Geum.ru

История философии

Вид материалаДокументы

Содержание


300 Немецкая классическая философия
Этикотелеология Канта и ее современное значение 301
302 Немецкая классическая философия
308 Немецкая классическая философия
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   21
главной задачей всей метафизики, задачей, которой должны быть подчинены все другие ее части.

Попытку создания философской теологии Кант пред­принял еще в «докритический» период развития своих взглядов. В 1763 г. он опубликовал сочинение «Един­ственно возможное основание для доказательства бытия Бога». Название это говорит о том, что все предлагае­мые теологами и философами доказательства бытия Бо-жия Кант считает несостоятельными. Он предлагает свое, априорное, по его словам, доказательство. Суть последнего сводится к следующей цепи рассуждений. Всякая возможность предполагает нечто действительно существу­ющее, посредством которого она мыслится. Действитель­но существующее не может быть уничтожено, ибо это упразднило бы всякие возможности. Следовательно, дей- ствительное абсолютно необходимо.

Дальнейший ход умозрительных рассуждений при­водит Канта к выводу, что существует абсолютно необ- * ходимое существо; оно едино, неизменно и вечно; оно есть дух. Подытоживая свою аргументацию, Кант утверж­дает: «Нечто существует безусловно необходимо. Это нечто едино в своем существе, просто в своей субстан­ции, дух по своей природе, вечно по длительности свое­го существования, неизменно по своему качеству, абсо­лютно самодовлеюще в отношении всего возможного И действительного. Оно — Бог»23.

Наряду с априорным доказательством, которое Кант считает единственно строгим, аутентичным, он излагает и физико-телеологическое доказательство, характеризуй

Кант И. Соч. М., 1964. Т. 1. С. 422.

Этикотелеология Канта и ее современное значение 299

его как апостериорное и поэтому не обладающее логи­ческой строгостью, но тем не менее привлекательное тем, что оно обращается к эмпирически фиксируемым фак­там. В заключительной части своего сочинения Кант помещает ранее опубликованную им небулярную теорию, которая также характеризуется в духе физико-телеоло­гического доказательства бытия Бога. Несмотря на ого­ворки относительно отсутствия логической строгости у этого типа доказательства, Кант делает достаточно кате­горический вывод: «Величие порядка и всюду замечае­мое целесообразное устройство свидетельствуют о нали­чии разумного творца, обладающего великой мудростью, могуществом и благостью»24.

Создание «критической философии» означало пол­ный и окончательный разрыв со всякого рода теорети­ческими (спекулятивными) доказательствами бытия Бога, в том числе, разумеется, и с собственной «докритичес-кой» философской теологией. Кант приходит к выводу, что метафизика должна отказаться от всяких попыток теоретически (логически) доказать существование Бога, бессмертия души и даже свободу воли. «С помощью ме­тафизики дойти от познания этого мира до понятия о Боге и до доказательства его бытия достоверными выво­дами невозможно»25. Отсюда понятно, почему Кант при­нимает решение ограничить знание, дабы предоставить место вере. Он имеет в виду вовсе не ограничение позна­ния природы, осуществляемое рассудком (это познание безгранично), а ограничение притязаний разума на по­знание сверхопытного, трансцендентного. Эти притязания, которые Кант прямо называет бесплодными и даже ник-

24 Кант И. Соч. Т. 1. С. 504. Несколько ниже Кант столь Ясе категорическим образом заявляет: «Отрицание божествен­ного существования есть полнейший вздор» (Там же. С. 508).

20 Кант И. Соч. Критика практического разума. Т. 4(1). С 473.

300

Немецкая классическая философия

чемными, ограничивали, умаляли значение религиозной веры. Ограничение познания предметами возможного опыта есть необходимое условие, благодаря которому вера приобретает вполне самостоятельное, независимое от по­знавательной деятельности и тем самым исключительное значение. Кант решительно настаивает на этом условии: «Я не могу, следовательно, даже допустить существо­вание Бога, свободы и бессмертия для целей необходи­мого практического применения разума, если не отни­му у спекулятивного разума также его притязаний на трансцендентные знания»26.

Естественно, возникает вопрос: если метафизика в принципе не способна решить стоящую перед ней зада­чу, т. е. обоснование существование Бога, бессмертия души, свободы, то что оправдывает кантовское стремле­ние реформировать метафизику, построить ее на фунда­менте трансцендентальной философии? Ответом на этот вопрос служит кантовское учение о чистом практичес­ком (нравственном) разуме, который, не претендуя на теоретическое (логическое) доказательство того, что со­ставляет предмет религиозной веры, систематически до­казывает обоснованность этой веры.

В отличие от традиционных теологических концеп­ций Кант вовсе не связывает происхождение и существо­вание моральных заповедей с религиозной верой, Свя­щенным Писанием. Моральное сознание, по учению Кан­та, лишь постольку является таковым, поскольку оно автономно, свободно и, следовательно, независимо от каких бы то ни было внешних, даже возвышенных мо­тивов. Категорический императив — априорный закон

25 Кант И. Соч. Т. 3. С. 95. В той же «Критике чистого разума» Кант вновь подчеркивает свой фундаментальный вы­вод: «Мы ограничили разум, чтобы он не потерял нити эмпири­ческих условий и не пускался в область трансцендентных ос­нований» (Там же. С. 497).

Этикотелеология Канта и ее современное значение 301

нравственности, закон, согласно которому совершаются действительно моральные поступки. Иначе говоря, нрав­ственное сознание не признает иного мотива своих дей­ствий, кроме осознания долга, формулируемого нрав­ственным законом, т. е. категорическим императивом. Человек, совершающий поступок, согласный с нравствен­ным законом из страха перед наказанием, которое мо­жет последовать свыше, вовсе не является, согласно Кан­ту, субъектом нравственности.

Независимость нравственности от религии доказыва­ли П. Бейль, французские просветители XVIII в. и ряд других предшественников Канта. В отличие от них Кант не останавливается на этом, не ограничивается обосно­ванием автономии морали или наличия чистой нравствен­ности. Кант фиксирует свое внимание на эмпирически достоверном факте: неразрешимом в границах жизни каждого человека противоречии между чистой нравствен­ностью, действительным нравственным поведением че­ловека и реальной человеческой жизнью, в которой нрав­ственные поступки обычно не вознаграждаются достой­ным образом и нередко даже наносят вред поступающему нравственно индивидууму. Признание такого противо­речия, казалось бы, влечет за собой вывод, что незави­симая от всякого рода внешних побуждений и обстоя­тельств чистая нравственность не может существовать. Но такой вывод означал бы, по Канту, отрицание воз­можности нравственности вообще.

Чистая нравственность, утверждает Кант, существу­ет; существует вопреки всему безнравственному. И су­ществование чистого нравственного сознания (чистого практического разума) невозможно без убеждения в без­условной неизбежности справедливого воздаяния за все совершенные нравственные (или безнравственные) поступ­ки. Нравственное сознание остается таковым лишь по­стольку, поскольку воздаяние не знает границ во време­ни и пространстве. А поскольку такое убеждение несо-


302

Немецкая классическая философия

вместимо с фактами посюсторонней жизни, постольку неизбежна, необходима вера в потустороннюю жизнь, в которой обеспечено торжество справедливости.

Таким образом, не вера в Бога делает человека нравст­венным существом, а его человеческое чистое нравственное сознание убеждает его в существовании Бога. «Разум, — говорит Кант, — вынужден или допустить такого творца вместе с жизнью в таком мире, который мы должны счи­тать загробным, или же рассматривать моральные зако­ны как пустые выдумки...»27 Отсюда следует вывод, что независимость нравственности от религии весьма относи­тельна, поскольку нравственные законы, практический разум необходимо постулируют основные религиозные убеждения. Однако эта необходимая связь между нрав­ственным сознанием и религиозной верой, т. е. мораль­ная вера, отнюдь не означает, что мотивами нравствен­ных поступков являются религиозные убеждения.

Кант противопоставляет свою этикотелеологию тра­диционным теологическим доктринам. Этикотелеология, полагает он, «имеет особое преимущество перед спекулятив­ной теологией, состоящее в том, что она неизбежно ведет к понятию единой, всесовершеннейшей и разумной первой сущности...»28 Однако понятие об этой первосущности т. е. Боге, не может быть непосредственным основание для утверждения о существовании Бога, так как существование не есть предикат понятия, т. е. из понятия шщ следует существование того, что мыслится. Вера в Бога и в бессмертие души имеет своим основанием лишь моральные убеждения, чистую нравственность, глас совести, который ничем нельзя заглушить. Как подчеркивает Кант, «этикотеология есть убеждение в существовании высшей сущности, основывающееся на нравственных законах»

27 Кант И. Соч. Т. 3. С. 666.

28 Там же. С. 668.

29 Там же. С. 545.

Этикотелеология Канта и ее современное значение 303

Ограничение «морального доказательства бытия Бо­га» , вытекающее из самой природы практического разума как нравственного сознания, которое ничего не доказы­вает теоретическим образом, благотворно, по убеждению Канта, для самой теологии, так как оно предотвращает извращение религиозной веры, ее смешение со всякого рода суевериями, идолопоклонством, теософией, антро­поморфическими представлениями о высшем существе. Такое ограничение «морального доказательства бытия Бога» непосредственно направлено на преодоление мно­говекового противоречия между верой и разумом, нау­кой и религией.

В «Критике практического разума» Кант разъясняет, что отсутствие у людей ясного, определенного, неопро­вержимого знания о существовании Бога и бессмертия души не только не ослабляет нравственное сознание, но, напротив (как это ни парадоксально), делает возможной чистую нравственность, которая не знает других мотивов поведения, кроме морального долга. Представьте себе, говорит Кант, что было бы, если бы людям дано было твердое знание о существовании Бога и бессмертии души. Тогда бы «вместо спора, который моральному убежде­нию приходится вести со склонностями и в котором пос­ле нескольких поражений должна быть постоянно при­обретена моральная сила души, у нас перед глазами по­стоянно стояли бы Бог и вечность в их грозном величии». В таком случае не было бы нарушений законов морали, но «большинство законосообразных поступков было бы совершено из страха, лишь немногие — в надежде и ни один — из чувства долга, а моральная ценность поступ­ков, к чему единственно сводится вся ценность личности и Даже ценность мира в глазах высшей мудрости, переста­ла бы существовать». Таким образом, заключает Кант, Мироправитель позволяет нам только догадываться о его сУЩествовании, а моральный закон, не обещая ничего с Несомненностью и ничем не угрожая, требует от нас лишь

304 Немецкая классическая философия

бескорыстного уважения. Следовательно, «неисповедимая мудрость, благодаря которой мы существует, столь же достойна уважения в том, в чем она нам отказала, как в том, что она нам дала»30.

Эти высказывания Канта вплотную подводят нас к пониманию современного значения его этикотелеологии.

Эпоха Канта — эпоха Просвещения, которому Кант придает новую, обогащаемую самокритикой разума ис­торическую форму. Просветители настаивали на ре­шающем значении распространения знаний. Кант, не оспаривая эту непосредственную задачу Просвещения, видит его сущность несравненно глубже: «Мыслить са­мостоятельно означает искать в себе самом (то есть в своем собственном разуме) высший пробный камень ис­тины; а максима: всегда мыслить самому и есть Просве-1 щение»31.

Эпохе Просвещения исторически предшествует эпоха Реформации и Возрождения. Возрождение было началом секуляризации общественного, в особенности религиозного, сознания. Реформация, которая выступала как религиозное движение, возвышающее религиозное, сознание посредством прямого обращения к Священнойму Писанию, опосредованным образом также вела к секуляризации сознания и всей общественной жизни. Реформация оказалась, в конечном итоге, секуляризацией самой религии, поскольку она признала, что челове своей повседневной полезной деятельностью, своим тр дом, заботой о семье, о воспитании детей и т. п. стан-вится угодным Богу. Реформация, как и Возрождение представляет собой первоначальную форму Просвещеня развитие которого подорвало духовную диктатуру церк-

30 Кант И. Соч. Т. 4(1). С. 483-484.

31 Кант И. Что значит ориентироваться в мышления?
Кант И. Соч. на русском и немецком языках. М., 1994. Т.
С. 235.

Этикотелеология Канта и ее современное значение 305

ви, утвердило веротерпимость, способствовало прогрес­су наук. Б. Рассел справедливо замечает: «Научный па­фос XVII века шел рука об руку с Реформацией»32.

Все эти достижения духовного прогресса европейских народов нашли свое философское выражение в учении Канта, в особенности в его этикотелеологии.

Новая эпоха породила и новое религиозное сознание, которое, в отличие от религиозного сознания Средневе­ковья, носит осмысленный характер, несет на себе пе­чать свободного выбора, свободы совести. Характеризуя средневековую эпоху, И. Хиршбергер подчеркивает: «Как нигде, ни в какой другой период истории Запада, весь мир здесь живет, преисполненный веры в бытие Бога, в его мудрость, могущество и благость. Все разделяют веру в божественное происхождение мира, разумность уста­новленного в нем порядка и управления»33. Эта характе­ристика не свободна от преувеличений и идеализации, однако преувеличивается и идеализируется то, что дей­ствительно было.

Новое время, в отличие от Средневековья, характери­зуется господством светского сознания, которое заключа­ет в себе момент иррелигиозности. Так, верующие люди в своей повседневной жизни поступают обычно так же, как и неверующие, т. е. считаются не столько с религиозными заповедями, сколько со своими потребностями, интереса­ми, вкусами. Но эта иррелигиозная тенденция постоянно сталкивается с религиозными убеждениями; человек не может согласовать свою иррелигиозностъ со своей же рели­гиозностью. Это раздвоение сознания, философски осмыс­ленное Кантом, поэтически выразил Гёте в своем «Фаусте»:

Ах, две души живут в груди моей, Друг другу чуждые.

32 Russel В. The Will to Doubt. N. Y., 1958. P. 61. ,! Hirschberger I. Geschichte der Philosophie. Bd. 1. Freiburg, 1957. S. 280.

306 Немецкая классическая философия

Следует, конечно, учитывать, что секуляризации ду­ховной жизни и в особенности религии постоянно про­тивостоит сопротивление определенной части теологов и верующих людей вообще. В своих радикальных формах сопротивление секуляризации выступает как религиоз­ный фундаментализм, красноречивым выражением ко­торого могут быть воззрения американского теолога Г. М. Морриса, который утверждает: «Верить в Библию как в законченное и буквальное слово Божье и верить в теорию эволюции абсолютно невозможно. Однако боль­ше того: почти невозможно верить в личного Бога любо­го типа, если веришь в эволюцию... Эволюция по самой своей природе является материалистической; она не что иное, как попытка объяснить биологические факты в понятиях законов природы, не обращаясь к идее о сверх-естественном или божественном»34.

Фундаменталистские убеждения Морриса и его немно- гочисленных единомышленников не находят поддержки у подавляющей части как католических, так и протес­тантских теологов, не говоря уже о простых верующих людях, которые подобно естествоиспытателям склонны согласиться с Кантом в том, что «все в естествознании должно быть объяснено естественным образом, так как в противном случае это не относилось бы к данной на» уке»35. Эти слова Канта говорят о том, что природу следует объяснять исходя из самой природы, т. е. не прибеч : гая к сверхопытным допущениям. В наше время этот кантовский тезис усвоен не только естествоиспытателя* ми (они и во времена Канта разделяли это убеждение), но и подавляющей частью теологов, которые едва ли станут настаивать на том, что Бог создавал каждый вид живых существ, т. е. миллионы видов. Современные тео

34 Morris H. M. Bible and the Modern Science. Chicago, 1951. P. 46-47.

30 Кант И. Критика способности суждения. Соч. Т. 5. С. 90.

Этикотелеология Канта и ее современное значение 307

логи скорее согласятся с тем, что Бог наделил материю способностью развиваться, порождать различные формы бытия, в том числе и живые существа. Такое воззрение принимается и многими естествоиспытателями. Иссле­дуя и раскрывая закономерности природных процессов, они сплошь и рядом приходят к религиозным выводам*. Эта позиция близка к воззрениям Канта, который, под­вергая критике физико-телеологическое доказательство бытия Бога, вместе с тем утверждал, как уже подчерки­валось выше, что целесообразность, постоянно наблюда­емая в природе, не может не порождать мысли о суще­ствовании высшего устроителя природы.

Современное значение кантовской этикотелеологии определяется современностью ее содержания, которое с самого начала было обращено к будущему человечества. Сегодня наше сознание ближе, чем когда-либо в прошлом, к провозглашенному Кантом идеалу: служить Богу по­средством нравственного образа мыслей и поступков, це­нить нравственные поступки не ради возможной выгоды, а ради нравственного же удовлетворения. В этом смысле этикотелеология Канта является футурологическим уче­нием. Правда, некоторые исследователи склонны считать кантовское моральное обоснование религиозной веры уто­пической концепцией. При этом, однако, они совершенно игнорируют положительные моменты, свойственные уто­пическому мышлению в силу его критического отноше­ния к status quo и устремленности в будущее, которая может быть определена как исторический оптимизм.

Моральная вера, которую обосновывает этикотелео­логия Канта, представляет собой обоснование естествен­ной религии, которую, как постоянно подчеркивал Кант,

Выдающийся американский естествоиспытатель Дж. Ко-нант так формулирует свое основное мировоззренческое убеж­дение: «Более глубокое изучение сущности Вселенной... раскры­ло новые возможности и горизонты для отстаивания веры в Бога» (Conant J. Modern Science and Modern Man. N. Y., 1953. P. 93).

308

Немецкая классическая философия

отличают не те или иные обряды и церковные установ­ления, а нравственное сознание как автономное и, сле­довательно, свободное сознание, свободное от всех внеш­них, чуждых этому чистому сознанию побудительных мотивов. В этом смысле Кант говорит о моральной рели­гии, которую «следует полагать не в формулах и обряд­ности, но в стремлении сердца к соблюдению всех чело­веческих обязанностей как божественных заповедей...»36

Понятие моральной религии приводит Канта к убеж­дению, что существует лишь одна (истинная) религия, несмотря на существование различных видов религиозной веры. Кант пишет: «Различие религий — странное выра­жение! Все равно что говорить о различных моралях». Могут, конечно, существовать различные священные книги (Зендавеста, Веды, Коран и т. д.), но «религия для всех людей и во все времена может быть только одна»37.

Таким образом, из положения о принципиальном единстве моральных норм народов мира делается вывод о единстве всех религий, поскольку они являются моно­теистическими религиями. Этикотелеология Канта вы­ступает благодаря этому как философско-историческое обоснование безусловной необходимости экуменическо­го движения, которое приобрело значительное влияние в странах христианского вероисповедания.

Во времена Канта различные вероисповедания в рам* ках христианства обычно противопоставлялись друг дру­гу, что порождало отчуждение между верующими, фак­тически принадлежащими к одной и той же религиоз­ной вере. Это противопоставление, даже в рамках одного и того же вероисповедания (христианского, мусульман­ского и т. д.) не изжито и в наше время. Кантовская этикотелеология убедительно выступает против этого

38 Кант И. Религия в пределах только разума // Кант И. Трактаты и письма. С. 155.

37 Кант И. К вечному миру. Соч. Т. 6. С. 287.

Этикотелеология Канта и ее современное значение 309

противопоставления, а тем самым против всякой рели­гиозной нетерпимости, которая, как свидетельствуют со­временные факты, сохраняется, несмотря на формально провозглашаемую свободу совести.

Говоря о единой религии всего человечества, рели­гии, в которой с наибольшей полнотой воплощены нрав­ственные принципы, образующие, по учению Канта, глу­бочайший источник религиозного сознания, Кант ука­зывал, что именно христианство является такой мировой религией. Цель христианства, утверждает Кант, — споспе­шествовать любви к осознанию своего долга. «Свободный способ мышления — равнодалекий как от раболепия, так и от распущенности — вот благодаря чему христианство завоевывает сердца людей, рассудок которых уже про­светлен представлением о законе их долга»38.

Современное значение кантовской этикотелеологии состоит также и в том, что она путем систематического исследования доказывает: нет и не может быть противо­речия между знанием и религиозной верой, понимаемой как вера чистого разума, моральная вера в Бога. Пред­мет религиозной веры, обосновываемый этикотелеоло-

38