доминанты, опорного концепта всего сложного дискурсивного образования фармации.

Вторая