Geum.ru

Походы Александра Македонского (ч. 1) (336 330 г до н э.) Походы Александра (ч. 2) (330 323 гг до н э.) Общий очерк истории эллинизма Греческая культура (Афины V в до н э.) От автора курс лекций

Вид материалаКурс лекций

Содержание


Саламинской битвы
Буле) и Ареопаг.
Суд присяжных (Гелиэя
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7
.} с известием о что персы обходят гору... Третьими были соглядатаи, уже на рассвете сбежавшие с горных вершин" (Геродот). Тогда эллины разделились: всех пелопоннесцев Леонид отослал домой, спартанцы же решили остаться с царем и умереть.

С восходом солнца персы из лагеря Ксеркса начали битву. Битва была отчаянной с обеих сторон. "Позади отрядов стояли с бичами в руках начальники и ударами гнали всех вперед все дальше и дальше. Многие из них падали в море и гибли, а другие в гораздо большем количестве были растоптаны живыми. На погибающих никто не обращал внимания. Так как эллины были убеждены, что им предстоит гибель, то они проявили в борьбе с врагом величайшее мужество, дрались отчаянно, с бешеной отвагой" (Геродот). В этой битве пал Леонид и два брата Ксеркса. "Так шло сражение до тех пор, пока не явились варвары с Эфиальтом. Лишь только эллины узнали об их прибытии, ход битвы переменился: они отступили к теснине... и расположились на холме. Холм этот возвышается у входа в ущелье, где теперь стоит каменный лев в честь Леонида. В этом месте они защищались мечами, у кого мечи еще уцелели, а также руками и зубами, пока варвары не похоронили их под стрелами" (Геродот).

Так погибли защитники Фермопил. В последний день сражалось всего 300 спартанцев. Греция сохранила благоговейную память об этих героях. Возле ущелья, где проиа ходила неравная битва, вооружен был мраморный лев. Tyт же поставлена была стелла с надписью:

"О путник, расскажи Лакедемону,

Что мы лежим здесь, верные закону".

Античные авторы говорят, что много было в Элладе великих героев, но никого не чтили так, как великого спартанца Леонида. Современник этой битвы поэт Симонид писал:

"Светел жребий и подвиг прекрасен
Убиенных перед дверью фермопильской!
Алтарь - их могила; и плач да не смолкнет о них, но да будет
Память о славных живою в сердцах! Время
Не изгладит на сей плите письмян святых,
Когда все твердыни падут и мох оденет их следы!
Тут схоронила свой цвет Эллада, любовь свою.
Ты, Леонид, мне свидетель в том, спартанский воин,
Чей не увянет вечный венец":

По условию соглашения в то время, как спартанцы задерживали персов на суше, афиняне выслали свой флот, который встретил персидские корабли у евбейского мыса Артемисий. Одновременно с Фермопильской битвой происходила морская битва при Артемисии. Бой продолжался два дня с переменным успехом, но, когда стало известно о судьбе армии Леонида, афинский флот в ужасе отступил к Саламину. Теперь путь был свободен. Персы прорвались в Среднюю Грецию.

Афинам предстояло теперь один на один встретить врага. Объятые страхом, афиняне прежде всего послали послов вопросить о своей судьбе знаменитый оракул Аполлона в Дельфах. Пифия, жрица Аполлона, дала им нерадостный ответ, из которого афиняне поняли, что город их погибнет в пламени, а жители будут убиты. {Пифия старалась облечь свои пророчества в форму туманную и двусмысленную, чтобы впоследствии можно было истолковать ее ответ по-разному.}

Тогда послы с молитвенной веткой сели в храме и сказали, обращаясь к Аполлону: "Скажи нам, владыка, что-нибудь более утешительное, а то мы не уйдем из твоего храма и останемся здесь до конца жизни". На сей раз Пифия изрекла следующее: "Афина Паллада (Покровительнйца Афин - Т.Б.) не может умилостивить Зевса... Опять скажу тебе непреложное слово: хотя будет взято все, что содержат в себе гора Кекропа и долина священного Киферона, Зевс даст Афине одну деревянную твердыню, которая должна остаться несокрушимой и coхранить тебя и детей твоих... Божественный Саламин, ты погубишь сыновей жен твоих или в пору посевов плодов Деметры или в пору уборки". С таким загадочным ответом послы воротились в Афины.

Пророчество вызвало много толкований. Более всего всех интересовало, что за деревянная твердыня, которая одна устоит перед натиском персов, и при чем здесь Саламин. Большинство полагало, что божество советует остеререгаться битвы при Саламине, а под твердыней разумеет деревянную крепость, Акрополь - кремль, сооруженный на неприступной скале, где и следует затвориться при приближении персов.

Но был в то время в Афинах человек, называвшийся Фемистокл. Он был самого простого происхождения, наделен необыкновенньм умом, талантом, а кроме того хитростью и лукавством. Фемистокл совершенно иначе растолковал слова оракула. Он утверждал, что под деревянной Твердыней божество разумело триеры, деревянные корабли афинян. Далее, каких "сыновей жен" погубит Саланин? Фемистокл говорил, что безусловно, персов, а не эллинов. Иначе Аполлон назвал бы его не божественным, а злосчастным, проклятым, ужасным. Следовательно, заключал он, битву надо дать у острова Саламина.

Фемистокл убедил сограждан. И вот афиняне бросили свой город, дома, храмы и гробницы предков, сели на корабли и отплыли. Ксеркс занял пустой город. Только в Акрополе затворилась кучка смельчаков, понадеявшихся на "деревянную твердыню". Но персы без особого труда овла дели крепостью и перебили всех ее защитников. Город бы сожжен. Афиняне видели с моря пожар родного города . Очевидно, Ксеркс считал, что война окончена, раз он взял Афины, которые представлялись ему столицей Греции. Он послал в Персию известие о победе, и там прошли радостные празднества. Но война была не кончена.

В Саламинской бухте на помощь афинянам собрался общеэллинский флот. Но вскоре среди греков начались раздоры. Союзники хотели оставить афинян. Поступал они так не из трусости. Но их терзал страх при мысли, что они покинули свои родные города и готовятся защищая развалины чужих для них Афин. Они рвались на родину. Один Фемистокл понимал, что, если сейчас греки уедут от Саламина, война проиграна. Во-первых, выйдя из бухты, каждый корабль устремится на родину. И персы без труда уничтожат их поодиночке. Но даже если греки не разъедутся, они неминуемо погибнут в битве в открытом море. Дело в том, что у персов было около 1200 кораблей, у союзников же - не более 300. Кроме того, корабли персов были могучими "великанами войны", как назвал их Эсхил.

У греков же были маленькие легкие триеры. Безусловный перевес был у персов. Но в узком, тесном Саламинском ущелье именно эти преимущество могут погубить персов. Их тяжелые Kорабли не в состоянии будут развернуться в маленькой бухте, и они похожи будут но человека, которому предстоит драться в бочке.

Но напрасно убеждал Фемистокл союзников. Они ни о чем не хотели слышать. Решено было, что утром они уезжают. Тогда Фемистокл прибег к последнему средству. Он позвал раба и дал тайный приказ пробраться в персидский стан. Раб под видом перебежчика проник к персам и просил отвести его к самому царю. Вот что сказал раб Kсерксу: "Меня прислал начальник афинян тайком от прочих эллинов сказать, что он желает победы вам, а не эллинам. Эллины в страхе замышляют бегство. Вы можете теперь овершить славнейший подвиг, если только не дадите им разбежаться. Они враждуют друг с другом и не устоят против вас. Вы увидите, что одни из них, сочувствующие вам, будут сражаться против других, вам не сочувствующих".

Речи эти выглядели очень правдоподобно тем более, что, видимо, через соглядатаев царь уже знал, что у эллинов нелады друг с другом. Ксеркс немедленно велел запереть выход из Саламинской бухты тяжелыми кораблями и утром строиться к бою. Битва стала неизбежной (480 г. до н.э.).

На утро корабли выстроились друг против друга. Вот как описывает начало Саламинской битвы участник событий поэт Эсхил:

"И ночь прошла. Стояло войско эллинов.
Не сдвинувшись, о бегстве не помысливши.
Когда ж промчался в небе белоконный день
И даль зажег сияньем ослепительным,
Над морем загремела песня эллинов,
Запев отважный, и стократным отгулом
Отозвались уступы побережных скал. Т
ревога заронилась в сердце варваров.
Надежда сгасла. Не к побегу песнь звала,
Торжественное величанье эллинов,
А к мужеству, к отпору, к непреклонности
<...>
И слышны крики звонкие:
"Вперед сыны Эллады, устремитесь в бой!
Освободите алтари родных богов
И прадедов могилы! Бой идет за все!"
Тараном медным врезался корабль в корабль.
На приступ первой эллинская ринулась
Галера, с парусника финикийского
Опалубку сорвав. Корабль когтит корабль" ("Персы")

Случилось то, что и предвидел Фемистокл. Тяжелые персидские корабли не успевали повернуться, а их со всех сторон таранили маленькие маневренные триеры. Корабли персов налетали друг на друга, ломая весла, бодая друг друга медными таранами. Суда персов гибли одно за другим. Море покрылось обломками и телами утопленников.

"Никогда еще за день один

Не умирало столько сыновей земли", - говорит Эсхил

("Персы").

Ксеркс сидел на высокой горе, над заливом, на мраморном троне и наблюдал за битвой. Он порвал одежды и пронзительно завопил, видя гибель своего огромного войска.

Такова была знаменитая Саламинская битва. Сразу же после поражения Ксеркс бежал в Персию, малодушно оставив свое войско и поручив командование военачальнику Мардонию. Война еще не была кончена, но то был перелом. Теперь эллины твердо верили в победу, а персы, покинутые царем, совершенно пали духом.

Мардоний в 479 г. до н.э. вновь напал на Аттику. Спартанцы и афиняне объединились и дали персам сухопутную битву при Платеях. Командовал войском спартанский царь Павсаний. Персы были разбиты, Мардоний убит, бесчисленная армия рассеялась. Долго еще жалкие остатки великого ополчения бродили по дорогам Греции. Вся Азия, по словам Эсхила, облеклась в траур. {Трагедия ЭсХила очень необычна. Она полна глубокой жа лости к народам Азии, погубленным безрассудным Kсepксом. "Нас Ксеркс - о боль! - под нож подвел!" - восклицают они.}

Так завершились Греко-Персидские войны {Так как мир не был заключен и Греция с Персией всегда держались как враги, историки считают завершением Греко-Персидских войн Анталктидов мир (387 г. до н.э.) (о нем см. лекцию 10).}. Держава персов продолжала существовать, но никогда уже не дерзала напасть на Элладу. Греция навеки отстояла свою свободу. Это был первый важнейший итог войны. Вторым итогом было то, что все малоазиатские греки отложились от персов и с помощью, главным образом, афинян освободились.

В чем же причина того, что маленькая раздробленная Эллада победила персов, которым до того никто не мог противиться? Можно сказать, что для греков война была освободительной, для персов же - захватнической. Это верно, но дела не объясняет. Ясно, что, и Египет, и Вавилон и другие державы, завоеванные персами, вели против них освободительные войны. Но это им не помогло.

Все древние писатели были убеждены, что греки победили благодаря своему новому строю, благодаря своей свободе. Это объяснение принимается и всеми современными учеными. Не только победу над персами, но все свои успехи в науках и искусствах, все свои достижения греки приписывали своему государственному строю. Можно сказать, что именно в государственном строе они видели квинтэссенцию своего духа, то, что отличает эллинов от всех прочих народов. Вот почему следующую лекцию я посвятила описанию этого строя.

Лекция 7

Государственный строй Афин и Спарты

В античной науке было разработано учение о государстве и праве. Греческие мыслители различали 3 правильные и 3 неправильные государственные формы, причем каждая неправильная была искажением, "злым двойником" какой-либо правильной. Первой правильной формой они называли монархию, законную власть одного человека, которого чтят подданные как своего природного владыку Ее "злым двойником" является неправильная форма - тирания, при которой один человек узурпирует власть и держится не на традиции и законе, а на насилии.

Второй правильной формой являлась аристократия - "власть лучших", причем остальные граждане должны добровольно уступить этим лучшим власть. Таким образом, общество, где вся полнота власти находится в руках совета, пусть даже избранного всенародно, было, по понятиям древних, аристократией. Искажение этой формы есть олигархия - "власть немногих", - при которой какая-то партия захватывает управление и держится на терроре.

Третьей правильной формой является демократия - "власть народа", т.е. большинства, но такая, при которой народ чтит свои законы. Демократия легко может выродиться и принять вид своего "злого двойника" - охлократии, т.е. "владычества толпы". В неорганизованной толпе начинают действовать стадные инстинкты, толпа легко превращается в жестокого зверя, которого нетрудно направить на кого-угодно.

После этих предварительных замечаний мы может приступить к рассмотрению государственного устройства классической Эллады. Но как это сделать? Ведь Греция никогда не была единой. Она состояла из множества городов, в каждом была своя конституция. Рассматривать все невозможно, да и ненужно. Достаточно остановиться на государственном устройстве Спарты и Афин. Чем обусловлен этот выбор?

Во-первых, Афины и Спарта фактически вершили судьбы тогдашней Эллады, так что ее внешнеполитическая история зачастую сводится к истории взаимоотношений эитих двух городов; во-вторых, - и это особенно важно! - Афины и Спарта были образцами для всех греков. В Афинах все вершил народ, а потому это была демократия. В Спарте управлял избранный совет, и она считалась аристократией. Все демократические государства Греции стремились с большим или меньшим успехом воспроизвести у себя конституцию Афин, для всех аристократических городов идеалом была Спарта.

Начнем с Афин. Там была демократия. Я должна здесь снова предупредить читателя, что под демократией греки понимали не то, что наши современники. Для нас демократия - это общество, где нет деспотизма, где существует свобода личности, всеобщее избирательное право и твердые законы. Поэтому часто приходится слышать совершенно абсурдное с точки зрения древних утверждение, что в Англии демократическое общество, хотя там существует наследственная королевская власть и звание лордов, обеспечивающее место в парламенте, тоже наследственное. Для греков, как уже говорилось, демократией было общество, где вся власть сосредоточена была в руках народа, т.е. народного собрания. Суверенный народ никому свою власть но передоверял, и сам решал все вопросы. Поэтому, с точки зрения греков, ни в одном современном обществе демократии нет.

В Афинах высшим органом управления было народное собрание. Оно принимало законы, занималось финансами, избирало чиновников, принимало послов, объявляло войну или заключало мир. Народное собрание было регулярно действующим органом, собиралось раз в 9 дней. Туда входили все мужчины, достигшие 18-летнего возраста. Каждый гражданин мог предлагать законы, задавать вопросы послам, предлагать новую политическую линию.

Вспомогательными органами при народном собрании были Совет Пятисот ( Буле) и Ареопаг. Совет Пятисот заседал каждый день. Его обязанности в основном сводились к тому, что он набрасывал предварительную повестку дня для народного собрания и назначал комиссии для проверки деятельности должностных лиц.

Ареопаг сильно изменился со времен Солона. Так как он представлял собой власть аристократическую (ареопагиты избирались пожизненно), то против него ополчились силы демократии. В результате упорной борьбы полномочия его были сведены к минимуму. Ареопаг просматривал решения народного собрания, чтобы проверить, не противоречат ли они конституции. Однако в случае, если они конституции противоречили, Ареопаг не мог их отменить, а имел право лишь апеллировать к суду. Суд изрекал окончательный приговор.

Суд присяжных (Гелиэя) состоял из 6 тысяч человек. Они заседали ежедневно с раннего утра. Для каждого судебного разбирательства назначалась жребием комиссия, состоящая примерно из 1/10 части всех гелиевтов. Жеребьевку проводили перед самим началом заседания, так что за час никто не мог бы сказать, что будет судить сегодня. Это делалось, дабы устранить возможность подкупа. Во время судебных процессов подсудимому запрещено было пользоваться услугами адвоката. Не существовало и прокурора. Частное лицо выступало обвинителем, а обвиняемый должен был защищаться только сам, не прибегая к посторонней помощи. На деле же подсудимый пользовался услугами так называемых логографов, т.е. ораторов, которые, однако, речи свои не произносили, а записывали и за плату продавали клиенту. Последний выучивал такую речь наизусть и произносил в суде якобы от своего имени. Такова была законодательная и судебная власть в Афинах.

Исполнительная власть не менее резко отличалась oт той, которую мы наблюдаем в восточных деспотиях. Hа Востоке исполнительная власть была в руках чиновников Чиновники назначались сверху, т.е. вышестоящим должностным лицом или самим царем. Занимали они свое место пожизненно, или во всяком случае, очень долгое время. Образовывали чиновники иерархию т.е. нижестоящий обязан был абсолютным подчинением вышестоящему. Это была очень слаженная система, поэтому чиновничий аппарат был надежнейшей опорой власти и вместе с тем представлял такую силу, что сам монарх не рискнул бы соперничать с ним. Совершенно иную картину видим мы в демократических государствах Греции, прежде всего в Афинах. Там исполнительная власть была в руках магистратов, которые были избираемы и подотчетны народу, коллегиальны и независимы. Это означает, что избирались они всем народом сроком на 1 год и отчет о своей деятельности дамали только народу. Каждую должность занимал не один человек, а коллегия, чтобы слишком большая, власть не сосредотачивалась в одних руках. Наконец, каждый магистрат был независим,так как люди, исполнявшие мелкие обязанности не подчинялись исполнявшим крупные. Одной из удивительных особенностей афинской конституции было то, что все должностные лица, кроме стратегов (полководцев) избирались не голосованием, а жребием из состава всего населения. Поэтому каждый гражданин в жизни занимал какую-либо должность. Стратегов было 10. Их одних выбирали голосованием на год. Один из них считался главным. В его руках была огромная власть: он не только командовал войском и флотом, но наблюдал за внешней и внутренней безопасностью государства, руководил всей внешней политикой. Занимать эту должность можно было постоянно, из года в год. Афиняне очень боялись усиления какого-нибудь политического деятеля, так как гражданин, чем-либо выдававшийся над прочими, угрожал принципу равенства. Поэтому каждой весной народ собирался и решал, желает ли он подвергнуть кого-либо остракизму. Если следовал ответ "да", то назначался день. В этот день каждый гражданин писал на глиняном черенке (по-гречески такой черепок называется "остракон") имя человека, который, по его мнению, слишком возвысился. Если кто-либо осуждался по крайней мере 6 тысячами голосов, он изгонялся на 10 лет.

Поскольку осужденный не был ни в чем виноват, он не терял своего имущества, и по истечении срока изгнания мог снова стать полноправным гражданином.

Реально случалось, что остракизм становился орудием политической борьбы. Часто выдающийся человек вызывал зависть у обывателей. Знаменит в истории следующий случай. В Афинах жил великий гражданин Аристид, соперник Фемистокла. Аристид был человек незапятнаннойчестности исключительных нравственных достоинств Его прозвали Справедливым. Аристид мешал Фемистоклу и он убедил народ подвергнуть Аристида остракизму. "Рассказывают, что когда надписывали черепки, какой-то неграмотный, неотесанный крестьянин протянул Аристиду - первому, кто попался ему навстречу, - черепок и попросил написать имя Аристида (не узнав его - Т.Б.) Тот удивился и спросил, не обидел ли его каким-нибудь образом Аристид. "Нет, - ответил крестьянин, я даже не знаю этого человека, но мне надоело слышать, что все называют его Справедливым". Аристид ничего не ответил, написал свое имя и вернул черепок(Плутарх. "Аристид").

Своим острием государственный строй Афин направлен был против богатых. Их облагали различными тяжелыми повинностями (они назывались хорегии), заставляли на свои средства снаряжать корабли, устраивать зрелища. Они чаще всего подвергались остракизму. Аристотель считает это характерной особенностью Афин. Он выделяет еще две черты афинской демократии, связанные с этой особенностью: все должности оплачиваются, чтобы их могли занимать бедняки, И замещаются они только по жребию, чтобы достигнуть настоящего равенства.

Единственной реальной силой в Афинах было народное собрание. Никакого другого органа, который мог бы служить ему противовесом, не было. В самом деле: магистраты были совершенно подчинены собранию. Совет Пятисот играл чисто вспомогательную роль. Только Ареопаг мог бы противостоять собранию, но он, бы как мы видели, полностью подчинялся суду. Суд же был весьма своеобразным учреждением. Судьи получали ежедневную плату - сначала 2, а потом 3 обола. Это очень маленькая сумма, прожиточный минимум. Этим и определялся состав суда. Поэт Аристофан свидетельствует, что суд в его время состоял сплошь из стариков, стремившихся не зависеть от своих родичей и занять себя чем-то. Они жили почти "впроголодь", остро ненавидели богатых и были вернейшей опорой демократии. Богач, попавший в их руки, редко слышал оправдательный приговор.

Афинская демократия вызывает глубокое восхищение у наших современников, у ученых и у широкой публики. И это неудивительно. Афины были первой демократией в истории человечества. Более того, как это не парадоксально звучит, нигде за всю историю человечества, демократический принцип не был столь полно осуществлен. Однако следует с изумлением констатировать, что современники этой демократии, афинские мыслители, все более или менее отрицательно относились и к этому строю.

Величайший философ Сократ осуждал демократию. Он сравнивал государство с кораблем и спрашивал, неужели мы станем жребием выбирать капитана, голосованием решать вопрос, поднимать или опускать паруса? Сократ, сын бедного камнереза и повивальной бабки, всю жизнь был нищим, проявлял полное равнодушие к материальным благам, ценя лишь добродетель и мудрость. Трудно заподозрить его в симпатии к родовой знати или к богачам. Его ученики, Платон и Ксенофонт, разделяли взгляды учителя. Аристотель полагал, что лучшим строем является демократия, но только не афинская. Эту последнюю он называет "крайней" и определяет как неправильный государственный строй. Он утверждает, что в Афинах реально властвовали не законы, а беспорядочная масса бедняков, грубых и лишенных образования. Такую "крайнюю" демократию он сближает с тиранией. "Народ, - пишет Аристотель, - становится сам деспотом... Крайняя демократия и тирания поступают деспотически с лучшими гражданами". Далее, подобно тому, как при тиране зачастую реальным хозяином оказывается ловкий льстец, так при демократии всю власть захватывают демагоги. Идеальным строем Аристотель называет умеренную демократию с элементами аристократии.

Эсхил, гордившийся свободой Афин, в то же время превозносит Ареопаг и, по-видимому, грустит, что его значение умалено в угоду полному народовластию. Наконец, поэт Аристофан, самый тонкий и глубокий ум Греции, выводит афинский народ в облике дряхлого самодура, тиранящего всех вокруг и не замечающего, что им реально вертят как хотят ловкие мошенники-демагоги, которые его обкрадывают, обманывают и водят за нос.

Сократ, Платон, Аристотель, Аристофан - величайшие мудрецы всех времен и народов. Поэтому их отношение к афинской демократии представляет серьезную проблему.

В заключение несколько слов об афинской армии. В Афинах была всеобщая воинская повинность. Каждый юноша, достигший 18 лет, должен был прослужить воином 2 года. Юноши эти назывались эфебами. Служба была очень легкой, неизнурительной. Делалось это для того, чтобы ум юноши- оставался гибким и подвижным, чтобы вырос из него не просто солдат, а ученый, философ, человек искусства. Ведь Афины были настоящим городом-университетом. Там процветала философия, математика, история, поэзия. Учиться в Афины съезжались люди со всех концов греческого мира.

Разумеется, население Афин состояло не из одних только свободных граждан. В городе проживали 3 категории лиц: полноправные граждане, метеки и рабы. Полноправным гражданином считался сын гражданина: сын иноземки не имел афинского гражданства. Дело в том, что чем больше льгот несло афинское гражданство, тем более ревностно гражданский коллектив защищал себя от пришельцев. Метеками называли приезжих чужеземцев, живших в городе. Они не имели права участвовать в политической жизни города, но могли торговать, открывать ремесленные мастерские, основывать научные и философские школы. Иногда метеками были очень богатые купцы, но бывали и бедные метеки, державшие лавочки и харчевни в великом городе. Самыми знаменитыми метеками были оратор Лисий и Аристотель, открывший в Афинах философскую школу.

Рабы были в основном заняты в сфере обслуживания или выполняли тяжелые работы в рудниках. Точно число рабов в Афинах неизвестно, но безусловно, их было меньше, чем свободных. Если раб получал свободу, он переходил на положение метека.

Я уже говорила, что афинская демократия не вызывала особого одобрения у современников. Зато соперник Афин Спарта, возбуждала общее восхищение всей Греции. Cnapтанцами восторгались, спартанцам подражали, на спартанцев буквально молились. Это явление получило имя лакономании, т.е. доходящей до безумия любви к Лаконии {Лакония - страна на юге Пелопоннеса, центром которой была Спарта. Жители ее носили имя лаконцев или лакодемонян.} Для нас это странно, так как в Спарте не только не было блестящей науки и культуры Афин, но лаконцы, по отзывам тех же современников, вообще были малограмотными людьми, поэтому в глазах людей нашего времени Афины стоят много выше Спарты. Что же так восхищало древних в Спарте? Конечно, не ее культура и даже не ее государственный строй, а спартанский образ жизни. Это настолько необычное явление, что я начну именно с него.

Спарта сильно отличалась по внешнему виду от всех прочих городов Греции. Она даже не имела крепостной стены, а представляла собой 5 деревень (об). Поля вокруг Спарты являли собой подобие шахматной доски: они были разделены на совершенно одинаковые участки и засеяны одинаковыми культурами. И дома в Спарте казались близнецами: совершенно одинаковые окна, кровли, никаких украшений. И люди, жившие здесь, одеты были одинаково - простой грубый плащ одинаково покрывал и царя, и обычного солдата. Дело в том, что Спарта была "Общиной равных". Спартиату под страхом смерти запрещалось иметь золото, серебро и предметы роскоши. Все их имущество заключалось в земле. Ее делили на совершенно равные участки и каждый мальчик при рождении получал земельный надел. Продажа земли в Спарте запрещалась. Таким образом, первой отличительной особенностью Лаконии было полное равенство.

А вот вторая черта, которая резко отличала Спарту от всех других стран мира. У всех народов во всех государствах первичной экономической, политической и прочей ячейкой общества является семья. Каждая новая семья стремится отделиться, обособиться, иметь свой угол, быть независимой в хозяйственном отношении. А в Спарте такой первичной ячейкой была возрастная группа в 15 - 20 человек. На такие группы было разделено мужское и женское население Спарты. Члены группы вместе жили, вместе пили и ели, вместе развлекались. Дух коллективизма царил в городе. Если кто-то обособлялся и уединялся, на него смотрели косо. В час обеда для всех накрывали столы и устраивалась общая трапеза спартиатов. Всем подавали одинаковую скромную трапезу с неизменной черной чечевичной похлебкой. Если кто-то отказывался от еды или ел без аппетита, за ним начинали следить, чтобы выяснить, не ест ли он тихонько другую пищу.

Но, разумеется, в Спарте был брак и рождались дети. Брак заключался не так, как в Афинах. В Афинах о браке договаривались родители жениха и невесты. Мнения молодых обычно не спрашивали. Девушку выдавали замуж paно - в 14 - 15 лет. Мужу же часто бывало 30 - 35 лет. Иначе было в Спарте. Там девушки воспитывались точно так же, как юноши. Они занимались спортом: бегали, метали диск, отличались силой и красотой. Вступали они в брак не подростками, а в цветущих летах. Брак был делом молодых и, обычно, старики смирялись с их выбором.

Но, вступив в брак, муж продолжал жить в своей возрастной группе, а жена в своей. Изредка тайно, ночью муж навещал свою жену. Рассказывают, что иной раз и дети у них успевали родиться, а муж так и не видал жену при дневном свете.

Третьей особенностью Спарты было их отношение к детям. В Афинах, скажем, да и во всех остальных греческих городах, дети были собственностью родителей. Родители думали, какое образование им дать, какому делу обучить. В Спарте дети принадлежали государству. Когда рождался мальчик, его приносили старейшинам. Они осматривали младенца, и если он на их взгляд, был хилым и болезненным, его сбрасывали со скалы. Если он был достаточна здоров и крепок, его отдавали матери, которая нянчила сына до 7 лет. В 7 лет его забирали и отдавали в возрастную группу.

На первый взгляд, такой порядок кажется естественным. Ведь и в Афинах, и до наших дней детей отдают в школу с 7 лет. Однако, если в Афинах учили математике! литературе, музыке, то в Спарте учили только 2-м искусствам - повелевать и подчиняться. Ибо только овладевши этими свойствами может быть годен для войны. Поэтому мальчиков почти не учили читать, писать и считать, главное же внимание уделяли занятиям спортом. Детей постоянно заставляли драться между собой, чтобы развить в них храбрость и сметку. Но главное в их воспитании было другое: детей заставляли терпеть холод и зной, спать на сырой земле и почти не давали им есть. Пищу себе мальчики должны были добывать воровством. Воровали в строгом порядке; у каждой группы был вожак, имевший право cyрово показывать ее членов. Слушались его бесприкословно. Вожак распределял обязанности: одни должны были украсть хворост, другие - пищу. Потом все вместе обедали.

Если дети попадались, их жестоко избивали не за воровство, а за неловкость. Быть пойманным на месте считалось величайшим позором. Рассказывают, что один мальчик украл лисенка. Он спрятал зверька под одежду. Лисенок стал грызть и рвать когтями ему грудь. Мальчик ничем не выдал боли и терпел, пока не упал мертвым на землю.

Когда мальчики достигали совершеннолетия, они должны были сдать своеобразный экзамен, после которого считались взрослыми мужчинами. Их отводили к храму Артемиды и подвергали там жесточайшей порке. Это было суровое испытание: некоторые теряли сознание от боли. Мальчики должны были выдержать экзекуцию без единого стона.

Как уже говорилось, дети не обучались наукам, искусствам и красноречию. Однако они должны были уметь изложить свои мысли ясно и сжато. Говорить спартанец обязан был только кратко{Отсюда наше слово "лаконично"