Политическое, научное и литературное редактирование
| Вид материала | Документы |
- «стилистика и литературное редактирование данное положение является временным для студентов, 65.68kb.
- Программа дисциплины литературное редактирование для направления 030600. 62 Журналистика, 141.63kb.
- Программа дисциплины литературное редактирование для направления 030600. 62 Журналистика, 141.67kb.
- Стилистика и литературное редактирование, 544.87kb.
- Рабочая программа наименование дисциплины Стилистика и литературное редактирование, 646.03kb.
- Перевод с английского А. Н. Нестеренко Предисловие и научное редактирование, 2459.72kb.
- Накорякова к. М. Литературное редактирование. М.: Издательство икар, 2004. – 432, 4943.83kb.
- Нарушение требований точности словоупотребления: употребление слов в несвойственных, 177.4kb.
- Рабочая программа дисциплины «Стилистика и литературное редактирование» Рекомендуется, 229.58kb.
- Вопросы к зачету по дисциплине «Стилистика и литературное редактирование», 1144.03kb.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ, НАУЧНОЕ
И ЛИТЕРАТУРНОЕ РЕДАКТИРОВАНИЕ
ПОЛИТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ РЕДАКТИРОВАНИЯ
Редактирование любого произведения, будь то художественное, справочно-информационное, учебное или какого-то другого вида, является сложным и многогранным процессом, охватывающим весь комплекс вопросов, связанных с содержанием и формой произведения. Редактирование всегда имеет три аспекта, два из которых относятся к содержанию - это политический, то есть выяснение общественной значимости, и научный - проверка правильности материала с точки зрения факта, логики изложения, и третий аспект – литературный, относящийся не столько к содержанию, сколько к технической стороне исполнения замысла в плане композиции, языка и стиля произведения.
Рассмотрим сначала, так называемый, политический аспект, как один из самых сложных, творческого процесса редактора. В своей статье «Читатель и литературный процесс» О.В.Солоухина даёт интересное описание восприятия литературного произведения читателями разных эпох:
«Каждой литературной эпохе свойственна ориентация на своего читателя. Взаимоотношения читателя и книги меняются с движением литературного процесса. Тип читателя, которому адресовано произведение в определённую эпоху, может служить инструментом для анализа произведения и определения его ценности.
Оценка всех художественных качеств произведения меняется уже в следующем поколении читателей. Признаки стиля – предположим романтического – через несколько лет кажутся архаизмами, когда-то новый тип героя воспринимается в исторической перспективе снисходительно; появление каждого нового произведения как-то уточняет наши представления об определённом жанре. Очевидно, остаётся в произведении и действует на сознание последующих поколений читателей самое жизнеспособное, но самое ли ценное? Не утрачиваются ли с течением времени в литературном процессе именно те художественные достоинства, которые имели наибольшее значение для реального читателя в момент публикации книги?
Реальность литературного процесса характеризуется тем, что наиболее устаревшее, с точки зрения читателя другой эпохи, тогда, в момент выхода книги, доставляло высшее художественное наслаждение и являло собой открытие. Каждый литературный штамп был когда-то сказанной впервые гениальной строчкой. За счёт чего это происходит? Именно за счёт способности писателя уловить запросы времени, реализовать нечто настолько желанное, что всё им созданное подхватывается и читателями и беллетристами, тиражируется, становится привычным, из уникального открытия превращается в общее место».
Солоухина приводит в качестве примера повесть Н.М.Карамзина «Острова Борнгольма», которая пользовалась огромной популярностью при жизни автора, когда целые страницы полюбившейся повести цитировались молодыми студентами наизусть, и которую вряд ли кто знает сейчас. Она вспоминает и слабый в художественном отношении роман Ф.В.Булгарина «Выжигин», наделавший в Петербурге больше шуму, чем появившаяся перед этим «Полтава» Пушкина.
И сегодня мы можем назвать немало сиюминутных авторов таких, как Маринина, Бушков и другие, чьи романы пользуются в наши дни громкой популярностью, но не отличаются ни глубиной содержания, ни особыми литературными достоинствами. Их произведения рассчитаны на определённого читателя. Между тем известный литературовед М.М.Бахтин писал относительно ценности произведения в зависимости от ориентировки на конкретного адресата следующее: «Если этот сознательный учёт публики займёт сколько-нибудь серьёзное место в творчестве поэта, - оно неизбежно утратит свою художественную чистоту и деградирует в низший социальный план».
Для массовой литературы характерна ориентация на читателя, принадлежащего конкретной исторической эпохе, его запросы и уровень понимания воплощены в тексте. Но читатель, участвующий в литературном процессе, - меняется, произведение перестаёт удовлетворять его требованиям.
Мы можем рассматривать произведения одного и того же автора, написанные одинаково хорошим языком и стилем, но в разные периоды времени с разной политической ситуацией в стране, и порой заметим, как меняется смысловое содержание одних и тех же понятий. То есть при правильности отображения фактического материала акценты могут быть смещены в диаметрально противоположную сторону. Скажем, при описании событий в России послереволюционного периода одним писателем в те же годы термин «белогвардейцы» мог носить негативный оттенок и сочетаться со словами «негодяй», «сволочь» и т.д., а при описании событий двадцатых годов сегодня этот же писатель может рассказывать об участниках белого движения, как о героях гражданской войны с большевиками, придавая сугубо положительную оценку этому термину, хотя сами события могут отражаться одинаково верно с точки зрения фактического материала, то есть описание какого-то боя отражает те же временные факторы, те же потери обеих сторон, те же фамилии участников, но с различных позиций отношения автора к происходившему. В этом и заключается политический аспект произведения.
Так же как эпохе классицизма свойственна ориентировка на традиционно условные и обобщённо-абстрактные образы читателей «любезный», «благосклонный», так и в период революционных преобразований читатель эмоционально откликался на более соответствующие его времени «товарищ», «рабочий человек», как сегодня больше созвучно времени «рынок», «мафия», «олигарх».
Могут ли быть произведения независимы от политической конъюнктуры? Разумеется, нет. И вопрос не в том, есть у того или иного произведения художественного или научного плана политическая окраска, то есть, говорит ли в них автор вообще о политике или ни единым словом её не упоминает. Политика, как таковая, присутствует в любом произведении, ибо пишущий человек живёт в обществе и не может быть свободен от него, а стало быть, и от его политики. Пишущий человек своими словами обязательно поддерживает или опровергает какую-то мысль, какую-то концепцию.
Возьмём для примера известное лирическое стихотворение Евгения Евтушенко, ставшее впоследствии песней:
^ Со мною вот что происходит:
ко мне мой старый друг не ходит,
а ходят в праздной суете
разнообразные, не те.
……………………………….
Со мною вот что происходит:
совсем не та ко мне приходит,
мне руки на плечи кладёт
и у другой меня крадёт.
А той –
скажите, бога ради,
кому на плечи руки класть?
Та,
у которой я украден
в отместку тоже станет красть.
…………………………………
^ Во мне уже осатанённость!
О, кто-нибудь,
приди,
нарушь
чужих людей
соединённость
и разобщённость
близких душ!
Что утверждается в этих строках? Дружба? Конечно. «^ Ко мне мой старый друг не ходит… а ходят в праздной суете разнообразные, не те». Поэт сожалеет об этом, как и о том, что нет верности в любви, когда женщины крадут друг у друга мужчин. И он восклицает, умоляя кого-нибудь придти и нарушить «чужих людей соединённость и разобщённость близких душ». Мысль, разумеется, не новая, и она высказывалась многими поэтами и прозаиками. Однако есть же и мнения противоположного характера. Сегодня, к примеру, идеи мужской или женской дружбы заменяются идеями делового партнёрства и эгоизма, когда личные интересы становятся превалирующими в общественных отношениях.
Писатель, как известно, не имеет право сомневаться, раз он взялся учить людей. За то и любят читатели настоящих мастеров пера, что они смело утверждают идеи, созвучные биению сердца читателя. Но и редактор обязан знать своё время и чувствовать пульс эпохи, чтобы понимать не только произведения, ложащиеся, как говорится в струю современного потока, а и суметь разгадать будущее значение того или иного творения, не укладывающееся, быть может, в рамки современных понятий. Однако как поступать редактору, если сам писатель проявляет непоследовательность и беспринципность в ходе жизненных перемен?
Разберём пример с тем же поэтом Евгением Евтушенко. В 1962 году он публикует стихи против якобы имевшихся гонений на него.
^ Мне скоро тридцать. Я герой пародий,
статей, разоблачительных стихов.
Приписаны мне прочно все пороки
и все из существующих грехов.
Мне говорят порой, что я пишу
в погоне за дешёвой популярностью.
Возможно, скажут вскоре, что дышу
в погоне за дешёвой популярностью.
Дальше в стихотворении были написаны строки, которые публиковались в 1962 году, но были убраны автором из публикации в собрании сочинений, выпущенном в 1983 году. Политические взгляды Евтушенко к этому времени претерпели сильные изменения или же он почувствовал, что меняется коньюнктура. Что же это были за строки, которые автор исключает из публикации через двадцать лет? Вот они слова, сказанные с той же убеждённостью и запальчивостью, как и предыдущие.
^ Выходит я за коммунизм борюсь
в погоне за дешёвой популярностью?
Выходит я с его врагами бьюсь
в погоне за дешёвой популярностью?
И потому вполне понятно звучали последующие не исключавшиеся строки:
^ Когда-нибудь я всё-таки умру.
Быть может, это будет и разумно.
Надеюсь, что хоть этим я уйму,
умаслю я умаявшихся уйму.
Не будет хитрой цели у меня,
но кто-то с плохо сдержанною яростью,
наверно, скажет, что и умер я
в погоне за дешёвой популярностью.
Обвинения поэта в том, что он пишет не по совести, а ради популярности, казались ему кощунственными. Но почему же он убирает из последующих публикаций своих стихов строки «Выходит я за коммунизм борюсь…»?
Ответ на вопрос мы находим в более поздних стихах поэта 1992 года:
^ Лежит наш красный флаг
в Измайлове врастяг.
За доллары его
толкают наудачу.
Я Зимнего не брал.
Не штурмовал Рейхстаг.
Я – не из «коммуняк».
Но глажу флаг и плачу…
Что это? Поэт теперь плачет над красным флагом, но открещивается от коммунистов, называя их презрительным словом «коммуняки». В таком случае получается, что тридцать лет назад он боролся за коммунизм, если не «в погоне за дешёвой популярностью», то в погоне за хорошим гонораром. Значит, сегодня, называя коммунистов «коммуняками», поэт гонится именно за дешёвой популярностью, но не за правдой жизни, пытается подыграть новому читателю.
В то же время, видимо, пытаясь оправдать это своё непонимание, куда самому приткнуться и за что бороться, поэт сообщает читателю однозначно:
«Я простой человек и в политике не разбираюсь, но уже давно сообразил, что почему-то врагами государства чаще всего называют его лучших людей. Дружба – это тоже государство, и вы не беспокойтесь – этого государства я не предам».
Евтушенко хочет сказать тем самым, что государство, в котором он рос, то есть Россию социалистическую, он уже предал, а вот государство по имени «дружба» никогда не предаст. Но да вспомнится ему, что предавший однажды предаст и в другой раз. А то, что поэт предал Россию, он подтвердил не только своим выездом из неё в Америку, но и поэтическими откровениями, рассказывая о себе и Григории Поженяне:
^ И мы России два поэта,
нелепо верные сыны,
не посрамим тебя, победа,
так осрамившейся страны
Редактор вправе был бы заметить автору, что срамом Евтушенко называет развал мировой державы, то есть величайшую трагедию, которую переживает народ. Позволим себе напомнить, как трактует слово «срам» великий знаток русского языка Владимир Даль: «стыд, позор, поруганье, бесчестье», тогда как понятию «трагедия» он же даёт следующее пояснение: «высокая, трогательная и печальная драма». Огромная разница в словах, которую должен понимать поэт земли русской, совершенно справедливо изрёкший однажды, что «Поэт в России больше, чем поэт». К этим словам он забыл добавить лишь одно слово «настоящий», ибо только настоящий поэт в России ещё и гражданин, и защитник своей Родины.
Но понимал ли это сам Евтушенко, когда писал, сидя в Америке, о покинутой Родине: