Закорецкий Кейстут
| Вид материала | Исследование |
30 мая 1941 (пятница)
У Сталина в течение двух часов побывало трое - Молотов, посланник Финляндии в СССР Ю.К. Паасикиви и нарком внешней торговли А.И. Микоян. C финским посланником Сталин беседовал 17 мин. Есть информация (из статьи уже упоминавшегося М. Никитина), что в беседе с Паасикиви он завел речь о дружественных советско-финляндских отношениях, которые он намеревался подкрепить поставкой 20 тыс. тонн зерна. Целью было то же, что и в отношениях с Румынией - отколоть Финляндию от Германии, но эта попытка не удалась. C 16-50 до 20-10 Сталин проводит очередное военно-авиационное совещание, в котором участвуют:
П.Ф. Жигаpев - начальник Главного управления ВВС РККА;
А.М. Шахуpин - нарком авиапромышленности;
А.С. Яковлев - его заместитель;
П.В. Дементьев - еще один его заместитель;
А.Т. Тpетьяков - директор авиационного завода No 3;
М.И. Гуpевич - авиаконструктор;
Ф.Ф. Петpов - конструктор артиллерийского вооружения.
Кроме того, на совещании был Маленков, пришедший к Сталину на 5 мин. ранее (16-45). В конце совещания появился Молотов. Он и Маленков на 10 мин. задержались и ушли в 20-20.
1 - 2 июня 1941 (воскресенье - понедельник)
В кремлевском кабинете непpиемные дни. До немецкого нападения 3 недели.
3 июня 1941 (вторник)
Похоже, что череду военных, военно-авиационных и внутренних дел с военным уклоном разбавили чисто мирные проблемы: полтора часа (с 18-00 до 19-30) Сталин принимал наркома просвещения РСФСР В.П. Потемкина и историка академика Е.В. Тарле. Хотя, есть подозрение, что могли обсуждаться изменения в идеологической работе в связи с предстоящими событиями во внешней политике. В это время (в июне) спешно шла интенсивная работа по перестройке пропаганды в Кpасной Аpмии с целью объяснения военных действий против Германии ради освобождения европейских стран от ее оккупации. А в связи с этим требовалось внести изменения и в идеологическую работу со всем населением, в т.ч. в школьное обучение.
В 19-45 на 10 мин. Сталина посетил нарком внешней торговли А.И. Микоян. Затем тематика бесед стала опять плавно переключаться на военные вопросы. В 20-05 на 20 мин. зашел Маленков, следом за ним Хрущев (20-25 - 21-00) А в 20-45 появились чисто военные специалисты - Тимошенко, Жуков и Ватутин. Они беседовали со Сталиным почти три часа - до 23-30. Причем, на последние 50 мин. к ним присоединился нарком авиапромышленности Шахуpин, который задержался у Сталина на 15 мин. (до 23-45).
4 - 5 июня 1941 (среда - четверг)
Сталин в кремлевском кабинете никого не принимал. Но есть информация, что 4 июня состоялось заседание Политбюро ЦК, на котором, в частности, было принято решение о создании к 1.07.1941 в составе Красной Армии "одной стрелковой дивизии, укомплектованной личным составом польской национальности и знающим польский язык" (общим числом 10 298 человек) (пункт 183 протокола, источник - "НОВАЯ И НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ", 1993, No 2, с. 24). Автор журнала канд. ист. наук Б.В. Соколов настаивает на том, что этот факт является ярким доказательством очень близкого начала войны СССР на западном направлении (т.е. с Германией).
Есть информация, что 4 июня состоялось заседание Главного Военного совета, на котором рассматривался проект директивы о задачах партполитработы в армии ("Краткая история (войны)", Москва, 1965, с. 58). Маленкову якобы не понравилось, что "документ примитивно изложен, как будто мы завтра будем воевать". Такое мнение можно рассматривать по-разному. Возможно и такое, что примерно за месяц до планового срока начала войны прямо заявлять эти цели было еще рано. И документ был отправлен на переработку.
Дата "5 июня 1941 г." стоит на совершенно секретном документе разведывательного отдела штаба Западного Особого военного округа. Документ подписан заместителем начальника отдела подполковником Машковым и начальником 3-го отделения этого отдела майором Самойловичем. Документ называется: "СВОДКА РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО ОТДЕЛА ШТАБА ЗАПАДНОГО ОСОБОГО ВОЕННОГО ОКРУГА О СОСРЕДОТОЧЕНИИ НЕМЕЦКИХ ВОЙСК В ПРИГРАНИЧНЫХ С СССР РАЙОНАХ". (Опубликован в сборнике "СКРЫТАЯ ПРАВДА ВОЙНЫ: 1941 ГОД", Москва, 1992, с. 42 - 48). В документе есть следующие разделы:
- О войсковых частях;
- Воинские перевозки и передвижения;
- Наблюдения за советской территорией (по данным войскового наблюдения);
- Интенсивная подготовка театра [военных действий];
- Разное;
- Вывод.
Некоторые цитаты из документа:
"Агентурными и другими данными, поступившими за указанный период [25 мая 5 июня], подтверждается дислокация: в Остроленка - 903-го пехотного полка и до полка артиллерии; в Рожан - 203, 512-го и 513-го пехотных полков; в Цеханов и Млава - батальонов штурмовых отрядов; в Седлец - 537-го кавполка, в Варшаве 44-го пехотного полка....
По данным перебежчика, солдата кавалерийского эскадрона 478-й дивизии, дислоцирующейся во Влоцлавек, переброски немецких войск к нашим границам продолжаются. Из Варшавы по шоссе на Вышков, Остров, Брок ночью ежедневно движется пехота, артиллерия и танки. ...
На основании ряда проведенных агентурных и других данных подготовка театра в полосе против ЗапОВО, особенно с 25 мая, проводится более интенсивно и характеризуется следующим:
...
Передвижение гражданских лиц в погранполосе сведено к минимуму. Вся полоса в непосредственной близости от границы усилена артиллерийскими и пулеметными позициями, с законченной организацией телефонной связи между батареями, командно-наблюдательными пунктами.
За последнее время участились артиллерийские учения с боевой стрельбой.
Население погранполосы... выселено в глубинные районы.
...
Население деревень и городов получило официальные инструкции о том, что если кто-либо во время войны будет поддаваться панике, то будет расстреливаться на месте.
Все гражданские лечебные заведения... заняты под госпитали.
...
Заканчивается скрытая мобилизация чиновников на будущие должности в западных районах СССР.
...
В Варшаве, Малкиня, Остроленка находятся несколько тысяч немецких железнодорожников, присланных из Франции, Бельгии и Германии, которые после вступления немецких войск на советскую территорию предназначены на работу в различные города и железнодорожные станции.... "
6 июня 1941 (пятница)
Прием начался беседой с экономическим заместителем Сталина Вознесенским (17-35 - 18-35). А затем состоялось два очередных военных совещания.
Первое (с 18-40 до 20-35) было посвящено военной авиации. На нем присутствовали: Маленков, Жигарев, Петров, начальник Управления жилищного строительства Моссовета В.Ф. Мосолов, директор завода No 752 наркомата вооружений Е.А. Демин, а также неустановленные лица Щенкман и Востров. Последние четверо покинули совещание на 25 минут раньше (в 20-00), а Маленков, наоборот, задержался и вышел в 20-35.
В 20-50 на 5 минут к Сталину зашел нарком финансов А.Г. Зверев. А после него состоялось второе, теперь уже чисто военное совещание с Тимошенко, Жуковым и Ватутиным (20-35 - 23-00).
7 июня 1941 (суббота)
Похоже, что этот день для Сталина оказался более нервным, чем предыдущие. На это указывает то, что Берия и Маленков посетили его три раза: в 20-45 21-00, в 22-05 - 22-35 и в 22-40 - 23-25.
Все это время (с 20-45 до 23-35) у него находился Молотов и ненадолго появлялись другие лица:
зам. Берии Б.З. Кобулов (20-45 - 21-00);
1-ый зам. НКИД А.Я. Вышинский;
нарком нефтяной промышленности И.К. Седин (21-45 - 22-50);
нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов;
Тимошенко и Жуков (22-25 - 22-50).
8 июня 1941 (воскресенье)
Выходной день. До войны две недели.
Цитата из книги маршала И.Х. Баграмяна "ТАК НАЧИНАЛАСЬ ВОЙНА" (Киев, 1984, с. 65), который в то время служил начальником оперативного отдела заместителем начальника штаба Киевского Особого военного округа: [В начале июня]
"в разветотдел округа стали поступать сведения одно тревожнее другого. Наш разведчик полковник Г.И. Бондарев стал чуть ли не самым частым посетителем командующего. Мы заметили, что после каждого разговора с ним М.П. Кирпонос становился все более мрачным. Оснований для тревог хватало. Бондарев ежедневно информировал оперативный отдел о сведениях, поступавших из различных источников.
В конце первой декады июня командующий созвал Военный совет, на котором начальник разветотдела доложил все, что ему было известно... Сейчас ежедневно в приграничные с Украиной районы прибывает до двухсот эшелонов с войсками и военным имуществом.
- Мы имеем проверенные сведения, - докладывал Бондарев, - что из приграничной зоны на территории оккупированной Польши немцы выселили всех мирных жителей. При этом немецкие комендатуры предупредили местные польские власти: если начнутся боевые действия, население не должно создавать паники, иначе - расстрел на месте. Немцы заняли на территории Польши все гражданские лечебные учреждения под военные госпитали, прислали туда свой медицинский персонал...".
Командующий округом генерал Кирпонос отдал командующим армиями приказ занять небольшими подразделениями войск полевые позиции, подготовленные в передовых полосах укрепленных районов (в "предполье"). И сообщил об этом в Москву. А в соответствии с директивой из Москвы корпуса второго эшелона округа находятся в ожидании приказа о выдвижении непосредственно к границе. Но приказ пока не поступил. По поводу инициативы командующего через день поступит телеграмма от Жукова с требованием ее отменить. Аналогичную инициативу по занятию предполья выполнили в Одесском военном округе. Москва отменить ее не успела.
9 июня 1941 (понедельник)
Опять совещание с военными. Сначала (с 16-00 до 17-00) только с Тимошенко, Жуковым и Ватутиным. Через час (в 18-00) Тимошенко и Жуков вернулись к Сталину на большое совещание до 23-35, в котором, кроме них, приняли участие военные и экономические руководители:
маршал К.Е Ворошилов - Председатель Комитета Обороны при правительстве;
маршал Г.И. Кулик - начальник Главного артиллерийского управления РККА;
секретарь ЦК ВКП(б) Г.М. Маленков - представитель ЦК ВКП(б) в Главном Военном совете;
Г.Н. Сафонов - заместитель прокурора СССР;
К.А. Вознесенский - начальник Госплана СССР.
В 19-40 к ним присоединились еще двое: нарком среднего машиностроения и будущий нарком танковой промышленности В.А. Малышев и нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин, Малышев ушел раньше - в 20-40. Видимо ситуация с танками Сталина не беспокоила. В 20-40 появился начальник Главного управления ВВС РККА П.Ф. Жигарев. Ворошилов, Маленков и Жигарев покинули Сталина предпоследними (в 23-25). Последние ушли в 23-35.
10 июня 1941 (вторник)
Прием у Сталина начался поздно (в 22-15), посетителей было мало (семь) и можно добавить фразу: "все те же":
Молотов (оставался до конца дня в 0-15);
Микоян (22-15 - 23-20);
Берия и Маленков (22-30 - 0-15);
Кобулов (22-35 - 23-05);
Шахурин (23-00 - 0-15);
Каганович (23-25 - 0-15).
Другие события: Генштаб потребовал срочно разработать в западных военных округах план вывода и занятия по тревоге частями укрепленных районов (УР) боевых сооружений УР, а полевыми войсками - сооружений предполья.
11 июня 1941 (среда)
Опять приемное время началось поздно (в 21-00) и опять с военным и военно-авиационным уклоном. Сначала к Сталину пришли трое - Молотов, Микоян и заместитель Берии В.Н. Меркулов. Первые двое ушли в 21-50, Меркулов - в 22-15.
С 21-55 до 22-55 Сталин проводит часовое совещание с высшими военными в составе: Тимошенко, Жуков, Кузнецов и два высших военных комиссара: начальник Главного управления политпропаганды РККА (ГУППКА) А.И. Запорожец и корпусной комиссар, член Военного Совета Прибалтийского военного округа П.Л. Диброва. Возможно, что среди других вопросов обсуждался ход работы над переработкой проекта директивы ГУППКА "О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время" которая должна была нацеливать войска на военные действия против Германии с целью освобождения европейских стран от ее оккупации. (Проект директивы Маленков передал Сталину на утверждение 20 июня 1941 г.)
В 23-00 в сталинском кабинете появляется Маленков, а с 23-05 начинается очередное большое военно-авиационное совещание, в котором участвуют:
Жуков, Петров, авиаконструктор Микоян;
летчик-испытатель П.М. Стефановский (с 23-15);
Жигарев (с 23-20);
летчик-испытатель К.К. Коккинаки (с 23-35).
Жуков, Микоян и летчики-испытатели ушли в 0-15, остальные с 1-15 до 1-30.
12 - 13 июня 1941 (четверг - пятница)
Неприемные дни. До войны чуть больше недели.
Другие события: 12 июня 1941 Нарком обороны с разрешения правительства приказал военным советам приграничных округов начать выдвижение войск из глубокого тыла ближе к государственной границе.
Действия немцев по воспоминаниям маршала Баграмяна (с. 75):
"Генерал Д.С. Писаревский, начальник штаба 5-й армии, прилетел в Киев. ... Писаревский доложил, что немцы с каждым днем усиливают свою группировку. Особенно настораживает то, что фашисты начали убирать все инженерные заграждения, установленные на границе. Сейчас они лихорадочно накапливают снаряды и авиабомбы, причем складывают их прямо на грунт, значит, не рассчитывают на долгое хранение. Нападения можно ждать с минуты на минуту.... Свой доклад об обстановке начальник штаба армии закончил вопросом: не пора ли объявить боевую тревогу войскам прикрытия госграницы?...
В тот же день поступило донесение начальника штаба 26-й армии И.С. Варенникова. Полковник докладывал: "Немцы подготавливают исходное положение для наступления".
14 июня 1941 (суббота)
Прием идет поздно, посетителей мало - пятеро, среди них есть авиационные специалисты:
Маленков (20-45 - 22-35);
Кобулов (20-55 - 21-00);
Шахурин (20-20 - 22-35);
его заместитель Дементьев (20-20 - 22-35);
Хрущев (23-00 - 23-20).
Другие события: генерал Жуков разрешил командованию Одесского военного округа выделить армейское управление (9-ой армии) и вывести его в г. Тирасполь к 21 июня. Кроме того, Генштаб приказал вывести управления фронтами (Северо-Западного, Западного и Юго-Западного) на полевые фронтовые командные пункты к 23 июня (Юго-Западного - к 25 июня). В этот день было опубликовано знаменитое "Заявление ТАСС" о том, что ни Германия не готовит войну против СССР, ни СССР не готовит войну против Германии. Отношения между странами оцениваются как очень дружественные и миролюбивые.
О 14 июня есть воспоминание в мемуарах маршала Жукова (том 1-ый указанного издания, с. 297-298):
"13 июня С.К. Тимошенко в моем присутствии позвонил И.В. Сталину и просил разрешения дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развертывании первых эшелонов по планам прикрытия.
- Подумаем, - ответил И.В. Сталин.
На другой день мы оба были у И.В. Сталина и доложили ему о тревожных настроениях и необходимости приведения войск в полную боевую готовность.
- Вы предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы оба это или нет?...
Во время нашего разговора с И.В. Сталиным в кабинет вошел его секретарь А.Н. Поскребышев и доложил, что звонит Н.С. Хрущев из Киева. И.В. Сталин взял трубку. Из ответов мы поняли, что разговор шел о сельском хозяйстве.
- Хорошо, - улыбаясь, сказал И.В. Сталин.
Видимо, Н.С. Хрущев в радужных красках докладывал о хороших перспективах на урожай...
Ушли мы из Кремля с тяжелым чувством".
Замечание: судя по записям журнала посетителей Сталина в Кремле 14 июня Тимошенко и Жуков его не посещали, а Хрущев побывал у него лично. Что касается выдвижения войск к западной границе, то Тимошенко, по некоторым данным, отдал приказ примерно этого же смысла двумя днями ранее. Выводы пока пропускаются...
15 июня 1941 (воскресенье)
Последнее предвоенное воскресенье. У Сталина выходной день.
Из воспоминаний маршала Баграмяна (с. 75):
"15 июня мы получили приказ начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к границе. У нас уже все было подготовлено к этому: мы еще в начале мая по распоряжению Москвы провели значительную работу - заготовили директивы корпусам, провели рекогносцировку маршрутов движения и районов сосредоточения. Теперь оставалось лишь дать команду исполнителям. Мы не замедлили это сделать."
16 июня 1941 (понедельник)
Сталин принял двоих - Вознесенского (17-05 - 17-20) и Хрущева (17-40 17-55).
17 июня 1941 (вторник)
Опять прием начался поздно. Сначала появился Молотов (в 20-15) и остался до его конца в 1-50.
С 20-20 до 21-00 Сталин совещается с тремя представителями внутренних дел и безопасности: Меркуловым, Кобуловым и с заместителем наркома ГБ по кадрам М.В. Грибовым.
В 21-45 пришел Каганович (и остался до конца в 1-50).
С 22-00 до 22-30 Сталина посетил генерал Ватутин, с 22-50 до 23-10 нарком связи СССР И.Т. Пересыпкин. А с 23-10 в кабинет приходят военно-авиационные специалисты: Шахурин, Петров, Яковлев (в 24-00), Жигарев (в 0-45). Все они оставались до конца приема в 1-50.
Другие события: немецкие суда стали уходить из советских портов.
Где-то в эти дни командование Прибалтийского военного округа решило отправить семьи командиров подальше от границы и сообщило об этом в Москву.
18 июня 1941 (среда)
До немецкого нападения чуть больше трех суток. Сталин беседует с военными и военно-авиационными руководителями, проводя два совещания, причем, второе становится продолжением и развитием первого. Но сначала в кабинет приходят Молотов (20-00 - 0-30), затем Тимошенко и Жуков (20-25 - 0-30), Маленков (20-45 - 0-30), Кобулов (22-25 - 23-00). А в 23-10 появляются сразу пятеро: Жигарев, Шахурин, Яковлев, Петров и Ворошилов. Видимо в этот вечер было принято решение перенести срок занятия фронтового командного пункта штабом Киевского ОВО с 25 июня на 22 (для остальных срок остался старым - к 23 июня).
19 июня 1941 (четверг)
В Сталинском кремлевском кабинете нет приема, но в этот день произошло много событий, свидетельствующих о скором приближении войны.
По воспоминаниям маршала Баграмяна (с.81), утром 19 июня "из Москвы поступила телеграмма Г.К. Жукова о том, что Народный комиссар обороны приказал создать фронтовое управление и к 22 июня перебросить его в Тарнополь [ныне Тернополь]. Предписывалось сохранить это в "строжайшей тайне, о чем предупредить личный состав штаба округа". У нас уже все было продумано заранее..."
Штабы западных военных округов получили директиву Наркома обороны маскировать аэродромы, воинские части, склады, парки техники и рассредоточить самолеты на полевых аэродромах.
Флоты и флотилии получили приказ Наркома ВМФ перейти на оперативную готовность No 2.
Командование Ленинградского, Прибалтийского и Одесского военных округов получили распоряжение Наркома обороны в двухдневный срок отработать взаимодействие с Балтийским и Черноморским флотами.
Из воспоминаний бывшего командира советской военно-морской базы на финском полуострове Ханко С.И. Кабанова (численность гарнизона - 25 000 человек) (источник - мемуары адмирала Н.Г. Кузнецова "НА ФЛОТАХ БОЕВАЯ ТРЕВОГА", Москва, 1971, с. 64):
"Поздно вечером 19 июня через границу в Ханко прибыл советский полпред [посол] в Финляндии С.И. Зотов. Он сообщил, что надо ожидать начала войны с Германией и Финляндией... В течение 20-21 и в ночь на 22 июня все силы базы по приказу Военного совета Балтийского флота были приведены в полную боевую готовность..."
А вот этот факт очень странный с точки зрения гипотезы "неожиданного" немецкого нападения. Если принять во внимание то, что Сталин его не ожидал, то нарком обороны (догадывался он о чем-то или нет) самостоятельно попросить посла в Финляндии съездить к командиру военной базы не мог. А если знал и попросил, не сказав об этом Сталину, то почему он не отдал аналогичное распоряжение всем остальным частям и соединениям всех западных военных округов? А так как остальные части и соединения 19 июня подобного приказа не получили, получается, что посол в Финляндии выполнял какую-то особую миссию по приказу из Москвы. Ибо и он сам по личной инициативе тоже не мог поехать к командиру с предупреждением о нападении, которого в Москве не ожидали. Командир любой военной части никак не подчиняется гражданским чиновникам. Подчиняется он только приказам вышестоящих командиров. Но военная база в Ханко была на особом положении - вдалеке от своих на территории страны, которая может оказаться противником в войне. И если в Москве планировали начать войну в ближайшее время, то совершенно необходимо было предупредить об этом командира дальней военной базы. Причем, радиосвязь для этой цели использовать было опасно. Самый надежный метод - послать посыльного с устной информацией. Причем, логично, что посол предупредил не о немецком нападении, а просто о войне с Германией и Финляндией. Ибо начаться она может разными методами.
И с 19 июня связана странная история с одним очень важным указом - об объявлении мобилизации в СССР с 23 июня 1941 г.
Как официально признано, указ о мобилизации в СССР был принят 22 июня, но начало мобилизации объявлялось со следующего дня - 23 июня. Этот момент непонятен с точки зрения нормальной логики неожиданного вражеского нападения. Дело в том, что проведение мобилизации для боевых частей обычно планируется за считанные дни. Как уже говорилось выше, по воспоминаниям маршала Василевского, например, на отмобилизование войск второго эшелона приграничных округов по мобилизационному плану отводилось от нескольких часов до одних суток (по другим данным - от трех до пяти дней). Причем, по нормальной логике в случае неожиданного нападения врага мобилизация должна быть объявлена немедленно. А в июне 1941 в СССР ее отложили на целые сутки! Невероятно! И на эту странность обратили внимание некоторые авторы.