Geum.ru

"Экономическая интеграция в рамках Содружества Независимых Государств: проблемы, перспективы, правовое обеспечение"

Вид материалаДокументы

Содержание


С.к. шубняков
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

В.А. Густов

Спасибо.

Слово предоставляется Евгению Михайловичу Кожокину, директору Российского института стратегических исследований. Подготовиться Багдасарову.

Пожалуйста, Евгений Михайлович.

Е.М. КОЖОКИН

Спасибо.

Я хотел бы остановиться только на трех моментах, тем более что слушания называются "Экономическая интеграция в рамках Содружества Независимых Государств: проблемы, перспективы, правовое обеспечение", и после двоеточия на первом месте стоит слово "проблемы".

В настоящее время существуют два конкурирующих проекта, и от того, какой из этих проектов будет реализован, будет во многом зависеть отношение к СНГ. Я говорю о проекте Прикаспийского газопровода и проекте "Набуко", составной частью которого является строительство газопровода по дну Каспийского моря.

Вряд ли можно предположить, что будут построены оба газопровода, будет построен один из них. Президенты, как вы помните, России, Казахстана и Туркменистана подписали протокол, то есть это документ на уровне документа о намерениях о строительстве Прикаспийского газопровода. Это был действительно прорывной документ, исключительно важный, но складывается впечатление, что сейчас наступила ситуация определенного замедления по реализации этого исключительно важного проекта с точки зрения в том числе и интеграционных наших связей в рамках таких важных стран СНГ, как Казахстан, Туркменистан и Россия.

В то же время, что касается проекта "Набуко", на сегодняшний день это проект Европейского союза. На него уже выделены очень большие деньги, подключены компании, включая "Бритиш петролеум". Идет системная работа. И в этом плане это вопрос и экономический, и политический, и вопрос информационного противоборства. Может быть, учитывая исключительную важность этого действительно стратегического по значимости проекта, имело бы смысл лучше разобраться, что происходит, что нам мешает провести в открытом или, может быть, даже в закрытом режиме слушания, чтобы понять, как в этой конкурентной борьбе выиграть все-таки нам, а не нашим многоуважаемым конкурентам.

Второй момент, о котором я хотел бы сказать, который, казалось бы, не имеет отношения к СНГ… В СМИ было опубликовано письмо, подписанное тремя руководителями Украины, о присоединении Украины к плану действий присоединения к НАТО. В настоящее время на Украине в СМИ объясняется, что это один из дежурных документов, который не имеет какого-то исключительно большого значения. В институте мы хорошо изучаем процедуры НАТО, вот именно с точки зрения процедур – это ключевой документ. Фактически, если план действий присоединения Украины к НАТО будет одобрен в НАТО… Причем сложность еще и в том, что есть пристальное внимание к предстоящему Бухарестскому саммиту, но с точки зрения процедур не обязательно, чтобы этот документ был одобрен на саммите. Он может быть одобрен и после саммита, когда внимание будет как бы ослаблено. Затрону только один аспект.

У нас по-прежнему сохраняются исключительно развитые технологические связи в области оборонной промышленности с Украиной. Они постепенно сворачиваются, но сохраняются исключительно большие. Притом целый ряд комплектующих мы не можем ничем заменить. Есть документация, которая имеется в Украине. Мы говорим о значимости высокотехнологичного сотрудничества. Вот это то сотрудничество в рамках в рамках СНГ, которое на сегодняшний день есть. И с этой точки зрения у нас никаких иллюзий не должно быть, что мы это сотрудничество в случае вступления Украины в НАТО сможем сохранить.

И в этом плане у меня также предложение. С учетом того, что в Украине, за исключением редких выступлений некоторых промышленников, вопрос об экономических последствиях для Украины, в том числе и для оборонного комплекса Украины, вообще не обсуждается при вступлении в НАТО, может быть, стоит провести как раз обязательно публичное обсуждение, пригласив при этом коллег из Верховной Рады. Может быть, пригласить, кстати говоря, ну, в качестве не самых активных участников, также коллег из парламентов Белоруссии и Казахстана, потому что тут тоже есть кооперационные связи, и проанализировать… И чтобы это было публично и понятно, какие будут последствия для нас и в то же время какие будут последствия для конкретных руководителей предприятий, инженеров, рабочих. Так как для многих предприятий Украины это вступление будет означать закрытие. Никаких иллюзий тут не должно быть.

Ну и, наконец, последний момент, на котором я хотел остановиться. Это вопрос, которому в рамках СНГ придается значение, но тем не менее мы очень много сосредотачиваемся, и справедливо, на вопросах энергетического сотрудничества, транспортного. А в России не очень большое место в рамках нашего ВВП занимает сектор информационных технологий. Но с точки зрения темпов развития это один из самых динамично развивающихся секторов. При этом уже сложилось понимание, что мы не можем совершить прорыв в области аутсорсинга. Мы не можем конкурировать с Индией, в эту область сейчас пошел Китай… Но наши программисты создают специализированные программы, которые являются уникальными. При этом мы имеем только средние и малые компании в этой сфере. Они находятся под постоянным давлением. Те компании, которые поднимаются, прежде всего наши американские, скажем так, друзья-коллеги пытаются купить. Для нас исключительно важно, чтобы эти компании продолжали развиваться, чтобы они производили свой уникальный продукт. И к тому же для них исключительно важны также их кооперационные связи. У некоторых из них уже есть филиалы, особенно на Украине, в Казахстане, Белоруссии.

Но вот наше внимание, когда мы говорим про инновационные программы… Инновационные программы – это, вполне возможно, одна из основных сфер, потому что от нее мы все зависим, мы каждый день обращаемся к компьютеру, каждый день обращаемся к Интернету. В том числе и наша обороноспособность зависит от того, насколько мы сможем производить собственное software или мы будем целиком зависеть от западных поставщиков.

Кстати говоря, вопросы автономного экономического развития наших партнеров по СНГ тоже очень во многом зависят от того, смогут ли они опираться на то, что создается в СНГ, или они будут полностью зависимыми в исключительно важной информационной сфере. Спасибо за внимание.

В.А. Густов

Спасибо.

Слово предоставляется депутату Госдумы Семену Аркадьевичу. Почему я ему впереди других депутатов слово дал? Он – бывший начальник управления, которое занималось и Таджикистаном, и Узбекистаном, и Туркменией в Минсотрудничестве еще в 1995–1996 годы.

Подготовиться Юрию Александровичу Тихомирову, нашему академику.

С.А. БАГДАСАРОВ

Спасибо.

Я профессионально занимался Центральной Азией более 20 лет – и непосредственно проходя службу в Ташкенте, впоследствии в Москве, занимая ряд должностей, в том числе там, где было сказано, и в Аппарате Правительства России, будучи помощником Юрия Дмитриевича Маслюкова, курируя этот вопрос и в других ведомствах.

В.А. Густов

Я в это время тоже работал.

С.А. БАГДАСАРОВ

Да, Вы были первым замом. Дело в том, что (я вот здесь слышал и неоднократно приходилось слышать) есть и некая формула успеха нашей работы в той же Центральной Азии, если мы на первое место будем выдвигать экономику. Здесь выступал господин Драчевский. Он сказал, что если мы будем контролировать гидроресурсы Таджикистана и Киргизии и перебросим через Афганистан, Пакистан, то это лучше, чем военное присутствие. Хочу разочаровать этих людей, это далеко не так.

Центральная Азия для нас приобретает особое значение в плане экономического сотрудничества. Это регион, крайне богатый не только углеводородами, но и другими полезными ископаемыми. Для того чтобы сделать несколько предложений, я бы хотел очень кратко охарактеризовать, что там происходит и что мы натворили.

Как известно, после 11 сентября 2001 года мы шли на все, что предлагали американцы и их союзники, в том числе мы пошли на то, чтобы в Центральной Азии были развернуты базы НАТО. На сегодняшний день базы НАТО имеются в Киргизии, с территории которой идет радиоэлектронная разведка не в пользу России. Французская база находится в Таджикистане. Знаете, это полный бред! Под Термезом находится немецкая база, которая занимается соответствующими мероприятиями со своими войсками в Кундузе. То есть НАТО вовсю присутствует в Центральной Азии.

Ну, ладно бы, если бы это способствовало стабилизации ситуации в Афганистане и в Центральной Азии. Нет, это не способствует. На сегодняшний день ситуация в Афганистане развивается крайне негативно. По признанию самих натовских аналитиков, правительство Карзая (читай – НАТО) контролирует не более одной трети территории страны (на самом деле это еще меньше), а в 15–20 процентах вообще нет представительства даже номинально. И это перед так называемым весенним наступлением. То есть ситуация там усугубилась. И, я думаю, через два-три года встанет вопрос, что американцы и их союзники будут вынуждены вывести войска из Афганистана. А что потом будет?

Ну, хорошо, хоть было бы в Центральной Азии все нормально. Нет, не нормально там. В Центральной Азии сохраняется серьезная угроза исламского радикального терроризма. В историко-географической части Ферганской долины (это Андижанская, Ферганская, Наманганская области в Узбекистане, это Согдийская (бывшая Ленинабадская) область в Таджикистане и юг, в первую очередь Ошская область, в Киргизии, это 12–14 миллионов человек, столько во всем Закавказье не живет) сохраняется серьезное влияние этих структур. Несмотря на принимаемые властями очень жесткие меры, они как гидра растут. Должен сказать, что на конец 2006 года, например, только в тюрьмах Таджикистана находились 5 тысяч членов "Хизб Уттахрир Аль Ислам". Но при этом их не стало меньше.

Это, кстати, к вопросу об эмиграции и о рабочей силе.

У нас существует целый ряд достаточно либеральных вопросов в плане чуть ли не отмены виз для граждан этих государств. Это антироссийская позиция. Мы должны ужесточить визовый режим с этими государствами по той простой причине, что значительная часть людей, которые участвуют в этих организациях, приезжают в Москву, где уже есть ячейки "Хэсбетахре". Это зафиксировано нашими соответствующими структурами.

Это все мне напоминает ситуацию в Великобритании, когда англичане говорили: "Террор у нас невозможен, потому что у нас в Лондоне находится мировой центр "Хэсбетахре", они не будут здесь устраивать террор". Но террор произошел.

Выбирая между неквалифицированной строительной рабочей силой и безопасностью... Знаете, безопасность – это, как говорится, важнее.

Поэтому мы должны оценивать ситуацию. Мало того, сейчас существует парадоксальная ситуация, которую, я думаю, Совет Федерации и Государственная Дума могли бы решить.

Как известно, существует Соглашение между Российской Федерацией и рядом стран НАТО об использовании воздушного пространства России для переброски грузов и личного состава войск НАТО, находящихся в Центральной Азии.

Когда мы говорим, что нас окружают страны НАТО, которые используют свое военно-политическое присутствие в этих государствах не в нашу пользу… Достаточно сказать: вы знаете, Государственный департамент США недавно заявил о необходимости введения специального представителя США в Центральной Азии, так как она является зоной жизненных интересов США.

А мы в свое время заключили соглашение. Не пора ли денонсировать это соглашение? Непонятно, зачем мы своим конкурентам, особенно после косовских событий, оказываем эту помощь? Так что ситуация там достаточно сложная.

Будучи начальником управления, о котором было сказано (тогда министром был Серов Валерий Михайлович), я неоднократно доказывал, что наши многочисленные кредиты, в частности в Таджикистан, являются абсолютно неоправданными. И Большакову Алексею Алексеевичу (это был первый вице-премьер) доказывал и хотел показать, что называется, лицо всего этого. Мною были использованы материалы российской таможни, а также таджикской таможни. Это было огромное количество разных статистических бумаг о прохождении грузов – куда идет хлопок, то или иное сырье, закупаемое в Таджикистане, попадает ли оно в Россию. Нам же говорили, что таджики на первом месте в торговых отношениях с Россией.

В результате этой кропотливой работы и тяжелого анализа я выложил все перед министром и говорю: вот теперь, смотрите, – мы оказались на четвертом месте. То есть товары, которые там закупались (хлопок и прочее), уходили в Швейцарию, Израиль, Соединенные Штаты Америки. При этом мы вкладывали колоссальные деньги в таджикскую экономику. Мало того (тут по поводу больших документов говорил замминистра или кто-то), у нас тоже было много-много бумаг подписано. И я говорю: хорошо, у нас есть договоры, которые предусматривают передачу собственности за счет долга или создание для нас, для России, благоприятной ситуации по ряду важных экономических объектов в Таджикистане. Это сейчас встал вопрос о Нуреке (это готовая гидроэлектростанция)… Рагун – понятно, шла гражданская война, это зона, группа районов, где действовали боевики, хотя можно было с ними договориться. И комплекс разных производственных моментов, связанных со специфичными вещами. Это Чкаловск – бывшая Ленинабадская область, это уран, редкоземельные металлы и так далее. Когда я засомневался в искренности таджикистанских товарищей, нами был вызван ряд экономических руководителей Таджикистана, в том числе председатель правительства, ему был поставлен вопрос об ускорении этого процесса. Он стал бледным и по лицу пошли пятна, он сказал: "Я не буду это подписывать". Почему? Да потому что реальными хозяевами этих объектов было совершенно не таджикистанское государство, от имени которого многие таджикистанские руководители, и ныне действующие, подписывали документы. Так что надо к этому относиться очень и очень критически.

В связи с этим возникает вопрос: а что, собственно, делать? Тут говорили о транснациональных корпорациях и так далее, и так далее, это всё хорошо. Нет, надо создавать российские госкорпорации. Я это предлагал еще в 90-х годах, как и введение поста помощника Президента по Центральной Азии (потому что это было очевидно, вот сейчас американцы вводят, а мы почему-то нет), в задачу которого входило бы взятие под контроль ряда экономических объектов. Я понимаю, что за последние десять лет произошли серьезные изменения и нужно вносить коррективы. Руководители этих государств, того же Таджикистана, стали менее зависимы от нас и достаточно хорошо общаются с иранцами, с американцами, с французами и так далее. Но это было бы эффективно. Это тип вест-индийской компании, которую создали англичане, ничего нового нет, только надо было модернизировать в рамках той реальности, которая существует. Действовали бы и политические структуры, и военные структуры, и специальные структуры.

В том же Таджикистане. Когда тут говорил Драчевский о Рагуне… Я не разбираюсь в гидросооружениях, я много раз был в районе Рагуна, как до гражданской войны, так и во время гражданской войны, когда в этом районе шла гражданская война. Это огромное сооружение, наверное, это колоссальные гидроресурсы. Я заканчиваю.

В.А. Густов

Мы все в Рагуне были, Рагун не строится.

С.А. БАГДАСАРОВ

Может быть, кроме вас и нас никто не был.

Я считаю, брать сейчас под контроль такие объекты в Таджикистане, где стоит вопрос о начале новой гражданской войны, просто несерьезно. Я хотел бы видеть, как завтра в зоне военных действий будут работать с этим Рагуном.

В.А. Густов

Спасибо, Семен Аркадьевич, это очень интересная информация.

Слово предоставляется Юрию Александровичу Тихомирову, первому заместителю директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.

Ю.А. ТИХОМИРОВ

Спасибо.

Сколько стоит правовое обеспечение всей работы Содружества? Наверное, на первый взгляд, копейки. Дайте деньги, дайте проекты, налаживайте экономические потоки, всё будет хорошо. Ничего не получается! И мы теряем в своей юридической привлекательности, когда не даем примера четкой правовой организации. Пока правовое обеспечение Содружества для меня напоминает неплохо построенную гору документов, инструментов, организаций, структур. Но, мне кажется, эффект пока невелик. Это почти то же самое, что внутри нашей страны, когда мы на днях выслушали заявление одного из руководителей Госдумы, что надо быстро поменять 100 или 200 законов. Простите, а кто принимает законы не вполне удачные и непродуманные? У нас с вами тоже есть громадный правовой массив, инструментарий. Мне кажется, что первая проблема для того, чтобы ускорить экономический прогресс в Содружестве, плотно связать и показать себя корректными элегантными партнерами, состоит в том, чтобы добиться системности правового обеспечения, добиться ее реализуемости. Потому что, повторяю, мало принять закон.

Уважаемые коллеги, поверьте мне, профессору, который немало лет работает в юридической сфере, что мы подчас на подготовку документов, на разговоры, на хождение вокруг да около тратим 80–90 процентов времени, и процентов 5–7 – на практическую реализацию. И потом еще начинаются шатания – сменился курс, произошла какая-то смена властей, и вот вам квазиэффект. Поэтому, первое, мне кажется, здесь нужно повысить значимость базовых документов, посмотреть Соглашение о создании СНГ, как оно сегодня смотрится. Никто не предлагает его пересмотреть, никто не предлагает его скорректировать, но оно в чем-то неадекватно тому, что нам нужно завтра, а не сегодня даже.

Устав Содружества, слово "независимость" здесь коллега говорил, я понимаю, какой был удар в 1991 году, это было объяснимо тогда той мотивацией. Вот эти базовые документы пока по существу не тянут за собой всю правовую цепочку. Повторяю, та же картина внутри государства. Вот несколько примеров.

Модельные законы. Михаил Иосифович Кротов, мы с ним много лет вместе работаем, убедительно показал цену модельных законов. Уважаемые коллеги, их 220. Из них 55–60 прямо относятся к экономической сфере. Как правило, они великолепно готовятся. Но ни в Российской Федерации, ни в иных странах вообще о работе Ассамблеи, о том, какой класс, о юридической работе модельного закона нет ничего. Все что угодно можно прочитать в газетах, в радиопрограммах, в телевизионных картинках, масса брошюр, которые бросаются в ящики, но информированность населения, граждан о работе СНГ, о модельных законах в том числе, там много и социальных законов, – нулевая. Поэтому Европа все время дразнит людей: "Мы – Европа граждан", это еще тезис Миттерана. А мы СНГ граждан? Они и знать ничего не знают об этом.

Вот это существенная сторона, и модельные законы должны показать свой потенциал. К этому надо приложить усилия. Очень самокритично сказали, что Россия не показывает пример реализации модельных законов, и это, по-моему, существенная сторона.

Второе – договорная практика, практика соглашений. Их уже более 1,5 – 2 тысяч, я даже цифры сейчас не могу точно привести. Но протоколы намерений потом не приводят к каким-то договорам. Договор, который заключается между госструктурами, между корпорациями, между иными хозяйствующими субъектами, часто остается на бумаге. Нет каких-то последовательных действий. Вот эта хозяйственно-договорная связка должна быть очень четкой. Есть Венская конвенция о праве международных договоров, pacta sunt servanda, все знают, что это такое. Простите, но мы позволяем себе подавать не очень хороший пример.

Третье. В рамках Содружества действует много документов типа концепций: концепция единого правового пространства в этой сфере, в этой сфере, в этой сфере. Концепция идет после модельного закона, до базового соглашения или рядышком с договором? Логики я не вижу.

Наконец, великолепно работают советы министров по отраслям, о чем вы сегодня слышали. Но как влияет их решение на работу отраслевых министерств в Российской Федерации, в иных государствах? Всегда ли это последовательные действия?

Вообще замечу, что исполнительный аппарат у нас плохо ориентирован в международно-правовой сфере, я скажу об этом жестко и с горечью. Наш институт взаимодействует со многими министерствами по законопроектной работе. У меня нет ощущения того, что молодые служащие, приходящие в госаппарат, в российский прежде всего, хорошо информированы, подготовлены в сфере международно-правовой, в том числе в сфере СНГ. Много они знают: налогооблагаемую базу знают, какие проценты можно получить, но в этой сфере квалификация невысокая, поэтому дальше цепочка опять рвется.

А приоритеты национального законодательства? У нас когда-то в рамках Межпарламентской Ассамблеи проводились консультативные семинары, был Центр публичного права. Сейчас это в меньшей степени, к сожалению, возможно, это беда научных центров. Но какие приоритеты мы выбираем?

В сфере науки и научно-технического прогресса есть модельные законы удачные. Сейчас все опьянены словом "инновация". Но у нас есть инструменты. Наш, кстати, закон о научно-технической политике не сильный, слабенький. Давайте посмотрим, в какой мере модельный закон может в этом смысле помочь нам и партнерам.

Техническое регулирование. Вы знаете, что есть такая магическая цифра 1055, по-моему, миллиметров, железнодорожная колея. Если подобного рода технические регламенты готовятся пока по-разному, у нас их всего десяток, всего лишь, по существу, один законодательный акт движется, нет, несколько уже проектов в Госдуме есть. В этих странах у кого пять, у кого восемь, у кого девять. Объекты регулирования разные, параметры неодинаковые, но везде есть зависимость общая, о чем говорил коллега Кожохин, есть технологическая связка. Попробуйте здесь потерять.

Поэтому здесь приоритеты должны быть те, у которых нет альтернативы, вы без этого не можете, паровоз заходит пока только так. Поэтому здесь нужно, конечно, и согласовывать программы законопроектной деятельности. У вас готовятся свои программы к сентябрю, а у нас свои к декабрю, потом начинаем их сближать. А знаете, как сближали? Мы еще вначале, с периода создания Межпарламентской Ассамблеи, приготовили ряд методик, которые бы использовались. Теперь выясняется, что до сего дня все путают, что такое унификация, гармонизация, сближение. И наш Минюст когда-то с Белоруссией провел совместную коллегию и написал: "Мы унифицировали законодательство". Друзья мои, так нельзя, это некорректно с международной точки зрения, с точки зрения национального права. Тут есть мягкие ступени движения. Правовая цепочка очень гибко обвивает и меру экономической готовности, готовности инфраструктуры и политической готовности.

И последнее – реализация. Уважаемые коллеги, я бы сказал так: сейчас для Российской Федерации, для ее национального права, главный эффект – в механизме правоприменения. У нас немало хороших законов, они на подходе, но эффект реализации у нас невысокий. То же самое, с еще большей горечью скажу, в рамках Содружества. У нас многие документы, договоренности, отраслевые акты, протоколы о намерениях просто провисают.

Я бы сказал, что здесь три причины. Первая – мы очень медленно приводим акты в соответствие. Акт нижестоящий должен субординироваться с актом вышестоящим. То есть нет правой дисциплины. За это нет никакого спроса. Я не делаю, как положено, и, простите, на меня никто не реагирует. Если я какую-то поверхностную задачу решил, меня могут похвалить, может быть, на коллегии министерства и так далее.

Второе. У нас в стране обилие подзаконных актов. У нас 80 министерств и ведомств, и сколько их будет, пока сказать трудно, не в этом суть. Каждый год издают 1,5–2 тысячи подзаконных актов, а в регионах – свои, а муниципальные – свои, добавьте еще бизнес-структуры. Совершенно какое-то хаотическое правовое действие.

Как они здесь сориентированы? Вдруг какая-то хозяйственная структура прыгает на аргентинский рынок. Почему? В русле модельного закона, в русле стратегического взаимодействия никто не может понять, но раз вы на рынке сели и продаете галстуки, уже хорошо. Это некорректно.

И последнее. Мне кажется, что в международном праве точно так же, как и в национальном праве, очень важна проблема коллизии споров и ответственности. В нашей системе, и национальной, и международной, проблема разрешения споров удивительно поставлена. Экономический суд СНГ работает, может быть, неплохо (я бы сказал так, неплохо), но часто его обходят, как, кстати, и наши суды. Хочу вам сказать, что у нас процентов на 60, а то и больше, бизнес-структуры ищут внесудебные способы разрешения споров, так же, как и здесь.

Я согласен с предложением коллеги Кротова о том, что нужно создавать какие-то дополнительные структуры, которые проводили бы преддоговорные переговоры, разрешали бы споры в такой элегантной практике. Уже есть большой опыт переговоров, медиаторы, тут есть разные конструкции, но каков режим ответственности? Мы, как правило, никогда не ругаем своих чиновников или своих хозяйственников за то, что они не выполняют международные обязательства. Каждое министерство тащит на себе какую-то баржу международных обязательств, но что дальше получается в цепочке, сказать трудно.

И последний штрих. В юридической сфере, конечно, в рамках Содружества, действует много ячеек. Есть Совет министров юстиции, активно взаимодействуют верховные суды, у нас бывают научные конференции, но, мне кажется, консолидации пока нет. И я бы сказал, что эффект использования правового обеспечения будет во сто крат больше, если мы наладим здесь какое-то четкое взаимодействие, возможно, в рамках СНГ, может быть, при Исполнительном комитете или в рамках Межпарламентской Ассамблеи. Нужно сделать очень мощным юридический совет, который бы состоял не только из депутатов, но там могли бы быть и юристы из бизнеса, и юристы из других структур. Но дело, конечно, не в новой структуре. Главное – считать, что выгодно поступать по закону и в соответствии с правом и невыгодно вопреки. Спасибо.

В.А. Густов

Спасибо, Юрий Александрович. Я Вам сейчас скажу: специально для того, чтобы расшивать такие узкие места во взаимодействии и с Вами, и с Исполкомом СНГ, и с Межпарламентской Ассамблеей. Виктор Николаевич Степанов (это один из наших самых опытных парламентариев, человек с богатейшим жизненным опытом) по распоряжению Сергея Михайловича назначен его помощником, и он буквально со следующей недели будет заниматься этими вопросами. Вопросов много, их надо ставить, и ставить перед нами. Сегодня и деньги, кажется, есть, и люди есть, а мы как крабы ползаем и в результате систему выстраиваем крайне медленно.

Слово предоставляется Анатолию Аркадьевичу Подмышальскому, начальнику Управления по работе со странами ближнего зарубежья ОАО "Газпром".

А.А. ПОДМЫШАЛЬСКИЙ

Спасибо, уважаемый Вадим Анатольевич.

В.А. Густов

Давайте тоже конкретно, как всегда, ладно: первое, второе, третье, там построим, здесь будем планировать, там не будем планировать. Пожалуйста.

А.А. ПОДМЫШАЛЬСКИЙ

Совершенно верно. Чем "Газпром", собственно, и занимается.

Уважаемые слушатели, единая система газоснабжения бывшего Советского Союза в настоящее время продолжает связывать все страны СНГ, поэтому сотрудничество "Газпрома" со странами СНГ, опыт работы "Газпрома" с этими странами направлен на сохранение, поддержание и развитие систем, в значительной степени характеризует общий принцип экономической интеграции стран бывшего Советского Союза.

В соответствии с энергостратегией России до 2020 года одной из основных целей энергополитики России является максимально эффективная реализация экспортных возможностей отечественного топливно-энергетического комплекса. В последние несколько лет "Газпром" целенаправленно и последовательно принимает меры, направленные на повышение экономической эффективности своей деятельности во всех странах ближнего зарубежья. Одним из основных направлений указанного комплекса является работа по обеспечению скорейшего перехода на рыночные механизмы, баланс интересов потребителей – это Европейский, Закавказский регионы и поставщиков – Центрально-Азиатский регион газа.

В настоящее время "Газпром" присутствует на рынках сбыта газа во всех географических регионах ближнего зарубежья, и доля поставок газа уже превышает 40 процентов.

Проблемным вопросом для "Газпрома" при работе со странами бывшего Советского Союза является вопрос ценообразования при купле-продаже. Позиция в вопросах определения условий ценообразования, предусматриваемых в договорах на экспортные поставки газа, заключается в том, что цены на газ должны формироваться исходя из единых рыночных принципов, в том числе во взаимоотношениях со странами бывшего Советского Союза.

Ценовая политика в отношении стран СНГ при поставках российского и центральноазиатского газа характеризуется такими подходами, как поэтапный переход к рыночным уровням цен, учет региональной специфики, разделение контрактов по видам бизнеса: поставка, закупка, транзит. Реализация указанных принципов – например, в 2004 году цена поставки была в среднем около 54 долларов, в настоящее время она превышает 200 долларов.

"Газпром" также последовательно, как в сфере экспортных поставок, проводит работу и по переходу на рыночные механизмы в сфере импортных закупок в странах Центрально-Азиатского региона – это Туркмения, Узбекистан, Казахстан. Реализация долгосрочной стратегии импорта из регионов Средней и Центральной Азии базируется на решениях основных задач. Во-первых, на элементах формирования общей ресурсной базы "Газпрома", обеспечивающей потребности как внутреннего, так и рынка стран бывшего Советского Союза и дальнего зарубежья. В настоящее время за счет центральноазиатского газа снабжаются Украина и очень небольшая доля Грузии.

Во-вторых, в условиях, когда процессы либерализации европейского газового рынка меняют подходы к формированию политики транзита центральноазиатского газа, добыча и транспортировка которого обходятся дешевле, чем при поставках российского газа, что может составить нашему газу серьезную конкуренцию при выходе на рынки дальних стран. В этом контексте "Газпрому" принципиально важно сохранить и усилить над объемами и направлениями потоков центральноазиатского газа свой контроль.

12 мая 2007 года подписаны известные декларации президентами Казахстана, России, Туркменистана и Узбекистана. В этой связи подписано трехстороннее межправительственное соглашение, которое предусматривает практически удвоение поставок центральноазиатского газа по газотранспортным системам этих стран.

Здесь уже в одном из докладов прозвучало, что по Прикаспийскому газопроводу есть какая-то пассивность. Я бы сказал, что подписанное межправительственное соглашение трех стран сегодня формируется корпоративными документами и касается в первую очередь ценовых вопросов, в чем сегодня очень болезненно заинтересованы эти страны.

Четырехстороннее соглашение также подписано. По этому соглашению планируется строительство по Узбекистану газопровода, который, как узбекская сторона предполагает, будет полностью построен за счет "Газпрома".

Таким образом, как я сказал, указанными соглашениями потоки будут увеличены практически в два раза и достигнут порядка 117–120 млрд. куб. метров газа. Таким образом, стратегия "Газпрома" на рынках стран СНГ направлена на решение задач обеспечения надежных и бесперебойных поставок газа в эти страны, транзита газа ОАО "Газпром" через их территории в европейские страны или выполнение экспортных программ общества, в том числе в долгосрочной перспективе с учетом достигнутых межправительственных договоренностей.

Важным фактором развития экономической интеграции в рамках Содружества Независимых Государств является реализация совместных проектов. Практически все проекты "Газпром" строит на базе создаваемых совместных предприятий. Учитывая ограничения по времени, я приведу только три примера таких крупных проектов, которые реализуются в Армении. Более 550 млн. долларов США мы вкладываем в газоэнергетические проекты. Строится газопровод Иран – Армения. Реконструируется и восстанавливается Розданский блок. И в этой связи предполагается практически полный контроль по Армении над потоками, куда очень энергично смотрела иранская сторона, на этот энергогазовый комплекс.

На завершающей стадии находится проект по созданию совместного российско-казахстанского предприятия на базе Оренбургского газоперерабатывающего завода. Этот проект является примером интеграции на всех уровнях – от межгосударственного до приграничного и корпоративного. Основой проекта является самое большое газоконденсатное месторождение Казахстана и российский перерабатывающий завод. В условиях падающей добычи Оренбургского газоконденсатного месторождения Оренбургский НПЗ столкнулся с проблемой загрузки мощностей. В то же время и в Казахстане при разработке Карачаганакского месторождения возникла проблема использования сырого попутного газа. Чтобы не строить новый завод, создается совместное предприятие.

В Узбекистане на базе Устюртского региона создается программа, реализуется, "Газпром" участвует в разведке и планирует вести добычу сырья. На различных этапах реализации находятся инвестпроекты в Белоруссии, Туркмении, Киргизии, Таджикистане.

В заключение нельзя не сказать о том, что включение международных механизмов многостороннего сотрудничества и принятие единых правил игры предполагают изначально высокий уровень экономической и отраслевой взаимозависимости государств, участвующих в интеграционных процессах, и наличие соответствующих интенсивных товарных инвестпотоков. На сегодняшний день, несмотря на то что газовые отрасли стран СНГ функционируют в условиях имеющейся инфраструктуры единой системы газоснабжения бывшего СССР, уровни развития и структуры газовых отраслей и рынков, а также внешнеторговые приоритеты этих государств в газовой сфере значительно отличаются, что делает существующую комбинацию этих интересов достаточно неоднородной, разнонаправленной и фрагментарной.

В этой ситуации важным вопросом становится обеспечение взаимной выгоды от развития и расширения экономической интеграции. Спасибо за внимание.

В.А. Густов

Спасибо, Анатолий Аркадьевич. Я прошу Вас сдать доклад, потому что мы получили приглашение в Узбекистан, в Ташкент, там в мае пройдет крупнейшая конференция, Вы знаете. Наверное, Вы тоже поедете. И в Баку. Ну, в Узбекистан мы точно поедем, в Баку – не знаю.

Слово предоставляется Сергею Константиновичу Шубнякову, заместителю директора Департамента экономического сотрудничества со странами СНГ Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации. Подготовиться Салихову.

Мы сейчас эти два выступления прослушаем, и я попрошу только покороче, потому что народ, во-первых, устал, во-вторых, информация уже не очень воспринимается. Поэтому перейдем на режим трех минут. Обязательно дам слово Панарину и Синяеву. А дальше, вообще-то уже надо заканчивать. Ну, может быть, еще выступит Михайленко.

С.К. ШУБНЯКОВ

Спасибо. Уважаемые участники заседания!

В.А. Густов

Сергей Константинович, я специально Вам не давал слова вначале, чтобы Вы послушали, потому что в любом случае МЭРТ во многом будет определять концепцию тех программ, о которых мы говорим. А то Вы бы ушли, а тут, видите, Вы ждали, когда… Спасибо.

С.К. ШУБНЯКОВ

Я бы в любом случае не ушел.

Я хотел бы остановиться на ряде проблем по интеграционным группировкам, которые действуют сейчас на пространстве СНГ, включая в целом Содружество Независимых Государств.

Прослушав сейчас доклады, которые звучали (и пессимистические, и в какой-то степени оптимистические), мы понимаем, что можно характеризовать те процессы, которые происходят, ну, как бы пациент скорее жив, чем мертв. Поэтому процессы экономической интеграции проходят на пространстве СНГ, отвечая стратегическим интересам России, они способствуют повышению конкурентоспособности экономики, формированию конкурентной среды для предпринимателей.

Эффективная интеграция является важным фактором укрепления экономической безопасности России и других стран Содружества, здесь нет никаких сомнений. Доступ товаров на рынки государств-партнеров, дополнительные возможности для сотрудничества и развития кооперативных связей, расширение инвестиционного сотрудничества – эти факторы определяют привлекательность для российских компаний работы на рынках СНГ.

Главным проводником идей экономической интеграции на современном этапе становится растущий бизнес. Для развития ему необходимы более обширный рынок, доступ к объединенным ресурсам, общей инфраструктуре, что поможет в конечном итоге сократить издержки и повысить конкурентоспособность своей продукции.

Я не буду вас утомлять цифрами товарооборота, они сегодня были названы, как он растет. Скажу лишь, что структура российских закупок в странах СНГ в определенной степени также отражает взаимодополняемый характер экономик стран Содружества. На долю продукции машиностроения приходится почти 32 процента, на металлопродукцию – 21, продовольственные товары – 14,4 и продукцию химической промышленности – 10,2 процента.

Важной составляющей торгово-экономических отношений России со странами СНГ является инвестиционное сотрудничество. Наращивание российских инвестиций в экономики стран СНГ заметно обозначилось с начала текущего десятилетия, чему способствовал ряд факторов: накопление российскими компаниями финансовых ресурсов, ускорение процессов приватизации в некоторых странах СНГ, погашение некоторыми странами задолженности перед Россией акциями национальных предприятий.

В странах СНГ действует более 4 тысяч предприятий с участием российского капитала, представляющих различные отрасли промышленности, банковский сектор, торговлю, сферу услуг, транспорт, строительный сектор, агропромышленный комплекс.

Интеграционные процессы на пространстве СНГ имеют разноскоростной и разноуровневый характер и развиваются в формате Содружества Независимых Государств, в целом Евразийского экономического сообщества, Союзного государства России и Беларуси.

Важную роль в развитии интеграционных процессов в формате Содружества Независимых Государств играет реализация решений саммита СНГ, состоявшегося в Душанбе 5 октября 2007 года. В предстоящий период экономическое сотрудничество со странами СНГ будет развиваться на основе одобренной главами государств Концепции, о которой было сказано, и Плана основных мероприятий.

Этими документами определено, что экономическое сотрудничество сегодня является приоритетом. Необходимы комплексные действия в данной сфере, выработка стратегии экономического сотрудничества СНГ.

Экономической целью СНГ на современном этапе должно стать завершение формирования зоны свободной торговли и дальнейшее ее совершенствование согласно принципам, правилам и нормам ВТО.

Предусматриваются также усиление сотрудничества во взаимовыгодных сферах экономики – это энергетика, транспорт, промышленная кооперация и другие, развитие общих рынков отдельных видов продукции, в первую очередь сельскохозяйственной, разработка межгосударственных программ по техническому перевооружению, инновационных технологий, реализация крупных совместных инвестиционных проектов, создание финансово-промышленных групп, транснациональных компаний, совместных предприятий и других форм экономического взаимодействия.

В настоящее время осуществляется разработка стратегии экономического сотрудничества СНГ. Работа ведется в рамках межгосударственной экспертной рабочей группы, в которую входят представители государств СНГ. Эта работа идет на базе Исполкома СНГ. Стороны договорились, что это должен быть системный, комплексный документ, направленный на успешное достижение целей экономического сотрудничества стран СНГ на долгосрочную перспективу до 2020 года, согласованный и сбалансированный по времени, ресурсам, исполнителям с национальными стратегиями развития государств, учитывающими их национальные интересы и приоритеты развития в экономической сфере. В проекте стратегии должны найти отражение в качестве ориентиров новой экономики и новые виды производств, услуг, которые обеспечат государствам конкурентное преимущество на последующих этапах развития.

Наиболее динамично развивающимся интеграционным объединением (в нашем понимании – неким локомотивом) является Евразийское экономическое сообщество, в состав которого входят Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан. Его развитию способствует потенциально весьма емкий рынок, взаимодополняемая сырьевая база, совместимые производственно-технологические и потребительские стандарты, единые технические параметры, инфраструктуры транспорта и связи.

Россия для всех стран СНГ является основным торговым партнером. Общий объем товарооборота России со странами ЕврАзЭС в 2007 году составил 47,8 млрд. долларов, или 58 процентов общего товарооборота России со всеми государствами—участниками СНГ.

В соответствии с решением межгоссовета на высшем уровне в июне 2006 года Секретариатом Интеграционного комитета совместно со сторонами ведется разработка проекта мероприятий на 2008–2010 и последующие годы по реализации приоритетных направлений ЕврАзЭС. В проект мероприятий будут включены вопросы по завершению создания Таможенного союза, формированию единого экономического пространства, общего финансового и валютного рынка, а также мероприятий плана действий по формированию Таможенного союза Белоруссии, Казахстана, России с последующим присоединением к ним Узбекистана, Таджикистана и Киргизии.

Среди стран ЕврАзЭС основными торговыми партнерами России являются Белоруссия и Казахстан, товарооборот с которыми в 2007 году достиг 42,6 млрд. долларов. Это чуть больше 89 процентов от товарооборота по ЕврАзЭС в целом. Именно этими государствами формируется Таможенный союз с последующим присоединением, как я говорил, остальных государств ЕврАзЭС, а также Единое экономическое пространство, которые являются важнейшими направлениями развития интеграционных процессов на среднесрочную перспективу.

На состоявшемся в октябре 2007 года заседании межгосусовета главами трех государств сообщества подписан документ, являющийся ключевым.