Учебное пособие Москва, 2008 удк 34 ббк 66. 0
| Вид материала | Учебное пособие |
- Учебное пособие Москва ● 2008 удк 343. 851. 5 Ббк 67. 518. 8-91, 1217.93kb.
- Учебное пособие Майкоп 2008 удк 37(075) ббк 74. 0я73, 4313.17kb.
- Учебное пособие Йошкар-Ола 2008 удк 378. 2 Ббк 74., 2437.63kb.
- Учебное пособие Уфа 2008 удк 616. 97: 616. 5(07) ббк 55., 7232.11kb.
- Учебное пособие 28365942 Москва 2008 ббк 66., 2986.28kb.
- Учебное пособие Москва 2010 удк 001(09) ббк 72., 823.15kb.
- Учебное пособие Москва, 2009 ббк-63. 3 /2/я 73 удк-930. 24 Степнова Л. В. Россия, 242.42kb.
- Учебное пособие удк 159. 9(075) Печатается ббк 88. 2я73 по решению Ученого Совета, 5335.58kb.
- Москва 2011 ббк 63. 3 (2)я 7 к 90 удк 947 (075) История России, 110.08kb.
- Планирование Москва 2008 удк 336. 22 Ббк 65. 261., 2316.91kb.
димо исследовать на основе диалектического единства.
1 См.: История государства и права зарубежных стран. Указ. соч. – С. 248.
2 См.: там же. С. 250.
3 Иванников И.А. Теория государства и права: Учебное пособие. – С. 87.
4 См.: История государства и права зарубежных стран: Учебник для вузов. Ч. 1 / Под ред. проф.
О.А. Крашенниниковой и проф. О.А. Жидкова. – С. 47.
Глава 4. Форма государства
91
Во-первых, империи обладают громадными территориями, не только повышающи-
ми военную безопасность страны и дающими простор сельскому хозяйству, но и создаю-
щими дополнительные возможности для развития транснациональных транспортных ко-
ридоров, а также благоприятствующими суверенному осуществлению мероприятий по
охране окружающей среды. Более того, рост мирового населения с увеличивающимся ан-
тропогенным воздействием человечества на природу придает особо важное значение тер-
риториальному фактору в определении силы и влияния государства, имеющего хорошие
климатические условия, чистую воду, богатые недра и т.д. для обеспечения потребностей
своих граждан1. Достаточно привести примеры Ассирийской державы, Римской империи,
Византии и т.д., которые вели постоянную борьбу за человеческие (рабов) и природные
ресурсы (плодородные земли, полноводные реки и т.д.).
Во-вторых, политико-территориальные единицы, входящие в состав империи (ав-
тономии, протектораты, сатрапии, провинции и т.д.), обладают различным правовым
статусом, определяющим степень самоуправления населения данных регионов. Так, уже
в VIII–VII вв. до н.э. Великая Ассирия была разделена на провинции – органические части
государства (города и области Сирии, Малой Азии, ряд халдейских и арамейских кня-
жеств и др.), которые управлялись ассирийскими наместниками, имевшими в своем рас-
поряжении военные гарнизоны. Как правило, главы административных частей государ-
ства назначались из числа придворных евнухов, потому что они не могли основать собст-
венных династий2. На некоторых территориях сохранялись зависимые царства,
платившие дань центральным властям. В таком положении находились города Финикии,
Иудеи, Моав, Эдом, Табал, Манна3. Ряд государств состояли в вассальной зависимости:
Лидия, Урарту, Мидия, Элам и княжества Северной Аравии. Особое положение занимал
завоеванный Египет: его разделили на 20 небольших частей, возглавляемых местными
правителями: царями, номархами и жрецами4.
Аналогичная система управления существовала в Персидской империи. В ее со-
ставе Дарий I (около 515 г. до н.э.) выделил сатрапии, управляемые гражданскими адми-
нистраторами, имевшими право чеканить серебряную монету.
Кроме того, местные цари, потеряв политическую независимость, номинально ру-
ководили финикийскими городами, Киликией, арабами, колхами и эфиопами5.
Наряду с общим языком (аромейским), в делопроизводстве допускалось использо-
вание местных наречий, например, в Персии – эламейского.
Наиболее стройную, иерархически выверенную систему политического господства
над подвластными странами организовал Древний Рим, разделенный в VI веке до н.э. на
территориальные округа – трибы (4 городских и 17 сельских). Во главе каждой из них стоял
выборный (tribunus aerarius); его главная обязанность заключалась в сборе податей и нало-
гов. В народных собраниях, которые стали созываться по трибам (трибутные комиции),
округа имели по одному голосу6.
Кроме того, в Римскую империю входили многочисленные иностранные полити-
ческие союзы, обладающие различной степенью самостоятельности.
Так, народы, непосредственно включенные в состав квиритской державы (напри-
мер, свободные жители Апенинского полуострова в I в. до н.э.), получали права римских
граждан в полном объеме и приписывались к соответствующим трибам города Рима.
1 См.: Кокошкин А. Россия – сверхдержава, великая или региональная держава? // Международ-
ная жизнь. – 2002. – №9–10. – С. 42.
2 См.: История Востока. Т. 1.: Восток в древности. – М., РАН. 1999. – С. 234.
3 См.: История древнего Востока / Под ред. В.И. Кузицина. – М., 2001. – С. 156.
4 См.: там же.
5 См.: там же. С. 282.
6 См.: Кучма В.В. Государство и право Древнего мира: Курс лекций. – Волгоград, 1998. – С. 166–167.
Общая теория государства
92
Значительное число иностранных муниципальных общин, обладая внутренней
автономией, находилось под надзором присылаемых из Рима должностных лиц (прето-
ров), обязанных привлекать местное население к военной службе в составе специальных
воинских контингентов1.
Особые политико-правовые отношения устанавливались между Римом и союзны-
ми (федеральными) общинами (civitates foederatae), которые пользовались администра-
тивной самостоятельностью, сохраняли собственное гражданство, но в вопросах внешней
политики – полностью подчинялись имперской власти2.
Государства, племена и народы, сдавшиеся на милость Риму либо оказавшие ожес-
точенное сопротивление его господству, полностью утрачивали всякую самостоятельность.
Фактически на завоеванных территориях устанавливался режим военной оккупации. Все
жители покоренных стран рассматривались как военнопленные и обращались в рабство.
Захваченные земли включались в государственный фонд (ager publicus) и подлежали раз-
делу между римскими гражданами. Аннексированные районы становились римскими
провинциями: императорскими или сенатскими. Первые управлялись легатами принцеп-
са, осуществляющими военную и гражданскую власть с помощью собственного совета и
канцелярии, а вторые – назначаемыми сенатом проконсулами и пропреторами, избирав-
шимися из сенаторов по жребию и находившимися в двойном подчинении – сената и
принцепса. Постепенно, к III в. н.э. власть императоров распространилась на все провин-
ции, вследствие чего их деление на две категории исчезло3.
В 285 году н.э. император Диоклетиан назначил себе соправителя – цезаря – и разде-
лил империю на две части: Западную (Oriens) и Восточную (Occidens). В свою очередь, каж-
дый из цезарей выбрал еще по одному соправителю. В результате возникла тетрархия, со-
стоящая из четырех частей, включающих 100 провинций. Рим был выделен в особую сотую
провинцию, но он перестал быть столицей империи. Его место на западе занял Медиолан
(Милан), а на востоке Никомедия (позже Равенна), затем Константинополь (Византий)4.
В IV веке н.э. тетрархия была упразднена, но в каждой из двух частей империи со-
хранили по две префектуры во главе с префектами, обладавшими гражданской властью.
Вооруженные силы в префектурах подчинялись военным магистратам – двум начальни-
кам пехоты и двум начальникам конницы. Префектуры делились на диоцезы (6 в запад-
ной части империи и 7 в восточной), возглавляемые викариями; диоцезы состояли из
провинций, управляемых ректорами; а провинции включали в себя округа с собственной
администрацией5.
Преемница Римской империи – Византия в IV–VII вв. н.э. полностью скопировала
позднеримскую систему управления подвластными территориями, и только в VII в. «вто-
рой Рим» перешел к новому администрированию своих земель. Так, возникли военные
округа – фемы, которые были гораздо крупнее старых провинций. Возглавлялись они
стратегами, объединявшими в своих руках всю полноту военной и гражданской властей6.
Соперник Константинополя – Арабский халифат, практически придерживался
такой же схемы государственного устройства. Ведь мусульманская империя делилась на
провинции, управляемые военными наместниками – эмирами, назначаемыми халифом и
1 См.: Кучма В.В. Государство и право Древнего мира: Курс лекций. – С. 166–167.
2 См.: там же. С. 167.
3 См.: там же. С. 177–179.
4 См.: там же. С. 182.
5 См.: История государства и права зарубежных стран. Ч. II / Под ред. Н.А. Крашенинниковой и
О.А. Жидкова. – С. 146.
6 См.: там же. С. 281.
Глава 4. Форма государства
93
ответственными перед ним. Иногда эмираты управлялись бывшими правителями: царя-
ми, вождями и т.д., которые имели собственных помощников – наибов1.
Нередко мелкие административные подразделения в халифате (города и селения)
возглавлялись руководителями местных религиозных общин – старшинами (шейхами)2.
Третий признак имперской государственности заключается в том, что все империи
образуются вокруг особого национально-территориального ядра. Ярким примером такой
структуры являются колониальные державы, где имеются метрополия, доминионы и
подвластные провинции.
Н.М. Коркунов выделял английскую и французскую колониальные системы3. От-
личие их состоит в том, что британские колонии не участвуют в общих политических вы-
борах. Но зато доминионы имеют свое особое управление; а французские колонии ли-
шены самостоятельности, хотя посылают депутатов в общий парламент4.
Кроме того, английскому монарху принадлежали коронные колонии (Crown
colonies): из 40 – их было 22 в частности: Кипр, Гибралтар, Гельголанд, Мальта, Фолк-
лендские острова, Гвиана, Золотой Берег, Лаос, Маврициус, Св. Елена, Сьера-Леоне, Аден,
Гонг-Конг, Индия, Лабуан и Фиджи, – которые напрямую управлялись английской ад-
министрацией.
В противовес им доминионы обладали народным представительством с ответст-
венной перед ним исполнительной властью (Канада, Ньюфаундленд, Капланд, Новый
Южный Уэльс, Новая Зеландия, Кинсленд, Южная Австралия, Тасмания и Виктория)5.
В-четвертых, существование империи невозможно без главенствующего народа в
государстве. Именно «многочисленная и доминирующая этническая сердцевина позво-
ляла Китаю периодически восстанавливать свою империю», – пишет З. Бжезинский, – по-
тому что «Китай – Небесная империя – рассматривался как центр Вселенной, за предела-
ми которого жили только варвары. Быть китайцем означало быть культурным, и по этой
причине остальной мир должен был относиться к Китаю с данным почтением»6. То же
самое можно сказать о Британской империи, в которой к 1914 году лишь несколько тысяч
британских военных и гражданских служащих контролировали 11 млн квадратных миль
и почти 400 млн небританцев7. Не является исключением в этом списке пример Древнего
Рима, потому что в классический период его существования (I в. до н.э. – I в. н.э.) полный
спектр политических прав предоставлялся лишь гражданам, в отличие от латинов, пи-
лигримов и вольноотпущенников8.
В-пятых, только империи принадлежит верховная государственная власть на всей
ее территории. По свидетельству средневековых путешественников П. Карпини и Г. Руб-
рука, хан Золотой орды имел высшую власть над всеми подвластными землями, включая
вассалов, которые получали владетельные права лишь из его рук, вследствие чего князья
Северо-Восточной Руси (в XIII–XIV вв.) регулярно посещали татарского владыку9. Британ-
1 См История государства и права зарубежных стран. Ч. II / Под ред. Н.А. Крашенинниковой и
О.А. Жидкова. – С. 380–381.
2 См.: там же. С. 381.
3 См.: Коркунов Н.М. Сравнительный очерк государственного права иностранных держав. Ч. I.
Государство и его элементы. – С. 57–58.
4 См.: там же.
5 См.: там же.
6 Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические импера-
тивы. С. 25–27.
7 См.: там же. С. 32.
8 См.: Гай Институции. – М., 1997. – С. 21.
9 См.: Путешествие в восточные страны Г. Карпини и Г. Рубрука. – М., 1967. – С. 45.
Общая теория государства
94
ская империя следовала тем же «курсом», распространяя прежде всего политическое вла-
дычество английского государства в лице английской администрации на покоренные и
зависимые страны1.
В-шестых, народ – создатель имперской государственности – обладает особым им-
перским правосознанием, которое характеризуется рядом специфических признаков.
1. Имперское правосознание носит четко выраженный мессианский характер, т.е.
оно всегда направлено на экспансию государственной идеологии в другие страны. «Ми-
ровые империи сознают себя призванными в известный момент всемирной истории вме-
стить весь мировой смысл»2. Так, Римская империя противопоставляла варварству – ци-
вилизацию; Испанская империя боролась с язычниками Южной и Центральной Амери-
ки, искореняла еретиков Европы, распространяя влияние католицизма; Арабский
Халифат провозглашал главной задачей своего существования – борьбу с неверными, не
признающими Аллаха и пророка его – Мухаммеда и т.д. По мнению З. Бжезинского, «вы-
сокий статус римского гражданина, в итоге предоставлявшийся и лицам неримского
происхождения, был выражением культурного превосходства, которое оправдывало чув-
ство __________«особой миссии» империи. Эта реальность не только узаконивала римское правле-
ние, но и склоняла тех, кто подчинялся Риму, к ассимиляции и включению в имперскую
структуру. Таким образом, культурное превосходство, которое воспринималось правите-
лями как нечто само собой разумеющееся и которое признавалось порабощенными, ук-
репляло имперскую власть»3. Оценивая исторический дух германского народа, А. Мел-
лер ван ден Брук полагал, что «во времена Первого рейха нам было присуще сильное
ценностное сознание. С Рейхом были связаны средневековые представления об особом
западном предназначении, возлагавшем на немецкую нацию миссию христианского и
имперского воплощения. Это был Рейх ради Рейха. Мы унаследовали от него отважное и
высокомерное самосознание»4.
2. Имперское правосознание основывается на вере в вечность существования им-
перского государства. Д. Брайс пишет, что «империя итальянского города в продолжение
четырнадцати поколений обнимала все самые богатые и населенные страны цивилизо-
ванного мира и положила столь прочные основания своей власти, что им, казалось, суж-
дено было существовать вечно»5.
3. Поэтому имперское правосознание представляет собой совокупность взглядов,
представлений, чувств, знаний и переживаний, мотивирующих веру в вечность сущест-
вования империи, ее мессианское предназначение, силу и могущество политической,
экономической, правовой и военной инфраструктуры своего отечества, что является ис-
точником протекционистских настроений граждан империи по отношению к другим го-
сударствам и народам.
Таким образом, под империей следует понимать исторически сложившуюся
сложную форму государственного единства, занимающего огромную территорию, со-
стоящую из политико-территориальных единиц (провинций, автономий, протекторатов
и т.д.), обладающих разным правовым статусом и подчиняющихся единой верховной
власти, осуществляемой в рамках и на основе имперского правосознания государственно-
образующего народа.
1 См.: Сили Дж. Р., Крэмб Дж. А. Британская империя. – М., 2004. – С. 58.
2 Болдырев Н.В. Правда большевистской России. Голос из гроба // Болдырев Н.В., Болдырев Д.В.
Смысл истории и революция. – М., 2001. – С. 74–75.
3 Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические импера-
тивы. – С. 22.
4 Меллер ван ден Брук А. Третий Рейх // Полис (Политологические исследования). – №5. – 2003. –
С. 42.
5 Брайс Д. Священная Римская Империя. – М., 1891. – С. 15.
Глава 4. Форма государства
95
История знает множество примеров монархических империй: Германская империя,
Российская империя, Византийская империя, Британская империя и т.д. Как правило, их
образование проходило не сиюминутно, а занимало значительный промежуток времени.
Так, Союзный акт 1815 года стал основой для создания нового немецкого государственного
объединения – Германского союза, представлявшего, по сути, конфедерацию, в которой
отсутствовали центральные органы исполнительной власти и управления. Союзный сейм
состоял из чиновников, назначаемых правительствами отдельных германских государств,
не имеющих самостоятельных полномочий, призванных действовать только с согласия
органов, представителями которых они являлись. В 1815 году Германский союз включал
41 государство, а в 1866 году – 35 государств, отличающихся исключительной пестротой
государственных форм. В союз входили одна империя (Австрия), пять королевств (Прус-
сия, Саксония, Бавария, Ганновер, Вюртемберг), герцогства и княжества, а также четыре
города с республиканским правлением. Как и в прежние времена, это германское объеди-
нение имело в своем составе территории, находившиеся под иностранным суверенитетом –
короля Англии (до 1837 года), короля Дании (до 1866 года), короля Голландии (до 1864 го-
да), Великого герцога Люксембургского. В то же время ряд земель Австрийской империи
(Венгрия, Словения, Далмация, Истрия и др.) и Прусского королевства (Восточная и За-
падная Пруссия, Познань) полностью __________исключались из союзной юрисдикции1.
В 1866 году Германский союз был реформирован в Северо-Германский Союз, ис-
ключавший Австрию из своего состава. Во главе его стал Президент – Прусский Король,
который обладал всей полнотой исполнительной власти в союзе и назначал ответствен-
ного перед ним союзного канцлера2.
После принятия Конституции Германской империи 1872 года ее субъектами стали
25 земель: 22 монархии (среди них 4 королевства – Пруссия, Бавария, Саксония, Вюртем-
берг, 18 герцогств и графств) и 3 «вольных города»: Любек, Бремен, Гамбург – с респуб-
ликанским устройством. Только Прусский король мог стать германским императором3.
Анализируя теоретические проблемы отечественной формы государственного
устройства, И.А. Иванников отмечает, что Российская империя имела самое сложное го-
сударственное устройство, гармонично сочетающее унитарные, автономные и протекто-
ральные начала4.
Вместе с тем исследуя, основания вхождения различных территорий в ее состав,
Н.М. Коркунов писал: «Протекторат есть основанное на договоре подчинение одного го-
сударства другому, под условием сохранения и защиты в нем государственной самостоя-
тельной власти»5.
От вассальных отношений протекторат отличается тем, что при нем только гос-
подствующее государство обязуется оказывать поддержку правительству подчиненного
государства, между тем как вассальные правительства сами обязаны поддерживать сво-
его сюзерена.
По мнению Н.М. Коркунова, Финляндия являлась инкорпорированной провин-
цией в составе Российской империи, а Хива и Бухара особой формой протектората.6 В от-
личие от них Царство Польское представляло типичную автономию в составе Русского
государства.
1 См.: История государства и права зарубежных стран. Ч. II / Под ред. Н.А. Крашенинниковой и
О.А. Жидкова – С.85.
2 См.: там же. С. 88.
3 См.: там же. С. 88.
4 См.: Иванников И.А. «В поисках идеала государственного устройства России». – Ростов-н/Д,
1995. – С. 22.
5 Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т.1 (Введение и общая часть). Изд. 8.
С.-Петербург, 1914. – С. 206.
6 См.: там же. С. 206–210.
Общая теория государства
96
С этой позицией можно согласиться лишь отчасти, т.к. правовой статус Финлян-
дии в составе России весьма спорен, ибо она пользовалась правами автономии. Это под-
тверждается содержанием ст. 2 Основных Законов Российской империи, гласящих, что
«Великое Княжество Финляндское, составляя неразделенную часть государства Россий-
ского, во внутренних своих делах управляется особыми установлениями на основании
особого законодательства»1, а также ст. 26, подтверждающей единство финского и рос-
сийского престолов2.
В целом, Российская империя обеспечивала спокойствие многим народам на ог-
ромном евразийском пространстве, гарантируя мирный труд и защиту от военных пре-
тензий соседей. Более того, по замечанию О.В. Платонова, многие окраины огромной
державы жили за счет центра и щедрости русского народа, т.к. имели доступ ко всем его
богатствам, получая бесплатную военную помощь, именно поэтому сегодня существуют
такие государства, как Грузия, Армения, Азербайджан, Молдавия, Литва, Латвия и Эсто-
ния, народам которых грозило полное истребление со стороны Османской империи, пре-
тендующей на земли Закавказья, Причерноморья и Приднестровья, либо Германии,
стремящейся колонизировать Прибалтику3.
В России не было «…эксплуатации национальных меньшинств в пользу русского
народа. Никаких следов порабощения финских племен времен освоения волжско-
окского междуречья. На Кавказе лилась русская кровь, но миллионерами и министрами
становились Лианозовы, Манташевы, Гукасовы, Лорис-Меликовы – и даже Сталины,
Ордженикидзе и Берии»4. В результате этого «центр русской государственности оказался
беднее всех своих «колоний». Но оказался крепче. Рим и Лондон богатели за счет ограб-
ления своих колоний, а в Российской империи этого не было»5. Так, в 1914 году русские
(великороссы, белорусы и малороссы) составляя около 68% от всего населения империи,
обеспечивали прирост армии до 76%. Кроме того, в конце XVIII века славянское населе-
ние российского государство с души мужского пола платило от 2 до 4 рублей налога, в то
время как инородцы – 40 копеек6.
Парадоксально, но, рассматривая исторический генезис единоличной власти
российских государей, лидер КПРФ Г.А. Зюганов повторил смысл идеи белоэмигранта
И.Л. Солоневича о том, что: «Империя – исторически и геополитически обусловленная
форма развития Российского государства»7.
Следовательно, необходимо взять на вооружение многие положительные черты
имперского государственного устройства, которые были в прошлом и могут стать «фун-
даментом» нового могущества России, такие как протекторат, автономия и унитаризм
при отказе от дробления страны на самостоятельные, зачастую враждебные русскому на-
роду национальные анклавы, становящиеся питательной средой экстремизма и терро-
ризма. Применение традиционных форм территориальной организации власти позво-
лит избежать Российской Федерации участи СССР. Ведь самая ужасная угроза для России
заключается в потере исконных земель нашего отечества (Белоруссии и Украины), то есть
физической силы. В отличие от Московских государей и Петербургских Императоров,
1 См.: Основные законы Российской империи. Политическая история России: Хрестоматия для ву-
зов / Сост. В.И. Коваленко, А.Н. Медушевский, Е.Н. Мощелий. – М., 1996. – С. 594.
2 См.: Основные законы Российской империи // Свод законов Российской империи. Т. 1 Ч. 1. Свод
основных государственных законов. – СПб., 1906. – С. 6.
3 См.: Платонов О.А. Терновый венец России. Святая Русь. Открытие русской цивилизации. –
С. 108–109.
4 Солоневич И.Л. Народная монархия.– С. 19.
5 Там же.
6 См.: Миронов Б. Кому на Руси жилось хорошо // Родина. – №7. – 2003. – С. 12–14.
7 Зюганов Г.А. Уроки жизни. Держава. – М., 1997. – С. 11; См.: Солоневич И.Л. Белая. Империя. –
М., 1997. – С. 72.
Глава 4. Форма государства
97
постсоветская политическая элита РФ не заинтересована в расширении государства, а
следовательно, в укреплении его прочности. Кроме того, «царское правительство, – отме-
чал О.И. Чистяков, – не допускало возникновения новых государственных образований
внутри империи. В основном же порядки на присоединенных территориях оставались
обычно теми же, какие существовали и до присоединения»1. Поэтому стоит согласиться с
А. Дугиным, считающим, что «отказ от имперостроительной функции означает конец
существования русского народа как исторической реальности, как цивилизованного яв-
ления. Такой отказ есть национальное самоубийство»2.
Уния
Одну из сложнейших проблем теории государственного устройства представляет
униатская форма государственного единства, присущая исключительно монархиям.
«Уния, – по мнению И.А. Иванникова, – это союз двух и более государств под вла-
стью единого главы государства, где субъектами международного права являются эти го-
сударства, а не уния»3.
Данное определение нуждается в уточнении с ссылкой на то, что такое государст-
венное единство образуется за счет совмещения корон нескольких держав в лице одного
венценосца. Такой подход господствовал в дореволюционной российской юриспруден-
ции. По этому поводу Н.М. Коркунов писал: «Уния есть соединение двух государств в си-
лу того, что монархом у них одно и то же лицо, в силу единства личности монарха»4.
Униями являлись следующие монархии: Польско-Литовская (1386–1669 гг.), Нидерланд-
ско-Люксембургская (1815–1890 гг.), а также Австро-Венгерская (1867–1918 гг.) и Датско-
Исландская (1918–1944 гг.) и т.д.
Унированные государства остаются вполне независимыми друг от друга, каждое
сохраняет свою особую, самостоятельную государственную власть. У них практически
нет совместных предметов ведения и полномочий, как у федераций. Все дело ограничи-
вается тем, что власти обоих государств имеют одного и того же главу государства – мо-
нарха, который не является правителем унии, а только государем каждой из составляю-
щих ее держав. В своем лице венценосец соединяет несколько суверенных властей, но
осуществляет каждую из них через посредство особых органов. Такое единство неизбеж-
но приводит к некоторой общности политической жизни, т.к. один и тот же монарх не
может вести с самим собой войны. Поэтому государства, составляющие унию, находятся в
мире друг с другом. Они солидарны на международной арене, у них обыкновенно осу-
ществляется союзническое ведение международных отношений и единая организация
иностранного представительства, т.е. общие дипломатические агенты, объединенное ми-
нистерство иностранных дел. К этому может иногда присоединяться совместная военная
и финансовая организация.
В теории выделяют личную (персональную) и реальную унии5.
«Личной унией называется соединение, основанное на временном единстве мо-
нарха, в силу случайного совпадения в его лице прав на престол двух различных госу-
дарств»6, – пишет Н.М. Коркунов.
1 Чистяков О.И. О политико-правовом опыте и традициях России // Вестник МГУ. Серия «Право». –
1990. – №2. – С. 13.
2 Дугин А. Основы геополитики. – М.: Арктогея, 1997. – С. 197.
3 Иванников И. А. Теория государства и права: Учебное пособие. – С. 89.
4 Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. 1 (Введение и общая часть). – С. 157.
5 См.: там же. С. 158.
6 См.: там же.
Общая теория государства
98
Такое объединение было, например, между Англией и Ганновером, так как соеди-
нение английской и ганноверской корон при четырех Георгах и при Вильгельме IV про-
изошло случайно, ибо порядок престолонаследия в Англии и в Ганновере неодинаков.
По ганноверскому законодательству престол не могла занять женщина, поэтому с восше-
ствием на английский трон королевы Виктории гановерская корона перешла к ее дяде и
Ганновер отделился от Англии. Такой же личный характер имела уния, сплотившая Гол-
ландию и Люксембург, переданный Нассаусскому дому актом Венского конгресса, в ка-
честве вознаграждения за уступку Пруссии княжеств Ассау, Диленбург, Зиген, Гадармар
и Диту; который в последующем отделился от Голландии в силу недопустимости по
Люксембургскому праву перехода короны к женщине1. Личная уния, по своей сущности,
представляет собой монархическую конфедерацию.
«Уния реальная предполагает постоянное единство монарха и следовательно оди-
наковый порядок престолонаследия»2. Например, Уния Швеции и Норвегии с 1815 по
1905 год, Австро-Венгрия (с 1867 года).
Примечательно, но Австро-Венгерская монархия имела достаточно развитые ор-
ганы единого государственного управления: три министерства (министерство двора и
иностранных дел, военное министерство и министерство финансов). Законодательное
представительство осуществляли совместные делегации депутатов двух парламентов: Ав-
стрии и Венгрии. Австро-Венгрия также имела общий австро-венгерский государствен-
ный банк3 и совместное управление Боснией и Герцеговиной4.
Кроме того, следует выделить еще один вид унии – земскую, к которой подходит
случай, описанный Н.М. Коркуновым5, когда в Германии (XVI в.) существовали два вели-
ких герцогства: Мекленбург-Шверин и Мекленбург-Стремец, соединенные одним общим
сеймом (Landstaude). Такая оригинальная особенность этих государств явилась не ре-
зультатом объединения двух ранее вполне самостоятельных держав, а, напротив, резуль-
татом разделения в 1552 году прежде единого герцогства между двумя сонаследниками.
Земские чины воспротивились полному разделению государства и настояли на сохране-
нии общего сейма.
Таким образом, суммируя вышесказанное, следует отметить что:
1) монархическая форма правления оптимально уживается со всеми видами го-
сударственного устройства (унитарным, империей, федерацией иунией);
2) монархия и республика не отрицают различные варианты автономий, прояв-
ляя гибкость в своей территориальной организации (Дания, Испания, Китай и т.д.);
3) в типологии уний, наряду с реальными и личными, целесообразно выделить
земскую, представляющую особый союз монархических государств, объединенных на
основе единого парламента, при наличии разных государей;
4) имперская форма государственного устройства в сочетании с монархической
формой правления является наиболее приемлемой для России, т.к. она способствует
не только ее укреплению и расширению, но и воссоединению русского народа (вели-
короссов, белорусов и малороссов).
1 Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. 1 (Введение и общая часть). – С. 159.
2 Там же.
3 См.: там же. С. 161–162.
4 См.: Энциклопедический словарь: В 4-х т. Т. 1 (Репринтное воспроизведение Брокгауза–Ефрона). –
М.: Терра, 1994. – С. 29.
5 См.: Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 162–163.
Глава 4. Форма государства
99