Гоголь в художественном сознании есенина: философия и поэтика русского пространства

Вид материала

Диссертация

Подобный материал:

• История шести сюжетов: путеводитель по произведениям Н. В. Гоголя и их экранизациям, 334.76kb.
• Конспект урока литературы в 11 классе на тему: «Любовная лирика Есенина», 100.01kb.
• В. В. учитель русского языка и литературы моу сош п. Горноправдинск Заключительный, 39.35kb.
• Флористическая поэтика с. А. Есенина: классификация, функция, эволюция, 336.19kb.
• Николай Васильевич Гоголь, это его такие волнующие строки. Невероятный Гоголь, Веселый, 91.12kb.
• Мир Тараса Бульбы, 152.1kb.
• Концептуализация пространства в культуре (на примере традиционной культуры русского, 427.01kb.
• До 18го века школ в России было немного, 660.92kb.
• Владимир Каплунов Новая философия, 3401.56kb.
• Задачи викторины: расширение знаний о жизни и творчестве С. А. Есенине и его эпохе;, 48.91kb.

На правах рукописи


ЗНОБИЩЕВА Мария Игоревна


ГОГОЛЬ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ ЕСЕНИНА:

ФИЛОСОФИЯ И ПОЭТИКА РУССКОГО ПРОСТРАНСТВА


Специальность 10.01.01 – русская литература


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук


Тамбов 2012


Диссертация выполнена в ФГБОУ ВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина»


Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Полякова Лариса Васильевна

Официальные оппоненты: Ванюков Александр Иванович

доктор филологических наук, профессор

профессор кафедры новейшей русской

литературы института филологии и

журналистики Саратовского

государственного университета

имени Н.Г. Чернышевского


Алехина Инна Валерьевна

кандидат филологических наук, доцент

доцент кафедры русской филологии

Тамбовского государственного

технического университета

Ведущая организация: Институт мировой литературы

имени А.М. Горького Российской

академии наук


Защита состоится 26 апреля 2012 года в 10.00 на заседании диссертационного совета Д 212.261.03 в Тамбовском государственном университете им. Г.Р.Державина по адресу: Тамбов, ул. Советская, 181 «И», зал заседаний диссертационных советов (ауд. 601).

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина (ул. Советская, 6).

Автореферат размещен на официальном сайте Министерства образования и науки РФ (адрес сайта v.ru ) 21 марта 2012 г.

Автореферат разослан «___» марта 2012 г.


Учёный секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук,

профессор Хворова Л.Е.


ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В ряду имён художников, в разное время создававших портреты России, особое место занимают имена Н.В. Гоголя (1809-1852) и С.А. Есенина (1895-1925). Сопоставление созданных ими двух художественных вселенных становится возможным на основании укоренённости сотворённых писателями образов не только в национальной литературе, но и в самой действительности, в которой они существуют уже на уровне мифов, культурных кодов.

Врастание в национальную культуру совершалось у Есенина постепенно и непрерывно, на протяжении всей жизни. Особый интерес поэта к личности и творчеству Гоголя явился закономерным этапом такого «врастания». Зафиксированное в автобиографических заметках «Сергей Есенин» (1922) признание: «Любимый мой писатель – Гоголь»¹ прямо указывает на сознательное следование Есенина гоголевскими маршрутами. Присутствие «гоголевского слова» обнаруживает себя уже в юношеских письмах поэта, его ранней лирике и значительно усиливается в произведениях Есенина 1920-х годов: очерке «Железный Миргород» (1923), поэмах «Страна негодяев» (1922-1923) и «Чёрный человек» (1923-1925), в цикле лирических стихотворений, объединённых темой возвращения на родину и тоски по утраченной молодости, в драматической поэме «Пугачёв» (1921), в «народном эпосе» «Анна Снегина» (1925). Об интересе Есенина к фигуре Гоголя и усилении этого интереса в последние годы жизни поэта свидетельствуют воспоминания современников и многочисленные письма к друзьям, в которых ироническое осмысление Есениным современной ему действительности осуществляется через гоголевские мифологемы, гоголевский контекст. Помимо иронии, гению Есенина был созвучен высочайший лирический накал и профетический пафос творчества Гоголя. Об этом свидетельствуют сходства на уровне художественной философии двух писателей, теоретически сформулированные в статьях Есенина «Быт и искусство» (1920), «Отчее слово» (1918), «Ключи Марии» (1918), а также в цикле статей об искусстве из сборника «Арабески» (1835) и размышлениях о русской словесности в книге «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847) Гоголя.

Главным фактом духовного родства художников диссертанту представляется сходство основной проблематики их творчества: постижение русского пространства. Синтетическое и многоаспектное явление «русское пространство», сочетающее в себе черты географического пространства России и пространства русской культуры, рассматривается как ментальное целое, объединяющее в себе философские и поэтические представления русских о самих себе, своей исторической миссии и отражающее национальный образ мышления. В философском отношении русское пространство предстаёт как ментальная категория, в сфере поэтики оно функционирует как особая форма художественного пространства.

В процессе национального самопознания Гоголь и Есенин по-своему «осваивали» это пространство. Центральными объединяющими мотивами их художественных странствий стали поиск и спасение «живой» души в её противопоставленности душе «мёртвой». Речь идёт не только об индивидуальной человеческой душе, но и судьбе народа, душе России. Не мысля личного спасения отдельно от спасения коллективного, к преобразованию внутренней жизни призывал Россию Гоголь. Констатируя трагический разлад современного «железного» мира с «живым» природным космосом, Есенин чувствовал омертвение мировой души, судорогой прошедшее по его собственному сердцу. Освоение русского пространства творилось двумя художниками как «мистерия служения Родине» (А. Белый).

Диссертационное исследование представляет собой попытку сопоставления художнических индивидуальностей Есенина и Гоголя в аспекте значимости их творчества для характеристики русской национальной культуры.

Степень изученности проблемы. При всём богатстве и многообразии работ о двух выдающихся художниках русской литературы, в современном литературоведении нет специальных комплексных исследований, посвящённых влиянию Гоголя на художественное сознание Есенина. Отдельные элементы есенинской и гоголевской поэтик анализировались и сопоставлялись такими учёными, как А.С. Субботин, Э.Б. Мекш, А.М. Марченко, В.И. Харчевников. Наиболее полно данная тема освещена Н.И. Шубниковой-Гусевой, выявившей основные концептуальные сходства сюжетов и мотивов гоголевского творчества с поэмами Есенина «Пугачёв», «Страна негодяев», «Анна Снегина», «Чёрный человек». Исследователем были отмечены следующие гоголевские параллели: образы «курьеров» и «узаконенных держиморд», пришедшие в поэму Есенина «Страна негодяев» из любимой поэтом пьесы «Ревизор», а также выстраиваемый по аналогии с образом «сборного города» Гоголя есенинский образ «сборной страны»; связь сюжета купли-продажи Чичиковым «мёртвых душ» с размышлениями о «грешных душах» в поэме Есенина «Анна Снегина»; общность природы есенинского «чёрного человека» с демонологией повести Гоголя «Портрет», сходство лирического героя Есенина с художником Чартковым и другие.² Однако перечисленные сходства не были изучены комплексно, в рамках целостной концепции. Настоящая работа предлагает рассматривать в качестве подобной концепции взаимосвязь двух исследуемых художественных систем в контексте философии и поэтики русского пространства.

Сопоставление личности Есенина с загадочной и трагической фигурой Гоголя, который, по замечанию К.В. Мочульского, стал «первым «больным» нашей литературы, первым мучеником её»³, не только расширяет представления о глубине врастания поэта в национальную культуру, но и акцентирует болевое и кризисное начало есенинского творчества, являющего собой исповедь национальной души.

Актуальность исследования определяется 1) его принадлежностью к приоритетному направлению современного отечественного литературоведения, связанному с исследованием национальной специфики художественного творчества и выявлением конкретных национальных доминант в художественной литературе; 2) отсутствием специальных комплексных работ о влиянии художественных открытий Гоголя на Есенина, а именно этот ракурс взгляда на поэта во многом способен высветить глубину укоренённости его творчества в национальной литературной традиции; 3) приоритетными социо-культурными задачами, стоящими перед современным российским обществом. Некоторые черты гоголевской поэтики, унаследованные Есениным, вошли в культурный контекст ХХ столетия, ставший своеобразным надвременным мостом, соединившим эпоху Гоголя с современностью.

Материалом диссертационного исследования стало литературно-художественное наследие, литературно-критические и публицистические статьи писателей, эпистолярий Есенина и Гоголя. Учтены воспоминания современников, их отклики на произведения писателей.

Объектом изучения служит национальная проблематика творчества Есенина и Гоголя, их художественная философия и поэтика.

Предмет изучения – философия и поэтика русского пространства в творчестве двух писателей.

Цель исследования: проанализировать национальную доминанту в творчестве Есенина и Гоголя. Проследить взаимосвязь двух художников на уровне художественной преемственности, установить общую закономерность генетической передачи национального миромоделирования через пространственные коды национальной культуры.

Целью обусловлены следующие задачи:

- исследовать линии биографического сходства в творческих судьбах двух писателей, их соответствие эволюционному вектору есенинского и гоголевского творчества;

- уточнить, конкретизировать и описать содержание понятия «русское пространство», выявить комплекс образов, тем и мотивов, организующих его поэтику, исследовать ментальную базу, определяющую философию данного явления;

- уточнить характер мессианских и профетических установок в философии художественного творчества Гоголя и Есенина, вписать их в контекст национальных представлений о назначении писателя; проанализировать высказывания Гоголя о «трёх источниках» русской поэзии в контексте их художественного использования Есениным;

- выявить мифопоэтические координаты русского пространства через оппозиции «верх-низ», «центр-периферия» и мифологическую модель инициального пути; определить области сакрального и профанического пространства в творчестве Гоголя и Есенина;

- рассмотреть основные способы художественного «освоения» русского пространства Гоголем и Есениным: проанализировать комплекс национально значимых тем и мотивов в творчестве писателей; выявить философско-онтологическую основу явления, определяемого Гоголем как «поиск лучшей отчизны, по которой тоскует со дня создания своего человек», и его отражения в есенинских образах Инонии и Небесного Града;

- проанализировать образный строй поэмы Есенина «Страна негодяев» и очерка «Железный Миргород» в контексте «гоголевского слова»;

- обозначить функции образа Дома в творчестве двух писателей;

- определить роль и функции мотивов, реализующихся в «дорожном пространстве» Руси-России; выявить образы странников в творчестве писателей;

- проследить эволюционные изменения в жанровой специфике гоголевского и есенинского творчества; проанализировать движение художников от жанра идиллии к сложным лиро-эпическим жанрам («Мёртвые души», «Анна Снегина», «Пугачёв», лирические циклы Есенина);

- аргументировать приоритетное значение мотива поиска «живых», а не «мёртвых» душ как начала, объединяющего художественные системы Есенина и Гоголя.

Методологическая база исследования строится на трудах А.Н. Афанасьева, Ф.И. Буслаева, В.Я. Проппа: о природе зооморфных образов, о морфологии волшебной сказки, поэтике сюжетов и мотивов в устном народном творчестве. Рассматриваются пространственные теории В.Н. Топорова, П.А. Флоренского, М.Хайдеггера, теория монад Г. В. Лейбница. В определении и уточнении границ понятия «русское пространство» используется богатая отечественная литература о «русской идее»: труды русских религиозных мыслителей Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, Л.П. Карсавина, Н.О. Лосского, В.С. Соловьёва, Н.Ф. Фёдорова, С.Н. Франка и других, а также исследования современных философов, литературоведов и культурологов В.В. Ванчугова, Г.Д. Гачева, М.М. Голубкова, А.В. Гулыги, И.В. Можайсковой и других. Анализируются отдельные работы, предлагающие литературоведческую трактовку термина «русское пространство».

Методологическую основу исследования составляет комплексный подход к изучению феноменов литературного процесса, предполагающий сочетание различных методов литературоведческого анализа: структурно-семиотического, сравнительно-типологического, историко-культурного. Структурно-семиотический метод привлекается при изучении пространственно-временных характеристик художественного мира (М.М. Бахтин, Д.С. Лихачёв, Ю.М. Лотман, В.Н. Топоров). Используются результаты работ отдельных исследователей творчества Гоголя (А. Белого, И.А. Виноградова, Г.А. Гуковского, И.П. Золотусского, Ю.М. Лотмана, Ю.В. Манна, К.В. Мочульского, Д.Н. Овсянико-Куликовского и других). Жанровая специфика есенинского творчества рассматривается в контексте соответствующих открытий Н.И. Шубниковой-Гусевой и А.Н. Захарова. Врастание Есенина в национальное поле русской духовной культуры анализируется с опорой на результаты, полученные О.Е. Вороновой.

Теоретической основой диссертации стали учение А.Н. Веселовского об исторической поэтике; учение М.М. Бахтина о «хронотопе»; теория преемственности А.С. Бушмина; принцип историзма Д.С. Лихачёва, семиотические штудии Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова и Б.А. Успенского.

Положения, выносимые на защиту:

1. Появление поэта, со всей полнотой выражающего своим творчеством русскую национальную стихию, поэта, художественное слово которого должно было явиться из самой русской действительности, в отечественной литературе было ожидаемо. Явление такого лирика пророчески предвидел Гоголь. В статье «В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность» (1846) он предвосхитил основные черты национального гения, нашедшие своё воплощение в жизни и творчестве Есенина.

2. Философия русского пространства во многом определяется понятием «русская идея». В творчестве Гоголя и Есенина она функционирует на разных уровнях, организуя авторские художественные модели, определяя психологию героев. Однако сама русская идея остаётся константной философской универсалией, позволяющей говорить о единстве национального контекста творчества Есенина и Гоголя.

3.Следование Есенина маршрутами Гоголя вытекает из сходства во взглядах двух художников на профетическую и мессианскую функции русского писателя, у истоков осознания которых стоял Пушкин, одним из первых в русской литературе заложивший основы национального мировидения.

4. Жанровая специфика творчества двух художников определяется движением от идиллии к лирическому эпосу и отражает эволюцию взглядов Гоголя и Есенина на онтологическую сущность русского пространства.

5. Есенин и Гоголь взаимодействуют не только как художники, но и как два ярчайших теоретика русского национального искусства. Художественная философия Гоголя, отражённая в сборнике «Арабески» и книге «Выбранные места из переписки с друзьями», совпадает с представлениями Есенина о приоритетном характере орнамента, музыки и словесного образа для русского национального искусства (статьи «Отчее слово», «Быт и искусство», «Ключи Марии»).

6. Сопоставление художественных миров Гоголя и Есенина на уровне поэтики заключается в определении объективно существующего сходства тем, мотивов, образов, сюжетов, персонажей, выходящих на уровень архетипов и национальных констант. На этом основании диссертант выделяет существование единой метапоэтики, которую предлагает называть поэтикой «русского пространства».

7. Пространственные перемещения героев Есенина и Гоголя определяются философией и поэтикой инициального обряда. Так же, как и в фольклоре, их магические маршруты развиваются в рамках триады, предложенной В.Я. Проппом: Дом – Дорога - Потусторонний мир.

8. Мотивы, объединяющие творческие вселенные писателей, соотносятся с обозначенной триадой пространственных образов. С образом Дома связаны мотивы оставления родины, ностальгии и возвращения; образ Дороги реализуется через мотивы путешествия, странничества, бродяжничества, быстрой езды; Потусторонний мир соотносится с мотивами двойничества, преодоления пространственных пограничий, поисками небесной отчизны и философией счастья. Отдельно следует рассматривать образ гостя, принадлежащий сразу трём пространственным локусам и синтезирующий представления о национальном характере.

9. Центральным мотивом, объединяющим художественные миры Гоголя и Есенина, выступает мотив поиска «живых», а не «мёртвых» душ. Русская душа воспринимается в данном контексте как всепреемлющая и всепроницающая сущность национальной культуры.

Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертации впервые предпринята попытка комплексного анализа творческих взаимодействий С.А. Есенина и Н.В. Гоголя, объединённых в ментальном явлении «русское пространство», не имеющем определённого терминологического статуса в современном литературоведении. На базе сопоставления способов художественной реализации его основных характеристик в творчестве двух писателей проводится сравнительный анализ некоторых элементов есенинской и гоголевской поэтических систем, позволяющих объединить их через представления о национальной поэтике.

Теоретическое значение исследования заключается в практическом решении проблемы литературной преемственности, её конкретизации; в поиске путей анализа взаимодействий поэзии и прозы; в уточнении понятия «русское пространство» применительно к литературоведению.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью использования выводов, отдельных наблюдений и гипотез, полученных в ходе исследования, в написании научной истории русской литературы, монографических трудов о Есенине и Гоголе, в прикладном литературоведении, в частности, в процессе преподавания литературы в вузе и школе, в словарных статьях, текстологических комментариях к отдельным произведениям С.А. Есенина.

Научные идеи автора прошли апробацию на 30 научных конференциях, из них – 6 международных (2 зарубежных): IV Международный форум «Дни славянской письменности и культуры», посвящённый 295-летию со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова (Луганск, 24-25 мая 2006); Международная научно-практическая конференция «Человек и природа в русской литературе» (к 95-летию С.П. Залыгина) (Мичуринск, 20-22 мая 2008); Международный конгресс литературоведов (к 125-летию со дня рождения Е.И. Замятина (Тамбов, 5-8 октября 2009); Международный научный симпозиум «Есенин: Диалог с XXI веком», посвященный 115-й годовщине со дня рождения С.А. Есенина (Москва-Константиново-Рязань, 30 сентября - 3 октября 2010 года); Вторая международная научная конференция «Славянский мир: духовные традиции и словесность» (к юбилеям В.Г. Белинского, Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова) (Тамбов, 17-19 мая 2011 года); VII международной научно-практической конференции «Актуальные научные достижения – 2011» (Прага, 27 июня - 5 июля 2011 года); 17 всероссийских: VII Всероссийская конференция молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 21-22 апреля 2006); Всероссийской научно-практической конференции «Духовная культура русской словесности» (Тюмень, 24-25 мая 2006); Всероссийская конференция «Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя» (Белгород, 28 ноября 2006); III и V Всероссийский фестиваль научного и литературно-художественного творчества «Есенинская весна» (Рязань, 18-20 мая 2007, 2009); Всероссийская научная конференция «Проблемы стратегии регионального развития (2006, 2008, Тамбов); Всероссийский фестиваль «Учитель русской словесности» (12-17 октября 2009 года) МПГУ (Москва); Всероссийская научно-практические конференции X, XI, XII, XIII, ХIV, XV, XVI, XVII, XVIII «Державинские чтения» (Тамбов, 2005-2011); 7 - региональных: конференция молодых исследователей «Уроки Д.С. Лихачёва (К 100-летию со дня рождения) (Тамбов, 28 ноября 2006); «Проблемы стратегии регионального развития» (Тамбов-Першина, 2006, 2007), а также в рамках аспирантского семинара при кафедре Истории русской литературы Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина (2008, 2009, 2010, 2011).

По теме диссертационного исследования опубликована 31 работа, из них 2 зарубежные, 3 – в рецензируемых изданиях из списка ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура диссертации включает Введение, три главы, Заключение. Приложен список использованной литературы, включающий 334 наименования. Объём диссертации – 218 страниц.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении формулируются цель и задачи диссертации, положения, выносимые на защиту, обосновываются её актуальность и научная новизна, определяется теоретико-методологическая база, излагаются теоретическая значимость и практическое значение.

В главе I – « Русское пространство как литературоведческая проблема: к вопросу о формировании понятия» - формулируется понятие «русское пространство», рассматривающееся как ментальное поле русской нации, которое складывается из единства географического, культурно-исторического и художественного пространств. Понятие «русское пространство» рассматривается через синтез географического пространства России и пространства русской культуры, включающего в себя как особую сферу пространство русского искусства.

Автор диссертации анализирует отмеченную современным литературоведением двустороннюю природу русского пространства, связанную с проблемой «человек и пространство». Ж. Нива акцентирует внимание на «специфическом национальном мифе, наравне с песней и русским словом, отражающем своеобразие русской культуры»⁴, тем самым признавая его объективно существующей реалией всей русской культуры. Т.Н. Степанищева склонна признавать существование русского пространства лишь в рамках картины мира конкретного художника⁵. Точка зрения Ж. Нива близка к трактовке мифопоэтического пространства, представленной В.Н. Топоровым. В её основе лежит стратегия «вслушивания» человека в пространство, стремление к гармонизации отношений природы и культуры, противопоставленное стратегии «покорения» и «освоения» пространства. Мифологическое единство человеческого и природного космоса было одной из основных идей, организующих художественные вселенные Гоголя и Есенина. Это даёт автору диссертации возможность рассматривать мифологическое пространство как ментальный фундамент русского пространства, анализируя последнее через систему мифопоэтических оппозиций: «верх-низ», «центр-периферия», «сакральное-профаническое». Как основные характеристики русского пространства рассматриваются такие параметры, как даль, протяжённость, ширь, глубина. Подчёркивается открытый и преимущественно плоскостной характер физического пространства, переходящий в такие сущностные его качества, как одухотворённость, синтетичность, распахнутость на встречу иным пространствам, непредсказуемость порождаемого им духовного безграничья,

Глава II – «Есенин и Гоголь как теоретики национального искусства», включающая три параграфа, обобщает и анализирует факты, позволяющие сопоставить имена Гоголя и Есенина в русле теоретической проблематики национального искусства.

В §1 – « Биографические предпосылки для сопоставления» – названы и переосмыслены в национальном контексте выявленные Н.И. Шубниковой-Гусевой конкретные факты творческой биографии Есенина, прямо указывающие на сознательное следование поэта художественными «маршрутами» Гоголя: обращение к художественному и литературно-критическому наследию великого предшественника, особенно, к «национальной эпопее» «Мёртвые души»; цитация гоголевских текстов в письмах к друзьям, статьях и дневниковых записях Есенина, особенно частая - в 1920-х годах; синтез иронии и лирики как принцип изображения русской действительности; использование элементов гоголевской поэтики в поэмах «Пугачёв», «Страна негодяев», «Анна Снегина», «Чёрный человек».

Биографическое сходство ситуаций попадания провинциала в столицу (Васильевка, Нежин – Петербург у Гоголя, Константиново – Москва - Петербург у Есенина) порождает идентичные формы художественного освоения действительности и способы её отображения. Во многом сходными были и формы социальной адаптации писателей: Есенин, как и Гоголь, обращался к ряжению как к способу намеренной акцентации собственной индивидуальности через местный колорит. То же происходило в литературном творчестве писателей. Пространственные перемещения художников определяют жанровую эволюцию их творчества: происходит движение от идиллии («Ганц Кюхельгартен» (1827), «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1829-1832), «Старосветские помещики» (1833-1834) Гоголя, «Радуница» (1916) Есенина) к сложным лиро-эпическим формам (поэма в прозе «Мёртвые души» Гоголя, поэмы Есенина «Пугачёв» (1921), «Страна негодяев» (1923), «Анна Снегина» (1925), «Чёрный человек» (1923-1925)).

В §2 - «Пушкинский путь» и философия национального искусства – определяется характер мессианских и профетических установок, отражённых в литературно-критических работах и эпистолярии Есенина и Гоголя. Мифологема «поэт-пророк», родоначальником которой в русской литературе были Г.Р. Державин и А.С. Пушкин, определяет основной философский вектор писательского пути Гоголя и Есенина: мессианство и профетизм, несение личной ответственности за судьбу России и стремление к преображению её «живой» души, знак тождества художников русскому пространству. Зафиксированная ещё в юношеских письмах Есенина Г. Панфилову и М. Бальзамовой, мифологема «поэт-пророк» постепенно становится в есенинской поэтике знаком причастности художника к национальной стихии, и порождает такие формы постижения русского пространства как поиск «живой» души России, стремление к духовному преображению человека и мира.

Уже в революционных поэмах Есенина (1917-1919) намечается образ поэта-демиурга, преображающего мир силой животворящего слова, обретённого на новом уровне духовной свободы. Регенерация русского космоса происходит через обновлённое наполнение кодов национальной культуры, воскрешение духовности. Это в высшей степени соответствует пафосу книги Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847), проповедовавшей активное духовное и общественное делание на благо спасения России.

Далее судьба лирического героя Есенина развивается в двух плоскостях: земной, обусловленной долгом кровного родства (крестьянин, сын, внук, муж, отец), и небесной («поэт народный», «знаменитый русский поэт»). Столкновение двух этих ролей становится одной из причин инициальной катастрофы героя, жертва которого не принимается русским пространством. Нравственная проповедь Гоголя в «Выбранных местах из переписки с друзьями» представляется современникам писателя утопической. Максималистские мессианские установки Есенина и Гоголя остаются доселе не преодолёнными духовными рубежами национального самосознания.

В §3 – « От теории к практике: о «трёх источниках» русской поэзии» – сопоставляются основные переклички гоголевской и есенинской теории искусства: выделение орнаментальности как философской и художественной основы национальной эстетики (сборник статей Гоголя «Арабески», статьи «Быт и искусство» и «Ключи Марии» Есенина); обращение к природе национального как обязательное условие становления истинного художника «Выбранные места из переписки с друзьями» Гоголя, «Ключи Марии» и выдержки из писем Есенина); способность к иронии как одно из определяющих свойств русского ума (замечание «У нас у всех много иронии…»⁶, высказанное Гоголем в статье «В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность», и признания в собственной ироничности, отражённые в лирике и эпистолярии Есенина); стремление к лирической исповедальности как высочайшее свойство национального духа.

В свою очередь, лиризм рассматривается на страницах диссертации в свете предложенной Гоголем теории «трёх источников» русской поэзии: песен, пословиц и слова пастырей. Глубокое погружение Есенина в русскую языковую стихию, его интерес к мифу, фольклору и древнерусской литературе, следствием которого стало создание уникального теоретико-эстетического трактата «Ключи Марии», подтверждают художественное родство Гоголя и Есенина на уровне освоения ими национальной поэтики.

Глава III – «Философия и поэтика русского пространства как факторы художественного родства Есенина и Гоголя», состоящая из пяти параграфов, - содержит анализ элементов есенинской и гоголевской поэтик на уровне отдельных произведений.

В §1 – « Зов пространства: инициальный обряд и его отголоски в художественных мирах Есенина и Гоголя» – в обобщённом виде рассматриваются творческие пути двух писателей. Мифологические маршруты героев Гоголя и Есенина организует триада пространственных локусов Дом – Дорога – Потусторонний мир, предложенная В.Я. Проппом. Оставление сакрального Дома (родного хутора, патриархального села), попытка освоения профанического городского пространства («Петербургские повести», «Ревизор», отчасти «Мёртвые души» Гоголя, «Москва кабацкая», «Железный Миргород» Есенина), а также поиск Потустороннего мира (мифопоэтика первых повестей Гоголя, его «Размышления о Божественной Литургии» и «Душеспасительные письма», революционные поэмы Есенина) становятся основными мотивами, объединяющими двух писателей в прохождении ими инициального пространственного пути.

В §2 – « У колыбели русского пространства: образ Дома» – Дом рассматривается как образ-архетип, обобщающий представления о родине человеческой души, её статической привязанности к земле, о патриархальном рае, колыбели русского пространства. Домашнее пространство соотносится у Гоголя и Есенина со сферой идеального: образом Матери, женщины, культом песни и слова, идеей вечного возвращения к истокам – во времени и пространстве.

Отдельно анализируется образ кошки, обобщающий представления о женском, домашнем начале. Шапка из кошки в стихотворении Есенина «Синий туман, снеговое раздолье» выступает знаком оставления домашнего пространства, а шинель Акакия Акакиевича, также сшитая из кошки, напротив, намекает на желание чиновника обрести настоящий дом. Тоской по дому определяется поведение гоголевских и есенинских бездомников: скитальцев, бродяг, сумасшедших, бунтарей. Персонажи городских повестей Гоголя, «дурное» пространство которых кажется мертвенно-иллюзорным, интуитивно пытаются моделировать устройство идеального Дома: за прекрасной незнакомкой гонится художник Пискарёв; сходит с ума безнадёжный провинциал Поприщин, не вынесший натиска урбанистических ценностей; а отделившийся от своего обладателя Нос оскверняет своим присутствием сакральный центр мифопоэтического пространства – храм. Лирический герой Есенина не просто покидает дом как жилище, но прощается с целым миром, укладом, страной – Русью Уходящей: «Я покинул родимый дом, // Голубую оставил Русь». Уход из деревни в поисках нездешней Родины (революционные поэмы 1917-1919 гг.), искушение городом «Москва кабацкая» и миром «Железный Миргород», а также следующая за тем попытка прихода к истокам очерчивают неудавшийся инициальный маршрут героя в русском пространстве. Мотив возвращения на родину, организующий художественное целое «поздней лирики» Есенина, соотносится с трагедией перерождения пространства и дальнейшей невозможностью отождествлять себя с ним.

В §3 – « Образ гостя как элемент переходного пространства» – исследуется пограничная природа образа гостя. Сочетая черты «домашнего», «дорожного» и «потустороннего» пространств, этот образ отражает диалектику русской души, постигаемую как духовное странствие. Основное различие между персонажами состоит в целях осуществляемых ими странствий. Одни из них выступают как искатели земного счастья (герои «Вечеров на хуторе близ Диканьки», Ковалёв, Поприщин, Чичиков и прочие – у Гоголя; криушинские крестьяне, Рассветов в «Стране негодяев», повстанцы в «Пугачёве» и прочие «потерявшие равновесие» персонажи – у Есенина), другие – как искатели небесного совершенства (Ганц Кюхельгартен, старый художник в «Портрете», разочаровавшиеся романтики Пискарёв и Чартков - у Гоголя; лирический герой, отчасти – Пугачёв и Номах – у Есенина). Есенинские образы Пугачёва и Номаха обладают переходной природой, в романтической трактовке поэта они совершают выбор не только между домашним и дорожным пространством, но и между земным и небесным мирами. Типология «гостей» отражает неоднозначность характеров персонажей, а также вписывает их в философскую парадигму представлений о жизни как вечном странствии.

В §4 – « Пути и дороги: «освоение» и «преодоление» русского пространства» – содержится анализ «дорожного» пространства Руси-России через систему образов движения: конь, колесница, тройка, железная дорога. Отдельно рассматривается национальная мифологема «птица-тройка», выступающая в творчестве Гоголя и Есенина в трёх основных значениях: как специфически русская модель движения; как образ промелькнувшей молодости; как символ проявления божественной воли в судьбе России. С образом тройки также соотносится мотив блуждания, обусловленный в мифопоэтике проказами демонических сил и связанный в творчестве Гоголя и Есенина с идеей выбора неверного, неправедного пути жизни. Так, физическое плутание чичиковской тройки в «Мёртвых душах» проецируется на судьбу лирического героя Есенина, променявшего сказочную тройку «Голубой Руси» на «лихую», «бешеную» тройку новой России.

Дорога становится магистральным образом городского пространства. В повести Гоголя «Невский проспект» и главке «Бродвей», включённой Есениным в очерк «Железный Миргород», акцентируются демонические приметы современной каждому из писателей урбанистической цивилизации (замена солнечного света искусственным, железо и камень вместо дерева и земли, приоритет внешнего мира над внутренним, господство товарно-денежных отношений).

Образ дороги находится в русле раскрытия центральной идеи творчества Гоголя и Есенина – поиска «живых», а не «мёртвых» душ. Оппозиция «живое»-«мёртвое» реализуется через образы коня (жеребёнка) и поезда (железной дороги), символизирующие, по Есенину, постепенное омертвение русского пространства, его десакрализацию («Сорокоуст»).

В §5 – « В поисках «лучшей отчизны»: Потусторонний мир как цель сакрального пути» – рассматриваются вертикальные дороги русского пространства, соотносящиеся в творчестве двух художников с идеей восхождения и преображения человеческой души. Анализируемые через систему сказочных (волшебные предметы, сакральные животные), мифологических (мировое древо, гора) и христианских (лестница, корабль) образов, подобные перемещения отражают универсальное стремление многообразных персонажей Гоголя и Есенина к небесной родине человечества, обозначенное Гоголем как желание «лучшей отчизны, по которой тоскует со дня создания своего человек»⁷. Эта «небесная отчизна» мыслится в координатах русского пространства как Русь небесная и определяется художественным следованием двух писателей от архетипа «земного рая» к национальным архетипам «сокровенного града» и «иной земли».

Модели Небесного Града, представленные в поэмах Есенина «Отчарь», «Инония», «Иорданская голубица», «Октоих», отражают установку поэта на единение земной и небесной Руси силой мысли свободного и духовно преображённого человека-творца. Мессианский пафос Есенина находится в русле размышлений Гоголя о судьбе России («Выбранные места из переписки с друзьями»), его нравственной проповеди («Душеспасительные письма»). На художественном уровне идею восхождения выражают такие мифологические образы, как мировое древо («Майская ночь или Утопленница», «Вий» Гоголя; «Ключи Марии», «Мы теперь уходим понемногу…» Есенина), лестница, гора, небесные светила («Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, революционные поэмы Есенина).

В Заключении подведены итоги исследования.

1. Есенин всею своею жизнью откликнулся на вопрос, заданный Гоголем: «Русь, чего же ты хочешь от меня? Какая непостижимая связь таится между нами?»⁸ Постигая русское пространство, поэт обращался к образам «необъятного простора», «птицы-тройки», мотиву «быстрой езды» и другим элементам гоголевской поэтики, получившим в русской литературе статус национальных мифологем. Так осуществлялось врастание поэта, чьё рождение было пророчески предсказано Гоголем, в национальную культуру. Идеи и образы, навеянные творчеством Гоголя, явились своеобразными культурными кодами русской жизни, переосмысленными Есениным в духе его эпохи и отразившими трагические метаморфозы национальной души, взращённой и распятой русским пространством.

2. Синтетическое и многоаспектное явление «русское пространство» выступает своеобразной «сферой взаимодействия» художественных вселенных Гоголя и Есенина, пути исследования которой проходят через анализ отдельных элементов двух писательских поэтик: образов Дома, Дороги, гостя, Потустороннего мира, мотивов странничества, тоски по утраченной юности, поиска «живых», а не «мёртвых» душ.

3. В статье «В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность» Гоголь предвосхитил основные черты национального гения, нашедшие своё воплощение в жизни и творчестве Есенина. Песня, пословица и слово пастырей - «три источника» русской поэзии, названные Гоголем, не только питали художественное творчество Есенина, но и функционировали как элементы его авторской поэтики, органично развивающей во времени идейно-тематический диапазон гоголевского творчества.

4. В своих литературно-критических статьях Гоголь и Есенин выступили как два ярчайших теоретика русского национального искусства. Художественная философия Гоголя, отражённая в сборнике «Арабески», отобразила структуру художественной логики писателя, воспринимающего мир как непрерывный изобразительный орнамент, где, на первый взгляд, разрозненные, ни чем не связанные «осколки мира» складываются в единый узор, соподчинённый гармоническому ритму целого. Орнаментальность как основной принцип организации национального искусства рассматривалась и Есениным (статьи «Быт и искусство», «Ключи Марии»). Есенин видел в создании орнамента попытку гармонизации отношений человека и природы, их теснейшую взаимосвязь и соподчинение, бытийную память мифа, активно привносящуюся в повседневный быт человека.

5. На идейно-философском уровне художественные установки Гоголя и Есенина совпали в мессианско-профетических представлениях о роли и месте писателя в судьбе народа. Неся на себе крест и венец «русской идеи», русский писатель всегда ощущал особую ответственность за произносимое им слово, вот почему парадоксы и катастрофы русского пространства выходили у Гоголя и Есенина на уровень лично переживаемых трагедий, становились фактами их творческих и человеческих судеб.

6. Пространственные перемещения героев Гоголя и Есенина определяются философией и поэтикой инициального обряда и соотносятся с триадой пространственных образов: Дом – Дорога – Потусторонний мир. С образом Дома связаны мотивы колыбели цивилизации, оставления родины, ностальгии и возвращения. Образ Дороги реализуется через мотивы путешествия, странничества, бродяжничества, быстрой езды; Потусторонний мир соотносится с мотивами двойничества («Портрет» Гоголя, «Чёрный человек» Есенина), преодоления пространственных пограничий, поисками «небесной отчизны» и философией счастья («Мёртвые души» Гоголя, «Вот оно глупое счастье…» Есенина). Принадлежащий сразу трём этим пространственным локусам образ гостя синтезирует представления о национальном характере: тяге русских к странствиям, традиционном хлебосольстве, опасной тенденции к восприятию мира через оппозицию «свои»-«чужие».

7. В прямой зависимости от пространственных моделей, избираемых писателями, находится жанровая специфика их творчества, которая определяется движением от идиллии к лирическому эпосу. Теснейший синтез лирики и эпоса, воплощающий собой иерофанический миф русского пространства, выявляет способы художественного мировидения Гоголя и Есенина. Огромность пространства и спровоцированная им грандиозность стоящих перед русским человеком задач, стремление – через этот простор – объять мировую бесконечность порождают необходимость обращения к эпосу. Устремлённость же к небу и неизречённому свету Руси небесной, способность буквально мускульного переживания небесной красоты в жизни земной, «всемирная отзывчивость» русской души и её ответственность за весь мир выражают себя в лирике. Этими двумя направлениями, горизонталью и вертикалью, как попытками постичь не только ширь, даль, но и глубину пространства, и определяется стремление каждого из художников объединить два жанрово-родовых начала в рамках отдельных произведений (поэма-идиллия «Ганц Кюхельгартен», насыщенная лирическими отступлениями «поэма» в прозе «Мёртвые души» Гоголя; библейский «малый эпос», лиро-эпические поэмы «Пугачёв» и «Анна Снегина» Есенина).

8. Причастность Гоголя и Есенина к русскому пространству определила основной вектор художественного поиска писателей. Сохранение ценностей национальной культуры в художественном слове мыслилось ими как путь сохранения основной сакральной сущности русского пространства, русской ментальности. «Дело души», определяемое Гоголем и продолженное Есениным как поиск «живых», а не «мёртвых» душ осуществлялось писателями в процессе постижения русского национального характера, а также художественного моделирования возможных отношений человека и пространства. Констатируя девальвацию духовных ценностей, Есенин и Гоголь предвидели трагические метаморфозы русской души и потому творили не гимн, а скорее предостережение русскому человеку, исторически наследующему сакральную тайну русского пространства.

На страницах диссертации сформулирована перспектива исследования пространственных образов в творчестве Гоголя и Есенина: образы русских столиц («центр и периферия» в российской географии); сакральное и профаническое в поэтике жилища; образы Рая и Ада в философии и поэтике двух художников.

Основные положения диссертации отражены в 31 публикации.

В изданиях из списка ВАК Министерства образования и науки РФ:


1. Знобищева М.И. Поэтика русской любви и её отражение в художественном мире С.А. Есенина // Вестник Тамбовского университета. Серия: гуманитарные науки. 2010. Вып. 6 (68). - С. 203-208. – 0,4 п.л.

2. Знобищева М.И. «Пушкинский путь» в русской литературе: Есенин и Гоголь // Вестник Тамбовского университета. Серия: гуманитарные науки. 2011. Вып. 10 (102). - С.211-215. – 0,4 п.л.

3. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: дом как сакральный центр русского пространства // Филоlogos. 2011. Вып. 11. - С. 75-81. – 0,7 п.л.


В других изданиях:

4. Знобищева М.И. С.А. Есенин и Н.В. Гоголь: к постановке проблемы // Х Державинские чтения. Институт филологии. Факультет журналистики. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2005. - С. 34. – объём 0, 05 п.л.

5. Знобищева М.И. К вопросу о семантике цвета в поэзии С. Есенина // Х Державинские чтения. Институт филологии. Факультет журналистики. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2005. - С.36. – 0,05 п.л.

6. Знобищева М.И. Н.В. Гоголь и С.А. Есенин: художественное слово в сокровищнице национальной культуры // Культура речи на рубеже ХХ-ХI веков. Материалы заседания Круглого стола. - Тамбов, 2005. - С. 166-172. – 0,4 п.л.

7. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: к вопросу о литературных влияниях // Русская литература ХХ века: онтология и поэтика. Научная школа профессора Л.В. Поляковой. Коллективная монография. - Тамбов, 2005. - С. 178-182. – 0,3 п.л.

8. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: к вопросу о литературных влияниях // ХI Державинские чтения. Институт филологии. Факультет журналистики. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2006. - С. 34-36. – 0,2 п.л.

9. Знобищева М.И. Поэтика русского пространства в творчестве С.А. Есенина и Н.В. Гоголя: контур проблемы // Вестник Луганского Национального Педагогического Университета имени Тараса Шевченко. Филологические науки. - Часть 1. - 2006. Июнь № 11 (106). - С. 163-169. – 0, 4 п.л.

10. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь. К вопросу о литературных влияниях // Сергей Есенин и литературный процесс: традиции, творческие связи. - Рязань, 2006. - С. 44-51.- 0,5 п.л.

11. Знобищева М.И. Русский дом и русское счастье в стихотворении С.А. Есенина «Вот оно глупое счастье» и повести Н.В. Гоголя «Старосветские помещики» // ХII Державинские чтения. Институт филологии. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2007. - С. 30-33. – 0,2 п.л.

12. Знобищева М.И. «…Вся жизнь моя за песню продана». Концепт «песня» в лирике С.А. Есенина // ХII Державинские чтения. Институт филологии. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2007. - С.33–36. – 0,4 п.л.

13. Знобищева М.И. Метафора в структуре поэмы С.А. Есенина «Анна Снегина» и поэмы Н.В. Гоголя «Мёртвые души» // Язык – достояние науки, культуры и общества. Сборник статей, посвящённый 10-летию работы научно-методической лаборатории и году русского языка. - Тамбов, 2007. - С. 29-32. – 0,3 п.л.

14. Знобищева М.И. Ахматова и Гоголь (На материале статьи академика Д. С. Лихачёва) // ссылка скрыта. – 0,4 п.л.

15. Знобищева М.И. Художественное слово как первоэлемент преемственности (по материалам статьи Д.С. Лихачёва «Ахматова и Гоголь») // Культура речи и образование. Сборник материалов регионального научно-методического семинара. - Тамбов, 2007. - С. 85-91. – 0,5 п.л.

16. Знобищева М.И. Метафоризация как способ развития глагольных значений // Русские говоры: вчера, сегодня и завтра. - Тамбов, 2008. - С. 62-66. – 0,3 п.л.

17. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: поэтика русского пространства // Диалоги о русской литературе. Сборник работ молодых исследователей. - Тамбов, 2008. - С. 112-123. – 0,9 п.л.

18. Знобищева М.И. Русское пространство в поэзии Александра Макарова // Проблемы стратегии регионального развития. Материалы II Всероссийской научной конференции (заочной). - Тамбов, 2008. - С. 32-35. – 0,3 п.л.

19. Знобищева М.И. Сложные предложения в описании художественного пространства повести Н. В. Гоголя «Старосветские помещики». Актуальные проблемы русской филологии. Сборник статей сотрудников научно-методической лаборатории «Инновационные технологии преподавания русского языка в вузе и школе». Выпуск 4 / Н.Г. Блохина, отв. ред. - Тамбов, 2008. - С. 49– 59. – 0,8 п.л.

20. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: песня как первоэлемент русской национальной поэтики. ХIII Державинские чтения. Институт филологии. Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. - Тамбов, 2008. - С.64 – 67. – 0,3 п.л.

21. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: в поисках национальной идеи // Изменяющаяся Россия – изменяющаяся литература: художественный опыт XX – начала XXI веков. Сборник научных трудов. - Саратов, 2008. - С. 193-196. – 0,3 п.л.

22. Знобищева М.И. Человек и природа в лирике С.А. Есенина: образ неба в есенинской картине мира // Человек и природа в русской литературе (к 95-летию С.П. Залыгина). Материалы международной научно-практической конференции (г. Мичуринск, 20-22 мая 2008 г.). - Мичуринск-Наукоград РФ: МГПИ, 2008. - С. 118 – 120. – 0,2 п.л.

23. Знобищева М.И. Души живые и мёртвые. Диалог, его функции и структурные особенности в поэме С.А. Есенина «Анна Снегина». XIV Державинские чтения. Институт русской филологии. Материалы Общероссийской научной конференции. - Тамбов, 2009. - С. 90 – 97. – 0,6 п.л.

24. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: проза и поэзия русской действительности // Литературоведение на современном этапе: Теория. История литературы. Творческие индивидуальности: материалы Междунар. конгресса литературоведов. К 125-летию Е.И. Замятина. 5-8 окт. 2009 г. - Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - С. 244-246. – 0,2 п.л.

25. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: художественное слово как знак принадлежности к национальной языковой стихии // Актуальные проблемы русской филологии. Сборник статей сотрудников научно-методической лаборатории «Инновационные технологии преподавания русского языка в вузе и школе». Вып. 5. / отв. ред. Н.Г. Блохина. - Тамбов, 2009. - С. 62 –66. – 0,4 п.л.

26. Знобищева М.И. Души «живые» и «мёртвые». Диалогическое начало в поэме С. А.Есенина «Анна Снегина» // Христианский традиционализм в русской словесности: сб. работ молодых учёных. М-во обр. и науки РФ, ГОУВПО «Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина. - Тамбов, 2010. - С. 81-87. – 0,5 п.л.

27. Знобищева М.И. Есенин и Гоголь: к вопросу о духовных координатах русского пространства // Христианский традиционализм в русской словесности: сб. работ молодых учёных. М-во обр. и науки РФ, ГОУВПО «Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина. - Тамбов, 2010. - С. 88-92. – 0,3 п.л.

28. Знобищева М.И. Мифопоэтические образы русского пространства: С.А. Есенин и Н.А. Клюев // Христианский традиционализм в русской словесности: сб. работ молодых учёных. М-во обр. и науки РФ, ГОУВПО «Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина. - Тамбов, 2010. - С. 93-96. – 0,3 п.л.

29. Знобищева М.И. С.А. Есенин и Н.В. Гоголь: земля и небо в мифопоэтической картине «русского пространства» // XVI Державинские чтения. Институт филологии. Материалы Общероссийской научной конференции. - Тамбов, 2011. - С. 35 – 41. – 0,5 п.л.

30. Знобищева М.И. Метафорическое начало в поэме С.А. Есенина "Анна Снегина" и поэме Н.В. Гоголя "Мёртвые души" // Материалы VII международной научно-практической конференции "Актуальные научные достижения - 2011". Вып. 12. Филологические науки. - Прага. Издательский дом "Образование и наука". - С. 61-63. – 0,3 п.л.

31. Знобищева М.И. Феномен русского гостеприимства в художественной философии С.А. Есенина и Н.В. Гоголя // ссылка скрыта. – 0,7 п.л.