Книга подполковника запаса, кандидата исторических наук Красноярова Виктора Алексеевича, является своеобразным путеводителем, как по улицам Кронштадта, так и по историографии процесса который получил во всемирной истории название: "Кронштадтский мятеж",

Вид материала

Содержание

У грехов длинные тени.
Чтобы напугать противника
Чтобы не шокировать читателей список репрессированных, который по ряду причин не может быть исчерпывающим, приводится не в текст

Подобный материал:

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18

У грехов длинные тени.

«Весёлые песни поют комиссары,

Тачанка в степях шелестит.

Я рад, что в огне мирового пожара

Мой маленький домик горит».

Михаил Светлов

В марте 1921г. в народной массе идея мировой революции давно погасла, после неудачной польской компании это особенно стало заметно. В приказе Тухачевского №1423 говорилось: "… Решается судьба мировой революции. Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесем счастье и мир трудящемуся человечеству…"^³⁵⁸ О чем он говорил? О счастье можно было только мечтать, а в мир принесенный на штыках и сейчас верят далеко не все, достаточно вспомнить информационную войну во время операции "Принуждения Грузии к миру".

Как летом 1917г. солдаты уставшие от войны грезили о доме, так и в начале 1921г. утомленные вояки мечтали лишь о родных лугах и полях. Теперь высказывание самых ретивых политиканов пытаются приписать не только всей партии большевиков, но и всему нашему народу. На деле Красная Армия ни на шаг не зашла за пределы жизненных интересов царской России. Вспомним, что в Монголии даже деньги печатал наш Сибирский банк, Персия (Иран) была разделена с Великобританией на сферы влияния, а Царство Польское и Прибалтика вообще входили в состав империи. Лишь Великое княжество Финляндское, сохраняло широкую автономию, но не мы к ней, а она к нам имела территориальные претензии.

За все время существования Советского Союза какие-либо лозунги о революционной войне за победу социализма в мировом масштабе не более чем иллюзии, основанные на ложном представлении о том, что трудящиеся всего мира только и мечтают о том, что бы повернуть оружие против своего правительства. В действительности, как раз наоборот, активизация деятельности вооруженных сил Атланты на нашей территории (мятеж чехословацкого корпуса) и наращивание военного присутствия стимулировали деятельность антисоветских сил. Потому в трудах В.И. Ленина многократно больше места уделено защите Социалистического отечества, чем Мировой революции, не говоря уже о ее экспорте.

Лозунг "Бить врага на его территории" также в лучшем случае пропаганда, в худшем глубокое заблуждение, что бесспорно доказала катастрофа 1941г. Гонка вооружений в той или иной степени имела место с момента появления человеческого общества. После возникновения Советской России она приобрела второе дыхание, так как ее можно было легко оправдать.

Что говорить о вооружении, вспомним «Стихи о Советском паспорте» В. Маяковского. Его чиновник:

Берет -

как бомбу,

берет -

как ежа,

как бритву

обоюдоострую,

берет,

как гремучую

в 20 жал

змею

двухметроворостую.

Т.е. даже документ вызывает опасение, потому любые шаги к повышению нашей обороноспособности приводили к безудержной гонке вооружений на Западе, под лозунгом "Советской угрозы". Как показала практика Советский Союз, не смотря на концентрацию усилий на совершенствование обороноспособности и ограничение выпуска товаров народного потребления, просто оказался не в силах выдержать эту гонку. И в этом сказалось не столько преимущество рыночной экономики (которое, не смотря на лихие девяностые бесспорно) сколько далеко не одинаковые стартовые возможности.

В 1921г. о какой либо революционной войне не могло быть и речи, а вот ожидать удара можно было с любой стороны, и временно отколовшийся от страны Кронштадт был для этого самым удобным местом. С мятежом нужно было срочно покончить, но он, как считали чекисты, пустил глубокие корни, если даже рабочие выступали против "Диктатуры пролетариата". И это не удивительно.

Большевики далеки от идеала, однако они не только подобрали власть, которую разъедали внутренние противоречия, но и отстояли ее в Гражданской войне, а потому не только передавать ее кому бы то ни было, но и делиться ею не имели ни малейшего основания.

На Западе вопрос подавления Кронштадтского мятежа рассматривают весьма тенденциозно. А отечественные апологеты мятежного ревкома, во многом их превзошли. Доктор философских наук М. Капустин утверждает: "На город были брошены… армейские силы, превосходящие восставших более чем в десять раз". А Известия ревкома по его утверждению писала: "Ораниенбаум сделался операционной базой для башкирских и китайских частей".^³⁵⁹

Ему вторит Волин, который полагает, что мятеж подавляла "элита коммунистических войск" и даже отряды "китайцев и башкир".^³⁶⁰ Дэниелс используя тезис, что "Кронштадт был движением разочарованных революционеров" утверждает, что Советское правительство не могло рассчитывать на рядовых коммунистов вследствие их ненадежности, поэтому использовало главным образом чекистов, курсантов и делегатов Х съезда.^³⁶¹ Е. Поллак также считает, что мятеж подавляла "толпа чекистов, курсанты, соединения слушателей военных академий и специально организованные подразделения коммунистов".^³⁶²

Миф о китайских и прочих иноязычных войнах был пущен ушедшими в Финляндию "мятежниками".^³⁶³ Логику их мышления в данном случае понять не сложно: "Наступающая армия должна была перейти открытое пространство под ураганным огнем артиллерии, мятежников. Ни с чем не сравнимый кошмар!"^³⁶⁴ О том, что значила многонациональная война, можем судить по красному погрому при подавлении кронштадтского восстания в марте 1921, в изложении известного эсера и социолога Питирима Сорокина: «Три дня латышское, башкирское, венгерское, татарское, русское, еврейское и международное отребье, свободное от всех ограничений, обезумевшее от кровавой похоти и спиртного, убивало и насиловало».^³⁶⁵

На самом деле как вспоминал потом К. Ворошилов: "Все решила хорошая организация и быстрота".^³⁶⁶ И главную роль сыграли не "элита коммунистических войск", а регулярные части Красной Армии, в частности южная группа войск, которая решила исход боя.^³⁶⁷ Восстание было бы подавлено в любом случае, утверждал Троцкий. "Идеалисты и пацифисты всегда обвиняли революцию в “эксцессах”. Но суть такова, что эти “эксцессы” вытекают из самой природы революции, которая сама является “эксцессом” истории".^³⁶⁸

Но вот иная точка зрения: "Жестокость подавления мятежа с одной стороны, и хлесткий тон… публикаций в "Известиях", с другой, говорят о том, что никто в этой ситуации не хотел искать иной конец конфликта, решенного ценой тысяч человеческих жизней…"^³⁶⁹ Интересная выходит ситуация одна сторона подавляет мятеж, другая лишь печатает газету, откуда же погибшие с обеих сторон? Впрочем, сам мятеж, ни что иное, как авантюра, предпринятая без учета реальных условий. Уже тот факт, что большинство членов ревкома и штаба крепости просто сбежало, бросив на произвол судьбы обманутых ими солдат и матросов, говорит о том, что веры в успех у главарей заговора не было. Но иногда резолюция опаснее революции.

Как писал в последствии революционер В. Кибальчич: "Даже при том, что Кронштадт... был прав, а партия, раздутая от непрерывного притока охотников за властью, не вызывала особого доверия у своего народа. Свержение диктатуры большевиков приведет к хаосу, восстанию крестьян по всей стране, уничтожению коммунистов, возвращению эмигрантов с их бесплодной политикой и в конечном итоге – к установлению очередной диктатуры, но на этот раз антипролетарской".^³⁷⁰ И тут он совершенно прав, диктатура в межвоенный период стала реальностью в большинстве стран Европы, не говоря уже о Латинской Америке. Африка и Азия вообще в своей основе представляли колонии и полуколонии. Даже в странах "традиционной демократии" диктаторские замашки стали явью.

Говорить, что Кронштадтский мятеж стал причиной перехода к нэпу тоже явное преувеличение, этот вопрос и без того давно назрел, а вот то, что планируемые уступки мелким производителям ускорили выступление в Кронштадте вполне возможно. Ведь уже 16 февраля 1921 в Москве принято решение Политбюро ЦК РКП (б) открыть на страницах "Правды" дискуссию "О замене разверстки продналогом". Текст резолюции о НЭПе был представлен в ЦК РКП (б) 24 февраля 1921 г.

27 февраля в "Петроградской правде" сообщалось о возможной отмене продразверстки, а 1 марта уже конкретно сообщалось о снятии заградительных отрядов. Тем самым экономические причины возникновения Кронштадтского мятежа значительно ослабевали, а вожаки восстания вынуждены были действовать на опережение. Наконец 16 марта 1921, еще до начала второго штурма Кронштадта в Москве завершил работу Х съезд РКП (б), принявший резолюцию о замене продразверстки налогом и о разрешении свободной торговли.

Отчасти это стало причиной быстрого падения крепости. Впрочем, о резолюциях съезда кронштадтцам не поведал ни ревком, ни Тухачевский. Тем не менее, Красная Армия взяла Кронштадт за день. И все потому, что "единства в крепости не было".^³⁷¹ При этом в западных работах в т.ч. П. Нэвилла,^³⁷² нет даже упоминания о том, что форты "Краснофлотский" и "Передовой" не только не поддержали мятежников, но и выступили против них.^³⁷³ Столь же безрезультатными были попытки склонить к мятежу гарнизон Ораниенбаума и некоторых других войсковых частей.^³⁷⁴ Северные форты № 4 и 5 тоже сдались без боя.^³⁷⁵

К концу года политической оппозиции закрыли рот. "Кронштадтский мятеж, как любое неудавшееся восстание против авторитарного режима, достиг диаметрально противоположных целей: вместо новой эры народного самоуправления в стране прочно установилась коммунистическая диктатура".^³⁷⁶ При этом следовало бы заметить, что, как и любая диктатура, диктатура в нашей стране была связана с репрессиями. Сам факт восстания становился порой поводом расправы за сотни километров от места происшествия. 14 марта, когда матросы в Кронштадте еще лелеяли надежду, в Архангельске на заседании "тройки" особого отдела Охраны границ Северной области под председательством полпреда ВЧК З. Б. Кацнельсона были приговорены к расстрелу 34 пленных офицера.

18 марта та же "тройка" постановила расстрелять еще 61 офицера. 28 марта еще 81 офицера. 5 апреля 65 офицеров. 15 апреля еще 105 человек. Среди расстрелянных около двадцати генералов, десятки полковников. Цвет российской военной интеллигенции...^³⁷⁷

В годы перестройки пристальное внимание было уделено репрессиям, последовавшим после подавления мятежа. Справка 10 отдела УКГБ по Ленинградской обл. гласит, что за март-сентябрь приговорено к расстрелу 2103, к заключению 6459, освобождено 1464. Подтверждают эти сведения и архивные данные.^³⁷⁸ Причем в годы перестройки их никто и не скрывал, они находятся на первой же странице дела. Однако дело это переработано в 1936г. т.е. подчищено перед началом репрессий, что весьма подозрительно, особенно если учесть, что Особоуполномоченный при Президиуме ВЧК Агранов Семен Самуилович был вскоре расстрелян.

Пристальное изучение документа показывает, что в список арестованных были внесены кроме кронштадтцев жители Петрограда и Петроградской губернии, включая заложников, военнослужащие частей 7 армии и Балтийского флота, а также частей и учреждений Петроградского военного округа, в который входило несколько губерний. Иные арестованные внесены по два-три раза, в том числе лица с двойной фамилией числились как два человека.

Кроме того, "приговорено к расстрелу" еще не значит "расстреляно". Дело в том, что в абсолютном большинстве случаев отсутствуют акты о приведении приговора в исполнение. Порой приговоренные были помилованы или решение было отменено председателем ПГЧК. Разумеется, нельзя гарантировать, что в "горячке" боя, далеко не всех взяли в плен, а некоторых застрелили на месте. Однако, историк Кравцов Иван Яковлевич, специально исследовавший этот вопрос, обнаружил: без суда пленных никто не расстреливал. Удалось разыскать все приговоры выездной сессии Ревтребунала округа и Балтфлота, из которых видно, что из 2103 приговоренных к расстрелу, расстреляно менее 100 человек, остальные амнистированы двумя постановлениями ВЦИК.^³⁷⁹

Заодно заметим, что отмена вынесенных приговоров практиковалась в России и при царе-батюшке. Достаточно вспомнить таких деятелей как руководителя Кронштадтского восстания 1906г. члена Государственной думы трудовика Ф. Онипко,^³⁸⁰ анархиста батьку Н.И. Махно, красного военачальника М.В. Фрунзе побывавших в камере смертников. Помилование после вынесения смертного приговора практикуется фактически во всех странах мира. Кроме того, известны случаи наложения моратория на применение смертной казни, в том числе и в нашей стране.

Отметим также, что по поводу "вожака Кронштадтской братвы"^³⁸¹ приговор гласил: «Петриченко Степана Максимовича за участие в контрреволюционной террористической деятельности и принадлежность к финской разведке заключить в ИТЛ сроком на 10 лет».^³⁸² Т.е. не 10 лет, без права переписки (расстрел) и не 25 лет. Нет тут даже пресловутой "измены родины" и шпионажа. Известно, что участники Кронштадтского мятежа были амнистированы дважды. Очевидно, Петриченко тоже включили в их число.

Но это не значит, что именно сто осужденных погибло в 1921г. Бюрократия, в те годы еще только набирала силу, а потому ошибки в документах имелись. Следует также помнить, что в 1921-1922гг. в Советской России был голод, и нет оснований, полагать, что он не коснулся осужденных. Тем не менее, кронштадтцы добились, чтобы в лагере их содержали не как уголовников, а как политических, что в те годы имело принципиальное значение, жилось политическим намного вольготнее.

Заметим также, что число приговоренных к расстрелу соизмеримо с числом пленных. А их было вчетверо больше чем погибших мятежников. То есть можно предположить, что расстреляли всех. Но такое предположение не допускалось даже западными исследователями. Не отведено должного внимания этим трагическим событиям и в книге "Красный террор" Мельгунова, наиболее хлестко клеймящего ужасы большевизма в Гражданской войне.

Тут можно процитировать эмигранта первой волны С.П. Мельгунова: «Практикуются и массовые фиктивные разстрeлы с инсценировкой раздeванiя, рытья могил, традицiоннаго "пли", выстрелов над головой - о чем разсказывает в своей книгe С. С. Маслов.^³⁸³ Эту утонченность при подавленiи "возстанiй" надо особо подчеркнуть: ведь здесь действует власть, говорящая о великом будущем коммунизма и так часто живописующая зверства "белых"».^³⁸⁴

Жестоко? Несомненно. Но этим можно объяснить несоответствие числа вынесенных приговоров и расстрелянных. К тому же арестованных отправляли в лагеря партиями. Поэтому достаточно порой пустить слушок о массовых расстрелах, чтобы заставить оставшихся давать показания. Смертный приговор и последующее помилование были в духе того неспокойного времени. Смертная казнь предполагалась на процессе правых эсеров, Б. Савинкова, генерала Пепеляева и т.п., но не была применена. Так, что ж тогда говорить о рядовых "мятежниках".

Однако, слухи о массовых расстрелах были пущены в оборот еще в преддверье Кронштадтских событий и активно поддерживались не только во время восстания,^³⁸⁵ но и значительно позже,^³⁸⁶ обрастая все новыми и новыми "подробностями". И, наконец, в лихие девяностые приняли лавинообразный характер, все больше и больше принимая значение аксиомы.

В то же время, список репрессированных можно было бы продолжить. Так как в него не вошли лица арестованные в 1921-1922гг. Морским Особым отделом ВЧК, Особым отделом охраны эстонско-латвийской границы. Однако, осужденных к различным срокам заключения было значительно меньше. 6459 это, скорее всего, не число приговоренных к заключению, а общее число побывавших в заключении, т.е. арестованных. В документе № 667 опубликованном в сборнике "Кронштадтская трагедия 1921г." видим такие цифры:

Лиц приговоренных к заключению на срок до пяти лет 2425. Причем 470 осуждены условно.^³⁸⁷ Кстати, лица, приговоренные к расстрелу, если они не осуждены заочно, сначала были взяты под стражу, а потому суммировать их с арестованными тоже недопустимо. Кроме того, не исключено, что отчасти некоторых арестованных сначала посчитали как приговоренных к расстрелу, а затем к заключению. Часть же арестованных (побывавших в заключении) вообще оправдана.

Но есть и другое мнение. Книга М.Н. Кузнецова "За что был расстрелян Кронштадт", является по сути дела сборником документов, но автор анализ их не проводит, а негодует: "Между тем известно, что восставшим кронштадтцам гарантировалась жизнь". И тут же цитирует строки приказа "Объявляю всем добровольно сдавшимся, как морякам, так и другим сопротивляющимся, что им гарантируется жизнь, если они немедленно и добровольно сложат оружие".^³⁸⁸ Думаю, что читатели отлично знают что значит "немедленно и добровольно", и какую силу они будут иметь после тридцати часов сражения.

Наиболее спорные эпизоды книги вообще ни чем не подтверждены. Например, ужасы репрессий описываются так: "С этого момента началась вторая часть кровавой кронштадтской трагедии. Поначалу «бунтовщиков» выстроили в одну длинную, громадную шеренгу на льду гавани и каждого второго застрелили на месте. Тех же, кому пока даровали жизнь, заставили собрать на льду трупы погибших красноармейцев и сложить их в сани.

Затем их, по очереди, представили перед особыми большевистскими «тройками», которые спешно выносили приговор. Несколько вопросов, а то и без них, и... страшно представить:

В Кронштадте, Ораниенбауме и Мартышкино в течение лишь нескольких дней без суда и следствия были расстреляны три тысячи четыреста пленных. Четыреста из них — примкнувшие к восставшим коммунисты".^³⁸⁹

Откуда взял эти данные автор? И где эта грандиозная могила тысяч моряков. Непонятно. Ни каких ссылок на документы. Самих документов тем более. До этого М.Н. Кузнецов утверждал, что данными о расстреле "обладает" сотрудник Института истории Ленинградского обкома КПСС Ю.С. Кулышев.^³⁹⁰ Но такие ссылки в серьезной литературе не допустимы. Не побегут же читатели искать сотрудника. А вот журналист может и не раскрывать источник информации, без его разрешения или решения суда. Возможно, это поспешные выписки из антиромана В. Шаламова "Вишера". Но там дело происходит за сотни километров от Кронштадта, где, кстати, сам автор не был. К тому же он имел права на литературный вымысел.

И есть люди, которые ему верят. Тут нечему удивляться. Если хоть краем глаза посмотреть отрывок из многочисленных сериалов про наши правоохранительные органы, то не трудно прийти к выводам о поголовном пьянстве, коррупции, позвонковом праве и беззаконии в его рядах. Посему силовые структуры в переломные этапы истории воспринимаются общественным сознанием как исчадие ада.

Нельзя сравнивать наказание за Кронштадтский мятеж и с таким явлением, как расправа в Крыму осенью 1920г. Там основную часть воинства составляли подлинные борцы с Советской властью без малого три года с оружием в руках отстаивавшие свои идеалы. Основной костяк являлся истинным сплавом идейной борьбы и лютой ненависти к Советской России и одновременно воплощением военного искусства. К ним уже обращался прославленный генерал А.А. Брусилов. 12 сентября 1920 г. в "Правде" вышло "Воззвание к офицерам армии барона Врангеля", где им предлагалось "в последний раз" перейти на сторону Советской власти и гарантировались амнистия и безопасность. "Многие офицеры поверили и остались в Крыму. Их массами расстреливали прямо на берегу".^³⁹¹

Брусилов подписал это воззвание как председатель Особого совещания вместе с руководством РСФСР и Красной Армии. Он хотел, чтобы офицеры остались на Родине, но верил, "что большевизм пройдет, как тяжелая болезнь". Обманул ли офицеров старый генерал? Вовсе нет. Воззвание было написано через месяц после сокрушительного удара по войскам, возглавляемым М.Н. Тухачевским. Страна не могла опомниться от этого потрясения. На воззвание откликнулось около четырнадцати тысяч офицеров. Т.е. каждый пятый военспец Красной Армии был принят на службу во второй половине 1920г. причем большинство из них очень скоро были демобилизованы. А врангелевцы и не думали переходить на сторону Советской власти. Фактически они были союзниками Польши, хотя и утверждали, что воюют за "единую и неделимую".

По своему составу армия Врангеля – правопреемник армии Деникина, но по своей сути это уже совсем другая армия. Когда деникинцы шли на Москву, было еще не ясно за кого же стоит народ в своей основной массе, да и вера в победу была на высоте. Врангелевцы воевали за ту же идею, но уже должны были понять, что победы им не видать. Им пришлось столкнуться не только с красными, но и армией батьки Махно и другими самородками. Давно пора было уяснить, что они воюют с собственным народом, что дело тут вовсе не в возможности победы, а в самой идее белого движения.

Скорее всего, очень многие уже понимали иллюзорность своего движения, но ими владела инерция мышления. К тому же имелся простой человеческий страх перед товарищами по оружию, который соизмерим со стадным инстинктом. Если угодно, определенную роль играли представления о чести, верности присяге, именно в том виде, которую они привыкли понимать.

В то же время простолюдины видели в белых офицерах (военной интеллигенции) не столько ученость, сколько праздность, чревоугодие, лень, распущенность. Для них любой получивший солидное образование, никто иной, как барин, а потому готовы были всех "стричь под одну гребенку".

Не маловажное значение имела личность самого Врангеля. Несомненно, он имел вес в армии и это не плохо, хуже то, что он хотел иметь авторитет. Смерть барона Врангеля - загадка. По одной из версий, поддерживаемой дочерью (1992г.), генерал Врангель умерщвлен (отравлен палочкой Коха) его бывшим денщиком — агентом НКВД, который за 10 дней до смерти Врангеля посетил его. После этого посещения Врангель неожиданно заболел туберкулезом сильнейшей и острейшей формы, которым он никогда ранее не болел.

Нельзя исключать подобной версии, но проще предположить, что "черный барон" просто не мог смириться с поражением. Месть ведь не всегда горит ярким пламенем, иногда она выжигает изнутри.

К тому же типичный представитель российской элиты –"умная ненужность", вовсе не выдумка российской черни. Он десятилетиями вырисовывался Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем, Тургеневым, Чеховым, Толстым и другими представителями пишущей братии. Если у офицеров действительно оставалась любовь к Родине, к России такой, какая она есть, с ее пока что темным народом, они просто были обязаны использовать свой последний шанс, а не продолжать войну на уничтожение.

Эта фанатичная ненависть к черни, обернулась не только их собственным изгнанием, но и ненавистью к тем представителям российской элиты кто остался не только в Крыму, но и во всей России.

Возможно, когда Красная Армия форсировала Сиваш "многие офицеры поверили и остались в Крыму". Но кто мог поверить им? Да если бы они использовали свой шанс, пускай не все, а хотя бы половина, неужели Польша посмела бы предъявлять столь наглые территориальные, материальные, моральные и иные требования. Для Отечества это был грозный враг. Уже то, что Советская Россия фактически бросила на произвол судьбы своих пленных в Польше о многом говорит. К тому же красные вовсе не знали, что Врангель "блестяще" осуществит эвакуацию. Об этом знают современные популисты, но столь масштабной операции русский флот еще не осуществлял.

Врангелевцы все еще тешили иллюзии своей победы, а поляки надеялись на дальнейшее продолжение войны с более широкими агрессивными планами. Невольные союзники действовали по принципу: "Идти отдельно, а бить вместе". Их надежды с новой силой воспылали во время событий марта 1921г. в Кронштадте. И лишь быстрый разгром "мятежников" образумил самых неугомонных.

Кроме того, вызывает сомнение массовость репрессий в виду действительно грандиозной эвакуации. Здесь имеются довольно точные данные: на 126 врангелевских судах и кораблях было вывезено на берега Босфора 145 633 человека, не считая морских экипажей.^³⁹² И это без тех, кто покинул Крым заблаговременно. Если учесть, что в апреле 1920 Врангель реорганизовал остатки деникинских вооружённых сил в так называемую Русскую армию численностью до 40 тыс. (в октябре — до 80 тыс.) бойцов (среди которых большое количество офицеров и унтер-офицеров). То можно с большой вероятностью заявить, что основная часть армии была вывезена. А потому найти тех, кого хотели репрессировать, особенно офицеров, было сложно.

Кронштадтцы, натворили не мало бед, но картина в городе была совершенно иная, чем в Крыму. Да они не сдались "немедленно и добровольно", но ведь для большинства из них это был первый проступок, многие из них имели прежние заслуги перед Советской властью, а потому не было, и не могло быть расправы подобной крымской. Пускай их не судили по закону, но по совести. Кронштадтских рабочих, например, в большинстве своем оправдали.

Зато репрессии среди командного и партийного руководства начались сразу же после ликвидации мятежа. Были наказаны те, кто допустил его возникновение, в том числе Раскольников, Кузьмин, Батис и другие. Не забыли, конечно, и бывших офицеров. Летом 1921 года, в продолжение мартовских репрессий, в Петрограде и Кронштадте было арестовано 977 военных моряков: 783 офицера и 194 флотских чиновника.^³⁹³ Пожалуй, это была первая массовая чистка в Советских вооруженных силах.

С весны 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта. 1 февраля приступила к работе эвакуационная комиссия. До 1 апреля 1923 года она зарегистрировала 2756 человек, из них "кронмятежников" и членов их семей — 2048, не связанных своей деятельностью с крепостью — 516 человек. Следует сказать, что результаты выселения оказались несколько иными. "Мятежники" отчасти выехали сами или просто не числились в крепости (?). Среди "кронмятежников" находили рабочих высокой квалификации, классных специалистов, преподавателей и их оставляли. В то же время, не связанных своей деятельностью с крепостью найти было проще, в первую очередь безработных, спекулянтов, проституток, беспризорных и т.п.^³⁹⁴ Причем комендант крепости Седякин настаивал на том, чтобы было выселено около девяти тысяч жителей города,^³⁹⁵ но его предложение было отклонено.

Практически невозможно предугадать, число репрессированных кронштадтцев в последующие годы. Хотим мы этого или нет, не только у нас в стране, но и практически во всех странах мира не снят вопрос об адаптации лиц подвергшихся наказанию в судебном порядке. Это как клеймо в большинстве случаев остается с человеком на всю оставшуюся жизнь. Кронштадт был наказан сам по себе, вместе с его жителями уже тем, что жилищное строительство вплоть до середины шестидесятых годов развивалось слабо. В городе в принципе нет даже "хрущевок" в их классическом понимании, т.е. панельных домов. Поэтому вопрос в основном стоял не в постройке нового жилья, а в перераспределении старого. И тут для отказа в получении жилплощади годился любой повод, в том числе и участие в мятеже. Любому чиновнику легче не доказывать, а отказывать. Не важно, что причиной отказа будет подозрение, поводов аргументировать отказ всегда достаточно.

Особенно, это ярко видно, если человек, сам по себе незаурядный. Например, зажиточное крестьянство во время Гражданской войны пострадало, пожалуй, сильнее, чем бедное. Во-первых, с бедняка взять было нечего. Во-вторых, дом зажиточного крестьянина легче найти, его ведь не спрячешь. Потому доставалось им и от белых и от красных, не говоря уже о зеленых, которые, как правило, далеко от родных деревень не уходили, а потому даже добровольное снабжение отрядов не спасало от грабежа. Земляки если не обчищали своих соседей сами, то подсказывали своим соратникам как это лучше сделать.

Разгул грабежей в значительной степени можно объяснить слабостью централизованного снабжения, как в белой, так и в красной армии. У зеленых такого обеспечения, как правило, не было вовсе. Волей неволей армии переходили на самообеспечение.

Продразверстка, введенная большевиками, поставила все крестьянство на грань вымирания. Это вызывало пассивное (сокращение посевных площадей) или активное противодействие (мятежи) крестьян. Но, что интересно, белые правительства, выступающие за законность и правопорядок, волей не волей занимались тем же самым. В результате, после ухода белых крестьянин считал, что у него забрали, а после ухода красных, что у него осталось.

Но главное другое. В реквизиции помещичьей земли было заинтересовано все крестьянство даже самое богатое, т.к. тем самым уничтожалась конкуренция. Реставрация помещичьего землевладения, практикуемая белыми, являлась пугалом для крестьянства. Заметим, что под властью большевиков главным образом остались именно те губернии, где помещичье землевладение имело реальную силу. Да и понятие кулак-мироед оказалось, во многом преувеличенным. Несомненно, влияние местного богатея на общину было существенным, а иногда абсолютным. Тем не менее, община представала значительным противовесом в процессе расслоения деревни.

Именно поэтому община явилась главным тормозом столыпинской реформы. В то же время реформа показала, что между общиной и местным богатеем существует не только противостояние, но и некий симбиоз. В результате из общины в значительной степени выходили не так называемые мироеды, а в первую очередь беднота, с единственной целью продать свой надел, а также дерзкие, отчаянные мужики выходящие из общины и переселяющиеся на хутора на свой страх и риск. Кулак-мироед предпочитал оставаться в общине, где можно было свободно пользоваться общинными пастбищами и водопоем для скота, там было достаточное количество рабочей силы и меньше была опасность поджога.

Далеко не все кулаки были мироедами. Значительная их часть нажила свое состояние упорным трудом, многолетним опытом, практической жилкой, экономностью (скупостью). Да и те, кто пользовался наемным трудом, так сказать выжимал из батраков все соки, далеко не всегда был злодеем, он заставлял работать так, как привык работать сам, а разбогатеть ему помогла "родная" Советская власть. Практика показала, что, не смотря на переделы в 1917-1922гг. и разорение многих кулацких хозяйств, очень быстро началось расслоение крестьянства. А вся болезненность процесса передела, коснулась далеко не всех зажиточных крестьян.

Во-первых, площадь надельной земли главным образом зависела от состава семьи, а у зажиточных крестьян семьи, как правило, были большими.

Во-вторых, имея определенный вес, кулак, мог прибрать к рукам лучшие участки земли.

В-третьих, при "справедливом" разделе земли зажиточность, зависела уже не от земельной площади, и ее потенциального плодородия, а от культуры ее возделывания. А также от трудолюбия членов семьи, знаний, опыта, навыков. Кроме того, от количества тяглового и другого скота, наличия отхожих промыслов, в т.ч. и занятия торговлей, предпринимательских способностей, и т.д. Несомненно, что лодыри, пьяницы, слабые, больные и т.п. не смотря на дополнительный надел, не стали зажиточными.

У демобилизованных матросов не зависимо от того были они участниками Кронштадтского мятежа или нет, в силу своих физических возможностей была большая возможность "выбиться в люди" т.е. встать в ряд наиболее почитаемых жителей деревни. Таким образом, процесс раскулачивания, не мог не задеть бывших моряков.

Итак, нет возможности точно узнать, сколько участников Кронштадтского мятежа, было раскулачено или подверглось репрессиям в последующие годы.

Период нэпа расплодил кулаков не меньше чем столыпинская реформа. Кроме того, процесс раскулачивания вплотную был связан со сведением счетов между соседями. При этом не забывали, конечно, службу в белой или зеленой армии, участие в мятежах и т.п. И вот для этих обиженных тюрьмы, лагеря и ссылки, стали как академии, там ведь еще и другие профессии осваивают. И наука та прочная, на всю оставшуюся жизнь.

В годы перестройки и последующие время утверждалось, что после штурма города расследование велось по "упрощенной форме". Преступлением считалось оказание помощи раненым кронштадцам, а также пребывание в крепости и на кораблях "Петропавловск" и "Севастополь".^³⁹⁶ Если соизмерить число проживающих и проходящих службу в крепости с числом осужденных, то следует признать это утверждение преувеличением. Даже если в делах фигурируют подобные пометки, то они лишь усугубляют конкретную вину.

Презумпция невиновности, о которой так часто говорят в последние десятилетия, действительно не могла иметь место в первые два-три десятка лет после коренного перелома в истории, который коснулся не только нашу страну, но в той или иной степени все страны мира. При разбирательстве дела в обычном суде, и наличии опытных адвокатов, многие обвиняемые, несомненно, были бы оправданы. Но т.к. уголовных кодексов по сути дела не было "судьи руководствуются совестью и пролетарским правосознанием". А их ни измерить, "ни взвесить, ни привести к общему знаменателю".^³⁹⁷ Свинцовый душ смывает все буквы закона.

Предвидя такие последствия, около восьми тысяч человек, в том числе наиболее активные участники восстания, ушли по льду в Финляндию. Куда делись остальные 10 или даже 15 тысяч "мятежников" неизвестно. Однако, учитывая, что следователей интересовало пребывание арестованных в крепости и на кораблях "Петропавловск" и "Севастополь" ответ на этот вопрос лежит на поверхности. Во-первых, из примерно, двадцати восьми тысяч списочного состава гарнизона, непосредственно в Кронштадте находилось не более восемнадцати тысяч. Да и то не все приняли участие в мятеже. Только перебежчиков прибыло на берег более шестисот человек.^³⁹⁸ Кроме того, среди пропавших без вести мятежников значительная часть рассеялась по окрестным деревням. Как это не странно легче всего им было затеряться даже не в деревнях, а в Петрограде. В первые дни Кронштадтских событий сложнее было выйти из города, чем попасть незамеченным на берег. Не составляло это особого труда и в ночь с 17 на 18 марта, когда основная часть красноармейцев уже была на острове Котлин, но активных боевых действий не велось. Нужно лишь было пройти десяток другой километров в сторону, и там "мятежников" фактически ни кто не ждал. Даже в самом Петрограде беглецы успешно выходили на берег.^³⁹⁹ Потом дезертиров отлавливали по всей России. Так можно объяснить тот факт, что осужденных оказалось в несколько раз больше, чем пленных.

Кроме того, с момента основания Кронштадта в крепости имелись буера. В 1921г. они были ни только в войсках Тухачевского, но и у мятежников. На буерах они свободно могли уйти не только в Финляндию, но и в Эстонию.

В лихие девяностые годы с новой силой встал вопрос о заложниках. Причем, в большинстве случаем направление вектора, указывающее на столь варварское нарушение правил ведения войны смещалось в сторону большевиков. Это не совсем так. Во-первых, заложниками стали именно большевики и активисты Кронштадта, посаженные в тюрьмы. Во-вторых, сразу после митинга практически все население Кронштадта было взято в заложники. Законно выйти из города можно было лишь с разрешения главаря еще не легализовавшегося, но уже активно действующего ревкома. Фактически организаторы этой авантюры прикрывались ими как живым щитом.

Даже получив ультиматум Троцкого, за спиной которого стояла вся военная мощь Советской России, члены ревкома не попытались поднять вопрос об эвакуации из города женщин и детей, хотя были в этом кровно заинтересованы. Во-первых, они могли использовать скудный запас продуктов на гораздо меньшее число едоков, во-вторых, отвлекали деятельность властей, на необходимость решать неожиданно возникшую проблему, в-третьих, могли без особых усилий переправить на берег значительное число разведчиков и агитаторов. Правда, не известно стали бы они агитировать, ведь среди мятежников осужденных женщин можно было "пересчитать по пальцам". И, кроме того, эвакуация женщин и детей могла вызвать панику, и даже бунт защитников крепости.

Вопрос о применении газов, против "мятежников", тоже требует отдельного, серьезного разговора.

Как это не прискорбно, Тухачевский имел право на применение боевых газов. Дело в том, что Женевский протокол о запрещении на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств был принят, только в 1925г., а Советский Союз присоединился к нему лишь в 1928г. и то с большими оговорками. И на то были причины. Отравляющие вещества (ОВ) против нас применяли не только немцы в первую мировую, но и англичане в гражданскую войну. Производимые же в России химические снаряды на 80% числились удушающими,^⁴⁰⁰ но на самом деле имели лишь раздражающее действие (хлорпикрин с хлористым сульфурилом). Т.е. те газы, которыми в странах с "традиционной демократией", да и у нас разгоняют демонстрантов.

Но откуда появился миф об их применении? Командарм М.Н. Тухачевский показал, что не щадит ни своих, ни врагов. Сначала пришлось террором наводить порядок в своих войсках.^⁴⁰¹ Так сказать: "Железной рукой обуздывать местные, враждебные классы".^⁴⁰² А затем он приказать: "Инспектору артиллерии не позже завтрашнего дня атаковать линкоры "Петропавловск" и "Севастополь" удушливыми газами и ядовитыми снарядами".^⁴⁰³

О том, что Тухачевский отдавал приказы о применении газов, как в Кронштадте, так и на тамбовщине, нет никакого сомнения: приказы эти сохранились. Не совсем понятно, зачем?

В Кронштадте проводить газовую атаку к счастью не пришлось, выполнить такой приказ мог только сумасшедший. Практическое исполнение такой атаки против линкоров стоящих в гавани само по себе весьма сомнительно. Во-первых, непонятно, как это осуществить технически. Боевой корабль, как практически любое плавсредство, просто обязано быть герметичным, по меньшей мере, настолько, чтобы не утонуть. Но в этом случае в отсеки корабля, газы тоже будут проникать крайне слабо. Отсюда, следует, что при наличии индивидуальных средств защиты, эффективность атаки была бы минимальной. "Да и близость Финляндии не позволяла развернуться, как следует: вдруг газы достигнут и финской территории, скандала не оберешься. К тому же в крепости находились представители Международного Красного Креста, снабжавшего осажденных продовольствием".^⁴⁰⁴

С другой стороны их применение крайне опасно для атакующих. Просто взять и открыть вентили в газовых баллонах нельзя. Дело в том, что Кронштадт, город на семи ветрах. Ветры могут меняться, по несколько раз в день. А посему, газовое облако в любое время может накрыть атакующих, которые, в отличие от матросов, ничем не укрыты. Т.е. пришлось бы эвакуировать красноармейцев с занятого неимоверными усилиями плацдарма. Уже не говоря о возможности гибели большого количества горожан.

Нет возможности обстреливать корабли и с помощью артиллерии. Основные ее силы располагались на южном берегу. Стрелять приходилось на большом расстоянии, а, следовательно, вероятность попадания была невелика. Таким образом, возможность поражения своих войск многократно возрастала. Еще хуже если бы вздумали стрелять с помощью легких полевых орудий, доставленных с большим опозданием в город по льду. Их пришлось бы выкатывать непосредственно на берег и стрелять прямой наводкой с короткой дистанции, что равносильно самоубийству. А 76-мм орудия, для которых в основном и делались химические снаряды, доставить на остров не рискнули.

Так зачем же отдавать заведомо неисполнимый приказ? Единственное, разумное объяснение этому: " Чтобы напугать противника". В Кронштадте, где линия фронта проходила прямо по городским улицам, организовать утечку информации большого труда не составляло. К тому же среди красноармейцев было не мало сочувствующих. Как повлиял этот приказ на исход боя, приходится только гадать. Известно лишь, что после общего контрнаступления, положение советских войск оказалось критическим, но восставшие бежали или сдались, не использовав всех ресурсов. И слухи о возможном применении химического оружия сыграли здесь не последнюю роль. Они совершенно неизвестным путем дошли не только до защитников крепости, но и до местного населения вплоть до воспитанников детских домов.

Официальные данные о потерях в советской печати опубликованы не были. О причине этого не сложно догадаться. Если сравнивать воспоминания участников с докладами командиров потери кажутся весьма заниженными. Если же принимать во внимания интервью западным журналистам, ушедших в Финляндию "мятежников", то и силы штурмующих и их потери многократно возрастают. Уже одно упоминание о том, что они пустили на дно китайскую и башкирскую дивизию,^⁴⁰⁵ говорит само за себя. Хотя наличие этих соединений под Кронштадтом можно воспринимать лишь как кошмарный сон. Кстати отметим, не смотря, та то, что число воинов-интернационалистов прошедших через горнило Гражданской войны в России исчислялось десятками и даже сотнями тысяч, ни одной дивизии из интернационалистов создать не удалось.

Тем не менее, потери были серьезными. В действительности в одном из первых докладов говорилось, что части понесли значительные потери: именно — комсостава 130 и красноармейцев 3013 человек.^⁴⁰⁶ В последствии уточнялось, что погибло по 7 армии: красноармейцев 486, из комсостава 31, без вести пропавших 828 и 39, попавших в плен 714 и 17, контуженных 99, раненых 2370 и 108. По данным начальника Петроградского военно-санитарного управления: за время с 8 марта по 9 час. 19 марта эвакуировано: раненых 2217 чел., контуженных 67, больных 139, а всего — 2423 чел., из них тяжелораненных и контуженных 650 чел., и, остается еще не эвакуированными 80 тяжелораненных в Петергофе и около 200 в Кронштадте”.^⁴⁰⁷

Выражение: "Мы залили Кронштадт кровью", которое людская молва приписывает журналисту М. Кольцову (Фридлянд) участвовавшему в штурме крепости вполне можно понимать как "Залили Кронштадт своей кровью".

У "мятежников" по сведениям белогвардейской прессы убито 600 и более 1000 ранено, по сведениям нашей печати соответственно 1000 и 2500. П.Е. Дыбенко в своих воспоминаниях отмечал, что в плен было взято 2444 "мятежника", что соответствует архивным данным.^⁴⁰⁸ То есть, захвачено не более десятой части обороняющихся. Смущает одна любопытная деталь: число пленных "мятежников" примерно равно числу раненых. То есть, по имеющимся данным из Кронштадта ушли почти все участники мятежа, из тех, кто держался на ногах. Каковы в действительности потери красноармейцев и "мятежников" не известно.

Но даже если цифры соответствуют действительности, то вызывает тревогу не только число пленных, которых у наступающих все же больше, чем убитых, но и число пропавших без вести.

Конечно, основная часть из них утонула при обстреле артиллерией "мятежников". Но по воспоминаниям участников "меньше было пострадавших от снарядов тяжелых калибров, ударившись о ледовую поверхность, [они] взрывались и уходили под воду вместе с огромной массой льда, увлекая за собой людей, повозки и лошадей". Однако, как правило, тяжелый снаряд разрывался "не сразу, а уже подо льдом. Поэтому на месте разрыва оставалась не особенно большая круглая прорубь, а от нее по льду по всем направлениям разбегались трещины". Поэтому возможно, что часть без вести пропавших не погибла, а дезертировала или перешла на сторону "мятежников".

В последние годы модно сравнивать число осужденных после "Кронштадтского мятежа" и после восстаний времен "Николая кровавого". Сравнение явно не корректное. Здесь любезнее вспомнить Кровавое воскресение или Ленский расстрел. Дело в том, что восстания 1905 и 1906 ни по количеству участников, ни по числу убитых, не идут ни в какое сравнение с событиями марта 1921г. в Кронштадте. Да и характер организованности в последнем случае был на голову выше.

Сама история Кронштадтского мятежа не закончилась его подавлением. Кроме репрессий, после мятежа по всей стране прокатилась волна самоубийств. Стрелялись и белые и красные. Первые оттого, что потеряли свои идеалы, вторые оттого, что их не нашли. Нэп воспринимался ими не как тактическое отступление, а как капитуляция. Настроение было как у альпинистов - поднялись на вершину, а там лишь снег да ветер. На вершине лишь профессионалы чувствуют радость победы, а вот любители далеко не всегда. Холод и мрак не повод для радости.

Действительно, военная победа и экономическая разруха, оказались родными сестрами. Изъятие церковных ценностей и одновременная охрана расцветающих на фоне всеобщей нищеты предприятий нэпманов вообще не вязались между собой. "Витрины, разинув, стоят магазины, и жизнь хороша и жить хорошо" – писал Маяковский. Увы! Голод миллионов россиян соседствовал тогда с изобилием открывшихся ресторанов. Как говорят: "За что боролись, на то и напоролись".

Так или иначе, многие красноармейцы, штурмовавшие Кронштадт по возвращению домой оказались бессильными перед закрытыми воротами остановившихся заводов и фабрик. Поразительно, но факт, после Х съезда РКП (б), принявшего решение о провозглашении нэпа, волна восстаний пошла на убыль, не смотря на разразившийся голод. Таким образом, их причиной был не голод, а иные крестьянские интересы. Впрочем, не исключено, что это лишь совпадение. Ведь сами по себе факты, даже если они не однократно повторяются, еще не говорят, что обнаружена некая закономерность.

Цепь совпадений и закономерность вещи разного порядка. К тому же цепь совпадений может быть искусно составлена, для того, чтобы пустить следователей (исследователей или просто читателей) по ложному следу. Например, есть не мало фактов причастности к Кронштадтским событиям Б. Савинкова.^⁴⁰⁹ С другой стороны приходится учитывать, что это создавало ему рекламу.

Как уже говорилось после событий марта 1921г. были наказаны многие партийные деятели страны Советов. Но что самое интересное, Зиновьев (Апфельбаум) Григорий Евсеевич (1883 — 1936), председатель Комитета революционной обороны Петрограда, председатель СНК Петроградской трудовой коммуны, член реввоенсовета 7-й армии, инициатор массовых расстрелов офицеров в городе, в тот момент как раз не пострадал, а авторитет его наоборот вырос. Он был избран членом ЦК РКП (б). Очевидно, в связи с этим в Финляндии появились сведения, что когда положение правительства стало шатким "было получено от Зиновьева, предписание организовать Кронштадтский мятеж, дабы, подавив его можно было упрочить положение С. правительства. Восстание было спланировано до подробностей и о планах сообщили Петриченко, который являлся тайным агентом" ЧК.^⁴¹⁰ Тогда эти донесения не были востребованы. Основные репрессии, среди командного состава произошли в 1937-1939 гг.

Мятеж сродни снежной лавины, которая, как правило, возникает внезапно и редко обходится без разрушений. Причины вызывающие снежные лавины давно известны: она возникает тогда, когда вес снежного покрова становится больше чем сила сцепления снега с поверхностью горы. Знакомы местным жителям и лавиноопасные склоны. Но вот поводов для возникновения лавин может быть множество. Порой достаточно лишь крикнуть, и десятки тонн снега устремятся в долину сметая все на своем пути. Но если нельзя движение избежать его нужно возглавить. Единственная возможность справиться с лавиной, спровоцировать ее. Чтобы направить лавину в безопасном направлении горные склоны обстреливают из орудий. Метод, несомненно, проверенный, но не всегда надежный. Ошибка в расчетах может вызвать катастрофические последствия.

Теоретически "Кронштадтский мятеж" можно подвести под неудачную попытку отдельных партийных лидеров спровоцировать преждевременное выступление оппозиции. О несвоевременности выступления писалось неоднократно, хотя вопрос этот весьма спорный. Неудача же заключалась в масштабах выступления. Число участников восстания значительно превзошло численность взбунтовавшихся в 1905 и 1906гг., что вряд ли кто предполагал.

В целом, представить "Кронштадтский мятеж" как результат внутрипартийной борьбы гипотетически, несомненно, тоже можно, но найденных документов подтверждающих эту версию не достаточно. Можно предположить, что это был лишь один из нескольких факторов.

Тем не менее, сложившейся ситуацией воспользовался не только Г. Зиновьев. Например, не упустил момент И.В. Сталин.

Попытался использовать мятеж в своих целях и Троцкий. Неподготовленный первый штурм Кронштадта можно воспринимать, как стремление прибыть на съезд победителем. Но позже, тень подозрения пала и на него долее основательно. В работе О. Леонидова говорилось: "В 1920г. Иуда-Троцкий сознательно засорил Кронштадтский гарнизон своими "кадрами" – бандитами, дезертирами, отъявленными белогвардейцами, кулацкими элементами".^⁴¹¹ Между тем, его утверждения были не на пустом месте. "Определенная злонамеренная система высших штабов в вопросе комплектования береговых войск и флота в районе Кронштадта ненадежным составом" была подмечена еще в 1921г.^⁴¹² Если учесть, что книга вышла в 1938г. в серии "Библиотека красноармейца", то не удивляйтесь, что отношение к М.Н. Тухачевскому там аналогичное.

После репрессий 1937 г. историк К.И. Жаковщиков также писал: "… Командующий 7-й А Тухачевский намеренно в предательских целях, так "организовал" это первое наступление Красной Армии на Кронштадт, что оно было заранее обречено на провал". Как следовало ожидать, досталось ему не одному, а вместе с Троцким и Зиновьевым, которые, кстати, между собой не ладили.^⁴¹³

Заодно заметим, что значительную часть "мятежников" случайно или нарочно из Кронштадта выпустили. В ночь с 17 на 18 марта бои стихли. Не было предпринято, ни активных боевых действий в самом городе не попыток отрезать пути отхода. Возможно, для этого просто не было сил: штурмующие части не только понесли большие потери, но были утомлены физически, а резервов у командарма М.Н. Тухачевского отродясь не водилось. Хотя не исключено, что "мятежникам" дали уйти для того, чтобы уменьшить свои потери, но не исключены и другие причины, которые остались не выясненными. Так или иначе, сразу после штурма за бегство руководителей Кронштадтской авантюры никого не наказали. Дело обошлось невинными шуточками.^⁴¹⁴ Возмездие пришло намного позже.

Репрессиям подверглись не только группа Тухачевского, но и другие участники штурма. Заметим, что лица причастные к Кронштадтским событиям марта 1921г., те, кто возглавлял штурм крепости, пострадали даже больше чем члены Военного совета. И это не удивительно, это были наиболее решительные товарищи, способные на дерзкие поступки в сложных ситуациях. По логике вещей отбирать делегатов для штурма Кронштадта в первую очередь должны были среди военных специалистов. И такие в списках прибывших делегатов были (Федько, Фабрициус и т.д.), но почему тогда основная часть делегатов пошла в части и подразделения рядовыми бойцами? На такую несуразность обратил внимание еще историк Рабинович С.Е. в 1931г. По его мнению, из тех, кто поехал, "военные вовсе не составляли большинство делегатов, их было 2/5, а 3/5 гражданские".^⁴¹⁵ Среди делегатов съезда было много членов “рабочей оппозиции”.^⁴¹⁶

В стихотворении «Баллада о гвоздях» (1922) советского поэта Николая Семеновича Тихонова (1896—1979), где повествуется о человеческой стойкости, говорится:

Гвозди бы делать из этих людей,

Крепче б не было в мире гвоздей.

Видимо, этот образ вызван ассоциацией с выражениями «железный характер», «железная воля» и т. п. А такие понятия являются достоинством не только военных, но и вообще людей сильных духом. Таким образом, в 1937г. тоже истребляли главным образом не военных. Да и уничтожать военных специалистов в 1937 – 1939 гг. было явно не рационально. Скорее предположить, что отбор был по идеологическим убеждениям.

Такие делегаты не только были нужны в передовых цепях штурмующих крепость, но и могли мешаться на съезде, не давать возможности принять нужные резолюции.

Тем не менее, среди военачальников, штурмовавших Кронштадт в 1921г. и имевших должность от командира бригады и выше после массовых репрессий конца 30-х годов в живых остался только К. Ворошилов, правда, в 1921г. он был не командиром, а комиссаром.^⁴¹⁷ Выжил и раненый при штурме Кронштадта будущий генерал-полковник Рейтер Макс Андреевич [12(24).4.1886, г. Виндава, ныне г. Вентспилс Латвийской ССР, — 6.4.1950, Москва]. Но заметим, что в 1950г. репрессии еще не закончились, а 64 года возраст не преклонный. Из командиров полков, с полной уверенностью, можно сказать, что в живых остался будущий генерал армии И.В. Тюленев. Это пожалуй можно объяснить тем, что воевал доблестный кавалерист в Первой Конной армии вместе с Ворошиловым и Буденным, которые в той мясорубке также отделались лишь легким испугом. Остальные отцы-командиры, штурмовавшие Кронштадт либо были репрессированы, либо канули в неизвестность. То же самое касается чекистов. Кстати, реабилитировать их не спешат.

Чтобы не шокировать читателей список репрессированных, который по ряду причин не может быть исчерпывающим, приводится не в тексте, а в приложении.

Когда читаешь списки репрессированных, невольно возникает крамольный вопрос: "Не Сталин ли организовал этот мятеж?" Прямых доказательств, конечно, нет. Но, если рассматривать вопрос с точки зрения "кому это выгодно" то становится ясно, что именно он больше всего получил в результате подавления мятежа. Если он даже не причастен к его возникновению, то, по меньшей мере, с успехом им воспользовался.

Х съезд принял не только программу НЭП. Это был лишь побочный продукт, тактическое отступление. Главное то, что в результате решений съезда Сталин становился самой влиятельной фигурой в стране, правда не сразу, но РКП (б) окончательно закрепляла за собой бразды правления державой. Сталин же стоял во главе этой партии. Мало того, теперь в партии воспрещалась оппозиционная деятельность, а под эту марку можно было подвести любое инакомыслие. Исключив из партии любого чиновника, его фактически лишали власти, а иногда и жизни. Трудно сказать Сталин отступает или берет разбег. Но при крушении корабля всегда хоть что-то остается. Возникает вопрос: "А вдруг кто-то из тех, кого посылали этот мятеж ликвидировать, знает что-то лишнее или догадывается?!" Потому, даже лично преданный Сталину К. Е. Ворошилов был смещен со своего поста. Впрочем, виновность Сталина во всех смертных грехах стала уже стереотипом.

Все могло быть с точностью наоборот. Очевидно, факт истребления партийных и государственных деятелей, связанных со штурмом Кронштадта был замечен и на Западе. В эмигрантской печати появился всплеск увлечения Кронштадтской тематикой. Троцкий был даже вынужден дважды оправдываться в журнале "Бюллетень оппозиции".^⁴¹⁸ Троцкому, при благоприятном стечении обстоятельств, мятеж был, конечно, выгоден. Недаром же он так торопил Тухачевского начать первый штурм. Окажись атака удачной и Троцкий прибывает на съезд победителем. Как уже отмечалось, выиграл от последствий мятежа и Г.Е. Зиновьев.

Что касается реабилитации. Она вины с большинства участников событий не снимает, а предписывает лишь "признать незаконными, противоречащими основным гражданским правам человека репрессии, проводившиеся в отношении матросов, солдат и рабочих Кронштадта на основании обвинений в вооруженном мятеже".

Не были реабилитированы не только офицеры, истинных белогвардейцев, среди которых было не много. В предвоенный период в городе-крепости четверть его обитателей и почти половина гражданских лиц составляли мещане. Дворян числилось 11,5 %. Кроме того, 3,3 % составляли купцы и почетные граждане, а вместе с целой армией работников торговли и сферы обслуживания это не меньше чем число промышленных рабочих.^⁴¹⁹ Указ не затрагивал интересы интеллигенции, служащих, лиц свободных профессий. Духовенство составляло лишь 0,5 %, но оно было почти сплошь репрессировано. В перечень не были включены казаки, цеховые, иноверцы и пр., а главное, не смотря на то, что сельским хозяйством на острове занимались лишь немногие, значительная часть его обитателей по-прежнему числились крестьянами.^⁴²⁰

Кстати, квалифицированные рабочие, а их в Кронштадте было большинство, числились мастеровыми. Почему все они теперь должны отвечать за нерадивость популистов?

Да что там греха таить: в 1900-1905гг. в Кронштадтских домах терпимости "трудилось" 1122 проститутки, помогали им 232 одиночки с билетами, кроме того, задержано в подозрении в тайной проституции 436 женщин.^⁴²¹ Уже в 1917г. публичные дома закрылись, но "ночные бабочки", не вымерли. И, наконец, в чем вина заключенных Кронштадтских тюрем? Они мятеж не поднимали. Или для них хватит того, что большевики уже дважды амнистировали рядовых участников событий. Между тем, кронштадтские тюрьмы не пустовали ни до 1 марта 1917г. ни после. Причем не известно когда заключенных было больше, в октябре 1905г. или в марте 1921г.

Само по себе понятие амнистия не равнозначно понятию реабилитация, т.к. первая имела дело с живыми людьми, а вторая с памятью народной и переломом мировоззрения миллионов граждан. Да и сама по себе реабилитация акция лишь морального аспекта. Во-первых, людей не вернешь, во-вторых, тройки и трибуналы действовали по одним законам (законам военного времени), а реабилитация оперирует совершенно иными понятиями. Заметим, что 1994г. характеризовался разгулом преступности, по масштабам соизмеримых с послевоенным периодом. В-третьих, в судилищах 1921г. не было адвокатов, т.е. защищать "мятежников" было не кому, в 1994г. к голосу обвинителей уже никто не прислушивался. Да и сама реабилитация фактически это не пересмотр дела в суде, а лишь указ президента. Правда, амнистия и помилование это акт признания вины. А самая главная вина Кронштадтских моряков в том, что они оказались слишком доверчивы.

Между тем, сменилось 3-4 поколения людей, которым уже практически нет дела до того, что вооруженное восстание, даже если оно совершалось в самых гуманных целях повлекло за собой гибель тысяч людей. Ведь это не просто проезд на красный свет среди ночи, который может пройти и без последствий. Легко ли найти в истории случай, когда после подавления такого мятежа виновных взяли и отпустили?

Blog

Содержание

У грехов длинные тени.