Торгово-промышленная палата россии
| Вид материала | Документы |
- Торгово-промышленная палата россии, 514.44kb.
- Слюсарь Наталья Борисовна На семинар, 46.37kb.
- Торгово-промышленная палата российской федерации калужская торгово промышленная палата, 19.36kb.
- Торгово-промышленная палата Российской Федерации, 728.41kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 657.86kb.
- Цели и виды бизнес-планов, этапы разработки бизнес-плана, различия в структуре и содержании, 53.3kb.
- Торгово-промышленная палата российской федерации деятельность торгово-промышленных, 1382.61kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 1387.79kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 840.23kb.
- России Юрий Чайка и президент Торгово-промышленной палаты РФ евгений Примаков. Соглашение, 14.66kb.
Дети, жены, друзья и спонсоры народных избранников заполняют списки будущих депутатов
По информации «НГ», почти закончено формирование партийных списков кандидатов в депутаты думской кампании-2011. Предварительное знакомство с ними источников газеты на Охотном Ряду показало присутствие в перечнях близких родственников и друзей нынешних парламентариев, а также представителей силовых и административных структур. По мнению экспертов «НГ», итогом процесса может стать серьезная депрофессионализация законодательной власти.
«НГ» представляет предварительное исследование списков возможных кандидатов в депутаты, проведенное неформальной рабочей группой экспертов ГД, занимающихся мониторингом выборов. Судя по документам, появилось несколько устойчивых категорий, на которые делятся кандидаты в депутаты. Среди них есть и так называемые «назначенцы», в том числе родственники действующих политиков и чиновников, и «смотрящие от бизнеса», и федеральные отставники.
Созданной недавно неформальной рабочей группой по мониторингу избирательных кампаний была исследована широкая персональная палитра – в том числе и кандидаты в законодательные собрания регионов. Речь идет прежде всего о тех парламентариях и кандидатах, кто в общем и целом поддерживает власть. То есть кроме ЕР в расчет брались и возможные кандидаты «Справедливой России».
По словам источника «НГ», знакомого со списками, в нижней палате должны появиться несостоявшаяся шпионка и член руководства «Молодой гвардии «Единой России» Анна Чапман и бывший тренер премьера Владимира Путина Василий Шестаков. Они будут представлять на Охотном Ряду Волгоградскую и Кемеровскую области соответственно. По слухам, Анна Чапман уже обзавелась персональным консультантом от управления внутренней политики администрации президента и пресс-секретарем.
Судьба Шестакова, рассказал источник, решилась в беседе Владимира Путина с главой Кемеровской области Аманом Тулеевым во время визита премьера в регион после катастрофы на шахте «Распадская». Заметим, Шестаков пока не имеет никакого отношения к области.
Кстати, Шестаков войдет в федеральный список не ЕР, а «Справедливой России». Эта партия, как предполагается, проведет в Думу жену нынешнего депутата Ильи Пономарева – Ларису Пономареву. Таким образом, это будет по меньшей мере вторая эсэровская семья в Думе после супружеской пары Оксана Дмитриева – Иван Грачев. По информации «НГ», в списках кандидатов может оказаться и сын депутата Геннадия Гудкова – Дмитрий Гудков. Сегодня он входит в политсовет СР и возглавляет молодежное крыло партии. По списку ЛДПР на прошлых выборах попала в Думу Татьяна Воложинская – первая жена Олега Говоруна, начальника управления по внутренней политике администрации президента. По информации «НГ», она готовится переизбираться на второй депутатский срок.
Местные заксобрания обладают не меньшей, а подчас и большей притягательностью для родственников и друзей представителей российской элиты. По информации «НГ», в питерском парламенте после выборов может появиться сын спикера Госдумы Бориса Грызлова – Дмитрий Грызлов.
Останется в Госдуме и такая категория депутатов, как «смотрящие от бизнеса». Это парламентарии, имена которых источник «НГ» связывает с представительством на Охотном Ряду интересов крупных компаний. К этой категории собеседник газеты относит, к примеру, Валерия Прозоровского, первого заместителя председателя комитета ГД по природным ресурсам, природопользованию и экологии, экс-начальника службы общественных связей «ЛУКОЙЛа».
Совершенно свежей категорией депутатов, сообщил «НГ» эксперт, могут стать так называемые новые москвичи. То есть выдвиженцы столичного мэра Сергея Собянина. На днях лидер «Единой России» Владимир Путин повелел сделать его главой отделения партии. И сразу же пошли разговоры, кто может войти теперь уже не в лужковский, а в собянинский список на выборах в ГД. По данным источника «НГ», реально проходными вслед за мэром-паровозом фигурами могут стать его нынешние заместители Анастасия Ракова и Николай Лямин. С учетом того, что Москва обычно дает ЕР изрядное количество депутатов, новые москвичи могут занять в ГД не менее 5% мест.
Глава неформальной рабочей группы экспертов Госдумы по мониторингу выборов и эксперт антикоррупционной комиссии нижней палаты Дмитрий Горовцов считает, что высокопоставленные кандидаты, которым депутатское место гарантируют прежде всего личные связи, по итогам декабрьских выборов могут занять от 20 до 25% всех думских кресел. Это может привести к тому, что «шестая Дума окончательно превратится в придаток исполнительной власти», уверен собеседник «НГ»: «Если специально отобранные кандидаты уже по предварительным прикидкам составят более половины ее состава, то нижнюю палату ждет судьба Совета Федерации, который иногда ехидно называют «Мосгорштампом».
Чтобы этого не произошло, заявил Горовцов, необходимо внедрение общественного, в том числе парламентского, контроля. Начиная с выборов и применения на них административного ресурса в любом виде и заканчивая деятельностью исполнительной власти и поддерживающих ее партий со стороны оппозиции.
Глава Института современного развития Игорь Юргенс объясняет особую привлекательность именно местных парламентов новым законом о Совфеде: «Президент Дмитрий Медведев установил порядок, в соответствии с которым в верхнюю палату парламента можно пробраться только через местные заксобрания – вот вам и результат». С экспертом согласна глава Центра изучения элит Института социологии РАН Ольга Крыштановская: «Создан социальный лифт. Сейчас региональные парламенты стали очень востребованы. Именно для молодежи, которая ориентирована на политическую карьеру».
Собеседница «НГ» рассматривает происходящее на выборах в Госдуме и в регионах как проявление нового тренда в России: «В советское время семейственность во власти была законодательно запрещена – она называлась кумовством. Дети номенклатуры не могли идти по стопам своих родителей. А сейчас ограничений нет. Этот процесс уже в течение 10 лет бурно идет в России везде – и в бизнесе, и в политике. Представители элиты делают все, чтобы дети наследовали их статус».
Сегодня высшие чиновники сформировали особую социальную группу, которая высокий социальный статус, богатство, связи и власть хочет передать по наследству, указывает эксперт: «На первом этапе политики устраивали своих детей в бизнес, появилось даже понятие «свадебные вице-президенты». В результате почти в каждой крупной компании, и в частной, и в государственной, на должностях вице-президентов находятся дети или жены крупных политиков». Политика идет в бизнес, а бизнес – в политику, говорит Крыштановская: «Мы знаем, что в правительстве работают по меньшей мере две пары, связанные семейными узами: это Виктор Зубков с Анатолием Сердюковым и Виктор Христенко с Татьяной Голиковой. А ниже явление распространено повсеместно. Как правило, родители просто спрашивают у детей, чего им больше хочется: идти в политику или в бизнес. Потому что возможности сейчас открыты и там, и там».
Если дети элиты хотят идти в политику, они начинают с малых парламентов – региональных, поясняет собеседница «НГ»: «Это как в советское время – чтобы сделать хорошую карьеру, нужно было два года поработать на заводе».
Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин указывает, что привлекательность заксов сегодня особенно велика на фоне падения популярности депутатства в Госдуме: «Во-первых, ситуация с нижней палатой полностью не определена. Высок риск – власти не знают, что будут делать в 2012 году, не знают сценария 2011 года... Для людей системы – это минус. Второе: очень выросла стоимость попадания в федеральный список и очень часты и болезненны обманы со стороны ЕР. А самое главное – в Думе нет реальных денег или их очень мало. Рядовой депутат Думы – это действительно «машинка для голосования». Абсолютно бесперспективная, которая еще и дискредитирует себя».
В то же время в региональном парламенте депутат имеет и влияние, и деньги, подчеркивает собеседник «НГ»: «Обычно в региональном Заксобрании даже рядовому депутату выделяют какой-то сектор, и он в этом секторе является влиятельным, значимым человеком. Соответственно, если он хочет что-то делать, он делает, если он хочет что-то украсть, он может украсть. Поэтому Заксобрание значительно привлекательнее федерального парламента».
И еще один важный момент отмечает Делягин: «Все понимают, что на федеральном уровне скорее всего будет подтасовка. Я это не утверждаю, но это общее мнение. А если губернатор слаб или демократичен, то вполне возможно, что фальсификации там будут ограничены. Я вполне допускаю, что, скажем, кировского губернатора Никиту Белых заставят осуществлять фальсификации в пользу ЕР. Я допускаю, что ему придется это делать, раз он губернатор. Но он будет это делать неохотно, то есть не по беспределу».
Владимир Мухин
Постсоветский военный неоглобализм
Страны СНГ и Грузия удивляют мир ростом военных расходов
Страны Содружества и Грузия продолжают удивлять мировое сообщество ростом военных расходов. Если большинство развитых государств, таких как США, Великобритания, Франция, ФРГ и другие страны НАТО, свои расходы на оборону в 2011 году уменьшают, то на постсоветском пространстве зарегистрирован рекордный за последние пять лет рост военных бюджетов. Общие военные расходы на национальную оборону в странах СНГ и Грузии выросли по сравнению с 2010 годом на 23% и составляют почти 60,6 млрд. долл. (см. таблицу на стр. 2).
Большинство стран СНГ, как известно, не могут похвастаться большими успехами в экономике. В среднем по странам Содружества валовой внутренний продукт увеличился в 2010 году на 4,5% (в Грузии – на 5,5%). Аналогичный средний суммарный рост ВВП ожидается и в 2011 году.
Между тем прирост военных расходов в этих странах опережает этот показатель почти в шесть раз.
Данные факты свидетельствуют о том, что, во-первых, на постсоветском пространстве по-прежнему существует большая вероятность возобновления и обострения как внутренних, так и межгосударственных военных конфликтов. Поэтому, видимо, руководство большинства постсоветских республик и увеличивает расходы на оборону. Во-вторых, рост военных бюджетов говорит о том, что некоторые страны СНГ взяли курс на переоснащение армии новыми видами вооружений и военной техники (ВВТ). Это требует значительных затрат и опосредованно свидетельствует о возможной подготовке к каким-то боевым действиям. Однако до сих пор со времен распада СССР ни в одной из постсоветских стран (кроме стран Балтии) кардинального перевооружения не произошло, их вооруженные силы используют ВВТ в основном еще советского производства.
Исключение в известной степени составляют Грузия и Азербайджан. Первая из этих стран перевооружалась за счет США и НАТО, что, правда, не спасло ее от поражения в скоротечной войне против Южной Осетии. Вторая только готовится к боевым действиям, тратя на закупку ВВТ и развитие армии и флота рекордные, причем не только для СНГ, ресурсы. В Азербайджане военные расходы увеличились с 1,59 млрд. долл. (3,95% от ВВП) в 2010 году до 3,1 млрд. долл. (6,2% от ВВП) в 2011 году. При этом, по заявлению министра финансов Азербайджана Самира Рауф оглы Шарифова, помимо чисто военных расходов в 2011 году 1,36 млрд. долл. будет потрачено на нужды оборонной промышленности (ОП). Таким образом, общие расходы военного бюджета и ОП страны составит 4,46 млрд. долл., или 8,9% от ВВП республики.
Относительно большие деньги тратит на оборону и Армения – 4,1% от ВВП. Хотя количественно эти расходы более чем в 10 раз меньше того, что тратит на военные нужды Азербайджан. Однако следует учитывать, что военный потенциал Армении прирастает и возможностями Нагорного Карабаха. Эта непризнанная республика тратит на оборону не менее 150 млн. долл., то есть не менее 10% от своего ВВП. Учитывая эти факторы, совершенно ясно, что существует реальная вероятность новой войны на Южном Кавказе. Ее исход неизвестен, хотя ясно, что многое при возможных боевых действиях будет зависеть от России, как, впрочем, в случае войны в любой горячей точке постсоветского пространства.
В представленной таблице нет данных по военным расходам непризнанных государств, образованных в результате распада Советского Союза (Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья, Нагорного Карабаха). Военные расходы этих государств кроме Нагорного Карабаха составляют относительную небольшую величину, равную 2–5 млн. долл., и в основном их национальная оборона обеспечивается за счет группировок российских войск, дислоцированных в них (обобщенные данные по России в таблице учтены).
Есть большая вероятность возобновления конфликтов на территории Центральной Азии. Видимо, поэтому, чтобы не повторить ошских событий, стремится укрепить армию и правоохранительные органы Киргизия. Бюджет Киргизии на 2011 год только обсуждается, но на оборону и безопасность предполагается потратить 12,6% всех расходов бюджета, или 222,6 млн. долл. Из них не менее 50% – на оборону. При этом ВВП запланирован в размере 5,3 млрд. долл. Но этих средств все равно не хватает. По словам начальника штаба внутренних войск МВД Киргизии Болота Аманалиева, на содержание внутренних частей правоохранительного ведомства в рамках проекта бюджета на 2011 год выделено только 225 млн. сомов (5,025 млн. долл.), а требуется более 700 млн. сомов (около 16 млн. долл.). Но в стране продолжается экономический и социально-политический кризис. По данным первого вице-премьер-министра Киргизии Омурбека Бабанова, только за 2010 год внешний долг страны вырос на 340 млн. долл. и достиг 2,82 млрд. долл. На обслуживание этого долга уходит более 10% от всех расходов бюджета, или 13% всех налоговых поступлений. Конечно, в такой ситуации стране в случае конфликта будет нужна внешняя военная помощь.
Помощь нужна и Таджикистану, где летом и осенью 2010 года велись боевые действия с объединенными отрядами оппозиции. Расходы на оборону Таджикистан увеличил на 25%. Но есть большая вероятность того, что в связи с нестабильностью политического режима Эмомали Рахмона вооруженное противостояние против властей летом этого года продолжится.
В этих условиях весьма вероятно, что Бишкек и Душанбе обратятся за военной помощью к России и ОДКБ. Другой вопрос, готово ли ОДКБ к решению миротворческих задач. Все-таки у этой организации нет своего бюджета. А основным донором в формировании коллективных сил оперативного реагирования по-прежнему является Россия. Хотя она в бюджете на 2011 год расходы на обеспечение коллективной безопасности и миротворческой деятельности сократила по сравнению с 2010 годом с 7,7 млрд. руб. до 0,5 млрд., то есть более чем в 15 раз.
На этом фоне относительно стабильными выглядят Узбекистан и Туркмения – лидеры роста ВВП на постсоветском пространстве в 2010 году. Узбекистан в этом году потратит относительно большие средства на оборону в размере 1,6 млрд. долл., что составит 3,2% от ВВП. Заметим, что военные расходы этой страны в прошлом году составили 3,5% от ВВП, то есть в относительном выражении гораздо больше. На оборону Туркмении пойдет, как и прежде, 1,5% от расходной части бюджета страны.
Останутся на прежнем уровне (0,9% от ВВП) военные расходы Казахстана. Хотя если учесть опыт арабских революций, нельзя исключать, что власти стран Центральной Азии, где большинство лидеров находятся у власти более 20 лет и где сформировались авторитарные политические режимы, пойдут на резкое увеличение военных расходов.
В немалой степени в связи с нестабильной политической обстановкой может быть увеличен военный бюджет Молдавии. Бюджет этой страны на 2011 год в связи с политическим кризисом будет принят только в марте–апреле с.г. Пока страна живет по финансовому плану 2010 года. А военные расходы определены в размере 29 млн. долл. Между тем военную помощь Молдавии готовы оказать страны НАТО.
| Военные расходы государств СНГ и Грузии в 2010–2011 годах (в млн. долл.)* | ||||
| Страна | 2010 год | % от ВВП в 2010 году | 2011 год | % от ВВП в 2011 году |
| 1. Армения | 347 | 4.07 | 387 | 4,1 |
| 2. Азербайджан | 1585 | 3,95 | 3100 | 6,2 |
| 3. Грузия | 519 | 4,56 | 390 | 2,9 |
| 4. Молдавия | 29 | 0,56 | 29 | 0,55 |
| 5. Казахстан | 1066 | 0,9 | 1297 | 0,9 |
| 6. Киргизия | 96 | 1,7 | 111 | 2,09 |
| 7. Таджикистан | 84 | 1,5 | 105 | 1,68 |
| 8. Туркменистан** | 261 | 1,5 | 336 | 1,5 |
| 9. Узбекистан | 1422 | 3,5 | 1568 | 3,2 |
| 10. Украина | 1132 | 0,8 | 1710 | 1,08 |
| 11. Белоруссия | 926 | 1,5 | 990 | 1,5 |
| 12. Россия | 41 800 | 2,9 | 50 570 | 3,02 |
| Итого | 49 267 | 2,29 | 60 593 | 2,41 |
| *таблица составлена на основе анализа открытых данных об экономиках стран СНГ и их бюджетов на 2010 и 2011 годы. Курс доллара по отношению к национальным валютам в среднем принят таким, каким он определен в законах о бюджетах стран СНГ на 2010 и 2011 годы. **данные расходной части бюджета Туркменистана на 2010 и 2011 годы. | ||||
Михаил Ремизов, Борис Межуев, Никита Куркин
Бегство в будущее
Риторика Дмитрия Медведева и Барака Обамы в антураже 2012 года
Отечественные эксперты, осмысливающие ход программы модернизации, которая была сформулирована еще в правительственной Концепции долгосрочного развития до 2020 года, а затем получила новый импульс в статье президента «Россия, вперед!», не придают особого значения удивительному сходству в риторике российского лидера и его американского коллеги. Действительно, рассуждают они, можно ли сопоставлять наши проблемы и проблемы флагмана мирового капитализма? Не будет ли правильнее поискать аналоги медведевских «перемен» не в «переменах» обамовских, а скорее в горбачевской перестройке или ельцинских реформах? Не абсурдна ли сама параллель между левым либерализмом Обамы и правым реформизмом Медведева, регулярно выступающего против госкорпораций и слишком сильного присутствия государства в экономике? Да и вообще, разве Россия с ее неправедными судами, коррумпированным чиновничеством и криминализированной милицией может хоть в чем-то походить на цивилизованную Америку?
Все эти возражения имеют свой резон. Но они не отменяют того, что Медведев, Обама и отчасти Саркози попытались выступить в ситуации глобального финансового кризиса с некоторой более или менее единой и, вероятно, согласованной программой действий, нацеленной на перезапуск экономики с помощью форсированного технологического развития. Каждый из них предложил свой план обновления финансовой или же политической архитектуры глобального (в случае Медведева – евро-атлантического) порядка. Каждый решил сделать ставку на научно-технический прогресс в своей стране, осознав тот урон, который наносит этому прогрессу неолиберальная глобализация. И, забегая вперед, отметим – каждый оказался слишком осторожен для того, чтобы преодолеть сопротивление заинтересованных в статус-кво олигархий и мобилизовать коалицию сторонников «нового курса».
Бюджетный аскетизм после кратковременного кейнсианства
Между Обамой и Медведевым существует очень заметное социальное и культурное родство. Оба – выходцы из интеллектуального класса, оба явно испытывают ностальгию по тем временам, когда этот класс претендовал на лидерство в деле общественного прогресса. Оба через голову своих неолиберальных предшественников, Ельцина и Клинтона, обращаются в своей риторике к временам более отдаленным – к 1950–1960-м годам. Медведев с умилением размышляет об эпохе спора физиков и лириков, когда фундаментальная наука была в моде, а Обама с чувством явной зависти восстанавливает в памяти нации «момент Спутника», когда экономика страны была мобилизована Эйзенхауэром и Кеннеди для победы над СССР в «лунной» гонке. Оба посылают ностальгический привет 1960-м годам, и в обоих случаях ясно, что речь идет о жесте прощания, а не долгожданного возвращения, на которое могли бы надеяться деморализованные неолиберальными 1990-ми представители интеллектуального класса в обеих странах.
В возвращение духа 1960-х всерьез не верят ни в Москве, ни в Вашингтоне, и в этом смысле, кстати, правы те российские критики «модернизации», которые называют ее «ностальгической». Ностальгия по канувшим в застой 1960-м и несостоявшимся 1980-м буквально разлита в атмосфере академической жизни Москвы, и надо сказать, что и в профессорских квартирах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка царит то же самое настроение. И в том и в другом случае более или менее очевидно, что возврата не будет, и «прогрессистская» риторика скрывает какую-то совсем другую, если не противоположную политику, о чем справедливо напоминает Джон Грей в публикуемом в этом номере интервью.
Не случайно антикризисная политика, проводившаяся в обеих странах под барабанный бой заявлений о том, что мы должны выйти из кризиса обновленными, с новыми моторами роста, была реализована тем не менее в интересах основных виновников и соавторов кризиса – финансовой олигархии в США и сырьевой в РФ. В итоге «новый курс» обернулся кратковременным кейнсианством для богатых (льготным кредитованием сверхкрупного бизнеса из государственных средств) и вновь сменился политикой бюджетного аскетизма. Сокращение госрасходов – лозунг дня как в США, так и в РФ.
Новые конкуренты США
На новый виток дискуссий о посткризисном развитии мы выходим в не слишком благоприятной для развития ситуации.
Дело усугубляется тем, что кризис конца десятилетия, даже если считать, что он в основном преодолен, дополнительно обострил тот вызов, с которым столкнулись как США, так и РФ на рубеже веков: вызов деиндустриализации. Причиной в одном случае стал перенос производства в Юго-Восточную Азию, в другом – разрушительные либеральные реформы 1990-х, закрепившие одностороннюю сырьевую специализацию национальной экономики.
Проблема деиндустриализации стала одной из тем избирательной кампании Обамы, в ходе которой речь шла о том, что даже в высокотехнологичных отраслях экономики, таких как атомная, страна утратила контроль над полным производственным циклом; о том, что перенос рабочих мест из США происходит не только в страны с более дешевой рабочей силой, такие как КНР, но и в страны с более дорогой рабочей силой – в Японию, например, что означает утрату важных технологических компетенций; наконец, о том, что сам масштаб аутсорсинга создал серьезные социальные проблемы и ударил по реальным доходам населения и, следовательно, по внутреннему рынку, что компенсировалось бумом безответственного кредитования, ставшим, в свою очередь, одной из причин кризиса.
Сегодня эти проблемы далеки от решения. Китай, олицетворяющий вызов индустриальному могуществу США, вышел из кризиса усилившимся. Растущий внутренний рынок позволяет ему чувствовать себя все более уверенно на геоэкономической арене: массированно заимствовать технологии, не обременяя себя соблюдением авторских и лицензионных прав (о чем упоминает Владислав Иноземцев в своей статье), осуществлять валютное стимулирование экспорта, обеспечивать уникальные субсидии иностранным инвесторам. Американский политолог Майкл Линд в одной из недавних работ отмечает: «Субсидии китайского правительства отдельным американским компаниям могут достигать 70% стоимости продукта. Искусственно заниженная валюта Китая прибавляет к государственным субсидиям еще около 30%». Успешно применяя весь арсенал методов экономического национализма, КНР вместе с тем удается сохранять полный доступ к внешнему, в том числе американскому, рынку. «Китай использует деньги американских потребителей, – подытоживает Линд, – чтобы перехватывать мощности американских производителей».
Напрашивается весьма тревожный для Запада вывод: глобализация рынков труда и капитала, товаров и услуг начинает играть против своих создателей, становясь максимально комфортной средой для геоэкономической экспансии индустриального Востока.
Как же реагирует американский президент на этот вызов?
Он пытается найти мягкий постиндустриальный ответ на грубую индустриальную силу. В своей речи к нации, произнесенной в январе 2011 года и амбициозно озаглавленной «Завоевывая будущее», Обама делает ставку на новое лидерство Америки в той сфере, в которой она и сегодня уверенно лидирует – в экономике знаний. Отсюда – опережающие инвестиции в науку и образование при вынужденном сокращении государственных расходов на иных направлениях.
По сути, это попытка уйти от конфликта с индустриальным Китаем, от пересмотра тех правил игры, которые обеспечивают его экспансию, в расчете на то, что новое лидерство в сфере науки и технологии позволит США компенсировать потерю позиций в индустриальной сфере. Надежда Обамы, очевидно, в том, что пока Восток будет осваивать и присваивать готовые технологии, Запад сформирует элементы нового технологического уклада, которые станут основой его новой гегемонии.
Однако большая часть американских стратегов, включая создателя «геоэкономики» Эдварда Люттвака, интервью с которым – также в этом номере «НГ-политики», сомневаются в реалистичности данной стратегии, опасаясь, что «постиндустриальный гегемон» может оказаться в плену у «промышленного монстра».
Вне зависимости от того, как мы оцениваем реалистичность этой доктрины, можно констатировать, что при всей своей «футуристичности» это весьма консервативная стратегия. Это попытка избежать серьезной ревизии правил игры (в том числе игры в глобализацию, которая, как мы уже сказали, обернулась против своих создателей), серьезного конфликта с геоэкономическими конкурентами и внутренними лоббистами, попытка сохранить статус-кво, сбросив энергию неопределенности в неопределенное будущее научно-технического прогресса.
Если угодно, это попытка убежать в будущее от вызовов настоящего, вызовов геоэкономической конкуренции, грозящей перейти в геоэкономическую войну.
По ту сторону кризиса
Мы пока не знаем, пройдет ли эта стратегия испытание бурной политической жизнью США и насколько тесной окажется взаимосвязь политических шансов российского и американского президентов в 2012 году. Но модернизационная стратегия российского президента явственно укладывается в ту же самую логику «бегства в будущее», что и обамовский прогрессизм.
Медведевский призыв «вперед» состоял, как можно судить по итогам принятых мер, в том, чтобы, не подвергая радикальной ревизии политику «патронажного монополизма» и дополняющего его бюджетного консерватизма кудринского толка, обеспечить присутствие в структуре российской экономики инновационного сектора, непосредственно ориентированного главным образом на зарубежного заказчика. Россия не столько модернизируется, сколько создает внутри себя некий «островок будущего» в надежде на то, что впоследствии он окажется плацдармом новой экономики и драйвером экономического роста.
Резоны подобного выбора вполне очевидны. Это и дефицит средств, которые потребовались бы для более амбициозной стратегии новой индустриализации (о необходимости которой у нас много говорилось), и разнообразные политические риски, связанные с выходом из инерционной траектории. Преодолеть инерцию сырьевой специализации действительно крайне сложно, множество «внешних» и «внутренних» причин крепко удерживают нас в этой нише.
Но мы обязаны по меньшей мере не игнорировать возникающих возможностей. Сама ситуация глобального геоэкономического конфликта между индустриальным Востоком и постиндустриальным Западом создает новый контекст взаимоотношений между Россией и лидерами развития. Увидеть и описать этот контекст – задача нового проекта фонда «Стратегия-2020» – Лекционного клуба, в работе которого примут участие «специалисты по будущему» с мировым именем. Разумеется, каждый из них ставит свои вопросы и расставляет свои акценты, но все они так или иначе затрагивают одну тему – что нас ждет по ту сторону кризиса? Не финансового кризиса как такового, а назревшего кризиса лидерства в мировой экономической системе. Почему это кажется важным? Потому что для нас кризис мировой системы – это прежде всего шанс на то, чтобы изменить свое положение в ней.
Николай Сурков, Андрей Терехов
Свобода Африки
Полвека назад континент воевал за независимость, а теперь борется с национальными авторитарными режимами
Подобно тому, как в 1960 году в Африке одна за другой разваливались колониальные империи, в арабском мире под напором масс продолжают рушиться авторитарные режимы, еще полгода назад казавшиеся непоколебимыми. Народное недовольство охватывает все новые страны, акции протеста проходят также в Марокко, Алжире, Джибути. Вслед за Тунисом и Египтом смена власти назревает в Ливии, где антиправительственных манифестантов не остановили ни слезоточивый газ, ни крупнокалиберные пулеметы, ни отряды наемников. Однако дальнейшее развитие ситуации в этой североафриканской стране вызывает серьезную озабоченность, поскольку на фоне агонии режима Каддафи и попыток его сына склонить оппозицию к компромиссу все четче проступают контуры грядущей анархии. Одни государства уже начали эвакуацию своих граждан из Ливии, другие – готовятся к этому шагу.
Режим Муаммара Каддафи, правящего страной с 1969 года, на грани капитуляции. Несмотря на воинственные заявления окружения ливийского лидера, силы безопасности начали вчера покидать столицу страны Триполи, где с воскресенья идут массовые акции протеста, сопровождающиеся беспорядками.
По информации СМИ, в ночь на понедельник в Триполи было сожжено несколько полицейских участков и административных зданий, нападению подвергся телецентр, пожар вспыхнул в здании Народного собрания. Жители столицы начали формировать комитеты самообороны для защиты от мародеров.
Вчера утром по государственному телевидению выступил сын Каддафи Сейфульислам, который обвинил оппозицию и исламистов в стремлении расколоть страну и предупредил, что протесты, охватившие Ливию, могут перерасти в гражданскую войну наподобие югославской.
Сейфульислам попытался оправдать расстрелы мирных демонстраций некомпетентностью военных и пообещал провести через два дня конференцию для обсуждения конституционных реформ. «Вы можете сказать, мы хотим демократии и прав, мы можем поговорить об этом, нам следовало поговорить об этом раньше. Либо так, либо война. Вместо того чтобы оплакивать 200 погибших, мы будем оплакивать тысячи», – заявил он. Каддафи-младший также сообщил, что его отец остается в стране и по-прежнему опирается на поддержку вооруженных сил. Он пригрозил, что сторонники властей будут сражаться до последнего патрона.
Несмотря на эти воинственные заявления, из Ливии поступают сообщения, что в ряде городов солдаты отказались участвовать в подавлении выступлений, а в некоторых случаях даже перешли на сторону протестующих. Также имеется информация о захвате восставшими нескольких военных баз, где находятся танки и другое тяжелое вооружение.
Как передает телеканал «Аль-Джазира», в Триполи вчера продолжались ожесточенные столкновения между сторонниками и противниками Каддафи, на улицах была слышна стрельба. По некоторым данным, толпа демонстрантов направилась к резиденции Каддафи в городке Аз-Зауия неподалеку от Триполи, чтобы сжечь ее дотла. Сообщается, что восставший народ обратил в бегство личную гвардию ливийского лидера, которая либо бежала, либо поддержала демонстрантов.
В Бенгази, колыбели новой ливийской революции, тоже шли уличные столкновения. Оставшиеся верными Каддафи войска численностью до бригады продолжали предпринимать попытки взять под свой контроль перегороженные баррикадами улицы города.
Общее число погибших за время беспорядков в Ливии достигло, по оценкам Human Rights Watch, 233 человек. Впрочем, судя по сообщениям из ливийских больниц, реальные списки жертв могут оказаться намного длиннее.
Помимо части военных оппозицию поддержал ряд крупных племен, которые по сей день играют заметную роль в жизни Ливии.
К примеру, глава племени Аз-Зувайя, проживающего на востоке страны вокруг Бенгази, пригрозил, что его люди остановят экспорт нефти, если правительство не прекратит применять насилие в отношении сограждан. Один из лидеров влиятельного племени Варфала Акрам аль-Варфалли заявил, что Каддафи – «больше не брат» и должен покинуть страну. Репрессии и кровопролитие также осудили ведущие ливийские богословы, призвавшие силы безопасности и военных не стрелять в безоружных людей.
В этих условиях все громче и чаще звучат вопросы о будущем Ливии и о том, кто может сменить полковника Каддафи. Франсуа Эйсбур, специальный советник Фонда стратегических исследований (Париж), заявил «НГ»: «В Ливии, где в последние 40 лет не было оппозиции, общественного мнения, независимых СМИ и гражданского общества, практически невозможно предугадать, кто мог бы заменить Муаммара Каддафи. Если полковник все-таки будет свергнут (а это еще вопрос открытый), то власть скорее всего сначала перейдет к той структуре, которая будет функционировать. Так что возможен египетский сценарий, когда бразды правления оказались в руках армии. Но она не предназначена для управления страной».
В Ливии есть дополнительная проблема, продолжает эксперт. У страны не такая уж длинная история. Она появилась как географическое образование после итальянского вторжения в 1911 году. А как независимое государство существует с 1951 года. Ливия состоит из трех отличающихся друг от друга регионов. Это Киренаика, которая и стала эпицентром восстания, Триполитания и Феззан (на юге). «Так что на вопрос, кто мог бы заменить полковника Каддафи, справедливо переформулировать так: что будет после Каддафи? Будет ли Ливия одной страной или распадется на несколько?» – отметил Эйсбур.
Комментируя причины волнений в регионе, в результате которых как карточные домики рушатся, казалось бы, непоколебимые режимы (Тунис, Египет, и, возможно, это не предел), эксперт был краток: «У людей нет работы, и они лишены свободы. Нефть не сумела создать рабочие места, она лишь убила свободу. А что будет, когда кончится нефть? Не останется ничего».
Схожего мнения о ситуации в Ливии придерживается ведущий британский специалист по Северной Африке Джордж Иоффе (Кембриджский университет). Он заявил «НГ», что Каддафи оказался в очень опасной ситуации, поскольку беспорядки распространились уже на столицу, Триполи. «Возможно, что он уйдет. Но никто не знает, кто его заменит. Прежде всего потому, что народ не приемлет потенциальных преемников из членов его семьи. Почти наверняка сейчас мы наблюдаем прелюдию к продолжительному периоду насилия в стране», – предположил Иоффе. Он считает, что говорить о гражданской войне в Ливии пока было бы преувеличением. «Но это будет продолжительный период насилия. Режим постарается удержать власть», – сказал эксперт.
Иоффе полагает, что такое быстрое свержение, казалось бы, непоколебимых режимов в регионе стало возможным, в частности, потому, что правители забыли, что они должны заботиться о собственном населении. «Важно подчеркнуть, что в странах, где уже пали или зашатались режимы, власти относились к народу с презрением. К этому надо добавить негодование народа по поводу коррупции», – заключает собеседник «НГ».
Оригинальное объяснение причин арабских революций предлагает профессор Раги Ассаад из Университета Миннесоты (США). Он обращает внимание на фактор демографии, который сыграл важную роль в раскачивании ситуации на Ближнем Востоке и в Северной Африке. «В Восточной и Юго-Восточной Азии с их открытыми экономиками феномен увеличения доли молодежи в структуре населения был воспринят как возможность. К сожалению, на Ближнем Востоке это социальное явление оказалось вызовом, поскольку правительства не смогли сформулировать экономическую политику, которая задействовала бы эти человеческие ресурсы. Когда есть люди, ожидания которых сначала повысились из-за полученного ими образования, а потом были развеяны, они озлобятся и станут опасными для режимов», – отмечает Ассаад на сайте cfr.org.
Если говорить о пике численности молодежи, Тунис опередил остальные страны региона. Уровень рождаемости в этой стране начал снижаться раньше, чем в Египте или Йемене. И пик уже проходит: «Сейчас молодые тунисцы разменивают третий десяток, становятся еще старше. Этой группе пришлось несладко в ходе перехода от госэкономики к некоему варианту рыночной модели. И они по-прежнему разочарованы. Но острота этого демографического феномена в Тунисе снижается», – говорит профессор Ассаад.
Египет очень близок к пику. В последние годы доля населения в возрасте от 15 до 25 лет начала уменьшаться. Однако эта группа сейчас пробивается на рынок труда и оказывает сильное давление: безработица и низкооплачиваемая работа сеют недовольство.
В свою очередь, в Йемене уровень рождаемости не снижается либо это снижение крайне незначительно. «Так что в этой стране по-прежнему будет высокая численность молодежи, возможно, такая ситуация сохранится в течение следующих 30 лет. Это будет иметь крайне дестабилизирующее значение для Йемена», – заключает профессор Ассаад.
Юлия Нетесова
Конфликт Америки с Китаем неизбежен
В преддверии больших перемен в мировой политике роль России должна стать более ощутимой
Глобальное противоборство, казалось бы, ушло в прошлое с концом холодной войны. Однако в последнее время все большее число ведущих экспертов прогнозируют возвращение мира в эпоху противостояния сверхдержав. Речь в первую очередь идет о соперничестве США с Китаем – страной, экономика которой, подвинув Японию, заняла второе место после США в тройке мировых лидеров. О перспективах дальнейших взаимоотношений фаворитов глобальной арены и новой роли России в ситуации возвращения Большой политики специально для «НГ-политики» американский политолог Эдвард ЛЮТТВАК рассказал Юлии НЕТЕСОВОЙ. Стоит заметить, что до недавних пор господин Люттвак не был замечен в каких-либо симпатиях к России, однако, вероятно, появление такого сильного конкурента, как Китай, заставляет пересматривать политические ориентиры даже самых жестких критиков нашей страны.
– Уважаемый господин Люттвак, как вы можете оценить стратегическую линию нынешней администрации США, особенно в свете событий на Ближнем Востоке? Чем, на ваш взгляд, Россия могла бы помочь США в приведении в порядок дел на мировой арене?
– Белый дом не демонстрирует какого-то однозначного стратегического видения ближневосточной политики. Сначала администрация выбрала для себя одну стратегию, а потом поменяла ее на другую. В начале египетских событий правительство Обамы явно хотело отставки президента Египта Хосни Мубарака, а через неделю там уже решили, что ему «можно дать время, чтобы он сам разобрался со сложившейся ситуацией»...
Нынешнюю российскую политику в отношении того, что делают США на Ближнем Востоке, можно понять, включив канал Russia Today. Она заключается в постоянной дискредитации американской внешней политики и неустанной критике США.
Каждый сюжет этого канала, который обращается к внешней аудитории, так как он вещает на английском языке, рассказывает о том, как глупо или агрессивно ведут себя американцы и что никто американцев не любит по всему свету. Ну и так далее. Именно такую точку зрения Россия хочет донести до Вашингтона.
Я считаю, что эта критика совершенно бесполезна и она отражает линию поведения, которое является продолжением прошлого и которое следовало бы давно забыть. Точно так же как и американская подозрительность в отношении России является наследием прошлого, совершенно бессмысленным для настоящего. Сегодня, когда в международные отношения возвращается Большая политика, такое поведение просто смешно, причем как для США, так и для России.
Прежняя Большая политика закончилась с холодной войной, но даже в ее рамках не было места подобному «низложению» врага в такой глупой форме. Это была серьезная игра. СССР пытался в самом деле одержать верх над капиталистическим Западом, а США пытались разрушить советскую империю. Но, к сожалению, после того как холодная война завершилась, поведение между бывшими противниками осталось прежним, хотя бы в области риторики. Это даже уже не смешно.
Сегодня, как я уже говорил, Большая политика возвращается. Ее главными героями являются не США и Россия, а США и Китай. Соответственно позиция России и ее стратегия должны быть совершенно иными, нежели они были во время холодной войны.
У России есть выбор – на чьей стороне быть в этой Большой политике, причем выбор не всегда будет одинаковым: по одному вопросу Москва может объединяться с Вашингтоном, по другому – с Пекином. И в контексте этой начавшейся игры роль России должна стать более ощутимой на международной арене. Странно, откровенно говоря, что этого не произошло до сих пор.
Вместо того чтобы быть маргинальным игроком, Россия окажется в самом центре событий мировой политики, потому что любое важное событие будет зависеть от того, кого подержит Москва. По мере того как будет развиваться конфликт между Китаем и США (а этот конфликт неизбежен как минимум по экономическим причинам: Китай будет расти, а США не отдадут китайцам свое первое место просто так), обе стороны будут пытаться обзавестись союзниками.
Некоторые страны они уже между собой поделили. Так, у Китая есть Пакистан, а у США есть Индия, и здесь США обыграли Китай. У Китая есть Северная Корея, а у США – Южная. У США есть Япония, а Китай пытается закрепиться в других странах региона. Самая большая битва пойдет за Россию. И тогда Москве нужно будет вернуться в подлинную реальность из той иллюзорной реальности, в которой она сейчас находится. России нужно будет отбросить ненужный негатив в отношении Америки. Этот негатив не соответствует интересам самой России.
История не закончилась. Зато пауза последних нескольких лет, характеризовавшаяся затишьем в международной политике, заканчивается. Скоро снова начнутся большие перемены, и Россия должна быть к ним готова.
– Как вы относитесь к тезису о наступлении «постамериканского мира»? Не является ли «постамериканский мир» лишь преддверием «постиндустриального лидерства» Америки? Согласны ли вы с мнением, что в эпоху Обамы США сделали ставку на достижение глобального первенства в «экономике знаний», позволив Китаю выступать в качестве мирового индустриального лидера?
– Знаете, я думал об этом и пришел к выводу, что с этими идеями я согласиться не готов. Противостояние в борьбе за лидерство становится все более и более явным, и оно идет, что очевидно, с участием США. Китай становится все сильнее и сильнее, хотя он просто как бы копирует технологические достижения Запада. При этом никакого господства США в «экономике знаний» не наблюдается. Но зато и нет никакой «постамерики», то есть не существует мира, в котором США не имеют первостепенного значения. Когда сегодня происходит что-то важное, кого-то определенно волнует, что по этому поводу сказал Владимир Путин или Ангела Меркель. Но только кого-то. Зато все, абсолютно все, хотят знать, что сказал Барак Обама. Как вы думаете, кого могли спрашивать египтяне, что им делать с Мубараком, – Пекин или Вашингтон?
Другое дело, что в современной мировой системе более нет одного центра принятия решений. Но это не значит, что США не имеют влияния или у них нет своей стратегии.
– В своей статье «Трумэн для нашего времени» в британском журнале Prospect три года назад вы писали о жестком конфликте между «сырьевым капитализмом», к которому отнесли и Россию, и «капитализмом производящим». Как России совершить, мобилизуя те или иные политические и экономические ресурсы, «рывок из отсталости»?
– Очевидно, что крупнейшая европейская страна не может жить исключительно за счет природных ресурсов и она должна начать производить товары и услуги высшего уровня, очень хорошо, что руководство России начинает это понимать.
Зависимость от природных ресурсов – это слабость в долгосрочной инициативе, а не экономическое решение. И большинство стран, которые занимаются экспортом ресурсов, знают, что эта односторонняя экспортная специализация подрывает все остальные отрасли. Если у вас есть нефть и промышленность, у вас может быть больше проблем, чем у стран, у которых есть только промышленность, потому что нефтяная отрасль оказывает косвенное воздействие на все остальные отрасли.
Именно поэтому Норвегия целенаправленно вкладывает свои доходы от нефти в резервные фонды и не дает им оседать в карманах частных лиц. И поэтому там нет нефтяных или газовых олигархов. Помимо этого, Норвегия является страной с самым дорогим бензином, потому что внутренние цены не субсидируются. Норвегия – единственная страна в Европе, которая экспортирует нефть, но одновременно имеет самые высокие внутренние цены на топливо. Доходы от нефти и газа должны быть нейтрализованы, они должны работать на стратегические интересы страны, а не «проедаться», в долгосрочной перспективе ничего хорошего это «поедание» не сулит. И в России это тоже знают.
– Какие возможны, с вашей точки зрения, последовательные практические шаги в области российской экономической политики для реализации модернизационных задач?
– Все сценарии уже придуманы, нам с вами не надо ничего изобретать.
Во-первых, правительство России должно обильно инвестировать в высшее образование, укреплять науку и техническую отрасль.
Во-вторых, правительство России должно создавать так называемые инкубаторы, в которых будет происходить взаимодействие между учеными и бизнесом, которое позволяет превращать теоретические идеи в практические товары и услуги. Как правило, подобные инкубаторы создаются на государственные деньги, затем открываясь для частных вливаний. Это было сделано во многих и самых разных странах. Везде создание подобных инкубаторов принесло положительные результаты. Когда в стране будут сильные университеты и инкубаторы, это создаст «мост» знаний в экономику, в которой частные компании работают с высокими технологиями.
Примером может быть уже существующий сибирский Академгородок: в нем расположено большое количество научно-исследовательских институтов, и их сотрудники могли бы вступать в контакт с бизнес-средой для того, чтобы на практике реализовывать свои идеи. С другой стороны, молодая компания, желающая работать с высокими технологиями, может обратиться в инкубатор, чтобы найти интересующий ее вариант. Все остальное уже детали, которые были подробно изучены и описаны.
Артур Блинов
Токио обзавелся своим ЦРУ
С неестественной ситуацией "жизни без агентурной разведки" в Японии покончено
Впервые после Второй мировой войны в Японии создана служба внешней разведки, образцом для которой являются американское ЦРУ и британская Сикрет интеллидженс сервис (МИ-6). Согласно секретным документам, опубликованным сайтом WikiLeaks, разведку Страны восходящего солнца прежде всего интересуют такие соседние государства, как Китай и Северная Корея, при этом для сбора информации она намерена использовать как технические средства, так и агентуру.
Со времени Второй мировой войны силы самообороны Японии никогда не терпели неудач на поле боя, а разведка не знала провалов, отмечает известный японский автор по вопросам безопасности Кен Котани. По той простой причине, что все это время страна не участвовала в каких-либо войнах и не имела внешней разведки в традиционных ее формах.
Ныне с неестественной ситуацией «жизни без агентурной разведки» в Японии покончено. Есть даже признаки того, что новая разведслужба существует уже ряд лет. Сведения об этом стали известны из американских дипломатических депеш, текст которых сайт WikiLeaks передал австралийской газете Age. В них излагается содержание бесед официальных лиц США с руководителями японских спецслужб.
В относящейся к октябрю 2008 года беседе между директором Управления разведки и исследований Госдепартамента США Рандаллом Фортом и директором Исследовательского бюро кабинета министров Японии («Найтё») Хидеси Митани японец проинформировал своего собеседника, что решение о создании разведслужбы было принято правительством либерал-демократов, которое до сентября 2008 года возглавлял Ясуо Фукуда, а затем Таро Асо. Внешняя разведка отдаст приоритет созданию потенциала сбора разведданных через агентуру, сообщил Митани. По его словам, было решено действовать не спеша, так как у японцев «не хватало знаний, опыта и оперработников» для такого рода деятельности. В телеграмме сообщалось, что обучение необходимых кадров должно было начаться в самое ближайшее время. В другой телеграмме приводились высказывания главы Управления внутренней безопасности Японии Иосио Янаги с упомянутым Фортом. Японец сообщил своему собеседнику, что приоритетом для разведки его страны являются Китай и Северная Корея. Кроме того, поставлена задача получать сведения, позволяющие предотвращать террористические атаки.
В беседах с американцами японские официальные лица жаловались на то, что они не располагают данными о ситуации в КНДР. Как отметил, в частности, директор Исследовательского бюро кабинета министров Митани, японская разведка располагает сведениями о том, что лидер КНДР Ким Чен Ир способен принимать решения, однако она не имеет представления о том, как он добивается их осуществления. По словам Митани, самые детальные сведения о Киме и его психологии японцы получили не от секретных источников, а из откровенной книги бывшего японского повара, готовившего суши для северокорейского лидера.
Американцы давали свои советы японским коллегам. Так, главный разведчик Госдепартамента Форт посоветовал воспользоваться «недоиспользуемыми источниками» бизнеса и торговых компаний Японии по всему миру.
Как сообщает газета Age, японская внешняя разведка формируется по образцу американского ЦРУ, британской МИ-6 и Австралийской секретной разведывательной службы. При этом ЦРУ будет оказывать поддержку японской разведке. Партнеры рассчитывают на то, что «японцам будет легче попасть в некоторые места». Они выражают надежду, что «Япония вновь станет играть важную роль в секретной деятельности, особенно в Китае и Юго-Восточной Азии».
Как сообщил «НГ» ведущий научный сотрудник Центра исследований Японии Института Дальнего Востока РАН Виктор Павлятенко, Япония в действительности уже располагает несколькими разведслужбами, которые с годами расширили сферу деятельности. Это Исследовательское бюро кабинета министров («Найтё»), а также ведомственные разведки – армии, флота и МИДа. «Найтё» первоначально занималось в основном тем, что заказывало исследования по той или иной теме либо проводило свои. Военные разведслужбы со временем обзавелись техническими средствами, в том числе спутниковыми. В частности, они используют имеющуюся спутниковую группировку для разведки на территории Китая, Северной Кореи и российского Дальнего Востока.
Ныне, считает эксперт, Япония обзаводится разведслужбой по рангу одной из мощнейших экономик мира.
