П. А. Сорокина Москва Санкт-Петербург Сыктывкар 4-9 февраля 1999 года Под редакцией д э. н., проф., академика раен яковца Ю. В. Москва 2000

Вид материала

Документы

Содержание Катерный И.В., Государственный университет гуманитарных наук, Москва В области онтологии В области эпистемологии. В области аксиологии.

Подобный материал:

• Учебное пособие Под редакцией Л. М. Шипицыной Москва Санкт-Петербург 2007 Авторы: Шипицына, 2318.2kb.
• 1. Обязательно ознакомиться с пакетом заранее. Все вопросы можно обсудить с редакторами, 215.48kb.
• Семинара под редакцией профессора Очкуренко А. А. Москва, 13 февраля 2009 года Москва, 1301.35kb.
• М. В. Максимов (отв редактор, г. Иваново), А. П. Козырев (зам отв редактора, г. Москва),, 4733.99kb.
• Банковское обозрение (Москва), 20 февраля 2008 г., №002,, 996.17kb.
• Темы дня : сохранить репродуктивный потенциал. Проблемы контрацепции в россии время, 788.29kb.
• Д. С. Лихачева 2011 год Общие положения Первые Краеведческие чтения (далее Чтения),, 80.63kb.
• И научные учреждения второе переработанное и дополненное издание, 8298.18kb.
• Континент usa. №3 (11) February / Февраль 2000 Юрий Трайсман: «…моя мечта – создание, 145.78kb.
• Земля мастеров санкт-Петербург – Москва – Палех – Южа – Холуй – Городец на Волге, 167.19kb.

Катерный И.В.,

Государственный университет

гуманитарных наук, Москва

ОСНОВАНИЯ ПОСТОРГАНИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ ОБЩЕСТВА

Посторганическая теория общества (социальная органика) является ответом на кардинальные изменения социокультурной реальности, происходящие в мире в последние десятилетия, и предлагает познавательные средства, которые отражают новые культурные требования научной деятельности. Взаимосвязь научного познания и социокультурной трансформации оказывается все более очевидной: существовавшее с XIX века общество становится радикально другим. А.Турен указывает, что как целостный объект социального познания оно перестает существовать: общество отделяется от государства (системы) и в то же время отрывается от всеобщих культурных оснований, не поспевает за культурой, которая испытывает сегодня быстрые и крутые изменения [1]. Естественно, что и представления о социальном порядке как основной категории теории общества после завершения эпохи модерна переосмысливаются уже с иных позиций : невозможным становится мыслить социальный порядок тотальным и гомеостатичным. Именно поэтому понятие «общества» все чаще заменяется понятием «социальности» или Gemeinschaft в его изначальном смысле. В области научной эпистемологии социальная мысль кристаллизуется в рамках постнеклассической рациональности — новой парадигмы познания. Последняя учитывает «соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами» [2]. Для социальной теории это означает, что мы должны найти ответ на вопрос: «Возможно ли существование социально фундированной истины, которая одновременно могла бы приносить пользу людям и в то же время обладать конвенциональной достоверностью… и, если да, то как мы можем достигнуть этого?» [3]. Социальная органика пытается наметить пути к достижению этого идеала.

Посторганическая теория общества (ПТО) исторически возникает как четвертый этап развития научных представлений о человеческих обществах. Среди предшествующих этапов мы будем выделять: 1) социальный органицизм ( О.Конт, Г.Спенсер, Р.Вормс, А.Шеффле) ; 2) теория социальных систем (К.Маркс, Э.Дюркгейм, П.Сорокин, Т.Парсонс, Р.Мертон, Н.Луман, Ю.Хабермас); 3) синергетический (социокибернетический) подход (И.Пригожин, Г.Николис, И.Стенгерс, В.Вайдлих, Ф.Гейер).

С другой стороны, для нас имеют важное значение такие знаковые фигуры социальной мысли, как М.Вебер, А.Шюц, Б.Вальденфельс, П.Бурдье, Э.Гидденс.

Как видно из названия, ПТО питает свои корни из органистической теории общества, в наиболее развитой форме представленной в концепции Г.Спенсера. Проводя ряд аналогий между обществом и организмом, Г.Спенсер выделяет несколько специфических ограничений в познании «общественного сверхорганизма»: 1) все элементы общества, люди, обладают сознанием и целенаправленностью, поэтому символические связи имеют первостепенное значение; социальные чувства гораздо важнее функций власти или внешнего авторитета ; 2) общество — это, по сути, розлитое самосознание, т.е. не элементы зависят от целого, а целое в большей степени зависит от элементов ; 3) у общества отсутствует четкая структура («форма») в силу автономности элементов, подвижности его различных «частей», нежесткости функционального разделения. При этом социальный организм действует не в пустоте, а во взаимодействии со средой, в которую Г.Спенсер включал не только естественные природные условия, но также социокультурное окружение и другие социальные организмы [4]. Таким образом, несмотря на характерный эволюционизм и функционализм в описании, общество, наверное, впервые обретает черты когнитивной и открытой системы. Различение «системы» и «среды» было окончательно зафиксировано впоследствии Т.Парсонсом и Н.Луманом. Однако, в отличие от этих мыслителей, ПТО концептуализирует не понятие системы или организма, а понятие среды : не система (организм) отделяется от среды и становится тотальной, а среда порождает и включает как системные, так и несистемные объекты. Это есть спенсеровская социокультурная среда, в которой культура и поведение органично взаимосвязаны в рамках конкретно-исторической практики людей. Такой подход отвечает постнеклассическому идеалу науки, поскольку позволяет естественно разрешить классическое противоречие социальной теории — противоречие между общественным идеалом (спенсеровское «не люди ради общества, а общество ради людей») и необходимостью рассматривать общество как «особое бытие». Среда — это и есть та «социальность», в которой Г.Спенсер и другие хотели увидеть «общество», но которая концептуально снимает с социального познания шоры классической эпистемологии — дихотомии реализма-номинализма, холизма-атомизма, историцизма-сингуляризма.

Теория социальных систем претерпела значительную эволюцию в течение своей вековой истории, начиная с К.Маркса и Э.Дюркгейма и заканчивая Н.Луманом и Ю.Хабермасом. Не имея возможности подробно описывать эту историю, нам важно показать принципиальные ограничения и следствия применения системных категорий к познанию общества: 1) общество мыслится как тотальная система социального порядка, т.е. система, стремящаяся к максимальной адаптации и достижению внутреннего равновесия за счет подчинения элементов целому и подавления случайных флуктуаций; 2) в силу собственного социологизма (когда исходными понятиями выступают «структуры», социальные отношения по поводу предметов, а не сами предметы) в системном подходе получает обоснование репрессивный характер отношений системы и ее частей, в т.ч. индивидов, эволюция мыслится как развитие репрессивных по своей природе структур ; 3) рациональное преобразование общества на основе экстраполяции системной логики на историческую реальность оказывается невозможным, т.к. вмешательство в социальное пространство ведет не к рационализации социальных отношений, а к увеличению непредвиденных последствий и непредсказуемости будущего развития. В целом онтологизация понятия социальной системы вела к искажению реальной социальной среды, в которой не находилось места актуальному человеческому присутствию. «Реификация, — пишут П.Бергер и Т.Лукман, указывая на системный фундаментализм, — это представление человеческих явлений как вещей, т.е. в не-человеческих и над-человеческих терминах… Реифицированный мир воспринимается человеком как странная фактичность, реальные отношения между человеком и миром … переворачиваются» [5].

Одновременно сторонником и критиком системного подхода был в свое время и П.Сорокин. В рукописи «Историческая необходимость» он настаивал на том, что подлинным творцом истории всегда был только человек, исторические законы он определял через связь человеческих свойств и потребностей. Более того, история осуществляется не только как коллективное, но и индивидуальное стремление к идеалам Правды, Истины и Красоты [6]. Антифундаменталистские взгляды П.Сорокина привели его к еще двум важнейшим выводам. Во-первых, П.Сорокиным была открыта решающая роль энергетического потенциала культуры как фактора социального и индивидуального развития, при этом значение имеет позитивный или негативный заряд ценностных ориентаций : «…альтруизация индивидов, институтов и культуры является необходимым условием для предотвращения новых войн и смягчения межличностных и межгрупповых раздоров» [7]. Во-вторых, анализ социокультурной динамики дал П.Сорокину основание утверждать, что культура развивается по некоторым внутренним, имманентным законам, которые он назвал «принципом самодетерминации». В концепции «бесцельных исторических флуктуаций» П.Сорокин одним из первых развенчивает миф системной теории об исторической закономерности социального прогресса . Он отказывается от внеисторического детерминизма (историцизма), указывая на конкретность и случайность факторов социального развития (в частности, рост научного знания), и пишет, что общеисторические тенденции «в направлении к раю процветания или аду нищеты» не подтверждаются фактами и возможно лишь говорить о «ненаправленном цикле истории» [6. C.351].Таким образом, П.Сорокин сделал первые шаги от классических системных представлений в сторону нелинейной динамики, идеи которой были развиты в 70-80-х годах в рамках синергетического подхода.

Отличие синергетического подхода состоит в переходе от исследования простых систем к сложным, от закрытых к открытым, от линейности к нелинейности, от рассмотрения равновесия и процессов вблизи равновесия к делокализациии и нестабильности. Главное понятие в синергетике — «нелинейность» — связывается, по И.Пригожину, прежде всего с бифуркациями при изменении констант среды [8]. Эволюция макроскопических параметров в таких системах, как общество, объясняется нелинейными микроскопическими интеракциями субъектов деятельности (индивидов, социальных групп). Социальный порядок, оказывается, можно интерпретировать с помощью аттракторов фазовых переходов, что указывает на то, что без процессов спонтанной самоорганизации, т.е. хаоса, невозможно никакое развитие. Синергетическое проектирование строится на выделении трех основных компонентов: 1) учитывая общие тенденции развертывания процессов в целостных системах. Поскольку речь идет о сложных и диссипативных (открытых и неустойчивых) объектах, на первый план опять выдвигается понятие «среды». Среда определяется как «некое единое начало, выступающее как носитель различных форм будущей организации, как поле неоднозначных путей развития» [9]. При этом структуры описываются в категориях становления, другими словами, это не что иное, как локализованные в определенных участках среды процессы; 2) направление или «цели» процессов развития ( аттракторов). В синергетике впервые утверждается, что будущее состояние среды реально формирует и изменяет ее наличное состояние. Это означает и то, что имеющееся поле возможностей организуется не сугубо хаотически, но детерминируется всем ходом развития, т.е. данный спектр альтернатив задан, исходя из движения начальных параметров порядка, которые, в свою очередь, определяются участием субъектов. Другими словами, это 3) преследуемый человеком идеал. Коллективное взаимодействие людей является источником синергетического эффекта — центрального события в появлении сложного. В то же время хаос разобщенности и разнонаправленности на микроуровне может разрушительно сказываться на свойствах среды как сферы сосуществования. Таким образом, условием для всякой совместной деятельности и основанием успешного развития в сложноорганизованном мире является когерентность диспозиционных ориентаций, т.е. представлений о будущем.

Эпистемологически освоение наукой сложных, развивающихся и в то же время человекообразных систем стирает прежние границы между методологией естественнонаучного и гуманитарного познания. Системный подход во многом унаследовал идеал позитивистский науки, выраженный в принципе монологического описания («наблюдения») объекта, когда предмет познания сводится к выявлению и объяснению закономерных связей и структур. В отличие от этого синергетика указывает на невозможность описания «извне». Всякое познание с участием человека, будь это природа или общество, осуществляется как живой диалог, коммуникация. Сегодня, наконец, «пришло время нового содружества … между историей человека, человеческими обществами, истинным знанием о природе и умением его использовать» [8. C.431].

Таким образом, ПТО, конституируясь в рамках постнеклассической парадигмы, стремится к концептуализации следующих представлений

В области онтологии. Новая научная картина мира строится на основе : а) идеи социокультурной среды, исторической реальности социальной практики людей. «Среда» позволяет органично связать культуру и поведение, судьбу и историю, микро- и макроописания. Основанием для такой связи служит рассмотрение процессов институционализации-деинституционализации с точки зрения повседневных и неповседневных сторон социальной практики; б) идеи антропоцентризма, указывающей на то, что объективные формы бытия (экономика, государство, наука, искусство, религия) имеют человеческие истоки происхождения. Социальная практика понимается как предметная, преобразующая деятельность человека, направленная на осуществление человеческих потребностей, ценностей, целей, образов, идеалов. Мир человека или мир его культуры в горизонте практики предстает как предельно антропоцентрический потому, что движим и направляем человечески осмысленным будущим ; в) идеи сложного мира, который развивается за счет коллективной самоорганизации людей в области транскоммуникативных отношений культура--поведение ; г) идеи энергетизма, связанной с представлением о социальной (жизненной) энергии как важнейшем ресурсе выживания живого субъекта (индивида, сообщества) во времени. Энергия проистекает из стратегических концепций будущего, которые являются «виртуальным» местом культуры.

В области эпистемологии. Выдвижение принципа целостного познания, идеалы которого развивались в русской философии и были унаследованы П.Сорокиным. В «Социокультурной динамике» он, критикуя современный ему позитивизм за познавательную ограниченность, наделяет социолога способностями разумного (рационального), чувственного (понимающего) и интуитивного (металогического и метачувственного) познания [6. C.463-480]. Современные авторы также указывают, что для возрождения социологии необходимы «интуиция, обостренное восприятие социальной действительности, способность к фиксированию ассоциаций» [10]. Для нас важно, что познавательная предметность должна удовлетворять требованиям не только объяснения сущности явлений, но и понимания проблемной реальности субъектов с конечной целью адекватного включения науки в социальную практику людей. Развитие этого принципа означает необходимость учиться перемещаться между теоретическим анализом и практической деятельностью, направленной на улучшение социальной жизни и трансформацию социальных конфликтов.

В области аксиологии. Это отрицание научного партикуляризма и соответствующего ему принципа «свободы от ценностей» и утверждение аксиологического прагматизма, устанавливающего связь истины и блага. Аксиологическая нагруженность познания происходит из опыта диалога с миром. Взаимосвязь социальных ценностей и внутринаучных когнитивных факторов актуализирует междисциплинарные связи. Идеалом «полезного знания» становится «создание таких интеллектуальных и духовных условий, которые делают возможным появление новых субъектов, новых социальных движений, дебатов и споров в гражданском обществе» [11].


ЛИТЕРАТУРА

1. Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1998.
   
2. Степин В.С. Смена типов научной рациональности // Синергетика и психология. Тексты. Вып.1. «Методологические вопросы». М.: «Союз», 1997. С.120.
   
3. Wallerstein I. Sociology and Useful Knowledge. Presidential Letter # 8, ISA, 23 Feb 1998.
   
4. История теоретической социологии. В 4-х т. Т.1. М.: «Канон»,1997. С.260-269.
   
5. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М..: Медиум, 1995. С.90.
   
6. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат,1992. С.513-521.
   
7. Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. М.: Наука, 1997. С.227.
   
8. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М.: Прогресс, 1986.
   
9. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение // Вопросы философии, 1992, № 12. С.6.
   
10. Социологические теории модерна, радикализованного модерна и постмодерна. (Научно-аналит. обзор). М.: ИНИОН,1996. С.56.
    
11. Touraine A. Sociology: From Systems to Actors. (A paper submitted for ISA Congress, Montreal, July 26-August 1,1998).