Школьников, гуляющих рядом с памятником Маршалу Советского Союза Г. К
| Вид материала | Документы |
- Маршалу Советского Союза Жукову. Командовать Парадом Победы Маршалу Советского Союза, 36.96kb.
- Соревнований по огневой подготовке среди впк г. Курска и Курской области, посвященных, 28.25kb.
- Положение, 230.09kb.
- Мероприятия Губернатора Московской области Областное совещание по итогам работы Правительства, 1406.06kb.
- Средняя общеобразовательная школа с. Орлов-Гай, 182.64kb.
- Советского Союза Васильева В. В. с. Большая Шатьма, 2006 Оглавление. Введение Основная, 122.48kb.
- Президиума Верховного Совета ссср, повторно получая высшую награду Советского Государства, 296.17kb.
- А музы не молчали… (Литературно-музыкальная композиция, посвященная Великой Победе), 84.58kb.
- Н. С. Хрущев о международном положении и внешней политике советского союза доклад, 467.08kb.
- Маршала Советского Союза Г. К. Жукова публичный доклад, 483.09kb.
Кого посылала Ставка в качестве своих основных представителей в
действующую армию?
Прежде всего, членов Ставки, в том числе К. Е. Ворошилова, Г. К.
Жукова, С. К. Тимошенко. Постоянным представителем Ставки в войсках являлся
начальник Генерального штаба А. М. Василевский.
Кроме основных представителей Ставки, в войска направлялись генералы Н.
Н. Воронов, А. И. Антонов, С. М. Штеменко, Л. З. Мехлис и другие.
Помимо полномочных представителей, которые непосредственно на местах
проводили в жизнь решения Ставки по той или иной операции, направлялись и
специальные уполномоченные. Они выезжали в войска с целью помочь
командованию войск и основным представителям Ставки в организации
использования различных видов вооруженных сил и родов войск.
Лично мне за годы войны пришлось выезжать в действующую армию в
качестве представителя Ставки не менее 15 раз.
Так же много бывал на фронтах и Александр Михайлович Василевский. Нам
не раз приходилось вместе выезжать в район боевых действий и участвовать в
разработке и проведении таких крупных операций, как Сталинградская, битва на
Курской дуге, наступление на Правобережной Украине и освобождение
Белоруссии. Все, кому приходилось работать с Александром Михайловичем,
отмечают его глубокие знания, четкость и ясность мышления. А. М. Василевский
не терпел недоработок и догадок на "авось", а всегда требовал от лиц,
готовивших операцию, твердых, точных данных и обоснованных прогнозов. С
большим удовлетворением я всегда вспоминаю нашу дружную работу по
организации и проведению операций.
Представители Ставки не командовали фронтами. Эта функция оставалась в
руках командующих. Но наделенные большими полномочиями, они могли влиять на
ход сражений, в районе которых находились, вовремя исправить ошибки
фронтового или армейского командования, конкретно помочь им в получении
материально-технических средств из центра. Я не помню случая невыполнения
рекомендаций представителя Ставки.
Конечно, следует сказать, что далеко не все они в полной мере обладали
одинаковыми возможностями. У многих представителей Ставки не было той
власти, которая была, например, у нас с А. М. Василевским: они не имели
непосредственного общения с Верховным Главнокомандующим, не располагали
необходимым штабным аппаратом и средствами связи и т. д. Это вынуждало их
использовать работников и средства связи фронта или армии, которые и без
того были перегружены.
От представителей Ставки Верховный требовал ежедневных докладов или
донесений о ходе подготовки и проведении операций. Особо важные оценки
обстановки и предложения по новым операциям, по указанию И.В. Сталина,
писались от руки в одном [323] экземпляре и доставлялись ему через А. Н.
Поскребышева. Если по каким-либо причинам в течение суток не поступало
докладов от представителей Ставки, Верховный сам звонил им по ВЧ и
спрашивал: "Вам что, сегодня не о чем доложить?"
Припоминаю в этой связи один случай. Как-то в конце сентября 1942 года
Верховный вызвал в Ставку из района Сталинграда меня и Г. М. Маленкова.
После того, как я доложил обстановку, И. В. Сталин строго спросил Г. М.
Маленкова:
- А почему вы, товарищ Маленков, в течение трех недель не информировали
нас о делах в районе Сталинграда?
- Товарищ Сталин, я ежедневно подписывал донесения, которые посылал вам
Жуков, - ответил Г.М. Маленков.
- Мы посылали вас не в качестве комиссара к Жукову, а как члена ГКО, и
вы должны были нас информировать, - строго сказал И. В. Сталин.
Институт представителей Ставки просуществовал почти до конца войны.
Потребность в нем отпала лишь при проведении заключительной кампании. Уже
одно это убедительно свидетельствует о том, что наличие подобного звена
управления в системе стратегического руководства было крайне необходимо и
безусловно полезно.
Надобности в представителях Ставки не стало лишь тогда, когда больше
чем в два раза сократился стратегический фронт борьбы и уменьшилось
количество фронтовых объединений. К этому времени командующие фронтами
выросли в крупных полководцев, а штабы приобрели опыт в организации и
руководстве крупными операциями.
Поэтому операции завершающей кампании 1945 года уже готовились и
проводились без участия представителей Ставки. Руководство действиями
фронтов в этих операциях - Восточно-Прусской, Висло-Одерской и в некоторых
других - осуществлялось непосредственно Ставкой прямо из Москвы. Так было и
в заключительном сражении войны - Берлинской операции, когда управление
фронтами взял на себя лично Верховный Главнокомандующий. Только маршал С. К.
Тимошенко оставался при 2-м и 4-м Украинских фронтах до конца войны.
Ставка Верховного Главнокомандования была коллективным органом
руководства боевыми действиями вооруженных сил. В основе ее работы лежало
разумное сочетание коллегиальности с единоначалием. Во всех случаях право
принятия окончательного решения оставалось за Верховным Главнокомандующим.
Замыслы и планы стратегических операций и кампаний разрабатывались в
рабочем аппарате Ставки - в Генеральном штабе с участием некоторых членов
Ставки. Этому предшествовала большая работа в Политбюро и Государственном
Комитете Обороны. Обсуждалась международная обстановка на данный отрезок
времени, изучались потенциальные политические и военные возможности воюющих
государств. Только после исследования и обсуждения [324] всех общих вопросов
делались прогнозы политического и военного характера. В результате всей этой
сложной работы определялась политическая и военная стратегия, которой
руководствовалась Ставка Верховного Главнокомандования.
У Ставки никакого другого аппарата управления кроме Генерального штаба
не было. В апартаментах Верховного была лишь одна комната, оборудованная
аппаратурой для телеграфных переговоров И. В. Сталина с главкомами,
командующими фронтами и флотами. Отсюда велись переговоры с Военными
советами, отсюда иногда давались прямые указания. Обычно все приказы и
распоряжения передавались через Генеральный штаб.
При разработке очередной операции И. В. Сталин обычно вызывал
начальника Генерального штаба и его заместителя и кропотливо вместе с ними
рассматривал оперативно-стратегическую обстановку на всем
советско-германском фронте: состояние войск фронтов, данные всех видов
разведки и ход подготовки резервов всех родов войск.
Потом в Ставку вызывались начальник тыла Красной Армии, командующие
различными родами войск и начальники главных управлений Наркомата обороны,
которым предстояло практически обеспечивать данную операцию.
Затем Верховный Главнокомандующий, заместитель Верховного и начальник
Генштаба обсуждали оперативно-стратегические возможности наших войск.
Начальник Генерального штаба и заместитель Верховного получали задачу -
продумать и рассчитать наши возможности для той или тех операций, которые
намечались к проведению. Обычно для этой работы Верховный отводил нам 4-5
дней. По истечении срока принималось предварительное решение. После этого
Верховный давал задание начальнику Генштаба запросить мнение Военных советов
фронтов о предстоящей операции.
Пока работали командование и штаб фронта, в Генштабе шла большая
творческая работа по планированию операции и взаимодействию фронтов.
Намечались задачи органам разведки, авиации дальнего действия, партизанским
силам, находившимся в тылу вражеских войск, органам военных сообщений по
переброске пополнений и резервов Верховного Главнокомандования, материальных
запасов.
Наконец, назначался день, когда командующие фронтами должны были
прибыть в Ставку для доклада плана операции фронта. Обычно Верховный слушал
их в присутствии начальника Генштаба, заместителя Верховного и некоторых
членов ГКО.
После тщательного рассмотрения докладов И. В. Сталин утверждал планы и
сроки операции с указанием, на что именно следует обратить особое внимание.
Определялось, кто персонально направлялся представителем Ставки для
координации действий фронтов и кому осуществлять контроль за
материально-техническим обеспечением войск, своевременной перегруппировкой
войск и резервов Верховного Главнокомандования. [325]
Конечно, всеми этими вопросами, которые приходилось решать Ставке при
подготовке операций или военных кампаний, деятельность ее далеко не
ограничивалась. Ее объем и степень сложности во многом зависели от того,
где, когда и против какого противника и какими силами и средствами
проводились операции.
Решения Ставки доводились до исполнителей в виде директив, подписанных
Верховным Главнокомандующим и начальником Генерального штаба. Иногда
директивы давались за подписью И. В. Сталина и его заместителя. С 1943 года
директивы Ставки вместе с И. В. Сталиным подписывал А. И. Антонов, поскольку
заместитель Верховного и начальник Генерального штаба часто находились в
войсках. При разработке менее крупных операций командующие фронтами обычно
не вызывались в Ставку, а по ее требованию письменно представляли свои
соображения по проведению операции.
Общие планы материально-технического обеспечения, как правило,
предварительно разрабатывались в Генеральном штабе с участием начальника
тыла Красной Армии А. В. Хрулева, начальника Главного артиллерийского
управления Н. Д. Яковлева и других начальников главных и центральных
управлений Наркомата обороны, после чего докладывались Ставке или
Государственному Комитету Обороны. Те фронты, которым предстояло проводить
операцию, одновременно с оперативной директивой получали указания и по
вопросам материально-технического снабжения.
Мы уже говорили, что Ставка и Генштаб всю войну находились в Москве.
Когда немецкие войска близко подошли к столице, Генеральный штаб был
разделен на две части. Одна часть во главе с первым заместителем начальника
Генерального штаба А. М. Василевским оставалась в Москве при Ставке
Верховного Главнокомандования, другая во главе с Б. М. Шапошниковым временно
переехала в район, где был подготовлен запасной командный пункт. Однако и
она вскоре вернулась в Москву.
И. В. Сталин в годы войны выполнял пять обязанностей. Кроме Верховного
Главнокомандующего, он оставался на посту Генерального секретаря ЦК ВКП(б),
был Председателем Совета Народных Комиссаров СССР и Председателем
Государственного Комитета Обороны, являлся народным комиссаром обороны.
Работал он напряженно, по 15-16 часов в сутки. И. В. Сталин высоко ценил
работу Генерального штаба и полностью доверял ему. Как правило, он не
принимал важных решений без того, чтобы предварительно не выслушать анализа
обстановки, сделанного Генштабом, и не рассмотреть его предложения.
Обычно анализ начинался с данных о противнике. Как показал опыт войны,
способность командования умело вести разведку противника, быстро
обрабатывать полученные данные и делать правильные выводы имеет
первостепенное значение. Надо сказать, что Ставка в процессе всей войны, за
исключением некоторых [326] моментов в первый ее период, правильно
руководила всеми видами разведки, которая своевременно и качественно
выполняла поставленные перед ней задачи, и научилась хорошо анализировать
обстановку.
Ставка была хорошо осведомлена о положении на фронтах и своевременно
реагировала на изменения обстановки. Через Генштаб она внимательно следила
за ходом операций, вносила необходимые коррективы в действия войск, уточняла
их или ставила новые задачи, вытекающие из сложившейся обстановки. В случае
необходимости производила перегруппировку сил и средств для достижения цели
операций и поставленных войскам задач, а в особых случаях прекращала
операцию.
Генеральный штаб, на который Верховное Главнокомандование опиралось во
всей своей деятельности и который всю войну работал достаточно умело, как я
уже говорил, И. В. Сталиным в начале войны недооценивался.
Так, например, на второй день войны, когда на многих фронтах создалась
исключительно тяжелая обстановка в управлении войсками, начальник
Генерального штаба был послан на Юго-Западный фронт помогать командованию
организовать борьбу с прорвавшимися немецкими войсками в районе Броды,
Владимир-Волынского, Дубно. Первый заместитель начальника Генштаба
генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин на 9-й день войны, когда вопросы управления
войсками приобрели исключительное значение, был взят из Генштаба и без
особой надобности назначен начальником штаба Северо-Западного фронта. Это
была большая утрата для Генштаба, так как Н. Ф. Ватутин хорошо знал войска,
был исключительно четкий, оперативно грамотный и трудолюбивый генерал.
Нередки были случаи, когда И. В. Сталин, не ставя в известность
Генеральный штаб, давал командующим свои указания, в результате чего
происходили серьезные организационные неувязки.
Верховным Главнокомандующим был установлен твердый порядок, по которому
Генштаб два раза в сутки докладывал ему карту положения на фронтах со всеми
изменениями за истекшее время. К карте прилагалась краткая поясняющая
записка начальника Генерального штаба.
Важным звеном в системе органов Генштаба был особый корпус офицеров
Генерального штаба. Наряду с ответственными работниками оперативного
управления, так называемыми офицерами-направленцами, они выполняли огромную
работу непосредственно в войсках, в том числе в районах боевых действий.
Численность корпуса офицеров Генерального штаба позволяла обеспечить
постоянными представителями Генштаба все штабы фронтов, армий, корпусов и
дивизий.
Самоотверженный и полезный труд этих офицеров Генерального штаба еще не
получил в нашей военно-исторической литературе должного описания. Это были
боевые, знающие свое дело офицеры. Многие из них отдали жизнь во имя Победы.
Скромные [327] труженики войны, они заслужили нашу величайшую благодарность
и добрую память.
Офицеры Генерального штаба, работавшие в войсках, офицеры-направленцы,
находившиеся в аппарате Генерального штаба, были достойными и неутомимыми
помощниками Верховного Главнокомандования.
Выше мы уже говорили, что работа Ставки Верховного Главнокомандования и
Генерального штаба по руководству войсками отличалась заблаговременным
планированием военных кампаний и стратегических операций.
Позволю себе в этой связи высказать соображения по поводу действенности
замыслов и решений нашей Ставки. Известно, что всякое планирование
беспочвенно, если оно не опирается на научное предвидение возможного хода
операций, форм и способов вооруженной борьбы, с помощью которых достигаются
поставленные перед войсками цели. Ставка Верховного Главнокомандования
видела дальше и лучше, чем гитлеровское стратегическое руководство. Она была
вооружена, во-первых, знанием общих законов борьбы, опирающихся на прочный
фундамент марксизма-ленинизма. Во-вторых, она лучше противника понимала и
конкретную обстановку, определяющую ход событий на фронтах. Поэтому, как
правило, наша Ставка отчетливо представляла себе вероятные действия
немецко-фашистского командования, принимала меры, чтобы разрушить его
намерения и добиться своей цели. Все это, вместе взятое, и обеспечило
высокую действенность нашего военного планирования.
Конечно, деятельность Ставки не могла замыкаться в рамках руководства
лишь главными операциями вооруженных сил. Война требовала твердой руки
Верховного Главнокомандования на всем стратегическом фронте - на суше, на
воде и в воздухе, а силы, действовавшие в основных операциях, нуждались в
поддержке взаимодействующих с ними войск на второстепенных направлениях.
Например, при завершении Сталинградской контрнаступательной операции был
подготовлен и проведен ряд наступательных операций и на других фронтах. Их
целью являлось сковывание или поражение сил и средств, которые гитлеровское
командование могло перебросить на участок решающей операции, где противник
нес одно поражение за другим и крайне нуждался в резервах. Так было на юге
нашей страны, на Западном и Калининском фронтах в конце 1942 - начале 1943
года. Так было и при прорыве блокады Ленинграда в январе 1943 года.
Обычно операции на второстепенных направлениях проводились не по
заранее разработанным планам военной кампании, а по ходу общей обстановки в
распорядительном порядке по указанию Верховного Главнокомандования.
Готовились они в ограниченное время и отличались сравнительно небольшими
масштабами. По совокупности и общим итогам вместе с основной операцией они
составляли содержание военной кампании. [328]
Планирование и подготовка намечаемых операций - дело весьма сложное,
многостороннее, требующее не только достаточного времени, но и большого
творческого напряжения и организаторских усилий огромного коллектива людей,
в первую очередь самой Ставки, Генштаба и командования фронтов. Велик груз
ответственности перед народом, который возлагается на плечи тех, кому
поручается эта работа.
Битва на Курской дуге и ее развитие планировалась, например, в течение
трех месяцев весной 1943 года. Все последующие кампании - за 2-3 месяца до
начала наступления.
Подготавливая кампанию, Ставка, не раскрывая ее сущности, обязательно
знакомила командующих фронтами с их конкретными задачами, вытекающими из
общего замысла предстоящих действий. Командующие войсками фронтов в
соответствии с полученными указаниями разрабатывали, а затем представляли
свои соображения по плану операции фронта в Генеральный штаб. Здесь они
тщательно рассматривались, анализировались, корректировались, а затем вместе
с командованием фронта докладывались Ставке.
Во многих случаях, продумывая ход вооруженной борьбы в предстоящих
операциях. Ставка занималась решением не только оперативно-стратегических,
но и принципиальных тактических вопросов, например построением боевых
порядков соединений, способами применения артиллерии, минометов, танков и
т.д. Случалось решать даже некоторые конкретные тактические вопросы
обстановки, когда они непосредственно касались хода боевых действий в
ключевых пунктах фронта, армий, корпусов и дивизий, как это было, например,
при обороне Сталинграда и там же в ходе контрнаступления.
Заблаговременное планирование строилось на полных и своевременных
разведывательных данных, которые позволяли Ставке иметь точное представление
о намерениях и состоянии противника.
Не менее необходимым был верный анализ общего военного положения и
наших собственных сил и возможностей. Действующая армия, резервы людских
ресурсов и материальных средств всегда стояли на первом месте в расчетах
высшего военного руководства. Кроме того. Советский Союз вел коалиционную
войну, поэтому замыслы и действия союзников по антигитлеровской коалиции
также учитывались.
Существенным условием правильного планирования кампаний и
стратегических операций являлось глубоко научное предвидение хода войны
советским военным руководством. Опираясь на него, Ставка ВГК правильно
назначала именно те силы и средства, которые обеспечивали быстрый разгром
противника в операции и позволяли создать благоприятные условия для
дальнейших действий.
О хорошо подготовленных, заранее спланированных операциях Советских
Вооруженных Сил дают представление события 1943 [329] года. Тогда, после
блестящей Сталинградской битвы и изгнания вражеских войск с Северного
Кавказа, последовали успешные операции под Острогожском и Воронежем с
выходом на Курскую дугу. Это и позволило выпрямить фронт на московском
направлении, что было тогда очень важно.
В результате разгрома ударной группировки немецко-фашистских войск в