Geum.ru

Ю. А. Щетинов (гл. IX xix) Левандовский А. А., Щетинов Ю. А. Россия в XX веке: Учеб для 10-11 кл общеобразоват учреждений. М.: Просвещение, 1997. 384 с: ил. Isbn 5-09-007612-Х. Учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


§ 51. На главном направлении: СССР и Германия в 30-е гг.
Пакт о ненападении 1939 г.
Вопросы и задания
Подобный материал:
1   ...   47   48   49   50   51   52   53   54   ...   70

§ 51. На главном направлении: СССР и Германия в 30-е гг.


Двойная дипломатия Сталина. Первый сигнал осторожной смены курса в советско-германских отношениях последовал в июне 1933 г., когда Москва заявила Берлину, что продолжавшееся десять с лишним лет военное сотрудничество двух стран с сентября будет прекращено.

В декабре 1933 г., нарком иностранных дел М. М. Литвинов огласил сформулированные ЦК ВКП(б) новые цели советской дипломатии. Суть их сводилась к следующему:

осторожные, взвешенные действия по отношению к Германии и Японии, без острой реакции на их отчетливо выраженную антисоветскую направленность внешней политики. Для Советского Союза 1933 г., надломленного страшным голодом, пассивным сопротивлением десятков миллионов потенциальных призывников-крестьян, чистками партии, перспектива оказаться втянутым в войну означала бы, как дал понять Литвинов, подлинную катастрофу. А посему государственные интересы должны были преобладать над идеологической солидарностью: «Мы, конечно, имеем свое мнение о германском режиме, мы, конечно, чувствительны к страданиям наших германских товарищей, но меньше всего можно нас, марксистов, упрекать в том, что мы позволяем чувству господствовать над нашей политикой»;

участие в создании системы коллективной безопасности через заключение серии специальных межгосударственных договоров. Они должны были гарантировать нерушимость границ и содержать обязательства по совместному отпору агрессору.

Для пропаганды идеи коллективной безопасности активно использовалась трибуна авторитетной международной организации — Лиги Наций, куда СССР вступил в 1934 г. В следующем году Советский Союз подписал договоры с Францией и Чехословакией, предусматривавшие помощь, в том числе и ограниченную военную, в случае нападения агрессора. Москва осудила фашистскую Италию, начавшую в 1935 г. захватническую войну в Абиссинии (современная Эфиопия), оказала массированную поддержку — кредитами, боевой техникой, военными советниками и добровольцами — Китаю и антифашистским силам Испании, боровшимся в 1936—1938 гг. с армией мятежного генерала Ф. Франке.

Эти факты хорошо известны. Но вплоть до последнего времени мы практически ничего не знали о второй, закулисной стороне внешней политики Москвы. В. отличие от 20-х — начала 30-х гг. эта линия проводилась не через Коминтерн (он, провозгласив себя с 1935 г. сторонником широких антифашистских фронтов с участием социал-демократии, заметно ослабил революционно-подрывную деятельность в европейских странах), а через доверенных лиц И. В. Сталина — сотрудников советских учреждений за рубежом. Она выходила за рамки официально провозглашенной «взвешенности» в отношениях с Германией и преследовала цель добиться — на случай непреодолимых трудностей по формированию коллективной безопасности — определенных политических соглашений с нацистской Германией с тем, чтобы локализовать ее агрессивные устремления в рамках капиталистической системы, отвести огонь разгоравшейся войны от границ СССР.

Еще более энергично использовали средства тайной дипломатии в отношениях с Германией западные демократии, прежде всего Англия. Цель у них была прямо противоположной — направить гитлеровскую военную машину на Восток. Вскоре этой задаче подчиняется и официальная дипломатия Англии и Франции. «Нам всем известно желание Германии двинуться на Восток,— заявил в 1936 г. английский премьер-министр С. Болдуин, — Если бы в Европе дошло до драки, то я хотел бы, чтобы это была драка между большевиками и нацистами».

Западные демократии откровенно вступили на путь умиротворения фашистской Германии, ограничиваясь лишь формальными протестами всякий раз, когда Гитлер делал очередной шаг по наращиванию военной мощи «третьего рейха» и его агрессивных устремлений (отказ от уплаты репараций по условиям Версальского договора, запрещенное им же производство самолетов, танков и другой боевой техники, расторжение Локарнских соглашений, присоединение Саарской промышленной области и демилитаризованной Рейнской зоны, аннексия в марте 1938 г. Австрии).

Венцом гибельной политики умиротворения стал мюнхенский сговор Англии, Франции, Германии и Италии, направленный на расчленение Чехословакии. В сентябре 1938 г. Германия получила Судетскую область, где располагалась половина тяжелой промышленности Чехословакии. В марте 1939 г. это государство вообще перестало существовать: Чехия целиком отошла Германии, а Словакия, сохранившая внешние атрибуты суверенности, была превращена в бесправную марионетку Берлина.

Одновременно происходило оформление блока государств-агрессоров. В октябре 1936 г. Германия и Италия заключили соглашение, известное как «ось Берлин — Рим». Месяц спустя Германия и Япония подписали «Антикоминтерновский пакт» — своеобразный военно-политический союз, якобы имеющий лишь идеологическую направленность. В 1937 г. к нему присоединилась Италия. В сентябре 1940 г. эти державы окончательно закрепили союзнические отношения в рамках «Тройственного пакта» с открыто декларируемой целью: «создание нового порядка в Европе и в великом восточно-азиатском пространстве». В орбиту его влияния был втянут еще целый ряд государств — Испания, Финляндия, Дания, Венгрия, Румыния, Хорватия и др.

Пакт о ненападении 1939 г. На рубеже 1938—1939 гг. Берлин определил направление дальнейшей экспансии. Планировалось захватить Польшу, а затем, накопив необходимые силы и укрепив тылы, выступить против Франции и Англии. В отношении же СССР нацисты взяли курс на «инсценировку нового рапалльского этапа». Такими словами охарактеризовал этот курс сам Гитлер, имея в виду свое намерение превратить СССР во временного «союзника» стремящейся к мировому господству Германии и тем самым до поры до времени нейтрализовать его, не допустить вмешательства Москвы в боевые действия на англо-французской стороне. Германские дипломаты получили указание при встрече со своими советскими коллегами неизменно заводить разговоры о стремлении к расширению торговых связей и вообще об улучшении отношений с СССР. В июле 1939 г. советскому послу в Берлине было без околичностей заявлено: «Пусть в Москве подумают, что может предложить ей Англия. В лучшем случае — участие в европейской войне и вражду с Германией, что едва ли является для России желанной целью. А что можем предложить мы? Нейтралитет и неучастие в возможном европейском конфликте и, ежели Москва того пожелает, германо-советское соглашение о взаимных интересах».

Семена «нового Рапалло» упали на подготовленную почву. Несмотря на неудачу первой попытки «навести мосты» между Москвой и Берлином (конфиденциальные разговоры на эту тему были прерваны в середине 1937 г. по инициативе германского руководства), И. В. Сталин и его окружение по-прежнему не исключали возможности сближения с Германией как альтернативы другого сближения — с западными демократиями. Между тем последнее становилось все более проблематичным.

Проходившие в Москве в июле — августе 1939 г. англо-франко-советские переговоры (сначала общеполитические, затем — военных миссий) выявили жесткие, бескомпромиссные позиции сторон, почти не скрывавших острого недоверия друг к другу. И это не было случайным. И. В. Сталин располагал сведениями об одновременных тайных переговорах Лондона и Парижа с Берлином, в том числе о намерении Англии сделать очередной шаг по умиротворению Германии: отказаться от обязательств по защите Польши, разыграв на останках этой страны новый вариант «Мюнхена» с ясно выраженной антисоветской направленностью. В свою очередь в западноевропейских столицах знали о негласных контактах германских и советских дипломатов самого высокого ранга (включая В. Молотова, возглавившего в мае 1939 г. наркомат иностранных дел). В ходе этих контактов, особенно интенсивных с июля 1939 г., представители двух стран довольно быстро нашли общий язык.

В середине августа 1939 г. И. В. Сталин сделал свой выбор. 23 августа, когда еще вяло тянулись военные переговоры с Англией и Францией, В. М. Молотов и министр иностранных дел Германии А. Риббентроп подписали в Москве пакт о ненападении и секретный дополнительный протокол к нему о разделе «сфер влияния» в Восточной Европе. Согласно последнему, Берлин признавал «сферой влияния» Советского Союза республики Прибалтики, Финляндию, восточную часть Польши и Бессарабию. Через неделю после подписания пакта Германия напала на Польшу. Англия и Франция, потерпев поражение в тайных и явных попытках сговориться с Гитлером за счет СССР, объявили о военной поддержке Варшавы. Началась вторая мировая война. СССР официально определил свое отношение к воюющим государствам как нейтральное.

Вопросы и задания

1. Дайте анализ сталинской дипломатии по отношению к фашистской Германии. Сопоставьте ее с политикой Англии и Франции. Задумайтесь над вопросом: какая сила на международной арене в результате оказалась в выигрыше? 2. Подготовьте сообщение о ходе переговоров между СССР, Англией и Францией летом 1939 г. 3. Почему руководство фашистской Германии было заинтересовано в заключении пакта о ненападении с СССР? 4. Ознакомьтесь с документами, подписанными министрами иностранных дел СССР и Германии 23 августа 1939 г. Какую роль в достижении соглашений играл секретный протокол? Почему долгие десятилетия советское руководство отрицало факт его существования?